ла
Каркоры,  а душа твоего брата все больше уходила во тьму.  Он погиб...  от
собственной руки.
     Лицо Элака не изменило выражения. Несколько минут он молчал, и печаль
читалась в его серых глазах.
     Ликсн отвернулся, глядя на море.
     - Орандер  прислал  тебе  весточку,  -  продолжал Далан.  -  Во  всей
Атлантиде из  королевской линии  Цирены  остался  ты  один,  значит,  трон
принадлежит тебе. Нелегко будет удержать его - Каркора еще не побежден. Но
тебе помогут мои чары.
     - Ты предлагаешь мне драконий трон? - спросил Элак.
     Друид кивнул.
     - Годы изменили меня,  Далан.  Я  скитался по Атлантиде как бездомный
бродяга или еще того хуже.  Наследство мое осталось далеко в прошлом,  и я
забыл о нем.  Я, уже не тот человек, что много лет назад покинул Цирену. -
Элак тихо засмеялся,  глядя на  отражение своего лица в  мрачных водах.  -
Только король может воссесть на драконий трон,  а  я был всего лишь шутом,
причем плохим.
     - Глупец!  -  прошипел друид,  и  гнев его вдруг прорвался наружу.  -
Слепой  дурак!  Ты  думаешь,  друиды  предложили бы  Цирену  неподходящему
человеку? Кровь королей течет в твоих жилах, Элак, и ты не можешь отречься
от нее. Ты должен повиноваться.
     - Должен?  -  Элак произнес это почти бесстрастно,  но  Ликон услышал
напряжение в голосе друга. - Должен? - повторил Элак. - Решать мне, друид.
Клянусь Мидером, трон Цирены многое значит для меня, и именно поэтому я на
него не сяду!
     Жабье лицо Далана выглядело страшно в свете луны.  Он наклонил вперед
свою лысую голову и стиснул в кулаки короткие толстые пальцы.
     - Мне не хочется применять к тебе магию,  Элак, - хрипло сказал он. -
Я не...
     - Ты слышал мой ответ.
     Друид  поколебался.  Он  послал  Элаку  угрюмый взгляд,  потом  молча
повернулся и ушел во тьму. Звук его шагов растаял в темноте.
     Элак стоял неподвижно,  отрешенно глядя на  воду.  Щеки его посерели,
губы превратились в белую линию. Резко повернувшись, он посмотрел на холмы
Посейдонии.
     Впрочем,  он  не видел их.  Взгляд его уносился все дальше и  дальше,
через всю Атлантиду,  к  королевству на Севере,  к  Цирене и ее драконьему
трону.

                               3. ВРАТА СНА

     В   ту   ночь  видения  часто  нарушали  сон   Элака  -   мимолетные,
беспорядочные  видения.   Он  смотрел  на  белый  потолок  своего  жилища,
освещенный лунным светом,  и  вдруг  что-то  изменилось.  Знакомая комната
исчезла. Свет, правда, остался, но странно измененный - серый, нереальный.
Мимо Элака скользили какие-то плоскости и углы,  а в ушах нарастало глухое
гудение. Постепенно оно перешло в пронзительный вой, а потом стихло.
     Обезумевшие плоскости сложились воедино, и во сне Элак увидел могучую
вершину,  уходящую к холодным звездам,  колоссальную на фоне зубастый цепи
гор.  Их вершины белели снегом,  но чернота пика оставалась неизменной. На
его вершине высилась башня, крошечная с такого расстояния.
     Казалось,  некое  течение подхватило Элака и  быстро несет вперед.  У
основания пика  он  заметил  огромные железные ворота,  которые  дрогнули,
раздвинулись, и он проплыл в зияющее отверстие.
     Ворота беззвучно закрылись за ним.
     Только  теперь  Элак  ощутил  Присутствие.  Его  окружала  чернильная
чернота,  но  во  мраке чувствовалась какая-то  дрожь,  какое-то движение,
которое не могло быть иллюзией.
     Вдруг, безо всякого предупреждения, он увидел Бледное Существо!
     Белая блестящая фигура появилась неожиданно.  Элак не мог определить,
насколько она была высока, далека или близка - он видел лишь общий контур.
Холодный свет клубился над существом,  и оно казалось лишь тенью, но тенью
трехмерной и живой!
     Это был один из образов Каркоры Бледного.
     Существо словно увеличилось,  и Элак понял, что за ним следят холодно
и бесстрастно.  Он уже не мог надеяться на свои чувства, ему казалось, что
он видит Каркору не только с помощью зрения... А потом он перестал ощущать
свое тело.
     Элак вспомнил о Далане и его боге,  и беззвучно крикнул, взывая к его
помощи.
     Мерзость, переполнявшая его, не исчезла, но страх, раздиравший разум,
стал не таким сильным.  Он снова призвал Мидера,  заставляя все свои мысли
сосредоточиться на боге друидов.
     Потом взмолился еще  раз.  И  вот  бесшумно,  таинственно,  поднялась
вокруг него стена пламени,  закрывая образ Каркоры.  Теплые мерцающие огни
Мидера,  земные и дружественные,  создали защитный барьер,  приблизились и
потащили  его  обратно.   Они  согрели  его  душу,  замороженную  страшной
тревогой, превратились в солнечные лучи, косо падающие в окно, под которым
он лежал на своем низком ложе, разбуженный и дрожащий всем телом.
     - Все Девять Адов! - выругался он и быстро вскочил на ноги. - Клянусь
всеми богами Атлантиды!  Где мой меч?  -  Он нашел его и взмахнул так, что
засвистел воздух. - Как может человек бороться со сном?
     Элак оглянулся на Ликона, храпевшего рядом, и пинком разбудил его.
     - Помои для свиней,  -  заявил Ликон,  протирая глаза.  - Принеси еще
кувшин, да побыстрее, а не то... что такое? Что случилось?
     Элак поспешно одевался.
     - Что случилось?  То,  чего я  не ожидал.  Как я мог понять по словам
Далана, что за существо появилось в Атлантиде? - Он с отвращением сплюнул.
- Эта  мерзость никогда не  получит драконьего трона.  -  Элак сунул меч в
ножны. - Я найду Далана и поеду с ним в Цирену.
     Элак умолк,  но в глазах его еще таились страх и отвращение. Он видел
Бледное Существо и  знал,  что никакие слова не  смогут описать чудовищную
мерзость и чуждость Каркоры.
     Однако Далан исчез.  Найти друида в полной людей Посейдонии оказалось
невозможным. В конце концов Элак отказался от поисков и решил действовать.
Он узнал,  что галера "Кракен" должна отплыть сегодня и  направиться вдоль
западного берега.  Когда ему  удалось найти перевозчика,  весла галеры уже
пенили воду.
     Лодка Элака подплыла к  борту,  он  вскарабкался на  палубу и  втащил
Ликона. Перевозчик поймал брошенную ему монету и тут же уплыл обратно.
     Мокрые от  пота  спины  невольников равномерно склонялись под  бичами
надсмотрщиков. Один из них в ярости побежал к новоприбывшим.
     - Кто вы такие? - крикнул он. - Чего вам надо на "Кракене"?
     - Проводи нас к  капитану,  -  коротко ответил Элак и  тронул тяжелый
кошель на поясе. Звякнули монеты. Надсмотрщик смягчился.
     - Мы выходим в море, - сказал он. - Чего вы хотите?
     - Доехать до Цирены! - рявкнул Ликон. - Поторопись!..
     - Приведи их сюда, Расул, - произнес грубый голос.
     - Это мои приятели. Мы довезем их до Цирены... как же иначе!
     От кормы к ним быстрым шагом шел Дреззар,  противник Элака по схватке
в таверне. Белые зубы сверкали среди черной бороды.
     - Эй! - крикнул он группе вооруженных матросов.
     - Взять этих  двоих!  Живьем!  Ты,  пес...  -  обратился он  к  Элаку
голосом,  полным холодной ненависти,  и поднял руку,  словно хотел ударить
пленника.
     - Я хочу попасть в Цирену, - спокойно заявил Элак.
     - И хорошо заплачу.
     - Заплатишь,  -  Дреззар оскалил зубы и  сорвал кошель с пояса Элака.
Открыв его,  он высыпал на ладонь золотые монеты. - И отработаешь тоже. Но
до Цирены не доплывешь.
     Он оглянулся на надсмотрщика.
     - Два гребца для тебя,  Расул. Еще два невольника. Последи, чтобы они
не бездельничали.
     Он повернулся и  ушел.  Элак не сопротивлялся,  когда его затащили на
свободную скамью и заковали. Ликон оказался рядом, их ладони ухватились за
рукоять весла.
     Расул щелкнул бичом.
     - Работать! - заорал он.
     "Кракен" направился к  морю.  Прикованный к веслу Элак напрягал мышцы
за работой, к которой не привык, и неприятно усмехался.

                        4. КОРАБЛЬ ПЛЫВЕТ НА СЕВЕР

     Они проплыли вдоль побережья,  обошли южный мыс Атлантиды и двинулись
на  юго-запад,  вдоль извилистой береговой линии.  Дни  были  прекрасные и
безоблачные, а небо голубое, как воды Океанического Моря.
     Элак ждал до  тех пор,  пока "Кракен" не бросил якорь у  необитаемого
острова,  чтобы  пополнить запасы пресной воды.  Дреззар сошел на  берег с
группой матросов,  оставив на  борту всего несколько человек.  Он  не ждал
неприятностей -  ведь невольники были в цепях, а единственные ключи были у
капитана.  На  закате  Элак  разбудил  Ликона  и  велел  ему  смотреть  за
надсмотрщиками.
     - Зачем? - ворчливо спросил Ликон. - Ты... - он умолк, видя, как Элак
вынимает  из  сандаля  маленький  изогнутый кусочек  металла  и  осторожно
вставляет в отверстие замка. - О, Боги! - прошептал он. - Ты носил его все
это время и ждал до сегодня?
     - Эти замки легко открыть,  -  сказал Элак.  - Разумеется, я выжидал.
Сейчас на борту всего несколько матросов. Смотри, говорю тебе.
     Ликон  повиновался.  Время  от  времени с  палубы  слышны были  шаги,
местами горели фонари.  Плеск воды о корпус корабля заглушал тихий скрежет
металла. Наконец Элак облегченно вздохнул.
     Заскрежетал металл,  и Элак освободился. Он наклонился над Ликоном, и
тут  на  верхней палубе послышались торопливые шаги.  Прибежал надсмотрщик
Расул,  таща за собой длинный бич.  Он посмотрел вниз,  с руганью выхватил
меч,  а второй рукой взмахнул бичом и отпустил его прямо на открытое плечо
Элака.
     Ликон метнулся вперед, чтобы защитить друга, и бич вырвал из его бока
кусок кожи.  Однако рука Элака тут же сомкнулась на биче и сильно рванула,
выдернув его из руки Расула.
     - Эй! - крикнул надсмотрщик. - Эй, там! Ко мне!
     Его  голос разнесся над  водой,  а  длинный меч слабо мерцал в  свете
фонаря.
     Два  матроса прибежали ему на  помощь,  разделились и  начали с  двух
сторон пробираться к Элаку.  Тот оскалился в угрюмой волчьей усмешке. Бич,
который  он  держал  в  руке,  метнулся  вперед,  словно  нападающая змея,
свистнул утяжеленный металлом конец.  В  полумраке бич  был едва виден,  и
уклониться от него было невозможно. Расул взвыл от боли.
     - Убейте его! - крикнул он.
     Все  трое  пошли вперед,  и  Элак  отступил,  рука с  бичом двигалась
незаметно для глаза.  Брошенный стилет попал ему в  плечо,  потекла кровь.
Один  из  матросов  пошатнулся,   закричал  и   прижал  ладони  к  глазам,
ослепленный ударом бича.
     - Что ж,  убейте меня,  -  насмешливо проговорил Элак.  -  Но  помни,
Расул: собачьи клыки остры.
     Он  видел,  как  Ликон,  склонившись над своими оковами,  лихорадочно
орудует куском металла. С берега что-то крикнули. Расул ответил и отскочил
в сторону, когда бич свистнул в темноте.
     - Берегись моих клыков, Расул, - грозно усмехнулся Элак.
     Теперь оба матроса -  Расул и его товарищ - шаг за шагом отступали от
страшного бича.  Они не  могли защититься от  него,  не видели,  откуда он
обрушивался.   Невольники   проснулись  и   криками   подбадривали  Элака.
Ослепленный матрос неверно поставил ногу и рухнул между гребцами.  На него
тут же накинулись;  исхудавшие руки рвали его в клочья.  Какое-то время он
еще кричал, потом умолк.
     Общую суматоху перекрыл пронзительный крик Ликона.
     - К веслам!  -  орал он.  -  Пока не вернулся Дреззар!  Гребите, если
хотите свободы!
     Он  ругался,  грозил  и  умолял,  не  переставая,  однако,  орудовать
отмычкой.
     Элак услышал какой-то  шепот сбоку и  заметил,  что  один из  гребцов
подает  ему  меч,  который  выронил ослепленный матрос.  С  благодарностью
схватив его,  он отбросил бич.  Прикосновение холодной рукояти,  обернутой
кожей, доставило ему истинное наслаждение. Волна энергии потекла от клинка
в его руку.
     Конечно, он предпочел бы свое оружие, но выбирать не приходилось.
     - Мои клыки, Расул, - засмеялся он и бросился вперед.
     Оба его противника отпрыгнули в стороны, но он предвидел этот маневр.
Повернувшись спиной к  Расулу,  он рубанул матроса и отскочил,  на волосок
разминувшись с  его  мечом.  Теперь только Расул противостоял ему,  второй
противник упал, держась за горло, рассеченное до позвоночника.
     - К веслам! - снова заорал Ликон. - Гребите, если вам дорога жизнь!
     Длинные весла  затрещали и  задвигались вразнобой,  но  потом  гребцы
вошли в  ритм и  лопасти разом погрузились в воду.  Ликон задавал темп,  и
галера постепенно набирала скорость.
     На палубе сверкали мечи,  звенела сталь. Однако Элаку не было суждено
убить Расула. Надсмотрщик споткнулся, присел - и чьи-то руки утащили его в
темноту. Он кричал, когда его затаскивали между лавками гребцов, но вскоре
умолк навсегда.
     Ликон вскочил,  свободный от  цепей,  и  принялся проклинать гребцов:
расправа  с  Расулом  нарушила размеренное движение весел,  одно  из  них,
оказавшись  между  двумя  другими,  сломалось.  Рукоять  изогнулась дугой,
отскочила назад и  превратила лицо  гребца в  кровавую кашу.  Из-за  борта
доносились крики, кто-то отдавал приказы.
     Над  бортом появилось перекошенное лицо Дреззара с  налившимся кровью
шрамом.  Капитан  держал  меч  в  зубах.  За  ним  карабкались вооруженные
матросы.
     Ликон  бросился к  ним  с  трофейным мечом  в  руке,  гневно подгоняя
невольников. Весла вновь погрузились в воду, галера опять двинулась.
     Дюжина  вооруженных  людей  окружила  Ликона,  прижавшегося спиной  к
мачте; он отважно защищался, ругаясь на чем свет стоит. В нескольких шагах
за своими матросами шагал Дреззар;  глаза его горели жаждой крови. Заметив
Элака, он бросился к нему, поднимая меч.
     Элак не стал терять время на поиски своего оружия и нырнул под клинок
Дреззара.  Капитан не  ожидал этого;  оба рухнули и  покатились по залитой
кровью палубе.
     Дреззар попытался повернуть меч  в  руке,  чтобы вонзить его в  спину
противника,  но гибкое тело Элака изогнулось,  а тонкие, но сильные пальцы
стиснули запястье капитана.
     Дреззар не смог изменить направление удара.  Элак дернул его руку еще
дальше,  клинок  вонзился  в  живот  капитана  и  остановился,  упершись в
позвоночник.
     - Это мои клыки,  Дреззар,  - тихо прошептал Элак, его хищное лицо не
изменило своего выражения.
     Надавив на  меч,  он  вонзил его  еще  глубже,  пригвоздив капитана к
палубе,  словно бабочку. Дреззар широко открыл рот, руки его заколотили по
доскам, тело изогнулось дугой. Он плевался кровью, стискивал зубы так, что
они раскололись - и так умер.
     Элак поднялся.  Заметив на поясе капитана тяжелый ключ, он сорвал его
и бросил невольникам. Из темноты донеслись благодарные голоса.
     Ликон звал на помощь.  Элак бросился к нему, но результат схватки был
уже  предрешен.  Один  ад  другим освобожденные невольники передавали ключ
своим соседям и выбегали на палубу,  чтобы присоединиться к Элаку.  Вскоре
последний матрос лежал  мертвым на  палубе,  и  гребцы -  уже  свободные -
погнали корабль по темному морю на Север.

                          5. АЙНГЕР ИЗ АМЕНАЛКА

     Над  галерой нависал высокий обрыв.  Холодный осенний ветер  наполнял
паруса,  давая  отдых  усталым гребцам.  Море  обрело  ровный серый  цвет,
длинные волны без барашков пены бежали под голубовато-серым небом.  Солнце
почти не грело,  и команда в поисках тепла и комфорта поделила корабельные
запасы масла, вина и шерстяных одеял.
     Элака раздражало вынужденное безделье,  он хотел поскорее оказаться в
Цирене.  Хмурясь,  расхаживал он по палубе,  играл мечом и  думал о  тайне
Каркоры.  Чем  было это Бледное Существо?  Откуда явилось?  Вопросы эти не
находили ответа,  и так продолжалось,  пока однажды ночью Элака не посетил
сон.
     Ему приснился Далан.  Друид стоял на лесной поляне,  перед ним плясал
огонь. И сказал Далан:
     "Оставь свой корабль у Красной Дельты. Ищи Айнгера из Аменалка. Скажи
ему, что хочешь трон Цирены!"
     На  этом  все  кончилось.  Элак проснулся,  слыша поскрипывание досок
корабля и  шепот волн,  плещущих о  борт.  Приближался рассвет.  Он встал,
вышел на палубу и, прикрыв глаза ладонью, осмотрел горизонт.
     С правой стороны он заметил проход в скалах,  а за ним -  остров,  на
котором высился замок. Казалось, что он вырастает прямо из скалы.
     Галера проплыла мимо,  и Элак заметил,  что между скалами течет река,
образуя дельту из красного песка.
     Вот  так  пасмурным,  холодным утром  Элак  и  Ликон покинули галеру.
Благодарные гребцы доставили их на берег, где оба друга поднялись на обрыв
и  осмотрелись.  Плоскогорье без  единого дерева  или  куста  простиралось
насколько видел  глаз,  продуваемое всеми  ветрами и  негостеприимное.  На
западе лежало Океаническое Море, холодное и неприступное.
     - Может,  этот Айнгер из твоего сна живет в  этом замке?  -  Дрожа от
холода,  Ликон показал рукой.  - Один из людей сказал мне, что это Кириат.
На севере, за горами, лежит Цирена.
     - Знаю,  -  мрачно ответил Элак.  - А в Кириате правит Сефер, которым
завладел Каркора. Ну ладно, пошли.
     Они  зашагали по  краю  обрыва.  Холодный ветер нес  резкие,  высокие
звуки,   доносившиеся,   казалось,   отовсюду.   Печальные,   жалобные   и
таинственные, они носились в воздухе вокруг них.
     По  равнине к  ним  приближался человек -  высокий мужчина,  небрежно
одетый,  с нечесанными волосами и серебряной бородой. Он играл на волынке,
но отложил ее,  когда заметил чужих.  Подойдя ближе, мужчина остановился и
скрестил руки на груди.
     Его  лицо было словно высечено из  твердого камня этого острова.  Оно
было  суровым и  непреклонным,  а  холодные серые  глаза цветом напоминали
студеное море.
     - Что  вы  здесь ищете?  -  спросил он.  Голос у  него был  звучный и
довольно приятный. Элак заколебался.
     - Мы ищем Айнгера. Айнгера из Аменалка. Может, ты его знаешь?
     - Айнгер - это я.
     На мгновенье стало тихо, потом Элак сказал:
     - Я хочу трон Цирены.
     Радость блеснула в  серых глазах.  Айнгер из  Аменалка вытянул руку и
больно стиснул плечо Элака.
     - Тебя прислал Далан! - сказал он. - Далан? Элак кивнул.
     - Тебе нужен не я. Ты ищешь Майану, дочь Посейдона, и найдешь ее там.
- Он указал на далекий замок.  -  Если только сила сможет тебе помочь.  Но
сначала... идем.
     Он подвел их к обрыву, откуда узкая, опасная тропка вела вниз. Айнгер
двинулся свободным уверенным шагом.  Элак  с  Ликоном  шли  за  ним  очень
осторожно.  Далеко  внизу  волны  прибоя  бились о  скалы,  громко кричали
морские птицы.
     Тропа  закончилась  у  входа  в  пещеру.  Айнгер  вошел  и  пригласил
пришельцев.  Небольшой  грот  расширялся в  высокое  сводчатое  помещение,
вероятно,  его  жилище.  Он  повел рукой на  груду шкур и  подал гостям по
большому рогу меда.
     - Значит,  тебя  прислал Далан.  Я  ждал этого.  Орандер умер.  Когда
Бледное Существо ставит на  человеке свою печать,  спастись от  него можно
только умерев.
     - Каркора...  -  буркнул Элак.  -  Кто он  такой?  Может,  ты знаешь,
Айнгер?
     - Ищи ответа у Майаны, на острове. Только она знает. Майана... она из
моря.  Я  расскажу тебе.  -  Воспоминание осветило его  глаза,  голос стал
удивительно мягким.  -  Эта  страна на  западном берегу -  Аменалк,  а  не
Кириат.  Когда-то,  очень давно,  Аменалк простирался далеко на восток. Мы
были тогда великим народом,  но нас поработили захватчики и  нашим остался
лишь этот клочок земли.  Но это Аменалк,  и я живу здесь, поскольку в моих
жилах течет кровь королей. - Айнгер тряхнул своей серой, спутанной гривой.
- Из  века в  век этот замок стоял на  острове.  Стоял пустой.  Существуют
легенды, будто еще до того, как жители Аменалка заселили эту страну, в нем
обитал   древний   морской   народ.   Были   они   чародеями,   магами   и
чернокнижниками,  однако со временем вымерли и были забыты. В свое время и
мой народ рассеялся по Кириату, а я остался здесь один.
     Сефер правил хорошо и  мудро.  Однажды ночью он в одиночку отправился
на  скалы  Аменалка,  а  когда  вернулся во  дворец,  то  привел  с  собой
избранницу.  Это была Майана.  Одни говорят,  что он  н