ми.  Играя,  следовало  выбирать  сложные
маршруты и избегать губительного влияния отдельных  фигур,  находящихся  в
тех или иных точках пространства.
   Например, в центре доски.
   "Из чего сделана эта доска  -  из  дерева?"  -  спросил  он  сам  себя,
поглаживая  пальцами  ровную  полированную  поверхность  и  не  ощущая  ни
малейшего зазора между клетками.
   В первый момент он решил, что доска изготовлена из разных пород дерева.
Но почему именно из дерева? Просто такие доски почти  всегда  делались  из
дерева.
   Теперь его одолело сомнение - могло ли дерево так хорошо сохраниться.
   А может, доска была грубой подделкой, ловушкой?
   Он  отбросил  эту  мысль.  И  пуритане,  и  люди  Бетельгейзе  обладали
достаточным арсеналом средств, чтобы точно установить возраст любой  вещи,
и вряд ли их удалось бы обмануть. А зачем обманывать  его,  Жерга  Алгана,
человека с древней планеты, одинокого волка,  бунтаря,  заблудившегося  на
окраинах Освоенной Галактики!
   А зотл? Зотл и шахматная доска.
   Зотл, странный, абсолютно  безвредный  напиток,  который  подготавливал
мозг и нервную систему человека к восприятию непонятных образов.
   "Ирреальные видения, опасные для психики", - заявляли  психологи.  "Как
сказать, - возражали  математики  и  физики,  -  миры,  доступ  к  которым
открывает зотл, построены по законам логики и не похожи на бред, они столь
же логичны, как и сама Вселенная".
   "Бред, - упорствовали психологи, -  неожиданные  связи  между  нервными
окончаниями. Вы видите то, что должны слышать, воспринятое слуховым нервом
замыкается на оптический нерв".
   Нейрологи пожимали плечами.
   Шахматная доска и зотл.
   Зотл тоже был дверью в неведомые миры. А шахматная доска  -  пропуском,
планом, который позволял ориентироваться во  Вселенной  и  посещать  иные,
непонятные, но вполне реальные миры.
   Зотл и шахматная доска.
   Они взаимно дополняли друг друга, как ключ и  замочная  скважина,  если
найдется человеческая рука, чтобы вставить  ключ  в  скважину  и  толкнуть
незапертую дверь.
   Когда же дверь откроется, человек должен не только заглянуть в соседнюю
комнату, но и смело переступить порог.
   Смело переступить порог.
   Шахматная доска и Жерг Алган.
   Он вскочил на ноги и потряс старика за плечи.
   - Проснитесь, - крикнул он, склонившись к морщинистому серому лицу.
   - Что случилось? - пробормотал старик, испуганно приподымаясь.
   - Вставайте. Я все вам объясню. Мне нужна ваша помощь.
   Старик натянул старый потертый комбинезон.
   - Солнце еще не взошло, - его сухие губы едва шевелились.
   - Неважно, - сказал Алган. - У меня нет времени ждать.
   - Что вы собираетесь делать? - спросил старик.
   - Я долго размышлял над вашими словами. Мне нужен зотл. У вас он есть?
   - Нет. Откуда?
   - Кто на этой планете может иметь зотл?
   - Не знаю. Здесь зотл не произрастает.
   Старик толкнул дверь, и Они  вышли  из  лачуги.  Ночной  свет  волшебно
преобразил грязный двор. Джунгли вокруг казались столбами пламени, а дом -
холодным костром. Над  ним  в  пурпуре  ночи  ледовым  монолитом  высилась
громада космопорта.
   - Погодите, - сказал старик. - Зотл наверняка есть у коменданта  порта.
Только не знаю, как вы сможете убедить этого человека дать  вам  его.  Чем
будете платить? Во всяком случае, скажите, что пришли от меня.
   - Непременно, - пробормотал Жерг Алган. - Я сейчас же иду к нему.
   - Еще очень рано. Подождите немного.
   - Космопорт не ведает покоя ни днем ни ночью, -  возразил  Алган.  -  Я
слишком долго ждал. Комендант должен запомнить мое посещение. Прощайте.
   - Удачи вам, - пожелал старик, но голос  его  был  полон  сомнения.  Он
долго смотрел вслед Алгану, который, поправив рюкзак  на  спине,  двинулся
вверх по крутой тропинке, единственной  улочке  поселка,  петлявшей  среди
жалких строений. Затем зевнул и отправился спать.


   Комендант умышленно  повернулся  спиной  к  Алгану.  Восходящее  солнце
высвечивало черные контуры антенн,  казавшихся  на  фоне  пурпурного  неба
ветвями странных геометрически правильных деревьев.
   Комендант был невысок и темноволос. С годами он немного располнел,  что
несомненно испортило его характер. Он с тоской взирал  на  пустой  порт  и
пустое небо в тщетной надежде разглядеть корабль с  посланцем  Бетельгейзе
на борту.
   Время на Глании нередко тянулось слишком долго.
   - Вы по делу? - недовольно спросил комендант. - Валяйте. Я вас слушаю.
   - Вас даже не интересует, кто я? - удивился Алган.
   - А какое это имеет значение? Слушаю вас!
   Он нервно шевелил пальцами заложенных за спину  рук.  Первый  солнечный
луч вырвался из-за горизонта, и цвет неба стал  меняться.  Каждое  утро  и
каждый вечер небо Глании становилось полем битвы между красной  звездой  и
белым солнцем. Поутру белое солнце,  словно  громадный  паук,  плело  свою
серебристую паутину до самого горизонта, и красная звезда,  запутавшись  в
этих сетях, бледнела и убегала вдаль.
   Вечером все было наоборот. На Глании уже сложились свои легенды об этих
ежедневных битвах красной звезды и белого солнца.
   - Предлагаю вам отличиться  в  глазах  Бетельгейзе,  -  медленно  начал
Алган. - Можете получить внеочередное повышение в  чине  или  оказаться  в
каком-нибудь порту поближе.
   - Вот как? - рассмеялся комендант, но  смех  его  звучал  натянуто.  Он
резко оборвал его, повернулся к Алгану и смерил его недоверчивым взглядом.
   - В настоящий момент назрела настоятельная необходимость  в  мгновенном
перемещении  среди  звезд,  -  начал  Алган.  -  Все  технические  уловки,
позволяющие увеличить скорость  кораблей,  практически  исчерпаны.  Думаю,
центральное правительство Бетельгейзе оценит человека,  который  предложит
новый способ перемещения в пространстве.
   - Например, вас? - холодно осведомился комендант.
   - Не важно кого. Предположите, что я приступил к решающим  опытам.  Мне
нужно кое-что, что  трудно  отыскать  здесь.  Допустим,  у  вас  есть  это
кое-что. Можете ли вы поделиться им, чтобы я  мог  продолжить  опыты?  Вам
будет признательна вся Галактика.
   - Что вам нужно? - спросил капитан, глядя в какую-то далекую точку  над
головой Алгана.
   - Зотл, - тихо обронил Алган.
   Взгляд капитана  стал  осмысленным.  Его  руки  легли  на  стол,  и  он
уставился на Алгана. Затем побагровел и  расхохотался  так,  что  из  глаз
брызнули слезы.
   - Зотл, мой мальчик? - переспросил он. - И больше ничего?  Вы  уверены,
что вам больше ничего не надо? А откуда вам известно, что он у меня  есть?
Вы не в своем уме, мой дорогой! Зотл для путешествия среди звезд.  У  меня
не раз пытались выманить его, рассказывая самые  невероятные  истории,  но
такое я слышу впервые. Хотя вы, похоже, твердо верите в свою выдумку. Вы -
параноик, чистейший параноик.
   Комендант перестал смеяться.
   - Что-то слишком долго я любуюсь вами, - процедил  он  сквозь  зубы.  -
Убирайтесь отсюда.
   - Я знаю цену зотлу, - настаивал Алган. - И готов  заплатить  за  него.
Такая  сделка  абсолютно  законна.  Глания  -  подконтрольная   территория
Бетельгейзе. Вы имеете право  продать  мне  зотл,  если  он  у  вас  есть,
капитан. И можете рассчитывать на признательность Бетельгейзе.
   Глаза коменданта сделались мечтательными.
   - Да, у меня есть зотл, - сказал он. - Действительно,  его  продажа  не
запрещена. Раз вы посланец  Бетельгейзе,  вы  это  знаете.  Мне  следовало
догадаться, что вы ее тайный эмиссар.
   - Я вовсе не тайный эмиссар Бетельгейзе, - перебил его Алган. - Я скажу
вам правду, пока вы сами не докопались до нее. Моей ноги ни разу  не  было
на Бетельгейзе. Но мне нужен зотл, и я готов уплатить  за  него  вдесятеро
больше того, что он стоит. Откроем наши карты!
   - Согласен, - сказал капитан. - У вас есть деньги?
   - Нет, - ответил Алган.
   Комендант нервно дернулся.
   - Вы сошли с ума, - произнес он.
   Его рука потянулась к кнопке, скрытой в резьбе стола.
   - Подождите. У меня нет денег при себе, но это  не  значит,  что  я  не
располагаю значительной суммой. Моя персона стоит очень дорого.  Мне  надо
двенадцать корней зотла. Оцените их сами.
   Комендант задумался. Сумма была огромной.
   - Примерно пятьсот кредитов, - сказал он.
   - Даю вам пять тысяч, - усмехнулся Алган. - Меня зовут Жерг Алган.  Моя
голова оценена в эту сумму. Можете проверить секретные сообщения.
   Некоторое время они молчали, пристально  глядя  друг  на  друга.  Потом
комендант нарушил молчание.
   - Кажется, - сказал он, - вы предусмотрели все. Но,  что  вы  сделаете,
если я вас арестую, а зотла не дам?
   - Все очень просто. Сумма будет вручена лишь тому,  кто  схватит  меня.
Но, если я сам сдамся представителю Бетельгейзе, дело меняется. Существуют
два варианта:  либо  вы  ловите  меня  после  отчаянного  преследования  и
получаете вознаграждение, либо я сдаюсь, и вы не получаете ничего.
   - Вам никто не поверит, - возразил капитан, закусив губу. - Они  скорее
поверят мне, чем вам.
   - Конечно, - согласился Алган. - Но они еще  больше  поверят  детектору
лжи. Ему я буду вынужден сказать правду. Станет ясно, что я  действительно
сдался. А вас привлекут к ответственности  за  лжесвидетельство.  Если  вы
примете мои условия, я никогда не  окажусь  перед  детектором  лжи.  Закон
разрешает преступнику отказаться от испытания детектором лжи,  как  бы  ни
были тяжки обвинения против него. Мне терять нечего.
   - Где гарантия того, что вы не попытаетесь обмануть меня после ареста?
   - Гарантии у вас нет. Ваше слово против моего. Я был с вами откровенен,
дабы вы  поняли,  что  игра  стоит  свеч.  Кроме  того,  какой  смысл  мне
обманывать вас? Платит Бетельгейзе, а не я. Вам надо пойти на  риск.  Дело
стоит того, советую - поверьте мне.
   - Пять тысяч кредитов, - протянул комендант. -  Цена  средней  планеты.
Но, если вы тайный эмиссар Бетельгейзе, будьте вы прокляты.
   - За мою голову назначена цена, - напомнил Алган. - Можете проверить.
   - Хорошо.
   Комендант склонился над экраном, на котором проносились какие-то данные
о планетах, положении  звездолетов,  затем  бег  информационных  сообщений
замедлился и появилось изображение Алгана.
   Портрет был на удивление реален. Скорее всего, его сфотографировали  во
время  тренировок.  Однако  снимок  принадлежал   прошлому.   После   всех
приключений лицо Алгана огрубело и  черты  стали  жестче,  взгляд  глубоко
посаженных глаз приобрел остроту.
   Инструкции. Детальное  описание.  Формулировка  обвинения.  Изображение
корабля, на котором он сбежал  с  Эльсинора.  Сумма,  назначенная  за  его
поимку, - ее мог получить  любой  гражданин  Галактики,  будь  то  солдат,
офицер или  гражданское  лицо.  Предупреждение  красными  буквами:  "Взять
живым. Ни при каких обстоятельствах не стрелять. Скорее всего, не опасен".
   - Похоже, вы им очень нужны, - усмехнулся капитан.
   - Больше, чем вы думаете. Я им нужен так же, как мне зотл. И по тем  же
причинам.
   - Ну что же. Следуйте за мной.
   Алган шел  позади  капитана.  У  него  было  время  на  размышления.  В
обвинении ничего не говорилось о тех угрозах, которые он  выдвигал  против
Бетельгейзе. Упоминался лишь захват корабля. И то  в  довольно  сдержанном
тоне. Люди с Бетельгейзе явно хотели наложить лапу  на  Алгана,  если  ему
удастся что-нибудь  узнать,  раньше,  чем  его  перехватят  пуритане.  Они
пустили Алгана в космос, как пускают в нору  терьера,  а  сами  расставили
сети у всех выходов, надеясь захватить и его, и спугнутую им добычу.
   Но они не знали, что есть еще один выход.


   - Предпринимать что-либо против меня бессмысленно, - сказал  комендант.
- Вы, вероятно, знаете, что  на  территории  порта  не  действует  никакое
оружие, если только я не отдам приказ локально снять нейтрализующее  поле.
Моя охрана вмешается при малейшем подозрительном жесте.  Добавлю,  за  всю
долгую историю Освоенной Галактики не  было  случая,  чтобы  какая-нибудь,
даже  отменно  вооруженная  и  хорошо   осведомленная   группа   захватила
космопорт.
   - Все это лишние слова, - перебил его Алган. - Я явился к  вам  не  для
того, чтобы сражаться.
   Они переступили порог, дверь бесшумно захлопнулась за их спиной.  Часть
стены повернулась вокруг своей оси, глазам открылось помещение, где стояла
машина для выжимки зотла и лежала куча корней.  Алган  присвистнул  сквозь
зубы.
   Комендант был настороже, вероятно, он все еще не  исключал,  что  Алган
является тайным эмиссаром Бетельгейзе.
   - Начинайте выжимку, - нетерпеливо воскликнул Алган.
   Он извлек из рюкзака шахматную доску и положил ее на низенький  столик.
Пододвинул к столику кресло, уселся в него и положил руки на доску, каждый
палец на отдельную клетку. Затем убрал руки и всмотрелся  в  гравюры.  Ему
показалось - наверно, то была  иллюзия,  -  что  они  слегка  дрожали.  Он
заставил себя переключиться на посторонние мысли. Он не знал,  что  еще  с
ним произойдет. Но это уже не имело особого значения. Он  не  видел  иного
выхода. Если это был выход. Он  смотрел,  как  тяжелый  поршень  давит  на
корень, и вспоминал Дарк и торговца с Эльсинора.
   С  начала  его  путешествия  прошло  не  так  уж  много  дней,  но   он
путешествовал со скоростью света, и за это время на Даркии миновало немало
лет.
   Живы ли его друзья?
   Он посмотрел на неполный стакан, который комендант поставил перед  ним,
и отодвинул его.
   - Добавьте еще один корень. Удвойте дозу.
   Комендант подозрительно глянул на шахматную доску.
   - А это что такое?
   - Я объясню вам позже, - устало ответил Алган.
   Еще один корень лег под поршень.
   Алган не знал, сколько может понадобиться зотла. Он проводил  опыт.  Он
расценивал шансы на успех как один к девяти.
   Алган осушил стакан до последней капли и положил руки на доску. Наугад.
   Ничего не произошло.
   Он увидел, что комендант с удивлением смотрит на него. Глаза коменданта
буквально  вылезали  из  орбит.  Его  губы  шевелились,   пытаясь   что-то
произнести.
   Предметы задрожали, краски смешались в одну.
   - До свидания, - едва успел выдохнуть Алган.
   И исчез.
   Вместе с шахматной доской.



8. ЗА БАРЬЕРОМ МЕРТВЫХ ЗВЕЗД

   Во все стороны  тянулось  зыбкое  и  бесформенное  серое  пространство,
которое пронизывали кривые, дрожащие линии. Постепенно они  выровнялись  и
застыли на месте, приобретя четкость и прямизну. Между  ними  образовались
зоны потемнее и посветлее - перед его глазами возникла шахматная доска.
   Алган безуспешно пытался стряхнуть оцепенение. Под ногами зияла бездна.
В первые  мгновенья  ему  показалось,  что  он  падает  в  пустоту,  затем
головокружение прошло - он стоял на бескрайней шахматной доске, и  контуры
ее с каждым мгновением становились все четче и четче.
   Алган, пешка на игровом поле,  прыгал  из  клетки  в  клетку  какими-то
замысловатыми ходами. Череп раскалывался от боли, и он никак не мог  взять
в толк, зачем это делает, но в глубине сознания таилось убеждение  в  том,
что так и надо. Некогда он знал, почему следует совершать эти  прыжки,  но
забыл и не мог вспомнить - головная боль мешала сосредоточиться.
   Мозг напряженно работал, инстинктивно рассчитывая что-то, хотя Алган не
понимал, как это ему удается. Он  пользовался  результатами  расчетов,  но
по-прежнему не знал, зачем прыгает по этой шахматной доске.
   По-видимому, между его расчетами, головной болью  и  передвижениями  по
шестидесяти  четырем  клеткам  существовала  определенная   связь.   Алган
удивлялся - всего шестьдесят четыре поля, а доска выглядит бесконечной. Он
заблудился в ватном тумане, лишился памяти, его окружал непонятный мир.
   - Как твое имя? - громко спросил он.
   Но ответа не последовало.
   Разум Алгана был поглощен единственным - решением того, на какую клетку
перескочить при следующем ходе. Он собрал последние силы.  И  вдруг  мысли
прояснились, пробудились  спящие  области  мозга.  Его  охватило  пьянящее
чувство победы, хотя он не знал, в чем она выражалась.
   В мозгу Алгана созрело некое решение - он  возобновил  свои  прыжки  по
шахматной доске.
   - Как твое имя? - переспросил он.
   А что такое имя? Алган понимал, кто-то ставит ему задачи и  требует  от
него правильных ходов, словно заставляя сражаться в  шахматы  с  невидимым
противником.
   Все определял правильно выбранный ход.
   Шестьдесят четыре поля - это так мало, а количество ходов  неисчислимо:
можно обойти или преодолеть любые  препятствия.  Но  каждый  ход  требовал
невероятно сложных расчетов.
   "Мозгу,  словно  вычислительной  машине,  -  вслух  рассуждал   он,   -
приходится решать задачи, поставленные...
   Кем?
   Никем.
   Мною, Жергом Алганом".
   Он решил задачу и вспомнил свое имя. Жерг  Алган.  Тридцать  два  года.
Бунтарь, бросивший вызов  Бетельгейзе.  В  бегах.  Только  что  с  помощью
шахматной доски покинул Гланию. Выполняет ответственную миссию.
   Голова раскалывалась от боли.
   "Я брежу", - подумал он.
   Пелена серого тумана разорвалась. Он завис в центре  черной  Вселенной,
утыканной блестками звезд, - в пространстве.
   Алгану удалось решить загадку шахматной доски. Он  пересек  космическую
пустоту и покинул  Гланию.  Он  извлек  корень  из  уравнения  "человек  +
шахматная доска + зотл". И не сошел с ума. Он снова вступил  в  контакт  с
реальностью. Почему он был уверен в истинности своего прозрения? Он плыл в
черном  пространстве  с  редкими  звездами.   Его   вдруг   охватил   ужас
бесконечного падения. Но рефлексы, выработанные  во  время  тренировок  на
Даркии, помогли взять себя в руки.
   Он никуда не падал. Когда его глаза привыкли к темноте, он осознал, что
сидит в громадном черном кресле  из  твердого  холодного  материала  перед
столом, вырубленным из того же  вещества.  Столешница  представляла  собой
шахматную доску. Его пальцы лежали на клетках доски. Недвижный воздух  был
прохладен и живителен. Алган поднял голову и увидел  на  черном  небосводе
точечки звезд - их было немного, и они излучали тусклый красноватый  свет.
Многие из них давно погасли. Казалось, до  этих  умирающих  костров  рукой
подать. А за ними, в  пространстве,  на  чудовищном  расстоянии,  сверкали
целые облака звезд, сливавшихся в один сияющий мир.
   Небо над головой было таким черным, ни малейшей дымки,  и  он  понял  -
планета лишена атмосферы.
   "Меня окружает силовое поле, - решил он. - Оно удерживает в этом океане
пустоты ничтожный пузырек воздуха, позволяющий мне выжить.  Не  исключено,
что моего визита ждут  с  незапамятных  времен  и  гигантская  космическая
цитадель построена в предвидении моего появления".
   Немыслимо было  представить,  что  некая  древняя  раса,  скорее  всего
негуманоидная,  могла  разбросать  по   Галактике   огромные   станции   с
единственной целью - облегчить роду человеческому освоение пространства. А
может, то была раса людей, чьи древние машины  продолжали  функционировать
после ее гибели?
   Он выбрался из  кресла  и  обошел  громадный  круглый  зал.  Исходивший
откуда-то неяркий свет не мешал видеть звезды.
   На гладких черных стенах зала не было никаких украшений.  Только  прямо
напротив стола, за которым он только что сидел, Алган обнаружил все то  же
изображение шахматной доски с топкими рисунками на каждой клетке.
   Рисунки были знакомы Алгану. Только располагались в  ином  порядке.  Он
пересек зал, взял свою доску, сравнил ее с изображением на стене  и...  не
обнаружил ни малейшей разницы.
   "Неужели мне изменяет память? - подумал он.  -  Нет,  могу  поклясться,
фигуры на доске переместились сами собой".
   Это могло означать,  что  шахматная  доска  была  моделью  Вселенной  и
решение любой задачи  меняло  расположение  рисунков  на  ней,  а  вернее,
отражало перемещения в пространстве.
   Мгновенно ли происходило перемещение или растягивалось на века?  Он  не
мог определить продолжительность собственного перелета, но знал, для  него
путешествие совершилось