тану  космического  флота  Пятидесяти  Солнц,  нелегко  было
одновременно выступать в роли наследного вождя мезоделлиан.  Двадцать  лет
назад они сделали попытку вооруженного  захвата  власти  над  Пятьюдесятью
Солнцами. Попытка кончилась полным провалом, все мезоделлиане в результате
чего были объявлены вне закона. Мэлтби, тогда маленького мальчика,  поймал
деллианский патруль. Его воспитал флот.  Это  был  эксперимент  -  попытка
каким-то образом решить мезоделлианскую  проблему.  Окружающие  не  щадили
труда, чтобы привить мэлтби лояльность к Пятидесяти  Солнцам  в  целом;  в
значительной мере это удалось. Однако его учителя даже не подозревали; что
в руках у них - наследный вождь мезоделлиан.
     В сознании Мэлтби столкнулись  противоречивые  интересы  -  конфликт,
который он до сих пор не смог решить.
     - По-моему, - произнес он задумчиво, - мы должны идти рука об руку  с
деллианами  и  нон-деллианами.  В  конце  концов,  мы  тоже  относимся   к
Пятидесяти Солнцам.
     - Уже пошли разговоры, -  возразила  женщина,  -  что  мы  могли  бы,
возможно, получить некоторые преимущества, выдав землянам положение  одной
из планет.
     Невзирая на всю амбивалентность его воспитания, подобная  возможность
на мгновение потрясла Мэлтби. И он видел, что женщина поняла это. Ситуация
сложилась динамичная и  богатая  возможностями.  "Я  догадывался,  что  по
темпераменту  не  гожусь  в  интриганы".  -  с  горечью  подумал   Мэлтби.
Постепенно он успокоился, привел мысли в порядок  и  почувствовал  себя  в
силах объективно вести дискуссию.
     - Если Земляне найдут нашу цивилизацию и признают  ее  правительство,
все останется по-прежнему.
     Женщина - она была стройной блондинкой, - хмуро усмехнулась;  голубые
глаза ее дико сверкнули.
     - Если мы выдадим их, то сможем поставить условием  признание  нашего
равноправия. По существу, это все, чего мы хотим.
     - Все? - Мэлтби лучше  знал  амбиции  мезоделлиан  и  знание  это  не
доставляло ему удовольствия. - Насколько я  помню,  мы  начинали  войну  с
другими целями.
     - Ну и что? - вызывающе бросила она. - У кого больше прав для занятия
доминирующего  положения?  Физиологически  мы  стоим  выше  и  деллиан,  и
нон-деллиан. Каждый из нас знает, что мы может  быть,  единственная  сверх
раса в галактике.
     Голос ее прерывался от волнения:
     - Теперь возьмем другую, поистине грандиозную возможность. Эти люди с
Земли никогда не встречали мезоделлиан. Если мы введем  достаточное  число
наших на борт их корабля, то  используя  преимущество  внезапности  сможем
добыть новое решающее оружие. Понимаете?
     Мэлтби понимал многое, в  том  числе  и  то,  что  большинство  легко
принимают желаемое за действительное.
     - Дорогая моя, - ответил он,  -  нас  слишком  мало.  Наше  восстание
против   правительства   Пятидесяти   Солнц   провалилось,   несмотря   на
неожиданность и первоначальные успехи. Будь у  нас  время,  мы,  может,  и
добились бы успеха. Но наши притязания превосходят наши возможности.
     - Ханстон считает, что критические моменты, - самое подходящее  время
для действий.
     - Ханстон? - непроизвольно воскликнул Мэлтби  -  и  осекся.  Рядом  с
колоритным и напористым  Ханстоном,  он  чувствовал  себя  бесцветным.  На
Мэлтби лежала неблагодарная задача: удерживать от  необдуманных  поступков
молодых энтузиастов. Через своих союзников, людей, как правило, умудренных
опытом, друзей умершего отца, он не мог делать ничего другого,  кроме  как
проповедовать осторожность. Это не прибавляло  ему  популярности.  Ханстон
являлся вторым по значению лидером мезоделлиан.  Его  призыв  "действовать
немедленно" импонировала молодым людям, знавшим о  катастрофе  предыдущего
поколения лишь по рассказам. Их лозунгом было: "Тогда ошиблись  вожди;  мы
не ошибемся".
     Сам Мэлтби не стремился к власти над  народами  Пятидесяти  Солнц.  С
годами он все чаще задавался вопросом, как направить  амбиции  мезоделлиан
на менее воинственный путь. И до сих пор не смог на него ответить.
     - Когда все общество в опасности, необходимо сплотиться, - сказал  он
медленно, но  твердо.  -  Нравится  нам  или  нет,  но  мы  принадлежим  к
цивилизации Пятидесяти Солнц. Может, и стоит выдать ее Земле,  но  это  не
тот вопрос, который можно решить  за  час  после  того,  как  представился
удобный  случай.  Передай  Скрытым  Городам,  что  я  требую  три  дня  на
обсуждение и  дискуссии.  На  четвертый  день  будет  проведен  плебисцит:
предавать или нет. Это все.
     Краем глаза он заметил, что женщина не в восторге. Лицо  ее  внезапно
замкнулось она еле сдерживала гнев.
     - Дорогая моя, - добавил он мягко, - Надеюсь, вы не собираетесь пойти
против воли большинства?
     По изменившемуся  лицу  женщины  Мэлтби  понял,  что  пробудил  в  ее
сознании  старый  демократический  конфликт.   Секрет   его   власти   над
соплеменниками заключался именно в этом. Совет мезоделлиан,  председателем
которого он был, со  всеми  важными  делами  обращался  непосредственно  к
обществу.  Время  подтвердило,   что   плебисциты   пробуждают   в   людях
консервативные инстинкты. Те, кто месяцами  сердито  требовал  немедленных
действий, в большинстве  своем  становились  гораздо  осмотрительнее,  как
только брали в руки избирательный бюллетень. Немало  грозных  политических
бурь утихало перед урной для голосования.
     После продолжительной паузы женщина медленно заговорила:
     - За четыре дня какое-нибудь другое сообщество может принять  решение
выдать  местонахождение  Пятидесяти  Солнц,  и  мы  лишимся  преимущества.
Ханстон считает, что в переломный момент правительство должно  действовать
без  промедления.  Потом  будет  достаточно  времени,  чтобы  разобраться,
правильным было решение или нет.
     По крайней мере на это у Мэлтби был наготове достойный ответ:
     - Сейчас решается судьба всей цивилизации. Может ли один человек  или
даже небольшая группа взять на себя ответственность за  судьбу  нескольких
сотен тысяч  своих  сподвижников,  с  одной  стороны,  а  с  другой  -  за
шестьдесят миллиардов граждан Пятидесяти Солнц? По-моему,  нет.  А  теперь
мне нужно выходить. Желаю удачи!
     Мэлтби вышел из машины и не  оглядываясь  зашагал  по  направлению  к
стальной ограде, окружавшей одну из тех небольших баз, которые Вооруженные
Силы Пятидесяти Солнц содержали на Ланте.
     Часовой у ворот, нахмурясь,  проверил  его  документы  и  официальным
тоном заявил:
     - Капитан, мне приказано препроводить вас в  Капитолий  на  совещание
членов здешнего  правительства  и  представителей  военного  командования.
Согласны ли вы идти добровольно?
     - Разумеется, - ответил Мэлтби с самым беспечным видом.
     Минутой позже военный аэрокар уже уносил Мэлтби назад, по направлению
к городу. Однако ситуация отнюдь не  была  безысходной:  в  любой  момент,
сконцентрировав должным образом усилия своего  двойного  сознания,  Мэлтби
мог взять под телепатический контроль и своего охранника, и пилота. Однако
пока он решил ничего не предпринимать. Он понимал, что  конференция  столь
высоко ранга не представляет непосредственной угрозы для  капитана  Питера
Мэлтби. Наоборот, она даже могла послужить источником информации.
     Суденышко приземлилось во дворе между  двумя  домами,  стены  которых
были увиты плющом. За дверью открылся  широкий,  залитый  светом  коридор,
который привел в зал, где вокруг огромного круглого стола сидело множество
людей. О его  прибытии,  очевидно,  были  предупреждены  -  стоило  Мэлтби
появиться на пороге, как все разговоры немедленно стихли,  и  взгляду  его
предстала длинная череда обращенных к нему лиц.  Двоих  из  присутствующих
Мэлтби знал лично - оба были  в  мундирах  старших  офицеров  Космического
флота. Они приветливо кивнули  Мэлтби,  и  тот  ответил  каждому  коротким
кивком.
     Ни с кем из остальных - даже с четырьмя  другими  военными  -  Мэлтби
встречаться  не  приходилось,  хотя  он   и   узнал   нескольких   здешних
государственных деятелей и офицеров лантского гарнизона. Деллиан с первого
же взгляда  можно  было  легко  отличить  от  нон-деллиан:  все  они,  без
исключения, выделялись высоким ростом, красотой и  могучим  телосложением.
Нон-деллиане же разительно отличались друг от друга.  Поднялся  невысокий,
тучный  нон-деллианин,  сидевший  во  главе  стола  лицом  к  двери  -  по
фотографиям в газетах Мэлтби узнал в нем Эндрю Крейга, министра  лантского
правительства.
     - Джентльмены, - начал он, - давайте говорить с капитаном Мэлтби  без
околичностей. - И, обращаясь уже непосредственно к Мэлтби, продолжил: - Мы
долго совещались относительно угрозы со стороны  так  называемого  земного
линкора. Предъявленный недавно  командующей  им  женщиной  ультиматум  вы,
очевидно, слышали.
     - Слышал, - кивнув, подтвердил Мэлтби.
     - Хорошо. Ситуация представляется следующим образом. Более или  менее
очевидно,   что,   невзирая   на   заманчивость   сделанных   предложений,
обнаруживать себя нам не следует.  Некоторые  участники  нашего  совещания
полагают, что земляне, раз уж они достигли  Большого  Магелланова  Облака,
рано или поздно сумеют нас обнаружить. Но  это  может  случиться  и  через
тысячи лет. Наша  позиция  такова:  надо  объединиться  и  не  вступать  в
контакт. В следующем десятилетии - увы, это займет столько  времени  -  мы
сможем отправить экспедицию в главную галактику, чтобы  выяснить,  что  же
там происходит. Получив более полную и достоверную информацию,  мы  сможем
окончательно  решить  вопрос  об  установлении  с  Землей  дипломатических
отношений. Как видите, это достаточно разумное предложение.
     Он сделал паузу, выжидательно глядя на Мэлтби. Во всем облике  Крейга
чувствовалось тщательно скрываемое беспокойство.
     - Это действительно разумное предложение,  -  ровным  голосом  сказал
Мэлтби.  Кое-кто  из  присутствующих  облегченно  вздохнул.  -  Однако,  -
продолжил Мэлтби, - можете ли вы быть уверены, что  какое-либо  сообщество
или  даже  планета  не  откроет  земному  кораблю  наше   местонахождение?
Существует множество людей, множество планет, и у всех свои интересы.
     - Мы отдаем себе отчет в этом, - сказал толстяк. - Как раз поэтому вы
и приглашены на нашу встречу.
     Мэлтби не назвал бы это приглашением, но от комментариев воздержался.
     - Мы уже получили  решения  всех  правительств  Пятидесяти  Солнц,  -
продолжал оратор. - Все  единодушно  решили  оставаться  в  тени.  Однако,
каждому ясно, что любые наши усилия сохранить единство останутся  тщетными
до тех пор, пока мы не обретем уверенности  в  том,  что  мезоделлиане  не
воспользуются сложившейся ситуацией в собственных интересах.
     В этот момент Мэлтби понял, зачем его пригласили. Он  ощутил,  что  в
отношениях между мезоделлианами и  остальными  народами  Пятидесяти  Солнц
наступил кризис и что кризис этот неминуемо станет переломным  моментом  в
жизни самого Мэлтби.
     - Джентльмены,  -  сказал  он,  -  насколько  я  понимаю,  вы  хотите
предложить мне связаться с другими представителями моей расы. Однако любой
подобный контакт поставит меня, капитана Вооруженных Сил Пятидесяти Солнц,
в весьма двусмысленное положение.
     Вице-адмирал Дрихан, командир линкора  "Атмион",  на  борту  которого
Мэлтби  служил  в  качестве  помощника  главного  астрогатора  и  главного
метеоролога, произнес:
     - Капитан, вы вправе принять любое сделанное вам  здесь  предложение,
не опасаясь, что ваше сложное положение будет истолковано превратно.
     - Я прошу запротоколировать это, а также и всю дальнейшую  дискуссию,
- сказал Мэлтби.
     Крейг кивнул стенографистам:
     - Приступайте.
     - Продолжайте, - предложил Мэлтби.
     - Как вы правильно поняли, капитан, - начал Крейг, - мы хотим,  чтобы
вы передали наши предложения... - он замялся, слегка нахмурясь и словно бы
не решаясь произнести вслух само название поставленной вне закона расы,  -
правящему совету мезоделлиан. Мы полагаем,  что  у  вас  есть  возможность
сделать это.
     - Несколько лет назад, - подтвердил Мэлтби,  -  я  докладывал  своему
командиру о том, что меня посетили эмиссары мезоделлиан,  и  что  связь  с
ними может быть легко установлена на любой  из  планет  Пятидесяти  Солнц.
Тогда  было  принято  решение  сознательно   не   обращать   внимания   на
деятельность этих агентов, поскольку в противном случае они могли бы  уйти
в подполье, не уведомив меня о том, где их можно найти в дальнейшем.
     Естественно,  решение  Мэлтби  информировать   Вооруженные   Силы   о
существовании подобных агентов было предварительно утверждено  плебисцитом
мезоделлиан. В противном случае его контакты с эмиссарами совета выглядели
бы подозрительно. Было очевидно, что Пятьдесят Солнц не станут вмешиваться
в действия агентов - по крайней мере до тех пор, пока ситуация  не  станет
исключительной.  Расчет  был  точный,  но  сейчас   сложилась,   как   раз
исключительная ситуация.
     -  Откровенно  говоря,  -  продолжал  Крейг,  -  мы   убеждены,   что
мезоделлиане не преминут использовать нынешнее положение вещей  для  того,
чтобы упрочить свои позиции. - Он подразумевал политический шантаж, и  то,
что для изложения своей мысли он прибег к подобному эвфемизму,  достаточно
красноречиво  характеризовало  ситуацию.  -   Я   уполномочен   предложить
мезоделлианам ограниченные  гражданские  права  -  везде,  за  исключением
нескольких оговоренных планет, - и право проживания в городах, причем круг
гражданских   и   политических   прав   этой   группы   населения    будет
пересматриваться в сторону расширения каждые десять лет, при условии,  что
поведение  мезоделлиан  в   течение   предшествующего   периода   окажется
достаточно лояльным.
     Он смолк, и Мэлтби заметил, что все собравшиеся  смотрят  на  него  с
напряженным вниманием. Молчание нарушил один из деллианских политиков:
     - Что вы об этом думаете?
     Мэлтби вздохнул. Будь эти предложения сделаны  до  появления  земного
корабля, их можно было счесть великолепными.  Старая  история  -  по  мере
того, как способность власти контролировать ситуацию слабеет, она идет  на
уступки.  Мэлтби  заговорил  -  бесстрастно,   взвешивая   каждое   слово,
внимательно следя за тем, чтобы не  только  в  словах,  но  и  в  тоне  не
проскользнула   даже   тень   агрессивности.   К   этому   обязывало    то
обстоятельство, что сформулированные Крейгом предложения  были  логичны  и
честны. Зная о притязаниях  отдельных  групп  мезоделлиан,  он  готов  был
признать, что слишком значительные уступки могли таить в себе угрозу - как
для самих его соплеменников, так  и  для  их  мирно  настроенных  соседей.
Памятуя о прошлом, нельзя было не признать законным требование ограничений
и испытательного  срока.  Поэтому  Мэлтби  считал  необходимым  поддержать
сделанные правительством предложения, которые могли  послужить  толчком  к
восстановлению  нормальных  отношений  между  всеми   группами   населения
Пятидесяти  Солнц.  Однако  свою  точку  зрения  он   выразил   достаточно
осторожно.
     - Мы будем ждать и присматриваться, - закончил он.
     После его речи воцарилась краткая тишина, которую нарушил  груболицый
нон-деллианин, резко заметивший:
     - Сдается, мы попусту  тратим  время  на  эту  трусливую  игру.  Хотя
Пятьдесят Солнц долгое время жили  в  мире,  у  нас  все  еще  состоит  на
вооружении больше ста линкоров, не говоря уже  о  множестве  более  легких
кораблей. В конце концов, в наши пределы вторгся один-единственный  земной
линкор. Я предлагаю послать флот - пусть уничтожит его! Таким  же  образом
мы станем уничтожать всякого землянина, который найдет дорогу к нам. Может
понадобиться десять тысяч лет, чтобы они снова случайно наткнулись на нас.
     - Мы уже обсуждали это предложение, - заметил вице-адмирал Дрихан.  -
Это  неразумно  по  очень  простой  причине:  земляне  могут  обладать  не
известным нам оружием и  победить.  Мы  не  можем  предоставить  им  такой
возможности.
     - Мне все равно, как  вооружен  единственный  корабль,  -  решительно
возразил тот. - Если флот исполнит свой  долг,  все  наши  проблемы  будут
решены наиболее простым и надежным способом.
     - Это крайняя мера, - отрезал Крейг и вновь обратился к Мэлтби: -  Вы
можете довести до сведения мезоделлиан, что в случае, если  они  отвергнут
наши предложения, мы располагаем достаточно мощным флотом против  незваных
гостей. Другими словами, ступив на  путь  предательства,  они  не  получат
ничего. Вы свободны, капитан.



                                    2

     На  борту  земного  линкора  "Звездный  Рой"  главный   капитан,   ее
сиятельство Глория Сесилия, леди Лорр из Благородных Лорров, сидела  перед
пультом на  капитанском  мостике,  всматриваясь  в  космическую  бездну  и
размышляя над сложившейся ситуацией.
     Перед  ней   располагался   экран   мультипланера,   настроенный   на
максимальную   прозрачность.   За   ним   кое-где   пронизанная   звездами
простиралась  тьма  Вселенной;  в  той   стороне,   куда   она   смотрела,
невооруженный глаз мог различить лишь несколько наиболее ярких  светил  да
туманные сгустки света, указывающие на существование звездных скоплений. В
левой части экрана угадывалось огромное, тускло светящееся пятно - Главная
Галактика, в которой Земля была лишь одной  из  планет  одной  из  систем,
песчинкой в космической пустыне.
     Женщина почти не замечала всего этого. За многие годы изменчивые виды
этого космического пейзажа стали привычным фоном ее жизни; она видела и не
видела их одновременно. Она улыбнулась, как улыбается человек,  принявший,
наконец, нелегкое решение, и нажала кнопку. На экране перед  нею  возникло
мужское лицо.
     - Меня информировали, капитан, - безо всяких преамбул начала  она,  -
что на корабле нашлись  недовольные  нашим  решением  остаться  в  Большом
Магеллановом Облаке для поисков цивилизации Пятидесяти Солнц.
     Поколебавшись, капитан уклончиво ответил:
     - Ваше превосходительство, я действительно  слышал,  что  ваш  приказ
приступить к этим поискам не встретил единодушного одобрения экипажа.
     Замена формулировки "наше решение" на "ваш приказ" не ускользнула  от
внимания леди Глории.
     - Естественно, - продолжал капитан, - я не мог поговорить с каждым из
членов экипажа, поскольку их тридцать тысяч.
     - Естественно, - сказала она с иронией в голосе.
     - Мне  кажется,  ваше  превосходительство,  -  отводя  глаза,  сказал
офицер, - что по этому поводу следовало бы провести  всеобщее  голосование
экипажа.
     - Вздор!  Все  проголосуют  за  возвращение  домой.  За  десять  лет,
проведенных в космосе, все они  превратились  в  слизняков.  Слишком  мало
разума в головах и твердости в душах. Капитан, - голос ее  был  мягок,  но
глаза грозно сверкали, - по  вашему  тону  и  поведению  я  чувствую,  что
эмоционально, подсознательно вы согласны с  ними,  что  вы  тоже  заражены
детским инстинктом стадности. Вспомните древний закон космических полетов:
"Кто-то должен вести вперед". Не зря же отбор офицеров  столь  тщателен  -
они не должны поддаваться этой слепой тяге к дому. Общеизвестно, что людям
сходящим  с  ума  по  своим  планетам,  возвращение  домой,  как  правило,
доставляет лишь краткое  эмоциональное  удовлетворение;  затем  они  вновь
стремятся присоединиться к любой длительной экспедиции. Мы слишком  далеки
от нашей Галактики, чтобы позволить себе роскошь недостатка дисциплины.
     - Я знаком с подобной аргументацией, - спокойно сказал офицер.
     - Рада слышать это, - сухо ответила главный капитан Лорр  и  прервала
связь.
     Затем она вызвала астрогаторскую. Ответил молодой офицер.
     - Подготовьте мне расчеты серии орбит, по которым мы  можем  пересечь
Большое Магелланово Облако в самые короткие сроки, - сказала  она  ему.  -
Мимо каждой из звезд Облака мы должны при этом прохо