- Да-с. Подземная река существует, - продолжал Толмазов. - Есть все
основания думать, что это именно та река, о которой говорится в легенде.
Она течет по равнине, а как доходит до пустыни, исчезает! И пустыня,
собственно говоря, образовалась только потому, что река ушла под землю -
осталось лишь высохшее русло. Теперь там нельзя найти воды. А
геологические прогнозы и разведка сообщают, что под территорией пустыни
находятся богатейшие залежи ископаемых! Но разрабатывать их нельзя - нет
воды!
   - Как же так? Надо найти! - заметил Горшков.
   - Ясно, надо - кто в том сомневается? Разве это не делается? - спросила
Семенова.
   - Делается! Работает экспедиция, но пока безрезультатно, - ответил
Толмазов.
   - Давно я не была в геологической разведке... Сижу в институте, вроде
делом занимаюсь, а в экспедицию, признаться, очень тянет... - мечтательно
сказала Зоя Владимировна.
   - Надо бы попробовать скоростным шахтным буром, - промолвил Трубнин. -
К весне будет готова совершеннейшая модель!
   - Нет, товарищи! Только с помощью подземной лодки. Только лодка найдет
воду, - с пафосом начал было Катушкин, но, заметив неодобрительный взгляд
Крымова, не решился развивать свою мысль.
   - И то и другое можно использовать! - примирительно проговорил
Толмазов. - Меня загадка реки интересует давно. Я ведь не только
палеонтолог, но и гидролог. Так вот представим себе, что мы путешествуем с
вами под землей в лодке. Разыскиваем русло исчезнувшей реки. На нашем пути
попадаются карстовые гроты, сказочные подземные дворцы. Углубляемся все
дальше и дальше... Бурный поток ведет нас к могучим водопадам... Мы
путешествуем до тех пор, пока не установим, что можно сделать для того,
чтобы снабдить пустыню водой. Ведь эта задача имеет большое
государственное значение!
   - Позвольте, - вмешался Катушкин. - Вы же мне как-то говорили, что
путешествовать под землей в нашей лодке очень опасно!
   - Странный вы человек! - удивился профессор. - Если нужно для дела,
какие могут быть опасения?..
 
    
 
   Снова глубокой ночью бродит директор по опустевшим мастерским и
лабораториям. Перед институтом встала грандиозная задача. Нужно построить
в кратчайший срок могучий подземный корабль и новый, еще более
усовершенствованный шахтный бур.
   - Со звуколокатором теперь все в порядке... - тихо говорит Гремякин.
   Он покидает сборочный цех и направляется в конструкторское бюро
инженера Крымова. Константин Григорьевич мельком осматривает чертежные
столики, у одного из них задерживается: его интересует сложный чертеж. Но
не только чертеж. Тут же лежит, видимо кем-то забытый, толстый
литературный журнал.
   Директор открывает страницу, заложенную исписанным листком бумаги. Он
видит стихотворное произведение. Имя и фамилия автора - Валентин Катушкин.
   Заглавие: "Дороги вглубь".
   Гремякин внимательно читает. Его взгляд останавливается на исписанном
листке. Это, по-видимому, письмо.
   "...про "знойные страны" и все то, чего не видел собственными глазами,
совершенно забыл. Работа у нас увлекательная. И только увлекшись работой,
связав с ней свою жизнь, я нашел животворный источник подлинно творческого
вдохновения. Этим, видимо, и объясняется то обстоятельство, что вы начали
меня печатать.
   Очень сожалею, но прислать нового стихотворения не смогу еще долго.
Прежде я писал в свободное время. Теперь же мы решаем такую ответственную
задачу, что свободного времени не станет совсем - буду целиком занят
работой..."
   - Это тоже не дело. Надо будет поговорить.
   Глубоко засунув руки в карманы, отчего его сухопарая фигура кажется
немного сутулой, он идет по длинному коридору широким размашистым шагом.
   Гремякин входит в комнату, занимаемую парторганизацией.
   - Закрою дверь... Не беспокойся - закрою, - предупредительно говорит он
Бате, переступая порог. - Поговорить нужно.
   - С удовольствием! Садись.
   - У меня создалось такое впечатление, что люди у нас не умеют отдыхать
по-настоящему! При таких условиях я не могу быть уверен, что
производительность труда будет высокой. Скажи, пожалуйста... как,
по-твоему, работает наш клуб?
   - Хорошо.
   - А почему не бывает, предположим, вечеров поэзии: среди наших
сотрудников есть неплохие поэты! Например, Валентин Дмитриевич Катушкин: в
журналах печатается. Я только что прочитал его поэму "Дороги вглубь". Ты
понимаешь, какое дело! Он затрагивает не только вопросы, связанные с
техникой проникновения в глубь земли, но широко ставит и другие вопросы.
Надо, мол, глубоко интересоваться общественно-политическими вопросами, не
заниматься своей специальностью в отрыве от окружающего...
   - Знаю. Поэму его читал. Кое в чем Катушкин в ней ошибается, но в общем
- произведение самобытное, интересное.
   - Ты бы проследил, чтобы вечера поэзии в нашем клубе устраивались
почаще.
   - Вечера поэзии устраивать будем... А сейчас давай поговорим о
встречном плане, выдвигаемом работниками института. Ты ведь знаешь, они
предполагают построить подземную лодку и новый шахтный бур в значительно
сокращенные сроки! - проговорил Батя закуривая.
 
 
 
   Часть третья 
 
   Глава первая 
 
   Река протекала среди унылой, выжженной солнцем местности. Вдали
виднелась цепь гор. Именно оттуда река начинала свое течение. Но недолго
ей приходилось катить свои воды под знойным южным солнцем. Недалеко от
того места, где расположилась экспедиция Института
геолого-разведывательной техники, она постепенно исчезала, уходила в землю.
   Заканчивались последние приготовления.
   Огромная, сверкающая сталью, подземно-движущаяся машина была готова к
старту.
   Среди ящиков, предназначенных для погрузки в машину, стоял Костя
Уточкин.
   То и дело озираясь по сторонам, он с помощью молотка и отвертки пытался
незаметно для окружающих вскрыть стенку одного из ящиков. Рядом,
внимательно наблюдая за хозяином, сидел Джульбарс.
   - Готовитесь к отбытию? - услышал вдруг Костя голос механика Горшкова.
   Юноша вздрогнул и поднял голову, стараясь при этом незаметно спрятать
инструменты в карман.
   - Да, конечно... - пробормотал он смущенно.
   - Волнуетесь, что ли?
   - Вообще... немного, - ответил Уточкин, растерянно и виновато глядя на
Горшкова.
   - Это не дело... В такое опасное путешествие нельзя отправляться, не
отрегулировав как следует нервную систему. А что это вы прячете от меня?
   - Да так... ничего...
   - Собаку с собой берете или тут оставляете?
   - Тут оставляю... - со вздохом ответил Костя. - Профессор Толмазов
протестует.
   - Что же он, все боится ее?
   - Возможно... А как же в опасное путешествие отправляться без собаки?
Вот я вспоминаю, как на фронте, когда мне пришлось вылезать из горящего
танка...
   - Знаю, знаю... - перебил Горшков. - Один раз уже слышал.
   Мимо прошел конструктор Катушкин.
   - Сюда! Сюда, товарищи! - приглашал он.
   Позади несколько человек несли тяжелые аккумуляторы.
   Шествие замыкал Панферыч.
   Увидев вахтера, Костя направился ему навстречу.
   - Говорил я начальнику охраны, - начал Панферыч, поравнявшись с Костей:
- не менее пяти человек вахтеров надо брать в экспедицию! Пока тут шла
сборка машины - замучились! Территория большая, разве ее всю огородишь!
   - У меня к тебе просьба, Панферыч!
   - Какая?
   - Хочу поручить тебе собаку. Мы будем под землей недолго, дня
три-четыре.
   Присмотришь за ней?
   - А зачем ты сюда ее привез? Разве дома не мог оставить?
   - Думал, профессор Толмазов согласится взять ее в путешествие. Одно
время он почти дал согласие, а потом снова - ни за что! Зарычала она на
него, понимаешь. Он ведь с палкой не расстается, а Джульбарс этого не
любит.
   - Ну, что с тобой будешь делать! Придется взять, - не сразу согласился
Панферыч.
   - Так я запру ее в сарай перед самым отправлением машины, а ты
присмотри.
   - Ладно, - ответил старик. - Пойду погляжу, как идет погрузка
снаряжения.
   Недалеко от машины медленно прохаживался профессор Толмазов, одетый в
синий комбинезон, какой обычно носят танкисты.
   - Отбываете, товарищ профессор? - радостно произнес вахтер, почтительно
глядя на Толмазова.
   - Да, Панферыч. Через несколько часов уже будем под землей.
   - Вот у меня к вам какое дело, - заговорил вахтер останавливаясь. -
Хочу вам добрый совет дать...
   - Очень рад буду выслушать.
   - Я насчет того, чтобы вы не сомневались в прочности нашей машины... -
проговорил он серьезно.
   - А я и не сомневаюсь! Откуда вы взяли?
   - Это я на всякий случай... В институте я работаю давно. Сколько разных
машин перестроили на моей памяти! Одна другой сложнее и замысловатее. Вот
эта, подземная лодка, просто пустяк по сравнению с некоторыми. И чтобы в
смысле плохого изготовления или какого-нибудь научно-математического
просчета - этого у нас не бывает. Ручаюсь вам, все будет в полном порядке!
А собаку брать с собой - действительно ни к чему.
   Заложив руки назад, с видом человека, задумавшего недоброе дело,
Горшков наблюдал за погрузкой снаряжения в подземную машину.
   - Костю не видели? - обратилась к нему Наташа.
   - Видел... - буркнул Горшков. - Он там, среди ящиков. Трусит ваш
Костя...
   - Как трусит! Костя трусит? Какое основание вы имеете так говорить!
   - Значит, имею... И как только инженер Крымов будет путешествовать под
землей с таким компаньоном - представить не могу!
   Наташа хотела что-то возразить, но, видно передумав, махнула рукой и
отправилась разыскивать Уточкина.
   Недалеко от подземной машины стояли Семенова и Крымов.
   Зоя Владимировна давно искала случая поговорить с Крымовым. Наконец эта
возможность представилась. Изобретатель на минуту остался один.
   - Олег Николаевич! Мне хочется знать, довольны ли вы? Подумайте только,
ведь через несколько часов осуществится ваша мечта!
   - Конечно, доволен, Зоя Владимировна, - ответил Крымов. - Но меня
беспокоит одна вещь...
   - Что такое?
   - Коэффициент полезного действия экскаватора мал. С этим положением
мириться нельзя... Надо будет проверить под землей как следует. Не
удовлетворяют меня и лопасти на хвостовом оперении...
   - Олег Николаевич... - с укором сказала Семенова. - Вечно вы
недовольны! Без конца стремитесь все переделывать. Так ведь нельзя!
Подземная лодка прошла все испытания и показала себя с самой лучшей
стороны. Чего вы от нее хотите?
   Сейчас предстоит первое практическое использование машины, и думать
надо лишь об этом. Как только вы окажетесь под землей, вам нужно будет
полностью предоставить себя в распоряжение профессора Толмазова.
   - Вот как? - удивился Крымов. - Позвольте с вами не согласиться.
Предстоящее путешествие - не только геологическая разведка! Это
одновременно проверка машины в практических условиях!
   Дальнейшему разговору помешали приблизившиеся к Крымову директор и Батя.
   - Олег Николаевич, - проговорил Гремякин. - Мне хочется напомнить вам,
что с завтрашнего дня за работой подземной машины станет следить вся
страна. Вы будете отстаивать не только честь нашего института, но и честь
передовой советской техники в целом...
   - Я буду помнить об этом, Константин Григорьевич... - немного волнуясь,
ответил Крымов.
   - Людей берегите, - предупредил Батя. - Осторожность прежде всего. Не
подвергайте риску людей. И о том, что мы готовы в любую минуту прийти вам
на помощь, тоже не забывайте...
 
    
 
   Наконец наступил торжественный момент.
   Под дружные возгласы, выражавшие пожелания успеха, подземные
путешественники один за другим начали подниматься по металлической
лестнице. Наконец они скрылись в овальном отверстии люка. Послышалось
монотонное жужжание мотора, и массивная крышка стала медленно опускаться.
   Но внезапно шум мотора заглох, и через оставшуюся узкую щель до слуха
провожающих донеслись голоса людей, споривших внутри лодки.
   - Что это значит? - удивленно произнес Гремякин.
   - Может быть, что-нибудь забыли, - задумчиво ответил Батя.
   Через минуту все разъяснилось. Люк открылся и показалось хмурое лицо
Горшкова. Он медленно спустился по лестнице и с виноватым видом
остановился недалеко от директора.
   - Я же говорил, что забыли! - воскликнул Батя. - Забыли попросить
Горшкова выйти из кабины. Правда, Пантелеймон Евсеевич?
   - Вообще, конечно. Я должен был в последний раз проверить, как
подтянуты гайки у рулевого блока. Ведь в случае чего - мне пришлось бы
отвечать, - оправдывался механик, показывая директору разводной ключ.
   - Все ясно, товарищ Горшков, - сердито проговорил Гремякин. - Где вы
там прятались?
   - На моей же совести лежало бы... - продолжал твердить Горшков. -
Случись что-нибудь... Профессор, известное дело, кабинетный ученый.
Уточкин еще молод...
   Пантелеймон Евсеевич оглянулся и увидел, что его уже никто не слушает.
   Внимание всех было сосредоточено на машине, начавшей вздрагивать от
приведенных в действие могучих двигателей.
 
    
 
   Зрелище было необыкновенное.
   Мощный фонтан земли, черный смерч, вздымался, окруженный тучей пыли.
Воздух был наполнен глухим рокочущим гулом. Смерч не стоял на месте. Он
быстро двигался по направлению к реке. Вот он соприкоснулся с ней,
образовав кипящий вал воды, который, поднявшись на большую высоту,
рассыпался тысячами брызг, сверкнувших в солнечном свете.
   - Вы обещали дать информацию, - обратился к директору корреспондент
центральной газеты. - Очень важно, чтобы она сегодня же была передана по
назначению...
   - Идемте, - ответил Гремякин.
   Они направились к деревянным постройкам, расположенным на берегу реки.
   В комнате с дощатыми стенами, уставленной сложной радиоаппаратурой,
Гремякин предложил корреспонденту сесть за письменный стол. Сам же стал
ходить, заложив руки назад, изредка останавливаясь перед широким окном со
множеством деревянных переплетов.
   - В двенадцать часов тридцать минут по московскому времени... - начал
диктовать директор, - в районе Тау-Таш был дан старт первой в мире
подземной экспедиции на подземно-движущейся машине, сооруженной
Научно-исследовательским институтом геолого-разведывательной техники.
   - Можете быстрее. Я стенографирую.
   - Экспедиция преследует две цели. Первая - практическое испытание новой
машины с целью выяснения возможных недостатков, вторая - изучение реки
Янгиер. Как известно, воды реки Янгиер исчезают в песках пустыни Аулиекиз.
   Между тем еще до сих пор сохранялось безводное русло, пересекающее
пустыню, по которому когда-то катила свои воды эта могучая река...
   В далекие времена территория, занятая в настоящее время пустыней, была
цветущим и плодородным краем...
   В связи с открытием в пустыне Аулиекиз богатых месторождений редких
металлов появилась задача обеспечить будущие предприятия большими запасами
воды, необходимой для промывки и флотации руд. В пустыне уже работают
экспедиции, разыскивающие воду. Но до сих пор они не достигли никаких
результатов...
   Дверь отворилась, и на пороге появился вахтер Панферыч.
   - Чего тебе, Панферыч? - спросил Гремякин, прерывая диктовку.
   - Да вот, ищу...
   - Кого ищешь?
   Но старик, пробормотав извинение, скрылся за дверью.
   Со своего места поднялся радист.
   - Ну что? - спросил директор, приближаясь к радиоприемнику.
   - Все благополучно, самочувствие хорошее.
   - Ну и отлично! - обрадовался Константин Григорьевич и, повернувшись к
корреспонденту, снова стал диктовать.
   Он немного остановился на общем вопросе, касающемся "исчезающих" рек.
   - Случай с рекой Янгиер - не единственный случай. Существует немало
полноводных рек, которые уходят под землю и там продолжают свое течение, а
затем снова появляются на поверхности. Другие реки пропадают бесследно.
   Возможно, их воды подземными ходами пробираются к морю, а быть может,
рассасываются в почве. Некоторые подземные реки существуют с незапамятных
времен. Однако имеются случаи, когда их исчезновение произошло на памяти
людей, в результате вулканической деятельности.
   Для проведения испытания подземной машины в пустыню выехала большая
группа сотрудников института с походной мастерской, сложнейшей
радиоаппаратурой для подслушивания подземных шумов. Машину пришлось
доставлять в разобранном виде, по частям, и собирать на месте.
   Вначале подземная лодка исследует дно реки Янгиер, в той ее части, где
вода заметно начинает убывать. Герметичность корпуса подземной машины
разрешает, пользоваться ею одновременно и как подводной лодкой. Она
снабжена так называемыми балластными резервуарами, металлическими
цистернами, по желанию наполняемыми водой, отчего машина становится
тяжелее и опускается на дно.
   При необходимости подняться на поверхность вода выкачивается помпами и
лодка всплывает. Машина без всяких затруднений сможет ползти по дну реки,
а затем углубиться в почву. Таким путем профессор Толмазов, научный
руководитель экспедиции, думает обнаружить трещины на дне, пропускающие
воду в глубь земли.
 
 
   Глава вторая 
 
   Глухое монотонное жужжание наполняло маленькую кабину подземной лодки,
освещенную электрическими лампочками, вделанными в стену.
   Свет этих лампочек в настоящее время был намеренно преуменьшен
реостатом.
   Через два овальных иллюминатора из толстого стекла, расположенных по
бокам кабины, лился мерцающий зеленоватый свет. Лодка ползла по дну реки,
освещая путь впереди себя мощным прожектором.
   Однако не только через иллюминаторы подземные путешественники могли
видеть, что происходит за пределами кабины.
   На носу лодки расположен звуколокатор, недавно выдержавший все
испытания и теперь впервые применяемый на практике. Перед водителем
машины, в глубине небольшой квадратной ниши, висит флюоресцирующий синим
светом экран, на котором отчетливо видно все, что находится впереди лодки
на расстоянии четырехсот метров.
   За рулевым управлением сидел Крымов. Он то убавлял, то прибавлял ход,
один раз даже совсем остановил лодку, испытывая таким образом надежность
работы узлов подземно-движущегося механизма.
   Все это вызывало недовольство профессора Толмазова, сидевшего у
иллюминатора за маленьким столиком. Действия Крымова мешали ему наблюдать
и думать.
   - Довольно, Олег Николаевич, - добродушно ворчал он. - Разве не ясно,
что машина замечательная?
   - Что вы, Георгий Степанович! - отвечал Крымов. - Рулевая штанга при
виражах требует довольно значительных усилий! И это когда мы ползем на
брюхе по дну реки, а что будет в земле?
   - Так, может быть, вернемся?
   - Нет, нет, зачем же? Ведь еще не выяснены другие недостатки! Их может
оказаться очень много!
   Костя, сидевший перед сложной радиоаппаратурой, вмонтированной в стену,
был бесконечно доволен всем. Он с увлечением проверял работу пусковых
кнопок, приводящих в действие телемеханические и другие агрегаты, иногда
надевал наушники и начинал выстукивать на ключе очередную радиограмму на
поверхность.
   Но вдруг лицо Кости неожиданно стало озабоченным. Сняв наушники, он
напряженно начал вслушиваться в равномерный шум, наполняющий кабину.
   - Странный звук иногда слышен, - сказал Толмазов, не поворачивая
головы. - Вы не замечаете ничего такого?
   - Какой звук? - обеспокоенно спросил Крымов.
   - У меня такое впечатление, что где-то плачет ребенок.
   - Ну, это вам показалось, - промолвил, усмехаясь, Костя.
   Все трое внимательно прислушались.
   Сквозь жужжание мотора иногда слышно было, как стальная обшивка лодки
трется о песчаное дно. Изредка машина задевала большие камни, и тогда
кабина немного вздрагивала. Вслед за толчком слышался скрип.
   - Это камни! - добавил Костя.
   Дно реки стало круто спускаться вниз. Одновременно с этим все более
сужались ее каменистые берега.
   - Какое теперь расстояние от лодки до стен? - задумчиво произнес
Крымов. - Ведь собирались же установить боковые альтиметры и не поставили.
   - Из-за этого, надеюсь, нам не придется возвращаться? - добродушно
спросил Георгий Степанович.
   - Нет, возвращаться не будем, но альтиметры установим...
   Крымов не закончил фразы, так как его вниман