идение тоже местное,  а  интервидение  превращается  в  фотовыставку.
Каждая секунда у нас - десять минут, а что изменится за секунду на экране?
В Миланской опере примадонна  тянет  верхнее  "ля".  Целый  вечер  (наш  -
темпоградский) можно смотреть в открытый рот. На пляжи в  Гаваях  набегает
волна цунами. Нависла, замерла: никак не разобьется. Главное развлечение -
хоккей. Наши играют с канадцами в Монреале. Передача шайбы. Все замерли  в
нелепых позах, все падают,  никак  не  упадут.  Двое  тянутся  к  шайбе  с
клюшками. Болельщики спорят: кто успеет? Шайба лениво  ползет  через  весь
экран. Так хочется взять  ее  пальцами,  подать  на  клюшку.  Или  послать
телеграмму нападающему: "Друг, развернись влево, промажешь".
   Ну вот, посмотришь на все это, усмехнешься - и опять к  столу.  Написал
страничку-другую,  вышел  проветриться.  Глядишь,  защитник   промазал   и
нападающий промахнулся. Шайба ползет в обратную сторону.
   Нельзя ли то же сказать выразительнее? Можно, вероятно.
   Но вот наступает минута, когда я дохожу до  своего  потолка.  Чувствую,
что  не  улучшаю,  начинаю  портить.  Мусолю,   теряю   свежесть.   Вообще
притерпелся; не различаю, что лучше. И надоело.  Скучно  самому,  и  скука
сползает на страницы.
   Значит, надо кончать.
   Отработал сотню рабочих смен, сто раз спал, сто раз обедал.
   5 часов 37 минут по московскому времени.
   О возвращении нет смысла рассказывать так же подробно. Все повторяется,
в 5:52 вхожу а кабину Т-транспорта, слушаю советы автомата, в 5:54 -  я  в
нормальном времени, в 6:09 выхожу в знакомый зал ожидания.  Снисходительно
гляжу на испуганные лица новичков. И кидаю прощальный взгляд на  кукольный
город за стеклом, со всеми его домишками, деревцами, скамеечками,  как  бы
сделанными из спичек, с золочеными фигурками  возле  старинных  настольных
часов. Неужели я прибыл из этого игрушечного мира? Суетливым мурашом бегал
по тем дорожкам. Неправдоподобно. Странновато... и грустновато.
   Грустновато, потому что все наши дома мы покидаем  и  с  радостью  и  с
грустью. Хочется оставить... и оставляешь частицу себя.
   Но поработал я там  основательно.  Много  сделал.  Хорошо  ли?  Не  мне
судить.
   Выхожу на крышу, где дремлют аэротакси.
   6 часов 22 минуты.
   В 7:08 я дома. Заспанная жена  с  сомнением  смотрит  на  мой  потертый
костюм.
   - Где это ты изгваздался так? На голой земле ночевал, что ли? А рубашка
то... боже мой, неси скорей  в  мусоропровод.  И  борода?  Откуда  у  тебя
борода? За одну ночь!
   Но все объяснения после. Главное - я успел в срок.
   В 9:00 кладу на стол редактора рукопись.
   Эту.