черную работу - уничтожать фашистов и
    расчищать  нам  дорогу  в  Европу.  После  войны  русские  стали в наших
    газетах  кровожадными  медведями, злобными врагами всякой культуры... Но
    вот  на  моих  глазах шеф, "столп западной цивилизации", заставляет меня
    переводить  статью  этих  "врагов  культуры", чтобы узнать о достижениях
    русского  изобретателя  -  и  не о каком-нибудь новом танке и не о новой
    атомной  бомбе,  а  о  самом  мирном  способе  возить  грузы и поднимать
    затонувшие пароходы. Тут было о чем подумать.

    Но  больше  всего  я  думал  о  технической идее профессора Чернова, "На
    песке  строить  из  песка,  на глине из глины, на воде - из воды". Какой
    простор   для   инженера-строителя!  Строить  из  воды  плотины,  устои,
    набережные,  причалы  и волноломы, мосты и переправы, ледяные аэродромы,
    плоты  и  баржи,  береговые,  плавучие  и подводные сооружения сплошь из
    воды.  Не  возить  каменных  плит,  не  выламывать их, не обтесывать, не
    укладывать,  строить  без  цемента,  без  арматуры,  без  опалубки,  без
    подводных кессонных работ.

    В  эти  дни я узнал, что такое вдохновение. От полудня до шести я бродил
    по  берегу,  обжигая подошвы горячим песком, и мысленно выкладывал стены
    и  балки  из  белых,  зеленых  и  темно-голубых полупрозрачных льдин.. Я
    часами  стоял  на одном месте, глядя на залитый светом океан и чертил на
    песке  выкладки,  вызывая  подозрительные  взгляды  стражников...  Мысли
    теснились  в  мозгу, вспыхивали и таяли, спорили, опровергая друг друга.
    Это   было   творчество,   это   было   рождение  идеи,  самое  глубокое
    наслаждение, доступное человеку...

    Я  отлично  понимал, что ничего особенно нового я не придумал. Вероятно,
    профессор   Чернов   по   ту   сторону  океана  мысленно  строил  те  же
    воздушно-ледяные  замки  год или два тому назад. Вероятно, и у него тоже
    были  предшественники  в  свое  время... Но замки могут стать явью с тех
    пор,  как  в руках у профессора появились баллоны с холодильным составом
    "твердило".  В  свою  очередь,  и  я могу строить ледяные сооружения при
    помощи  обыкновенного  жидкого воздуха, который в таком изобилии готовил
    Стоун в корпусе В.

    Я  жалел,  что  слишком  поверхностно  знал  гидротехнику. В самом деле,
    почему  мы  в  колледже  сдаем  предметы  вместо того, чтобы их изучать.
    Торопимся   получить   диплом,   торопимся  зарабатывать,  делать  дела?
    Набиваем  голову  пачками  сведений,  чтобы  предъявить  их на экзамене,
    показать товар лицом, выгодно продать его за отметку и тут же забыть.

    Но  сейчас  я  с  удовольствием  и  без спешки сел за книги. Я читал, не
    торопясь,  знакомился  с  новым делом, извлекал из старых журналов давно
    забытые идеи, которые сейчас можно было осуществить.
                                    * * *

    ВОЗЬМИТЕ,  например,  идею  синего  угля.  Так  называют энергию морских
    приливов.  Дважды  в  сутки притяжение Луны приподнимает воду в океане в
    среднем  на  полметра. Луна совершает необъятную работу. А мы используем
    ее только в устьях рек, когда вводим суда в порт во время прилива.

    В  узких и длинных заливах приливы иногда, достигают 10 - 15 метров. Это
    естественные  водохранилища,  гидростанции,  созданные  самой  природой.
    Нужно  только  перегородить  эти  заливы мощными плотинами, а в плотинах
    поставить  турбины.  Вода будет вращать эти турбины четыре раза в сутки,
    переливаясь  из  океана  в залив во время прилива и из залива в океан во
    время отлива.

    В  Аргентине  есть  залив  Сан-Хозе  (на  карте  он похож на аптекарский
    пузырек   с   узким  горлышком).  Ученые  подсчитали,  что  здесь  можно
    поставить  электростанцию мощностью 750 тысяч киловатт. Проект приливной
    гидростанции  в Бристольском заливе в Англии существует уже десятки лет.
    Он обещает 1 миллион киловатт, не меньше чем знаменитая долина Теннеси.

    А  таких  мест  на  земном  шаре десятки - устья рек в Англии и Франции,
    норвежские  фиорды,  заливы  в Канаде и в Штатах... Я не сомневаюсь, что
    профессор  Чернов  уже проектирует ледяные плотины для русских приливных
    станций на Крайнем Севере или в Охотском море.

    В  Европе  в свое время с интересом обсуждался проект осушения Северного
    моря.  Море  это  неглубокое, редко где глубже 100 метров. Две плотины -
    одна  между  Англией  и  Данией  длиной  около 600 километров и другая в
    Ла-Манше,  где  между берегами Англии и Франции не более 30 километров -
    полностью  отгородили  бы  это  море  от  океана.  Затем  нужно  было бы
    устроить   каналы,   чтобы   отвести   в   океан  английские,  немецкие,
    голландские  и  бельгийские  реки,  впадающие  сейчас в Северное море, и
    выкачать  воду  (приблизительно  4  тысячи кубических километров), чтобы
    получить  10  миллионов  гектаров превосходной земли, заранее удобренной
    гниющими  водорослями,  плодородные  поля,  где  смогут  кормиться целые
    армии таких бездомных горемык, как Джо Миддл или я.

    Правда,  задача  нелегкая.  И  дело  здесь не только в постройке ледяных
    плотин.  Нужно  перекачать  через  плотины  целые  реки соленой воды - 4
    тысячи  кубических  километров  -  такое  количество  воды  протекает по
    Амазонке  за  год  с  лишним,  а  по  реке Лаврентия - за 13 лет. Но мне
    встречались и более остроумные проекты.

    Один   немец   предложил  поставить  плотины  в  Гибралтарском  проливе,
    отгородить  Средиземное  море  от  океана  и  превратить  его в озеро. В
    отличие  от  Северного  моря  Средиземное не понадобится выкачивать, оно
    начнет  высыхать само. Лет через 50 уровень моря упадет метров на 200, и
    тогда   можно   будет   поставить   в  проливе  гигантскую  гидростанцию
    мощностью,  равную  всем  современным  гидростанциям  вместе  взятым. Ее
    энергии  хватит,  чтобы  снабдить  все поселки и города на новых берегах
    обмелевшего  моря,  а  заодно  превратить  в  цветущий  сад гиблые пески
    пустыни Сахары.

    С  карандашом  в  руке  я рыскал по глобусу, подбирая подходящие объекты
    для  замораживания.  Не  имеет ли смысл построить пловучие ледяные мосты
    через  Ла-Манш  из Англии во Францию, из Европы в Азию через Босфор, или
    из  Аляски в Сибирь через Берингов пролив.. Может быть, стоит заморозить
    наглухо  этот  пролив,  чтобы льды из Арктики не попадали в Тихий океан.
    Это  намного  улучшило  бы климат нашей Аляски и русской Камчатки. Можно
    было  бы  вести  эту  работу совместно с русскими - на западной половине
    мы, а с востока - профессор Чернов.

    Вот  еще  одна  мысль:  Нью-Йорк  стоит  на  одной  широте  с Мадридом и
    Неаполем.  Но  в  Неаполе  люди годами не видят снега, а у нас от мороза
    трещат  уши.  Ученые говорят: виноваты морские течения. Мимо Европы идет
    теплое  течение  Гольфстрем с юга, а мимо Америки - холодное с севера. А
    что,  если мы преградим дорогу этому холодному течению, поставим ледяные
    заборы  от  Лабрадора  к  Гренландии,  а  оттуда до Исландии?.. Я черкал
    карту,  соединяя  материки, разрезая моря, уничтожая проливы. И мне было
    очень  жаль,  что  я  так  мало  знал.  Ведь постройка плотины не только
    льдотехника.  Здесь и география, и геология, и океанография. Нужно знать
    состав  воды,  течения,  температуры,  рельеф дна, почвы, климат, ветры,
    осадки.  Раздумывая о небывалых сооружениях, я остро жалел, что так мало
    принес  из  колледжа.  Но  сейчас я читал без разбора, я глотал учебники
    подряд,  набивая  голову  сведениями  в  надежде  разобраться потом. Мне
    казалось,  что  не  только  я,  но и профессор Чернов еще не ощутил всех
    возможностей провозглашенного им принципа: "строить в воде из воды".

    В  музее  истории техники я видел как-то самые первые автомобили. На них
    смешно  ймотреть  -  это  извозчичьи  кареты  с  двигателем  на подножке
    кучера.  Изобретатель  создал новую машину, перевернул транспорт, но еще
    не понял, что новой машине нужна новая форма...

    Приходит  новое, а мы говорим о нем старыми словами. Принципиально новый
    материал  -  лед  требовал  новых форм, а я по привычке мысленно облекал
    его  в бетонные и земляные формы... Я предчувствовал, что здесь есть еще
    неведомые возможности, но пока не нашел их.

    Потом  меня  перестали  удовлетворять грандиозные и неопределенные общие
    мысли.  Я решил разработать конкретный проект ледяной гидростанции... Но
    вот  опять  речь  зашла  о  проектировании,  а  на  эту  тему мне трудно
    разговаривать равнодушно...

    Силу  текучей  воды - механическое движение реки, стремящейся к морю, вы
    хотите  превратить  в полезную работу, заставить реку выплавлять металл,
    освещать дома, ткать, строгать и сверлить и возить вас в трамвае.

    А  река  течет  лениво  и  плавно,  неторопливо тащит баржи и плоты и не
    только  трамвай  - любой пешеход может шутя обогнать их. Тогда мы ставим
    поперек  реки  плотину,  мы  запираем реку наглухо, отрезаем ее от моря.
    Река  начинает  подыматься.  Вода все прибывает сверху, она поднимается,
    заливая  берега,  и  постепенно  через  месяцы  или  годы позади плотины
    образуется   целое   озеро,   инженеры  называют  его  водохранилищем...
    Поверхность  этого  озера  на  10-20,  а  то  и  на  все 100 метров выше
    прежнего уровня реки...

    Затем  мы  начинаем  опускать накопленную воду. Мы создаем искусственный
    водопад,  превращаем  пологое  русло  в ступеньку, собираем в одну точку
    падение с доброй сотни километров.

    Здесь  и  ставятся  турбины.  Проходя  через турбины, вода вращает их, а
    вращение  турбины в свою очередь превращается в электрический ток. И ток
    уже  выплавляет  металлы, освещает дома, ткет, строгает, сверлит и возит
    вас в трамвае...

    Итак,  создавая  гидростанцию,  мы  должны  соорудить плотину, поставить
    турбины  и направить на них воду, не забыть водослив для излишней воды и
    водобой  (каменное ложе, где вода, падая, должна терять скорость), шлюзы
    для  судоходства  и  лесосплава,  шлюзовые  каналы,  не  говоря  уже  об
    оросительных  каналах  и  линиях  электропередачи,  доставляющих  воду и
    энергию потребителю.

    Я  решил  для  начала,  не  усложняя себе задачи, спроектировать обычную
    гидростанцию  с  бетонным водосливом, каменным водобоем и металлическими
    шлюзовыми  воротами,  но с ледяной плотиной. Ледяная плотина! Мысленно я
    уже   видел  ее  -  на  серовато-голубом  шелке  реки  ярко-белая  дуга,
    сверкающая на солнце.

    Но  воображение  обманывало  меня.  Плотина  не  должна была сверкать на
    солнце.  Сверкать - это значит таять, а я должен был, наоборот, всячески
    бороться с таянием.

    Как  это  сделать? Профессор Чернов из русской статьи вскользь говорил о
    "некоторых  новых  способах".  Я  не  мог угадать, что это за "некоторые
    способы", но думал, что можно обойтись и старыми, давно известными.

    Первый   из  этих  способов  -  шуба,  прикрывающая  ледяной  массив  от
    солнечных  лучей. Такой шубой могут быть опилки, шлак, торфяная мелочь и
    вообще  любой  пористый  или  сыпучий  материал, плохо проводящий тепло.
    Метровый слой опилок может полностью предохранить ледяной массив от таяния.

    Всем  известно,  что  в северных странах под небольшим слоем оттаивающей
    летом земли тысячелетиями сохраняются льды вечной мерзлоты.

    Труднее  обезопасить  подводную  часть. Очевидно, здесь придется одевать
    плотину каким-нибудь искусственным пористым материалом вроде пенобетона.

    И,  наконец,  если  сооружение  будет  стоять  на песке или трещиноватой
    скале,  надо  будет  предохранить подошву плотины от теплых струек воды,
    которые  будут  просачиваться снизу через песок. Проще всего это сделать
    так:  проморозить грунт перед плотиной на большую глубину. Эта стенка из
    мерзлого   грунта   (гидротехники  скажут  -  "ледяная  шпора")  отведет
    просачивающуюся  воду на большую глубину и предохранит плотину от таяния
    снизу.

    Второй  способ  -  накопление  холода.  Можно  в  теле  плотины устроить
    галереи  и  наполнять  их холодным воздухом зимой в самые морозы. В этих
    же  галереях  можно  расположить  баки со смесью изо льда и соли. Но обо
    всем этом упоминал профессор Чернов.

    Можно  также  сделать  плотину  с  некоторым  запасом, с таким расчетом,
    чтобы запасный лед за лето оттаивал, а зимой намораживался снова.

    Третий  способ  -  искусственное  охлаждение  при  помощи  электрических
    холодильников.   По   моим   расчетам   получилось,   что   для   работы
    холодильников  потребуется брать 3-4 процента мощности гидростанции. Это
    совсем  не  страшно. На любой электростанции есть часы, дни и даже целые
    месяцы с недогрузкой и лишнюю энергию для холодильников всегда можно найти.

    Какой  способ  выбрать?  Очевидно,  это  зависело от местных условий. Вы
    сумеете  накопить  холод  там,  где  бывает  суровая  зима, а на юге это
    невозможно.  На  гидростанциях  имеет  смысл  ставить холодильники, а на
    плотинах,  построенных  для осушения морей, лишней энергии нет. Я мог бы
    сделать  предварительные  расчеты,  я  даже  сделал  их.  Но, чтобы дать
    точное  решение,  нужно  было  проектировать  не  "гидростанцию вообще",
    некую  гидростанцию,  а  конкретную плотину в определенном месте земного
    шара.  И после долгих колебаний я выбрал для своего проекта гидроузел на
    реке  Св.  Лаврентия,  о  котором у нас так много говорят и пишут лет 10
    подряд.

    И  тут  я  сразу  остановился...  Мне  понадобились подробные сведения о
    реке:  количество  воды  в  ней в сухие и дождливые годы, в нормальные и
    катастрофические...  Мне  понадобились  продольные и поперечные разрезы,
    геологические  данные  о берегах и о дне, химический состав воды, отчеты
    судоходства,  подробные  карты  прибрежных  участков... Достать все это,
    сидя  на Пальмовых островах, было почти невозможно, и я решил обратиться
    за  помощью  к Фредди, который прилетал к нам вместе с шефом раз или два
    в месяц.
                                    Глава 7

    ФРЕДДИ,  действительно,  сдержал свое слово - в награду за мой перевод с
    русского  меня  назначили  на  новую должность - начальником лаборатории
    строительных материалов.

    Хотя  я  получал  здесь лишних 25 долларов в неделю, работа для меня как
    конструктора  была  не очень интересной. Изо дня в день повторялось одно
    и  то  же:  мои  лаборанты  лепили лепешки из цементного теста, трясли в
    ситах  песок  и  гравий  и давили пробные кубики из бетона. Но я пошел в
    лабораторию,  не  споря,  потому  что  здесь можно было строить модели и
    испытывать лед как строительный материал.

    Фредди  посещал  меня  аккуратно (чтобы получать свои тридцать процентов
    комиссионных).  Кажется, добросовестность моя несколько удивляла его. Он
    считал  меня  симпатичным,  но  немножко  придурковатым  парнем и, как в
    старое  время,  охотно просвещал меня, как надо жить, приводя примеры из
    своих спекуляций или спекуляций Чилла.

    -  У  шефа светлая голова, - говорил Фредди. - Он умеет делать деньги из
    земли, воды, воздуха и огня.

    Такой  уж  был  характер  у  Фредди. Он всегда восхищался преуспевающими
    людьми.  И,  слушая  его,  я  вспоминал  футбольное  поле  и нас, юнцов,
    столпившихся вокруг Фредди.

    -  У  нашего  тренера светлая голова, - говорил Фредди тогда, - он умеет
    делать  голы  из  любого  мяча.  Учитесь, мальчики, рассчитывать ногами.
    Голы - это ваш основной капитал на футбольной бирже.

    И  вот  как-то раз, прервав рассуждения Фредди, я спросил его - нет ли у
    Чилла новых сообщений о работах профессора Чернова.

    Отвечая мне, Фредди многозначительно усмехнулся и понизил голос:

    -  Шеф  сам, не торгуясь, выплатил бы десять тысяч за новые сообщения из
    России.  Но  разве  что  так  просто?  Помнишь,  в  статье,  которою  мы
    переводили  с  тобой, упоминался газгольдер, какой-то порошок и пар. Все
    наши   эксперты  единогласно  сказали,  что  русские  замораживали  воду
    твердым  воздухом. Шеф приказал ставить опыты.. но ничего не получается.
    И в чем тут загвоздка, никто не может понять.

    - Но если русские замораживали, значит есть какой-то способ, - заметил я.

    -  Есть-то  есть, только найди его, попробуй. Шеф всадил в опыты хорошую
    сумму,  а результатов все нет. Он целую неделю грыз кулаки от злости, но
    тут  ему  подвернулся  контрольный  пакет Всемирной Жевательной резинки,
    шеф  проглотил  эту  резинку  стоимостью  в  3  миллиона и утешился. Три
    миллиона  долларов,  Аллэн!  Ничего  себе!  Нам  бы с тобой на двоих для
    начала. Чтобы ты сделал, Аллэн, будь у тебя полтора миллиона?

    Задавая  этот  пустопорожний вопрос, который миллиону американцев задают
    друг  другу  во  время  обеда,  после  обеда или вместо обеда, Фредди не
    знал,  что,  конечно, ответ у меня заготовлен заранее. Только накануне я
    составил  приблизительную  смету. По моему расчету, имея в руках полтора
    миллиона, я мог бы начать строительство.

    И  я рассказал Фредди все: о плотине, о шлюзах и водосливе, о том, как я
    думаю  бороться  с текучестью льда и фильтрацией теплых грунтовых вод, о
    гидростанции  на реке Святого Лаврентия и миллионе ферм на дне Северного
    моря.

    Фредди   слушал   мою   взволнованную   речь   с  любопытством,  изредка
    скептически  улыбался,  но  когда  я дошел до переселения безработных на
    дно, приятель расхохотался шумно, откровенно и неудержимо.

    -  Ой, не могу! (взрыв хохота)... Нет, какова наивность! (хохот) .. Я не
    могу  поверить,  Аллэн,  ты  мой  ровесник,  а  рассуждаешь, как ученица
    воскресной  школы.  Новые  земли  для  безработных?! Миллион ферм на дне
    моря?! Неужели это всерьез? Нет, не могу поверить.

    Я был ошарашен, возмущался и недоумевал и выглядел, должно быть, преглупо.

    -  Слушай,  мальчик,  -  сказал Фредди, покусывая губы. - Если ты сам не
    понимаешь,  я  тебе  объясню.  Мы  даем Европе займы, чтобы она покупала
    зерно  на хлебной бирже в Чикаго, яичный порошок Фокса и консервы Чилла.
    Кто  тебе  разрешит  засеять  десять  миллионов  гектаров  возле  самого
    Лондона?  Газеты  съедят  тебя  живьем,  тебя  линчуют  на  каком-нибудь
    элеваторе.  В  Айове и Канзасе пшеницей топят паровозы, в Огайо обливают
    картофель  керосином. Нам нужны не сытые фермеры, а покупатели, миллионы
    голодных,  чтобы они просили хлеба, чтобы они забирали в долг, в кредит,
    чтобы  они  закладывали  нам жен, детей, свои дома и бессмертные души...
    Вот,  что  нужно.  Ты  придумай,  как  разорить лишних десять миллионов,
    тогда тебе скажут спасибо.

    -  Бедный  мальчик!  Ты  предлагаешь заменить льдом бетон и воображаешь,
    что  решил  все  трудности. Да разве остановка за бетоном? Нет, дорогой,
    вся  беда  в  том,  что  по нашему закону реки принадлежат государству и
    частным   владельцам   тепловых   станций   невыгодно,   чтобы   с  ними
    конкурировала  дешевая государственная энергия. Разговоры о гидростанции
    на  реке  Святого  Лаврентия  продолжаются  без  толку десять лет только
    потому,  что  Уолл-Стрит  при  помощи  газет  и  лоббистов проваливает в
    конгрессе  этот  проект. Ты не пробьется никогда. В лучшем случае v тебя
    купят идею, чтобы положить ее в сейф.

    Я  был  смущен.  Все  это  слишком  похоже на правду, по мне не хотелось
    сдаваться и, напрягая голову, я подыскивал возражения.