тки...
     Я опередил и Толика, и Януша, и Криса. И неожиданно оказался один  на
один с отставшим противником.
     Первое, что бросилось мне в глаза, -  он  был  посветлее  других.  Не
такой загорелый и чуть аккуратней подстриженный, хоть и длинноволосый. Еще
через секунду до меня дошло,  что  это  девчонка  лет  четырнадцати,  и  я
опустил меч.  Не  знаю,  сумел  бы  я  ударить  парня,  даже  после  всего
случившегося на мосту... Девчонку я не мог ударить точно.  А  она  стояла,
опустив меч, повернувшись ко мне лицом и не пытаясь  убегать.  Вид  у  нее
вполне соответствовал  окружающим:  обрезанные  чуть  ниже  колен  джинсы,
завязанная на животе узлом блузка,  волосы,  перетянутые  на  лбу  широкой
черной лентой. И все равно что-то в ней казалось знакомым, земным. Из  той
моей жизни, которая оборвалась вчера со щелчком фотоаппарата...
     Девчонка стояла и смотрела на меня. Знакомо смотрела...
     - Инга... - одними губами выдохнул я.
     Это  было  невероятнее  всего  случившегося.  Фантастичнее   Игры   и
пришельцев. Этого просто не могло быть! Ингу я видел всего два дня  назад.
Да, возможно загореть за пару дней, при желании за  тот  же  срок  реально
обтрепать одежду  и  исцарапать  руки.  Даже  с  прической  можно  сделать
что-нибудь такое, отчего волосы покажутся  длиннее.  Но  глаза,  выражение
лица - они так быстро не меняются! Инга выглядела сейчас  гораздо  старше.
Оттого, наверное, я и не узнал ее сразу...
     - Тихо, - шепотом сказала Инга. - Приходи  сюда  ночью,  на  мост.  И
никому не говори про меня.
     Она повернулась и бросилась к своим.


     Игорька ранило несильно. Он даже уверял, что ему  совсем  не  больно,
словно мы не видели набегающих на его глаза слез. Крис с  Янушем  остались
на мосту.  А  мы  с  Толиком  отвели  Малька  в  замок.  По  дороге  Толик
рассказывал про Януша. Он здесь недавно, с месяц, его  все  учат  русскому
языку, но говорит Януш  пока  плохо.  Толик  вспоминал  какие-то  забавные
словечки Януша, хохотал. Мне это казалось диким. Только что мы видели, как
погиб мальчишка с соседнего острова, только что он рубился насмерть, и уже
смеется. Но и Малек смеялся, вздрагивая при этом от боли. А у  меня  перед
глазами стояли то падающий в море пацан, то замершая под моим мечом Инга.
     В тот вечер ребята вернулись с  мостов  раньше  обычного  -  на  небо
набежали тяжелые тучи. Быстро  стемнело,  и  ветер  стал  холодным.  Мы  с
Толиком стояли на "балконе". Так я  про  себя  называл  опоясывающую  весь
замок террасу, с которой и начинались все три моста. На  нее  же  выходили
окна наших комнат, которыми запросто  пользовались  вместо  дверей.  Толик
весь вечер разъяснял мне, где и что находится, и я уже не слишком путался.
Замок был в общем-то небольшой. Комнаты, где мы жили, Тронный зал,  кухня,
Турнирный зал (я бы назвал это длинное, с высоким потолком и зарешеченными
окнами помещение просто спортзалом). Ну, и еще множество узких  коридоров,
подвал под замком и пустые комнаты  в  сторожевой  башне.  Честно  говоря,
большую часть площади занимали толстенные каменные стены.
     Толик был весь перебинтован. Ему  наложили  на  раны  какую-то  белую
мазь, и он уверял, что к утру на коже останутся лишь тонкие белые шрамики.
Малек подвергся той же процедуре, но его еще и уложили в постель, а Толика
даже не пытались. Не обращая внимания на свои быстро  побуревшие  повязки,
он таскал меня по замку, пока не добрался до балкона.
     - Хочешь научиться слушать мост?
     Я кивнул, не совсем представляя, чему меня  собираются  учить.  Толик
мгновенно растянулся у  самого  начала  моста,  прижался  ухом  к  гладким
плиткам.
     - Ложись и вслушивайся.
     Я  послушно  лег.  И  услышал  слабое,  глухое   потрескивание.   Это
расходились, остывая, половинки моста. Почему-то мне стало жутко.  Похожее
ощущение было у меня только однажды, когда я был с классом на экскурсии  в
самой настоящей шахте. Ну, не в самой шахте, конечно,  а  на  поверхности.
Тогда я подошел к  забранному  решеткой  отверстию  вентиляторов,  гнавших
воздух с полукилометровой глубины. И услышал гул мчавшегося из темноты, из
узких запутанных коридоров, ветра. Было в нем что-то  такое,  от  чего  по
коже побежали мурашки. Какая-то слепая, равнодушная мощь и незримый  холод
десятков стальных лопастей, несущих воздух к поверхности.
     Так   и   здесь.   В   потрескивании   сжимающегося   камня   таилась
нечеловеческая, тупая сила. Точно так же завтра утром  с  восходом  солнца
мост начнет сходиться. Словно две каменные  руки  сойдутся  в  смертельном
рукопожатии, стискивая очередную жертву...
     - Впечатляет? - гордо спросил Толик.
     Я кивнул, поднимаясь. И вздрогнул, увидев, что на  плитках,  там  где
лежал Толик, остались влажные темные пятна. Толик перехватил  мой  взгляд,
усмехнулся:
     - Да не бойся, Димка. На островах не умирают от ран. Только в  бою...
Хочешь, развяжу бинт? Сам увидишь, рана уже затянулась.
     - Я верю, - честно ответил я. - Не надо.
     Постепенно возвращались с мостов ребята. С южного - Крис с Янушем,  с
восточного - Тимур, Сержан и еще двое ребят, имен  которых  я  не  помнил.
Самый воинственный вид был, несомненно, у  Тимура.  Дежурить  на  мост  он
ходил с двумя мечами, закрепленными в специальных ножнах  за  спиной,  так
что длинные рукоятки торчали над плечами. Не  знаю,  действительно  ли  он
фехтовал обоими мечами сразу,  но  выглядело  это  внушительно.  Да  и  по
возрасту Тимур был старше меня не меньше чем на год. С  Сержаном  мы  были
ровесниками, ну а их напарники (из  разговоров  я,  наконец-то,  узнал  их
имена - Игорь-длинный и Ромка) выглядели немного младше меня.  Большинство
ребят  попадали   на   острова   лет   в   двенадцать-тринадцать.   Малек,
"сфотографированный" в неполные шесть лет,  и  я,  сделавшийся  участником
Игры в четырнадцать, казались исключениями из правил.
     Последними пришли те мальчишки, которые охраняли западный  мост.  Еще
два Игоря, Илья, Костя. Они начали было рассказывать, как  на  них  напали
ребята с двенадцатого  острова,  но  встретив  иронический  взгляд  Криса,
замолчали. Тогда заговорил наш командир. Он коротко сообщил, что в схватке
с врагами двое его товарищей оказались ранены, но  мужественно  продолжали
бой. Меня это немного удивило, но я не стал спорить.  Потом  он  рассказал
про Малька - ту все было совершенно правильно, но когда дошло  до  меня...
Выходило чуть ли не так, что именно я разогнал всех  нападавших,  спас  от
смерти самого Криса,  а  вдобавок  проявил  еще  редкостное  благородство,
пощадив оцепеневшего от страха противника. У меня даже  слов  не  нашлось,
чтобы ему возразить. Да к тому же, услышав про "оцепеневшего  противника",
я едва удержался от того, чтобы  сказать,  сколько  лет  с  ним  знаком...
Конечно, если мне не померещилось.
     Внезапно я засомневался, действительно ли  встретил  на  мосту  Ингу.
Вспомнилось, что она так и не назвала меня  по  имени.  Ну  а  предложение
встретиться ночью, тайком... Это вполне подходило для девчонки,  прожившей
на островах несколько лет и пораженной тем, что ее вдруг пощадили  в  бою,
но совсем не подходило для Инги. Она в таких вопросах никогда не проявляла
инициативы...
     Прервало мои размышления появление Риты. Она постояла  немного  среди
нас, о чем-то шепотом спросила Криса, а потом громко позвала:
     - Ребята, ужинать.
     Повторять приглашение ей не пришлось. Мы  перешли  в  Тронный  зал  и
набросились на еду. Мясо, хлеб, картошка, огурцы. Чай с  конфетами...  Это
уже было чересчур. Ладно, где-то в глубине острова могла расти  пшеница  и
картофель. Но конфеты - дешевая  и  приторно-сладкая  карамель  в  блеклых
обертках - они-то на деревьях не вырастут! Я разгладил обертку - на ней не
оказалось ни единого слова. Просто рисунок: синие морские волны, а в них -
зеленый островок... Наклонившись к сидящему рядом Толику я прошептал:
     - Слушай, откуда все это?
     - От хозяев, - спокойно ответил он.
     - От кого? - не понял я. Толик, дожевывая кусок мяса, разъяснил:
     - Да от пришельцев.
     Наверное, в голове у меня сработал  какой-то  предохранитель,  потому
что я перестал удивляться. Всю порцию удивления, отпущенную  мне  на  этот
день, я уже израсходовал и теперь спокойно  выслушал  рассказ  о  кухонных
шкафах, в которые каждый вечер складывают остатки пищи, а утром на  полках
находят свежие продукты, мыло, мазь, затягивающую раны, свечи.
     За окнами быстро темнело. Все разбрелись по замку, и в  Тронном  зале
осталось человек пять. Игорь-Меломан замер у окна с надетыми наушниками. Я
хотел было попросить у него плейер, но не решился. Из всех  ребят  Меломан
казался самым замкнутым и молчаливым... По всему замку зажгли свечи, и это
оказалось неожиданно красиво: на розовом мраморе стен задрожали загадочные
тени, потолок исчез в полутьме, в оконных стеклах  затанцевали  отраженные
язычки пламени. Тимур вытащил откуда-то затрепанную книжку, примостился  у
стола, где горел втиснутый в стакан целый букет свечек, и принялся читать.
Игорь-длинный и просто Игорь сели  играть  в  шахматы.  Из  любопытства  я
несколько минут наблюдал за игрой. Впрочем, больше  игры  мне  понравились
сами шахматы - очень красивые и, по виду, старинные.
     Крис подошел ко мне сзади и обнял за плечи.
     - Нравятся?
     - Шахматы? Ага.
     - Это я сюда с ними попал, - с заметной гордостью сказал Крис. -  Тут
все вещи только те, что были у нас с собой. Может сыграем?
     - Спать хочется, - почти искренне ответил я. Почти - потому что спать
мне ужасно хотелось, но делать я этого не собирался.
     - Ну ладно, - подозрительно легко согласился Крис. - Я  тебя  провожу
до комнаты.
     Мы вышли в коридор. Здесь было множество высоких незастекленных окон,
из которых тянуло прохладой.
     - Как по-английски "очень холодно"? - спросил я.
     - Итс вери коулд, - рассеянно ответил Крис. Потом  остановился,  взял
меня за руку, посмотрел сверху вниз своими жесткими серыми глазами.
     - Димка, ты очень умный парень, но... Никогда не повторяй  того,  что
ты сказал мне на мосту. Никогда.
     - А что я сказал?
     - Что невозможно завоевать сорок островов.
     - Но...
     - Да, ты прав. Сорок островов не завоюешь.  Это  все  понимают,  хотя
обычно не так быстро. Но вслух этого не говорят. Иначе жить не  захочется.
Понял?
     Я  понял.  А  еще  я  понял,  что  для  горя  и  страха   нет   таких
предохранителей, как для удивления. Как бы не было грустно, но может  быть
еще хуже. И чтобы не разреветься, как маленькому, меня  удерживало  только
одно. Инга.



                               7. ДВОЙНИКИ

     Хорошо, что Малек спал, когда я зашел в комнату. Крис сказал,  что  я
буду жить в ней, а Тимур, занимавший ее раньше, пойдет на место Криса.  Ну
а наш командир найдет себе комнату где-нибудь в сторожевой башне.  Он  был
хороший парень, Крис, наш предводитель в  замке  Алого  Щита  на  Тридцать
Шестом острове...
     Я лег на кровать. Эта ночь  была  прохладной,  и  кто-то  положил  на
кровать одеяло. Оно было толстое, наверняка теплое, но я не  стал  в  него
кутаться, чтобы не уснуть. Я лежал и думал, что завтра, с самого утра, мне
придется дежурить на каком-то мосту, и  не  просто  дежурить,  а  драться,
может быть, даже убивать. А иначе  погибнешь  сам.  Толик  уже  успел  мне
рассказать, что некоторые ребята, попав  на  остров,  так  и  не  решались
драться по-настоящему, пытались помирить острова и гибли...
     -  Крис  хитрый...  -  вдруг  пробормотал  Малек.  Потом  еще  что-то
неразборчивое, сразу понятно - во сне. Повернулся на другой бок - в слабом
свете, льющемся из окна, забелела его перевязанная голова - и сказал: - Не
надо, он и так ничего не сделает...
     Я осторожно встал, наклонился над Игорьком.  Спит.  Послушал,  но  он
больше ничего не сказал. Тогда я поправил на нем одеяло и отошел  к  окну.
Оно было очень низко  от  пола  и  открылось  совсем  легко.  Меня  обдало
холодным ветром. Я закрыл его, поискал свитер, оделся и лишь  после  этого
выбрался из комнаты на террасу.
     Небо затягивали тучи, но в одном месте они разошлись, и там светилось
незнакомое созвездие - ровный кружочек из ярких  звезд.  Не  знаю,  как  в
Южном полушарии, а наше небо такие созвездия не украшали. Я  имею  в  виду
земное небо...
     - Нарекаю тебя Око  Пришельца,  -  прошептал  я  и  хихикнул.  Честно
говоря, мне было не по себе.
     Белесый силуэт замка быстро растаял в ночи. В  нем  не  светилось  ни
одно окно, а света от тех редких звезд, что проглядывали сквозь тучи, было
мало. Мне показалось, что немного светятся сами тучи, но до конца я в этом
уверен не был. А потом я перестал  думать  про  тучи  и  звезды,  так  как
середина моста приближалась, и я рисковал угодить в раскрывшийся  на  ночь
проем. Замедлив шаги, я покрепче прижал ладонь к перилам. Узкая  мраморная
полоска  оказалась  почти  горячей.  Она  остывала  и  делилась  со   мной
накопленным за день теплом...  Вытянув  руку  вперед,  я  медленно  шел  в
темноте, готовый  в  любой  момент,  почувствовав  под  пальцами  пустоту,
остановиться. Но мост все не кончался и  не  кончался,  упорно  поднимаясь
вверх.
     Пройдя еще немного, я понял, что беспокоился зря.  Инга  захватила  с
собой фонарь.
     Она сидела на своей половине моста, свесив ноги в пустоту. Между нами
была пропасть метров пяти шириной, а  на  дне  этой  пропасти  еле  слышно
билась вода. Рядом с Ингой стоял древний жестяной фонарь с толстой  свечой
внутри, и лежала смотанная веревка.
     -  Это  ты?  -  она  даже  не  удивилась.  Подняла   фонарь   повыше,
рассматривая меня, потом стала разматывать веревку. Я сомневался зря,  это
была Инга.
     - Держи!
     Скользкая нейлоновая плеть хлестнула меня по ногам, исчезая в проеме.
Я поймал конец веревки со второго или третьего раза, обвязал вокруг  перил
со своей стороны, а Инга со своей.
     Подергав  веревку  несколько   раз,   и,   видимо,   удовлетворившись
результатом, Инга недоуменно спросила:
     - Дима, а чего ты еще ждешь? Или перебираться тоже предоставишь мне?
     Только теперь я сообразил, что мне  придется  сделать.  Проползти  по
веревке несколько метров - это, конечно, не подвиг. Если веревка  натянута
над тихой  речушкой  или  мягкими  поролоновыми  матами...  А  здесь  было
неспокойное ночное море и сто метров высоты.
     Я обхватил веревку. Взглянул на неподвижную фигурку Инги.  И  пополз.
Нет, страха я не чувствовал. Наверное, потому, что в темноте невозможно  в
полной мере ощутить высоту и представить последствия падения.
     Когда я спрыгнул на чужую часть моста, мои  пальцы  никак  не  хотели
отпускать влажный нейлоновый шнур. Вцепившись в него, я молча  смотрел  на
Ингу.
     - Я так и думала, что ты легко перелезешь, - сказала она.
     После таких слов обратная дорога перестала меня волновать. Я небрежно
пожал плечами:
     - Ерунда... Упражнение для первоклассника. Ты не замерзла?
     На Инге была  темно-синяя  штормовка,  размера  на  два  больше,  чем
следует.
     - Нет.
     Мы замолчали. Я отвел глаза от ингиного лица, подвинул ногой  фонарь,
стоящий слишком близко от края  моста.  Как-то  странно  начинался  у  нас
разговор. Будь на месте Инги знакомый мне мальчишка, мы бы сейчас хохотали
и орали во все горло. Даже с любой из своих одноклассниц я  чувствовал  бы
себя свободнее. А с Ингой, хоть мы и дружим с самого детства, у  меня  уже
целый год такая чертовщина.
     - Удивительно, что мы попали сюда вместе, - начал я.
     - Удивительно, что мы вообще здесь, - поправила Инга.
     Я начал немного злиться. Она что,  не  может  хотя  бы  завизжать  от
радости, что мы встретились? Стоит и  смотрит  поверх  головы,  словно  ей
нестерпимо скучно... Я взглянул на нее. И вдруг понял, что Инга  вовсе  не
спокойная или равнодушная. Она вся  сжата,  сдавлена  какой-то  болью  или
страхом.
     - Инга... Что с тобой? - растерянно спросил я.
     Она наконец-то посмотрела мне в глаза.
     - Дим... Как у меня дома? Родители сильно... волнуются?
     - Не знаю, я давно у вас не был...
     - Целый месяц?
     - Какой еще месяц?
     Я неожиданно подумал, что родители Инги непременно позвонили бы моим,
когда она исчезла. Да и у меня спросили бы, не знаю ли я,  где  она  может
быть...
     - Какой еще месяц? - переспросил я. - Мы три дня  назад  по  телефону
разговаривали. А у вас дома я был на той неделе, когда мы в кино ходили.
     - На той неделе я в кино не ходила. Я  на  кухне  дежурила,  в  нашем
замке.
     - А с кем же я тогда смотрел кино?
     - Не знаю. - Инга фыркнула. - Вспомни, тебе лучше знать.
     Я уперся руками в перила. Вкрадчиво спросил:
     - Инга, ты давно на острове?
     - Месяц.
     Меня это даже не удивило. Видимо, я начал догадываться.
     - Инга, неделю назад мы ходили в кино. Потом несколько раз болтали по
телефону и видели друг друга в школе. Я попал на остров два дня назад.
     Инга протянула руку, коснулась моих пальцев. Я вздрогнул.
     - Дим, ты правду говоришь, или так... чтобы я не волновалась.
     - Инга, нас никто с Земли не крал. С нас сняли копии.
     - Значит, мы двойники?
     - Ага.
     Инга вдруг заулыбалась. Первый раз с тех  пор,  как  мы  встретились.
Весело и беззаботно, словно все неприятности остались позади.
     - Нам от этого никакой пользы нет, - хмуро сказал  я.  -  Пусть  даже
наши двойники дома, но мы-то здесь!
     Глаза у Инги сделались удивленными. Она негромко произнесла:
     - Как это: "пусть даже..." А родители? Тебе их не жалко?
     Я  почувствовал,  что  краснею.  Конечно,  если  дома  остались  наши
двойники, то ни мама, ни папа не волнуются, они не знают,  куда  я  попал.
Инга правильно обрадовалась... Но внутри у меня  все  переворачивалось  от
мысли, что я - это не я, а всего лишь копия. Так обидно мне еще никогда не
было. Хотя, по сути, обижался я сам на себя.
     А Инга на глазах становилась прежней.  Улыбка  ее  стала  задорной  и
немного хитрой.
     - Димка, я так рада, что ты сюда попал...
     - Спасибо.
     Мы засмеялись. Инга щелкнула по  нейлоновому  шнуру,  натянутому  как
струна. Сказала:
     - Теперь можно придумывать, как отсюда сбежать.
     - Как?
     - Ну, в принципе, есть всего  два  пути,  -  разъяснила  она.  -  Или
завоевать все острова...
     - Не получится.
     - Или разыскать пришельцев и всыпать им.
     Я закашлялся, сдерживая хохот.
     - Ин... Инга... Ты  гений.  Всыпать...  Именно  всыпать.  Ты  еще  не
пробовала этим заняться?
     - Нет, - очень спокойно ответила она. - Я старалась не  рисковать.  Я
же не знала, что дома осталась другая Инга.
     Она сказала это твердо, как бы все объясняя. И по  этой  твердости  я
понял - уж теперь-то она будет "стараться".
     - Инга,  но  если  с  нами  что-то  случится  здесь,  то...  случится
по-настоящему. Мы другие  люди,  не  те,  которые  остались  дома.  Ты  не
боишься?
     - Чего? На островах нет  никого  старше  семнадцати  лет.  Мы  сможем
прожить года три-четыре, а потом...
     Она замолчала. Тряхнула головой, сбрасывая с глаз челку.
     - Меня это не устраивает.
     Секунду я с удивлением смотрел на нее. Она смелая девчонка, но именно
девчонка. И склонности к подобным авантюрам у нее никогда  не  было.  Нет,
месяц, на острове не прошел для нее бесследно.
     - Инга, мы попробуем. Или завоюем... или всыплем.
     - Но тогда нам нужно действовать в полной тайне.



                             8. СЕКРЕТНЫЙ ПЛАН

     Я удивился.
     - В полной тайне? От пришельцев, что-ли, таиться? Тогда не  стоит  об
этом договариваться здесь, на свежем воздухе. Надо было мне  пойти  в  ваш
замок. Да и с остальными ребятами стоит посоветоваться.
     Инга иронически посмотрела на меня. Сказала:
     - У вас там сегодня один мальчишка дрался. Маленький такой, а  дрался
здорово...