ем соседями... О боже!"
    - Да, меня ждут... Ты уж прости, Гиата.
    Она закрыла за ним дверь,  мгновение постояла неподвижно. Потом вер-
нулась в комнату,  подошла к столу, взяла металлический стаканчик с моз-
гом ники и с жадностью выпила его содержимое.
                                        8
             Иногда наступают такие минуты,  когда чудится,  что в  мире
         все задумано вечным - и люди,  и птицы,  и деревья...  Я знаю -
         это не так,  но порою кажется,  что люди гибнут только  потому,
         что лишают жизни других.
    Сухов лежал и никак не мог уснуть.  Чем больше он убеждал себя в не-
обходимости заснуть хотя бы потому, что предстоит напряженный операцион-
ный день,  тем дальше убегал от него сон,  оставляя в бездонной пропасти
глухого отупения,  когда голова,  словно отделившись от уставшего  тела,
продолжает  жить сама по себе,  игнорируя все писаные и неписаные законы
существования. Считал до тысячи... Проглотил три таблетки транквилизато-
ра. Но к более действенным мерам прибегать не хотел.
    "Еще минута-вторая - и я усну. Должен же я все-таки заснуть!"
    Антон Сухов  уговаривал  и уговаривал себя,  но все напрасно.  Перед
глазами,  словно изображение на воде, колебались черты лица Гиаты Биос -
красивого женского лица,  на которое он смотрел с наслаждением и затаен-
ным страхом одновременно.  Он не мог объяснить себе причину своего стра-
ха, но страх этот жил, вопреки всяким причинам, не поддаваясь анализу, и
от этого казался Сухову еще более мерзким и коварным.
    "Кто она,  эта женщина?  Неужели просто-напросто больная?  Вроде  бы
нет.  Что ей нужно от меня? Нет сомнений: она упорно добивается чего-то.
Взять,  к примеру, наше странное знакомство, когда Серафим, вундеркинд -
от горшка два вершка, - заставил, буквально заставил непонятным образом,
зайти в гости к Гиате... Причудливый ряд не менее причудливых событий. И
почему я потом не видел Серафима? Да и сама Гиата довольно странно отно-
сится к нему - сын ли он ей? Если нет, то кто же тогда?"
    В мысленном представлении черты лица Серафима почему-то начали  пос-
тепенно удлиняться, обезображивая его, и, наконец, приняли подобие чело-
векоподобного щенка,  не обросшего шерстью, с умными, пытливыми глазами,
но совершенно собачьего абриса.  Сухов даже вздрогнул от столь неожидан-
ного видения,  а оно не только не исчезало, а наоборот, дополнялось под-
робностями.  Изо  рта Серафима вывалился длинный и плоский собачий язык,
послышалось частое собачье дыхание.  На полуморде-полулице вспыхнула яз-
вительная улыбка:
    "Ну, Сухов,  вот так ты сможешь?  - И сложил язык трубочкой. - А вот
так ни за что тебе не сделать!  - Щенок начал махать большими ушами. - И
вообще ничего путного ты, Сухов, не умеешь!"
    Серафим громко рассмеялся, захлебываясь от собственного смеха.
    "Какой же ты глупец,  Сухов!  - внезапно послышался голос Гиаты. - Я
считала тебя мудрее. А ты оказался ничуть не умнее Натальи, твоей бывшей
соседки".
    "Она быстро сгорела, - серьезно произнес Серафим, вдруг принимая че-
ловеческий образ. - Она почти не мучилась".
    Мурашки пробежали по спине Сухова. Припомнились слова пожарника в ту
жуткую  ночь - система противопожарной защиты оказалась заблокированной,
выведенной из строя. А сама Наталья лежала на полу... Все вещи почему-то
были  выброшены  из шкафа...  Что-то искала?  Когда начался пожар или до
этого?  Самоубийство?..  Антону не верилось.  Он достаточно хорошо  знал
свою  соседку.  Время от времени они заходили друг к другу в гости.  На-
талья иногда консультировалась у Сухова как  у  врача,  Антон  частенько
просил разрешения воспользоваться прекрасной библиотекой соседки.
    Никогда Сухов не видел Наталью даже печальной,  она прямо-таки излу-
чала бодрость,  необыкновенную энергию.  Рядом с нею приятно было  нахо-
диться,  приятно  разговаривать,  словно вокруг нее действительно витали
живительные лучи.
    И в то же время не мог не думать Антон о том, что все пережитое ста-
рушкой вроде бы не могло способствовать такой, как называл Сухов, хрони-
ческой радости бытия.
    Родители Натальи трагически погибли в автомобильной катастрофе, ког-
да ей исполнилось всего семнадцать лет.  Муж ее был космоисследователем,
он не вернулся из экспедиции Федора Драголюба на планету  Центурия.  Они
тогда почти все ушли сознательно в рукотворный мир,  в "черную дыру", из
которой для них не могло быть возврата.  В то время об  этой  экспедиции
много  писали,  выходили отдельные книги,  ставились спектакли.  Наталья
рассказывала,  что почти сразу же после известия о "гибели" мужа  к  ней
приходил какой-то писатель как к жене героя космоса.  Ему хотелось расс-
просить все о муже,  но Наталья отказалась о чем-либо говорить, объяснив
коротко:  "Я жду ребенка. Мне нельзя волноваться. Я ничего не буду вспо-
минать". Но дочка у нее родилась мертвой.
    Для матери это было страшным ударом, после которого она два года на-
ходилась в психиатрической больнице на интенсивном стационарном лечении.
    "Но зато потом я стала неисправимой оптимисткой, - смеялась Наталья,
рассказывая Сухову о своей жизни.  - Меня подлечили, выписали из больни-
цы... Мне ничего не оставалось, как радоваться всему тому, что я ненави-
дела два года.  Я не хотела жить в те жуткие для меня годы.  Все  вокруг
было постылым.  А потом я сама же смеялась над собой.  Ведь жить намного
лучше, чем не жить. Не так ли?"
    Сколько Сухов знал Наталью, она была энергична, полна множества пла-
нов и идей. Она переводила со многих языков мира, писала стихи, выступа-
ла с лекциями от товарищества "Прогресс".
    Одним словом,  Сухов не мог поверить,  что Наталья сама ушла из жиз-
ни... Но утверждать однозначно, даже для самого себя, тоже не мог.
    А Серафим продолжал смеяться и размахивать ушами:
    "Наталья тоже не могла шевелить ушами. Она быстро сгорела. Она почти
не мучилась. Правда же, Гиата?"
    "Правда, Серафим. Такие, как она, никогда не мучаются. Они всему ра-
дуются", - сказала Гиата и вдруг истерически захохотала.
                                        9
             Андреш, поэт,  которого я глубоко уважаю, никогда не думал,
         что его слова:  "Искушение и возможность сбиться с пути для че-
         ловека существуют до тех пор,  пока он живет", - спустя некото-
         рое время породят целую теорию. "Теорию разочарования". Суть ее
         вот  в  чем:  человек не должен верить в искренность и неизмен-
         ность каких-либо намерений, обещаний, иначе это рано или поздно
         непременно  приведет  к трагедии или к горечи разочарований.  Я
         мог бы согласиться,  что в этом утверждении  есть  определенная
         доля истины,  если бы не знал, что подобный взгляд на жизнь не-
         когда привел к утонченному цинизму и  постепенному  уничтожению
         духовной основы у целого поколения землян.
    В страшную ночь, после того, как она похоронила сразу и маму и отца,
ей приснился странный сон.
    - Маргарита! Мар-га-ри-та! - как будто голос отца.
    - Мар-га-а-а-аритаа-а-аа! - а это вроде голос мамы.
    - Маргарита! - голос...
    Чей это голос?
    Такой знакомый голос,  хотя она уверена,  что слышит его впервые. Он
вызывал в душе волнующее тепло и ощущение покоя. Вечного покоя?
    "Покой. Беспокойство.  Вечный покой. Смотришь вблизи - вышивка крес-
тиком. Мама любила так вышивать. Смотришь издалека - розы. Покой. Беспо-
койство.  Вечный  покой.  Смотришь издали - кладбище.  Подходишь ближе -
цветы растут.  Покой. Беспокойство. Вечный покой. На лепестках роз капли
росы - прозрачнее твоих слез.  Вечный покой - ужасней отчаяния, безумнее
твоего душераздирающего крика".
    Кто меня зовет? Так трогательно...
    - Мама?!
    Тишина.
    - Отец?
    Тишина.
    Но вот снова:
    - Маргарита!
    Чей же это голос? Где я сейчас? Сплю? Не похоже. Зеленая трава, соч-
но-зеленая,  невозможно глаза не прикрыть - такая яркая.  И цветы. Такие
большие.  И словно никогда не встречавшиеся  раньше.  Чье-то  осторожное
прикосновение к плечу. И тот же тихий голос возле самого уха:
    - Маргарита.
    Резко обернулась.  Мужчина неопределенного возраста, в сером костюме
и серой сорочке,  с лицом землистого цвета стоял позади нее и вяло  улы-
бался.
    - Ой, кто вы?!
    Мужчина пожал плечами.
    - Мы  просто ходим по осенней степи и собираем цветы,  - произнес он
таинственно,  будто сообщал великий секрет.  - Но мы не знаем, кто поса-
дил,  посеял их.  И не мы их сеяли.  Мы смотрим,  как над ними пролетают
птицы, но не знаем, куда они летят. И вы не знаете, Маргарита?
    - Не знаю... Они летят куда-то далеко-далеко...
    Мужчина вдруг громко рассмеялся:
    - Пусть себе летят.  А у нас вместо крыльев - корни. Изо дня в день,
из ночи в ночь они прорастают все глубже.
    И вдруг  Маргарита заметила,  что ноги незнакомца неестественно тон-
кие,  стройные; серые башмаки, едва заметные в густой траве, словно при-
кипели к земле, срослись с нею.
    - Вы шутите?
    - Нет,  я никогда не шучу. У нас действительно - вместо крыльев кор-
ни. Но вы не сможете видеть их вот так сразу. Для вас они невидимы.
    - Но как же тогда вам удается?..
    - Вы мыслите очень прямолинейно и упрощенно,  - перебил ее  незнако-
мец.  - Корни не мешают нам ходить, летать, как раз благодаря нашим кор-
ням мы и можем ходить и летать.
    - Вы можете летать?
    - Разумеется.  - Незнакомец плавно поднялся в воздух,  на  несколько
минут завис неподвижно.
    - А ваши корни, говорите, невидимы...
    - Конечно, - подтвердил мужчина и опустился на землю.
    - Как вас зовут?
    - Называйте меня пока маргоном.
    - Странное  имя у вас.  Никогда такого не слыхала.  Хотя оно и очень
похоже на мое.
    - По сути, это не имя... Я - Мар. Так зовут меня другие маргоны. По-
нимаете?
    - Вроде... немного понимаю... Вы издалека?
    - Да, - серьезно ответил маргон. - Примите наше искреннее сочувствие
в связи со смертью ваших родителей.
    - Откуда вы знаете, что они... Что сегодня...
    - Я все знаю.  Все, что мне положено знать. А ваших родителей я знал
лично.  Очень обидно, что я прилетел к вам с некоторым опозданием. Веро-
ятно,  я смог бы помочь,  и этого не случилось бы. Очень досадно. Лишний
раз  убеждаюсь,  что в жизни нужно всегда торопиться.  - Человек в сером
костюме почему-то многозначительно улыбнулся.
    - Я даже не знаю,  что с ними случилось.  Сообщили мне по видеофону:
прилетай,  умерли родители!  Я сразу же прилетела.  Мне сказали, что они
уснули и не проснулись. Соседи зашли утром - они всегда к моим заходили,
- а родители спят. Вроде бы спят...
    - Ну, крепитесь. Не нужно плакать. Ведь ничем теперь не поможешь.
    - Не поможешь...
    - Какая бесконечная степь, Маргарита. И трава такая мягкая...
    - Да, как прикосновение маминых ладоней...
    - Ну, хватит, хватит плакать. Не думал я, что вы настолько сентимен-
тальны. У вас утонченная душа, Маргарита. Бесконечная степь. Красивая. И
такой чистый, ароматный воздух. Правда? Хочется идти и идти... До самого
горизонта. А горизонт убегает. И ты пытаешься его догнать. Но степь бес-
конечна...
    - Как беличье колесо...
    - Откуда вы об этом знаете, Маргарита?
    - О чем?
    - Аналогия с беличьим колесом меня растрогала и насторожила.  - Мар-
гон смотрел на Маргариту вопросительно и растерянно в то же время.
    - Я ничего не знаю. Я просто чувствую.
    - О-о, Маргарита, я вам завидую.
    - Почему?
    - Ну... как бы вам сказать. Просто завидую, и все. Вот посмотрите.
    - На что?
    - Вон, прямо перед вами.
    - Могила моих родителей? Почему? Откуда она здесь?
    Маргарита бросилась бежать, запуталась в высокой траве, едва не упа-
ла. Маргон поддержал ее.
    - Почему вы так разволновались?  Мне казалось, что вам будет приятно
сейчас увидеть могилу родителей.
    - Приятно? Именно сейчас? В этой бесконечной степи?..
    - Да.  Но, может... - Маргон загадочно посмотрел на нее и вдруг вып-
рямился неестественно,  вытянул руку до самого неба.  - Может, вы хотели
бы увидеть всю степь...  Пожалуйста.  - Маргон опустил  руку  и  застыл,
склонив голову. - Пожалуйста...
    Маргарита осмотрелась  вокруг  - вся степь покрылась небольшими обе-
лисками.  Подбежала к ближнему.  Короткая надпись на металлической плас-
тинке:  "Николиан  и  Марта Биос..." Прочитать дальше не смогла,  хотя и
знала все на память. Расплакалась.
    - Они родились в один и тот же год и умерли одновременно,  в один  и
тот же день.  Они были счастливы.  Правда, Маргарита? И вот сейчас - вся
степь ваша! Она усеяна вся могилами ваших счастливых родителей.
    Она тихо плакала.
    - Это слезы счастья,  - заметил маргон.  - Я многое могу сделать для
вас.  Но не все сразу... Сначала хочу открыть вам маленькую тайну. Вооб-
ще-то у меня совсем другой вид.  Словом,  сейчас вы  воспринимаете  меня
несколько иначе... В действительности же... Вот смотрите...
    Маргон вытянулся, замер. Вслед за этим его тело начало терять четкие
очертания,  стало дрожащим, студенистым, постепенно превратилось в пуль-
сирующий с зеленоватым оттенком шар, из которого постепенно начали вспу-
чиваться отростки, как у живой амебы под микроскопом. Они росли и стано-
вились похожими на щупальца спрута.  Три толстых отростка у самой земли,
три - на верхушке пульсирующего шара. Длинные, с присосками. Они неуклю-
же  шевелились.  А на самом шаре постепенно обозначились большие глаза и
огромный рот с плотно сжатыми губами. Фантастическое существо, но Марга-
рите почему-то не было страшно,  она ничуть не удивлялась. Все восприни-
мала как должное. И даже поймала себя на мысли: "Какой он красивый, этот
маргон.  Мар. Какое у него красивое тело. Оно, вероятно, очень мягкое на
ощупь.  И очень приятного цвета, с розоватым отсветом..." Как только она
это подумала, маргон сразу же принял человеческий облик: снова стоял пе-
ред ней в густой высокой траве стройный,  в сером костюме, с улыбающимся
лицом землистого цвета.
    - Спасибо. Мне приятно, что я вам понравился.
    - Вы читаете мои мысли?
    - Не волнуйтесь.
    - Я не волнуюсь. Просто интересно.
    - Я завидую вам, Маргарита.
    - Мне? Вы такой могущественный... и вы мне завидуете? Не верю.
    - Завидую  я тому,  что для вас еще осталось что-то интересное в ми-
ре... А не верите вы мне напрасно. Я всегда говорю правду. - Мар многоз-
начительно посмотрел на Маргариту.  - Вернее - что бы я ни сказал,  рано
или поздно становится правдой. Понимаете?
    - Как будто понимаю...
    - Вам хотелось бы иметь сына или дочь?  - неожиданно спросил маргон,
и этот вопрос не показался Маргарите странным.
    - Дочку, - произнесла тихо, почти не задумываясь. - Безусловно, доч-
ку.
    - Хорошо,  - ответил Мар.  - Мы позаботимся.  Единственная просьба -
назвать ее Гиатой. Гиата Биос - очень приятно звучит. Правда?
                                       10
             Ведьмы и ведьмаки - это такие люди, которые с помощью неко-
         торых снадобий и прохождения через двенадцать ножей превращают-
         ся в разных зверей и птиц, чаще всего в волков, свиней, сорок и
         копны сена, а также в других людей; превратившись же, они чинят
         добро или зло ближним своим, как им вздумается. И еще такие лю-
         ди называются оборотнями.
    Экстренное заседание Высшего Совета Земли состоялось в голубом зале,
предназначенном для многолюдных собраний. Однако приглашенных было всего
одиннадцать человек.  Все свободно разместились за  специальным  круглым
столом. Сидели немного смущенные в пустом большом зале, ожидая председа-
теля Высшего Совета - Ирвина.  Никто не мог понять,  зачем он решил соб-
рать их именно здесь, а не в своем кабинете.
    - Дорогие друзья,  уважаемые коллеги, ученые! - обратился к присутс-
твующим,  заняв свободное место за столом,  Ирвин. - Я понимаю, что ска-
занное мной вызовет у вас немалое удивление. Тем не менее призываю самым
серьезным образом выслушать информацию.  Мой европейский заместитель то-
варищ  Козуб обратил внимание на весьма удивительные явления,  которые в
последнее время начали распространяться по всей Земле.  Речь идет о мно-
гочисленных случаях психозов, а также о массовом появлении на планете не
просто вундеркиндов, а детей с фантастически ускоренным уровнем обмена и
быстротой развития.  Все это не может не волновать нас. Думаю, что более
обоснованно, и исчерпывающе доложит сам академик Козуб.
    Поднялся Юрий Георгиевич Козуб, поправил рукой непослушную прядь во-
лос:
    - Уважаемые коллеги. Несколько дней назад мы заметили на околоземной
орбите объект, замаскированный искривленным им пространством. Посмотрите
на фотографии,  спектрограммы и гравитограммы одного и того же квадрата.
Вот гравитограммы, сделанные с борта "Роляра". Думаю, ни у кого не вызо-
вет сомнения то, что объект искусственного происхождения. - Юрий Георги-
евич медленно обводил лучом световой указки  наиболее  важные  места  на
большом экране,  куда проектировалось изображение. - Можно, конечно, до-
пустить что-либо сверхфантастическое,  к примеру, предположить неведомый
науке фактор,  приводящий к подобному искривлению пространства, но приш-
лось полностью отбросить подобную мысль,  ибо после неоднократных  наших
попыток  выйти  на  контакт  неизвестный объект сначала перешел на более
удаленную от Земли орбиту,  а потом, поняв, очевидно, что обнаружен, ум-
чался в открытый космос.  Это могло быть только осознанной деятельностью
мыслящих.  Не желая безосновательно обвинять в  чем-либо  представителей
неведомой нам цивилизации, хочу, однако, сказать, что при добрых намере-
ниях незачем прятаться, хотя и в этом, безусловно, могут оказаться вари-
анты...  Я убежден,  что, даже допуская добропорядочные цели и поведение
неизвестных,  можно массовые психозы и  появление  вундеркиндов  связать
именно с пребыванием на орбите неизвестного космического объекта. А если
это заведомые козни пришельцев? Кто они? Откуда? Каким образом их пребы-
вание  на орбите влияет на психику людей?  За последнюю неделю я посетил
видных психиатров и познакомился с историями болезней многих людей. Имею
в виду именно те психозы последних лет,  которые у разных больных схожи,
как две капли воды. Разговаривал лично и с пациентами стационаров. Много
интересного  рассказали мне психиатры.  Сейчас познакомлю вас с одной из
фонозаписей.  Это копия разговора врача с молодым инженером, который об-
ратился за помощью. - Козуб нажал на пульте клавишу.
    Из стереовоспроизводящего устройства необычайно живо донеслись голо-
са:
    "Сколько вам лет?"
    "Двадцать восемь исполнится через три месяца".
    "А вид у вас - восемнадцатилетнего".
    "Это меня не утешает, доктор. Мне нужно с вами посоветоваться. Можно
иметь вид восемнадцатилетнего и выбиться из колеи,  спятить с ума. А мне
почему-то не хочется".
    "Вы юморист. Это прекрасно. Работаете?"
    "Инженер на "Тразоне". Седьмой цех".
    "Трудно?"
    "Глупости, извините,  доктор.  Дома трудно.  Особенно по ночам. А на
работе я отдыхаю".
    "Вы серьезно говорите,  что отдыхаете на работе?  Я немного знаю ваш
"Тразон". И седьмой цех знаю. Вы в смене Буркала?"
    "Нет, мы вместе с Селинжером. Он тоже порядок любит, дело знает".
    "Напряженная у вас работа. И ответственная. Хотя и кажется со сторо-
ны, что ничего особенного, а нервы в постоянном напряжении".
    "Я вас понимаю,  доктор,  но я-то не со стороны. И поверьте мне, что
после происходящего почти каждую ночь работа мне  действительно  кажется
отдыхом".
    "Вы женаты?"
    "Нет. Мы  с  Луизой  собирались еще в прошлом году объединиться,  но
после того,  как со мной началось...  Я сам оттягиваю. Я боюсь. Не знаю,
чем все может кончиться".
    "Вы, собственно,  еще не рассказали мне,  что с вами происходит,  но
смотрю я на вас и убеждаюсь, что вы абсолютно здоровый человек".
    "Не нужно меня