о снаружи... Крис  перерешил  в
последний момент, я уже не мог сказать. Это случайно...
     Долгая-долгая пауза.
     - Да, я думаю, он никуда не будет ходить. Наверное, я ошибся... - его
голос упал. - Они ничего не замышляют. Может,  они  были  знакомы  раньше?
Нет, я не разглядел лица. Я боялся, что меня заметят...
     Он почти плакал. Сейчас он отчаянно трусил, я чувствовал это.
     - Нет!
     Игорек  вскрикнул.  Я  услышал  сухой  треск   и   увидел   синеватый
электрический всполох. Игорек дернулся, словно пытался  оторвать  руки  от
стены и не мог... Я стиснул зубы, чтобы не  закричать  и  не  рвануться  к
нему. Для чего бы не притащили нас на этот остров пришельцы, все равно  им
нужно было  следить  за  нами.  Им  нужен  был  шпион.  А  плохих  шпионов
наказывают...
     Игорек вдруг обвис, руки его словно намертво прилипли к стене. Но вот
он медленно выпрямился. Тихо, сдавленно произнес:
     -  Понял...  Десять  дней  наблюдения.  И  за  Крисом...  За   Крисом
постоянно, понял...
     Бесшумно, стараясь идти на цыпочках, я направился к  выходу.  Далекий
огонек больше не  освещал  дороги.  Но  я  выбрался  и  даже  не  нашумел.
Наверное, мне повезло...
     Когда я бежал по лестнице, я еще собирался что-то немедленно сделать.
Разбудить Криса или Толика: "Игорек - предатель, он  шпионит  за  нами..."
Ведь в замке "пришельцы" на нами наблюдать не могли, это  я  из  разговора
понял точно. Но будить я никого не стал. Сообразил, что будет дальше...
     Забравшись в свою комнату, я  постарался  вспомнить  все  книжки  про
шпионов, которые только читал. Про разведчика Этьена, про "осиное гнездо",
еще вспомнил "Шпиона, пришедшего с холода"  и  перепечатанные  на  машинке
детектив про советского разведчика по кличке Крот. Шпионы в  этих  книжках
были разные, но  я  помнил,  что  арестовывать  их  нигде  не  торопились.
Старались обмануть, передать через них неправду...
     За стеной замка тихо шелестел ветер  -  последнее  дыхание  улетевшей
бури. Метрах в пяти от  меня,  в  соседней  комнате,  спали  друзья.  А  в
пустовавшую рядом постель вот-вот должен был вернуться враг. Шпион,  из-за
которого сегодня... нет, вчера, погибли  ребята.  Смогу  ли  я  ни  единым
взглядом не выдать того, что знаю? Убедить себя на  время,  что  это  было
сном... "У вас сегодня один мальчишка дрался..." - говорила  Инга.  Извини
меня,  Инга,  но  сегодня  ночью  я  не  приду  на  встречу.  Десять  дней
наблюдения. Десять дней я буду сидеть тихо как мышь. Я обязан  перехитрить
врагов, иначе нам никогда не вернуться домой...




                        ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ОБЪЕДИНЕНИЕ


                                 1. ПОБЕГ

     Я стоял на террасе у входа на восточный мост. Солнце уже поднялось  в
зенит, и  плечи  щипало.  За  неделю,  проведенную  на  острове,  я  успел
загореть, облезть, и сейчас загорал снова.
     Море выглядело непривычно спокойным. Всю прошедшую неделю  непрерывно
штормило, не слишком сильно,  но  нужно  и  тоскливо.  То  набегали  тощие
серенькие облака, то вновь палило солнце, но ветер не  прекращался  ни  на
минуту.  К  вечеру  с  точностью  хронометра  начинался  дождь,  а   ветер
усиливался до шквала. Впрочем, к утру все прекращалось.
     Но сегодня  у  ветра  наступил  выходной.  Флаг  острова  неподвижным
бело-красным лоскутом свисал с древка на сторожевой башне. Розовая громада
замка словно подтаяла, утрачивая грозные угловатые очертания. Кольцо стен,
опоясывающее замок, походило на исполинскую мраморную  корону,  упавшую  в
незапамятные времена сверху. Между стенами замка и "короной" лениво ходила
Таня, взбалтывая что-то  в  стеклянной  банке.  Наверное,  крем,  девчонки
обещали испечь к обеду торт...
     Я взглянул на сторожевую  башню.  Там  было  тихо.  Дежурь  на  башне
кто-нибудь из малышей, непременно  пошел  бы  проверить,  не  задремал  ли
дозорный. Но дежурила Рита, а за нее беспокоиться не стоило.  Вздохнув,  я
прошелся по террасе к северному мосту, потом к западному. Розовые каменные
дуги казались абсолютно одинаковыми. Но на самом деле северный  мост  чуть
уже западного, а на восточном более низкие перила. Это вымерили  от  скуки
много лет назад, а потом вырубили стены на стенах замка. Каждый искал себе
занятие на островах, хотя одно развлечение было на всех общим...
     Дежурить на мосты я не ходил уже три дня. Так решил  Крис,  решил  не
объясняя причин, и я не стал спорить. Во-первых, боялся попасть  на  южный
мост,  а,  во-вторых,  серьезных  стычек  все  равно  не  было.   Даже   с
тридцаткой... Когда на следующий день после гибели ребят  Тимур,  Толик  и
Крис отправились на восточный мост, их  встретила  целая  армия  -  семеро
самых сильных и взрослых ребят тридцатого острова. Толик  потом  признался
мне, что по-настоящему испугался. Но враги в бой не  полезли.  Они  просто
отдежурили до заката солнца, не пытаясь начать драки. Так продолжалось три
дня. А потом тридцатка стала выходить на дежурства  по-нормальному:  двое,
трое, четверо ребят. Вот только ни один из  тех,  кто  дрался  с  тридцать
шестым в тот проклятый день, на мосту  больше  не  появлялся.  Видимо  их,
опасаясь мести, направляли на другие мосты.  Но  Тимур  все  равно  упорно
ходил на восточный мост. Он ждал.
     Прищурившись,  я  быстро  взглянул  на  солнце.  Раньше  думал,   что
определять время по солнцу совсем несложно, этому даже  не  надо  учиться.
Посмотрел - и сразу понятно, сколько времени. Оказалось, что с  непривычки
можно ошибиться часа на два. Вот те ребята,  кто  жил  на  острове  давно,
умели определять время по солнцу. Часы на острове были только  у  Криса  и
Риты, поневоле приходилось выкручиваться. Толик тоже  попал  на  остров  с
часами, но уронил их в воду, и они перестали идти. А у  электронных  часов
Кости еще месяц назад кончились батарейки. Их сейчас носил Тимур -  просто
как браслет...
     Похоже, что было около одиннадцати. До обеда далеко...  Я  прищелкнул
языком. Мне хотелось чего-нибудь пожевать - не  поесть,  а  так...  Словно
дома, где можно взять горсть конфет из кулька или набить карманы печеньем,
выходя на улицу. Я задумчиво посмотрел на сторожевую башню.  Рита  там.  В
кухне одна Лера. А у нее выпросить можно все  что  угодно.  Я  неторопливо
двинулся к одной из выходящих на террасу дверей. И в эту секунду за спиной
сверкнуло, от стен замка полыхнул розовый отсвет.
     Обернувшись, я уже догадывался, что это за свет. Ни один из последних
вечеров в замке не проходил без разговоров об этом.
     Метрах в двадцати от стен замка, на берегу озера, там,  где  высилась
аккуратная горка белого песка, что-то происходило. Невысоко над песком, от
силы метрах в трех, ворочалось в воздухе, разгоралось то слабее, то  ярче,
фиолетовое сияние. Больше всего оно походило на облачко или клочок тумана,
подсвеченный  изнутри  яркой  лампой.  Но  одновременно  облачко  казалось
упругим и  твердым.  Может  быть  потому,  что  в  глубине  его  явственно
угадывалось что-то тяжелое, похожее на маленькую человеческую фигурку...
     Я с радостным воплем скатился по  лестнице  вниз.  Налетел  на  Таню,
которая сразу все сообразила и бросилась за мной. Мы  выскочили  из  ворот
замка и остановились.
     Фиолетовое сияние уже гасло. В воздухе же остался висеть неподвижный,
словно залитый в прозрачную стеклянную глыбу, мальчишка лет двенадцати:  в
ярко-оранжевой майке, светлых бежевых брюках, с  перекинутой  через  плечо
спортивной сумкой. Но поразило меня не это - подобной картины я и  ожидал.
Самым  удивительным  оказалась  поза  мальчишки,  его   развевающиеся   на
несуществующем ветру волосы, взлетевшая вверх сумка, вздувшаяся  на  спине
пузырем  майка.  Выглядел  мальчишка   так,   словно   его   действительно
сфотографировали  в  момент  падения,  а  теперь   подвесили   в   воздухе
фотографию.
     Миновала еще секунда, и все пришло в движение. Мальчик кувыркнулся  и
шлепнулся на песок. До  нас  с  Танькой  донесся  его  слабый  вскрик.  Не
сговариваясь, мы бросились по пологому склону "посадочной горки".
     Мальчишка успел  подняться  и  теперь  сидел,  зябко  обхватив  плечи
руками. Лицо его на глазах становилось  белым,  испуганным.  Он  торопливо
переводил взгляд с нас на замок и обратно. Сумка валялась в стороне, и  из
открытого кармашка высыпались разноцветные фломастеры, ручки  и  маленький
плоский калькулятор.
     - Привет! - неловко улыбаясь сказал я. - Не бойся!
     Новенький  вскочил,  метнулся   к   своей   сумке,   стал   торопливо
раздергивать застежку-молнию на ней.
     - Ты чего? - Таня шагнула к нему, дотронулась до плеча.
     Мальчишка  замер.  Потом  жалобно,   с   вопросительной   интонацией,
произнес:
     - Вэа из ай?
     - Что? Так ты не русский? - Я понял вопрос,  но  не  знал,  сумею  ли
составить ответ на английском.
     - Ху а ю? - глядя на меня тихо спросил мальчишка.
     Таня хихикнула. Я строго посмотрел на нее, сказал:
     - Он англичанин, ясно? Придется Криса ждать...


     Если бы мне было известно, чем сейчас занят Крис, я не  дожидался  бы
его возвращения на теплом песочке Тридцать Шестого Острова. Я спешил бы  к
нему. Но лишь вечером Меломан рассказал мне, как проходило их дежурство...
     На южном мосту было неспокойно с самого  утра.  Крис  пришел  туда  с
Меломаном, рассчитывая если не отдохнуть, то  хотя  бы  не  ввязываться  в
драки. Но двадцать четвертый остров отправил  дежурить  на  пост  пятерых.
Если они и не собирались напасть, то искушение оказалось слишком велико  -
такой численный перевес выпадает редко. Сдерживало их только то,  что  они
хорошо знали Криса и побаивались с ним  связываться.  Но  с  каждым  часом
пятерка с двадцать  четвертого  все  больше  распаляла  друг  друга.  Крис
несколько раз оглядывался на далекий  замок  -  не  идет  ли  подмога?  На
сторожевой башне Рита, она должна понять, что такое пятеро  против  двоих.
Но мост оставался пустынным.
     ...Крис не мог знать, что в эту минуту и Рита,  и  Димка,  и  младшие
девчонки толкутся вокруг их новенького товарища, подсказывая  и  вспоминая
английские слова, пытаясь с ним объясниться. А новенький стоит,  озираясь,
то и дело переводя взгляд на замок, и прижимает к груди спортивную сумку с
расстегнутым кармашком...
     Двадцать четвертый остров не мог упустить редкостного шанса.  Рослый,
постарше Криса, парень пошел вперед. Оттеснив плечом Меломана  и  доставая
меч из перевязи, Крис выступил ему навстречу.
     - Один на один?
     Парень кивнул. Крис остановился, оценивая  свои  шансы.  Шансов  было
немного. Своего противника он видел на мосту с детства. Когда  Крис  попал
на остров, тот уже умел неплохо драться, и его редкие появления  на  южном
мосту предвещали тяжелый день... К тому же он был сильнее.
     Гортанно крикнув, парень  прыгнул  вперед.  Крис  уклонился,  пытаясь
ударить сбоку. Но тот отбил удар и отскочил назад.
     - Молодец,  Генка!  -  выкрикнул  кто-то.  Тот  ухмыльнулся  и  снова
бросился вперед.
     Через минуту Крис разобрался в его манере боя. Генка нападал, пытался
ударить и молниеносно отступал. Он не то, чтобы хорошо  владел  мечом,  но
взрослая  уже  сила  делала  каждый  его  выпад  смертельно   опасным.   А
уворачивался от ударов Генка с кошачьей ловкостью.
     - Дай подменю, - сказал  из-за  спины  Меломан.  Крис  даже  не  стал
отвечать. Это был его бой. Игорю-Меломану не  выстоять  -  ему  просто  не
хватит сил парировать удары.
     - Генка! Генка! - кричали четверо его товарищей. Нет,  трое...  Краем
глаза Крис заметил, что один не кричал. И еще была какая-то  странность  в
его облике, вот только какая...
     - Бей тридцать шестых! Бей алощитников! Генка, руби!
     Крис стал уставать.  Пальцы  онемели  и  с  трудом  сжимали  холодную
рукоять меча.
     - Генка! Генка! Генка!
     Он отбил удар, но стальной клинок,  выбивая  искры,  скользнул  вдоль
лезвия его меча. Руку обожгло, по кисти  разлилась  липкая  теплота.  Крис
перехватил меч в левую  руку,  отступил.  Это  был  конец...  Но  и  Генка
остановился. С чего бы так? Неужели он пощадит его, как  в  прошлую  драку
Димка пожалел отставшую девчонку?
     - Эй, щенки, - скучающим голосом произнес  Генка,  -  кто  хочет  его
добить? Может ты, Инга?
     Инга еще не двинулась с места, а  Крис  уже  понял  -  эта  та  самая
девчонка. Вот почему она молчала...  Девчонка  шла  к  Крису,  но  ему  не
становилось страшно. И лишь когда  Инга  поравнялась  с  Генкой,  Меломан,
жарко дышавший за спиной, выдохнул:
     - У нее деревянный меч!
     Слишком громко, его услышали и враги. И сама Инга. Она повернулась  к
Генке:
     - Защищайся!
     Рядом с рослым, мускулистым Генкой Инга казалась еще младше.  Хрупкая
девчонка лет четырнадцати, темноволосая, с большими  глазами.  "Защищайся"
прозвучало у нее скорее просительно, чем угрожающе.
     - Ах ты, сволочь, - взревел Генка, - значит, верно...
     Он выругался грязно и  зло,  у  себя  Крис  никому  не  позволял  так
ругаться. И поднял меч над головой:  таким  ударом  можно  было  разрубить
напополам и взрослого. Но опоздал. Инга  уже  ударила  -  неумело,  просто
двумя руками пихнула меч вперед.
     Генка схватился за вошедшее в тело лезвие, и удивленно  уставился  на
Ингу - та, побледнев, отступала к Крису, и окровавленный  меч  выходил  из
живота Генки, полосуя ему пальцы.
     - Паскуда, обоих вас кончать... - прохрипел Генка, опускаясь на мост.
     Инга  ткнулась  спиной  в  Криса   и   замерла,   продолжая   сжимать
выставленный вперед меч. Ее била дрожь. Крис обнял  ее  правой  рукой,  та
была в крови, но девчонка не сделала попытки отстраниться.
     - Ты знаешь, что перебежчик не возвращается на Землю, даже  если  его
остров побеждает? - спросил Крис.
     - Что? Знаю... - Инга вдруг обмякла, перегнулась,  почти  повисла  на
руке Криса, и в ране у него  запульсировала  дикая  боль.  Крис  прошипел:
"Отходим", и стал пятиться. Свернувшегося клубком  Генку  оттаскивали  его
товарищи, совершенно обалдевшие от случившегося.



                             2. РАЗОБЛАЧЕНИЕ

     Никогда не поверю, что у меня был  такой  же  ошарашенный  вид  после
прибытия на остров, как у Тома. Мы еле-еле вытянули из него имя - от наших
бесконечных "вот их  ю  нэйм?"  в  ушах  звенело,  когда  он  наконец  его
произнес. Потом мы повели Тома в замок, но он уперся, и пришлось  остаться
снаружи. Рита знала английский получше нас, наверное, ее учил Крис,  но  и
она ничего не могла объяснить Тому. Он или молчал,  или  начинал  говорить
так торопливо и сбивчиво, что мы не могли разобрать ни слова.  А  еще  Том
постоянно щипал себя за руку и протирал глаза. Вначале  мне  это  казалось
смешным, потом стало жалко мальчишку.  А  затем  снова  разобрал  смех.  Я
представил, что к вечеру Том окажется с красными глазами и  в  синяках.  А
все из-за недоверчивости...
     - Что за шум? Пополнение прибыло?
     Мы разом вскинули головы. С южного моста, облокотившись на перила, на
нас смотрел Крис. Он разделся до пояса,  но  только  разглядев  обмотанную
набрякшей футболкой правую кисть, я понял, что это не от любви  к  загару.
Рита, сообразив в чем дело, ойкнула и метнулась к двери замка.  Я  побежал
следом.  Если  Меломан  остался  дежурить  в  одиночку,   его   необходимо
выручать... Но Крис выглядел абсолютно спокойным. Похоже, Игорю ничего  не
угрожало.
     Рита первым делом принялась перебинтовывать рану Криса. Откуда у  нее
взялись бинт и мазь, я так и не сообразил. В кармане она их  таскает,  что
ли... Подойдя к ним, я спросил:
     - Мне на южный мост?
     Крис пожал плечами, с деланной небрежностью ответил:
     - Как хочешь. Игорь может достоять и один, все разбежались.
     Странно он на меня смотрел - насмешливо, и в то же время с уважением.
Так смотрят на детей, сделавших что-то не по возрасту умное.
     - У нас новенький.
     Крис кивнул.
     - Англичанин... или американец.
     Вот теперь наш предводитель оживился.
     - Двое в один день, совсем неплохо. Рита, бинтуй быстрее.
     - А почему двое? - завязывая бинт спросила Рита. -  Или  англоязычные
народы в бою стоят двоих?
     Засмеявшись, Крис высвободил руку. Зубами  и  свободной  рукой  начал
затягивать бинт потуже.
     - Ты плохо бинтуешь, Рита. Надо делать повязку  плотнее,  тогда  мазь
быстрее всасывается... А в бою одинаковы все, иногда даже  девчонки  умеют
сражаться. Соблаговолите обернуться, мисс Острый Язык.
     Мы с Ритой обернулись одновременно. И я почувствовал, как у меня лицо
растягивается в невольной счастливой улыбке. Присев на  подоконник  одного
из открывающихся на террасу окон,  поправляя  обоими  руками  растрепанную
прическу, на меня смотрела Инга.
     - Ты...
     - Нет, моя тень.
     - Дима, вы знакомы? - удивленно спросила Рита.
     Я замялся. Мы же собирались держать это в тайне... Но заговорил Крис:
     - Первым ее вопросом был вопрос: "С Димой ничего не случилось?"
     Инга покраснела. Но Рита не обратила на это ни малейшего внимания.
     - Неужели с другого острова? Решила перейти к нам?
     Крис пошел к лестнице и, уже спускаясь, крикнул:
     - Рита, о том, что они знакомы, говорить не стоит. О'кэй?
     Молча кивнув, Рита подошла к Инге, спросила:
     - Ты не ранена?
     На светло-желтой блузке Инги бурели подсохшие пятна.
     - Нет, это не моя кровь.
     Они не обращали на меня ни малейшего внимания. Стояли с видом  давних
подружек и разговаривали вполголоса.
     - У нас хороший остров, вот увидишь.  И  девчонок  четверо...  пятеро
теперь. Тане двенадцать, Лере десять, а Оля совсем  малышка.  У  вас  было
много девчонок?
     - Нет, трое. Лорка, Айна и я.
     Рита сочувственно кивнула.
     - Понятно... Пошли ко мне - переоденешься, а твою блузку постираем.
     - Пойдем.
     Я молча таращил на них глаза. Ну ладно, ставшая разговорчивой Рита  -
это еще куда ни шло. Но Инга, разыгрывающая из себя пай-девочку и глядящая
на Риту послушнее, чем первоклассница на учительницу! Это не  лезло  ни  в
какие ворота.
     Девчонки направились к двери. Я шагнул следом и ни с того ни  с  сего
охрипшим голосом спросил:
     - Инга, а...
     - Вечером, Дима, вечером... - Инга повернулась и вдруг  показала  мне
язык.
     Вздохнув, я пошел к другой лестнице. Инга может  злиться  сколько  ее
душе угодно. Но прийти на встречу с ней я не мог.


     Том оказался австралийцем. Когда я спустился, Крис  уже  пересказывал
притихшим девчонкам его историю.
     Пожалуй, он был единственным, кто  мог  поблагодарить  пришельцев  за
свое похищение. Тома "сфотографировали", когда он падал с седьмого  этажа.
Как он ухитрился выпасть, Том не объяснил.  Зато  красочно  описывал  свои
чувства в момент, когда вместо стремительно приближающегося  асфальта  под
ним оказался тропический островок. Как он в смущении объяснил, первой  его
версией было то, что он попал в рай.
     Предположение о рае Крис перевел, давясь от  смеха.  Но  рассказывать
Тому о нашей далеко не райской жизни не стал. Видимо, это было правилом  -
не вываливать на новичка сразу все ожидающие его трудности.
     Глядя   на   постепенно   оживляющегося    Тома,    с    любопытством
расспрашивающего нас об острове, о "волшебных" мостах, я не мог отделаться
от мысли, что двойник его, то есть  не  двойник,  а  настоящий  Том  лежит
сейчас на асфальте. И никакая мазь не сможет затянуть его раны...
     Если у нас оставалось хотя бы  сомнительное  утешение  -  двойник  на
Земле, то этот мальчишка был один на всю Вселенную.
     До вечера мы ходили с ним по  замку,  знакомя  Тома  с  расположением
комнат, и потихоньку рассказывая все новые и новые  детали  Игры.  К  тому
моменту, когда начали возвращаться с мостов ребята, Том знал все. К  моему
удивлению, отреагировал  он  довольно  спокойно.  Наверное,  не  воспринял
рассказ всерьез...
     Несколько раз мы сталкивались с Ритой и Ингой. Де