Опираясь на одну руку и колени и нащупывая дорогу второй рукой, Чарли
продвигался вперед, стараясь держать голову так, чтобы  не  видеть  бездны
под собой.
     Теперь он уже вновь слышал голос незнакомца, смеявшегося  и  звавшего
его дальше, но внезапно сила духа оставила Чарли, и он не мог двинуться ни
на сантиметр. К его ужасу незнакомец неожиданно накинулся на него, схватил
в охапку и буквально бросил его на нечто невидимое, положив при  этом  его
правую руку на такой же невидимый поручень, находившийся на уровне талии.
     Чарли смотрел на  свою  правую  руку,  которая  судорожно  охватывала
пустоту, от напряжения у него побелели костяшки пальцев. Он  ухватился  за
поручни и другой рукой. Теперь  он  чувствовал  ветер.  Незнакомец  что-то
говорил на своем музыкальном языке и показывал вниз. Чарли невольно бросил
взгляд по направлению его жеста, и из груди его вышел весь воздух: под ним
простиралось не менее двухсот футов пустоты. Он сглотнул слюну  и  кивнул,
так как ему показалось, что его спутник сказал  что-то  вроде:  "Не  слабо
падать, а?"
     Слишком поздно Чарли понял, что тот скорее предложил:  "Ну,  полетим,
старина?"
     Они падали вниз. Чарли заорал, и это уже было не смешно.


     Бон Тон Эллиз - район отдыха с непременным кегельбаном и  примыкавшим
к нему когда-то барам, с течением времени  район  разросся,  здесь  теперь
торгуют, например, товарами для  женщин,  косметикой.  Бар  превратился  в
небольшое кафе с кружевными занавесками.  Вместо  восседавшей  за  стойкой
барменши там появилась официантка. Никто не заметил происшедшей эволюции -
от пива в бочках до  розовых  салфеток  и  вермута  с  содовой.  На  месте
бильярдов под навесом построили магазин подарков.
     Здесь над заслуженным ими мятным мороженым со взбитыми сливками сидят
Жанетт Рейл и ее соседка Тилли Смит (Тилли, между прочим, собирается стать
первоклассным игроком в боулинг). Они беседуют о предмете, который кажется
им самым важным сегодня вечером.
     - Учет есть учет, - говорит Жанетт, - а размножение есть размножение.
Почему же Пивное Брюхо так рвется в этот отдел?
     Тилли деликатно лижет мороженое.
     - Руководство, - поясняет она. Для нее это слово значит очень многое.
Ее муж работает  в  отделе  связей  с  общественностью  концерна  "Кавалье
индастриз".
     Жанетт хмурит лобик. Ее муж трудится  в  агентстве,  имеющем  дела  с
"Кавалье".
     - Он не имеет права затыкать нами все дыры.
     - Ох, - вздыхает Тилли, чей муж несколько  старше  и,  несомненно,  в
некоторых отношениях значительно практичнее Герба. - С этими  бухгалтерами
легко управиться, потому что они видят лишь то, что лежит у них на столах.
     - А чего же они не видят?
     - Помнишь старого Трайзера, который работал у  "Кавалье"?  Одному  из
парней, ну, не важно кому, взбрело  в  голову  получить  повышение,  и  он
поговорил с хозяином.  Понимаешь,  вроде  бы  между  прочим,  кивнул,  что
старикан со своими счетоводами уже отстал, не видит  дальше  своего  носа,
можно, мол, поспорить, что старина Трайзер не замечает  неточностей,  спит
на ходу и все такое.
     Тилли ест мороженое и посмеивается.
     - Ну, и что? - Жанетт даже наклоняется над столиком.
     - Ну, а Трайзер хорошо знал моего, э-э, ну, этого парня, чуял что тот
под него копает. Когда отчеты с ошибками начали поступать, он их тихонечко
стал собирать, чтобы  потом  при  случае  прихлопнуть  коллегу.  А  парень
подсовывал их ему понемногу, чтобы все это произошло  не  сразу.  Хозяину,
конечно, эта возня быстро надоела, он ведь все время получал копии отчетов
с ошибками. Он не стал дожидаться, пока Трайзер  решится  заложить  парня.
Старикана выперли из главных директоров туда, где он уже никем командовать
не будет. Вот тебе и руководство!
     - По заслугам, - удовлетворенно откинулась на спинку стула Жанетт.
     Тилли заливисто смеется.
     - Орден за заслуги!
     - Бывает, - размышляет Жанетт,  -  Герб  тоже  сейчас  затеял  чистку
счетов, хочет поймать этих булочников. Ради бога, пока не говори никому.
     Про себя Жанетт думает: "Надо вечером рассказать эту историю Гербу  -
пусть сделает выводы!"


     Они приземлились на мягкий  травяной  газон  -  Чарли  с  подогнутыми
коленями и его спутник, поддерживавший его  рукой.  Собравшись  с  силами,
Чарли выпрямился и посмотрел вверх. Тут его  начала  бить  нервная  дрожь,
которой он не смог сдержать,  и  рука,  обнимавшая  его,  вновь  ободряюще
напряглась. Чарли сделал над собой гигантское усилие, вымученно  улыбнулся
и отвел от себя эту руку. Спутник обратился к  Чарли  с  небольшой  речью,
указывая при этом то вверх, то вниз, затем быстро провел рукой в  воздухе,
показал на шишку на голове Чарли, что, должно быть, означало извинение  за
неудобства и унижение, которое перенес  Чарли.  Чарли  опять  улыбнулся  и
слегка похлопал человека по спине.  Бросив  еще  один  беспокойный  взгляд
вверх, Чарли отошел от здания.  Оно  было  слишком  большим  и  высоким  -
буквально нависало над ним, как чей-то  огромный  кулак.  Это  было  самым
диким  архитектурным  сооружением,  которое  Чарли  доводилось  когда-либо
видеть: снизу оно походило даже не на сужающийся конус, на иглу шприца,  и
казалось, что оно готово упасть в любую минуту.
     Они прошли прямо по газону - видно, здесь ни дорог,  ни  тропинок  не
знали. Если  Чарли  думал,  что  странный  наряд  его  спутника  привлечет
всеобщее внимание, то он очень ошибался. Скорее внимание привлекал он сам.
Разумеется, на него не глазели явно и не толпились вокруг, но было  вполне
очевидно, что  он  вызвал  всеобщее  внимание:  оживленные  жесты,  быстро
отводимые взгляды говорили о вызываемом любопытстве и  о  том,  что  такое
проявление чувств здесь не принято.
     Обогнув  здание,  они  увидели  бассейн,  где  плескались  не  меньше
пятидесяти человек. Купальными костюмами им служили небольшие  шелковистые
лоскутки ткани - нечто вроде передников, которые в воде прилипали к  телу,
- но Чарли готов был уже с этим примириться. Все они без  исключения  были
серьезны и очень вежливы, приветствуя новоприбывших жестом руки,  улыбкой,
словом - особенно они были рады видеть спутника Чарли.
     Очевидно, местные жители привыкли носить самые разнообразные одежды -
понятие моды было очень широким. Можно было увидеть  светящиеся  оранжевые
ленты, обвитые  вокруг  предплечий,  в  комбинации  с  теми  же  фартуками
"спорран", или же встречались свободные  панталоны,  огромные  крыловидные
воротники, пирамидальные шляпы, сандалии на платформе  -  разнообразию  не
было конца. Исключение составляли лишь те,  кто  ходили  парами  одинаково
одетые, - остальные же были одеты совершенно по-разному, но надо  сказать,
что все  одежды  отличались  красотой  цветов  и  богатством  тканей.  Как
показалось  Чарли,  здесь  не  существовало  каких-то  общепринятых  норм:
некоторые части тела у одних были прикрыты, у других открыты.
     Между тем, Чарли не увидел ни одной женщины.
     Странное это было место. Воздух был необычно бодрящим, а небо -  хотя
и ясное - имело серебристый оттенок, тот самый, которым отличались в стены
его камеры. Цветы росли в изобилии, некоторые пахли дурманяще и были Чарли
совершенно незнакомы - цвета их поражали неожиданностью сочетаний  красок.
Не менее удивительными, чем здания, были газоны -  пружинящая  поверхность
их не имела ни одной лысинки даже  под  самыми  стенами  домов,  нигде  не
виднелось ни одного сорняка.
     Чарли провели вокруг дома, затем через  арку,  неожиданно  нависавшую
над пешеходами. В этом месте спутник  заблаговременно  поддержал  его  под
руку. Прежде, чем он смог сообразить, в чем дело, они уже упали вниз футов
на шестьдесят и оказались в месте, отдаленно  напомнившем  станцию  метро.
Поездов, однако, здесь  не  было  -  спутник  Чарли  ступил  на  невидимую
платформу и потянул его за собой. Описав плавную кривую они спустились еще
ниже.
     Наконец, остановившись, незнакомец вновь вопросительно  посмотрел  на
Чарли,  которому  ничего  не  оставалось,  как  кивнуть  в  ответ.  Сделав
приглашающий  жест  в  сторону,  спутник  увлек  Чарли  в  туннель.  Через
мгновение они уже летели, продолжая стоять на чем-то невидимом. Не  прошло
и нескольких минут, как Чарли оказался на  другой  платформе,  доставившей
их, наконец, к основанию конусообразного здания. Выйдя из "метро", Чарли с
облегчением вздохнул и дал себе слово больше ничему не удивляться и ничего
не бояться.
     Они пересекли нечто вроде внутреннего двора, где  на  разных  уровнях
вдоль стен здания сновали яркие фигурки людей, перемещавшихся на невидимых
эскалаторах. Вся картина была  очень  живописной  -  яркие,  развевающиеся
одежды, свободно  летающие  в  воздухе  фигуры,  сам  воздух,  наполненный
какими-то  звуками.  Сначала  Чарли  показалось,  что  это   нечто   вроде
селекторной системы, но затем он разобрал, что это поют  снующие  вверх  и
вниз люди. Звуки сливались в приятный музыкальный фон.
     Приблизившись к стене, Чарли был опять настолько поражен,  что  и  не
заметил, как они вознеслись на несколько сот футов вверх. Он  увидел  двух
беременных мужчин! Чарли не мог ошибиться - это были именно мужчины, и они
были беременны.
     Вопросительно взглянув на своего улыбавшегося спутника, Чарли  увидел
выразительно очерченное мужественное лицо, руки с хорошо заметными на  них
мускулами, сильные ноги... хотя подбородок был гладким  и,  грудные  мышцы
казались  несколько,  как  бы  это  сказать,  великоватыми.  Соски   имели
значительно большие размеры, чем у мужчин, однако с другой  стороны,  чего
не бывает. Глаза тоже несколько отличались от мужских. Ладно,  если  он  -
женщина, то и все его окружавшие - тоже женщины. Где же тогда мужчины?
     Чарли вспомнил, как он (или она?) вышвырнул его из окна здания, после
чего и началось их небольшое путешествие. Тогда он летел как  тюфяк.  Если
это сделала с ним женщина, то чего же ожидать от тамошних мужчин?
     Наверное, они  гиганты,  Чарли  представились  в  воображении  силачи
ростом в двенадцать-пятнадцать футов.
     Тут  он  различил  слабый  жужжащий  звук,  исходивший  откуда-то  из
основания здания...
     - Куда вы ведете меня? - забеспокоился Чарли.
     Его спутник опять кивнул, улыбнулся и взял его  за  руку.  Ничего  не
оставалось, как следовать за ним.
     Они вошли в комнату.
     Двери открылись... вернее, когда они подошли  к  ним,  две  половинки
овальных дверей разошлись со щелчком,  а  затем  вновь  сомкнулись  за  их
спинами.
     Чарли остановился и оглянулся. Двери не имели ручек и могли выдержать
натиск десяти таких мужчин, как Чарли.
     Все находившиеся в комнате смотрели на Чарли.


     Герб Рейл отправляется в гости к Смитти. Дети уже сопят в подушки.  У
Герба есть электронная нянька размером не больше переносного приемничка, и
он ее берет с собой. Герб стучит, и Смитти впускает его.
     - Привет!
     - Привет!
     Герб усаживается на диван в гостиной и включает няньку.
     - Что нового?
     Смитти вновь берет на руки ребенка  -  он  отвлекся,  чтобы  отпереть
Гербу дверь.
     - Откуда? Сижу в лавке, пока босс не вернется.
     - К черту босса! - бросает Герб.
     - А ты сам себе босс в доме?
     - Оставь, - морщится Герб. - Я могу прямо ответить на прямой вопрос.
     - Вот и ответь прямо.
     - Мужчины теперь в доме не хозяева.
     - Да-а, дела выходят из-под контроля.
     - Я не это имел в виду, дубина.
     - Сам дубина! А что ты имел в виду?
     - Они действуют организованно, вот что я имел в  виду.  Сейчас  много
болтают о том, что бабы берут верх.  Они  не  берут  верх.  Они  действуют
изнутри.
     - Интересная мысль. Ты парень, не глуп. - Смитти улыбается  малышу  и
что-то ему напевает.
     - Что ты говоришь?
     - Малышка, не видишь что ли, - она срыгнула.
     - А ну-ка, дай ее. Давно уже не брал я детей на руки, - горит  папаша
трехлетней Карин. Он берет ребенка у Смитти и держит ее, можно сказать, на
вытянутых руках. - А-а-а, А-а-а. - При этом Герб высовывает  язык.  -  Ну,
ну!
     Глаза у ребенка округляются. Герб держит ее  подмышками,  головка  ее
ушла в плечи, слюнявчик сбился наверх.
     - А-а-а, А-а-а!
     Глазки у девочки вдруг  растягиваются,  на  лице  появляется  широкая
улыбка, на левой щечке видна ямочка. Девочка начинает гугукать.
     - А-а-а, А-а-а, вот и хорошо, какие мы молодцы, - продолжает  нянчить
ребенка Герб.
     Смитти заходит Гербу за спину, чтобы видеть малышку. Он поражен.
     - Черт побери! - удивляется отец ребенка. Он приближает свое  лицо  к
лицу Герба и тоже говорит:
     - А-а-а, А-а-а!
     -  Надо  высовывать  язык  подальше,  чтобы  ребенок  видел,  как  он
движется, - поучает Герб. - А-а-а, А-а-а!
     - А-а-а, А-а-а!
     - А-а-а, А-а-а!
     Ребенок уже не улыбается и быстро переводит глаза с  одного  лица  на
другое.
     - Ты сбиваешь его.
     - Ну и закрой рот, - раздраженно бросает Смит и продолжает: - А-а-а!
     Ребенок приходит в экстаз, смеется и начинает икать.
     - Так твою, - ругается Смит. - Пойдем в кухню, я дам ей воды.
     Они отправляются в кухню. Герб держит  ребенка,  а  Смит  достает  из
холодильника четырехунцевую бутылочку и  ставит  ее  в  электрогрелку.  Он
забирает малышку у Герба и берет ее на плечо.  Девочка  непрерывно  икает.
Смит похлопывает ее по спинке.
     - Черт возьми, - спохватился он. - Я же обещал Тилли убрать здесь!
     - Сегодня я буду дежурным. У тебя и так хватает хлопот.
     Герб собирает посуду со стола и тумб, счищает остатки еды в  мусорное
ведро и ставит посуду в мойку. Он включает горячую воду. Вся эта процедура
ему очень знакома, потому что и эта мойка, и его  мойка,  и  все  мойки  в
домах направо и налево, сзади и спереди - все одинаковы. Он берет  бутылку
с жидкостью для мытья посуды и смотрит на нее, оттопырив нижнюю губу.
     - Теперь такого уже не выпускают.
     - Чего?
     - Руки разъедает начисто.  Теперь  везде  "Лано-Лав".  Стоит  немного
дороже, но... - На этом Герб и умолкает.
     - "Ваши руки берегите -  пару  центов  заплатите",  -  цитирует  Смит
известную телерекламу.
     - Реклама есть реклама.
     Герб включает кран горячей воды,  слегка  откручивает  кран  холодной
воды и начинает мыть тарелки одну за другой.


     Их было четверо, не считая того, кто привел Чарли.  Двое  были  одеты
совершенно одинаково - ярко-зеленая перевязь поперек туловища, а на бедрах
что-то короткое, но не юбка. На самом высоком,  находившемся  прямо  перед
Чарли, была хламида огненно-рыжего цвета,  напоминающая  купальный  халат.
Четвертый же щеголял в купальном  костюме  цвета  электрик  образца  конца
прошлого века.
     Чарли  переводил  удивленный  взгляд  с  одного  на  другого,  а  они
приветливо улыбались ему. Все сидели, развалившись, на низких диванчиках и
пуфиках, которые как бы росли  из  пола.  Самый  высокий  сидел  вроде  за
столом, но казалось, что этот стол был построен вокруг  него  после  того,
как он (или она?) туда уселся.
     Их дружеские улыбки и свободное  обращение  обнадеживали,  и  все  же
Чарли не мог избавиться от ощущения, что встреча смахивает  на  ритуальные
действия современного бизнесмена, который готов сделать все для посетителя
перед тем, как облапошить его:  "Усаживайтесь  поудобней,  снимите  обувь,
будьте как дома, мы все тут простые люди. Пожалуйста, сигару  и  прошу  не
называть меня "мистер"...
     Один из зеленых сказал что-то на своем  птичьем  языке,  указывая  на
Чарли, и рассмеялся. Смех звучал непривычно для Чарли. Оранжевый  ответил,
и это вызвало всеобщий хохот. Неожиданно спутник Чарли,  в  своем  нелепом
красном халате, присел и начал шлепать ладонями по полу, кося глазами.  Он
ползал на коленях, выставив одну руку вперед, как будто нащупывая путь. На
лице его застыла маска комического ужаса.
     Тут все буквально взвыли от восторга.
     У Чарли начали гореть уши, что всегда служило либо  признаком  гнева,
либо последствием алкоголя. В данный  момент  и  сомнений  быть  не  могло
относительно причины.
     - Что же, давайте посмеемся вместе, - прорычал он.
     Все еще смеясь, они ошеломленно смотрели на  него,  в  то  время  как
красный халат продолжал имитировать, как существо двадцатого века  впервые
в жизни взошло на невидимый эскалатор.
     Внутри Чарли что-то оборвалось - сегодня его швыряли, тянули, пихали,
роняли, над ним смеялись, издевались, не хватало лишь последнего  перышка,
которое, как известно, ломает спину верблюду. Уже не помня себя, Чарли так
наподдал по мягкому месту, обтянутому красным халатом, что это сделало  бы
честь любому старшекурснику колледжа. Бедняга так  и  покатился  по  полу,
чуть не ткнувшись головой в большой стол, за которым сидел рыжий.
     Воцарилось гробовое молчание.
     Существо  в  красном  халате  очень  медленно  поднялось  с  пола   и
повернулось к Чарли, растирая себе ушибленный бок.
     Чарли спиной прижался к прочно закрытым дверям и ждал, переводя глаза
с одного лица на другое. Никакого гнева он не увидел, да и удивления  тоже
- на него смотрели с сожалением, что было, пожалуй, еще хуже для него.
     - Черт побери, - обратился Чарли к одетому в красный халат, - вы сами
напросились!
     Одно из существ прокурлыкало что-то, а  другое  ему  ответило.  Затем
вперед вышел одетый в красный халат и изобразил посредством ряда стонов  и
жестов что-то вроде того, что он - свинья,  он  не  хотел  обидеть  Чарли.
Чарли понял его, но  ему  хотелось  ответить:  "Если  ты  чувствуешь,  что
неправ, зачем ты тут кривлялся?"
     Существо в рыжем халате медленно поднялось и непонятным образом вышло
из-за стола. Дружелюбно и сочувственно оно произнесло слово из трех слогов
и сделало жест в сторону  стены,  где  появился  проем.  Послышался  общее
бормотание в знак согласия, все начали кивать Чарли и улыбаться, приглашая
последовать за ними.
     Чарли Джонс продвинулся вперед, но не более, чем было нужно для того,
чтобы заглянуть в открывшийся проем. Он увидел примерно то, что и  ожидал,
незнакомые предметы, расставленные или висящие непонятно на чем, не  могли
скрыть основного назначения помещения, где в  центре  стоял  плоский  ярко
освещенный стол, в одном конце которого было укреплено что-то вроде шлема,
а по бокам скобы, предназначенные для фиксирования рук  и  ног.  Это  была
операционная, и он вовсе не хотел там оказаться.
     Чарли быстро отступил назад, но там  были  трое  его  спутников.  Его
кулак уже не мог ничего изменить. Поднятую руку схватили и крепко держали.
Попытки отбрыкиваться привели к тому,  что  чья-то  мускулистая  нога  так
сжала его колени, что он не смог освободиться. Существо в оранжевом халате
с  извиняющейся  улыбкой  приложило  маленький  белый  шарик,  не   больше
целлулоидного, что используются для игры в настольный  теннис,  к  правому
предплечью. Шарик щелкнул и лопнул. Чарли  глубоко  вздохнул,  намереваясь
погромче закричать - впоследствии он так и не смог вспомнить,  удалось  ли
ему выдавить из себя хоть один звук.


     - Видал это? - спрашивает Герб.
     Они сидят у Смита в гостиной, Герб лениво листает  газету,  а  Смитти
поит водой дочку, удобно расположившуюся у него на руках.
     - Что там?
     - Короткие трусы - но для мужчин.
     - Ты имеешь в виду белье?
     - Да, как бикини, но еще меньше. Вязаные. Черт, они весят  не  больше
десяти грамм.
     - Меньше. Последний писк после вечерних мини.
     - Ты купил?
     - Черта с два! Сколько?
     Герб заглядывает в рекламу.
     - Полтора доллара.
     - Зайди в  "Мистер  Доллар"  на  Пятой  улице,  купишь  пару  за  два
семьдесят три.
     Герб разглядывает картинку.
     - Белые, черные, бежевые, голубые и розовые.
     - Точно, - Смитти осторожно вытаскивает соску.
     Ребенок в последний раз икает и засыпает.


     "Ну же, Чарли, проснись! - Мам еще пару минут