одясь
не было, на берегу речки, лыбился во весь рот в обществе де-
вицы в сарафане.  Фотография была любительская, бледная, не-
додержанная, но признать можно было без всяких сомнений.  Не
просто похожий парень улыбался на ней,  а он, Коля собствен-
ной персоной, с незнакомой девицей, которая дружески держала
его под  руку,  у речки,  какую он в жизни не видел.  У Коли
закружилась голова, заломило в висках.
     - Аккурат позапрошлым летом чикали,  - как сквозь вату,
донеслись до него слова старика.  - Серенька снимал,  племяш
мой. Это, скажешь, тоже не ты?
     Руки у Коли задрожали, фотографии полетели на пол. Коля
вскочил и рванулся из кухни, но не успел. Рука старика схва-
тила его за брючный пояс и с неожиданной силой швырнула  че-
рез всю кухню. Коля ударился боком о подоконник, но удержал-
ся на ногах и резко развернулся.
     Старик надвигался на него неторопливо, осуждающе поджав
губы и с глазами участкового милиционера, поймавшего карман-
ного воришку на "горячем".
     - Куда это ты намылился,  внучек? - раздельно произнося
слова, заговорил он. - Никак сбегнуть захотел? Придется поу-
чить тебя почтительности к старшим.
     - Уходите, - хрипло выдавил из себя Коля, чувствуя, как
страх горячей волной разливается по  груди  и  опускается  к
сжимающемуся желудку.  - Я вас не знаю...  Уходите или дайте
уйти мне...
     Он рванулся  было  вперед,  но  рука старика неожиданно
быстро поднялась навстречу.  В подбородке вспыхнула боль,  и
Коля отлетел к подоконнику.
     - Знаешь ты нас,  знаешь,  - услышал он голос  стоящего
перед ним старика. - Ведь ты же наш внук, не так ли?
     Коля когда-то занимался боксом. Подняв руки в блок, за-
щищая локтями живот,  он ринулся в новую атаку... и, получив
оглушающие удары слева в скулу и справа в печень,  опустился
вдоль батареи на пол.
     - А теперь ты нас вспомнил? - спокойно спросил старик.

                             3

     Утром Коля проснулся помятый, невыспавшийся, с ощущени-
ем, что всю ночь видел кошмары,  хотя не запомнил из них ни-
чего. В стареньком диване, от которого он давно отвык, выпи-
рали пружины,  и  спать на нем было - что на груде кирпичей.
На кухне уже брякала посуда.  За стенкой в соседней  комнате
надсадно кашлял старик... Старик!
     Коля вздрогнул,  вспомнив вчерашний день,  и поразился,
но не самим событиям. Он поразился тому, как быстро он сдал-
ся и смирился с заведомо дикой ситуацией.  Несколько  вшивых
фотографий, парочка  оплеух  -  и  из него уже можно веревки
вить.
     Стараясь не скрипнуть пружинами,  Коля встал и дивана и
в одних трусах подошел к окну.  За окном было зимнее утро  и
бледное солнце, уже разогнав туман, щедро заливало мостовую.
Фыркали,  проезжая,  машины.  Шаркал метлой дворник. Скрипел
снег под каблучками девушек.  Жизнь шла своим чередом. Обыч-
ный будний день... Будний!
     Коля чуть не подпрыгнул от восторга.  Сегодня же  поне-
дельник! Надо же на работу... Вот и выход. Попробуй-ка он не
явиться в Бюро - даже сказавшись больным, - так к вечеру сю-
да навалит толпа сотрудников во главе с начальством,  людей,
которые его хорошо знают. У нас же там сдача на носу, вспом-
нил Коля,  и  без меня им никак.  Значит,  на работу мне все
равно надо идти,  одновременно  вырвавшись  из-под  контроля
страшного старика.  А там,  кстати, и телефон имеется, можно
позвонить, куда следует.  И главное - свобода,  какой силком
лишили его вчера эти странные люди.
     Вот и все кончится,  подумал Коля. Сюда он вернется ве-
чером не  иначе как с милицией.  И все выяснится.  Так оно и
будет. Не попрется же старик со мной в Бюро...
     - Ты  уже  встал,  внучонок?  -  От голоса старухи Коля
вздрогнул и обернулся от окна.  - А я уже оладушки  напекла.
Одевайся и ешь, а то на работу опоздаешь.
     Старуха в дверях ласково глядела на него,  словно и  не
было вчерашней ссоры - неприятной,  тягостной сцены с мордо-
битием (его,  Колиным) и долгими взываниями к совести  "заз-
навшегося городского родственника".
     Старик появился,  когда умытый и побритый Коля сидел на
кухне  и пил чай с горячими,  сдобными оладьями,  макая их в
домашнее черничное варенье.
     - Здорово,  внук, - сухо молвил он, со скрипом подвигая
по полу табурет и садясь напротив Коли.
     Старуха тут  же поставила на стол вторую чашку и налила
в нее чай.
     - Мы тут все обсудили, - продолжал старик, с шумом отх-
лебывая горячий напиток, - и порешили, что финансовую сторо-
ну мы возьмем на себя.  Очень уж  тратишься  ты,  понимаешь.
Финтифлюшек всяких напокупал...  - Старик неприязненно поко-
сился на висевшую над столом картину в  рамке  -  подлинник,
которым Коля очень гордился - местного художника, изображав-
шую море-озеро Байкал при бурной погоде.  - Слышь,  мать!  -
обратился он к старухе.  - Выдай парню рупь на обед.  Хватит
рубля,  хватит,  если экономненько,  - добавил  он,  заметив
удивленно поднятые колины брови.
     - Спасибо,  у  меня есть,  - буркнул Коля,  стараясь не
глядеть в его требовательные, жесткие глазки.
     - Деньжата  твои  мы  прибрали,  - рассудительно сказал
старик. - Копить будем,  а то у тебя даже телевизора нет. Не
порядок!..
     Коля сорвался из-за  стола и ринулся в большую комнату.
Шкатулка в  серванте,  где он хранил свои небогатые сбереже-
ния, была сиротски пуста.
     - Отдайте деньги!  - заорал он, вновь появляясь на кух-
не. - Да как вы смеете!..
     - Коленька,  Коленька, успокойся, - забормотала у газо-
вой плиты старуха.
     - Тебе, сопляк, вчерашнего мало? - сурово и внушительно
сказал, не трогаясь с места,  старик.  - Могу и еще вломить,
если наука впрок не пошла.  "Как вы смеете"... - передразнил
он Колю.  - Для твоего же блага стараемся, дурья твоя башка!
Бери рупь,  пока  я  добрый,  и допивай чай.  А то на работу
опоздаешь.
     - Сыт уже... - пробурчал Коля.
     Напоминание о вчерашнем как-то сразу остудило его. Сле-
дов, правда,  не осталось,  но жевать было больновато. Кроме
того, он стремился поскорее вырваться из этой душной атмосфе-
ры на свободу рабочего дня. А там...

                             4

     Вопреки Колиным ожиданиям, старик провожал его до само-
го Бюро.  Не отставал ни на шаг,  хотя и дышал с хрипом,  по
старчески, выпуская клубы  морозного  пара  из-под  желтова-
то-седых усов с намерзшими сосульками.  Тискался рядом с ним
в троллейбусе и даже сам заплатил за билеты,  поскольку  еще
дома выгреб  из  колиных  карманов  всю мелочь до последнего
рубля. И не замолкал ни на секунду.
     - Ну  и давка у вас,  - ворчал он в троллейбусе,  когда
толпа притиснула его к Коле. - Народищу-то, народищу!..
     - Ну и цены пошли,  - хрипло выпаливал он, торопясь ря-
дом с Колей после троллейбуса по скользкой улице. - Да в мое
время за сто пятьдесят рублей корову можно было купить...  И
еще бы осталось.
     Коля пропускал его слова мимо ушей и ничего не отвечал,
спеша побыстрее добраться до работы.  Если он  вздумает  су-
нуться со мной в Бюро,  со злым весельем думал Коля,  то тут
же узнает, что такое пропускная система...
     В Бюро старик  не  сунулся,  даже не вошел в вестибюль.
Когда Коля рванул на себя тяжелую дверь,  старик просто  ос-
тался на улице, ничего не сказав, даже не попрощавшись.
     В прохладном полутемном вестибюле, в конце которого ма-
ячила стеклянная будка охраны и "вертушка",  Коля вздохнул с
облегчением и вытер рукой вспотевший,  несмотря на  морозное
утро, лоб.  Только тут он осознал, что впервые со вчерашнего
дня остался один,  без назойливого присутствия  новоявленных
"родственников".
     То ли от этой мысли, то ли от чего другого, у него сра-
зу прибавилось сил, исчезла мучившая со вчерашего дня боль в
висках и даже сердце застучало бодрее.
     В отделе еще не было ни души.  Стараясь побыстрее отде-
латься от старика,  Коля пришел слишком рано. Бросив папку с
набросками на  свой  стол,  справа  от которого громоздилась
чертежная доска со скользящей рейсшиной, Коля прошел к столу
начальницы и взял  телефонную трубку.  Справочная долго была
занята, но терпение все побеждает,  и после десятка  звонков
Коля узнал телефон своего отделения милиции.
     Торопливо, пока не появились  сослуживцы,  Коля  набрал
номер.
     - Дежурный по Кировскому РОВД,  - раздался в трубке мо-
лодой равнодушный голос.
     - Ко мне,  понимаете, родственники приехали, - сбивчиво
заговорил в  трубку  Коля,  только сейчас сообразив,  что не
продумал заранее разговор и даже не знает, с чего начать.
     - Напились? Буянят? - кратко донеслось из трубки.
     - Да нет...  - растерянно ответил Коля.  -  Дело  не  в
этом. Они, понимаете, не мои родственники...
     - Гражданин,  выражайтесь яснее,  - в голосе из  трубки
прорезались нетерпеливые  нотки.  - Не родственники, значит,
знакомые. Они вас обокрали?
     - Нет,  они приехали, в мою квартиру, - торопливо, пока
у дежурного не  иссякло терпение,  проговорил  Коля. - Пони-
маете, приехали в мою квартиру... сказали, что будут жить...
     - Привет, Коленька! - раздался у него за спиной насмеш-
ливый голос Зиночки Коваленко.  - Уже с утра по телефону лю-
безничаешь?
     - Если вы напились,  гражданин, то идите, проспитесь! -
резануло металлом из трубки.
     - Ну  я  же  объясняю вам - приехали не мои родственни-
ки...  - почти закричал в трубку Коля,  но в  ответ  услышал
только короткие гудки.
     Коля в отчаянии грохнул трубку на телефон.
     - К тебе приехали гости, старик? - Между столами проби-
рался толстый Пашка Панкратов по прозвищу Домкрат, как всег-
да, лыбясь  во всю широченную физиономию - был он признанный
в отделе остряк и прикольщик. - С тебя причитается.
     - Да это я так,  пошутил,  - махнул рукой Коля,  идя на
свое место.
     Пашка хотел что-то добавить, но, взглянув на расстроен-
ное колино лицо, передумал.
     Постепенно комната  наполнилась  сослуживцами. Начались
обычные рабочие будни.
     Часа через два, подойдя к начальнице отдела Раисе Федо-
ровне за разъяснением по поводу своего чертежа, Коля случай-
но глянул через ее плечо в окно и обмер. В скверике напротив
сидел на скамейке старик в ушанке с опущенными ушами.  С вы-
соты третьего этажа он казался,  черный и нахохлившийся, по-
хожий на зловещую хищную птицу.
     - ...здесь надо поставить распорку,  а вот тут без пары
феддингов не обойтись...  Да вы не слушаете меня, Николай! -
донесся до Коли резкий голос начальницы.
     - Слушаю,  Раиса Федоровна,  слушаю, - торопливо сказал
Коля. - Вот тут надо пару распорок...
     - Не тут, а вот здесь, горе вы мое, - ткнула начальница
наманикюренным ногтем в листок с наброском, подчеркивая свою
мысль.
     Ничего, долго  он не выдержит,  думал Коля,  машинально
исполняя свою работу.  Скоро замерзнет и уйдет.  Не будет же
сидеть там до конца рабочего дня...
     Ровно в час,  когда сослуживцы уже кто ушел в буфет,  а
кто  раскладывал  на  столах  свертки с принесенными из дома
бутербродами, зазвонил телефон.
     - Николай,  это вас!  - крикнула через весь отдел Раиса
Федоровна, положила трубку на стол и тоже ушла.
     - Привет!  Что это ты сегодня не звонишь?  - раздался в
трубке голос Танечки,  от которого  у  Коли  резко  стеснило
грудь.
     - Здравствуй, лапочка, - приглушенно, чтобы не услышали
сослуживцы, пробормотал Коля.  - Да,  понимаешь,  запурхался
тут. Скоро сдача проекта, вот и приходится вкалывать...
     - Бе-едненький,  -  сочувственно  протянула Танечка.  -
Трудяга ты мой.  - И прежде чем Коля успел что-то сказать, -
добавила:  - Надеюсь, твои трудовые потуги на вечер не расп-
ространяются?  В "Востоке" идет потрясающий фильм! Представ-
ляешь, Феллини! Только один день. Я уж билеты взяла, пока ты
там трудился...
     У Коли потемнело в глазах,  трубка чуть не выскользнула
из ослабевших, потных пальцев.
     - Танечка,  миленькая,  - залепетал он.  - Ты уж прости
меня, но сегодня я никак не могу. Понимаешь...
     - А  ты  понимаешь,  - несколько холодновато раздался в
трубке танечкин голос,  - что Феллини идет не  каждый  день.
Может, его  вообще  больше  не покажут.  Там же сам Марчелло
Мастрояни в главной роли. Это ты понимаешь?
     - Лапонька! - взмолился Коля. - Ну что я могу тут поде-
лать? Тут у меня такие дела творятся. Приехали, понимаешь...
     - Не понимаю! - Голос Танечки заморозился до пятидесяти
градусов по Цельсию.  Минус,  разумеется.  - Ну и целуйся  с
ней, кто приехал. А я найду с кем пойти...
     - Танечка!!!  - Коля готов был рассказать всю ту  жуть,
что творилась с ним за последние сутки,  готов был упасть на
колени перед столом с телефоном - но поздно. В трубке зло  и
отрывисто пищали гудки.
     Коля осторожно положил ее на телефон.  С опаской взгля-
нул в  окно.  Старик черной птицей,  нахохлившись,  сидел на
прежнем месте.  И мороз его не берет, с горечью подумал Коля
и, сгорбившись, побрел между столами, провожаемый сочуствен-
ными взглядами обедавших сотрудниц.
     Остаток дня прошел как в тумане. Коля машинально испол-
нял свою работу - то, что продумал заранее, и не пускаясь ни
в какие эксперименты. Когда все стали расходиться, он сделал
робкую попытку задержаться под видом  срочного  задания,  но
тут появились  уборщицы  со  швабрами и тряпками и объявили,
что комендантом сегодня назначен санитарный день.
     Одеваясь, Коля с опаской выглянул в окно.  На улице уже
было темно,  редкие фонари светили только у себя под носом и
нельзя было разглядеть,  есть ли кто-нибудь в скверике.  Тем
более, что опускался зимний  туман,  сквозь  который  фонари
глядели особенно тускло.
     Спускаясь по лестнице,  Коля тешил себя мыслью,  что не
мог же старик сидеть в скверике целый день, дожидаясь его. И
напрасно. Старик торчал в вестибюле у входа,  прямой и суро-
вый, точно  страж  в  преддверии ада.  Ничего не сказав,  он
только кивнул и последовал за Колей,  будто  невесть  откуда
взявшаяся тень.
     На улице Коля на миг задохнулся  от  свежего  морозного
воздуха. Сбоку от него надрывно закашлял старик.
     На мгновение у Коли  мелькнула  шальная  мысль  послать
старика ко всем чертям - не станет же он драться на улице, -
позвонить Тане и пойти с ней на Феллини.  Мысль мелькнула  и
тут же исчезла.  Денег у него не было ни копейки - рубль без
остатка он проел днем в буфете,  - к тому же являться к Тане
с такой  дикой историей было просто немыслимо.  И Коля пота-
щился к троллейбусной остановке.

                             5

     Три дня пронеслись,  как в тумане. Старуха будила Колю,
он ел,  получал неизменный рубль на обед и плелся на работу.
Старик следовал за ним,  точно тень.  Он уже не ворчал и  не
бормотал себе в усы,  а просто тащился за Колей,  просиживал
весь день в скверике и встречал Колю в вестибюле, чтобы соп-
роводить домой, где ждала старуха с немудреным ужином, в ос-
новном, состоявшим из жареной на сале картошки.
     Таня в эти дни не звонила.  В обеденные перерывы, когда
отдел пустел,  Коля несколько раз подходил к телефону и даже
брал трубку,  но набрать номер так и не решился.  Что мог он
сказать ей?  Что попал в плен к незнакомым людям, выдававшим
себя за его родственников?  Смешно и нелепо.  И глупо,  пос-
кольку они всегда могли доказать свое  родство  невозможными
фотографиями.  В милицию он не звонил по этому же поводу.  С
сослуживцами держался хмуро и на расстоянии.  Даже толстоко-
жий  Пашка почувствовал это и не донимал его своими шуточка-
ми.
     К концу третьего дня погода испортилась, и с работы Ко-
ле со стариком пришлось добираться  пешком  -  пошел  густой
снегопад,  по  случаю  которого троллейбусы совсем перестали
ходить.  Домой они пришли замерзшие,  все в  снегу.  Старик,
кряхтя и кашляя, долго отрясал в прихожей одежду.
     Еще снимая  полушубок,  Коля  почувствовал кроме вонищи
жареного сала приятный запах какой-то стряпни.  Старуха вып-
лыла в коридор,  сияя всеми своими морщинами на дородном ли-
це.
     - А радость-то у нас какая! - запела она, разводя рука-
ми. - Ты слышишь, дед?
     Старик не ответил,  поскольку в это время надсадно каш-
лял с мороза.  Коля злобно насупился на нее и, сняв ботинки,
прошел, ни слова не говоря,  в свою комнату... Вернее, в то,
что было его комнатой. Это он понял сразу.
     На его стареньком  продавленном  диване  с  выпирающими
пружинами сидела  незнакомая девица,  листая какую-то книгу.
Вернее, не совсем незнакомая,  поскольку ее, статную и круг-
лощекую, Коля уже видел на фотографиях.
     Стоя в дверях,  он на миг зажмурился.  На миг мелькнула
безумная  мысль,  что  сейчас-то  все разъяснится и кончится
этот кошмар. Но кошмар продолжался.
     - Колька! - воскликнула девица и, отбросив книгу, подс-
кочила к нему,  обняла полными мягкими  руками  и, ничуть не
стесняясь, расцеловала в обе щеки.
     - Погоди,  погоди, - только и сумел пролепетать Коля. -
Ты... это...
     - Как я соскучилась по тебе!  - радостно заявила девица
и, оторвавшись от него, закружилась по комнате, так что раз-
летался подол ее широкого цветастого сарафана.  - Но  теперь
все позади! Наконец-то мы вместе!
     - Да ты посмотри на меня...  - жалобно  проблеял  Коля,
надеясь на что-то несбыточное. - Ты только взгляни...
     - Гляжу,  гляжу,  братик! - рассмеялась девица. - И ни-
чуть ты не изменился. Все такой же смешной...
     - Хватит тебе, Марфутка!
     Коля обернулся. Старуха появилась в комнате, как приви-
дение и смотрела на них,  покачивая крупной головой.  Позади
нее  столбом  торчал старик в неизменной косоворотке и с га-
зетной самокруткой в желтых зубах.
     - Ужинать  пора!  -  продолжала старуха деланно строгим
голосом. - А ну, молодежь, руки мыть!
     На ужин  был состряпанный старухой рыбный пирог.  Очень
вкусный, невольно отметил про  себя  Коля.  Марфутка  сидела
возле него,  то  и дело касаясь его ноги коленом,  и трещала
без умолку, перечисляя деревенские события, происшедшие пос-
ле его,  Колиного, якобы отъезда, сыпя незнакомыми именами и
фамилиями.
     Коля был немногословен,  боясь почему-то попасть в про-
сак, и только кивал на ее слова головой. В самый разгар ужи-
на задребезжал противный дверной звонок.
     - Я открою!  Я открою! - пропела Марфутка и весело сор-
валась с места.
     Коля дернулся было за ней,  но остался сидеть под суро-
вым взглядом старика.
     Скрипнула входная дверь.
     - Коленька, это к тебе, - раздался жизнерадостный голос
Марфутки.
     Коля вздрогнул, встал и на одеревеневших ногах прошел в
прихожую.
     Марфутка притиснулась спиной к вешалке,  освобождая ему
дорогу,  и мяла кружевной кант на груди своего сарафана. А у
порога, заснеженная и очень красивая, точно сказочная снегу-
рочка, стояла Таня, и улыбка на ее застывшем лице была нежи-
вая и очень недобрая.
     - Приветик, - холодно сказала она, не трогаясь с места,
когда Коля, как на ходулях, подошел к ней. - Я зашла поздра-
вить тебя с новосельем. Но вижу, тут без меня уже все в сбо-
ре.
     - Я... Танечка, как ты меня нашла... - пролепетал Коля,
глядя на нее остановившимся взглядом.
     - Колька, приглашай гостью к столу, а то пирог остынет,
- как  ни в чем не бывало,  сказала за его спиной Марфутка и
упорхнула на кухню.
     - Танечка...  - повторил Коля и замолчал,  не зная, что
можно сказать еще.
     - Не стоит меня приглашать к столу, - холодно улыбаясь,
точно принесла мороз с улицы, сказала Татьяна. - Я на минут-
ку, сейчас уйду.
     - Таня, ты не понимаешь! - воскликнул Коля. Именно сей-
час, в  эту минуту он был готов плюнуть на весь абсурд и не-
правдоподобность происходящего и рассказать все. Но Таня его
не слушала.
     - Я хочу лишь сказать, чтобы ты не искал меня больше. И
не звони! - Она резко отвернулась и сделала шаг за порог.
     - Танечка! - срывающимся голосом вскричал Коля.
     - Иди,  а  то пирог остынет.  - Голос Татьяны прозвучал
приглушенно, словно она зажимала себе рот.
     Резко простучали каблучки п