раз стояла пора сенокоса.
Сено на окружающих холмах и низинах было уже скошено,  а теперь жители
города ворошили его и грабляли,  пока позволяла погода, чтобы оно пос-
корее просушилось. Где-то вдали на болотах кричали птицы. Но чем даль-
ше они отходили от города,  тем более запущенной  становилась  дорога.
Кое-какие плиты почти совсем вросли в землю,  и на них зеленела трава.
Видимо, жители пользовались этим участком не всегда.

        - Дедушка,  эта дорога вела к Цитадели Сураклина? - тихо спро-
сил Керис, словно не желая нарушать тишину, царившую тут.

        Услышав голос  внука,  Солтерис  встрепенулся,  явно выходя из
своих глубоких размышлений. "Да. Да! - пробормотал он,- эта дорога ве-
ла к его укреплениям! Но дорога эта значительно старше даже его самого
- видишь,  эти почтенные плиты потрескались от тысячи земных  морозов,
которые  гуляли тут и гуляют сейчас!  Это потом люди прокляли это мес-
то!"

        Керис нахмурился, оглядываясь по сторонам. Тут его взгляд упал
на  придорожный камень.  Камень живо напомнил молодому человеку об ок-
рестностях города Ангельской Руки,  где таких придорожных камней, пос-
тавленных в разное время,  было полно.  Каждый камень стоял, как часо-
вой, охраняя свою эпоху, которая никогда уже больше не вернется. А эту
дорогу,  дед говорит, прозвали чертовой дорогой. "А что было тут еще?"
- спросил он,  но дед, погруженный в свои мысли, резко мотнул головой,
демонстрируя нежелание отвечать.

        Слева от них,  на одном из холмов, стояла посеребренная време-
нем Башня Тишины.  Вокруг ничего, только трава... Трава, которую жадно
треплет ветер, стараясь подчинить своей воле...

        Тут Керис заметил, что его представление о Башне как об указа-
тельном пальце,  одиноко торчавшем здесь, не совсем верно. Тут была не
только  Башня.  Это  величественное сооружение было опоясано невысокой
стеной с просторными воротами. И тут было довольно людно - через раск-
рытые  створки  было видно,  как во дворе ходят одетые в черное люди -
наверное,  послушники.  А те,  что были одеты в белое,  были наверняка
священники.  Возле ворот стоял какой-то человек,  одетый в рясу, точно
монах.  Но не в черную и не в серую,  а в  огненно-красную.  Очевидно,
один из местных Кудесников Церкви. И Керису почему-то очень захотелось
не входить в эти ворота.

        - Все нормально!  - ободряюще сказал Солтерис, угадать пережи-
вания парня,- они были пока что нас даже не замечают! Так заняты своей
работой!

        Вообще-то архимаг и его внук стояли на таком месте, на котором
их со стороны ворот никак нельзя было увидеть,  но Керис подумал,  что
дед не станет говорить напрасно.  Старик вытащил из висящего на  поясе
мешочка  маленький шарик,  похожий на запекшийся в огне кусочек теста.
Керис с любопытством уставился на этот шарик.

        - Это лайпа! - пояснил старик, хотя это слово мало что говори-
ло молодому человеку. Приглядевшись, Керис увидел, что шарик и в самом
деле слеплен из теста. На нем тонкой булавкой были выцарапаны какие-то
руны.  Рунические знаки почти сплошным узором покрывали шарик.  Старик
передал шарик внуку и проговорил:

        - Береги это как зеницу ока! Если со мной что-то случится, или
мы вдруг потеряем друг друга больше,  чем на три часа, уничтожь шарик!
Другие маги придут!

        Тут Солтерис передал шарик внуку, продолжая внимательно наблю-
дать за Башней Тишины.  Особенно интересовало его то,  что происходило
возле распахнутых ворот.

        Солтерис тронулся дальше,  как вдруг встревоженный Керис схва-
тил его за плечо:  "Дед, а если это Антриг сейчас пленник, он не может
использовать против тебя как-то свое волшебство?"

        Солтерис улыбнулся.  "Антриг - это самое меньшее,  что меня  в
данный момент беспокоит! - сказал он тихо,- нет, в Башне Тишины у него
не получится заниматься волшебством вовсе!  Да и у меня тоже!  Случись
мне оказаться за ее стенами, как я стану просто жалким стариком, и то,
что прежде внушало людям страх и почтение передо мной,  перестанет  их
отпугивать!  Со времен Исара Чалладина между святой церковью и Советом
не было никаких конфликтов - но и Церковь тоже стареет!  Они, конечно,
наблюдает за нами внимательно и выжидают своего момента!  - тут старик
даже подмигнул внуку,- и я тоже буду делать все,  чтобы в случае напа-
дения меня не застали врасплох!"

        Керис оглянулся назад - на пустынную,  заброшенную дорогу.  Он
почувствовал себя очень тоскливо - так,  наверное,  чувствует  себя  и
Башня Тишины,  среди однообразных холмов и под постоянным ветром.  Тут
он вспомнил рассказ Ле о  том,  как  Святая  Инквизиция  вознамерилась
живьем  сжечь  Темного  Волшебника,  и  как Солтерис отказался дать им
власть над жизнью и смертью любого  волшебника.  Наверняка  Инквизиция
никогда  не  забудет  этого  архимагу  и  в удобном случае обязательно
отомстит.

        Воин положил лайпу в большой кожаный кошель,  висевший у  него
на поясе,  и путники продолжали идти дальше.  Когда они приблизились к
стене, окружавшей Башню, еще ближе, то Керис сразу напрягся - как час-
ти тела,  ощутил он свое оружие - меч на поясе,  кинжал в башмаке, еще
один маленький ножичек в потайном кармане.  Еще раз обернувшись назад,
он подивился,  что только издали можно было заметить,  как трава почти
поглотила каменные плиты дороги.  А спереди,  за холмами,  где петляла
дорога, можно было еще различить те же путевые камни, любезно сообщав-
шие когда-то путнику, сколько миль он прошел.

        Тут Керис снова скосил глаза на деда - Он постарался  предста-
вить себе,  как выглядел старик двадцать пять лет назад, когда он под-
нял Совет против Темного Волшебника.  Он уже тогда носил титул архима-
га, хотя он был молод и совсем не являл собой образца величия, каковое
подобает человеку столь высокого ранга.  Наверное,  у него были темные
волосы, думал Керис, и вред ли тогда он столь молчалив и задумчив, как
сейчас. Но зато от молодости в Солтерисе осталось прежнее - хитрая лу-
кавинка в глазах, которая выдавала глубокую душевную теплоту этого че-
ловека.

        В воротах их встретил епископ Кимила. Керис удивился, увидев в
качестве  столь высокого духовного лица женщину.  Глядя на нее,  можно
было догадаться, что красотой она никогда не отличалась. Как и предпи-
сывает Святая Церковь, женщина носила короткую прическу. Одета она бы-
ла в ризу серого бархата с изображением Солнца-Единого Бога на  груди,
которое напоминало алое кровавое пятно. Протянув для приветствия руку,
женщина испытующе поглядела на обоих путешественников и сказала  полу-
вопросительно: "Здрав будь, архимаг!"

        Глядя через плечо епископа в распахнутые ворота, Керис размыш-
лял, сколько послушников живет здесь. Ле сказала ему, что одновременно
пять  человек  из  послушников  Дома Волшебников несут тут службу - но
острый глаз Кериса углядел по меньшей мере двадцать человек,  проворно
снующих по просторному двору. Два Посвященных выжидательно замерли по-
зади епископа, обозревая подозрительными взглядами архимага и его вну-
ка. Керис поразился, какой фанатизм излучали их глаза. Церковь называ-
ла их иначе - хасу,  то есть "купленные",- купленные у ада ценою крови
святых и Единого Бога. Женщины-купленные именовались несколько по-ино-
му - хасур.

        - И ты будь здорова,  госпожа епископ!  - поклонился Солтерис.
Он  слегка  прикоснулся к пальцам женщины своими пальцами - формальный
контакт, но знак вежливости и доброжелательности.

        - Ты написал в своем послании,  что хотел бы встретиться с че-
ловеком по имени Антриг Виндроуз?

        Они направились  к Башне,  и воины окружили их со всех сторон.
Вообще-то все это попахивало ловушкой, западней. Это тем более логично
можно  было  предположить,  зная скрытую зависть Церкви к Волшебникам,
которые были единственной группой населения, не признававшей ее власти
над собой,  над своими душами.  Особенно встревожил Кериса скрип цепей
поднимаемого моста. Он оглянулся назад и понял, что если придется спа-
саться бегством отсюда,  то сделать это будет трудновато;  возле стены
изнутри двора не стояло не единого здания,  так что о попытке бегства,
забравшись на крышу и спрыгнув с нее вниз не может быть и речи, к тому
же такие прыжки сами по себе тоже опасны - с таковой высоты прыгать  -
это запросто сломать себе ногу. Воин заметил еще одну деталь - высокая
стена преграждала доступ сюда ветрам,  свободно гулявшим между холмов.
Тут было тихо и спокойно. Вокруг сновали послушники с печальными лица-
ми - впрочем, такие физиономии были у всех, кто только собирался стать
монахом,  но  пока проходил испытательный срок - ведь приходится рабо-
тать и за себя и за тех,  кто этот испытательный срок уже прошел.  Ко-
нечно,  эти  люди  сами  выбрали  себе свой жизненный путь,  но Керису
все-таки стало жаль их,  когда он представил, что всю жизнь они должны
будут провести здесь,  среди этих серых стен,  стачивая каменные плиты
двора.

        Епископ сделала легкий знак рукой, и главный стражник с трудом
отомкнул  тяжелые  замки,  которыми  была буквально обвешана ведущая в
Башню дверь. Дверь со скрипом отворилась, и из нутра Башни пахнуло мо-
гильным холодом.  Керис заметил, что к внутренней стороне двери приде-
лана какая-то металлическая пластина.  В табличку, в свою очередь, был
вделан  свинцовый  кругляш  размером с имперскую золотую монету.  Едва
только он посмотрел на этот свинец,  как на него вдруг  напала  жуткая
тошнота,  какое-то отвращение, словно крыса пробежала по его телу. Ке-
рис поспешно отвернулся и стал дышать,  как выброшенная на берег рыба.
Краем глаза он успел заметить, что дед испытывает похожее состояние.

        Впрочем, Керис сразу понял,  что это такое. На дверь была при-
бита та самая печать Бога Мертвых, которая обладала магическими свойс-
твами привязывать к себе волшебную силу,  если та оказывалась в непос-
редственной близости от нее.  Один из стражников снял печать и куда-то
унес  ее  - чтобы архимаг смог беспрепятственно войти в дверь.  Только
тут Керис понял,  какой действительной силой обладает Башня Тишины. Он
также знал,  что нет такой силы,  которая смогла бы заставить его при-
коснуться к этой печать, чтобы там ему не говорили, и кто бы этот при-
каз не отдавал.

        Его личное  волшебство было не столь уж могущественным и,  как
подозревал Керис,  уменьшалось еще сильнее. Парню казалось, что там, в
сумрачном  нутре Башни,  он угадывает какую-то другую,  могущественную
силу,  которая только и ждет, чтобы кто-то попался в ее власть. Ему не
хотелось думать, что могущественное - сила ли Башни или сила его деда.
Только теперь воин понял слова Солтериса,  что тот хотел бы надеяться,
что Антриг после семи лет пребывания в Башне не лишился рассудка.

        Наконец они  пошли в Башню.  В конце узкого прохода находилась
комнатка-закуток - для охраны. Небольшое это пространство было доволь-
но  ярко освещено коптящими факелами.  Окон в Башне не было,  и приток
свежего воздуха обеспечивался благодаря какой-то особой системе венти-
ляции,  которая,  впрочем, работала не совсем хорошо. Они стали подни-
маться по винтовой лестнице наверх Башни. Идти приходилось очень осто-
рожно - ступеньки тут были очень крутыми и какими-то осклизлыми.  Спе-
реди и сзади шли послушники Церкви,  которые держали в  руках  факелы.
Опираясь  на всякий случай руками о стену,  Керис поднял голову и уви-
дел,  сколько же на сводах лестницы накопилось копоти - видимо, ходили
по этой лестнице довольно часто.  А может, это были слои многих столе-
тий.

        Наконец они поднялись на самый верх. Керис заметил - та комна-
та, к которой они шли, которая находилась под самой крышей Башни, была
очень маленькая, но чистая. В ней не было даже той вони, которая напи-
тывала  комнату для охранников внизу.  Парня очень удивило,  что здесь
было громадное количество книг.  Книги были сложены на импровизирован-
ных  полках,  составленных из деревянных ящиков.  Еще больше книг было
свалено грудами в углах и возле небольшого столика, стоявшего у стены.
Стол  был  весь завален какими-то бумагами.  Среди бумаг Керис заметил
замысловатую чернильницу, сломанные и целые перья для письма, увеличи-
тельные  стекла,  небольшой глобус,  какие-то пожелтевшие свитки,  две
астролябии и какие-то невиданные им раньше  инструменты,  по-видимому,
для измерения чего-то.  В одном месте стайкой сбились около дюжины ча-
шек и плошек, в которых виднелись остатки чая. На некоторых листах бы-
ли  написаны какие-то мудреные математические формулы,  были начерчены
разнообразные геометрические фигуры.  Там же были рисунки  -  кленовый
лист, кость, епископ, звезды на небе, подсвечник, заляпанный застывшим
воском от сгоревших свечей.

        Епископ постояла на пороге,  неодобрительно оглядывая тот бес-
порядок, который царил в комнате. Затем она сказала охранникам:

        - Отведите его вниз.

        Они повернулись к другой двери,  которая вела, насколько Керис
понял,  к другой лестнице и,  по всей видимости,  к крохотной комнатке
без окон,  которая находилась наверху. Парню стало даже жаль, что сей-
час они все так грубо вторглись в ставшее уже наверняка привычным  для
узника уединение. Не успели воины подойти к двери, как дверь распахну-
лась от удара с другой стороны,  и Антриг Виндроуз ворвался в комнату,
точно ураган.

        - Моя дорогая Герда! - Маг, точно ураган, пронесся мимо остол-
беневших охранников,  как будто не заметил их.  Расшаркавшись по  моде
давней старины, он церемонно и радостно поднес к губам руку епископа.-
Как хорошо,  что ты заглянула!  Что там у вас стряслось? Когда ты была
тут  в последний раз - полгода назад?  Или все семь месяцев?  Как твой
ревматизм,  все беспокоит?  А ты пользовалась травами,  которые я тебе
порекомендовал?

        - Нет!  -  Епископ в раздражении вырвала руку,- и еще раз нет,
мне лучше не стало! Я привела...

        - Тебе,  действительно,  нужно было сделать это, пока не пошел
дождь!  Солтерис!  - теперь уже затворник смотрел на архимага,  внима-
тельно и испытующе глядя в его лицо сквозь толстые  стекла  очков.  Он
схватил Солтериса за руку и воскликнул,- я же тебя, почитай, сколько -
пять лет, кажется, не видел?

        Высокий ростом,  худощавый,  но уже немолодой Антриг выделялся
узким  лицом,  обрамленным седой копной волос и такой же всклокоченной
бородой. На шее у него болталось некое подобие хрустальных бус. Метав-
шиеся  за стеклами очков серые глаза совершенно не производили впечат-
ления глаз уравновешенного и вообще  нормального  человека.  Месяцами,
если не годами,  он видел только охранников, но в его сочном живом го-
лосе не слышалось ни упрека,  ни недовольства. Казалось, что для этого
человека время приостановило свой ход.

        - Да,  наверное!  -  отозвался  спокойно архимаг,  хотя Керис,
взглянув на деда, понял, что тот явно обеспокоен таким состоянием Ант-
рига.

        Антриг, наклонив по-птичьи голову, некоторое время еще смотрел
в глаза Солтериса, а потом отвернулся. Несмотря на свою кажущуюся меш-
коватость и неуклюжесть, передвигался он по комнате довольно проворно.

        - А это Керис,  ведь правда? Керис, сынок твоей Телиды! О, Ке-
рис:  ты,  наверное,  не помнишь меня!  Тогда тебе было лет шесть,  не
больше!

        - Нет, что вы! - нашелся неожиданно Керис,- я вас неплохо пом-
ню!

        Серые глаза вдруг засветились каким-то особым огоньком - в нем
читалось удивление и даже какое-то подозрение.

        - В самом деле? - поинтересовался заключенный живо.- В послед-
ний раз мне говорили такое в тот момент,  когда мне в спешке  пришлось
покидать  город  Ангельской Руки.- Тут он перевел глаза на Солтериса.-
Ты не хочешь попить со мной чаю?  И ты,  моя дорогая  Герда.-  Епископ
нахмурилась - ей явно не нравилось такое фамильярное обращение со сто-
роны заключенного,- и эти господа,  тоже, конечно же,- старик кивнул в
сторону охранников и шагнул к небольшому очагу, на котором уже закипал
чайник, Несмотря на то, что на столе стояло лето, огонь тут был совсем
нелишним делом. Башня была сырой, а тут было холодно - через узкие ще-
ли,  долженствующие служить окнами,  проникало,  должно быть,  в самые
солнечные дни и то не слишком много света.  Что уж там говорить о теп-
ле!

        - Это что, просто визит вежливости, Солтерис? - поинтересовал-
ся  Антриг,  заливая  кипятком чайные листья и окутываясь при этом па-
ром,- или же я должен тебе в чем-то помочь?  Это возможно, но только в
масштабе  моих  условий,-  и  старик красноречиво окинул взглядом свою
комнату.

        В его голосе не было и следа сарказма.  Очевидно, он уже давно
свыкся с таким вот образом жизни и уже не ощущал неудобств от сознания
потерянной свободы.  Тут Антриг резко повернулся,  отчего подвески  на
его шее жалобно зазвенели.

        - Боюсь  только,- сказал заключенный,- что к чаю я могу подать
вам только хлеб и масло!  Конечно,  икру я периодически заказываю,  но
мне почему-то ее все равно не приносят.

        Епископ выглядела донельзя удивленной,  но Керис заметил,  что
архимаг закусил верхнюю губу - он подавлял некстати возникшую  улыбку.
Наконец архимаг успокоился и сказал:

        - Что  ты,  Антриг,  хлеб да масло - этого вполне достаточно к
чаю.

        Антриг повернулся было,  чтобы пригласить охранников, но Герда
опередила его - она сделала легкое движение рукой, и оба охранника од-
новременно попятились к проему выхода.  Пожав плечами,  Антриг схватил
со стола первый попавшийся лист бумаги, свернул его трубочкой, сунул в
очаг и получившимся пламенем зажег  свечи,  чтобы  усилить  освещение,
поскольку факелы давали не слишком много света.

        - Послушайте,  госпожа моя!  - обратился Солтерис к епископу,-
нельзя ли попросить вас оставить нас наедине? Нам нужно поговорить!

        Бледные невыразительные глаза Герды приобрели  стальной  отте-
нок.

        - Вообще-то,  сударь мой, мне не хотелось бы выходить,- жестко
сказала она.- Раньше и без того слишком  тесно  общались  между  собой
практикующие магию!  А мой предшественник сказал, что этот человек был
когда-то твоим учеником!  Только благодаря твоему вмешательству он  не
был казнен, а помещен сюда. Как главное духовное лицо империи я не мо-
гу...

        - Нет,  Солтерис, не верит она тебе,- вздохнул Антриг, покачи-
вая  головой.  Он потушил горящий лист бумаги и швырнул его обратно на
стол,- ну что же, тогда делать нечего...

        Архимаг уже уселся на один из стоящих у стола стульев.  Второй
стул Антриг сначала предложил епископу,  которая негодующим кивком го-
ловы дала понять,  что не желает садиться,  а потом - Керису,  который
был словно посетителем, а не сопровождающим архимага. Но Керис проявил
приличествующую этому случаю вежливость, и сам Антриг сел на стул, од-
новременно располагая чайник на стопке бумаг.

        - Так что тебя привело ко мне? - словно спохватившись, спросил
он Солтериса.

        - Пустота,- просто ответил архимаг.

        По стеклам очков затворника замелькали блики огоньков  свечей,
а его рука сделал непроизвольное движение.

        - А что насчет пустоты? - поинтересовался он.

        - Ты можешь ощущать, чувствовать ее?

        - Нет,- Антриг со стуком поставил чашку на стол.

        - Но ведь когда-то это у тебя получалось! - старик гнул свое.

        - Там,  снаружи,  да!  А тут я не могу чувствовать пустоту так
же,  как не знаю, какая сегодня погода! Но для чего ты все это спраши-
ваешь?

        Солтерис выразительно приложил к губам указательный палец:

        - У меня есть все основания предполагать, что кто-то из другой
вселенной проник к нам!  Он убил чародея Тирле на Волшебном  Подворье!
Застрелил его! - тут Керис заметил, как брови Антрига удивленно взмет-
нулись вверх,  его убила пистолетная пуля,  хотя вряд ли кто-то из нас
видел такой пи