моею волею, только
способствуетъ къ усиленному проявленiю того невидимаго движенiя, въ которомъ
вечно  находятся  частицы  матерiи.  Хотя  въ  массе  металла  и  не  можетъ
самостоятельно   зародиться   мысль,   но,   благодаря   скрытой   въ   немъ
воспрiимчивости къ движенiю, въ него какъ-бы переходить  мысль  действующаго
на него  разумнаго  существа,  и  подъ  влiянiемъ  вриля  онъ  приходитъ  въ
движенiе, точно двинутый видимой внешней силой. Въ него временно  переходитъ
жизнь; онъ какъ-бы воодушевляется и разсуждаетъ. Безъ этого, разве  могли-бы
мы пользоваться услугами нашихъ автоматовъ.
     Я слишкомъ трепеталъ предъ  мышцами  и  ученостью  молодой  Гай,  чтобы
решиться на какiя  либо  возраженiя.  Мне  вспомнился  при  этомъ  анекдотъ,
читанный мною  еще  въ  детстве  ,  про  одного,  заспорившаго  съ  Римскимъ
императоромъ,  мудреца,  который  внезапно  прекратилъ  свои  возраженiя   и
отвечалъ на вопросъ императора, - не имеетъ-ли онъ  еще  чего  возразить  съ
своей стороны; - "Нетъ, Цезарь; разве можно спорить съ  человекомъ,  который
повелеваетъ двадцатью пятью легiонами".
     Хотя  я  былъ  внутренно  убежденъ,  оставляя  въ  стороне  вопросъ   о
действительныхъ результатахъ действiя вриля, - что Фарадэ  легко  разбилъ-бы
все ея аргументы, о ого конечныхъ причинахъ и сфере влiянiя;  но  рядомъ  съ
этимъ являлось другое непоколебимое убежденiе, что Зи ударомъ своего  кулака
легко могла уложить на месте по  очереди  всехъ  членовъ  нашей  королевской
академiи. Каждому разумному человеку известна  вся  безполезность  спора  съ
обыкновенною женщиною, о близко знакомомъ ему предмете; но диспутировать  съ
Гай семи футоваго роста вопросъ о происхожденiи вриля,  пожалуй  все  равно,
что - спорить въ пустыне съ самумомъ.
     Между разными отделами громаднаго зданiя колегiи ученыхъ, меня особенно
заинтересовалъ  музей,  посвященный  археологiи  Врилья,  въ  которомъ  была
собрана коллекцiя древнихъ портретовъ. Краски, которыми  были  написаны  эти
картины, отличались такою прочностью, что некоторыя изъ нихъ, написанныя, по
словамъ летописей, еще въ  доисторическiя  времена,  -  сохранили  известную
свежесть  колорита.  При  обзоре   этой   коллекцiи,   меня   поразили   два
обстоятельства: - первое, что картины которымъ, какъ уверяли меня, было  отъ
шести до семи тысячъ летъ, обнаруживали высшее состоянiе искусства, чемъ  те
, которыя были написаны за три  или  четыре  тысячи  летъ,  и  что  портреты
перваго перiода более подходили къ нашему Европейскому типу.  Некоторые  изъ
нихъ даже напоминали мне те итальянскiе головы, которыя смотрятъ на насъ  съ
холстовъ Тицiана, какъ-бы говоря о честолюбiи или  коварстве,  заботахъ  или
горе оригиналовъ, съ ихъ глубокими морщинами,  проведенными  страстями.  Это
были лица  людей,  жившихъ  во  времена  борьбы,  предшествовавшiя  открытiю
чудодейственныхъ свойствъ вриля, который  совершенно  изменилъ  общественный
строй:- они, какъ въ нашемъ мiре, боролись  между  собою  изъ  за  власти  и
славы.
     Спустя тысячу летъ после открытiя вриля, тицъ  лица  уже  обнаруживаетъ
заметную перемену; при чемъ съ каждымъ поколенiемъ, оно прiобретаетъ большее
выраженiе того величаваго спокойствiя, получаетъ  тотъ  отпечатокъ,  который
отличаетъ его отъ лица нашего грешнаго, трудящагося человека  и  производитъ
такое потрясающее впечатленiе. Но по  мере  того  какъ  развивалась  красота
новаго типа, искусство художника делалось все безличнее и монотоннее.
     Но   интересъ   коллекцiи   сосредоточивался   въ   трехъ   портретахъ,
принадлежавшихъ  къ  доисторическому  веку   и,   какъ   гласитъ   преданiе,
написанныхъ по повеленiю мудреца, самое происхожденiе котораго  теряется  во
мраке мифа, подобно Индейскому Будде , или Греческому Прометею.
     Эту таинственную личность, - одновременно мудреца и  героя,  -  главныя
отрасли племени Врилья считаютъ своимъ общимъ родоначальникомъ.
     Кроме самого мудреца, сохранились еще портреты его деда и прадеда.  Все
они написаны во весь ростъ. Мудрецъ облеченъ въ длинную хламиду изъ какой-то
особенной матерiи, напоминающей рыбью чешую, или кожу  ящерицы;  но  руки  и
ноги его обнажены: - пальцы ихъ отличаются  невероятною  длиною  и  снабжены
перепонками. Шеи у него почти не существуетъ, и у него низкiй, покатый лобъ,
совсемъ не характеризующiй мудреца. Онъ отличается блестящими карими глазами
на выкате, очень широкимъ ртомъ и выдающимися скулами......
     XVII.

     Такъ какъ Врилья лишены возможности созерцать светила небесныя, то  ихъ
способы определенiя дня  и  ночи  существенно  различаются  отъ  нашихъ;  къ
счастiю у меня были съ собою часы, при помощи которыхъ мне удалось  довольно
точно определить ихъ счетъ времени. Я оставляю до будущаго, если когда  либо
мне придется издать сочиненiе о науке и литературе Врилья,  все  подробности
техъ способовъ, которые они применяютъ для счисленiя времени,  и  ограничусь
указанiемъ, что продолжительность ихъ года мало разнится отъ нашего; но  онъ
разделяется иначе. Ихъ сутки (включая и то, что мы называемъ ночью) состоятъ
изъ двадцати часовъ, вместо  двадцати  четырехъ,  и,  разумеется,  ихъ  годъ
поэтому заключаетъ большее число дней. Они разделяютъ свой двадцати  часовой
денъ такимъ образомъ: - восемь часовъ, {* Употребляемые для ясности,  слова:
часы, дни и проч.  -  не  вполне  соответствуютъ  ихъ  понятiямъ  о  деленiи
времени. (Прим. автора).} называемые тихими часами,  -  посвящаются  отдыху;
восемь часовъ называемыхъ рабочимъ временемъ, - разнымъ занятiямъ  жизни,  и
втеченiи четырехъ часовъ, которые  носятъ  названiе  вольнаго  времени  (имъ
заканчивается  день),   они   предаются   разнымъ   развлеченiямъ,   играмъ,
празднествамъ,  или  разговорамъ,  смотря  по  личному  вкусу  и  склонности
каждаго. Строго говоря, за  пределами  ихъ  домовъ  не  бываетъ  ночи.  Какъ
городскiя улицы, такъ  и  вся  окружающая  страна,  до  самаго  предела  ихъ
владенiй, одинаково освещается во все часы. Только во время  тихихъ  часовъ,
они убавляютъ светъ въ своихъ домахъ, до степени сумерекъ; но  полный  мракъ
внушаетъ имъ чувство ужаса, и они никогда вполне не гасятъ огней.  Во  время
домашнихъ празднествъ, происходящихъ при  полномъ  освещенiи,  они  все-таки
отмечаютъ различiе между днемъ и ночью, посредствомъ  особыхъ  механическихъ
устройствъ, соответствующихъ нашимъ часамъ. Они большiе любители  музыки,  и
музыкальные звуки, издаваемые въ определенные промежутки этими  механизмами,
определяютъ время дня. Каждый часъ такiе мелодическiе  звуки  разносятся  по
всему городу и подхватываются другими - въ домахъ и окрестныхъ  деревушкахъ,
раскиданныхъ по всему ландшафту, что производитъ самое чарующее и въ  то  же
время торжественное  впечатленiе.  Впродолженiи  тихихъ  часовъ,  эти  звуки
смягчаются, такъ что едва улавливаются  бодрствующимъ  слухомъ.  У  нихъ  не
существуетъ переменъ года и, по крайней мере  въ  пределахъ  владенiй  этого
племени, климатъ отличается необычайною  равномерностью;  онъ  теплый,  какъ
итальянское лето, скорее влажный чемъ сухой; до полудня обыкновенно  бываетъ
тихо,  но  по  временамъ  тишина  нарушается  сильными  порывами  ветра   съ
окружающихъ горъ. Подобно тому, какъ на золотыхъ островахъ древнихъ поэтовъ,
-  здесь  не  существуетъ  определеннаго  времени  для   посева   и   жатвы;
одновременно вы видите более молодыя растенiя въ цветахъ  и  почкахъ,  между
темъ какъ другiя приносятъ уже колосья и плоды. Но листья всехъ плодоносныхъ
растенiй, после окончанiя этого перiода, меняютъ цветъ или опадаютъ. Но  что
меня особенно интересовало въ связи съ ихъ способами счисленiя времени, было
- определенiе средней  продолжительности  жизни  между  ними.  После  самыхъ
тщательныхъ справокъ, я убедился, что она значительно превосходитъ нашу.  Но
преимущество ихъ заключалось не въ одномъ этомъ; весьма немногiе между  ними
умираютъ  ранее  ста  летъ;  но  въ  то  же  время,  большинство  достигаетъ
семидесяти-летняго возраста;  до  самыхъ  преклонныхъ  летъ  они  сохраняютъ
здоровье  и  свежесть  силъ,  такъ  что  жизнь  подъ  старость  у  нихъ   не
представляется однимъ тяжелымъ  бременемъ.  Здоровье  ихъ  не  подтачивается
алчностью и честолюбiемъ,  они  равнодушны  къ  славе  и  хотя  способны  къ
глубокой привязанности, но любовь у нихъ принимаетъ видъ  нежной,  радостной
дружбы и, составляя ихъ счастье, редко бываетъ источникомъ  страданiй.  Такъ
какъ Гай вступаетъ въ бракъ только по своему выбору и  здесь  (подобно  тому
какъ и на земле ) все счастье  семейной  жизни  зависитъ  отъ  женщины,  то,
выбравъ себе по вкусу и влеченiю супруга, она бываетъ снисходительна къ  его
недостаткамъ, уважаетъ его наклонности и всеми  силами  старается  сохранить
его любовь. Смерть близкихъ, какъ и между нами, - тоже источникъ горести; но
она обыкновенно наступаетъ въ самомъ преклонномъ возрасте, и  оставшiеся  въ
живыхъ находятъ большое  утешенiе  въ  непоколебимой  уверенности,  что  ихъ
ожидаетъ скорая встреча съ умершими  друзьями  и  близкими,  въ  предстоящей
блаженной жизни.
     Хотя все эти причины оказываютъ не малое влiянiе  на  продолжительность
ихъ  жизни,  но  многое  зависитъ  и  отъ  наследственной  организацiи.   По
сохранившимся известiямъ, средняя  продолжительность  жизни  у  нихъ  въ  те
раннiя времена, когда ихъ общественный строй походилъ на нашъ, со всеми  его
треволненiями, - была значительно короче, и они  чаще  подвергались  разнымъ
болезнямъ. Они сами говорятъ, что продолжительность жизни у нихъ увеличилась
съ техъ поръ, какъ были открыты целебныя и укрепляющiя свойства вриля. Между
ними мало спецiалистовъ врачей и  этимъ  деломъ  преимущественно  занимаются
Джай-и  (особенно  вдовы  и  бездетныя),  которыя  обнаруживаютъ   особенную
склонность  къ  делу  врачеванiя  и  отличаются   искусствомъ   въ   разныхъ
хирургическихъ операцiяхъ, вызываемыхъ иногда несчастными случаями.
     У Врилья есть свои развлеченiя и забавы и въ  вольное  время  дня,  они
собираются большими обществами и развлекаются воздушными играми, о  которыхъ
я уже говорилъ. У нихъ  существуютъ  концертные  залы  и  даже  театры,  где
исполняются пiесы, отчасти напоминающiя мне китайскiя  драмы;  сюжеты  этихъ
драмъ взяты большею частью изъ самыхъ отдаленныхъ временъ, и они  отличаются
полнейшимъ нарушенiемъ классическихъ единствъ; такъ что герой въ одной сцене
представленъ ребенкомъ, вследъ за темъ старикомъ и т. д.  Пьесы  эти  весьма
древняго происхожденiя. Оне показались мне ужасно скучными, хотя  постановка
ихъ отличалась удивительными механическими приспособленiями; они были  также
не лишены известнаго, отчасти  грубаго,  юмора,  и  отдельныя  места  текста
выдавались своимъ поэтическимъ и полнымъ  силы  языкомъ,  хотя  ему  вредилъ
избытокъ метафоры. Въ общемъ оне  оставляли  пожалуй  такое-же  впечатленiе,
какое драмы Шекспира произвели-бы на парижанина временъ Лудовика ХV-го,  или
на англичанина - перiода Карла II-го.
     Публика, большею частью состоявшая изъ Джай-и,  по-видимому  оставалась
очень довольна представленiемъ,  что  въ  виду  серьезности  этихъ  женщинъ,
отчасти удивило меня; но когда я увиделъ, что все актеры были самаго нежнаго
возраста, то мне стало понятно, что матери и сестры приходили  сюда,  что-бы
доставить удовольствiе своимъ детямъ и братьямъ. Я уже сказалъ, что все  эти
драмы были древняго происхожденiя. Повидимому,  здесь  втеченiи  несколькихъ
поколенiй,  не  появлялось   ни   одного   сколько   нибудь   замечательнаго
драматическаго произведенiя, а также  -  изъ  области  вымысла  или  поэзiи,
которое пережило-бы свое время. У нихъ нетъ недостатка въ новыхъ изданiяхъ и
даже существуетъ то, что мы назвали-бы газетами; но все  эти  изданiя  почти
исключительно  посвящены  научнымъ  и  техническимъ  вопросамъ,  или  новымъ
изобретенiямъ, - однимъ словомъ:  У  нихъ  преобладаетъ  чисто  практическое
направленiе. Иногда, впрочемъ, появится детская книжка  разсказовъ  (ребенка
же автора), о разныхъ приключенiяхъ, или какая нибудь Гай изольетъ въ  форме
поэмы разныя треволненiя и надежды своей  любви;  но  все  эти  произведенiя
весьма невысокаго достоинства и редко кемъ читаются, кроме детей и  женщинъ.
Самыя  интересныя  сочиненiя,  чисто  литературнаго   характера,   посвящены
описанiямъ путешествiй и географическихъ изследованiй мало известныхъ странъ
этого подземнаго мiра; авторы ихъ большею частью молодые  эмигранты,  и  они
читаются съ большимъ интересомъ ихъ друзьями и родстведниками.
     Я не могъ не  высказать  своего  удивленiя  Афъ-лину,  но  поводу  того
обстоятельства, что общество, достигшее  такихъ  изумительныхъ  успеховъ  въ
технике и въ которомъ повидимому осуществился тотъ идеалъ всеобщаго счастья,
о которомъ мечтали у насъ на земле и который, только  после  долгой  борьбы,
признанъ  неосуществимою  мечтою,  -  что  такое  развитое  общество  можетъ
существовать безъ современной литературы, при всемъ совершенстве его  языка,
отличавшагося такимъ богатствомъ, сжатостью и звучностью.
     На это мой хозяинъ отвечалъ  следующее:  -  разве  тебе  не  ясно,  что
литература, какъ вы ее донимаете на земле, положительно несовместима съ темъ
общественнымъ благополучiемъ, котораго, по  твоимъ  же  словамъ,  мы  теперь
достигли? После вековой борьбы, у  насъ  наконецъ  установился  общественный
строй, вполне удовлетворяющiй насъ, и  въ  которомъ  недопускается  никакого
различiя состоянiя, никакихъ почестей  выдающимся  общественнымъ  деятелямъ,
при чемъ исчезаетъ всякiй стимулъ къ личному  честолюбiю".  Никто  здесь  не
станетъ читать сочиненiй въ защиту теорiй,  требующихъ  переменъ  въ  нашемъ
общественномъ, или политическомъ строе; понятно,  что  никто  не  станетъ  и
писать ихъ. Если какой нибудь Анъ и почувствуетъ недовольство нашимъ, можетъ
быть, слишкомъ спокойнымъ образомъ жизни, - онъ  не  нападаетъ  на  него,  а
просто уходитъ въ другое место.
     Такимъ образомъ все отрасли литературы (и, судя но древнимъ книгамъ  въ
нашихъ  общественныхъ   библiотекахъ,   оне   когда-то   составляли   весьма
значительную ея часть), касающiяся общественнаго и политическаго устройства,
- совершенно исчезли. Громадную часть нашей древней  литературы  составляютъ
историческiя летописи разныхъ войнъ и революцiй техъ временъ, когда человекъ
жилъ въ большихъ, бурныхъ обществахъ. Ты видишь нашу ясную, спокойную жизнь:
такою она была втеченiи многихъ вековъ. У насъ нетъ событiй  для  летописей.
Что же объ насъ можно сказать, кроме того, что -  "они  родились  на  светъ,
прожили счастливо и умерли?" Переходя за темъ  къ  той  отрасли  литературы,
которая почерпаетъ свои источники въ воображенiи, какъ напр. ваша поэзiя,  -
то причины ея упадка у насъ не менее очевидны".
     "Мы находимъ въ сохранившихся  у  насъ  великихъ  произведенiяхъ  этого
отдела литературы, которыя мы все  читаемъ  съ  наслажденiемъ,  хотя  они  и
недопускаютъ подражанiя, что они  заключаются  въ  изображенiя  недоступныхъ
намъ теперь страстей: - честолюбiя, мести, неосвященной любви, жажды военной
славы и  т.  п.  Древнiе  поэты  жили  въ  среде,  проникнутой  всеми  этими
страстями, и живо чувствовали то, что служило предметомъ ихъ  неподражаемыхъ
описанiй. Никто между нами  не  въ  состоянiи  изобразитъ  такихъ  страстей,
потому что  не  чувствуетъ  ихъ,  да  и  не  найдетъ  сочувствiя  въ  своихъ
читателяхъ, даже еслибъ и испыталъ ихъ.  Кроме  того,  одинъ  изъ  основныхъ
элементовъ  древней  поэзiи   состоитъ   въ   обнаруженiи   техъ   скрытыхъ,
многосложныхъ  побужденiй  человеческаго  сердца,   которыя   приводятъ   къ
анормальнымъ порокамъ, или  къ  неописаннымъ  добродетелямъ.  Но  въ  нашемъ
обществе, съ исчезновенiемъ всякихъ искушенiй къ  особеннымъ  преступленiямъ
или  порокамъ,  неизбежно  установился  среднiй  нравственный  уровень,  при
которомъ  немыслимо  и  появленiе  выдающихся  добродетелей.  Лишенная  техъ
образцовъ могучихъ страстей,  великихъ  преступленiй  и  высокаго  героизма,
которые въ старину давали пищу поэзiи, - последняя если и не совсемъ погибла
у насъ, то влачитъ  печальные  дни.  Остается  еще  поэзiя  описательная,  -
картины природы и домашней жизни; и наши  молодыя  Джай-и  часто  пользуются
этою, довольно безсодержательною, формою въ своихъ любовныхъ стихахъ".
     "Такого рода поэзiя", сказалъ я, "можетъ быть очень  привлекательна,  и
некоторые критики между нами признаютъ ее даже выше той, которая  занимается
изображенiемъ человеческихъ страстей. По крайней  мере,  упоминаемый  тобою,
безсодержательный родъ поэзiи  привлекаетъ  къ  себе  большинство  читателей
между темъ народомъ, который я оставилъ на поверхности земли".
     "Можетъ быть; но я полагаю, что эти поэты обращаютъ большое вниманiе на
языкъ и сосредоточиваютъ все свое искусство на  подборе  красивыхъ  словъ  и
рифмъ".
     "Конечно; это соблюдается  и  великими  писателями.  Хотя  даръ  поэзiи
можетъ быть прирожденный, но онъ  требуетъ  такой-же  тщательной  обработки,
какъ и масса металла, изъ которой вы строите свои машины*.
     "Безъ сомненiя у вашихъ поэтовъ есть какiя нибудь побудительныя причины
къ сосредоточенiю своего вниманiя на красивой отделке словъ".
     "Конечно врожденный инстинктъ побуждаетъ ихъ петь, какъ и птицъ; но все
эти украшенiя песни, по всемъ вероятiямъ, имеютъ внешнiя побужденiя, и  наши
поэты вероятно находятъ ихъ въ стремленiи къ славе, а иногда и въ недостатке
денегъ".
     "Совершенно такъ. Но въ нашемъ обществе понятiе о славе не  связывается
ни съ какимъ действiемъ человека,  во  время  его  земной  жизни.  Мы  скоро
утратили-бы  то  равенство,  которое  составляетъ  основной,  благодетельный
элементъ нашего общественнаго устройства, еслибъ стали  осыпать  выдающимися
похвалами кого либо изъ его членовъ: исключительное возвеличенiе  ведетъ  къ
исключительной силе, и тогда неминуемо должны проснуться все  спящiя  теперь
страсти; другiе люди тоже пожелаютъ  похвалъ,  тогда  подымется  зависть,  а
вместе съ нею и недовольство, съ своими спутницами  злобой  и  клеветой.  Мы
видимъ  изъ  нашей   исторiи,   что   большинство   поэтовъ   и   писателей,
пользовавшихся въ древности величайшею славою, въ то же  время  подвергались
самому  жестокому  порицанiю,  и  вся  ихъ  жизнь  была  отравлена,  отчасти
благодаря нападкамъ завистниковъ, отчасти  вследствiе  развившейся  въ  нихъ
болезненной чувствительности къ похвале и порицанiю. Что касается побужденiй
нужды,  то  во  первыхъ,  тебе  известно,  что  въ  нашей  стране  никто  не
испытываетъ бедности; но если-бы  это  и  было,  то  всякое  другое  занятiе
оказалось-бы прибыльнее писательства".
     "Въ нашихъ общественныхъ библiотекахъ, можно найдти все  уцелевшiя  отъ
времени книги; эти книги, по высказаннымъ уже причинамъ, - несравненно лучше
всего, что могло быть написано въ наши дни, и оне одинаково доступны всемъ".
     "Между нами", сказалъ я, "многихъ привлекаетъ новизна; и часто читается
плохая новая книга, между темъ какъ старая остается безъ вниманiя".
     "Новизна,  безъ  сомненiя,  имеетъ  свою  привлекательность  въ   менее
развитыхъ  обществахъ,  чающихъ  всего  лучшаго  впереди,   но   мы   лишены
способности  находить  въ  ней  удовольствiе;  хотя,  по  замечанiю   одного
знаменитаго нашего писателя, жившаго  четыре  тысячи  летъ  тому  назадъ:  -
"читающiй старые книги всегда найдетъ въ нихъ что нибудь новое;  а  читающiй
новыя книги всегда - что нибудь старое".
     "Но какъ же подобное равнодушiе къ литературе  не  оказываетъ  вреднаго
действiя на развитiе науки?"
     "Твой вопросъ изумляетъ меня. Побужденiемъ къ изученiю  науки  является
простая любовь къ истине, независимо отъ всякихъ понятiй о  славе;  и  кроме
того, наука у насъ имеетъ исключительно  практическое  значенiе,  въ  видахъ
сохраненiя нашего общества и ежедневныхъ требованiй жизни. Нашъ изобретатель
трудится безъ всякаго ожиданiя славы  за  свою  работу;  онъ