из люка и вмиг  опутали  непонятное  существо.  Понадобилась  еще
минута, чтобы втащить пленника в люк, и затем...
   Кенлон в одиночестве стоял рядом с Рейхертом. Не - много придя в себя, он
крикнул вниз на палубу:
   - Что произошло, Джонстон? Почему стреляли?
   - Я увидел, как он прицепился к корме, сэр.
   - Что?!
   - Не знаю, сколько он там проторчал, сэр.
   Пытаясь взять себя в руки,  Кенлон  сбежал  на  па  -  лубу.  Его  фонарь
вспыхнул. Это было то, чего он опасался. К  корме  была  прикреплена  точная
копия жестянки на носу.

Глава 3

   Позвонив по телефону, Кенлон попросил Теддерса вызвать  командора.  Через
минуту в трубке раздался голос Джонса - Гордона. Кенлон рассказал о  находке
и за - кончил со всем спокойствием, с каким еще мог держаться,  невзирая  на
расходившиеся нервы:
   - Очевидно, сэр, он закончил свои дела, а затем, поскольку на две  тысячи
миль вокруг нет земли, сдался нам.
   Ненадолго воцарилось молчание.
   - Я посылаю наверх Теддерса, мистер Кенлон, - сказал, наконец, капитан  -
лейтенант. - А вы спускайтесь сюда. Возможно,  ваше  знание  языков  поможет
разобраться, чего хочет наш крылатый приятель.
   Внизу Кенлон увидел ошеломительную сцену. Человек - птица был  освобожден
от пут и уже успел пригладить  взъерошенные  перья.  Он  стоял  у  комплекса
перекрестного огня торпедного отсека лицом к своим захватчикам. При  взгляде
на него Кенлон забыл обо всем. Видимо, на  все  его  предыдущие  размышления
повлияла ночь, раз он убедил себя, что успел привыкнуть к происходящему.
   Но здесь, в ярком свете ламп, невероятность и невозможность  случившегося
казалась еще более отчетливой. Огромным усилием воли он взял себя в руки.
   Ростом существо было ниже, чем ему показалось на палубе -  не  выше  пяти
футов. Грудь его выглядела обезображенной - узкая, выдающаяся вперед, как  у
птицы.  Но  в  основном  тело   ничем   не   отличалось   от   обыкновенного
человеческого.
   Как Кенлон ни старался, ему не удалось разобрать, где крылья сливаются  с
телом. Сами крылья были немногим больше восьми  футов  каждое  и,  свернутые
сейчас вдвое, выступали всего фута на два над  головой  существа.  Они  были
серые с красно - синими прожилками. Серовато - белое тело покрывал  пушистый
наряд, а на белом, выглядевшем очень чутким  и  восприимчивым  лице  мерцали
огромные глаза.
   Кенлон с трудом заставил себя перестать пялиться и  рывком  повернулся  к
капитан - лейтенанту.
   - Сэр, как быть с теми двумя жестянками?
   - Я приказал сбить их  снарядами,  -  кратко  ответил  капитан.  -  Скоро
услышим выстрелы.
   Кенлон было задумался, совершенно не удовлетворенный  словами  командора,
но тут до него дошло, что Джонс - Гордон продолжает говорить:
   - ., мы уже испробовали семь языков и все впустую.
   Кенлону не нужно было спрашивать, какие семь языков они испробовали, пока
он был наверху. Джонс - Гордон, хотя и слабо, владел французским и немецким,
а среди команды имелось  пять  натурализованных  иностранцев:  грек,  поляк,
датчанин, русский и испанец.
   Стало быть, немецкий и французский Кенлона от - падали сразу.  Оставались
японский, кантонский диалект китайского, итальянский и арабский.
   Кенлон начал с японского, как всегда, запинаясь и  мекая.  Ответ  на  его
усилия последовал сразу и поразил его. Он  прозвучал  плавно  и  музыкально,
чисто и четко артикулированный высоким мелодичным тенором.
   Кенлон не стал тратить время на остальные языки: ни один из них  явно  не
подходил к  языку  крылатого.  Вместо  этого  он  достал  блокнот  и,  ломая
карандаши и разрывая бумагу, быстро набросал грубое  изображение  субмарины,
затем пририсовал в нужных местах две жестянки и указал на них стрелками.
   Крылатый взял у него  блокнот,  взглянул  на  рисунок  и  кивнул  с  едва
заметной усмешкой. В его усмешке было заметно какое -  то  волнение,  и  это
встревожило Кенлона больше, чем все уже случившееся. Ему  вдруг  показалось,
что крылатый издевается над ними, и он ничего не мог с этим поделать.
   Но такое впечатление длилось не больше секунды  -  крылатый  потянулся  к
карандашу. Кенлон отдал карандаш и смотрел, как тот быстро и искусно  чертит
на бумаге.
   Когда он закончил, Джонс - Гордон взял блокнот, посмотрел  и,  нахмурясь,
показал его Кенлону. Теперь на листе бумаги были изображены  две  субмарины,
причем  вторая,  нарисованная  крылатым,  была  намного  лучше  схематичного
наброска Кенлона.
   И вопреки почти абсолютному сходству, Кенлона упорно терзала  мысль,  что
их уведомляют о находящейся поблизости второй подводной лодке.
   Лишь через некоторое время он  обратил  внимание,  что  открытый  на  его
наброске люк закрыт на рисунке крылатого.
   - Сэр, - Кенлон чуть не задохнулся от удивления, - по - моему, он  хочет,
чтобы мы задраились.
   Крылатый опять потянулся за блокнотом.  Шкипер  осторожно  отдал  его,  и
существо тут же принялось быстро орудовать карандашом. Теперь  всякий  намек
на улыбку исчез с его гонких, резких черт лица - оно стало  сосредоточенным,
напряженным и, закончив, он так быстро протянул блокнот  командору,  что  со
стороны могло показаться:, будто он швырнул его.
   Теперь рисунок изображал срочное погружение субмарины. Офицеры недоуменно
посмотрела друг на друга.
   - Я думаю, сэр, мне лучше  подняться  на  палубу  и  помочь  Теддерсу,  -
неуверенно проговорил Кенлон.
   Джонс - Гордон не возражал, И Кенлон был уже у двери, когда  ему  в  лицо
полыхнула вспышка света. В лицо, хотя перед ним был сплошной  металл  двери.
Свет лился сквозь нее.
   В один неосознанный миг  в  голове  Кенлона  вспыхнула  догадка.  К  тому
времени он уже добрался до выходного люка.
   Жестянки? Жестянки зажглись! И яркость их света такова, что он  проникает
через четыре водонепроницаемые переборки Вот оно! Предполагаемые перемены!
   Снаружи темнота отступила. Луна стала большим бледным шаром  в  ширящемся
бассейне синего неба. На несколько миль вокруг было  видно  море  -  черное,
волнующееся поле с полосами пены, то тут, то там возникающими на его  темном
бархате, И на том же фоне черного бархата  субмарина,  как  ярко  светящийся
кит, шла вперед, оставляя за собой пенящуюся  дорожку  кильватерного  следа,
поднимавшегося и опускавшегося на волнах.
   В носовой части четыре серебристых в этом сиянии силуэта наводили  111  -
миллиметровую пушку. Орудие было почти готово открыть огонь.
   Кенлон неуверенно оглянулся на люк  и  страшно  удивился,  что  никто  не
последовал за ним. Он заколебался, мгновенно вспомнив рисунок крылатого,  но
времени для сомнений не оставалось.
   - Старшина Рейхерт, - распорядился он, - перенести  управление  в  боевую
рубку.
   - Есть перенести управление в боевую рубку, сэр!
   Кенлон спустился вниз вместе с Рейхертом, придирчиво проследив,  как  тот
умело обращается с электрическими запорами механизмов, затем снова  поднялся
наверх и спустился на палубу.
   - Лейтенант Теддерс, - выкрикнул он. - Готовы? Огонь!
   Красная вспышка и резкий, громкий взрыв, чуть приглушенный стуком турбин.
Взвизгнула по броне палубы металлическая дробь  отдачи.  Ствол  орудия  ушел
вправо.
   - Промах! - простонал Теддерс.
   - Нет, - оборвал его Кенлон, - вы не промахнулись. Я сам  видел  разрывы,
просто жестянка отразила их. - Он в бешенстве отвернулся, подумав:  "Неужели
мы не в силах сбить ее?", и постарался взять себя в руки.
   - Поспешите с орудием. Я буду корректировать огонь сам. Попытаемся  сбить
эти "лампы". Снаряды взорвались, просто мы выпустили их маловато.
   Он следил, как потные, испуганные  люди  наводили  орудие.  Они  казались
скелетами.
   Свет "ламп" пылал сквозь них.
   И в то же время не ослеплял.
   Он пронизывал тела людей, орудие, которое  они  заряжали,  боевую  рубку.
Белый, неистовый свет. Кенлон инстинктивно прикрыл глаза рукой, увидел кости
и сухожилия руки и пальцев, а затем...
   Затем он, ошеломленный, забарахтался где - то в глубине теплого моря.

Глава 4

   Кенлон задержал дыхание. Горло пылало от проглоченной воды. Тело сотрясал
кашель, с которым он с трудом справлялся, не желая захлебнуться. И в  то  же
время он чувствовал, что мчится вверх. Теперь  он  осознанно  начал  рваться
вверх, вверх, вверх. И даже сейчас, в конвульсивной агонии, его не отпускала
мысль: "Что случилось? Что могло произойти?" Он вырвался на поверхность, как
снаряд из пушки, и снова  рухнул  вниз,  затем  вынырнул,  хватая  воздух  и
отчаянно колотя по воде руками. Его трясло,  тело  бил  губительный  кашель.
Вода вскипала вокруг от его бешеных  усилий  удержать  голову  над  летящими
брызгами.
   Потом где - то сзади, неподалеку, раздался глухой рев воды,  почти  сразу
стихнувший, но последовавшая за ним вереница гигантских  волн  смела  его  с
поверхности со скоростью экспресса, чуть снова не утопив.
   Каким - то чудом  он  выплыл.  Море  постепенно  успокаивалось.  Изрыгнув
проглоченную тошнотворную соленую воду, Кенлон с трудом огляделся.
   В десяти футах от себя он заметил чью - то голову,  мерно  подскакивающую
на морской зыби. Дальше, на  расстоянии  мили,  находился  длинный,  низкий,
серый берег. Он тянулся уныло, ровной линией до самого горизонта. Вид у него
был невыразимо скучный и отталкивающий.
   Встревоженный Кенлон отвернулся от него  и  снова  увидел  качающуюся  на
волнах человеческую голову. Его парализованный разум ожил.
   Теддерс? А люди? А субмарина?
   Мысли словно усилили боль. Задыхаясь, Кенлон за - вертелся в воде.
   - Дон! - пронзительно закричал он. - Дон Теддерс!
   - Я здесь, Билл! - ответил ему далекий крик. - Мы  тут  с  Дэвиссоном,  с
нами все в порядке! Как ты?!
   Теперь Кенлон заметил две головы в трехстах футах слева от себя.
   -  Нормально!  -  облегченно  выкрикнул  он.  Со  слезами  на  глазах  он
повернулся к ближайшему соседу и узнал характерный профиль.
   - Блэйк,  -  позвал  он,  -  с  вами  все  в  порядке?  Человек  выглядел
ошеломленным.
   - Да, сэр, - пробормотал он. Кенлон подплыл поближе.
   - Вы уверены?
   - Да, сэр, - ответил Блэйк и уже более взволнованно добавил:
   - Но мой приятель Джонстон, сэр... Я не вижу его!
   - Джонстон! - изо всех сил заорал Кенлон. Он  изогнулся,  поднявшись  как
можно выше из воды, и снова закричал.
   Ответа он так и не дождался.
   Подплыли Тэддерс с Дэвиссоном, но никаких  следов  Джонстона  в  огромном
беспокойном море никто из них не заметил.
   Мысленно возвращаясь назад, к внезапности случившегося, Кенлон поразился,
что кто - то вообще уцелел. "Хотя не кто - то, - подумал он.  -  Четверо  из
пяти - не так уж плохо! Люди все  сильные  и  тренированные,  но...  Где  же
"Морской Змей"?"
   Кенлон был по - настоящему встревожен: ревущий звук,  который  он  слышал
недавно, был, должно быть, от срочного погружения субмарины.  В  эти  минуты
она...
   В двухстах ярдах от них вода взбурлила пенными пузырями, оттуда  вынырнул
перископ, а затем "Морской Змей" всплыл во всю величину.
   Не успела его палуба очиститься от воды, судно стало набирать ход. Первым
на мостике появился капитан-лейтенант Джонс -  Гордон,  за  ним  высыпало  с
полдесятка матросов.
   Через несколько минут все четверо были подняты на борт. Кенлон доложил  о
гибели Джонстона и получил разрешение спуститься вниз и переодеться.
   Когда он вновь появился на мостике, Джонс - Гордон кивком отозвал  его  в
сторону.
   - Билл, где мы? - сказал он. - Что произошло?
   "Вопрос вопросов", - мрачно подумал Кенлон.
   Вместо ответа он поднял бинокль и принялся изучать однообразную береговую
линию.
   Вид был не такой уж омерзительно - унылый, каким показался  ему  вначале.
"Морской Змей" шел параллельно низко лежащему пляжу,  кое  -  где  покрытому
зеленью, которая явно  была  морскими  водорослями.  Час  спустя  ничего  не
изменилось, а через четыре часа берег начал резко удаляться от курса.
   Никто не мог бы с уверенностью сказать, то ли  это  залив,  то  ли  общее
изменение береговой линии. Кенлон, спускавшийся в каюту  на  краткий  отдых,
снова вышел на палубу как раз в тот момент, когда  "Морской  Змей"  замедлил
ход до самого малого и теперь едва полз. Но долго  любоваться  унылым  видом
ему не дал подошедший командор.
   - Пока встанем тут, - сказал он, -  и  порасспросим  нашего  пленника.  Я
ждал, пока вы отдохнете, - По пути вниз он хмуро добавил:
   - Я не знаю, как к нему относиться, ведь в результате его действий  погиб
Джонстон. И тем не менее, едва вы вышли на палубу, ну, буквально за  секунду
до катастрофы, он распластался на наших головах и не дал нам последовать  за
вами. Такое предостережение с его стороны, несомненно, спасло жизнь  многим.
Похоже, - продолжал он обычным голосом, - ив первой вашей стычке он  мог  бы
сбросить вас в море или поднять в воздух, а ведь он, наоборот,  старался  не
столкнуть вас с палубы.  Пожалуй,  можно  предположить,  что  его  намерения
относительно нас не таят злого умысла. Как по - вашему?
   Вопрос был не из тех, на которые Кенлон чувство  -  вал  себя  достаточно
подготовленным отвечать. Кроме того, зная своего командира,  он  подозревал,
что вопрос был чисто риторический. Он промолчал.
   Они нашли крылатого усердно рисующим в блокноте Кенлона.
   - Он немного поспал, - доложил часовой, - а когда проснулся, все тыкал на
блокнот, так что, в конце концов, я отдал его.
   - Вы действовали  совершенно  правильно,  -  кивнул  командор.  -  Теперь
отойдите, но не спускайте с нас глаз, пока мы находимся здесь.
   Крылатый приветливо кивнул им, вызвав в Кенлоне радостное возбуждение. Со
странным чувством он подошел к чужаку и склонился над блокнотом.
   И сразу все  его  чувства  и  переживания  исчезли.  Вниманием  завладели
рисунки в блокноте.
   На  первой  странице  безошибочно  угадывалось  солнце  и  три  ближайшие
планеты. Тонким пальцем крылатый указал сначала на Землю, потом на Кенлона и
Джонса - Гордона. Затем снова указал на Землю и ткнул себя в грудь.
   - По - моему, сэр, - после недолгого молчания сказал Кенлон, -  он  хочет
сказать, что он, как и мы, с Земли. Джонс - Гордон нахмурился.
   - Разумеется, он с Земли, - раздраженно бросил он. - Откуда  же  еще  ему
быть?
   Кенлону с болью пришлось признать, что в своем анализе состояния Джонса -
Гордона он, как  психолог  -  любитель,  ошибся.  Его  прежнее  мнение,  что
капитан, не увидев что - либо необычное своими глазами, не поверит  в  него,
теперь изменилось при виде того, как он принимает невозможное за факт. Таким
образом  капитан-лейтенант  принимал   иллюзию   понимания   фантастического
существа, оказавшегося среди них, и все сопутствующие этому феномены.
   И все же.., все же это оказалось  не  так.  Даже  сверхъестественное,  не
правдоподобное появление крылатого человека, возникшего ниоткуда в  середине
XX столетия, не смогло поразить воображение капитана.
   Разочарованный и слегка расстроенный,  Кенлон  почел  за  лучшее  хранить
молчание.
   - Гм... Это еще что такое? - сказал вдруг Джонс - Гордон.
   Кенлон тряхнул головой,  отгоняя  ненужные  и  не  -  уместные  мысли,  и
взглянул на  группу  знаков  под  рисунком  солнечной  системы,  на  которую
указывал крылатый:

/
//
///
////
/////
//////

   Крылатый, очевидно, поняв, что вновь привлек внимание  людей,  указал  на
отдельный символ в первой строке, потом  ткнул  в  Землю  над  ним  и  начал
медленно обводить пальцем вокруг Солнца. Один, два, три.., девять раз описал
он окружность, а затем вновь указал на отдельный знак в первой строке.
   -  Он  пытается  сказать,  что  один  знак  означает  девять  лет,  -   с
любопытством произнес Джонс - Гордон.
   - Я тоже так думаю, сэр, - ровным голосом поддержал его Кенлон.
   - Интересная манера вести отсчет, - проворчал командор.
   - Почему бы не довести до десяти и не упростить задачу?.. Гм. -.. Что  он
делает?
   Крылатый вновь указал на первый  знак  и  принялся  постукивать  по  нему
пальцем, словно  считая.  Кенлон  тоже  начал  считать:  один,  два,  три..,
одиннадцать, и крылатый указал на второй ряд знаков.
   - Кажется, я понял, - сказал  Кенлон.  -  Одиннадцать  раз  но  девять  -
девяносто девять. Два знака  означают  девяносто  девять  лет.  -  Радостное
возбуждение охватило его. Он жестом показал на третий  ряд.  -  Если  первые
группы означают  девять  и  девяносто  девять,  то  третья  должна  означать
одиннадцать раз по девяносто девять или тысяча  восемьдесят  девять,  и  так
на...
   Он замолчал, так как крылатый снова указал на пер - вый знак  и  принялся
постукивать пальцем. На сей раз это  завяло  порядочно  времени.  Прошло  не
менее минуты, а Кенлон все еще продолжал считать,  следуя  за  постукиванием
пальца:... 90... 100... 101... 102... 104...
   Счет завершился на 111. Крылатый еще раз указал на отдельный знак,  потом
на третий ряд.
   - Итак, - объявил  Кенлон,  -  сто  одиннадцать  по  девять  -  девятьсот
девяносто девять. Тогда четвертый ряд должен означать тысячу сто одиннадцать
по девять, то есть девять тысяч девятьсот девяносто девять,  и  так  до  тех
пор, пока нижний ряд не обозначит девятьсот девяносто девять тысяч девятьсот
девяносто девять. Счет, конечно, для нас  необычный,  но  наверняка  за  ним
стоит какой - то математический закон.
   Он хотел добавить еще кое - что к своим словам, но крылатый быстро  обвел
пальцем вокруг Солнца, затем поднял лист  бумаги,  зачеркнул  последние  два
ряда, добавил еще один четырехзначный знак к нижней строке и два  единичных.
Потом оказал на эту строку и на себя.
   Кенлон глубоко вздохнул.  Что  хотел  показать  крылатый?  Что  он  хочет
сказать?
   Он взял лист. Теперь знаки располагались так:

/
//
///
////
//// //

   - Двадцать пять тысяч лет, - услышал Кенлон свой ровный  голос.  -  По  -
моему, он хочет сказать, что мы перенеслись на двадцать  пять  тысяч  лет  в
будущее.
   После  минутного  ошеломления  Кенлон  обратил  внимание   на   выражение
раздражения и досады, появившееся  на  лице  Джонса  -  Гордона.  Капитан  -
лейтенант сделал недовольный жест.
   - Я вижу, мы зашли в тупик, пытаясь с ним договориться. Посмотрим  лучше,
что на следующих страницах.
   Кенлон молча перевернул  лист.  На  следующей  странице  была  изображена
субмарина, направляющаяся к какому - то  предмету,  плывущему  над  морем  в
облаках. Кенлон в замешательстве уставился на рисунок. Потом,  когда  первое
удивление миновало, он решил, что крылатый изобразил гору, поднимающуюся  из
моря, хотя отчетливо было видно,  что  она  совершенно  не  соприкасается  с
морем.
   Кенлон решил не обращать на это внимания и сосредоточиться на самой горе.
Она круто поднималась вверх,  увенчанная  гигантским  чашеобразным  зданием.
Десятки крылатых  парили  вокруг  массивного  сооружения,  другие  стояли  в
отверстиях,  высеченных  высоко  в  стенах  башнеобразного  здания,   третьи
носились над морем, стараясь, как показалось  Кенлону,  вытащить  что-то  из
воды, причем они сражались, Ошибиться было невозможно, и, как ни странно,  в
воде тоже были люди.
   Кенлон с трудом оторвался от рисунка. Посмотрев крылатому прямо в  глаза,
он кивнул сначала на гору, потом на окружающее ее пространство, надеясь, что
тот поймет вопрос.
   Крылатый понял. Резкие  черты  лица  оживились,  он  улыбнулся  и  жестом
показал, что субмарине нужно уйти От берега и изменить курс.
   - В данный момент это невозможно,  -  прервал  молчание  голос  Джонса  -
Гордона. - Да и вообще, как он, находясь внутри  подлодки,  может  указывать
нам курс? Ведь он понятия не имеет, сменили мы курс или нет, пока он спал.
   Кенлон не торопился с ответом. Он поражался сам себе, что на основе столь
непрочных  доказательств  пришел  к  выводу,  будто  чувство  направления  у
крылатого похоже на инстинкт почтового голубя. И несмотря  на  то,  что  был
обязан поделиться своими соображениями, решил промолчать  и  послушать,  что
скажет капитан.
   - Вы единств