одотворения почки или яйца - он  не  знал  точно,  из
чего выводятся гуманоиды, - их готовили для конкретных ролей. Даже без учета
половых различий здоровые гуманоидные особи  несколько  отличались  друг  от
друга, что  свидетельствовало  о  различии  функций.  Они  были  с  четырьмя
конечностями, парными органами  зрения,  на  голове  располагались  слуховые
приспособления, обонятельный орган и входное отверстие - рот.
   "Ну что же, - подумал Арис, - по крайней мере шерсти на них нет в отличие
от некоторых других видов Населения I, о которых сообщает мандат".
   Арис направил острие вокалайзера на пластинку-транслятор.
   - Хелло, - раздалось из смотрового отсека.
   Мутант поднял на него взгляд. Он развалился на полу, придавив своим серым
брюшком четыре конечности, почти бесполезные.
   Обычно он  пищал  не  переставая,  но  сейчас  затих  и  стал  напряженно
прислушиваться к звукам, идущим из трубы.  Труба  эта  была  подсоединена  к
машине, управляющей инкубационным процессом.
   - Хелло, - ответил самец и, отключившись  от  машины,  уселся  на  низкий
бортик.
   В одном углу камеры стояла машина, служившая им суррогатным  родителем  -
грубая пародия на гуманоида,  с  непомерно  длинными  ногами  и  малюсенькой
головой. Арис догадался, что инженеры-конструкторы просто не удосужились как
следует изучить анатомию своих антиподов.
   - Меня зовут... -  сказал  Арис,  и  вслед  за  этими  словами  в  камере
раздалось какое-то невнятное клокотание. Поняв, что нужно выражаться  яснее,
он какое-то время молча нагнетал давление и настраивался на  соответствующие
частоты, а потом начал сызнова:
   - Меня зовут Арис.
   - Хелло, - произнесла молодая самка.
   - А как зовут вас?
   На самом деле он и так давно знал имена своих подопечных, поскольку часто
прислушивался к их разговорам.
   - Пруфракс, - представилась самка. - Я - перчаточница.
   Гуманоидные  особи  обладали  весьма  ограниченным  объемом  генетической
памяти. Тем, которых они вывели здесь, в искусственных условиях, заложили  в
память их имена, род занятий  и  элементарные  сведения  о  среде  обитания.
Гуманоиды  естественного  происхождения,  по  всей  видимости,  рождались  с
нулевыми знаниями.
   Правда,  полной  уверенности  у  него  не  было   -   гуманоидная   химия
репродуцирования необычайно тонка и сложна.
   - Пруфракс, я - учитель, - сказал Арис, стараясь свыкнуться  с  необычной
логической структурой языка.
   - Не понимаю тебя, - ответила самка.
   - Ты учишь меня, а я - тебя.
   - У нас есть Мама, - возразил самец, показывая на машину. - Она нас учит.
   "Мама", как они ее называли, была подключена к мандату.
   Изолировать  гуманоидов  от  этой  штуки  -   по   сути   дела,   аналога
сенексийского мешочка с памятью - было невозможно. Все упиралось в  то,  что
гуманоиды появляются на свет не снабженные даже простейшими знаниями.
   - А вы знаете, где находитесь? - спросил Арис.
   - Там, где мы живем, - ответила Пруфракс. - В режиме открытых глаз.
   Арис показал им через иллюминатор звезды и небольшой участок туманности:
   - А теперь вы можете сказать поточнее?
   - Мы - среди огней, - сказала Пруфракс.
   Так значит, гуманоиды  в  отличие  от  других  видов  Населения  I  не  в
состоянии инстинктивно определять свое местонахождение по звездам...
   - Не разговаривай с ним, - предостерег самец. - У нас есть Мама.
   Арис  проконсультировался  у  мандата  по  поводу  странного  имени,  что
присвоили машине.
   - "Мама", - объяснил тот, - это слово естественного происхождения, раньше
оно обозначало живородящего родителя.
   Арис отключил машину.
   - Мама больше не работает, - объявил он.
   Жаль, что эксперимент не доверили ему с  самого  начала.  Он  заказал  бы
инженерной стене  совершенно  другую  конструкцию,  тоже  связывающую  их  с
мандатом и подпитывающую, но в меньшей  степени  поддающуюся  идентификации.
Арис хотел, чтобы чувство  полного  комфорта  ассоциировалось  у  гуманоидов
исключительно с его персоной.
   Машина грузно осела, а самка  тут  же  выдернула  свой  шнур  из  сети  и
расплакалась - реакция, совершенно  непонятная  Арису.  С  мандатом  же  его
связывали не настолько доверительные отношения, чтобы спросить его о причине
завывающих звуков и влаги, выделяемой из глаз. Вскоре самец и самка улеглись
на  пол  и  задремали.  Мутант  же,  издавая   мягкое   урчание,   попытался
приблизиться к прозрачной стене. Он  вскинул  тоненькие  ручонки,  о  чем-то
умоляя Ариса. На двух других особей он не обращал ни  малейшего  внимания  -
похоже, он хотел сейчас одного - уйти вместе с  Арисом.  Возможно,  биологам
частично удалась трансформация,  и  в  нем  теперь  сенексийских  черт  было
больше, чем человеческих.
   Арис торопливо попятился в холодный и безопасный коридор.

***

   "Мелланже"  и  сенексийский  корабль   кружили   в   бесконечном   танце,
перескакивая с орбиты на орбиту, прыгая влево-вправо, вперед-назад, стараясь
при  помощи  хитроумных  маневров  прощупать  врага  и  скрыть   собственные
намерения. Гуманоидный корабль неумолимо приближался -  как  и  все  корабли
гуманоидов,  он  был  быстроходнее  сенексийских,   а   экипаж   его   лучше
ориентировался в высших геометриях.
   Пруфракс не терпелось  пустить  в  ход  свои  знания  и  мастерство,  она
чувствовала себя спелым  плодом,  который  вот-вот  свалится  с  дерева.  На
последнем этапе  тренировок,  накануне  выброски,  эльфы  становились  очень
восприимчивы. А потому Пруфракс позволили  подыскать  себе  возлюбленного  и
отвели им крошечные отдельные апартаменты возле зеленых троп.
   Контакт прошел удовлетворительно от начала до конца.  Ее  партнером  стал
старый перчаточник по имени Кумнакс.  Пока  они  лежали  в  кабинке,  словно
погрузившись в миф, он  рассказывал  ей  о  прошлых  битвах,  спецтактике  и
искусстве выживания.
   - Выживания? - переспросила она вначале, совершенно недоумевая.
   - Ну да, конечно. - Его вытянутое коричневое лицо  выражало  неподдельный
интерес к зеленым тропам, на которые открывался вид из маленького оконца.
   - Не понимаю тебя, - сказала Пруфракс.
   - У большинства перчаточников это не получается, - терпеливо  втолковывал
он.
   - У меня получится.
   Кумнакс повернулся к ней.
   - Тебе сейчас шесть, - сказал он. - Ты очень молода. Мне -  десять.  Тебя
первый раз посылают на задание. Ты абсолютно уверена в себе. Но  большинству
перчаточников выжить не удается. Нас плодят тысячами. Мы  -  пушечное  мясо.
Наши генотипы копируют лучших перчаточников  прошлого,  но  даже  лучшие  не
выживают.
   - У меня получится, - упрямо повторила Пруфракс, выставив челюсть.
   - Ты всегда это говоришь, - пробормотал он.
   Пруфракс взглянула на него недоуменно.
   - В прошлый раз, когда я тебя знал, - пояснил он, - ты тоже все время это
твердила. И вот ты опять здесь, в новой плоти.
   - В какой прошлый раз?
   - Мастер Кумнакс... - оборвал его, механический голос.
   Кумнакс стоял, глядя на нее сверху вниз.
   - У нас, перчаточников, слишком длинные языки. Им не  нравится,  что  нам
все это известно, но что они могут поделать?
   - Вы нарушаете  режим  секретности,  -  настаивал  голос.  -  Пожалуйста,
доложите службе С.
   - В этот раз, если протянешь подольше обычного, то узнаешь кое-что, о чем
рассказчики не говорят.
   - Не понимаю, - медленно и четко выговорила Пруфракс, глядя ему  прямо  в
глаза.
   - Ладно, хватит, - сказал Кумнакс. - Старые должки я уже вернул.
   А теперь пойду  получать  нагоняй  от  начальства.  Мы,  перчаточники,  -
упрямые ребята.
   Он вышел из  кабины,  и  Пруфракс  так  больше  и  не  видела  его  перед
операцией.

***

   Семенной корабль укрылся в жарких недрах  протозвезды,  загородившись  от
камней и  кусков  льда  щитами.  Созвездие  образовалось  на  месте  густого
скопления звезд четвертого и пятого поколений, и их  обломки  теперь  градом
сыпались на корабль Ариса.
   Никогда   еще   Арис   не   попадал   в   такую   изоляцию.   Никто    из
отростков-индивидов  не  обращался  к  нему,  более  того,  все  старательно
избегали его. Он регулярно отчитывался перед базовым разумом,  но  даже  там
наталкивался на все более теплый прием, и в конце концов такое общение стало
для  него  буквально  невыносимо.  Чуть  позже  он  догадался  -   все   это
спланировано   заранее.   В    результате    он    сблизился    со    своими
подопечными-гуманоидами и даже  -  страшно  сказать  -  почувствовал  к  ним
некоторую симпатию. Арис обнаружил, что между сенекси  и  гуманоидами  можно
добиться взаимопонимания, когда обе стороны в этом нуждаются.
   Базовый разум интересовался одним вопросом: насколько  успешно  их  можно
внедрить на корабль гуманоидов? Сойдут ли они первое время за своих,  успеют
ли наладить саботаж или сразу засветятся?
   Закодированные инструкции, составленные сенекси, уже потихоньку вводились
им во время сеансов обучения.
   - Думаю, в той сумятице, которая  начнется  при  атаке,  их  примут  безо
всяких подозрений, - сказал Арис.
   Он давно уже догадался, что представляет собой  план  базового  разума  в
общих чертах. Контакт с человеческими особями преследовал лишь одну  цель  -
использовать их затем как  приманку,  подрывной  элемент.  Они  -  секретное
оружие. Изучение  человеческой  деятельности  и  особенностей  поведения  не
самоцель. Очень скоро, почувствовав серьезные изменения  внутри  себя,  Арис
полностью  понял,  почему  базовый  разум  не   хочет   затягивать   процесс
исследований.
   Итак, скоро подопытные особи  покинут  корабль,  его  разработкам  придет
конец. Сам же он навсегда останется меченым -  тесные  связи  с  гуманоидами
никому даром не проходят. Значит, Арису тоже настанет конец.  На  смену  ему
придет другой организм, почти такой же, но с  некоторыми  поправками.  Копия
Ариса, лишенная его индивидуальности.
   Приближалась его последняя встреча с базовым разумом.  Арис  готовился  к
завершающему циклу работ и к собственному  концу.  В  холодной,  заполненной
жидкостью камере его ожидал большой красно-белый мешок - центр его  команды,
основа его  существования.  Арис  относился  к  нему  со  слепым  обожанием,
действия мешка были вне критики при любых обстоятельствах.
   Хотя...
   - Нас уже ищут, - сообщил ему  излучением  базовый  разум.  -  Подопытные
особи готовы?
   - Да, - сказал Арис. - Они твердо усвоили программу обучения.
   Уверены в том, что они - гуманоиды.
   Впрочем, они действительно были таковыми, если не считать введенной в них
специальной программы.
   - Иногда они выказывают неповиновение, но в рамках  допустимого.  -  Арис
ничего не сказал про мутанта. Его все равно не собирались использовать. Если
они победят в этом столкновении, то, возможно, мутанта  поместят  в  реактор
вместе с телом Ариса - для полной очистки.
   - Тогда приготовь их, - сказал базовый разум.  -  Скоро  их  доставят  на
нужный вектор для заброски.

***

   Сумрак и ожидание. Пруфракс угнездилась в трубе доставки, словно  круглый
эмбрион. Перчатками она улавливала обрывки разговоров, доносящиеся  издалека
по полым трубкам. "Мелланже" приводили в полную боевую готовность.
   Каким бы огромным ни казался их корабль, Пруфракс знала, что он карлик по
сравнению с сенексийским семенным кораблем. Она смутно припоминала некоторые
подробности относительно устройства  семенного  корабля,  но  большая  часть
информации была надежно упрятана и  недоступна  ее  сознанию.  Она  даже  не
знала, какую тактику изберут в этот раз. В моделирующей  камере  по  крайней
мере это было ясно заранее. А сейчас информацию то ли еще не  доставили,  то
ли  она  находилась  в  закрытой  области,  доступ  к   которой   открывался
автоматически в строго определенное время.
   Дополнительную дозу информации ей введут перед самым запуском.
   Конечно, общую ситуацию она знала. Семенной  корабль  прячется  где-то  в
глубине протозвезды,  скрывая  свое  местоположение  при  помощи  искаженной
геометрии и беспорядочно излучаемых электромагнитных импульсов.
   "Мелланже" приблизится к нему и при  необходимости  возьмет  на  абордаж.
Потом надо будет проникнуть внутрь,  найти  врага  и  нанести  Удар.  Пальцы
заныли от предчувствия. Перед самым запуском ее подпитают последними стонами
- страстями, - чтобы вывести  из  эльфового  состояния.  Она  станет  зрелой
перчаточницей. Женщиной.
   Если она вернется - а она вернется, - то станет частью  генофонда,  и  ее
восприимчивость найдет выход не в мягкости  и  теплоте,  а  в  экстазе,  она
внесет свой вклад в создание организмов второй категории - перчаточников  от
рождения. Какое-то время она получала удовлетворение от этой мысли. Ведь это
высокая честь... Пальцы ныли  все  сильнее.  Пришло  время  страстей,  стоны
хлынули в нее, а следом за ними - информация о предстоящем сражении. А  пока
все это закачивали ей в подсознание, она уловила проблеск...
   Камни и лед, густое облако из газа и пыли, излучающее  розоватое  сияние.
На этот раз перед  ней  не  было  никаких  ориентиров  -  ни  созвездий,  ни
отдельных звезд. Спустя некоторое время она уловила сигнал  радиомаяка.  Вот
он - единственный ориентир. Ее перчатки теперь полностью сосредоточились  на
цели.
   Семенной корабль был словно тень, запрятанная в другую тень, километров в
двадцать в поперечнике. А ведь он нес в себе только шесть команд!
   ЗАПУСК. Она летит!
   Информация: "Мелланже" вошел во внутренности  семенного  корабля  и  стал
поводить острым носом, словно крот в поисках червяков.
   Инструкция: вначале в корабль  высаживается  поисковая  команда,  которая
ищет базовые разумы, камеры-инкубаторы, отростков-индивидов. За ними  следом
идут перчаточники.
   Теперь Пруфракс отчетливо представляет себя со  стороны.  Она  -  великая
комета-мстительница,  помеченная  знаком  обреченности.  Она,  словно   нож,
пронзает стекло, лед и жидкий гелий так, будто их и не существует совсем. Со
скоростью несколько сотен километров  в  час  она  мчится  по  сенексийскому
кораблю следом за поисковой командой, стреляя на ходу.
   Теперь  семенной  корабль  не  сможет  отступить  в  высшие  геометрии  -
"Мелланже" намертво пришпилил его к этому  месту.  Сенекси  полностью  в  их
власти.
   Новая  информация  наполняет  ее,  а  вместе  с  ней  приходит  безмерное
блаженство. Она пикирует вниз по  оранжево-серым  коридорам,  отскакивая  от
стен, словно срикошетившая пуля.
   И почти  тут  же  наталкивается  на  отростка-индивида,  проскользнувшего
сквозь  аммиачную  пленку  и  движущегося  наперекор  воздушному  потоку   к
бронированной кабинке. Первый  Удар  дался  ей  слишком  легко,  не  принеся
ожидаемого  удовлетворения.  На  тренировках   это   представлялось   совсем
по-другому. При пробуждении отросток-индивид предстает в  виде  разбросанных
повсюду шариков плазмы. Она погружается еще глубже...

***

   Арис доставляет  своих  подопечных  гуманоидов  к  запускающим  векторам.
Диверсанты оснащены копиями гуманоидного оружия, на  руки  надеты  зловещего
вида серые перчатки.
   Семенной корабль в смертельной опасности. Битва  почти  проиграна  -  это
стало  ясно  после  первого  же  Удара.  Семенной  корабль  уже  не   сможет
сохраниться как  целое.  Значит,  он  самоуничтожится,  ликвидировав  заодно
гуманоидный корабль и оставив только один  фрагмент,  а  в  нем  -  команды,
которым удастся спастись.
   С векторов запускают гуманоидов. Арис пытается определить,  какую  секцию
корабля собираются оставить.  Должно  быть,  не  ту,  в  которой  он  сейчас
находится. Ведь его задание выполнено, и он должен умереть.
   Ворвавшись  в  центральную  полость   семенного   корабля,   перчаточники
развертываются веером и начинают уничтожать огромные охлаждающие  установки,
прикрытый  щитами  реактор,  репродуцирующий  завод  -   все   эти   машины,
построенные до образования Земли.
   Спецпроектные сестры берут на себя руководство.  Они  обнаружили  базовый
разум - но, как ни странно, почти не защищенный. В некотором  замешательстве
сестры окружают его, готовясь к Удару...
   А разум просто жертвует  собой  -  он,  в  своей  беззащитности,  слишком
лакомый кусок, чтобы кто-то проскочил мимо него. Пока он отвлекает  на  себя
основные силы, где-то в другом месте концентрируется  энергия.  Почувствовав
неладное, сестры торопливо добивают базовый разум и бросаются дальше.
   Базовый разум Ариса готовится к эвакуации. Двигаясь к  замерзшей  секции,
он на ходу погружается в поле-ловушку. Три из его пяти отростков уже мертвы,
он чувствует, как умирают другие базовые разумы. Отпочковавшийся  заменитель
Ариса тоже мертв.
   Гуманоиды-диверсанты бросаются по коридору,  удаляясь  от  центра  боевых
действий,  как  и  учил  их  Арис.  Спецпроектные  сестры  наталкиваются  на
фальшивого гуманоида... он летит с ними, они ничего не замечают...  пока  он
не наводит оружие. Удар чуть не выводит из строя  Трайс.  Остальные  тут  же
открывают по самцу ответный огонь.
   Он умирает в рыданиях - совершилось то, чего он боялся с  самого  момента
запуска.
   Секция,   в   которой   укроется   базовый   разум,   вмещает   в    себя
камеру-инкубатор, где вывели подопытных особей и где  до  сих  пор  хранится
мандат. Арис понимает: все  остальные  базовые  разумы  мертвы  -  гуманоиды
атаковали их стремительно, как молнии. А что теперь делать ему?
   Откуда-то  издалека  до  него  доносится  прерывистый  пульс  еще  одного
умирающего отростка-индивида. Арис обследует  остатки  семенного  корабля  и
выясняет, что он последний, кто остался в  живых.  А  значит,  он  не  может
раствориться сейчас;  ведь  кто-то  должен  обеспечить  сохранение  базового
разума.
   Пруфракс  вихрем  проносится  по  разваливающемуся  на   части   кораблю,
отыскивая все  новые  жертвы.  Наткнувшись  на  раненого  перчаточника,  она
вызывает медицинскую команду и устремляется дальше.
   Базовый   разум   размещается   в   уцелевшей   секции.    Его    система
жизнеобеспечения повреждена, он  погружается  во  вневременное  состояние  -
поле-ловушку - быстрее, чем нужно. Ледяной нарост так и не отгородил его  от
Я, Трайс и Даму, и они проскальзывают внутрь. Сестры отчаянно  призывают  на
помощь  нейтрализаторов  поляловушки  и  специалистов  по  консервации,  они
получили инструкцию захватить последний базовый разум во что бы то ни стало.
   Ловушка захлопывается за Я, и накладывающиеся друг на друга силовые  поля
отрывают ее от перчаток. Она налетает на  черную  ось,  а  семенной  корабль
покрывается сетью  розоватых  трещин  и  потом  разваливается  на  части.  Я
затягивает вместе с серебристой пылью и белыми  хлопьями,  она  налетает  на
переборку и разбивается вдребезги.
   Слои изолирующего льда вырастают один за другим. Зажатая между ними Трайс
извивается всем телом, стараясь освободиться, но  вместо  этого  попадает  в
зону интенсивного воздействия поляловушки.  Ее  перчатки  затвердевают  и  с
хрустом  разламываются,  а  сама  она  вмерзает  в  лед,  словно  насекомое,
настигнутое зимней стужей на поверхности пруда.
   Даму видит, что базовый разум вступает  в  последнюю  фазу  вневременного
состояния. Еще немного - и его не достать. Она приняла  отчаянный  Удар,  но
слишком поздно.
   Арис направляет на Даму избыточную  энергию,  выделяющуюся  в  переходном
состоянии. Удар проходит мимо поля-ловушки, а перчаточница попадает в полосу
помех и вибрирует до тех пор, пока самые крошечные ее частицы не  прекращают
свое беспорядочное вращение и  она  не  становится  просто  пространством  и
ослепительным светом.
   И все-таки базовый разум поврежден. Через одну из его структур происходит
утечка информации. В попытке сохранить запас данных он отчаянно  ищет,  куда
можно поместить память, прежде чем его накроет последняя волна поля-ловушки.
   Арис направляет  действие  интерфейса  на  поверхность  базового  разума.
Серебристые  озерца  вневременной  субстанци