кс,  которого  без конца терзали
    сомнения,  правильно  ли  он  поступил,  открыв  уничтожающему все живое
    цистогазу   путь   в  Город  Подземных  Плантаций,  не  испросив  на  то
    соизволения высшего начальства, не находил себе места...

    Однако  чем  дальше,  тем  больше крепла в нем уверенность в том, что он
    выполнил  задачу  - как следует быть. Продолжая брюзжать: "Теперь-то они
    знают,  проклятые  бунтовщики,  как  устраивать неприятности благородным
    людям,   вроде   меня,  Туало  Пипифакса!"  -  он  злорадно  улыбался  и
    самодовольно похлопывал себя по животу.

    Но такой самоуверенности хватило ему ненадолго.

    Наш  "Брами"  подошел  к  берегам  озера  "Три  и Три", посреди которого
    стояла  тюрьма. В это же время над Башней ОУЗ поднялись два электролета,
    одним  из  которых  управлял  Карбур,  другим - Ирронго. Они кружили над
    мрачными,   почти   погруженными   в  землю  корпусами  Узилища  и  вели
    наблюдение за горизонтом.

    На  светоплане Наружного Обзора мы увидели, как из Башни на опоясывающий
    ее  мостик  выскочили  Пилифакс  и  Азинус-Пятый,  в недоумении и страхе
    уставились  на  замершее  за  полосой воды непонятное стальное чудовище.
    Оно  не  походило  ни  на  какие известные им военные машины. Оно стояло
    недвижимое,  безгласное,  слепое,  не обнаруживая своих намерений. А это
    было еще страшней...

    Заметив   кружащиеся   над  ОУЗом  электролеты,  один  из  которых  имел
    опознавательные  знаки  Полиции  Охраны  Порядка,  Пипифакс  возликовал.
    Считая,  что  прибыла,  наконец,  подмога  из  штаба,  а  может  быть, и
    непомерно  рассерженное  высокое  начальство,  он  стал  усиленно махать
    руками  (эфиросвязь  по-прежнему  не  работала...),  не забывая при этом
    угодливо улыбаться.

    Впрочем,  это  было  последнее  ликование  в  его жизни. Послышался гул.
    Башня вдруг закачалась и вмиг распалась, превратившись в пепел.

    Гул  исчез.  Стало необыкновенно тихо; тронувшись с места, "Брами" легко
    преодолел  окружавшее ОУЗ водное пространство и оказался перед воротами,
    преграждавшими   путь   внутрь.  Спиралеход  только  нажал  на  створки,
    раздался  звон,  треск,  и  они  разлетелись  на  части. Йоноо снова дал
    передний  ход  -  на  самой  малой  скорости, так как здесь было слишком
    тесно  для  поворотов  такой  махины, - и, осторожно маневрируя, вошел в
    промежуток между корпусами.

    Открылся  нижний  люк, и оттуда выскочили предводимые Ткейстом люди. Это
    был штурмовой отряд, вооруженный акустолетами, сонометами и мини-лазерами.

    -  За  мной,  братья!  - страстно вскричал Ткейст. Рядом с ним, плечом к
    плечу,  бежали  Павел  Береза,  доктор  Орфус и я. Иля мы на этот раз не
    взяли, как он ни настаивал.

    Не  теряя  времени, мы, двигаясь от двери к двери, прорезали их лазером,
    после чего двое-трое проникали внутрь и выводили заточенных там узников.

    В  корпусе  "К"  был  найден  в самом глухом мрачном подземелье, сыром и
    темном,  тот,  о  котором  много  раз вспоминали люди "Восставших умов":
    худой,  с  длинными,  отросшими  ниже  плеч седыми волосами человек. Он,
    видимо,  внушал бы только жалость, если бы не глаза - веселые, смеющиеся
    глаза неунывающего борца.

    -  Мы  приговорили тебя к свободе, Азорма! - с шутливой торжественностью
    провозгласил  Ткейст,  обнимая  и  целуя  его.  - Приветствуем тебя, наш
    старший брат и друг!

    Ирронго  отобрал  самых сильных, решительных и надежных мужчин (часть из
    них  и  раньше  входила  в  состав  тайной  Армии Установления Свободы),
    умеющих   владеть   акустолетами.   Они   и   составили  начальное  ядро
    действующих сил освобождения "Эль-Параисо".

    Последний  пленник  Узилища  покинул проклятый остров отчаяния и смерти.
    Немного  усилий  потребовалось  нашему "Брами", чтобы в корпуса и камеры
    тюрьмы,  расположенные  ниже  уровня  воды,  хлынули  волны  и  затопили
    опустевшие помещения.

    В  штабе  Полиции Охраны Порядка, между тем, царило возбуждение. События
    последних  дней,  исчезновение  летательных машин вместе с их экипажами,
    появление  в водах "Эль-Параисо" какого-то загадочного судна и, наконец,
    непонятное прекращение связи с Узилищем - было отчего волноваться.

    "Восставшие  умы", которых без конца выслеживали, преследовали, сажали в
    тюрьму,  ссылали в Город Подземных Плантаций, обрекали на смерть посреди
    "Поля Мертвых", обрели силу и сейчас потрясают государство "Эль-Параисо".

    Усиленные  поиски  преступников,  громкие призывы к населению бороться с
    "Восставшими умами" не давали никаких результатов.

    Генерал  Пфлимпфлиадос  держал непрерывную связь (по проводам, только по
    проводам,  ибо  никакие  другие  виды эфиросвязи не действовали. Влияние
    "противо-лучей",  испускаемых  "Брами", распространялось на весь остров)
    с  Президентским  дворцом, а также с почтеннейшим Председателем Комитета
    Экономической Диктатуры.

    Осведомившись  (уже  в  который  раз!)  - не отвечает ли на радиозапросы
    Башня  Особого  Узилища, генерал не стал более никому ничего докладывать
    о   состоянии   дел,   а  приказал  поднять  в  воздух  дивизион  боевых
    электролетов,  придав  ему  два звена полицейских "Лягушек", и послать к
    озеру "Три и Три".

    -  И  если  там  будет  обнаружено  ч  то-нибудь  эдакое, - добавил он в
    заключение, раздраженно пыхтя, - уничтожать! Истреблять!

    В лагере "Восставших умов", по случаю уничтожения Особого Узилища, ликовали.

    -  Медлить более нельзя! - Ткейст показал точку на карте "Эль-Параисо" и
    настойчиво  повторил:  -  Нельзя!  Нужно  немедля идти к Главному Центру
    Управления Мыслей. Идти - под землей, не иначе!

    Итак, "Брами" вышел в свой последний (как считали мы, его хозяева) поход.

    Тот  факт,  что  единственным  человеком, кто знал местоположение Центра
    Управления  Мыслями  и дорогу к нему, был Ткейст - не был случайным. Еще
    до  того  как  на  него  обрушились  репрессии - он был широко известен.
    Видный  ученый  и  общественный  деятель, член Эль-Параисянской Академии
    Научных    Исследований,   экспериментатор,   чьи   работы   в   области
    психофизиологии  человека  и животных считались классическими, он ставил
    свои  опыты  именно  в  Глаценуме.  Естественно,  что  он знал не только
    местонахождение  этой  "святая святых" Полиции Обязательного Порядка, но
    и внутреннюю планировку здания.

    Судьба  избавила  Тиейста  от  вживления Приемника Мыслей. Произошло это
    неслучайно.   Дед   и   отец   Ткейста   принадлежали   к   той   весьма
    немногочисленной   научной   элите,   для  которой  эта  процедура  была
    необязательной.  Сам  этот  факт,  однако, ничего не означал. Важно было
    другое  -  воспитание в семье: свободолюбивое, демократическое; оно-то и
    сделало свое дело.

    Ткейст  рос, презирая и ненавидя порядки, установленные в "Эль-Параисо".
    Но,  понимая,  что  сами  по  себе  они  никогда не исчезнут, постепенно
    проникся  мыслью  о необходимости их революционного уничтожения; он стал
    борцом.  Войдя  в  одну из нелегальных организаций - "Восставшие умы", -
    Ткейст  вскоре  сделался  одним из руководителей, а затем идейным вождем
    движения всех борющихся с деспотией Дювахильо XXII.

    Его  арест  и  заточение в Особое Узилище нанесли делу борьбы за свободу
    серьезный  удар. В мрачном и гибельном подземелье томился он в одиночке,
    обреченный на медленную смерть.

    Когда  Ткейст,  один  из  осужденных,  содержащийся  в  блоке  "ТТТ" под
    номером  "001  ",  казалось,  был  близок  к кончине, в Городе Подземных
    Плантаций   умер   мужчина.  Удалось  совершить  сложную  конспиративную
    операцию  -  извлечь  из  блока "ТТТ" Ткейста и поместить туда умершего.
    Помог врач, удостоверивший факт смерти Ткейста, именно Ткейста.

    Получив  сведения  о том, что арестант под номером "001" умер. Президент
    Дювахильо XXII заявил генералу Пфлимлфлиадосу с ехидной улыбочкой:

    -  Нужно,  генерал,  сделать  так,  чтобы в "Эль-Параисо" об этом узнали
    все.  Ведь, кажется, кое-кто надеялся на его освобождение! Да и само имя
    его кое-что значило!

    -  Совершенная  истина. Ваша Высокочтимость! Имя - это символ, а символы
    -  оч-чень,  оч-чень  вредоносны!  -  почтительно  согласился  начальник
    Полиции Охраны Порядка.

    В  Звуковой  Хронике  официального  порядка появилось сообщение о смерти
    Ткейста.

    А  подлинный узник "001", благодаря заботам своих товарищей, поправился,
    выжил,  окреп. Только для администрации он теперь существовал под знаком
    "СВ-3398-У".

    Могучие   двигатели   "Брами"   неутомимо   работали,   с  каждым  часом
    приближаясь к Главному Центру Управления Мыслями.

    Опасность  нового предприятия была очевидной для всей команды "Брами". И
    Кванта, и Павел Береза, и Грэнси - словом, все находились на своих постах.

    Тревога,  испытываемая экипажем, не была необоснованной. Как потом стало
    известно,  и  в  штабе  Полиции,  и в Президентском дворце, и в Комитете
    Экономической   Диктатуры  уже  отлично  поняли,  что  "Восставшие  умы"
    получили безошибочно действующее оружие.

    Последовал  приказ  -  немедленно  усилить охрану дворца Дювахильо XXII,
    штаба  Полиции Охраны Порядка и Комитета Экономической Диктатуры. Вокруг
    разместились   войска.  Наиболее  сильный  оборонительный  пояс  создали
    вокруг Главного Центра Управления Мыслями.

    Едва  только  из-под  земли  показалась  носовая  часть  "Брами", по ней
    градом  защелкали какие-то белые "мячи". Да, в штабе Полиции не дремали.
    Там засекли движение спиралехода, и появление его не было неожиданностью.

    "Мячи"  распадались,  растекались ядовитой жидкостью по корпусу "Брами",
    но это не могло причинить нам никакого вреда.

    Корабль  продолжал  свое  движение.  Наглухо закрытый, непроницаемый, он
    представлял для своих противников полнейшую загадку.

    А  сдаваться они не намерены, - в этом нет сомнения. Не зная, что именно
    может  остановить  нашу  движущуюся крепость, они, несомненно, испробуют
    для ее уничтожения все имеющиеся в их распоряжении средства!

    Мы  продолжали двигаться вперед. И вот на серебристой поверхности экрана
    Наружного    Обзора    показалось    колоссальное    здание   невиданных
    архитектурных форм.

    Оно  напоминало  опрокинутый табурет, между ножками которого разместился
    шар,  служивший основанием для уходящей ввысь решетчатой мачты. На самом
    конце  мачты  -  похожее  на тысячекратно увеличенный наконечник копья -
    утолщение в фиолетовом ореоле.

    Сколько миль отделяло нас от этого сооружения! Йоноо посмотрел на локатор.

    -   Наверное,  достанет,  -  сказал  он  и  направил  на  Главный  Центр
    Управления Мыслями луч генератора ультразвука.

    Низкий  рокочущий  гул  огласил всю окружающую местность, мачта Главного
    Центра  Управления Мыслями покачнулась, утолщение, похожее на наконечник
    копья,  исчезло. Мгновение казалось, что вертикальное сооружение висит в
    воздухе, но оно тут же рухнуло и рассыпалось.

    -  Победа?!  А?!.. - с сияющим лицом воскликнул Йоноо, глядя на стоящего
    возле Ткейста.

    Тот   ответил   не   сразу.   Зрелище  моментального  уничтожения  этого
    магического  сооружения, посредством которого миллионы людей держались в
    состоянии постоянного гнета, отупения, страха, серой скуки, потрясло его.

    -  Победа,  ты  говоришь? - прошептал он. Удовлетворение светилось в его
    синих глазах, но он осторожно добавил: - Посмотрим...

    Зато  Анджиола ни в чем более не сомневалась. Она смотрела на Йоноо, как
    смотрят на волшебника.

    Результат   разрушения   передающей  башни  Главного  Центра  Управления
    Мыслями  сказался  очень  скоро.  Исчезли незримые нити, протянувшиеся к
    каждому  эль-параисянцу,  в  мозг  которого вживлено крошечное инородное
    тело.  Экраны  Наружного  Обзора, с неумолимой точностью отражающие все,
    что   происходит  за  стенками  корабельного  корпуса,  показывали,  что
    электролеты,   кружившиеся   над   территорией,   по   которой  двигался
    спиралеход,  неожиданно  повернули  в  сторону  и  исчезли.  Вряд ли они
    сделали это по приказу.

    Однако,  как  подействовало уничтожение передающей мачты Главного Центра
    Управления  Мыслями  на  весь  остальной мир "Эль-Параисо", мы не знали.
    Звуколокаторы  доносили  до  нас какой-то отдаленный шум, но что это был
    за шум?

    Ткейст показал на карту.

    -  В  тридцати двух милях отсюда - Президентский дворец, и рядом с ним -
    Комитет Экономической Диктатуры. Там же, неподалеку, арсенал.

    Итак,  все  шло хоть и не совсем по плану, но, в общем, не так уж плохо.
    На  экранах  Наружного Обзора показался какой-то город. Впрочем, это был
    скорее  не  город,  а  группа  исполинских  зданий  самой  невообразимой
    архитектуры.

    -  Вот это и есть... - начал было Ткейст, но не закончил фразы. Внезапно
    остановились  двигатели.  Медленно затухали и тускнели телеэкраны. Погас
    свет. "Брами" дрогнул и - замер.

    Не  обнаруживая  ни  малейшей  растерянности,  Йоноо  включил  аварийное
    питание.  Снова  зажегся  свет.  Он немедленно принялся за проверку всех
    систем.  Она закончилась быстро, ибо все агрегаты были в полном порядке.
    И тем не менее попытки их запустить оказывались бесплодными.

    На  корабле  смолкли  все  разговоры.  Ни  с какими вопросами к Йоноо не
    обращались. Ждали, что скажет он сам.

    И вот в командирскую рубку вошел Йоноо.

    -  Кажется,  командир  Кванта,  это  то же, что было с нами в Атлантике,
    помнишь? - изменившимся голосом произнес он.

    -  Как?  Опять  этот  проклятый  магнетизм? - Кванта едва сдержала себя,
    чтобы  не вскрикнуть. - Но откуда, откуда здесь такое7 Там, в Атлантике,
    это было объяснимо. Но здесь?

    Ответил  за  всех  Ткейст.  Он  пояснил,  что  здесь имеются сверхмощные
    электростанции,  которые  работают  на  геотермальной  энергии.  Из трех
    десятков  пробуренных  скважин  с  глубины  1880  метров  поступает пар,
    температурой  от  190  до  360 градусов по Цельсию. Его тепловая энергия
    превращается  в  электричество.  Эти  станции,  обычно  снабжающие своей
    энергией  Эль-Параисяиское  Энергетическое Кольцо, видимо, подают ток на
    скрытые в земле электромагниты исключительной силы, а те в свою очередь...

    Кванта  задумалась.  Остальные в немом оцепенении ждали, что она скажет.
    Если  в  морских  просторах,  рассуждала  Кванта,  их выручила случайная
    встреча  с  реактивным  глиссером Галии Джанму, то здесь рассчитывать не
    на  что.  Сейчас  они  в  центре  враждебной  страны, а друзья... Друзья
    недостаточно сильны, чтобы помочь.

    Когда  в  штабе Полиции Охраны Порядка убедились, что остановить "Брами"
    пока что не под силу, генерала Пфлимпфлиадоса охватили ярость и страх.

    Что же будет?.. Что же бу-де-ттт?..

    Неужели  пришел  конец такой сильной, такой прочной, такой прославленной
    и  могущественной  власти,  как  власть  Его  Высокочтимости  Президента
    Дювахильо   XXII?..  Ай-яй-яй-яй!  Генерал  бегал  по  кабинету,  стучал
    кулаком  по  столу,  пил  воду.  Еще  четверть  часа,  и  он,  наверное,
    задохнулся бы от бессильного гнева.

    И  вдруг  -  о чудо! - сообщают, что это распроклятое стальное чудовище,
    шедшее  напролом,  сумели остановить! Генерал возликовал. Он стал ходить
    по   кабинету   медленней,  торжественней,  издавая  мурлыкающие  звуки,
    изредка прерываемые возгласами:

    -   О-о!   Да,   да-а,   да-а,   тра-та-та,  тра-та-та.  -  Он,  генерал
    Пфлимпфлиадос,  не  только  не будет разжалован, смещен и наказан за то,
    что  не сумел раздавить неизвестно откуда взявшегося врага. О, не-ет, он
    будет   всячески  поощрен,  награжден,  он  станет  национальным  героем
    "Эль-Параисо"  и  - чем черт не шутит! - быть может, станет когда-нибудь
    Президентом Дювахильо XXIII! А? Что?

    Но  незримое пока для всех остальных генеральское торжество продолжалось
    не  вечность.  Остановив "Брами", Пфлимпфлиадос не знал, что предпринять
    дальше.  Не  мог  же он на собственной территории устроить ад кромешный,
    из которого не выйдет живым никто. Ник-то. Вот именно. Ох-хо-хо-о...

    Лицо  генерала  являло  собой  маску  трагического  отчаяния.  Но  и это
    длилось не вечность.

    -   Э-э...   Ваше  Высокоохранительство!  -  обратился  к  нему  офицер,
    исполнявший   вштабе   Полиции   Охраны   Порядка  обязанности  Главного
    Палача-Инспектора.  -  Не  огорчайтесь,  Ваше  Высокоохранительство. Нам
    поможет  время.  Прикажите,  Ваше  Высокоохранительство,  создать вокруг
    этого ползающего барабана "огненный пояс". Вот увидите...

    Сделав  вид,  что  эта  мысль  давным-давно  пришла в голову ему самому,
    генерал  сейчас же отдал такое приказание и улегся отдыхать после многих
    часов  волнения.  Той  же  ночью,  когда  обитатели  "Брами",  сраженные
    усталостью,   смогли,  наконец,  ненадолго  уснуть,  наиболее  преданные
    генералу Пфлимпфлиадосу Стражи проводили некую операцию.

    Таща  на  спине  металлические  ранцы,  заключавшие  в  себе термическое
    вещество,  они  ползли вокруг "Брами", орошая землю содержимым заспинных
    резервуаров.  Это  было  проделано  и  раз,  и  два, пока почва густо не
    пропиталась   пахучей   жидкостью...  А  когда  наступило  утро,  одного
    прикосновения  к  ней добела раскаленного "шарика" оказалось достаточно,
    чтобы  вокруг  "Брами"  заполыхало  пламя.  Совершившая налет "Лягушка",
    сбитая максилазером, погибла, но пламя от этого не погасло.

    Ионоо,  почувствовав, что корпус "Брами" накаляется все больше и больше,
    включил охладительные устройства и тут же сказал Кванте:

    -  Охладители  берут  много  энергии... Емкость аккумуляторов истощается
    так  быстро,  что...  - он показал на приборы, - через два с половиной -
    три часа мы окажемся без холода, без света, без кислорода...

    С  четверть  часа  прошло в полном молчании. Ни разу еще не случалось на
    борту  "Брами"  такого  положения,  когда  бы его хозяева вынуждены были
    признаться  в полном своем бессилии. Всех нас придавила тяжелая, щемящая
    душу  тревога.  Не знаю, как другие, но о себе скажу, что ни разу еще, с
    тех  пор  как  мы  покинули  пределы ОКЕАНа, мне не было так грустно при
    мысли о своей далекой родине, о тех, кто ждет спасительной вакцины.

    -  Йоноо,  вызывай  наших!  Пора!  -  дала команду Кванта. В голосе ее -
    решимость.  - Если иссякнут аккумуляторы - мы не сможем и этого сделать!
    И  усиль  активность  "противолучей",  чтобы нас не могли подслушать или
    помешать!

    Иокоо  бросился  в  рубку  Сверхдальней  Связи. Оттуда можно говорить не
    только  с океаном, но, случись надобность, и с "Эстеллофорусом-119", и с
    Марсом.  Следом  за  ним и мы втиснулись в небольшое помещение. Все, кто
    был на борту спиралехода.

    Вдаль, за тысячи миль, полетела эфирограмма:

    -  ЭЦР-БТ-1-11...  ЭЦР-БТ.1-11...  - ЭТО были позывные ОКЕАНа, врученные
    Президентом-исполнителем    Фореа   командиру   Грэнси   перед   началом
    экспедиции.  -  ЭЦР-БТ-1-11...  Вызывает  "Брами-1", вызывает "Брами-1".
    Отвечайте, ЭЦР-БТ-1-111

    Прошла  минута...  пять... восемь... Ответа не было. Я почувствовал, как
    усиливается мое и общее наше волнение.

    Опять  в  далекую  даль полетели позывные: "ЭЦР-БТ-1-11... ЭЦР-БТ-1-11".
    Еще  через