дальние" гости за пару десятков домов.
Незнакомый велосипед представлял собой так  называемую  "горную",  особо
прочную, конструкцию с корпусом из специального сплава и мощной коробкой
скоростей. Его колеса и рама были сильно забрызганы грязью, из чего Гус-
тав заключил, что к ним в поселок из-за гор пожаловал кто-то чужой.
   - Доброе утро, Стив!
   Густав с порога огляделся по сторонам, но не заметил никого посторон-
него.
   - Доброе утро, господин Эшер! Чем могу помочь?
   Традиционная фраза Стива. Оба знали, что Густава ничего, кроме книг и
музыки, в этой жизни не интересовало, а стоявшие на полках и сваленные в
подвале издания были им исследованы и  с  брезгливостью  отвергнуты.  За
спиной Стива уже дымилась кофейная машина, - к приходу своего посетителя
он получал со столика зерна и молол их вручную на  доисторической  кофе-
молке. Здесь Густав презревал диету, и после нескольких чашечек они  пе-
реходили к виски, тоже "ящичному", но неразбавленному  и  действовавшему
весьма эффективно. Спустя некоторое время они уже болтали  Бог  знает  о
чем и чувствовали себя прекрасно. Густав рассказывал - с некоторыми  до-
пустимыми преувеличениями - случаи из своего детективного прошлого. Стив
был благодарным слушателем, задавая вопросы редко и всегда к месту.
   Их никто ни разу не потревожил, и Густав, спросив однажды Стива,  за-
чем он держит эту лавку, не смог получить внятного ответа. "Да я  как-то
уже привык, что у меня всегда по утрам руки заняты," - смущенно  ответил
тот, разводя руками, словно желая показать их  загруженность.  Стив  жил
один в квартире над супермаркетом, и ему, наверное, было просто  скучно.
В гости его почти не приглашали из-за странностей характера:  он  сторо-
нился групповых забав и не мог поддержать простейший разговор,  так  как
избегал холовизор. Но в свое время он прочитал много книг, чем и был ин-
тересен Густаву. Кроме этого, Стив имел одно уникальное качество: он мог
играть на банджо и мурлыкать какие-то песенки,  будучи,  таким  образом,
одним из последних музыкантов в истории человечества.
   - Спасибо, я просто так зашел поболтать.
   Из вежливости Густав не стал спрашивать, кто хозяин велосипеда,  сто-
явшего снаружи. Он сел на высокий стул, приготовленный  для  него  возле
прилавка, и собрался было поделиться со Стивом подробностями своего  ут-
реннего спасения от неведомого монстра, как вдруг его  внимание  привлек
шум, доносившийся из подвала. Делать вид, что ничего не происходит, ста-
новилось бессмысленно.
   - У тебя новые покупатели?
   - Да, господин Эшер. Я сегодня чуть в обморок не упал  от  удивления,
когда с гор подкатил этот чудак. Сказал, что ищет  по  окрестностям  ка-
кие-то тексты, и попросил у меня разрешения порыться внизу.
   - И долго он уже там сидит?
   - Да, пожалуй, минут двадцать будет. Просил его не беспокоить. Вы  не
хотите к кофе чего-нибудь сладкого?
   - Нет, Стив, спасибо, я сегодня, кажется, объелся джема за завтраком.
   Внутри Густава уже начали вызревать первые признаки затяжной изжоги.
   - Вы слыхали, у Бретшнейдеров пропал сын? Пошел вчера купаться  и  не
вернулся домой. Он вам случайно не попадался по дороге или где-нибудь на
берегу?
   Густав терпеть не мог семейные коллизии. Да и что толку мчаться аж за
десять  домов  к  Бретшнейдерам,  размахивать  руками  и  кричать,  если
мальчик, совершенно тихо и никому не мешая, слился с окружающей  средой?
Тем более, у них есть еще три девочки, 7, 9 и 12 лет, такие  же  заморо-
женные химией, как Марианна Эстевес. При  благоприятных  обстоятельствах
им должно хватить семейного счастья еще лет на семьдесят. А если собрал-
ся поплавать, то надо внимательнее смотреть по сторонам. Кстати,  насчет
валуна с глазом лучше помолчать.
   - Какая беда. Нет, Стив, не попадался.
   После  третьей  рюмки  Густав  приступил  к  очередному  рассказу  из
следственной практики.
 
   x x x
 
   Ливень немилосердно хлестал по ночным улицам Оливареса.  Город  спал,
насколько можно было спать в эту небывалую грозу,  подобной  которой  не
припоминали старожилы. Молнии непрерывно перечеркивали небо.  От  ударов
грома спальня в особняке физика и детектива Густава Эшера  дрожала,  как
при землетрясении. Вспышки сквозь шторы освещали  брошенные  кое-как  на
стул вещи и торчавший из подушки небритый  подбородок  хозяина.  Полчаса
назад Эшер еле-еле смог забыться  беспокойным,  тревожным  сном,  насилу
оторвавшись от тяжелейших математических расчетов, которые он третий ме-
сяц готовил для своей книги "Теория событийности и ее значение в понима-
нии происхождения Вселенной". Эта работа, по замыслу Эшера, должна  была
напрочь перечеркнуть все известные человечеству философские догмы и  по-
ложить начало радикально новому этапу в развитии цивилизации.
   Завывание бури пронзил резкий звук холофона. Эшер вскочил и, протирая
уставшие глаза, подошел к панели вызова. Он нажал на кнопку, и перед ним
в полный рост возникла фигура старшего полицейского комиссара Джона Бар-
лоу.
   - Густав, извини, что разбудил, но дело крайне срочное.
   - Опять труп?
   - Да, и мои ребята не знают, что и думать. Даже я за свою службу  та-
кого не видал. Ждем тебя на Плаза дель Рондо.
   Барлоу был одет в промокший насквозь дождевик. Он, очевидно, звонил с
улицы. Эшер привык к подобного рода вызовам, находившим его где угодно в
любое время суток.
   - Хорошо, комиссар, буду через десять минут.
   Неторопливо одевшись, побрившись и выпив  чашечку  крепчайшего  кофе,
Эшер встал на площадку и набрал код. Через долю секунды он  уже  выходил
из-под навеса публичного телепортера на Плаза дель Рондо. Дождь  яростно
барабанил по его плащу. В руке у Эшера был небольшой чемоданчик - леген-
дарный интерферотрон, бич преступного мира. На  противоположной  стороне
площади Эшер увидел огни передвижной  криминалистической  лаборатории  и
купол силового поля, наведенного полицией над местом преступления. Натя-
нув на глаза капюшон, он медленно раскурил свою любимую глиняную  трубку
и направился к лаборатории, у входа в которую стояло несколько человек.
   Подойдя поближе, он, кроме Барлоу, увидел шефа криминалистов  Демьяна
Нечипорука и помощника мэра Штефана Стояна. Остальных он не знал, -  на-
верное, это были мелкие чины из департамента. Эшер легко преодолел сило-
вой барьер: его параметры "своего" числились во всех  охранных  системах
Оливареса, и он мог проникать, куда угодно. Под куполом было сухо и теп-
ло.
   - Вы заставляете себя ждать!
   Стоян кипел от злости. Сняв капюшон, Эшер выпустил ему в лицо  густую
струю дыма, от чего тот закашлялся и сник.
   - Я прибыл так быстро, как смог. Где тело?
   Барлоу, пожав Эшеру руку, подвел его к очерченному люминесцентным ме-
лом участку. Из ровной плоскости тротуара торчали две  голые  ноги.  Ос-
тальное тело выше колен находилось, очевидно, под землей. Никаких  приз-
наков дорожных работ, взлома покрытия или нанесения нового слоя пластас-
фальта не наблюдалось. Поверхность тротуара  была  девственно  чистой  и
нетронутой.
   Эшер, попыхивая трубкой, наклонился к пяткам.
   - Когда это было обнаружено?
   - Приблизительно час назад. Предварительная эхоскопия  показала,  что
труп без видимых повреждений целиком врыт в землю. Или вырос из нее  но-
гами кверху, - черт его разберет, что тут произошло на самом деле.
   Барлоу был явно обескуражен этой загадкой. Некоторое время Эшер прис-
тально, сквозь мощную мю-мезонную лупу изучал узор на большом пальце ле-
вой ноги трупа, затем выпрямился и стал учащенно дымить, неподвижно гля-
дя в какую-то удаленную точку. Барлоу хотел было задать ему  вопрос,  но
сдержался, вспомнив, что тревожить  прославленного  детектива  во  время
раздумий крайне опасно. Наконец, Эшер очнулся и  произнес,  обращаясь  к
комиссару: "Судя по наиболее очевидным и несомненным признакам, жертва -
человек с двумя высшими образованиями, имел дело с позитронной техникой,
некоторое время работал на Фобосе, дважды был женат и имеет четверых де-
тей. Он - любитель выпить, перенес две операции на щитовидной  железе  и
мучается, то есть, уже отмучился, запорами. Его дядя погиб  в  лифте  от
короткого замыкания." Барлоу онемел от неожиданности. Аналитические спо-
собности Эшера всякий раз ставили его в тупик.
   - Но Густав, ради всех святых, откуда это тебе известно?
   - Элементарно, комиссар. Как-нибудь на досуге я посвящу вас в некото-
рые технические нюансы моего подхода к сыскной  работе.  Однако  сейчас,
мне кажется, пришла пора заглянуть в прошлое.
   С этими словами Эшер, хитро улыбаясь, постучал по своему чемоданчику.
   Работа интерферотрона всегда вызывала у Барлоу, да и у всех, кто ока-
зывался рядом, подобие священного ужаса. Несмотря на то, что Эшер  снаб-
дил аппарат инструкцией на полторы тысячи страниц, содержавшей  исчерпы-
вающие теоретические обоснования,  принципы  действия  интерферотрона  и
правила пользования им навсегда остались загадкой для полицейского  кор-
пуса Оливареса.
   Устройство  представляло  собой  нечто  вроде  древнего  портативного
компьютера-"записной книжки" с  откидывающимся  экраном,  однако  вместо
клавиатуры имело чувствительную к прикосновениям прямоугольную плоскость
размером с обычный лист бумаги. При работе с  интерферотроном  Эшер  ис-
пользовал пальцы обеих рук, поглаживая,  пощелкивая  и  царапая  ногтями
плоскость, что со стороны смотрелось довольно странно, как будто  слепец
ощупывал незнакомый предмет. После нескольких минут таких манипуляций на
экране появлялась первая картинка - многослойное сплетение одинаково се-
рых прямоугольных ячеек на темном фоне, а в правом верхнем углу выскаки-
вала небольшая табличка с цифровыми обозначениями. Эшер, некоторое время
вглядевшись в дисплей, ставил затем метки на одной-двух ячейках и увели-
чивал изображение.
   Вблизи ячейка имела уже не столь правильную форму, приобретала  цвет,
объем и обрастала по краям бахромой мелких розовых стрелочек,  торчавших
в разные стороны. Эшер отмечал другим цветом  некоторые  стрелки,  после
чего, как заяц, исполнял на интерферотроне стремительную дробь. На экра-
не возникал мутный вихрь, затем изображение разглаживалось, и перед зри-
телями представала вполне реалистичная картинка того, что происходило на
этом месте в момент преступления. Эшер мог менять  ракурс,  наезжать  на
сцену или отъезжать от нее, замедлять или ускорять действие, а также де-
лать запись.
   Вот и сейчас Густав Эшер  проделывал  привычные  для  себя  операции,
смысл которых был известен только ему одному. Для начала он открыл чемо-
дан, откинул экран и пару раз хлопнул рукой  по  контрольной  плоскости.
Дисплей засветился неярким синим светом. Эшер достал из наружного карма-
на чемодана пять небольших датчиков пирамидальной формы и расставил их в
радиусе двух метров вокруг торчавших из асфальта ног. После этого  нача-
лось самое интересное. Ошеломленный Барлоу наблюдал за тем, как под лов-
кими пальцами прославленного физика на экране возникала невероятная кар-
тина...
 
   x x x
 
   - Извините, что прерываю ваше увлекательное повествование, но я хотел
бы расплатиться за книги.
   Густав застыл с занесенными  над  невидимым  пультом  руками:  песня,
оборванная на высокой ноте. Стив недовольно  захлопнул  челюсть,  слегка
отвисшую в предвкушении развязки. Оба повернулись и посмотрели на  наха-
ла, разрушившего идиллию. Перед ними стоял высокий шатен,  похоже,  74-й
спецификации, в легкой одежде велосипедного гонщика - шлем, майка, шорты
и спортивные тапочки. В руке он держал два томика. Густав прочел по  ко-
решкам: "Истоки и уроки конфликта между Казахстаном и Швецией во  второй
половине XXI века", "Адмирал Медведь: идиот на политическом Олимпе  Рос-
сии". Сколько он ни рылся у Стива в подвале, ему  никогда  не  удавалось
обнаружить даже малейших признаков книг по истории.
   - Сколько с меня?
   - Шестьсот восемьдесят пять долларов.
   Стив недорого оценивал книги: в Кантабиле товары, требовавшие  прило-
жения интеллектуальных усилий, не пользовались спросом. Незнакомец  дос-
тал свою платежную карточку и через минуту уже засовывал покупку  в  не-
большой рюкзак за спиной.
   Сверкнула молния, и все трое вздрогнули  от  яростного  удара  грома.
Вслед за этим на улицу сразу опустилась стена ливня. Стив подошел к две-
ри, выглянул наружу и, повернувшись к велосипедисту, сказал:
   - Лить, будет, наверное, часа два как минимум. Вы не боитесь за  свою
машину?
   Тот небрежно махнул рукой.
   - Ничего, не отсыреет. Только, если вы не возражаете, я хотел бы  пе-
реждать ливень здесь. У вас не найдется для меня бокала вина?
   По лицу Стива было видно, что он отнюдь не против подольше пообщаться
с такой редкостью, как новый покупатель. Он скрылся за  дверью,  которая
вела в подсобное помещение, и тут же  вернулся  с  запыленной  бутылкой.
Густав отметил про себя, что в запасниках у Стива остались кое-какие ве-
щи, которыми он не спешит поделиться даже с хорошими знакомыми: вино бы-
ло десертное, не с "ящика" и почти тридцатилетней выдержки. Велосипедист
слегка приподнял брови, оценив щедрость хозяина, но ничего не сказал.
   Стив разлил вино по трем бокалам.
   - Это бесплатно, "от заведения".
   Незнакомец удовлетворенно хмыкнул. Натуральные продукты были исключи-
тельной редкостью и стоили весьма крупных денег.
   - Как приятно в наше время иногда обнаружить оазисы, где еще  попада-
ются настоящие книги и марочные вина. Я  хотел  бы  представиться,  пос-
кольку, как полагаю, мы обречены в связи с непогодой провести  некоторое
время вместе. Меня зовут Франц Богенбрум, и я живу в Сан-Фернандо.
   - Густав Эшер.
   - Стивен Пратт. Добро пожаловать в наши края.
   - Спасибо, очень рад.
   Велосипедист поднял бокал к свету, затем поводил им вокруг носа с ви-
дом дегустатора.
   - Феноменально. Настоящий гренландский мускат.
   Стив слегка зарделся от удовольствия. Вот она, душа торговца, подумал
Густав. Все ради того, чтобы подцепить на крючок нового клиента,  причем
совершенно бессознательно.
   Они молча выпили. Велосипедист закурил сигарету и обратился к  Густа-
ву:
   - Господин Эшер, я, кажется, достаточно бестактно прервал  вас.  Ради
Бога, продолжайте ваш рассказ и не обращайте на меня ни малейшего внима-
ния. Я вполне буду счастлив, сидя где-нибудь в углу и  листая  книги  за
бокалом этого дивного вина.
   Густав пожал плечами. Он чувствовал неловкость от того, что Богенбрум
стал невольным свидетелем его живописаний. Стив был своей, знакомой  ау-
диторией, но ощущать со стороны чужой скепсис, пусть и молчаливый,  Гус-
таву совершенно не хотелось.
   - Мы с хозяином не можем позволить себе столь нелюбезного обращения с
редким гостем, правда, Стив?
   Тот оживленно закивал. Густав понял, что велосипедист  сейчас  предс-
тавлял для Стива больший интерес, чем самые замысловатые похождения  де-
тектива и физика.
   - Я не хотел бы проявлять назойливость...
   - Что вы, господин Богенбрум! Любой посетитель мне в радость, тем бо-
лее, как я погляжу, вы специально выбрались с  той  стороны,  чтобы  по-
рыться в моем товаре.
   - Да, я разыскиваю, где только  можно,  оригинальные  старые  тексты.
Объездил почти все вокруг, но, вы знаете, как тяжело найти в наше  время
что-либо стоящее.
   Богенбрум пристально посмотрел в глаза Густаву, как бы желая получить
от него подтверждение своим словам.
   - А вы не заглядывали в Мертвую зону? - Густав  сам  никогда  там  не
был, но решил испытать велосипедиста на прочность.
   - Нет, господин Эшер, но я предполагал пробраться туда сегодня. Обид-
но - из-за дождя, очевидно, придется отменить экскурсию. Я слыхал, между
развалин там можно отыскать кое-какие интересные вещи.  Если  бы  только
кто-нибудь мог показать мне более-менее безопасный проход: говорят,  ра-
диация местами очень высока и приходится петлять, чтобы  не  попасть  на
пятна.
   Богенбрум, судя по всему, из породы заядлых, вроде Эвелины, собирате-
лей. Интересно было бы взглянуть на  его  коллекцию.  Хоггарт,  конечно,
вещь занимательная, но хотелось бы иногда полистать что-нибудь реальное,
без холовизионных вкраплений.
   - По счастью, моя жена как раз знает маршрут в  зону  и  неоднократно
там бывала. Она - большая любительница всевозможной старины. Мне  кажет-
ся, вы найдете с ней общий язык. Если вы  располагаете  временем,  то  я
счел бы за честь пригласить вас к себе.
   - Весьма благодарен, господин Эшер, но мне не хотелось бы злоупотреб-
лять вашим гостеприимством. Боюсь, я и так уже был сегодня не в меру на-
зойлив.
   - Ну что вы! Эвелина будет просто счастлива пообщаться с  родственной
душой. Может быть, вас заинтересует кое-что из того,  что  есть  у  нас.
Кстати, какие именно тексты вы коллекционируете?
   - Я не считаю себя коллекционером в полном смысле слова, но  стараюсь
не проходить мимо старых книг, интересных с художественной  или  истори-
ческой точки зрения. История - мое хобби.
   Густав оживился. Не мешало бы поплотнее познакомиться с этим  Богенб-
румом. Просить Эвелину добыть в зоне какую-нибудь книгу было  совершенно
бесполезно: в лучшем случае она притащит пару убогих триллеров или  фан-
тастику. Богенбрума можно  командировать  за  более  серьезными  вещами.
Пусть поковыряются в развалинах на пару.
   - Какое совпадение! Я тоже в основном предпочитаю всякие исторические
труды. Сейчас, правда, нет никаких  гарантий,  что  по  "ящику"  пришлют
что-нибудь достоверное.
   Богенбрум рассмеялся.
   - Да, если кому-то придет в голову идея восстановить прошлое по холо-
визионным источникам, получится презабавнейшая картина.
   Стив вновь наполнил бокалы.
   - Я предлагаю выпить за наше знакомство!
   Они выпили: Стив быстро, почти залпом, Густав и Богенбрум -  по  паре
глотков, смакуя. Дождь не утихал.
   - Скажите, пожалуйста, господин Эшер...
   - Густав. Просто Густав.
   - Хорошо, Густав. Что это за изобретение, о котором  вы  рассказывали
Стиву?
   - Интерферотрон?
   - Да.
   - А, это одно из моих старых увлечений. Прибор для считывания  инфор-
мации о недавнем прошлом. Применялся некоторое время полицией.
   - Машина времени?
   Густаву не нравилось, когда его изобретение опошляли  подобным  обра-
зом.
   - Абсолютно нет. Во-первых, интерферотрон никого никуда не переносит:
ни вперед, ни назад. Это всего лишь небольшое окошечко в минувшее, а  не
средство для путешествий по времени, из тех, что фигурировали в  древних
фантастических романах. Во-вторых, мое изобретение имеет под собой стро-
го научную основу, и, если бы  не  прискорбное  стечение  обстоятельств,
то...
   Густав запнулся. На самом деле он смутно представлял, в каком  именно
направлении пошло бы развитие интерферотрона даже при самых  благоприят-
ных условиях. Положим, можно нарастить память, поставить с сотню  блоков
параллельных процессоров, повысить четкость и размеры картинки, - и  что
дальше? Узнать, чем на самом деле был Тунгусский метеорит? Даже если  бы
им оказался корабль пришельцев или грохнувшийся с небес ангел, - кому до
этого какое дело? Что происходило в Бермудском треугольнике?  Каким  был
Иисус Христос? Как зарезали Юлия Цезаря? Кто  скрывался  во  Франции  за
"железной маской"? О них давно забыли. Человечество устало от своей  ис-
тории, а любые изыскания только подтверждали,  что  выдающиеся  личности
были еще большими негодяями, чем о них думали. Интерферотрон  пылился  в
подвале, и это, наверное, было самым лучшим финалом.
   - Господин Эшер мне тут столько нарассказал о своем чудо-чемоданчике,
что я уж и не знаю, как бы упросить его  дать  пару  сеансов.  Вот  и  у
Бретшнейдеров сын пропал, можно было бы попробовать  поискать,  -  решил
прийти на помощь Стив.
   - Вы действительно могли заглядывать в прошлое? Видеть, как все  про-
исходило на самом деле? - Богенбрум заметно оживился.
   - Да, но в ограниченном временноґм диапазоне и с низким качеством,  -
Густав вздохнул. - К с