Где-то над нашим островом серый  купол  начинал  резко  закругляться,
опускаясь в море. Повернув голову, я проследил, как голубой  ободок  неба,
мигнув в последний раз, растаял на горизонте. И горизонт сразу стал близок
и реален.
     До  него  было  километра  два.   Горизонт   построили   из   толстых
металлических колонн, между которыми  уложили  серебристо-серые  плиты.  В
небе было полным-полно отверстий - больших и маленьких. То ли облицовки не
хватило, то ли там установили  какие-то  приборы.  Скорее  последнее  -  в
некоторые отверстия втягивались, исчезая, обрывки голубого неба.
     - Под колпаком... Всю  жизнь  -  под  колпаком.  Все  Острова  -  под
колпаком, - шептал, озираясь, Крис. Растянулась на снегу Оля, пряча  лицо,
не в силах смотреть  вокруг.  Цеплялся  за  Тимура  Игорек,  все  повторяя
какой-то вопрос, который Тимур даже не слышал.  Крутился  на  одном  месте
Том, и на лице его было больше удивления, чем страха.
     Прожекторы, в беспорядке натыканные по  небу,  медленно  разгорались,
заливая  острова  тусклым  оранжевым  светом.   На   снег   легли   сочные
апельсиновые блики, тени исчезли. Наверное, им  было  неоткуда  браться  -
свет лился отовсюду.
     Я посмотрел на своих товарищей. Никто пока не проронил  ни  слова,  и
это было плохо. Но и в истерику никто не ударился.
     А заговорил первым Крис.
     - Колпак совсем близко. Минут десять, если бежать...
     Наш командир смотрел на "горизонт". На сплетение колонн,  на  кружево
отверстий, в которые так легко забраться.
     - Полчаса. Если будет полчаса времени...
     - Там наверняка есть что-то, отклоняющее в сторону незванных  гостей,
- резко сказал Тимур. - Иначе мы на "Дерзком" протаранили бы край света...
Раз пять бы протаранили.
     - Наверняка, - легко согласился Крис.  -  Но  сейчас  их  техника  не
работает. Возможно, и защитные устройства тоже.
     - Надо  рискнуть,  -  как-то  очень  беззаботно  сказал  Меломан.  Он
осторожно снял плейер, положил его прямо в снег. Улыбнувшись, произнес:
     - А я все удивлялся, почему он плохо заряжается на солнце? Словно под
электрической лампочкой... Думал даже, что батареи садятся.
     - Все согласны? - оборвал его Крис.
     - Чего спрашиваешь, - насмешливо сказал  Тимур,  привычным  движением
забрасывая руки за голову и поправляя мечи. - Бегать надо, бегать!
     - Думать тоже полезно... если умеешь, - отпарировал Крис. - Девчонки,
вам задание особое.
     - Мы идем с вами! - словно взорвалась Инга. Ритка, возившаяся с Олей,
ничего не произнесла, но посмотрела на Криса с явной обидой.
     - Тогда нам конец, - холодным голосом разъяснил  Крис.  -  Нам  нужна
помощь соседей. Нам нужны бойцы всех Сорока Островов - иначе мы проиграем.
И помощь эту приведете вы.
     - Они же враги, они не захотят нам помочь! - закричала Рита.
     - Успокойся, - Крис шагнул к ней, взял  за  плечи.  -  Вы  должны  им
объяснить... Не слепые же они, в конце концов! Враги - там,  за  колпаком,
дальше горизонта и выше неба!
     Крис поискал глазами Ингу, кивнул ей. И опять произнес:
     - Вы должны им объяснить. Приведите помощь.
     Девчонки молчали. А Крис, как бы  считая  этот  разговор  оконченным,
повернулся к мальчишкам.
     - Мечи у всех с собой?



                         2. ДЕСАНТ НА КРАЙ СВЕТА

     Я думал, что нам помешает снег. Но с  замерзших  равнин  "моря"  снег
сносило ветром. Там, где лед трескался,  и  льдины  громоздились  одна  на
другую, намело самые настоящие торосы.  Лавируя  между  ними,  то  и  дело
скользя и падая, наша маленькая группа продвигалась к горизонту.
     Мы не прошли и половины пути, когда купол навис  над  нами  огромной,
хищной, жадно раскрытой пастью.  До  металлического  потолка  было  метров
двести. Можно рассмотреть и прожекторы: прозрачные красно-оранжевые шары и
плиты - они оказались не сплошными, а сетчатыми, с полуметровыми ячейками,
и между ними были  отверстия:  некоторые  казались  пустыми,  темными,  из
других высовывались антенны причудливой конфигурации  или  поблескивающие,
словно сделанные из мутного стекла, цилиндры.
     Мы бежали к горизонту.
     Я падал уже пятый или шестой раз, и на  меня  обязательно  кто-нибудь
наталкивался. Слишком уж тесной кучкой, прижимаясь друг  к  другу,  шел  в
атаку наш отряд.
     Снег набился повсюду: в кроссовки, в джинсы, под куртку. Он таял, и я
был мокрым насквозь, словно  под  проливным  дождем.  Только  движение  не
давало мне замерзнуть.
     Воздух мерцал оранжевыми искрами: поднятая  от  нашего  бега  снежная
пыль светилась под прожекторами.
     До металлической  стены,  отвесно  поднимающейся  изо  льда  в  небо,
оставалось метров пятьдесят. Купол вначале шел  вертикально  вверх,  затем
начинал круто загибаться, набирая над нашим  островом  почти  максимальную
высоту. Основание купола было занесено снегом, целыми холмами снега...  Мы
уже карабкались по сугробам, приближаясь к решетчатой стене.
     Первым ее коснулся Толик. Он бросился на  стену,  не  замедляя  бега,
лишь выставив перед собой руки, и я даже  успел  испугаться,  что  никакой
стены не окажется, что это будет очередной мираж, за которым тянется такая
же снежная равнина... Или, что металлические прутья сантиметровой толщины,
сплетающиеся в решетчатые блоки, окажутся под напряжением, встретят Толика
фонтаном белых смертоносных искр...
     Но этого не случилось. Толик налетел на  стену,  вцепился  в  прутья,
пытаясь затормозить. Не сумел и ударился лицом о небесную твердь.
     Тяжело дыша, на подламывающихся после бега ногах, я подошел  к  нему.
Толик  повернулся  ко  мне  лицом:  разбитым,   с   кровью,   текущей   из
многочисленных ссадин, и счастливо улыбнулся:
     - Добежали. А еще  говорят,  что  до  горизонта  не  добежишь.  Врут,
выходит...
     Стена казалась нерукотворной, чем-то природным, как горы или полярный
айсберг. Размеры ее подавляли, заставляли невольно опускать глаза.
     Крис с тревогой оглядывал нас, он понимал, что  сейчас  вопреки  всем
его  правилам,  сложилась  ситуация,  когда  думать  стало  вредно.   Надо
действовать, пока еще сохранились остатки безрассудной отваги, пока нас не
испугали нечеловеческие размеры купола.
     - Делимся на три группы, - отрывисто произнес он.  -  Первая:  Тимур,
Толик, Илья. Вторая: Меломан, Малек, Дима. Третья... Мы с  Томом.  Встреча
здесь, через час... примерно. Тим, держи.
     Он протянул Тимуру Риткины часы.
     - А что делать-то? - хмуро спросил Меломан.
     Крис взмахнул рукой, указывая на чернеющие метрах  в  пяти  над  нами
отверстия туннелей.
     - Исследовать эти симпатичные коридоры. И познакомиться с теми, кто в
них живет.
     Меня затрясла мелкая дрожь. Почему-то  при  виде  темных  провалов  в
решетчатой стене представлялся исполинский муравейник. Казалось,  что  еще
мгновение, и в отверстиях покажутся чудовищных размеров насекомые...
     - Пошли, - коротко приказал Крис и начал карабкаться на стену. Я чуть
задержался, чтобы отстегнуть и бросить на снег  рукава  куртки.  Если  там
кто-то есть, драки нам не избежать.
     Лезть было легко: решетчатая стена представляла собой самую широкую в
мире лестницу.  Через  полминуты  мы  с  Игорьком  и  Меломаном  стояли  в
нешироком круглом туннеле. Сделан он был из  металлической  сетки,  как  и
весь купол, но ячейки имели меньший размер: по  ним  можно  было  свободно
идти, ноги не  проваливались.  Оранжевый  свет  проникал  в  туннель  лишь
снаружи, в глубине таилась тьма.
     - Я пойду первым, - неожиданно сказал Малек.
     И мы пошли.
     Некоторое время  туннель  шел  горизонтально,  все  дальше  и  дальше
удаляясь от внутренней поверхности купола. Затем почти  под  прямым  углом
развернулся, и мы пошли с некоторым наклоном: поднимаясь выше.
     Вокруг было темно. За решетчатыми стенами царила тишина, лишь изредка
мы проходили мимо неразличимых  во  мраке,  но  слабо  гудящих  аппаратов.
Несколько раз слышался звук, похожий на плеск медленно текущей воды.  Один
раз - что-то вроде тонкого звона, словно в металлическом ящике  пересыпали
стеклянные осколки.
     - Уже двадцать минут прошло, - сообщил вполголоса Меломан.
     - Откуда ты знаешь? - шагая за ним, поинтересовался я.
     Меломан, похоже, смутился.
     - Я... ну, напевая про себя.
     - Напеваешь?
     - Да. Я,  когда  кассету  слушаю,  всегда  так  делаю.  Ну...  сейчас
четвертую песню кончил. А они все примерно по пять минут.
     - Игорь, а ты вслух можешь спеть? - с искренней надеждой спросил я.
     - Нет! - Меломан даже испугался. - У меня голоса нет... Да и не стоит
внимание привлекать.
     Я улыбнулся. Стук наших  ног  по  металлической  решетке  был  слышен
метров за двести.
     - Меломан, как ты думаешь, зачем эти коридоры?
     Он немного помолчал.
     - Для ремонта. Тут  повсюду  механизмы,  те  самые,  что  делали  для
Островов... - он запнулся, - делали небо. Их же надо  иногда  осматривать,
ремонтировать.
     - Согласен... Интересно, куда мы переправили взрывчатку,  что  у  них
тут все отказало?
     - Интересно...
     Подошвы цокали по стальной решетке.  Коридор  изгибался,  выводя  нас
обратно. Неожиданно Меломан чертыхнулся,  едва  не  упав,  остановился.  Я
наскочил на его плечо, замер.
     - Впереди свет, - едва уловимым шепотом произнес Малек.
     На сетчатом потолке коридора лежали оранжевые блики.
     - Значит, мы вернулись к внутренней поверхности купола, - так же тихо
сказал Меломан. - Но в другую точку, туда, где стоит прожектор.
     Я не возражал. Я смотрел на  оранжевые  блики.  Они  то  темнели,  то
делались ярче. Словно кто-то ходил между прожектором и нами, заслоняя свет
туловищем. Огромным, шестиногим, покрытым хитином туловищем.
     - Пустите, - вынимая меч из ножен, я  протиснулся  вперед.  -  Теперь
поведу я.
     Меломан не спорил. Мне  показалось,  что  он  тоже  заметил  мерцание
прожекторных отсветов.
     Смутно различая изгибы коридора, я шел по нему первым.  В  решетчатом
туннеле делалось все светлее. Я уже различал лица  Меломана  и  Малька.  И
маленькую круглую площадку, на краю которой горел шар-прожектор.
     На площадке стояли двое.
     Чувствуя, как наливается льдом рукоять меча, я сделал  еще  несколько
шагов. И остановился, разглядывая парочку со смешанным чувством  страха  и
отвращения.
     Они  были  небольшого  роста  -  метра   полтора   или   чуть   выше.
Широкоплечие, я бы даже сказал - толстые, не передвигайся они по  площадке
с балетной грацией пружинистыми подскоками. Тонконогие,  с  выпуклой,  как
бочонок, грудной клеткой. Не то горбатые,  не  то  с  ранцами  на  плечах.
Плотно укутанные  в  плащи  из  темно-коричневой  поблескивающей  материи.
Головы скрывали широкие, надвинутые на лица капюшоны.
     - Если меня стошнит, - тихо сказал Меломан, - не думайте, что я  съел
что-то несвежее.
     Фигуры на площадке продолжали  свой  подпрыгивающий  танец.  Рядом  с
шаром-прожектором,  имеющим  почти  метровый  диаметр,   лежала   какая-то
бесформенная, неподвижная масса.  Казалось,  что  движения  обоих  существ
совершаются  именно  вокруг  нее.  Периодически   из-под   темных   плащей
выныривала длинная, неожиданно толстая рука, касалась бесформенной  груды,
отдергивалась.
     - Чинят? - предположил Меломан.
     - Разве так чинят... - с сомнением сказал я.
     Слишком громко сказал. Фигуры замерли, не докончив начатых  движений.
И медленно развернулись в нашу сторону. Вряд ли они видели нас - мы были в
темноте, они - на свету. Но слышали несомненно:  когда  Меломан,  доставая
меч, зацепил им за мой клинок, парочка синхронно подскочила в воздух.
     - Пошли знакомиться, - сказал я. И шагнул на площадку.



                              3. ЭКСКУРСОВОД

     На площадку выходило два или три коридора, но мы встали  так  удачно,
что закрывали "попрыгунчикам" все пути к отступлению. Они это поняли и  не
пытались бежать - даже отступили к краю площадки. Свет прожектора коснулся
их лиц, под капюшоном блеснули глаза. У них было по два  глаза,  как  и  у
нас.
     - Привет, - миролюбиво сказа Меломан. - Вы -  те,  кто  нас  похитил.
Верно? А мы соскучились на Островах, пришли к вам в гости...
     - Верните нас домой, - вдруг выкрикнул Малек. - Слышите?
     Я искоса взглянул на Игорька. Его трясло, на лбу  выступили  капельки
пота. Даже в оранжевом свете кожа казалась бледной.
     - Думаете, я вас боюсь? - снова  заговорил  Малек.  -  Думаете,  если
шпионил для вас, значит испугался? Вы сами трусы!
     Он медленно  подошел  к  неподвижным  инопланетянам.  Одна  из  фигур
качнула прикрытой капюшоном головой, издала тонкий,  шипящий  звук.  Малек
вздрогнул, но продолжал идти. Он был ростом почти с пришельцев, вот только
тоньше раза в три.
     - Осторожно! - окликнул я его.
     - Они трусы, они нас боятся, - тонким,  срывающимся  голосом  ответил
Игорек. - Сними свою накидку! Не прячься!
     Он протянул руку к ближайшей фигуре. В другой руке Игорек сжимал меч,
у инопланетянина не было никаких признаков оружия.
     Зато у него были руки, гнущиеся так, как никогда не смогут  сгибаться
человеческие.
     Тонкая кисть скользнула по лицу Игорька, спряталась  в  плаще.  Но  я
успел заметить изогнутые когти на гибких пальцах.
     Малек упал. А я бросился к пришельцам.
     Он  попытался  отскочить,  точнее,   даже   отскочил,   взвившись   в
невозможном для  человека  прыжке...  И  опустился  на  меч  Меломана.  Мы
действовали не сговариваясь, с навыком,  вколоченным  нам  Островами...  А
страховка напарника всегда была неизменным  правилом  боя.  Меломан  упал,
пытаясь вытащить меч из грузно осевшего  тела.  Вскочил,  вынимая  кинжал,
бросился ко мне.
     Держа острие меча у темного  провала  капюшона,  я  оттеснял  второго
инопланетянина в угол. Тот отступал мелкими семенящими шажками.
     - Руби его, - ненавидящим голосом сказал Меломан. - Руби его, Димка.
     - Что с Мальком? - спросил я сквозь зубы.
     - Кровь хлещет. Он по сонной артерии бил...
     Я вскинул меч. Противник мой отличался нечеловеческой  ловкостью,  но
когда в руке зажат метровый клинок, это уравнивает шансы, если не  сказать
более...
     Капюшон качнулся, и тонкий, шипящий голос произнес:
     - Прошу передумать... Ваше решение неверно...
     Меч сделался тяжелым, словно отлитый  из  свинца.  Запинаясь,  глотая
слова, я спросил:
     - Вы... ты... умеешь? Говорить?
     - Я старший знаток речи. Ваш товарищ убит не мной...
     Плащ раздвинулся, тонкая...  нет,  не  рука,  лапа,  обтянутая  сухой
морщинистой кожей,  с  когтями  на  длинных  гибких  пальцах,  указала  на
неподвижное тело убитого Меломаном пришельца.
     - Он механик. Неспособен  менять  поведение.  Погиб.  Низший  уровень
приспособления.
     - А ты способен? - задыхаясь от ненависти,  спросил  я.  Отступил  на
пару шагов, наклонился над Мальком...
     Глубокая рваная рана шла по лицу. Еще  две  раны,  узкие,  словно  от
ударов кинжалом, были на шее - слева и  справа.  Я  подумал,  что  нанести
такую тройную рану можно только имея два противостоящих пальца на руке.  А
крови оказалось совсем мало. Сквозь решетчатый пол она стекла вниз.
     - Сними капюшон, мразь! - закричал я.  Для  меня  вдруг  стали  очень
важными эти последние слова Игорька. - Сними!
     - Не возмущайтесь, - без всяких  эмоций  сказал  инопланетянин.  -  Я
снимаю.
     Плотная материя зашуршала, когда он развел руки,  сбрасывая  накидку.
Меломан охнул и, присев на корточки, с такой энергией рванул свой меч, что
сразу вытащил его из убитого.
     На человека инопланетянин походил лишь отдаленно. Ноги  у  него  были
тощие,  перевитые  буграми  сухожилий.  Коленки  сгибались   назад!   Тело
покрывало что-то похожее на сбитую клочьями шерсть. Маленькую, выступающую
прямо из плеч голову покрывали такие же космы... И вдруг я понял.  Это  не
шерсть.
     Это перья.
     Круглые, покрытые дрожащей студенистой пленкой глаза следили за моими
движениями. Вертикальная щель посреди  лица  инопланетянина  разошлась  на
несколько  сантиметров,  выступающие  из-под  перьев   роговые   пластинки
задергались вверх-вниз. Это не было угрозой - жалкий, рудиментальный  клюв
не мог служить оружием. "Знаток речи" готовился говорить.
     - Я выполнил ваше желание. Можно одеть обратно? Холодно.
     Я кивнул. На разговор не было  сил.  Кошмарный  облик  человеко-птицы
лишал меня последних  ее  остатков.  Хорошо,  что  он  не  понимал  этого.
Инопланетянин. Человек-птица... Птица?
     - Ты умеешь летать? - спросил я.
     - Нет. Утраченное умение.
     - Игорь, - сказал я, не отрывая глаз от пришельца.  -  Позови  ребят,
они должны быть внизу.
     Меломан понял, прошел к открывающемуся на  замерзшее  море  отверстию
туннеля. Встал рядом с прожектором, нагнулся вниз. Махнул рукой, крикнул:
     - Ребята, сюда!
     - Далеко до них, Меломан?
     - Прямо под нами, метрах в двадцати. Сейчас залезут.
     Я  продолжал  следить  за  пришельцем,  снова  завернувшимся  в  свою
накидку. Он, видимо, чувствовал мой взгляд. Шевельнулся, сказал:
     - Я буду полезен. Хорошо для вас и  для  меня.  Буду  проводником  по
кораблю, помогу найти остальных. Вы сохраните жизнь. Вам нужен специалист.
     - Проводником на корабле?
     - Да. Вы захватили  полигон  и  уничтожили  энергоцентр.  Но  техники
способны подключиться к резервным источникам энергии.  Ненадолго,  но  вас
уничтожат.
     Указав рукой на проем туннеля, где в снежной  каше  темнели  пятнышки
островов, я спросил:
     - Это полигон?
     - Да.
     - А корабль?
     Пришелец обвел рукой вокруг себя.
     - Это корабль. На корабле  шестнадцать  разумных.  Было  шестнадцать,
теперь четырнадцать и я. Без меня вы их не найдете. Предлагаю договор.
     Послышался шорох, и в туннель,  щурясь  от  бьющего  в  глаза  света,
вскарабкался Крис. Увидел рядом со мной пришельца - и застыл, сжав  ладонь
на рукояти меча.
     - Познакомься, Крис, - тихо сказал я. - Это один из  тех  шестнадцати
ублюдков, что держали нас на Островах. Теперь он изменил поведение и готов
служить нашим проводником. Экскурсоводом. Готов быть предателем.
     Капюшон развернулся в мою сторону.  Нечеловеческий  голос  равнодушно
произнес:
     - Предательство - понятие человеческого разума. Мы меняем  поведение.
Одно из странных свойств человеческого разума - неприятие смены поведения.
     Но Крис уже не слушал его. Он шел к Мальку - медленно,  словно  решил
дать ему время, чтобы тот перестал притворяться.
     - Очень жаль, Крис, но мы, действительно, не можем убить... этого,  -
сказал я.
     Капюшон качнулся.
     - Очень разумно. Вы - начальник людей?
     Стоящий  на  коленях  возле  Игорька  Крис  повернулся  к  пришельцу.
Помолчал секунду. И сказал:
     - Да, он наш командир.


     Когда на площадку выбрались все наши ребята, места там  стало  совсем
мало. Вокруг пришельцев - и живого, и мертвого  -  образовалось  свободное
пространство. Меломан начал рассказывать, что произошло, а я отошел к краю
площадки. Пришелец проводил меня  настороженным  взглядом  -  кажется,  он
боялся оставаться среди  возбужденных,  ненавидящих  мальчишек  без  меня.
Рассчитывал, что я, командир людей, сумею его  защитить...  Я  -  командир
людей?
     Крис не шутил, я понял это  по  его  взгляду.  Он  передал  мне  свое
правление, легко и просто, как что-то ненужное, что-то невыносимо тяжелое,
но посильное для другого. Я - командир?
     На мгновение мне стало так одиноко, как не было никогда за всю  жизнь
на Остовах. Правитель всегда более одинок, чем его подданные. Может  быть,
потому, что он не чувствует никого выше себя. Оказывается, это очень важно
- чувствовать людей не только рядом с собой, не только ниже тебя, -  но  и
над собой. Оказывается, это очень приятно - знать, что кто-то  несет  груз
твоих сомнений.
     Я - командир Островов.