стная ночь  могла  быть  длиннее  или
короче, но я решил, что она, похоже, будет такой же продолжительности, как
и день. Данный  мир  не  имел  осевого  наклона  (Алахак  дал  мне  раньше
примерное описание). Я подверг сомнению измерения "Карадок"  (они  слишком
давно их делали), что мы сумели сесть так близко, но все свидетельствовало
о том, что погрешность была невысока.
     Я сообразил, что даже в течение ночи  света  было  достаточно,  чтобы
видеть.  Последний  луч  солнца  прочертил   длинную   сумеречную   линию,
изломанную в искривляющих полях. Но даже такая, ночь была столь же удобна,
как и день. Ночь на чужой планете - всегда плохое место,  где  бы  это  ни
было.
     Тем временем "Потерянная Звезда" сигналила все ближе и ближе.  Солнце
зашло, а мы все еще были в море. Я спросил себя, неужели кто-то дожидается
ночи? Мы чувствовали себя в безопасности, но  предполагали  встретиться  с
насмешливым приемом. Но я недолго  размышлял  об  этом.  Вы  могли  вскоре
получить  удар  в  спину,  и  лучшее,  что  мы  чувствовали,  это  желание
находиться подальше от Течения.  Перспектива  находиться  в  бронированном
трясущемся вездеходе два дня была отвратительной.
     Я был прав, ожидая, что ночная тьма  не  будет  слишком  интенсивной.
Хотя этот мир и был безумным, но он был идеально сориентирован  для  того,
чтобы использовать естественную иллюминацию. Нас освещал слабо  различимый
сектор ядра Алькионы и могучая  когорта  из  тридцати  ближайших  звезд  с
сильным световым излучением. Зияющая пропасть ядра висела в небе наподобие
огромного занавеса, исторгая бледный, но эффективный свет. Горизонт  пылал
белым, окружая нас гигантским серебряным кругом, сияющим  как  драгоценный
камень.
     Цвета сорной травы вокруг нас - я думал о ней как  о  морской  траве,
хотя значительных отличий  между  земными  и  морскими  растениями  нет  -
приглушенный индиго, темно-красные, бронзовые и  серые.  Ничего  тусклого,
ничего яркого, но все еще могли различать жуткий танец теней и оттенков.
     До "Потерянной Звезды" оставалось пятьдесят миль, сорок...
     Я снова начал думать о том, что у нее за груз и что я намерен  с  ним
делать, когда его найду. Теперь, конечно же, я знал, что груз был.  Алахак
подозревал, что он есть, но он не сказал мне многого, потому  что  не  был
уверен. Мне было  легко  поставить  себя  на  место  капитана  звездолета,
который  -  восемьдесят  лет  назад  -  случайно  натолкнулся  на  остатки
неизвестной цивилизации за  пределами  Венца.  Я  знал,  что  привозят  из
подобных миссий  другие  звездолеты.  Я  знал,  что  наиболее  ценилось  в
галактике, на чем концентрировалось воображение капитана.  Ирония  была  в
том, что груз на сегодняшний день совершенно не  имел  цены,  если  убрать
один-единственный секрет. Не имел никакой цены в смысле выкупа.  В  смысле
цены, я не ошибусь, что есть люди, которые все еще желают оплатить  удачу,
которая вовсе не очевидна.
     В двадцати милях от "Потерянной Звезды" мы выбрались из  воды.  Мы  с
Джонни в это время дремали, поэтому не заметили едва выглядывающие  скалы,
а дель Арко подумал, что не стоит нас беспокоить,  и  не  предупредил.  Он
ускорил движение, как только колеса нашли береговую опору, и резкий толчок
разбудил нас.
     Он свернул, чтобы исследовать  наклон,  по  которому  нам  предстояло
подняться. Утес имел свирепый, неразрушимый и  непреодолимый  облик.  Этот
берег представлял собой совершенно иную картину, чем то, что было  до  сих
пор. Раньше все было унылым и  негостеприимным.  Растения  росли,  но  они
росли в высоту. В жесткой вулканической скале невозможно было остановиться
на  якорную  стоянку,  поэтому  они  находили  себе  место  в  расщелинах,
расколах,  поскольку  пробить  этот  постоянный  скальный   монолит   было
невозможно.
     Путь, который выбрал дель  Арко  -  вынужден  был  выбрать,  так  как
другого не было - был неровным и обходным. Но бронированный  вездеход  был
рассчитан именно на  это.  Раз  или  два  я  предупреждал,  что  мы  можем
свалиться назад, но он был цепким зверем и взбирался на скалу  с  собачьей
настойчивостью. Уже на вершине утеса мы увидели, что возвращение  к  земле
не дало нам выигрыша во времени. Ландшафт был  разрушен  и  весь  изорван.
Растительность - высокая и кучкообразная на всех уровнях.  Здесь  не  было
ничего простого - только серии разнонаправленных поверхностей, наползающих
друг на друга с разных направлений. Не было ни широкой дороги,  ни  легкой
тропы. Непрерывные возвышенности и впадины делали  дальнейшее  продвижение
совершенно невозможным.
     - Это остров, - сказал дель Арко. - Часть горной гряды вулканического
происхождения. - Он показал вправо и влево, где можно было  видеть  другие
конусы, вырисовывающиеся черным на сумрачном небе.
     - Где корабль? - спросил я, вглядываясь в приборную панель.
     Дель Арко указал на гору.
     - Если я правильно определил расстояние, то он на плато.  Или,  может
быть, в кратере.
     Я обежал глазами горы. Невозможно было сказать, что  лежит  за  ними.
Вряд ли это был действующий вулкан, если  "Потерянная  Звезда"  в  течение
стольких лет мирно соседствует с ним,  посылая  сигналы.  Но  как  глубоко
отверстие, мы сказать не могли.
     - Можем мы мы взобраться туда? - спросил я.
     Все трое, мы тщательно изучали косогор.
     - Не знаю, - сказал дель Арко. - Но думаю, можем.
     - В танке вы не сможете подняться на гору, - сказал Джонни. - Не  так
уж сложно взобраться, гораздо труднее возвратиться.
     Это, конечно, было справедливое замечание.
     - В скафандрах можно взобраться, - сказал я. - Скала прочная.
     Мы двинулись, держа путь вдоль оврага в поисках лучшего обзора.
     Было очевидно, что мы должны сделать попытку приблизиться к  вершине.
Это было возможно - гора была очень высокой, но не выдающейся красоты.
     Оглядевшись по сторонам, я заметил один или два  живых  конгломерата,
движущихся  относительно  друг   друга.   Естественно,   это   происходило
вследствие их постоянного изменения формы и переориентации входящих в  них
компонентов. Но тем не  менее,  у  меня  создалось  впечатление,  что  они
каким-то образом реагируют на наше приближение - обсуждая нас, исследуя...
Капитан  вел  вездеход,  целиком  сосредоточившись   на   этом.   Проблему
возвращения назад я доверил случаю и провидению.  Если  вездеход  подвезет
нас, то так тому и быть. Если он не сможет везти нас домой, пойдем пешком.
Джонни ухитрился проползти мили три, а я - еще две.  Дальше  стало  совсем
худо, и я решил, что мы должны оставить машину.
     Мы все оделись - Джонни тоже,  на  всякий  случай.  Вызвали  корабль.
Связь была очень слабой, но различили мы все.
     - Так, - сказал я Джонни. - Ты сможешь слышать нас через переговорное
устройство. Оставь канал совершенно открытым. И ничего не делай. Ты будешь
абсолютно прав, если будешь просто сидеть здесь, а может быть, и нет. Если
тебя что-то выманит наружу, то может тебя слопать, если  ты  дашь  на  это
шанс. Смотри, чтобы тебе не повредили костюм.
     - Это именно то, что мне в вас особенно нравится, - сказал дель Арко.
- Вы всегда рассчитываете на самое худшее.
     - Верно, - согласился я. - А иначе нет смысла.
     Как я уже сказал, камни не  могут  повредить  скафандр.  Микропроколы
особенно опасны там, где хороший воздух и нормальное  давление.  Крошечный
разрез вы даже не заметите и не  сумеете  принять  меры  предосторожности.
Поэтому я старался быть очень осторожным. У дель Арко,  естественно  росло
нетерпение. Он знал - потому что так было  сказало  в  руководстве  -  что
скафандр повредить невозможно.  В  описании  ясно  сказало,  что  материал
скафандра будет противостоять всему. Но обратите внимание, что страхование
не распространяется на горные условия, воздействие  кислоты  и  враждебных
чужаков. По причине больших выплат, ибо именно из-за  этого,  в  основном,
многие люди и не возвращаются назад.
     Капитан рванулся вперед. Я выразил про  себя  надежду,  что  было  бы
чрезвычайно удобно, если бы  у  него  повредился  скафандр,  и  я  мог  бы
отправиться на "Потерянную Звезду" один.  Но  нельзя  идти  на  то,  чтобы
стрелять людям в спину. Это антисоциально.
     Пока он все время был на  десять-двенадцать  ярдов  впереди.  Он  шел
первым по неизведанной,  необычной  местности.  Он  находился  на  пределе
видимости, стремясь стать первым  человеком,  который  увидит  "Потерянную
Звезду", немеркнущую легенду звездных трасс.
     К несчастью, чертова штуковина была не видна за джунглями.  Они  были
более густыми, чем мне довелось раньше видеть  на  паре  сотен  миров,  на
которых мне пришлось побывать.
     Это было скорее плато, чем кратер, хотя оно и имело форму, похожую на
блюдце.  Оно  было  около  пяти  миль  в  диаметре.  В  нем  и  находилась
"Потерянная Звезда", немного ближе к нам.
     - Ты на месте, Джонни? - спросил я.
     - Слушаю.
     - Мы сейчас на вершине.
     - Я вас вижу.
     - Можешь ли ты точно сказать нам, как  далеко  находится  "Потерянная
Звезда"?
     - Приблизительно. Около тысячи ярдов, я бы сказал... А может  быть  и
шестьсот.
     В подобных условиях шестьсот ярдов могли быть долгим путем.
     - Выдай направление своих приборов и сравни с моим. Он так и  сделал,
и я замерил направление на своем компасе.  Я  выставил  шагомер  на  ноль.
Одной из причин, по которой скафандры здесь так эффективны,  как  заявляют
создатели их, является то, что наряду со всяким бесполезным хламом  у  них
внутри имелись шагомеры.
     - Ты говорил с Ив? - спросил я.
     - Да.
     - Все нормально?
     - Да.
     - О'кей, тогда мы идем. Готов, капитан?
     Дель Арко кивнул. Я слегка отдышался и огляделся. Хотелось бы,  чтобы
был дневной свет. Света было достаточно, и я не вглядывался во тьму - даже
чужой ночью - но я всегда предпочитал идти в  лапы  смерти  при  солнечном
свете. Он делает окружающий мир более сердечным.
     Мы погрузились в массу живого хаоса. Все это вовсе не походило на лес
или джунгли любого мира. Естественно, это был только барьер,  который  нам
предстояло преодолеть  -  неистово  сражаясь  за  каждый  дюйм.  Но  масса
сдавалась с большим трудом. Она не нуждалась в убеждении.  Забота  была  в
том, что там было много чего, что следовало бы убедить.  Это  нельзя  было
убрать с нашего пути, потому что обходной тропы не  было.  И  еще,  каждое
наше прикосновение и наше продвижение приносило растениям,  к  которым  мы
прикасались, невыносимую боль.
     Поэтому я заинтересовался, что им делать?
     Что они могут делать?
     После пяти минут пребывания в этом месте, с корчащимися под ногами  и
панически мечущимися растениями, я почувствовал  к  ним  жалость  за  свою
жестокость.
     Какое-то время мы чувствовали  себя  свободно,  но  вскоре  оказались
совершенно окруженными этими бесформенными созданиями из сна. У каждого из
нас в шлеме был фонарь, но он не влиял на общее освещение. У этих  фонарей
были жесткие, яркие лучи, предназначенные для работы  снаружи  корабля,  в
открытом космосе. Моя лампа давала много света  по  ходу  движения,  но  в
данной ситуации он был мало эффективен. К счастью, приборы внутри шлема  -
особенно компас - имели люминесцентные шкалы.
     Мы застряли. Капитан дель  Арко  был  передо  мной  -  на  расстоянии
вытянутой руки - поручив мне свою драгоценную жизнь. Он не говорил ничего,
а мне  тоже  не  хотелось  разговаривать.  Особенно  о  его  страхе  перед
загадочным и клейким хаосом, в котором мы продвигались. Мириады  крошечных
созданий случайно передавались мне от растений, и я надеялся, что никто из
них не повредит прочный пластик скафандра. Но большинство из них не  имело
намерения оставаться на мне дольше, чем им уготовила безжалостная  судьба.
Они не могли покинуть меня сразу, однако некоторые, как я заметил,  вообще
не спешили меня покидать. Я вынужден был останавливаться через каждые  сто
ярдов.
     Через триста ярдов я остановился,  чтобы  ознакомится  с  намерениями
моего босса. Капитан был рад остановке, но оставался подавленным.
     - Джонни? - сказал я.
     - Да.
     - Все прекрасно. Похоже, хлопот нет. Я  вызову,  когда  мы  достигнем
корабля.
     - Жду.
     Я двинулся, но дель Арко положил руку мне на плечо. Я не был  уверен,
хотел ли он отдохнуть, или просто не хотел идти сзади меня.  Я  убрал  его
руку, но остановился. Он немного поник и попробовал опереться на растения.
Но они, конечно, не поддержали его. Какое-то  время  он  пытался  удержать
равновесие, но потом упал. Я  стоял  злой.  Наступила  мгновенная  мертвая
пауза, когда я подумал, что он вовсе не паникует, и тогда он вскрикнул.
     - Грейнджер!
     - В чем дело? - потребовал я, начав двигаться.
     - Я вас потерял, - в его словах звучал страх.
     - Ну, не паникуйте, - успокоил я его угрюмо. - Избегайте этого. Вы не
беспомощны. Вы знаете, где находится корабль. Нам нужно только  продраться
через эти заросли. Мы не потеряемся.
     - Вернитесь.
     - Я никуда не отхожу, - солгал я. - Я не более, чем в пяти футах.  Не
пытайтесь меня искать. Используйте свой компас и  шагомер.  Мы  выйдем  на
корабль.
     - Я следую за вами, - ныл он. - Я не знаю  дороги,  и  не  знаю,  что
такое шагомер.
     - Не впадайте в истерику, - сказал я. - Вы слышали данные по компасу,
которые Джонни давал мне. Гарантирую вам, что я не потеряю  прямую  линию.
Вам не нужен шагомер. Двигайтесь прямо, и вы наткнетесь на корабль.
     - Почему бы вам не вернуться ко мне?
     - Потому что я потеряю направление. Уверяю вас, что  мое  предложение
наилучшее. Я иду. Если вы тронетесь тотчас же, мы будем футах в трех  друг
от друга.
     - Грейнджер, пожалуйста! - Он оцепенел. Это было неплохо. Я  отметил,
что даже с правильным направлением по компасу он все еще не способен найти
корабль. У меня появляется время и  перспективы  действовать  так,  как  я
считаю нужным.
     - Я пошел, капитан, - с удовольствием сказал я. Я надеялся,  что  мой
голос не выдал все то удовлетворение, которое я испытывал. Но  в  наиболее
убедительной манере посоветовал избегать искажения.
     Дель Арко за мной начал всхлипывать.
     Бедный ублюдок, - думал я. - Ты - бедный ублюдок.
     Затем свет моего фонаря упал  на  человеческое  лицо,  и  пришла  моя
очередь ужаснуться.



                                    21

     Я протер смотровое стекло тыльной стороной руки от крошечных  бестий.
Когда  я  это  сделал,  круг  света  передвинулся.  Это  было  лицо.   Оно
оставалось, и я мог его видеть. Оно пусто вглядывалось в  мою  серебристую
одежду.
     - Доктор Ливингстон, как мне кажется, - сказал я.
     Я отвел руку в сторону, и он исчез. Словно ушел  в  ничто,  или  в...
растения.
     - У меня ужасное подозрение, - поделился я со всем миром в  целом,  -
эти вещи не такие, какими им следовало быть. Двигаясь пешком, мы наступаем
кому-то на ноги, и...
     Меня грубо оборвал капитан дель Арко, который снова закричал.
     - Не стрелять, капитан, - сказал я устало.  -  Это  нереально.  Всего
лишь растительность. Они могут менять форму, вспомните.
     Он не переставал кричать. Нервы у него были ни к черту.
     Я ждал.
     - Что случилось, черт побери? - поинтересовался Джонни.
     - Джунгли создают для нас лица. Они не могут причинить нам  вред  или
назвать наши имена,  поэтому  и  создают  для  нас  лица;  думаю,  капитан
испугался.
     Спокойствие моего тона и презрительная ирония  вернула  дель  Арко  в
чувство. - У меня все в порядке, - героически произнес он. - Все это  было
так неожиданно.
     - Прекрасно, - сказал я. - Я трогаюсь.
     Но в то мгновение,  когда  я  снова  начал  движение,  я  возбудился.
Джунгли получили идею - она сработала - остановила меня намертво.  Они  на
этом не остановятся.
     Появилось другое лицо, еще одно, и еще.
     Но  шоковая  тактика  потеряла  свою  эффективность.  Больше   я   не
удивлялся. Я шел прямо на них. На этот раз джунгли не были так медлительны
в своей изобретательности.  Лица  меняли  выражения.  От  безразличия  они
проходили через страх, боль, агонию. Я вглядывался в их лица - всегда одно
и  то  же  -  утончались,  бледнели,  становились  более  плоскими,  черты
растекались. Я глядел на смерть и разрушение человеческого существа.  Куда
бы не направлялся свет моего фонаря, везде было это.  Они  продолжали  все
время возникать, пока я двигался. Без остановки на отдых.
     Это один из экипажа "Потерянной Звезды, - объяснил ветер. -  Все  это
они действительно видели и испытали. Чтобы  определить  в  тебе  человека,
требовалось время. Вот почему была задержка.
     Зачем они показывают это мне? - спросил я. - Почему они угрожают  мне
одним и тем же способом? Пытаются запугать меня смертью? Это не работает.
     - Забудь о попытках доказать свою стойкость, - ответил шепот.  -  Они
пытаются задеть тебя. Как и все на этом мире, они обладают только простыми
и примитивными реакциями. Это - их существование. Они не  могут  перестать
реагировать. Они не могут реагировать специфически. Все, что им необходимо
сделать - с их точки зрения - отменить твой уход. Ты раздразнил их раньше,
как захватчик, на которого программа не рассчитана. Но не теперь. В  своих
размышлениях они поднимаются на более  высокий  уровень.  Они  вычеркивают
тебя  из  своих  планов.  Теперь  ты  только  несчастный  случай,  который
невозможно предусмотреть. Они не позаботились об этом заранее,  Грейнджер.
Они не сумели повредить тебе. Они не могут даже попытаться это сделать.
     Спасибо, сказал я. - Ты снял камень с моей души.
     Затем я нашел "Потерянную  Звезду".  Она  все  еще  была  нетронутой.
Джунгли были близко, но не касались ее. Я задержал дыхание, прислонился  к
корпусу.  Это   был   длинный,   широкофюзеляжный   корабль   с   большими
стабилизаторами и прочными крыльями. Он не  был  безобразным,  был  только
значительно больше стандартных размеров.
     Я знал, что в зависимости от величины корабля и будет  выработан  мой
план расплаты с дель Арко. Это была не игла в стоге сена. Неважно,  какими
могли быть нервы или неосведомленность дель Арко, он не мог вечно блуждать
в джунглях в поисках корабля. Я понимал,  что  восемьдесят  лет  назад  их
строили огромными. Сейчас корабли более компактны и функциональны. По мере
того, как сжимается неизвестная вселенная - вне зависимости от ее  размера
- так меняются человеческие орудия.
     Я путешествовал вдоль корабля в поисках люка. На своей стороне я  его
не  нашел.  Когда  я  достиг  стабилизатора,  то  использовал  его,  чтобы
взобраться наверх. Растения росли фута на два-три выше его верхней  точки,
но этого было достаточно, чтобы скрыть корабль от обзора с края кратера. С
его вершины мы не могли видеть ничего, кроме джунглей. Да больше ничего  и
не было.
     Я снова прошел вдоль  корабля,  вглядываясь  в  ту  сторону,  которую
раньше не видел. Люка снова не было. Оставалось только одно место, где  он
мог быть, и оно было внизу. Время, которое я отыграл у дель Арко, медленно
уходило - все зря, если я не смогу  добраться  до  корабельного  груза.  Я
спрыгнул с носа, забыв, как высоко я находился, ведь даже  поверхности  не
было видно. Растения, конечно, смягчили  удар,  но  все-таки  я  подвернул
колено. Я болезненно хромал вдоль другой  стороны  корабля,  затратив  еще
больше времени. Затем я опустился на четвереньки  и  быстро  пополз  вдоль
днища корабля. Я молился, чтобы дверь была открыта, когда я его найду, или
приоткрыта, чтобы я мог протиснуться внутрь с минимальными усилиями. Через
три четверти пути я нашел его. Хотя и закрытый, он был выше уровня  земли.
Если я сумею его открыть, то вползу внутрь.
     - Грейнджер, - раздался голос дель Арко. - Вы уже добрались до него?
     - Нет, - ответил я. - Как ваши дела?
     - О'кей. - Он закончил свою проверку. Я молчал.
     Я лег на спину и нач