- у тебя
случайно нет еще чего-нибудь этакого?
     Он повернулся и улыбнулся во весь рот:
     - Hу конечно есть, папа!
     - Так  неси же скорее!  - закричал я.  - А то встал тут как
столб!

     6-10 сентября 1994


                        Овчинников Олег
                        ВСЕМУ СВОЕ ВРЕМЯ
                       (правдивая сказка)

     Жил на свете царь.  Было это давно и  далеко.  Звали  этого
царя...  Нет, не скажу. Сами догадаетесь. Страна, где он правил,
называлась...  Тоже не скажу.  А  вот  отчество  его  я  бы  мог
сказать. Мог бы, но... всему свое время.

     1. Царь очень любил пить пиво.
     Бывало, купит  он  бутылочек  шесть  пива,  звонит   своему
Главному Казначею.
     - А что,  - говорит, - Главный Казначей! А не выпить ли нам
пивка?
     - Отчего же не  выпить?  -  отвечает  Главный  Казначей.  -
Обязательно выпить.  Только не могу я сегодня,  Ваше Величество.
Сами понимаете: сын у меня родился.
     - Понимаем, - отвечает царь, - а как насчет завтра?
     - Завтра - пренепременно и с превеликим удовольствием!
     Царь кладет  трубку,  а  сам  думает:"Вот  ведь нашли время
рождаться!"  На  следующий  день  царь  опять  звонит   Главному
Казначею:
     - Ну что,  - говорит,  - Главный Казначей, - сегодня у тебя
никто не рождался?
     - Да вроде нет, - отвечает тот, но как-то неуверенно.
     - Так  не  пойти ли нам по этому поводу на пляж и не выпить
ли по пивку? - радостно спрашивает царь.
     - Отчего же не пойти? Обязательно пойти. Только...
     - Ну, что еще? - собрался разозлиться царь.
     - Сегодня  -  никак не могу.  Сами понимаете,  тесть у меня
помер...
     Осерчал царь, закричал:
     - Нашел время умирать!  У меня тут пиво два дня остужается!
Так и замерзнуть может! - и бросил трубку.
     А сам пошел на берег моря, свесил ноги с обрыва и откупорил
бутылочку.
     Все-таки он очень любил пиво.

     2. Царь был немного ботаником.
     Однажды он решил вырастить апельсиновое дерево.  Пошел царь
на базар,  купил  апельсин.  Положил  его  в  цветочный  горшок,
присыпал землей и поставил горшок на подоконник.
     На следующее утро царь проснулся - и сразу  к  подоконнику.
Смотрит...   ничего   не   выросло!  Удивился  царь  и  подумал:
"Наверное,  надо мой апельсинчик водой полить!  И то верно:  без
поливки  и  апельсин  вянет!"  Взял  он горшок,  отнес в ванную,
поставил под кран. Двадцать минут поливал.
     Вечером он  придвинул  свой  трон  поближе  к  подоконнику,
сидел,  на горшок смотрел. Думал: "А все-таки сильная это вещь -
ботаника!" На другое утро царь не успел еще проснуться - и сразу
побежал смотреть на свой апельсин.  Смотрит...  опять ничего  не
выросло!!!  Удивился царь: "Может, я чего забыл сделать?" и стал
вспоминать.  Вспоминал, вспоминал - и вспомнил! Вспомнил стишок,
который читал в учебнике ботаники для шестого класса:
        Если землю не рыхлить -
        Апельсин не вырастИть!
     - Ну конечно же! - царь хлопнул себя по лбу. - Как же я мог
забыть?
     И принялся рыхлить землю в горшке.  Сначала рыхлил пальцем,
а когда ноготь сломался - стал рыхлить вилкой.  За этим занятием
незаметно прошел день. Так и уснул царь на подоконнике.
     На третье утро царь просыпается...
     Смотрит...
     Осерчал царь, закричал:
     - Лучше бы я ананас выращивал! - и вырыл посаженное.
     А апельсин был точно такой же,  как и три дня назад. Только
- гнилой.  В сердцах царь вышвырнул апельсин за окно. Тот упал в
клумбу   с   георгинами.   Через   год  на  этом  месте  выросло
апельсиновое дерево.
     Все-таки царь был немного ботаником.

     3. Еще царь был большим спортсменом.
     Один раз - делал он  утреннюю  зарядку.  Дошла  очередь  до
приседаний.  Присел царь раз,  привстал.  Присел еще раз,  опять
привстал.  Стал царь и в третий раз приседать  -  услышал  сзади
подозрительный треск. Оглянулся - так и есть! Штаны разодрались.
Причем на самом интересном месте.
     "Что же  теперь  делать?- недоумевает царь.  - Не ходить же
теперь по замку с голой попой?"
     Нашел нитку,  иголку.  Попытался  зашить  дырку - неудобно.
Руки и глаза - спереди,  дыра - сзади.  Бился царь,  бился - так
ничего  у него и не вышло.  Тут,  на счастье,  заходит в комнату
Главный Казначей. Обрадовался царь:
     - Иди,  -  говорит,  - сюда.  Сейчас ты будешь на мне дырку
зашивать.
     Испугался казначей.
     - Ой,  - говорит. - Да не умею я! И вообще - не мужское это
дело - дырки зашивать.
     - Неповиновение?! - свирепо спрашивает царь.
     - Никак нет! - еще сильнее испугался Главный Казначей. - Не
извольте сумлеваться,  зашьем  вашу  дырочку  -  комар  зуба  не
подточит! Куда шить?
     Царь дал ему иголку с  ниткой,  повернулся  к  нему  задом,
показал,  куда  шить.  Главный  Казначей  раньше никогда не шил,
держал иголку неумело - двумя  руками.  Минуты  две  примерялся,
потом  - как ткнет иголкой царю в зад!  Царь жутко закричал,  от
боли подпрыгнул метра на два вверх.
     Все-таки царь был большим спортсменом.

     4. Царь был очень противоречивым человеком.
     Однажды он сидел на троне и скучал. Надоело ему скучать. Он
и говорит своей свите:
     - А ну,  - говорит,  - немедля  принесите  мне  сюда  щенка
тонкорунного    фокстерьера!   Даю   вам   полчаса.   В   случае
неповиновения - пеняйте на меня: будут жертвы!
     Свита бросилась на поиски. За полчаса удалось найти четырех
терьеров,  одного фокстерьера,  но  тот  оказался  толсторунным.
Делать и терять было уже нечего - принесли его царю.
     Царь увидел щеночка, умилился:
     - Боже, какая прелесть! Что я люблю больше всего на свете -
так это маленьких тонкорунненьких фокстерьерчиков!
     Он взял  щенка  на  руки и принялся тереться о его холодный
шершавый носик своей национальной гордостью (тоже носиком).
     Щеночек, по-видимому,   испугался.  Он  гавкнул  слабеньким
голосочком и укусил царя за нос.
     Царь, по-видимому, осерчал, да как закричит:
     - Заберите от меня это  чудовище!  Что  я  ненавижу  больше
всего   на   свете   -   так   это   отвратительных  тонкорунных
фокстерьерищ!
     Все-таки царь был очень противоречивым человеком.

     5. Царь очень любил читать Льва Толстого.
     Особенно ему нравился роман "Война и мир".
     Иногда он говорил Главному Казначею:
     - У меня может  не  хватить  времени,  чтобы  позавтракать.
Может быть,  мне будет некогда пообедать.  Я могу даже не успеть
поужинать! Но время для "Войны и мира" я всегда найду.
     Все-таки царь очень любил читать Льва Толстого.

     6.  Царь очень любил свою жену.
     Однажды царь зашел в комнату к своей жене.  Хотя  это  была
комната  жены,  ее  самой  в  комнате  не оказалось.  Зато в ней
оказалась служанка жены.  Сама собой она была очень симпатишная.
Царь ее сразу взлюбил.
     - А ну,  - говорит, - симпатишная, иди-ка сюда. Мне чего-то
хочется тебя обнять.
     - Иду,  иду!  - мощный бас раздался  за  его  спиной.  Царь
безошибочно определил по голосу свою жену.
     Жена царя,  конечно,  тоже была симпатишная,  но только  на
взгляд  редкого  любителя.  В  беседе  с  Главным Казначеем царь
однажды удачно пошутил:
     - У  всех  нормальных  людей  либо  есть  талант,  либо нет
таланта. А в Ее Величестве, как минимум, десять талантов <талант
- мера веса в Др. Риме, равная уж не помню чему - Прим.авт.>.
     Жена, тем временем,  обошла вокруг царя,  скрестила руки на
груди и проревела:
     - Ну! Что же ты? Обнимай!
     - Ой!  - царь испуганно смотрел на нее снизу вверх. - Может
быть, я не вовремя? Может, мне лучше завтра зайти?
     - Ну  уж  нет!  - зарычала жена.  - Собрался обнимать,  так
обнимай! - и она пошла на царя, расставив руки.
     Царь от объятий уклонился, но все же пришлось ее чмокнуть в
щечку.
     Все-таки царь очень любил свою жену.

     7. Царь был известным коллекционером.
     Он собирал драгоценные камни. Особенно всякие хризопрасты.
     Однажды он  пошел  на  море  купаться.  Искупался  и лег на
берегу загорать.  Загорает,  загорает,  вдруг  смотрит  -  рядом
из-под  гальки  что-то  блестит!  Раскопал царь гальку,  вытащил
маленький зелененький кристаллик.  Смотрит на него царь  во  все
глаза и им не верит.
     - Ой,  мамочки!  - кричит. - Да это же янтарный хризопраст!
Их  же  во всем мире всего пять штук осталось,  и те давно уже у
известных коллекционеров!
     Посмотрел царь под ноги, а там этих янтарных хризопрастов -
видимо-невидимо!  Закричал царь от великой радости, плюхнулся на
колени  и давай хризопрасты собирать.  Набрал не меньше двадцати
штук.
     Тут на  крик  Главный  Казначей прибежал.  Смотрит - что-то
странное:  царь по земле на четвереньках ползает,  что-то из-под
гальки  выковыривает.  Удивился  Главный  Казначей,  но  виду не
подал:  знает,  как страшен царь в гневе. Казначей тоже встал на
четвереньки, подползает к царю.
     - Что это с вами, Ваше Величество?
     Царь, счастливый,   как  ребенок,  протягивает  к  казначею
ладони, полные маленьких зелененьких кристалликов.
     - Смотри, - говорит, - янтарный хризопраст!
     - А, - отвечает Главный Казначей.
     - Очень красивый и редкий камень.
     - О да!  - отвечает Главный Казначей. - Янтарный хризопраст
и  в самом деле очень красивый и редкий камень.  Но зачем вы мне
показываете бутылочные осколки?
     Царь посмотрел  на  Главного  Казначея,  потом  -  на  свои
ладони, и все понял.
     Осерчал царь, закричал:
     - Неповиновение?!
     Главный Казначей - наутек. Царь за ним. Бежит, кричит:
     - Я тебя научу в драгоценных  камнях  разбираться!  Я  тебе
покажу, чем хризопраст от бутылки отличается!
     - Ага!  - кричит Главный  Казначей,  не  останавливаясь.  -
Покажите,  покажите!  А  заодно  вспомните,  не вы ли на прошлой
неделе здесь бутылку из-под пива разбили?
     В сердцах царь швырнул все собранные хризопрасты в Главного
Казначея. Он уже догадался, что это были бутылочные осколки.
     Все-таки царь был известным коллекционером.

    8. Иногда царь любил что-нибудь пописать.
    Однажды он взял ручку и написал:
   "Всему свое время:
1.  Время рождаться и время умирать.
2.  Время сажать и время вырывать посаженное.
3.  Время раздирать и время сшивать.
4.  Время любить и время ненавидеть.
5.  Время для войны и время для мира.
6.  Время обнимать и время уклоняться от объятий.
7.  Время собирать камни и время разбрасывать камни..."
    Все мы иногда любим чего-нибудь пописать.

17 апреля 1994


                        Овчинников Олег
                       НА КРАЮ ВСЕЛЕННОЙ

     А в это время где-то на краю Вселенной  умирал мальчик.
     Он был еще слишком мал,  умирал всего 84-й раз,  поэтому  к
смерти своей относился как к некому таинству.
     Он знал,  что умирать  легко.  Достаточно  лечь  на  спину,
закрыть  глаза,  задержать дыхание,  медленно досчитать до ста и
остановить сердце.  Но сегодня смерть не шла к нему.  Ей  мешала
память.

     Он вспоминал маму.  Когда он был еще совсем крошечным,  она
каждый вечер брала его  на  руки  и  очень  нежно  останавливала
дыхание.  Затем, когда он стал понимать, она научила его умирать
самостоятельно.
     Они вместе  играли  в  его игрушки,  она читала ему вечером
книжки, а он рассматривал картинки. А потом она говорила:
     - Уже поздно, сынок, тебе пора умирать.
     - Ну, мама, я же еще не хочу умирать!
     Куда интересней  было  играть  в  игрушки,  строить  дом из
кубиков и слушать сказки.  Ведь тогда они были вместе.  А смерть
всегда  разлучала  их,  хоть  и  ненадолго.  Когда  жизнь только
начинается, каждый час, отданный смерти, кажется потерянным.

     "Местные жители  называли  свою  планету  Хрустальный  Мир,
потому  что  она  состояла  из цельного куска хрусталя.  Комета,
которая с катастрофической скоростью приближалась к ней,  на  80
процентов   состояла   из  железа.  В  этот  день  они  вошли  в
соприкосновение.
     Говорят, что  вакуум не проводит звук.  Это неправда.  Звон
слышался на несколько парсеков вокруг..."

     - Так нужно, сынок. Ночью все люди должны умирать.
     - Кто все люди, мама?
     - Ты и я.
     - А другие люди? Где другие люди?
     - Они уснули, сынок.
     И две вертикальные морщинки у нее на лбу,  и он понял,  что
она опять расстроилась,  и  что  именно  его  вопросы  послужили
причиной. Но ему хотелось знать, и он спросил:
     - Что значит уснули, мама?
     - Как бы тебе объяснить... - она медленно подбирала слова.-
Понимаешь,  сон - это как смерть.  Только очень долгая смерть. И
если ты уснешь, ты уже никогда не сможешь родиться снова.
И он понял. И ему стало страшно.
     - Мамочка! Ну скажи, ты ведь никогда не уснешь?
     И он готов был заплакать.  А она взяла его на руки, прижала
к груди и сказала:
     - Ну что ты, маленький! Конечно, я никогда не усну.

     А потом она уснула.

     "На планете со  звучным,  но  непонятным  названием  Риэлта
наступил   Час  Уединения.  Каждый  житель  планеты  забрался  в
собственную норку и в течение часа  бил  себя  передней  верхней
лапкой в панцирь,  восклицая:  "Ну почему я не такой,  как все?"
Частота ударов задавалась метрономом..."

     Он привык,  что перед смертью она  всегда  целовала  его  в
щеку.  Может быть,  поэтому он сейчас не мог умереть. Но умереть
надо,  он уже чувствовал, как холодно стало вокруг. И если он не
умрет до захода солнца, он может просто уснуть.
     И во сне увидеть маму.
     Но он еще слишком молод, чтобы засыпать.
     Он в третий раз досчитал до ста,  и наконец-то ему  удалось
остановить сердце.

     И солнце  ушло освещать другую сторону планеты.  И вслед за
солнцем ушла атмосфера.  Температура падала вниз,  пока еще было
куда  падать.  Жесткие  космические  лучи  прожигали  планету  в
надежде найти что-нибудь живое.  Но  ничто  не  могло  причинить
вреда мертвому мальчику.

     "А на Планете Амазонок наступило Бабье Лето..."

     А тем временем где-то на краю Вселенной родился мальчик. Он
рождался уже в 85-й раз,  но до сих пор не переставал радоваться
этому событию. Как если бы оно было впервые.

     26 сентября 1994


                        Овчинников Олег
                     Антинародная мудрость

"И так идет за годом год,
Так и жизнь пройдет,
И в сотый раз маслом вниз
Упадет бутерброд,
Но, может, будет хоть день,
Может, будет хоть час,
Когда нам повезет..."
(В. Цой)

     После сорокового  повторения  я внезапно почувствовал,  что
правая рука начала уставать.  Опускаю правую  руку  и  произвожу
следующие  десять  подтягиваний  на  левой.  Затем,  из  чистого
пижонства,  подтягиваюсь еще пять раз,  держась  за  перекладину
лишь мизинцем левой руки.
     Ну что ж,  пожалуй,  что и хватит!  Пятьдесят пять раз - не
так уж плохо для человека моей комплекции.
     Правда, в данной ситуации я не испытываю  особой  гордости.
Даже   "чахлик   нэвмэрущий"   в   определенных  условиях  может
продемонстрировать способности супермена.
     Невесомость разрушает стереотипы...
     С сожалением отцепляюсь  от  перекладины  и  "плыву"  вдоль
коридора, ведущего в рубку управления.

     На один   из  псевдоиллюминаторов  передается  изображение,
получаемое  с  окуляра  мощного  телескопа.  Через  него   можно
рассмотреть поверхность астероида в подробностях.
     Астероид по размеру слишком мал,  чтобы  удерживать  вокруг
себя атмосферу.  Однако удерживает.  Бортовой компьютер вывел на
дисплей   результаты    атмосферного    зондирования.    Воздух,
составляющий   атмосферу   астероида,   содержит   20  процентов
кислорода,  60 процентов азота, 15 процентов углекислого газа, и
еще  3  процента  различных  добавок.  Куда  делись  остальные 2
процента,  компьютер не сообщил.  Неплохо,  можно будет обойтись
легким  скафандром.  И  не  таскать  за  собой  эти  кислородные
баллоны.
     Та часть  поверхности астероида,  которую можно рассмотреть
через просветы в  облаках,  покрыта  зеленью.  Травяные  луга  и
небольшие  рощицы,  иногда  - узкие ленты рек и озерца,  которые
сверху  кажутся  голубыми  каплями,  разбрызганными  по   земле,
невысокие  горы.  Астероид  с  высоты полета космического катера
напоминает Землю.  В масштабе один к семистам.  Или  это  просто
ностальгия?
     Я не  сильно  удивляюсь,  когда  замечаю   на   поверхности
астероида   ряд   построек,  как  это  принято  говорить,  "явно
искусственного происхождения".  Наличие атмосферы  подразумевало
наличие  ее создателей,  естественным путем она здесь возникнуть
не могла.

     В Академии все меня знали под именем Редуард Кинг. На самом
деле я русский. Мое настоящее имя - Дмитрий, а псевдоним Редуард
Кинг я выбрал себе сам перед поступлением в Академию.  Мотивация
этого поступка осталась неясной даже мне самому.
     Лет сто тому назад мои предки жили  в  небольшой  деревушке
под  Вологдой.  Я  сам  приезжал  в  те  места несколько раз,  в
детстве, вместе с родителями, потом уже самостоятельно, в период
академических каникул.  Что-то неясное влекло меня туда,  может,
тяга к своим корням?
     То, что  я  видел  сейчас  через  стекло  гермошлема сильно
напоминало мне маленькую вологодскую деревушку.  Дома  стояли  в
несколько  рядов,  не  так  чтобы  очень  ровных.  Все дома - из
круглых бревен,  классические "избушки",  которые можно  собрать
без  единого  гвоздя.  Зачем гвозди,  если можно воспользоваться
молекулярным  уплотнителем?  Впрочем,  не  думаю,  что   здешние
строители  имели представление о молекулярном уплотнителе.  Дома
выглядели слишком настоящими.  Не стилизация под старину, а сама
старина.
     Все-таки эта деревня отличалась от той,  где  жили  предки:
здесь   на  крышах  не  торчали  тарелки  параболических  антенн
всепланетного  телевидения,  а  вместо  площадок   для   посадки
флайеров перед домами были разбиты ухоженные палисадники.

     Над одной  из  избушек  из  трубы  вьется  легкий дымок.  Я
направил свои отягощенные  пневматическими  присосками  стопы  к
ней.
     Встроенный в  скафандр   детектор   микробиомассы   замигал
зеленой  лампочкой.  Это означает,  что вирусы и микроорганизмы,
обитающие в здешней атмосфере,  мне не страшны. По крайней мере,
не более страшны, чем мои родные - с Земли.
     Забавно, на Земле вот  уже  полсотни  лет  нет  светофоров.
Автомобильный   транспорт   решительно  вытеснен  воздушным.  Он
экономичнее, не загрязняет атмосферу. "Землю - пешеходам!" - так
звучал лозунг,  распространенный в среде "Рожденных ходить". Мне
всегда казалось,  что  течение  это  сплошь  состояло  из  людей
недальнозорких.  В  смысле - близоруких.  Да еще,  наверное,  из
дальтоников.  В общем, те, кому не выдавали автомобильные права,
стали  усиленно  выдумывать  себе гражданские.  И со своей точки
(слабоватого) зрения они были правы:  флайером может управлять и
слепой.  Если,  конечно,  он  не  немой  вдобавок и сможет четко
произнести адрес пункта назначения.  Все управление  возьмет  на
себя компьютер. А вот светофор в воздухе повесить не на что. Тем
не менее,  до сих пор все приборы,  сконструированные человеком,
индицируют  красным  светом  об  опасности  и  зеленым  -  о  ее
отсутствии.
     Немедленно стягиваю гермошлем с головы. И так чувствую себя
неловко: в космическом скафандре в деревушке, словно выстроенной
из моих детских воспоминаний.
     На окраине деревни располагалась архитектурная особенность,
распознанная  мною,  как  колодец  типа  "журавль".  Еще  больше
утверждаюсь в мысли, что "все это очень подозрительно".
     Местных жителей  на  улице практически не видно.  Лишь один
абориген занимается какими-то своими делами в палисаднике  перед
домом,  к  которому  я  как  раз  направлялся.  Из-за  дальности
расстояния я пока не могу разобрать,  действительно ли  абориген
передвигается  на  четырех  конечностях или просто по роду своей
деятельности старается быть поближе к земле.
     Правильной оказа