ой
книгой-монографией где-нибудь  в  Америке, то  давно  был бы миллионером.  А
здесь, на суде у бесов, приходилось оправдываться  и объяснять, что это один
из  элементов   народной   культуры.  Его   анекдоты  и  крылатые  выражения
направлены,   в   основном,   против  людской   глупости,   зла,  насилия  и
несправедливости.
     Бес НА долго мытарил его,  стараясь понять,  что означает произнесенная
Юговым фраза: "В стране Туманной дури пусть лучше правит один царь  - дурак,
чем  вся  советская   власть  плюс  электрификация  всей  страны".  Пришлось
пояснить,  что,  если страной  будут управлять по  типу  известной басни про
лебедя, рака  и  щуку,  то ничего  хорошего  из этого не  выйдет  и  никакая
электрификация  не поможет, даже  если каждому суверенному члену "вкрутить в
нужное место лампочку Ильича".
     -Вообще,  как  бы вы,  уважаемые бесы,  среагировали на то,  если бы  я
сказал, что  нынешнее поколение  бесов будет жить при коммунизме? - спросила
подсудимая .
     В ответ раздался дикий бесовский хохот и душу Югова бесы-мытари первого
мытарства отпустили с Богом.
     Далее она попала  на суд  второго  мытарства, где бесы-мытари  обличали
души  во лжи, клятвопреступлении, неисполнении обетов,  утаивании  грехов  и
прочих греховных  действиях. Ангел-хранитель,  точнее,  мыслящее  физическое
поле первого разряда, справедливо заметил в суде:
     - Ложь  была  заложена  в души  многих его  подопечных самим обществом,
основанным на принципе: "Не солжешь - не проживешь, а только ноги вытянешь".
     После второго мытарства очищенная душа  Югова, минуя третье мытарство -
клеветы,  попала  сразу  в  четвертое.   Коротко,   буквально  в  нескольких
предложениях, расскажем о клевете. Здесь,  в  чистилище, ее  приравнивают  к
самым тяжким злодеяниям, каковы есть  убийство, воровство  и  прелюбодеяние.
Впрочем, чем клевета хуже убийцы? Один посягает  на телесную жизнь, а другой
на духовную,  губя доброе  имя  человека. Поэтому  за  клевету  судили очень
сурово.
     Четвертое  судилище  называлось мытарство чревоугодия. Над  его  входом
светилась  надпись:  "  Возобладай  над  чревом,  пока   оно  над  тобой  не
возобладало! Люди не  для того  живут, чтобы есть, а  для того, чтобы жить и
исполнять   обязанности  ".  Там  душу  Югова  судили  шесть  бесов-мытарей,
специализирующихся  на  обличении  в  чревоугодии   -  объедении,  пьянстве,
сластолюбии, пресыщении и прочем подобном.
     Если дела с объедением и  пресыщением у души  Югова обстояли нормально,
то  так  называемые  "грехи алкашные  "  на  первый  взгляд  показались  ему
неправдоподобными. При  жизни  Югов  не  был  поклонником  "зеленого змея" и
никогда не думал, что на его счет набежит столько выпитого зелья. "Алкашный"
бес-мытарь предъявил ему обвинение  в распитии спиртного  общим объемом 1608
литров  и  250  граммов. Причем, как оказалось,  самогона его  грешная  душа
выпила 63 л., спирта - 54 л., горилки - 181 л. и так далее.
     -  Так-так,  Югов! - наседал на него  "алкашный" бес. - Вы утверждаете,
что не часто употребляли спиртное?  Припомните, как Вы впервые  надрались до
чертиков? И что Вы вытворяли тогда под Новый год?
     Без  напряженья Александр сразу же вспомнил  тот злополучный Новый год,
когда он  с  другом  перебрал  и  спьяну  отчебучил  пару классных  номеров.
Расшатав  и выдернув из земли столб с дорожным знаком "Въезд  запрещен", они
установили  его прямо  на проезжей части  единственного моста  через реку. И
остановили  тем  самым все  движение  транспорта, собрав при этом  громадную
колонну автомашин перед въездом в  город... Три дня потом местное начальство
разбиралось, пока не поняло, что здесь кто-то здорово подшутил. Больше того,
в два часа ночи они  пошли на кладбище,  где  учинили страшный шум, насмерть
перепугав сторожа и суеверных старух, живших в домах возле кладбища.
     И на  этом  их художества не кончились. Под утро, подобрав валявшийся у
старой могилы сгнивший у основания крест, они совершили с  ним "крестный ход
" через весь город. Они установили его, привязав к дереву, прямо перед домом
мэра, после  чего вся милиция была поднята на ноги - искали нечистую силу. А
среди верующих старух долго ходил слух о  летающих  над заборами  крестах, о
святых угодниках и других чудесах, якобы имевших место в ночь на Новый год.
     - Да, -  признался  Югов, -  был однажды  такой грех, в чем  я  глубоко
раскаиваюсь.  Просто  мы  тогда  молодые и  озорные были.  Но мне  как-то не
верится, чтобы я за всю свою сознательную жизнь выпил столько спиртного.
     -  У  нас  все  подсчитано,  небесная  канцелярия  умеет   работать,  -
профотонил бес. - Могу Вам напомнить каждый случай.
     - Нет, не надо. Что было, то было, - ответил Югов.
     Не теряя чувства юмора,  душа  Югова мысленно прикинула,  сколько же по
родной  стране  выпивают  этого  зелья.  Получилась  астрономическая  цифра.
Волги-реки мало. Да,  велика Россия, всем выпить хочется,  пьют по  поводу и
без повода, и до "чертиков"...
     Выступивший   в   его  защиту  ангел-хранитель   отметил  сравнительную
умеренность  своего  подопечного в распитии  спиртных напитков,  которые,  в
основном,  употреблялись в  угоду  традициям, в праздничные и иные  памятные
дни,  а также как лекарство  от  простуды  и других  хворей. Кроме того,  из
подсчета  были  исключены уставные  военные  и  трофейные  литры, выпитые на
войне. На  войне  как на войне - без  спирта,  как без боеприпасов,  воевать
нельзя.
     Бесы-мытари,  взвесив на весах  правосудия  выпитые литры и все  добрые
дела, посовещались и  отпустили душу Югова  с  миром, и она попала  в  пятое
мытарство.
     Это мытарство  называлось  мытарством лености, где  чинили  скорый  суд
бесы-мытари уныния, нерадения, тунеядства, небрежности, лености.
     В "предбаннике" этого мытарства  скопилось видимо-невидимо ленивых душ.
Правы те, кто утверждает, что лень родилась раньше "гомо сапиенса" (человека
разумного).
     Здесь, на пятом бесовском суде, как  в зеркале, отражалась жизнь людей.
Что греха таить, в каждом из нас живет червоточина  лености.  То, что  можно
сделать сегодня,  откладываем порой на  завтра. То,  что надо сделать в этом
году,  переносим  на  следующий,  и так до тех пор, пока  "жареный петух" не
клюнет. А  когда  "клюнет",  то  начинаем  торопиться, кляня  свою  леность.
Поэтому  никогда не откладывайте на завтра, поскольку этому завтра не  будет
конца.
     На том бесовском суде он столкнулся с бывшим своим одноклассником.
     -  Привет,  Митрофан!  Как  поживаешь?  Ты  - то,  как  сюда  попал?  -
поинтересовался Югов. - У тебя же бронь ...
     - Бронь - то бронь, да вот незадача - погорелец я. Закурил  в постели и
уснул, а проснулся уже здесь.
     - Во даешь, ну и горазд же ты спать, Пацюк!
     Насколько известно, ленивей Пацюка никого в городе не было. Слава о его
феноменальной лени расползлась по всей округе. Работал Пацюк, если это можно
назвать работой, завскладом, ел за троих, отчего был толстый-претолстый. При
росте 180 сантиметров весил полтора центнера. Спал он, как  пожарник, все 24
часа  в сутки, исключая  время  на  обед и прочие  естественные  надобности.
Польза  от его так называемой работы  или общественного  труда была, как  от
паука: таскал потихоньку со склада общественное добро и жил припеваючи. Даже
на собственной свадьбе он умудрился отличиться: обожрался и уснул за столом.
Так  в  одежде  мужики  и положили  его в брачную постель. Думали, отоспится
немного и выйдет к гостям, но не тут- то было.
     Представьте, молодая супруга  колотила  его  лаптем  по лицу, чтобы  он
проснулся и совершил  то, что положено делать  в  первую  брачную  ночь,  но
"подвига" не получилось. Разбудить Пацюка, когда он прилег, уже невозможно.
     Бесы-мытари  пятого суда-мытарства  помытарили  его,  как  положено,  и
отправили грешную душу Пацюка на перевоспитание куда-то к черту на кулички.
     Душа  Югова   была  не  слишком  избалована  леностью  и   поэтому  она
благополучно, минуя это мытарство,  попала в  следующее, которое  называлось
мытарством воровства.
     Что  поразило  душу  Югова  в  шестом  мытарстве,  так   это  скопление
соотечественников, которые по  непонятной бесам логике крадут, как бы сами у
себя. Ведь у  них в то  время в государстве все было  общее:  земля, заводы,
леса  и  воды. Так зачем красть у себя? Почему  люди  на глазах друг у друга
действуют по принципу: "Воруй по способности, по чину и должности "?!
     -  Способный   и  изобретательный  народ  -  эти  русские,  -  фотонил,
удивляясь, главный бес-мытарь по воровству. - Представляешь, один из них, по
фамилии Ломоносов, умудрился  воровать  спирт,  подключившись  к  спиртоводу
местного ликероводочного  завода, на  котором работал охранником.  Он врезал
незаметно штуцер в центральный  спиртотрубопровод и скрытно протянул  гибкий
шланг прямо к себе домой, благо, жил рядом с заводом. Не жизнь у него пошла,
а малина:  пьян, сыт и на  черный день кусок припас,  так  как приторговывал
спиртным. Чудеса - откроет краник и нацедит дома на кухне ведерко- другое  и
угощает друзей .
     Правда, один из его корешей по пьяному делу и предал его.  Суд над этим
умельцем-изобретателем  общественно-показательным  был.  Схлопотал  он,  как
говорится, по первое число...
     Бесы долго мытарили потом его, удивляясь, откуда  он такой "башковитый"
взялся, точно его род из архангельских поморов Ломоносовых свою линию ведет.
Предки этого  умельца еще триста  лет назад,  напившись, всем иностранцам  в
Архангельском порту носы  ломали, за что  и  прозвали их  Ломоносовыми. Да и
сейчас  там изобретательные  мужики  живут -  если захотят  выпить, так кого
хочешь  вокруг пальца обведут: и начальника  - Иванушку-дурачка, и жену-Бабу
Ягу, и тещу - Василису Премудрую,  и любовницу - царевну Лягушку. Кстати, он
легко отделался: его из пекла душа самого великого предка Михайло Ломоносова
выручила, как-никак они ведь родственные души...
     - Бес их  всех разбери, - жаловался  Главный  бес шестого мытарства,  -
давят  со  всех  сторон  на  судей-мытарей, поди, рассуди всех грешников  по
справедливости . А штаты в шестом мытарстве до предела урезаны.
     В седьмом  мытарстве  душа  Югова  встретилась  с душой одной  знакомой
нищенки,   которая   жила   в  том   же   коммунальном   доме,  что   и  его
друг-одноклассник. Сколько помнил Югов, эта нищенка  постоянно  таскалась по
базарам  и  другим  общественным местам  и просила милостыню.  Ходила  вечно
грязная, в страшном тряпье,  ела черствый хлеб  и боялась истратить на себя,
еще не старую женщину, лишнюю копейку. Соседи часто  ей помогали  чем только
могли,  хотя  время было нелегкое.  Когда Александр Югов  приходил навестить
друга,  то  несколько  раз  встречал ее в  коридоре. Ее убогость производила
удручающее впечатление,  ему было бесконечно жаль  эту несчастную  . Он тоже
подавал  ей то полбулки хлеба, то  кусок пирога, что  мама  пекла.  А  когда
какие-либо  чужие  мальчишки дразнили ее на улице : "Тетя Мотя, подбери свои
лохмотья", он вступался за нее.
     Каково было разочарование  Александра  Югова, когда он узнал  правду  о
жизни тети  Моти.  Когда  она умерла  на своем  грязном  матрасе,  то  в нем
обнаружили  целое  состояние.  Матрас  был  набит не  соломой,  а  деньгами:
трешками, пятерками и купюрами  покрупнее . Этот  факт  до основания  потряс
душу Югова: как можно было так жить? И главное - во имя чего? Этого его душа
не могла понять.
     Бесы  придумали  этой  нищенке  страшное  мытарство.  Они  опустили  ее
скаредную душу на землю  в  тот момент,  когда ее родственники  стали делить
свалившееся к ним, как снег на голову, богатство. Грешная душа нищенки Мотри
не  смогла вынести  зрелища, когда жадные  до  денег родственнички, всячески
понося и оскорбляя ее, делили  у разорванного матраса  собранные ею деньги .
Финал этой  сцены был плачевный . Мысленное  поле  тети Моти  свихнулось,  и
бесы-мытари  грешную  ее  душонку   разобрали  на  кварки,  спины  и  другие
элементарные запасные частицы.
     В  восьмом мытарстве  душа Югова наткнулась на  судимую бесами-мытарями
душу  известного   в  Ростове-на-Дону  бандита  по  кличке  Мразь,  которого
прикончили свои же фраера. По вине именно таких мерзавцев среди людей бытует
мнение , что нет большего врага человеку , чем он сам .  На счету этого типа
было  много  ни  за  грош загубленных человеческих  жизней. Особенно  больно
задело за живое  душу  Югова последнее дело этого злодея, когда он отобрал у
молодой женщины  сумочку, где лежала ее последняя трешка. Эта смелая женщина
возмущенно плюнула  ему в  лицо  со  словами:  "Кого грабишь, гад  паршивый,
неужели  тебе мало  богатых  жен  проворовавшихся интендантов, что  в  мехах
ходят! А тут позарился на трешку?!"
     На это Мразь цинично ответил: "Хоть трешка, а моя, а ты рыжая за плевок
умоешься кровавыми слезами."
     То,  что  произошло  дальше,   как  говорится,  не   для  слабонервных.
Бесы-мытари придумали ему соответствующее наказание, вселяя его мерзкую душу
поочередно в тела убитых и замученных жертв в те моменты, когда они умирали.
Таким  образом  этот  бандит  многократно  умирал. Затем бесы  разобрали его
мерзкую душонку на запчасти. Таков финал этой истории.
     Девятое мытарство (неправды  и  неправедного суда) кратко характеризует
маленький  анекдот,   рассказанный  Александру  Югову  в  предбаннике  этого
судейства младшим судейским бесом по прозвищу Бес В Ребро.
     Анекдот  таков  . Бесы-мытари предложили  ангелам-хранителям  сыграть в
хоккей. " Мы согласны, - ответили архангелы, - но учтите, мы у  вас выиграем
в  два  счета!". " Это почему?"-  спросили  бесы. "Потому  что  самые лучшие
игроки  находятся у  нас  " .  " Ну,  это  мы еще посмотрим, кто выиграет, -
ответили бесы. - Возможно, лучшие игроки и у вас, зато судьи все наши!"
     Бес В Ребро  оказался прав.  Все  их мытарство  в основном было  забито
бывшими  судьями.  Среди  тех,  кто  творил  неправедные  суды,  к  большому
сожалению Югова, который  считал (как и многие  тогда), что советский  суд -
самый праведный суд, большинство судей в  том мытарстве оказались  выходцами
из Союза .
     Эти судьи, так называемые "народные", судили в  основном  свой народ, а
не коррумпированную и преступную правящую  элиту.  Судили  случайных  людей,
например, Петра Сидорчука, который нечаянно уронил гипсовую голову вождя  на
ногу  секретаря парткома.  В  то время  (1938г.)  как  раз шла борьба с  так
называемыми "врагами народа" . Господи,  название-то какое придумали: "враги
народа".  ПС  (Петра Сидорчука)  тогда  судила специальная  коллегия суда  и
приговорила за этот кусок гипса к высшей мере наказания, к расстрелу.
     Тройка  судей, судившая  ПС, причислила  его,  простого  малограмотного
мужика, к  троцкистско - бухаринскому  заговору  контрреволюционеров, якобы,
покушавшихся  на  драгоценную  жизнь  вождя.  А  он,  бедолага,  этих  самых
контрреволюционеров (Троцкого и Бухарина)  и в глаза не  видел, и никогда  о
них ничего не слышал.
     Судили  крестьян  за то,  что не хотели идти в колхозы. Их причисляли к
кулакам, каковыми  они в  большинстве своем  не были.  Просто  эти крестьяне
более-менее  умели работать и жить на земле.  Как  правило,  хозяйство у них
было не Бог весть  какое:  небольшой сад, огород,  десяток кур,  корова  или
лошадь, плуг  и  три-четыре десятины  землицы.  Спрашивается: какие  же  это
кулаки?
     Югову было больно слушать откровения участников этих горестных событий.
АМ (Анатолий Малько из  Полтавщины) рассказывал  ему о себе  и своей  семье:
"Отец мой был полный Георгиевский кавалер, участник русско-турецкой войны на
Балканах. Служил у генерала Скобелева  и был награжден  даже  личным оружием
этого прославленного  полководца. После  окончания войны вернулся на село, к
своему  прежнему крестьянскому ремеслу,  имел четыре десятины земли  и  слыл
середняком. Когда во времена  коллективизации начались притеснения крестьян,
он  возмутился  такому  насилию  и,  надев  свой парадный  мундир,  пошел  в
сельсовет правду искать.
     Малограмотный председатель сельсовета, который мало-мальски  по  слогам
не  умел  читать,  был  с  ним  груб  и  нагл.  Он  даже  не  стал нормально
разговаривать. Оскорбив деда, сорвал с него Георгиевские кресты, забросил их
за ограду  и  откровенной матерщиной послал этого старого человека подальше,
обозвав при этом царским крестоносцем.
     Дед от такого надругательства над ним, над его заслугами перед матушкой
-  Россией  слег  и  через  несколько  месяцев  умер.  А  его  семью  вскоре
раскулачили,  все отобрали  ,и Анатолия с  женой и тремя детьми  погрузили в
телячий вагон и повезли далеко на север.
     Обращение с  "раскулаченными" тогда было  хуже, чем со скотом: ни воды,
ни еды  в  пути им не давали -  не положено было.  Питались тем,  что успели
взять с  собой, а  это был  мизер.  Первыми в их  вагоне начали  умирать  от
холода,  голода  и  болезней  старики  и  дети.  За дорогу  в вагоне  умерли
тринадцать  человек.  На  сборном  пункте  их  поместили  в  полуразрушенную
церковь, где были наспех сколочены нары в несколько рядов . Там они и ели, и
пили,  и спали. Из  церкви их  не выпускали. Смертность в этом живом людском
муравейнике из-за спертости воздуха, скученности людей, отсутствия воды, еды
и  холода была ужасающей. Тиф косил людей,  как траву  косит опытный косарь.
Это был настоящий земной ад, в  котором смешались и  больные, и  здоровые, и
мертвые. Среди них находились мужчины, женщины , старики и дети.
     Весной их повезли дальше на север  России, в глухие районы под  Плисецк
(здесь  ныне  расположен  российский  космодром). Там  у АМ  с  женой умерла
младшая дочь. Они до сих пор помнят, как ее хоронили, опускали  ее маленький
гробик в сырую, залитую водой могилу. Деревянный гробик не  хотел тонуть, он
все всплывал, как бы не желая покидать их. Тогда кладбищенские мужики начали
кольями и  лопатами топить его.  Страшно  вспоминать. Жена АМ тогда прямо на
глазах поседела. Вот такова эта печальная история.
     Трудно  поверить, что  так  люди обращались с людьми.  Хотя  этих судей
нельзя назвать людьми, это, скорее всего, оборотни.
     Теперь  этих,  с позволения сказать, "судей"  самих судили бесы-мытари,
отдавая каждому должное по их земным заслугам. Очень хорошо об этом в Святом
писании сказано: "Не судите, да не  судимы будете. Ибо,  каким судом судите,
таким будете судимы, и какою мерою мерите, такою и вы будете мерены."
     - Наказание должно быть адекватно преступлению! - так выразился Главный
Бес-мытарь.
     Не  задерживая  здесь  душу  Югова,   бесы  переправили  ее  в  десятое
мытарство.
     В десятом мытарстве, мытарстве зависти, было полно грешных  душ. Такого
количества завистников  и карьеристов  душа  Югова никогда  не видела. После
лени  зависть -  вторая  пагубная  черта  "гомо сапиенса". Очевидно,  она  в
хронометрическом порядке родилась на Земле  после лени и  является как бы ее
младшей сестрой.
     Душу Югова буквально  стошнило от  скопления  черных  завистливых  душ,
карьеристов  всех  мастей и уровней,  фискалов, анонимщиков  с их  шакальими
душами...
     Целая  армия  осведомителей работала  против своего  народа. Даже  в их
группе оказался такой фискал. Жаль, что Югов поздно узнал об этом. Но, видит
Бог, тот  сполна получил за свое предательство. Приговор суда был суров: его
разделили на кварки...
     Из остальных десяти мытарств  наиболее  поразило душу Югова семнадцатое
мытарство - прелюбодейное.
     К  любви  его  душа относилась  весьма  бережно ,считая,  как и  Феофан
Затворник , что  в истинном виде любовь - это рай духовный , теплое ,мирное,
радостное чувство  , твердое  и  постоянное . В ком живо  это чувство ,  тот
блаженствует   .  Рай   есть  любовь   ...  Поэтому  его  просто   ошарашило
показательное  су