конобеевского кильватера.

Макар Иванович спокойно прошел несколько сот метров и вдруг почувствовал,
что почва под ногами изменилась. Казалось, на гладком доселе пути кто-то
разбросал камни или большие створки раковин. Подошвы тяжелых водолазных
башмаков поминутно наступали на что-то твердое и как будто подвижное. Идти
стало трудно. Конобеев почувствовал, как что-то больно ущемило его ногу у
лодыжки. Что за оказия? Макар Иванович согнулся, схватил рукой жесткий
предмет и на ощупь определил, что это был краб. Зажег фонарь, нагнулся,
осветил почву и увидал, что по дну ползло неисчислимое полчище больших и
малых крабов. Это было настоящее "великое переселение народов". Крабы шли
сплошной массой, направо и налево, впереди и сзади, и никогда еще Макару
Ивановичу не приходилось видеть их такое множество. Еще один краб вцепился
в ногу. Конобеев отдернул его с такой силой, что зажатая клешня оторвалась
от туловища и осталась на ноге. Ее пришлось отрывать отдельно.

Щипками Конобеева не испугаешь. Как пропустить такой случай? Если не идет
рыба, то можно наловить крабов. И нет ничего легче. Не обращая внимания на
щипки, Конобеев положил на землю сеть. Через несколько секунд она была
облеплена крабами. Оставалось только задернуть сетку сверху - и добыча в
руках. Но в этот самый момент Конобеев почувствовал, что около его ноги
сзади кто-то трется. Макар Иванович осветил место позади себя и увидал
почти обезумевшую от боли и страха собаку. Крабы насели на Хунгуза сплошной
массой, так что его почти не было видно. Пес катался по земле, отбивался
лапами, на которых также висели крабы. Еще несколько минут - и его бы
заживо растерзали десятиногие раки.

Хунгуза пришлось лечить несколько дней. А когда он вылечился, то еще долго
дрожал, выходя на подводную прогулку. Если же ему приходилось увидать хоть
маленького краба, пес, поджав хвост, обращался в паническое бегство.

Так постепенно научился он различать опасных и безопасных обитателей моря.
Хунгуз делался "старым морским волком".

XIV. ГУЗИК СРЫВАЕТ ПОДВОДНЫЕ АПЛОДИСМЕНТЫ

Семейная драма Конобеева разрешилась благополучно. Марфа Захаровна
сделалась завхозом подводного жилища. Впервые за все время существования
океана собака разгуливала по подводным равнинам и делала стойку на рыб,
дремавших в водорослях. Жизнь на дне океана наладилась.

Но Волков и его товарищи не забывали и о земле. На берегу кипела работа.
Гузик на время переселился на землю и руководил работами по постройке
химического завода, который должен был добывать из водорослей йод, калийные
соли, бром и мышьяк. Работы на берегу и под водой требовали все большего
количества людей. Как грибы, вырастали временные бараки для рабочих на
пустынном берегу, где еще недавно было веками ненарушимое царство пернатых

Вокруг химического завода быстро вырос небольшой поселок. Высоко поднялась
к небу заводская труба и начала выбрасывать клубы черного дыма. Тишину
морского берега нарушил заводской гудок, который был хорошо слышен даже в
подводном жилище. Бараки для рабочих растягивались длинной полосой вдоль
берега, - граница подводного совхоза все дальше заходила на север и юг.

Волков и Ванюшка ежедневно наносили на план все новые и новые гектары
подводных плантаций. Им приходилось то пробираться по густым зарослям,
пуская иногда в ход нож, чтобы проложить себе путь, то бродить по голой,
обнаженной каменистой почве. На такой почве спорам водорослей негде было
зацепиться, и здесь растительности не было. Но Волков собирался "засеять" и
эти бесплодные равнины. Надо было лишь придумать машину для пробивания в
гранитном дне небольших дыр, в которые можно было бы вставлять пучки
ветвей. Ветви задержат споры, и водоросли быстро вырастут. Придумать такой
механический заступ должен был все тот же Гузик, присяжный изобретатель
подводного совхоза.

Теперь, проходя из подводного жилища на работу, они встречали под водою
многочисленных рабочих, которые медленно ходили в водолазных костюмах,
напоминая фантастических марсиан. Рабочие собирали водоросли в небольшие
тюки, связывали и прикрепляли к крюку на конце веревки, опускавшейся
сверху. Затем они дергали за веревку, и водоросль поднималась на борт лодки
или большой барки. Караван таких барок выводился в океан буксирным
пароходом, который расставлял их одну за другой на протяжении нескольких
километров. Барки становились на якорь и спускали лодки. Вечером, по
окончании работы, нагруженные доверху барки вновь собирались буксирным
пароходом и отводились к берегу, где их разгружали. Вся добыча поступала на
завод. Такой способ добывания был более удобен, чем японский.

Японцы не могли чисто "косить" водоросли своими примитивными баграми и
шестами. После них еще много водорослей оставалось на дне. Притом водоросли
росли на глубине, которая превосходила длину шестов, и были для них
совершенно недоступны. Водолазы же могли спускаться на значительную
глубину, добывая таким образом еще никем никогда не использованные
богатства подводного мира.

Но Ванюшку не удовлетворял и этот способ добывания водорослей водолазами
вручную. Он мечтал о подводных косилках. И Гузик обещал ему спроектировать
их, когда наладит производство на химическом заводе.

Когда Ванюшка поднимался со дна на поверхность, его всегда поражали шум и
суета надводного мира. В воде гораздо тише. Л здесь! Неистово кричат чайки,
жужжит паровая лесопилка, перекликаются рабочие, стучат топорами,
заготовляя пучки ветвей... Все еще первобытным способом, вручную. Ванюшка
хотел бы механизировать все, что только можно. Поймав Гузика, который
возился в химической лаборатории над установкой перегонного куба, Ванюшка
начал упрашивать его, чтобы тот поторопился с косилкой.

- Будь другом, поспеши! И еще я просил тебя сделать заступ, который мог бы
в граните ямки делать. Динамитом, чем хочешь, только чтобы скоро и хорошо.
И еще... подожди, куда же ты? И еще надо придумать машину ветви рубить и
вязать. Вручную мы далеко не уедем.

Гузика отрывали другие рабочие, и Ванюшка, безнадежно махнув рукой, крикнул
на прощанье:

- Приходи хоть обедать к нам под воду! Тут с тобой и поговорить не дадут.

- Ладно! - отвечал Гузик и спешил в котельную.

В тот день за обедом Гузик казался задумчивее обычного. Ванюшка убеждал его
скорее изготовить механический заступ, а Гузик как будто не слыхал. Он ел
морскую капусту, приготовленную Марфой Захаровной, и неопределенно мычал.
После обеда Гузик коротко предложил всем мужчинам отправиться вместе с ним.
Зачем, куда, - на эти вопросы он не дал никакого ответа. Эта таинственность
заинтересовала Ванюшку. Наверно, что-нибудь опять новое выкинет Гузик.

Марфа Захаровна и Пунь остались дома хозяйничать, а мужчины, надев
водолазные костюмы, вышли из подводного жилища. День был сумрачный, и
пришлось тотчас зажечь фонари. Гузик жестами показал, чтобы все стояли
неподвижно и ждали его, а сам отправился за дом. Прошло несколько минут, и
вдруг с другой стороны дома, откуда никто не ожидал, вспыхнул яркий свет.
Ванюшка направил в ту же сторону свет своего фонаря и увидал необычайное
зрелище:

Гузик выехал на каком-то странном экипаже, полутракторе-полутанке, па
гусеничном ходу. Ванюшка бросился к своему другу-изобретателю и начал
осматривать экипаж.

Да, это был подводный трактор, - "заступ", о котором Ванюшка так долго
мечтал. На машину были направлены все фонари, и Гузик начал демонстрацию.

Он проехал мимо них и потом показал рукою позади себя. Трактор оставил в
почве полосу углублений - по пяти в ряд, - идущих несколько вкось. Ванюшка
пригляделся, как трактор роет ямы. Сзади машины виднелись пять
металлических стержней, которые последовательно, слева направо,
поднимались, опускались, захватывали пальцами-скребками куски земли и
выбрасывали ее в сторону, оставляя в почве ровные, узкие и довольно
глубокие ямы. Но это было еще не все. Гузик, сорвав подводные аплодисменты,
уехал за дом и через некоторое время вернулся оттуда на той же машине,
нагруженной пучками веток. Он проехал по целине. На этот раз трактор не
только выкапывал ямки, но и садил в них пучки кустов. Это было великолепное
зрелище. Гузик ездил по гладкой почве, и везде, где он проезжал, тотчас
"вырастал" кустарник.

- Браво! - закричал Ванюшка.

Но его никто не слыхал, кроме его самого. Тогда он подбежал к трактору,
уселся рядом с Гузиком и начал аплодировать перед самым его лицом. Тот
сразу не понял этого жеста и даже немного растерялся. Затем Ванюшка схватил
слуховую трубку Гузика и крикнул:

- Молодец, Микола! На ять сделал, фут возьми! Теперь ты только придумай
такой заступ, чтобы гранит ковырять можно было.

Гузик махнул головой и пригласил всех следовать за ним. Ванюшка, имея в
виду сопротивление подвод-гой среды, не утерпел и уселся на трактор,
который двигался довольно быстро. Он хорошо брал всякие неровности почвы и,
как настоящий маленький танк, бесстрашно нырял в ложбины и влезал на бугры.
Ванюшке приходилось наклоняться вперед, как при сильном ветре. Вот и ровное
плато, лишенное водорослей. Маленькая подводная пустыня. Выход горной
породы. Трактор быстро пробежал по каменистой почве и остановился.
Металлические стержни-руки поднялись, а па смену им из-под трактора
выдвинулись пять буравов, которые начали быстро сверлить дыры в каменистой
почве. Правда, эту быстроту нельзя было сравнить с быстротой копки ям: там
вся работа шла на ходу, - здесь же приходилось периодически
останавливаться, сверлить камень и снова подвигаться вперед на несколько
десятков сантиметров, чтобы опять сделать остановку. Но все же это был
большой успех.

Закончив опыты, вернулись в подземное жилище. Ванюшка обнял и расцеловал
Гузика. Но тот не был склонен к изъявлению нежных чувств. Отстранив от себя
Ванюшку, он сказал:

- Вот видишь, я все сделал, о чем ты просил меня. Но, пожалуй, мы сможем
обойтись без сверления ям в граните. Это все-таки дорогонько стоит. Вот
когда пустим в ход вторую электростанцию, - тогда дело другое. У нас будет
дешевая энергия.

- А как же быть с подводными бесплодными каменистыми равнинами?

- Это тебе скажет Волков, мы уже беседовали с ним, - ответил Гузик.

- Бесплодные равнины можно превратить в цветущие, если можно так
выразиться, поля иным способом, - ответил Волков. - Есть вид водорослей,
который в Японии называется "фунори". Японцы разводят фунори как раз на
каменистой почве таким образом. Они бросают на дно камни, преимущественно
горные, так как горные камни более шероховатые, чем морские, обточенные уже
водой. Этих камней с шероховатой поверхностью, оказывается, достаточно для
того, чтобы задержать, закрепить споры фунори. И водоросль быстро начинает
разрастаться на камнях. Набросать камней, пожалуй, будет дешевле, чем
сверлить дыры. Впрочем, мы можем использовать оба способа. Во всяком случае
в пределах нашей досягаемости, а вернее, в тех пределах, до которых
простираются морские водоросли, мы не оставим ни одного сантиметра
неиспользованным. Но в первую очередь мы будем эксплуатировать то, что, как
говорится, лежит под руками. Ведь мы еще не собираем и десятой части даже
естественно растущих водорослей

- Вот так фут возьми, Семен Алексеевич! Сколько же мы сможем заготовить
водорослей?

- Думаю, что через год-два мы обгоним американцев. Могу поручиться за то,
что будем получать несколько миллионов долларов дохода в год. Но об этом мы
еще успеем помечтать. А сейчас пойдем-ка с тобой, Ванюшка, на работу.
Сегодня нам еще много надо пошагать!..

XV. ПОД ВОДЯНЫМ ОДЕЯЛОМ

Постепенно удаляясь все более на север, Волков и Ванюшка исследовали
площадь дна, покрытую водорослями, чтобы взять на строгий учет эти
естественно растущие богатства.

Здесь было довольно глубоко, и потому приходилось работать в полном
водолазном костюме со скафандром. Костюм замедлял движения, но зато в нем
легче дышалось, - вода не давила на грудную клетку, а поэтому и усталость
чувствовалась меньше. Но Ванюшка был "болен темпами". Медлительность мучила
его, причиняла почти физическую боль.

- Много времени на переходы теряем, - говорил он. - Какие же это темпы!
Надо бы заказать Гузику изобрести подводный автомобиль, что ли.

В самом деле, на этот раз они зашли очень далеко. Здесь не встречались
рабочие-водолазы, срывавшие капусту, зато было очень много рыб, быть может,
перекочевывавших сюда из вод подводного совхоза, где стало слишком
беспокойно.

"Конобеева бы сюда", - подумал Ванюшка, поражаясь необычайному количеству
рыб. Треска шла густой массой. С ее необъятным количеством можно было
сравнить лишь темные тучи роев саранчи. Рыбы, кем-то напуганные, метались
как обезумевшие, наскакивая друг на друга. Даже сильный свет фонаря их не
пугал. Они бились в стекло скафандра, подплывали под руки, словно в поисках
спасения. Потом вся масса вдруг повернула вправо, на восток. Прошло не
менее получаса, пока "горизонт" не очистился от этого необычайного
скопления рыб

- Уф, фут возьми, даже дыфать как будто легче стало! - сказал Ванюшка. -
Вот она, валюта! Тыщи, миллионы на свободе ходят, сами в руки идут.
Возьмите нас! Эх! Надо бы добраться скорее и до этого добра. А это еще что
такое?..

Какой-то шест коснулся скафандра Ванюшки и быстро поднялся. Ванюшка хотел
схватить за конец, но Волков остановил его.

- Гаси фонарь! - сказал Волков. - Это, наверно, рыбаки или ловцы
водорослей. Они заметили свет в глубине воды, а может быть, увидели нас и
испугались.

- Нашим нечего пугаться! - ответил Ванюшка. - Наши рыбаки знают, что теперь
под водой водолазы с фонарями ходят. Испугаться могли только японцы,
которые нашу капусту воруют. Дай-ка я выплыву на поверхность да гляну.

Ванюшка нажал кнопку у аппарата, и водород, получившийся при электролизе
воды для добывания кислорода и обычно выпускавшийся наружу, начал надувать
резиновый баллон, который поднял Ванюшку на поверхность.

В десятке метров от Ванюшки, покачиваясь на волнах, стояла японская лодка,
тупоносая, расписанная по краям красными узорами. Два японца смотрели на
берег и не видели Ванюшку. Ванюшка решил посоветоваться с Волковым, как
наказать хищников. Он выпустил из баллона водород и опустился вниз,
влекомый тяжестью грузил в подметках.

- Японцы, - сказал он Волкову. - Давайте проучим их! Поднимемся и выдернем
весла из их рук. Нет, это не годится. Их унесет в океан, и они могут
погибнуть. Ведь они только рабочие. Я знаю, - это лодки Таямы. Я просто
уцеплюсь за их шест, если они еще опустят его. Вот он! - Ванюшка схватил
конец шеста.

Шест задвигался и медленно пошел вверх вместе с Ванюшкой. Японец решил, что
на конце шеста хорошая добыча - большой пук водорослей. Каково же было его
удивление, когда из воды показался скафандр водолазного костюма! Ванюшка
подплыл к лодке и жестами дал понять, что он перевернет лодку, если они не
уберутся отсюда немедленно.

Японцы тотчас же взялись за весла и поплыли прочь.

Ванюшка был очень взволнован этой встречей. Вернувшись домой, он заявил
Волкову:

- Семен Алексеевич, они продолжают воровать народное достояние. Я не могу
допустить этого. Мы должны устроить сторожевой пост. Я сам буду сторожить.
Если нас сейчас обкрадывают, то что же будет, когда мы насадим капусту на
мелких местах? Их надо проучить. Я сейчас вызову Гузика по телефону с
берега и поговорю с ним.

Когда Гузик явился, Ванюшка изложил ему своп план. Территория подводного
совхоза все расширяется. За этой территорией тянутся пространства, никем не
охраняемые. Необходимо улучшить подводную охрану. Для этого нужно выстроить
подводную сторожку в нескольких километрах к северу от главного подводного
жилища. В сторожку переселятся Ванюшка и Конобеев.

- Марфа Захаровна будет против! - перебил Волков. - Нельзя так: зазвать
старушку под воду и оставить одну.

- Мы будем меняться с ним дежурствами. Макар Иваныч и теперь днями
пропадает. Необходимо провести телефон.

- На такое расстояние проводить телефон трудно, - возразил Гузик. - Ведь в
воде приходится изолировать провода. Необходимо, значит, прокладывать
кабель. Это стоит недешево. Притом за кабелем нужно смотреть. Его могут
повредить и морские животные и люди. Удобнее поставить небольшие
радиостанции на короткой волне. Вода передает радиоволны. Одного
аккумулятора хватит надолго, чтобы питать радиостанцию. Таким образом можно
установить связь между отдаленнейшими уголками подводного совхоза.

- Еще одно надо, - продолжал Ванюшка. - Вот случится тревога. Я вызову вас
радиосигналом. А пока вы доберетесь до меня, меня двадцать раз могут убить,
и рыбы съедят, ничего не останется. Изобрети ты, пожалуйста, подводный
автомобиль. Ведь если ты электричеством обеспечен, то чего проще! Я так
думаю, тут и изобретать нечего, разве только гусеничный ход приладить.
Дорог, правда, под водой еще нет хороших, но со временем мы и шоссе
проведем. Полный автодор, одним словом.

- С автомобилем ничего не выйдет. Шоссе провести, дорогой мой, не так-то
легко. Под водой есть и горы, и пропасти, и расщелины, и обрывы, и болота.
Попробуй проложить дорогу да мосты построить! - возражал Гузик. - Все
деньги ухлопаешь, а скорости настоящей не достигнешь. Положим, можно
сделать ку-зов автомобиля в виде хорошо обтекаемого тела рыбы. Но колеса
все-таки будут вязнуть. В подводное болото влезешь - не вытащишь машину. Ты
прав в одном отношении: изобретать мне действительно почти ничего не
приходится. Мне остается только использовать величайшее изобретение нашей
советской техники - наш маленький, но мощный аккумулятор. Немного
конструктивной выдумки - и задачу подводного транспорта мы разрешим, не
прибегая к постройке автомобиля Довольно взять обыкновенный винт, какой
применяется в моторных судах, только поменьше, и укрепить его... на твоей
голове. И винт потянет тебя за мое почтение!

- А голову не оторвет? Ты смотри у меня, Гузик!

- Не оторвет. Аппарат можно укрепить у плеч, но винт выдвинуть впереди
головы, так что ты будешь разрезать воду твоим медным лбом.

- Ты не ругайся, Гузик. Медные лбы только у твердолобых. А сопротивление
воды? Наше тело не похоже на тело рыбы.

- Сделаем особый плащ из полужесткого материала, который придаст обтекаемую
форму твоему телу. И ты помчишься вперед...

- С какой скоростью?

- Да хоть бы и сотню километров в час! Ванюшка был в восторге. Однако
ждать, пока будет выстроена сторожка, поставлена радиостанция и изготовлен
винтовой двигатель, он не мог. Не терпелось! И Ванюшка решил отправиться на
дежурство в ту же ночь, чтобы рано утром быть на месте.

- Я возьму несколько запасных аккумуляторов, и мне хватит кислорода на
несколько дней. Возьму пресной воды и запас пищи в резиновый мешок. Когда
захочу есть или пить, всплыву на поверхность, выйду на берег, позавтракаю -
и снова в воду. Если что случится, буду стучать камнями.

Простившись с товарищами, он отправился в путь. Было темно. Ванюшка зажег
свой фонарь и время от времени посматривал на компас, прикрепленный сверху
резиновой перчатки.

Ступив несколько шагов влево, начал вдруг медленно падать куда-то в бездну.
Хорошо, что это случилось в воде. Будь это на земле, Ванюшка разбился бы
вдребезги. Да и водолазный костюм кстати: падая в морскую бездну, юноша не
рисковал утонуть.

Чем ниже, тем медленнее "тонул" Ванюшка. Свет его фонаря освещал каменную
отвесную стену и длинные веревкообразные стебли подводных растений. Ванюшка
ухватился за одну из этих веревок. Она медленно начала опускаться вместе с
ним. Однако надо же подниматься вверх! Ванюшка взмахнул руками - и остался
на месте. Веревка опутала его ноги. Он согнулся и начал развязывать ее. Не
поддается. Ножом ее! Ванюшка вынул кортик. Ах!.. Кортик выскользнул из рук
и нырнул вниз, блеснув, как рыба.

Без ножа плохо и опасно. Вдруг откуда-нибудь вылезет осьминог. Надо
опуститься еще ниже и найти кортик.

Ванюшка с трудом разорвал стебли водорослей и осторожно опустился. Вот он и
на дне. Угрюмое подводное ущелье меж скал. Внизу - ср