частые ливни
космических  частиц  и  постоянная  радиация  зоны  ван Аллена.  Вновь
вспыхнувшие звезды посылали  в  пространство  смертоносные  излучения.
Только надежная защита скафандра спасала работавших от гибели.
     Дар Ветер перебросил предохранительный трос на другую  сторону  и
двинулся   по   опорной  балке  навстречу  сверкавшему  ковшу  Большой
Медведицы.  Гигантская труба  была  свинчена  во  всю  длину  будущего
спутника. По   обоим   ее   концам  возвышались  острые  треугольники,
поддерживавшие громадные  диски  излучателей  магнитного  поля.  Когда
установят    батареи,   превращающие   голубую   радиацию   Солнца   в
электрический ток,  можно будет избавиться от привязи и  передвигаться
вдоль  магнитных  силовых  линий с направляющими пластинами на груди и
спине.
     - Мы  хотим  работать ночью,- внезапно зазвучал в его шлеме голос
молодого инженера Кад Лайта.- Свет обещал дать командир "Алтая"!
     Дар Ветер взглянул налево и вниз,  где, как уснувшие рыбы, висели
несколько сцепленных вместе грузовых ракет. Выше, под плоским зонтом -
защитой от метеоритов и Солнца,- парила собранная из листов внутренней
обшивки временная платформа, где раскладывались и собирались прибывшие
в   ракетах   части.  Там,  как  темные  пчелы,  скопились  работники,
вспыхивавшие  светлячками,  когда  отражающая  поверхность   скафандра
выглядывала  из тени защитного зонтика.  Паутина тросов расходилась от
зиявших чернотой отверстий в боках ракет, откуда сквозь снятую обшивку
выгружались  большие детали.  Еще выше,  прямо над собранным каркасом,
группа  людей  в  странных,  подчас  забавных  позах   хлопотала   над
громоздкой  машиной.  Одно  кольцо  бериллиевой  бронзы  с  боразонным
покрытием весило бы на Земле добрую  сотню  тонн.  Здесь  эта  громада
покорно  висела около металлического скелета спутника на тонком тросе,
назначением которого  было  уравнять  интегральные  скорости  вращения
вокруг Земли всех этих еще не собранных частей.
     Работавшие стали ловки и уверенны,  когда привыкли к отсутствию -
точнее,  к ничтожности - силы тяжести. Но этих умелых работников скоро
придется заменить новыми.  Длительная физическая  работа  без  тяжести
приводила к нарушению кровообращения, которое могло стать устойчивым и
при возвращении на  Землю  превратить  человека  в  инвалида.  Поэтому
каждый  работал  на  спутнике  не более ста пятидесяти рабочих часов и
возвращался на Землю, отдохнув на станции "Промежуточная", вращающейся
на  высоте  девятисот  километров  над  планетой,  и  пройдя врачебную
регравитацию во Дворце Внешней Атмосферы в Каракоруме.
     Дар Ветер,  руководивший  сборкой,  старался  не  подвергать себя
физической нагрузке,  как бы ни хотелось ему подчас  ускорить  то  или
другое  дело.  Ему надо было продержаться здесь,  на высоте пятидесяти
семи тысяч километров, несколько месяцев.
     Дать согласие  на  ночную работу означало еще более ускорить срок
отправления своих молодых друзей вниз  на  планету  и  раньше  времени
вызвать  смену.  Второй  планетолет,  переданный  стройке,-  "Барион",
находился в Аризонской равнине,  где у экранов телевизоров  и  пультов
регистрирующих машин сидел Гром Орм.
     Решение работать без перерывов на часы ледяной  космической  ночи
сильно   ускоряло   сборку.  Дар  Ветер  не  мог  отказаться  от  этой
возможности. Получив согласие, люди со сборочной платформы рассыпались
во  все  стороны  и  принялись  протягивать  еще более сложную паутину
тросов.  Планетолет "Алтай", служивший общежитием работникам стройки и
неподвижно  висевший  у  конца  опорной балки,  вдруг отцепил канаты с
роликами, связывавшие его входной люк и каркас спутника. Длинные струи
слепящего  пламени ударили из его двигателей.  Огромный корпус корабля
повернулся беззвучно и быстро.  Ни малейшего шума не донеслось  сквозь
пустоту   межпланетного   пространства.  Искусному  командиру  "Алтая"
понадобилось лишь несколько ударов двигателей, чтобы всплыть на высоту
сорока  метров  над  местом постройки и повернуться своими посадочными
прожекторами  в  сторону  разборочной  платформы.  Между  кораблем   и
каркасом  снова  провели  путеводные  тросы,  и  вся масса разнородных
предметов,   повисших    в    пространстве,    обрела    относительную
неподвижность,  продолжая  в то же время свое вращение вокруг Земли со
скоростью около десяти тысяч километров в час.
     Распределение облачных  масс  показало  Дар  Ветру,  что  стройка
проходит над антарктической областью планеты и,  следовательно,  скоро
войдет  в  тень Земли.  Усовершенствованные обогреватели скафандров не
могут полностью сдержать леденящего дыхания космического пространства,
и  горе тому путешественнику,  который необдуманно израсходует энергию
своих батарей! Так погиб месяц назад архитектор-сборщик, укрывшийся от
внезапного метеоритного дождя в холодном корпусе раскрытой ракеты и не
дождавшийся прихода на солнечную сторону...  Еще один инженер был убит
метеоритом   -   этих  случаев  нельзя  ни  предвидеть  полностью,  ни
предотвратить.  Постройка спутников всегда берет свои жертвы -  и  кто
будет   следующим?..   Законы  стохастики,  хотя  и  малоприложимые  к
единичным песчинкам,  вроде отдельных людей,  говорят,  что наибольшая
возможность  быть следующим у него,  Дар Ветра...  Ведь он дольше всех
находится здесь, на этой высоте, открытой всем случайностям космоса...
Но   озорной  внутренний  голос  подсказывал  Дар  Ветру,  что  с  его
великолепной персоной ничего случиться не может.  Как ни  нелепа  была
эта уверенность для математически мыслящего человека, она не оставляла
Дар Ветра  и  помогала  его  спокойному  балансированию  на  балках  и
решетках незащищенного каркаса в бездне черного неба.
     Сборка конструкций на Земле велась особыми  машинами,  названными
эмбриотектами  потому,  что  они  работали  по  принципу  роста живого
организма.  Конечно,  молекулярная постройка живого,  осуществлявшаяся
наследственным  кибернетическим  механизмом,  была  невообразимо более
сложной,  подчиненной не только физикохимической избирательности, но и
еще не разгаданной волновой ритмике. Однако живые организмы росли лишь
в условиях теплых  растворов  ионизированных  молекул,  а  эмбриотекты
работали  обычно  в поляризованных токах,  свете или в магнитном поле.
Метки и ключи,  нанесенные на подлежавшие сборке  части  радиоактивным
таллием, правильно ориентировали соединяемые машинами детали, и сборка
шла с поразительной для непосвященного точностью и  быстротой.  Здесь,
на  высоте,  этих машин не было,  да и не могло быть.  Сборка спутника
представляла собою старомодную постройку с помощью  рук  живых  людей.
Несмотря на все опасности,  работа казалась настолько интересной,  что
привлекала тысячи добровольцев.  Испытательные психологические станции
едва   успевали   просматривать  всех  желавших  заявить  Совету  свою
готовность отправиться в межпланетное пространство.
     Дар Ветер   добрался  до  фундаментов  солнечных  машин,  которые
раскинулись веером вокруг громадной втулки с аппаратом  искусственного
тяготения,   и   подключил  свою  спинную  батарею  к  входной  клемме
проверочной цепи.  В телефоне его шлема зазвучала  несложная  мелодия.
Тогда  он параллельно присоединил стеклянную пластинку с нанесенной на
ней тонкими золотыми линиями схемой.  Раздалась та же мелодия.  Вращая
два верньера, Дар Ветер привел в совпадение временные точки и убедился
в отсутствии расхождений не только  в  мелодии,  но  и  в  тональности
настройки.  Важную часть будущей машины собрали безупречно. Можно было
начать установку радиационных электродвигателей.  Дар  Ветер  выпрямил
уставшие  от  длительного  ношения скафандра плечи и повертел головой.
Движение отзывалось  хрустом  в  шейных  позвонках,  закостеневших  от
продолжительной  неподвижности  в  шлеме.  Хорошо  еще,  что Дар Ветер
оказался устойчивым к психозам,  распространенным среди работавших вне
земной  атмосферы,-  ультрафиолетовой  сонной  болезни и инфракрасного
бешенства, иначе ему не удалось бы довести до конца почетную миссию.
     Скоро первая  обшивка защитит работающих от удручающей одинокости
в открытом космосе, над бездной без неба и почвы!
     От "Алтая"   отделился  небольшой  спасательный  снаряд,  стрелой
мелькнувший  мимо  стройки.  Это  выслали  буксир  за  автоматическими
ракетами,  которые  несли  только  груз  и останавливались на заданной
высоте.  Вовремя!  Куча паривших в пространстве ракет,  людей, машин и
материалов уходила на ночную сторону Земли.  Буксир вернулся,  таща за
собой  три  длинных,  отблескивавших  синевой  рыбообразных   снаряда,
весивших на Земле по сто пятьдесят тонн, не считая горючего.
     Ракеты присоединялись  к   себе   подобным   вокруг   разборочной
платформы.  Дар  Ветер  толчком  перенесся на другую сторону каркаса и
очутился среди собравшихся в  кружок  техников,  ведавших  разгрузкой.
Люди  обсуждали  план ночной работы.  Дар Ветер согласился с ними,  но
потребовал   замены   всех   индивидуальных   батарей    на    свежие,
обеспечивающие  тридцать  часов  непрерывного  обогревания скафандров,
помимо снабжения током фонарей, воздушных фильтров и радиотелефонов.
     Вся стройка  нырнула  в ночной мрак,  как в пучину,  но долго еще
мягкий пепельный зодиакальный свет от рассеянных  газами  верхних  зон
атмосферы  солнечных  лучей  освещал  застывший  при  ста восьмидесяти
градусах мороза скелет будущего спутника. Еще сильнее, чем днем, стала
мешать  сверхпроводимость.  Малейший  износ  изоляции  в инструментах,
батареях  или  аккумуляторах  окутывал  близлежащие  предметы  голубым
сиянием  растекавшегося прямо на поверхности тока,  который невозможно
было передать в нужном направлении.
     Глубочайшая тьма  космоса наступила вместе с усилившимся холодом.
Звезды светили неистово яркими голубыми иглами.  Незримый и  неслышный
полет  метеоритов  ночью  казался  особенно  пугающим.  На поверхности
темного шара,  внизу  в  течениях  атмосферы  вспыхивали  разноцветные
облака    электрического    сияния,    искровые   разряды   гигантской
протяженности  или  полосы  рассеянного  свечения  длиной   в   тысячи
километров. Ураганные ветры сильнее любой земной бури проносились там,
внизу,  в верхних  слоях  воздушной  оболочки.  Насыщенная  излучением
Солнца   и  космоса,  атмосфера  продолжала  оживленное  перемешивание
энергии, чрезвычайно затрудняя связь стройки с родной планетой.
     Внезапно что-то   изменилось  в  мирке,  затерянном  во  мраке  и
чудовищном  холоде.  Дар  Ветер  не  сразу  сообразил,  что   зажглись
осветители планетолета.  Еще чернее стала темнота, потускнели свирепые
звезды,  но платформа и каркас ощутимо выделялись в белом ярком свете.
Через несколько минут "Алтай" уменьшил напряжение.  Свет стал желтым и
менее интенсивным.  Планетолет экономил энергию  своих  аккумуляторов.
Снова,  как  днем,  задвигались  квадраты  и  эллипсы  листов обшивки,
решетки ферм  крепления,  цилиндры  и  трубы  резервуаров,  постепенно
находя свое место на скелете спутника.
     Дар Ветер нащупал поперечную балку,  взялся за роликовые ручки на
тросовых поручнях и, оттолкнувшись ногой, взвился вверх. У самого люка
планетолета он сжал находившиеся в ручках тормоза  и  остановился  как
раз вовремя, чтобы не удариться о запертую дверь.
     В переходной камере не поддерживали нормального земного давления,
чтобы  уменьшить  потерю  воздуха  при входах и выходах большого числа
работавших.  Поэтому Дар Ветер, не снимая скафандра, шагнул во вторую,
временно  сооруженную  вспомогательную  камеру  и  тут отключил шлем и
батареи.
     Разминая уставшее  от скафандра тело,  Дар Ветер твердо ступал по
внутренней палубе,  наслаждаясь  возвращением  к  половине  нормальной
тяжести.  Искусственная  гравитация  планетолета  работала непрерывно.
Невыразимо приятно чувствовать себя прочно стоящим на почве человеком,
а не легкой мошкой,  вьющейся в зыбкой и неверной пустоте! Мягкий свет
и  теплый  воздух,  удобное  кресло  манили  растянуться  и   отдаться
бездумному  отдыху.  Дар  Ветер  переживал  наслаждение своих предков,
когда-то удивлявшее его в старинных романах.  После  долгой  дороги  в
холодной  пустыне,  мокром  лесу  или обледенелых горах люди входили в
теплое жилье  - дом,  землянку,  войлочную юрту.  И тогда,  как здесь,
тонкие стены  отделяли  от  огромного  и  опасного  мира,  враждебного
человеку,  сохраняя  ему тепло и свет,  позволяя отдыхать,  набираться
сил, обдумывать дальнейшие дела.
     Дар Ветер  отказался  от  соблазна  кресла  и   книги.   Пришлось
связаться  с  Землею  - зажженное в высоте на всю ночь освещение могло
создать переполох у наблюдателей обсерваторий,  следивших за стройкой.
Кроме того,  следовало предупредить, что пополнение понадобится раньше
срока.
     Сегодня связь  оказалась  удачной  -  Дар  Ветер говорил с Громом
Ормом не кодированными сигналами,  а по  ТВФ,  очень  мощному,  как  у
всякого  межпланетного корабля.  Старый председатель остался доволен и
немедленно позаботился о подборе нового экипажа и  усиленной  доставке
деталей.
     Выйдя из  поста  управления  "Алтая",  Дар  Ветер  прошел   через
библиотеку, переоборудованную в спальню установленными по стенам двумя
ярусами коек.  Каюты, столовые, кухню, боковые коридоры и передний зал
двигателей тоже снабдили добавочными койками. Планетолет, превращенный
в стационарную базу,  был переполнен. Дар Ветер шел, едва волоча ноги,
по   коридору,  облицованному  коричневыми  плитами  теплой  на  ощупь
пластмассы, и лениво открывал и захлопывал тугие герметические двери.
     Он думал   об   астролетчиках,  проводивших  десятки  лет  внутри
подобного корабля без всякой  надежды  покинуть  его  и  выйти  наружу
раньше убийственно долгого срока.  Он живет здесь шестой месяц, каждый
день  покидая  тесные  помещения  и  трудясь  в  угнетающем   просторе
межпланетной  пустоты.  И  уже  тоскливо  без милой Земли - ее степей,
моря,  кипящих жизнью центров жилых поясов.  А Эрг Hoop,  Низа  и  еще
двадцать  человек  экипажа "Лебедя" должны будут провести в звездолете
девяносто два зависимых года,  или сто  сорок  земных  лет,  считая  с
возвращением корабля к родной планете.  Никто из них не сможет прожить
столько!  Их тела будут сожжены и похоронены там, в безмерной дали, на
планетах зеленой циркониевой звезды...
     Или их жизнь прекратится во время полета,  и тогда, заключенные в
погребальную  ракету,  они  улетят  в  космос...  Так  уплывали в море
погребальные ладьи его далеких предков,  унося на себе мертвых бойцов.
Но таких героев,  которые шли бы на пожизненное заключение в корабле и
улетали бы без надежды на личное возвращение,  еще не было  в  истории
человечества. Нет, он не прав, Веда укорила бы его! Разве он забыл про
безымянных борцов за  справедливость  и  свободу  человека  в  древние
времена,  шедших  на гораздо более страшное - пожизненное заключение в
сырых подвалах,  на ужасающие пытки.  Да,  те  герои  были  сильнее  и
достойнее, чем даже его современники, готовящиеся совершить величайший
полет в космос, на исследование далеких миров!
     И он,  Дар  Ветер,  который еще ни разу не покидал надолго родную
планету,  маленький человек по сравнению с ними и вовсе не ангел неба,
как его насмешливо зовет бесконечно милая Веда Конг!

     ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ. СТАЛЬНАЯ ДВЕРЬ

     Двадцать дней ворочался во влажном  мраке  автоматический  горный
проходчик-робот, пока ему удалось разобрать завал в десятки тысяч тонн
и закрепить обрушенные своды. Дорога в глубину пещеры стала доступной.
Оставалось  лишь проверить ее безопасность.  Тележки-роботы,  движимые
гусеницами и архимедовым винтом,  бесшумно  скользнули  вниз.  Приборы
оповещали  через  каждые  сто  метров  продвижения  о составе воздуха,
температуре и влажности.  Ловко обходя препятствия, тележки опустились
до  глубины в четыреста метров.  Тогда Веда Конг с группой сотрудников
проникла в заповедную пещеру.  Девяносто лет назад,  во время разведки
подземных  вод,  среди  известняков и песчаников отнюдь не рудоносного
характера индикаторы вдруг отметили большое количество металла.  Скоро
выяснилось,   что   местность   совпадает   с  описанием  расположения
легендарной  многовековой  давности   пещеры   Ден-Оф-Куль,   что   на
исчезнувшем языке  означало  "Убежище  культуры".  При угрозе страшной
войны народы,  считавшие себя наиболее передовыми в науке и  культуре,
укрыли  в  пещере  сокровища  своей  цивилизации.  В  те  далекие века
секретность и таинственность были очень распространены...
     Веда волновалась  не  меньше  самой юной своей сотрудницы,  когда
скользнула вниз по мокрой красной  глине,  устилавшей  пол  наклонного
хода.
     Воображение рисовало величественные залы с герметическими сейфами
фильмотек, чертежей, карт, шкафы с катушками магнитофонных записей или
лентами памятных  машин,  полки  с  образцами  химических  соединений,
сплавов  и лекарств.  Чучела исчезнувших ныне животных в непроницаемых
для влаги и воздуха прозрачных витринах,  препараты растений, скелеты,
собранные  из  окаменелых  костей вымершего населения планеты.  Дальше
мерещились пластины из силиколла с  залитыми  в  них  картинами  самых
прославленных   художников,   целые   галереи   скульптур   прекрасных
представителей  человечества,  его  выдающихся   деятелей,   мастерски
изображенных   животных...   Модели   знаменитых   зданий,  надписи  о
замечательных событиях, увековеченные в камне и металле...
     Продолжая мечтать,   Веда   Конг  проникла  в  гигантскую  пещеру
площадью около трех-четырех тысяч квадратных метров.  Уходивший в тьму
потолок   выгибался   круглым   сводом,  с  которого  свисали  длинные
сталактиты(57),  блестевшие в электрическом свете.  Зал наяву оказался
величественным.  Воплощая  в  реальность  мысли  Веды,  в  нишах стен,
изобиловавших  ребрами  и  выступами  известковых  натеков,  виднелись
машины  и  шкафы.  Археологи с радостными восклицаниями рассыпались по
периметру подземного зала.  Многие из стоявших в нишах машин,  местами
еще сохранивших блеск стекла и лаковой полировки, оказались экипажами,
которые так нравились людям далекого прошлого  и  в  эру  Разобщенного
Мира   считались   вершиной  технического  гения  человечества.  Тогда
почему-то строили очень много машин,  способных  перевозить  на  своих
мягких  сиденьях  лишь  нескольких  людей.  Конструкция машин достигла
изящества,  механизм управления и  движения  были  остроумными,  но  в
остальном  такие машины являлись вопиющей бессмыслицей.  Сотнями тысяч
они крутились по улицам городов и  дорогам,  перевозя  взад  и  вперед
людей,  почему-то  работавших  вдали  от  своего  жилья  и каждый день
торопившихся попасть на работу и вернуться обратно.  Эти  машины  были
опасны в управлении, убили огромное количество людей, сожгли миллиарды
тонн  драгоценных  запасов   органических   веществ,   накопленных   в
геологическом   прошлом   планеты,   отравив  атмосферу  углекислотой.
Археологи  эпохи  Кольца  испытали  разочарование,  увидев,  что  этим
странным экипажам отведено так много места в пещере.
     Но на  низких  платформах   высились   более   мощные   поршневые
двигатели,  электрические моторы,  реактивные,  турбинные,  ядерные. В
стеклянных   витринах,   под   толстым   слоем   известковых   натеков
располагались    вертикальными    рядами   приборы   -   может   быть,
телеприемники, фотокамеры, счетные машины или другие аппараты сходного
назначения. Этот музей машин, частично рассыпавшихся ржавым прахом, но
частью хорошо сохранившихся,  был большой ценностью,  так как проливал
свет   на   уровень   техники   отдаленного   времени,  большая  часть
исторических документов которого  исчезла  в  военных  и  политических
пертурбациях.
     Верная помощница Миико Эйгоро,  снова променявшая любимое море на
сырость  и  темноту  подземелий,  замети