Мне не хотелось много думать  о  предложении  -  даже  если  я
вляпаюсь и приму его.
 
 
 
                                    7 
 
     - Ну, Золотой Мальчик, - сказал шепот, - это и есть твой единственный
шанс на пристойную халтуру.
     Вполне возможно, что это и великолепная халтура. Самоубийство.
     - Новая Александрия не делает ошибок. Это не компания "Карадок".
     Ты ни черта не знаешь о Новой Александрии. В любом случае  судить  ты
не можешь.
     - Я знаю то, что знаешь ты. И  мои  суждения  основаны  на  том,  что
знаешь ты. Они не менее убедительны, чем твои собственные.  Фактически,  я
смогу в любое время их обосновать.
     И ты полагаешь, что я обязан согласиться на эту сумасшедшую работу?
     - Я считаю, что у тебя  нет  другого  выхода.  Это  риск,  но  и  все
остальное тоже не менее рискованно.
     Даже если корабль  способен  летать,  что  кажется  мне  невероятным,
остается еще одно - смогу ли я летать на нем. Я никогда ранее не летал  на
кораблях с масс-релаксацией. Вопреки всеобщему убеждению, будто я летал на
"Пожирателе Огня" и "Джевелин", скажу откровенно, что я не летал на первом
и лишь интуитивно на втором. В моем  распоряжении  были  все  механические
вспомогательные средства. Поэтому меня должны были учить, учить  хорошо  и
тщательно - те, кто все знал о космических кораблях.  Кто  сумеет  обучить
меня летать на этом?
     - Ты  уже  взрослый  и  сам  должен  заботиться  о  себе.  Если  тебе
понадобится помощь, я буду рядом.
     Значит, теперь ты тоже галактический пилот номер один?
     - Нет, я только живу здесь.
     Это ужасно забавно. Невероятно  смешно.  Во  время  своих  внутренних
рейдов  ты  явно  нашел  место,  где  у  меня  находится  чувство   юмора.
Пожалуйста, не злоупотребляй им - оно должно  быть  у  меня  под  надежным
контролем.
     - Для управления кораблем нужно только одно  тело,  -  сказал  ветер,
нисколько не обращая внимания на мой сарказм, - а головы  будет  две.  Две
головы лучше, чем одна.
     Вот  черт!  Как  я  буду  управлять  кораблем,  если  ты  то  и  дело
перебиваешь меня?!
     - Я не буду тебя перебивать, - терпеливо объяснил он. - Я просто буду
учиться, когда будешь учиться ты. У меня другая точка зрения.  Между  нами
говоря, вдвоем мы научимся летать на корабле быстрее, чем если бы  ты  был
один. Ведь ты все же не можешь себе позволить отказаться от этой работы.
     Даже на условиях, которые мне предлагают?
     - Условия позволяют тебе достичь  желаемого  -  избавиться  от  долга
"Карадок". Это нелегкие условия, но двадцать тысяч  никогда  не  достаются
легко.
     Согласен с тобой, - подумал я грустно.
     - Можно работать за обычную плату, когда не нужно играть  ва-банк,  в
котором можешь проиграть. Но если другого выбора нет, тогда как раз  время
подумать еще раз.
     Я  медленно  убеждал  себя,  когда  пришел  Джонни  и   прервал   мои
рассуждения, позволив мне на время забыть свои аргументы.
     - Ты знаешь того парня, дель Арко,  с  которым  вчера  встречался?  -
спросил он.
     - Да.
     - Он на улице, в машине. Я с ним разговаривал  только  что.  Он  ждет
нас.
     - Нас?
     - Ну, конечно. - Парнишка посмотрел на меня чуть ли не  вызывающе.  -
Он считает, на корабле найдется работа и для меня.
     - Какая? - спросил я его. - В качестве повара?
     - Члена экипажа.
     - Превосходно, - заметил я уже без сарказма, почти,  потому  что  мой
энтузиазм поутих. Мне пришло в голову, что дель Арко  предложил  мальчишке
работу в качестве приманки для меня - хотя не знаю, с чего он взял, что  я
так уж пекусь о Джонни Сокоро. А может быть,  ему  просто  нужен  запасной
член экипажа. Может быть,  Джонни  хорошо  справлялся  со  своей  работой.
Возможно, он был единственным человеком в порту  настолько  помешанным  на
кораблях, чтобы рискнуть ступить на борт этого звездолета.
     Мы спустились к машине. Ник дель Арко ждал нас на месте возле шофера.
Машина была скайрайдером Лэпторнов, а ее водителем - Ив Лэпторн.
     Она улыбнулась мне; дель Арко был не в особом восторге от моей кислой
физиономии. Очевидно, мысль привезти ее сюда принадлежала не ему.
     - Садитесь, мистер Грейнджер, - сказала  она,  -  и  мы  повезем  вас
смотреть вашу птичку.
     - Можете  звать  меня  Грейнджером,  -  великодушно  предложил  я.  -
Полагаю, вы уже знакомы с Джонни.
     Она подарила ему очаровательную улыбку и кивком пригласила в  машину.
Джонни посмотрел на меня, а я легонько подтолкнул его  к  заднему  сидению
машины и последовал за ним.
     - Мистер дель Арко не говорил мне, что вы работаете на него, - сказал
я Ив. - Я и подумать не мог, что вы его шофер.
     - Меня немножко интересует  этот  корабль,  -  ответила  она,  но  не
объяснила, почему.
     - И Лэпторны будут сидеть у меня на шее до самой моей смерти? - грубо
спросил я, потеряв самообладание. Я глянул в сторону Джонни, который  даже
слегка подпрыгнул, услыхав злобу в моем замечании.
     Ив покраснел, а  машина,  оторвавшись  от  поверхности,  подпрыгнула,
словно кенгуру. Мотор застонал, и Ив рефлекторным движением вернула машину
в горизонтальное положение - при этом продемонстрировав свое  упрямство  и
невежество. Мы лихо мчались несколько минут, пока  Ив  не  затормозила  на
повороте, усмирив машину раньше, чем сидящие в ней успели поседеть.
     - Вы обдумали мое предложение? - спросил дель Арко, поворачиваясь  ко
мне. Джонни открыл рот, чтобы ответить, но я опередил его.
     - Мы оба думаем над вашим предложением, - сказал я. - И еще не готовы
дать вам окончательный ответ. Когда мы увидим  корабль,  полагаю,  вы  его
получите.
     Казалось, он был совершенно удовлетворен сказанным, а Джонни был рад,
что я говорил от имени нас обоих.
     - Как называется корабль, мистер дель Арко? - спросил Джонни.
     - "Хохлатый Лебедь", - ответила за него Ив. - Это моя мысль.
     - Странное название, - сказал он, запнувшись на слове "странное".
     - Так еще называют птицу, которую вообще-то зовут "дронт" - объяснила
она.
     - У вас странное чувство юмора, - заметил я. - Масса людей  сочли  бы
это название не самым удачным для корабля.
     - Но ведь вы же не верите в невезение. - Сказала она.
     - Нет.
     - Ну, тогда все в порядке. Это обычные корабли.
     Ив въехала на территорию судоверфи. На юге были более новые и  лучшие
верфи, там все еще кипела кое-какая работа,  а  эти  были  пустынными.  За
двадцать лет здесь не построили ни единого корабля, даже частные  лица  не
были в них заинтересованы. Для тех, кто считал,  что  он  попросту  должен
строить на Земле, строили в другом, более подходящем  месте.  С  одной  из
вышек доносился стук молотка лудильщика - но он звучал  как-то  одиноко  и
глухо. Наверное, кто-то возился со своей машиной. В  доках  самой  дальней
части верфи стояли  три  яхты  и  пара  старых  грузовых  кораблей.  Яхты,
вероятно, предназначались для  приятного  времяпрепровождения,  а  корабли
красовались как памятники старины - или готовились на слом. Вокруг бродили
какие-то  люди,  но  на   рабочих   они   не   были   похожи   -   скорее,
праздношатающиеся.   Любители   достопримечательностей,   возможно,    или
мусорщики. Мне они показались червями, ползающими по трупу верфи.  Никогда
так не бросалось в глаза то, что Земля мертва.
     Мы проехали  еще  около  двух  миль,  прежде  чем  прибыли  на  место
назначения. Верфь, на которой строил дель Арко, была  самой  безлюдной  из
тех, что мы видели. Она была совершенно мертвой. Окружена высокой стеной и
- никаких видимых следов работы, но я увидел, что на вышке есть еще что-то
кроме пыли. Там были люди - сторонний  наблюдатель  вряд  ли  смог  бы  их
рассмотреть.
     На воротах тоже стояли часовые. Нас пропустили через маленький люк  в
двери,  но  только  после  того,  как  у  дель  Арко  тщательно  проверили
документы. Я подумал - это из-за до сих пор не замеченной мною  склонности
дель Арко к театральности, или  новоалександрийцы  действительно  считали,
что их затея стоит того, чтобы с  ней  так  носились  -  ну  прямо  как  в
комедиях "плащ и кинжал". - А ловушка  для  дураков  здесь  тоже  есть?  -
спросил я.
     Дель Арко отстраненно кивнул, подыскивая ключ к внешней двери  вышки.
Ему потребовалось отыскать еще два для внутренних дверей, и  мы,  наконец,
вошли в кабинет, где нас с притворным радушием встретил  какой-то  парень,
очевидно, уже ожидавший нас какое-то время. Я пожал ему руку, не глядя  на
него и не имея желания запоминать его  имя.  Мой  взгляд  был  прикован  к
кораблю.
     Одно дело сидеть на стуле перед экраном внешнего обзора  с  остатками
завтрака на столе, когда под ногами на ковре у  тебя  валяется  окурок,  и
говорить о корабле.  И  совсем  другое  -  стоять  у  него  под  брюхом  и
разглядывать его.
     В Доме Джонни Сокоро  "Хохлатый  Лебедь"  был  абстрактным  кораблем,
который не может летать, сумасбродной мечтой. Здесь, в смутных  очертаниях
его строительных лесов корабль был живым. Реальность, полная содержания  и
красоты.
     Я не Лэпторн, чтобы влюбиться в корабль. Но я  космонавт.  Корабли  -
моя жизнь, моя кожа, моя сила и слава.
     Когда я вижу корабль, я  не  теряю  головы,  захлебываясь  в  колодце
эмоций, как это сделали бы шестеро из семи  плохих  космонавтов.  Меня  не
ошеломляют  прелести  и  величие  кораблей.  Но  я  знаю,  для  чего   они
предназначены.  Я  умею  смотреть  на  них.  А   "Хохлатый   Лебедь"   был
необыкновенен. Без сомнения.
     Летные характеристики корабля в глубоком космосе не  связаны  с  тем,
как он смотрится на Земле, они связаны с уверенностью в нем  пилота.  Дель
Арко прав. Этот корабль не был пулей - не стальной червяк и не  гигантское
металлическое яйцо на ходулях. Этот корабль был птицей. Он был создан  для
движения. Я не понимал толком, что имел в виду дель Арко,  когда  говорил,
что корабль хорошо сочленен. Этот корабль напоминал живое существо - птицу
с крыльями из блестящего металла.  Альбатрос  глубокого  космоса.  Лайнеры
строятся, чтобы быть величественными, гордыми, могучими. Но сколь мало они
могут гордиться собой можно понять  только  сравнив  их  с  "Лебедем".  Ив
Лэпторн тоже была права. Этот корабль способен  вытеснить  в  конкурентной
борьбе корабли жесткого сцепления. Если бы он мог летать  так  же  хорошо,
как и смотрелся. Если бы только он вообще мог летать.
     - Он прилично выглядит, - спокойно сказал я. Они  улыбнулись,  потому
что знали, что я нарочно принижаю  достоинства  корабля.  Они  и  за  мной
следили, не отрывая от него глаз.
     - Закрой рот, Джонни,  -  сказал  я,  нарушая  молчание.  Малыш  был,
очевидно, сильно потрясен. Всю свою жизнь он  прилежно  изучал  лайнеры  -
вдоль и поперек. И только сейчас он понял, что же такое звездный корабль.
     - Ну? - сказал дель Арко.
     - Я бы хотел посмотреть управление, -  сказал  я.  -  Думаю,  все  мы
находим корабль неплохим.
     - Он великолепен, - сказал Джонни.
     - Может быть, сказал я. - Но будь он  даже  самым  красивым  из  всех
кораблей - это не поможет ему в глубоком космосе.
     Первое впечатление от увиденного начало тускнеть, и я  медленно  стал
подозревать, что все это слишком хорошо, чтобы быть правдой.  Корабль  был
слишком  красив,  чтобы  принять  вызов  неумолимого  глубокого   космоса.
Глубокий космос пуст и одинок и - кроме  всего  -  безжизнен.  "Лебедь"  в
каждой своей клеточке предполагал жизнь, но не  выносливость,  не  истинно
звериную силу. Разве он мог справиться?
     Бросив первый взгляд на управление, я  поразился.  Старую  "Джевелин"
нетрудно  было  ощупать  -  в  ее  управлении  не  было   массы   забавных
приспособлений. Только манипуляционные  рычаги  и  панели  выключателей  и
включателей. Плюс использование приборов.  Но  этот  корабль  был  другим.
Множество входов и выходов. Повсюду подающие  сигналы  счетчики.  Изобилие
дисков набора, чехол с датчиками, похожий  на  улей,  комплект  сигнальных
электродов. Некоторые любят летать на корабле так,  как  будто  подвергают
себя серьезной операции. Я не люблю.  Некоторые  любят,  чтобы  на  пульте
отражалось все, что можно себе вообразить - например,  с  какой  скоростью
бьется их сердце или сколько тепла в их пепельнице. А мне нужно знать, что
жизнестойко и что необходимо - в таком порядке. И ничего более.  С  такого
угла зрения я был убежден, что не  способен  летать  на  таком  корабле  и
никогда не буду способен. И никто другой, собственно говоря.
     - Здесь есть чему озадачить, - сказал дель  Арко.  -  Но  большинство
мониторных устройств работает  по  автоматическому  режиму.  О  сигнальном
сцеплении  не  беспокойтесь.  Оно  работает  без  какого  бы  то  ни  было
осознанного контроля. Чехол  очень  велик  из-за  невероятно  увеличенного
сенсорного   диапазона   и   чувствительности,   достигнутой   посредством
происходящего в соты нервов корабля  органо-металлического  синапсиса.  На
этом корабле вы можете получить намного более высокую степень  интеграции,
чем на условной модели, и тогда абсолютная запутанность системы управления
будет  не  столь  пугающей.  Она  немного  озадачит,  но  как  только   вы
акклиматизируетесь, непосредственность восприятия более  чем  компенсирует
изобилие поступающих и убывающих сигналов. Вы можете быть мозгом  корабля,
буквально его разумом и мыслью. Вы будете больше частью этого корабля, чем
вы  когда-либо  были  на  борту  "Джевелин".  "Лебедь"  и  его   пилот   -
неразделимы. Они один суперорганизм. Вы можете стать Гигантом,  Грейнджер,
- путешествующим по космосу гигантом.
     Все это, если в  нем  есть  доля  правды,  плюс  побуждающие  мотивы,
которые космонавт не может игнорировать, рабство или не рабство. Если дель
Арко был прав, то за то, что он мне предложил, стоило продать душу. А  он,
колеблясь, редко проигрывает. Потому что истощает свою  неуверенность  при
конструировании. Я колебался.
 
 
 
                                    8 
 
     - Я не дурак, Грейнджер, - сказал дель Арко. На этот счет у меня были
сомнения.  Корабел  был  упрям,  но   сам   этого   не   понимал.   Он   -
землянин-наземник, а не космонавт.
     - Я буду капитаном "Лебедя" - продолжал  он.  -  Но  я  не  собираюсь
указывать вам как на нем летать. И уж тем  более  не  собираюсь  объяснять
вам, что возможно, а что нет. Все, что от вас требуется, это сделать  все,
что вы умеете.
     - Но если в какой-то момент вы прикажете мне  делать  то,  что  я  не
согласен выполнить по какой-то причине,  вы  сумеете  перевесить  двадцать
тысяч назад мне на шею прежде, чем я успею отыграть назад.
     - Ситуация, подобная этой, не возникнет, - настаивал он. - Я буду  на
борту. Затем Джонни. И инженер, присланный с Новой Александрии.  И,  может
быть, Эви. Я не стану упрашивать  вас  провезти  нас  через  звезды.  Этот
корабль драгоценен. Не только из-за денег, которые в него вложили, но и  в
смысле определения его истинной ценности. Он сможет успешно доказать  свою
ценность только в руках,  способных  хорошо  с  ним  управиться,  и  Новая
Александрия установит положительную ценность своей работы по интеграции  с
чужими расами. Это могло бы сплотить между собой все народы галактики.
     Я усмехнулся последнему заявлению.
     - Не пытайтесь меня убедить, что ваши словоизлияния сумеют  заставить
меня поверить в то, что взаимоотношения  между  звездами  находятся  между
процветанием и развалом, - сказал я. - Все, что вам нужно - это деньги.  А
мне какое дело до этого?  Я  на  двухлетнем  контракте,  ко  всем  чертям!
Считайте меня всецело заинтересованным финансовой стороной предприятия.
     - Мы постараемся уладить вашу судьбу тоже, - пообещал  дель  Арко.  -
Держитесь нас, и когда двухлетний контракт закончится,  мы  обеспечим  вам
новый.
     - К черту другой, - сказал я. - Это  освободит  псов  войны.  К  чему
использовать пилота, закончившего испытания корабля?  Я  на  краткосрочном
содержании и даже не получаю вознаграждения за риск.
     - Вы получаете двадцать тысяч, а это не так уж мало для пилота.
     Я вздохнул. Но он был прав. Я не мог видеть  наличных,  но  это  были
большие деньги.
     - О'кей, - сказал я, уступая. - Но еще один вопрос. Скажите, куда  вы
собираетесь направить  корабль  в  его  первом  рейсе?  Каким  образом  вы
собираетесь его представить ничего не подозревающим звездам?
     Дель Арко по-волчьи ухмыльнулся.
     -  Я  собираюсь  использовать   его   скрытые   ресурсы   там,   куда
сконцентрировано внимание общественности, Я собираюсь  развенчать  великий
план компании "Карадок" и выкрасть "Потерянную Звезду" прямо у них  из-под
носа.
     - Вы собираетесь, что?...
     Черты его лица разгладились.
     - Мне казалось, что эта идея придется вам по вкусу, - продолжал он. -
Вы - должник "Карадок", шлепнете ее прямо по щеке.
     - Вы когда-нибудь были поблизости Течения Алькионы? - спросил я его.
     - Нет.
     - Это ваша идея, или вы грезите о ней лишь потому, что думаете, будто
она придется по вкусу мне?
     - Инструкции  пришли  из  Новой  Александрии.  Им  нужна  "Потерянная
Звезда". Они хотят паблисити. Они построили корабль, который может жить  в
Течении. А уже одно это превосходно, с их точки зрения.
     - Мило, согласился я. - Но рассматривали ли  вы  это  дело  со  своей
точки зрения? У  вас  корабль,  не  прошедший  испытаний.  С  неизвестными
свойствами. Он никогда не летал даже в  атмосфере.  И  вы  хотите  на  нем
охотиться за дикими гусями в сомнительной заварушке. Я хотел  бы  посидеть
за  его  приборами  управления  полжизни,  прежде  чем  отважусь  хотя  бы
приблизиться к темной туманности.
     - У нас нет возможности потратить на испытания полжизни,  -  возразил
он. - "Карадок" не будет вечно ходить по кругу. Если вы хотите похитить их
ценности неожиданно, то это нужно делать сейчас.
     Я поднял руки.
     - Вы - корабел, дель Арко, - объяснил я. - У вас должен быть  здравый
смысл, чтобы понять, что вы просто не в состоянии что-то  сделать  в  этом
плане. Это пустопорожнее предложение. Оно необыкновенно опасно, и  так  же
дьявольски бесцельно.
     Дель Арко не стал доказывать. Он делал это уже  достаточно  долго.  У
меня склонность играть у людей на нервах, если со  мной  достаточно  долго
препираются. - Посмотрите, -  сказал  он.  -  Вы  теперь  знаете,  что  мы
собираемся делать, когда и каким образом. Я сказал все, что  мог  сказать.
Почему бы вам не убраться  куда-то  и  хорошенько  не  подумать?  Если  вы
согласны работать - дайте мне знать до конца недели. В течение десяти дней
вы можете изучать корабль прежде чем мы отправимся на Холстхэммер.  Вот  и
все. Проще не бывает.
     Я резко повернулся на каблуках и вышел из башни во двор. Я думал: это
невозможно сделать. Ни теперь,  ни  когда-нибудь.  Я  был  уже  в  Течении
Алькионы и не собирался никогда туда возвращаться. Никогда.
     - Ты рассуждаешь, как трус, - бросил мне  ветер.  -  Ты  ищешь  любую
зацепку  для  оправдания  своего  нежелания  возвращаться   к   управлению
кораблем. Два года сидения на скале превратили тебя в маленького мальчика.
Ты потерял свою выдержку, Грейнджер. Ты потерял все.
     Я не стал драться с ним в мыслях.
     Холодный вечерний воздух ударил меня и застудил мое лицо льдом. Я его
вытер. Мои щеки горели, но  несколько  глубоких  вздохов  успокоили  меня.
Сердце забилось ровнее.
     Слабые  мрачные  сумерки  спускались  на  верфь.   Вышки,   казалось,
вырастают в сгущающейся темноте. Очень слабый  звук  отдаленного  звяканья
металла о металл повис в  тихом  воздухе,  разносясь  эхом  все  дальше  и
дальше.
     Не уверенный в направлении, тем не менее, я пошел.
     - Забудь это, - советовал шепот. - Ты всего лишь пешка.
     Убирайся к черту, - сказал я.
     - Ты думаешь, кто-то собирается преследовать тебя? Девушка, возможно?
Скорее всего, это мелодрама. Какой же ты дурак, если собираешься