трова, и скалистый  проход  в  гавань оказался
столь узок,  что  места  хватало лишь для одного  корабля.  Дозорных они  не
заметили, так что галера смело ринулась сквозь гранитную горловину и вошла в
зловонные стоячие  воды  гавани. Тут  царила  суматоха:  несколько  кораблей
стояли,  пришвартовавшись  к  омерзительному каменному  причалу,  и  десятки
полулюдей-рабов  и  лунных  зверей  таскали  клети  и  короба  и  перевозили
неведомых и неописуемо жутких монстров, привязанных к  громыхающим повозкам.
В вертикальном утесе над гаванью был вырублен небольшой каменный поселок, от
которого  начиналась  спиралевидная  дорога, теряющаяся  на  верхних склонах
исполинской скалы. Что творилось по  ту  сторону громадного пика, оставалось
загадкой, но представшее глазам путешественников зрелище с этой стороны было
не из приятных.
     Вошедшая  в  гавань галера  вызвала  бурное оживление  на  причалах  --
имевшие глаза пристально вперили взор  в корабль, безглазые  твари  тревожно
зашевелили  розовыми щупальцами.  Они,  разумеется, и  не  предполагали, что
черный  корабль  сменил хозяев,  ибо  упыри  внешне походили  на  рогатых  и
копытных полулюдей, а все ночные призраки находились в трюме. К тому времени
вожаки  выработали  окончательный  план:  они намеревались  выпустить ночных
призраков,  как только галера причалит  к  берегу, после  чего  им следовало
незамедлительно отплыть  прочь,  предоставив  этим  почти  неразумным тварям
возможность действовать по обстановке. Высадившись на скалу, рогатые  летуны
прежде всего должны  были захватить всех живых существ, а  потом,  повинуясь
лишь инстинкту самосохранения и  позабыв  о присущей  им водобоязни,  быстро
полететь   восвояси  со   своей   жуткой  добычей,   дабы  разделить  ее  по
справедливости во мраке, откуда мало кто возвращался живым.
     Упырь, ранее бывший Пикманом, спустился в трюм и отдал ночным призракам
необходимые распоряжения,  между  тем корабль  подходил все ближе к зловещим
зловонным причалам. Вскоре по набережной прокатился ропот, и Картер заметил,
что галера  вызвала  первые  подозрения. Наверное,  рулевой направил судно к
чужому  доку и, возможно, дозорные  на берегу заметили  очевидное несходство
ужасных  упырей с полулюдьми-рабами, чьи места  они заняли. Возможно, кто-то
подал  неслышный сигнал  тревоги,  ибо из  черного входа безоконного  жилища
показалась  туча смрадных лунных тварей, которые  двинулись по спиралевидной
дороге к  причалам. Как только галера ткнулась носом в пирс, ее осыпал дождь
дротиков; от сильного удара двое упырей упали, а прочие получили ушибы. Но к
этому  моменту все  люки были  открыты, и из трюма  темной  тучей  рванулись
ночные  призраки, заполонившие  небо над  городом,  словно  стая исполинских
летучих мышей.
     Склизкие  лунные  твари   вооружились  огромным  бревном  и  попытались
оттолкнуть им вторгшийся корабль, но после  первой же атаки ночных призраков
это  желание  у них пропало. Страшную картину являли дикие  забавы  безликих
скользких  налетчиков,  грозной тучей  нависших над  городом  и  над  горной
дорогой.  Порой   черные   лопотуны   случайно  роняли   с  большой   высоты
жабоподобного пленника, и, когда жертва с грохотом  падала на скалы, зрители
невольно  зажимали  носы и  закрывали  глаза от  омерзения.  Когда последний
ночной призрак покинул галеру, вожаки упырей отдали приказ об отступлении, и
гребцы неспешно вывели галеру из гавани меж серых скал мыса. В городе царили
суматоха и разор.
     Пикман-упырь  дал ночным  призракам несколько часов для того, чтобы они
смогли на что-то решиться и побороть водобоязнь; он поставил галеру на рейде
в миле от скалистого острова, и, пока они ждали возвращения крылатых бойцов,
раненым была оказана первая помощь.  Наступила ночь, серые сумерки сменились
унылым  фосфоресцированием низких  туч, и  все это  время  вожаки пристально
всматривались  в  высокие   пики  проклятой  скалы,  ожидая  увидеть  ночных
призраков.  К  утру над самым высоким пиком показалась  черная точка и очень
скоро превратилась  в стаю. Как  раз перед самым восходом стая рассыпалась в
небе и через четверть часа полностью исчезла на северо-востоке. Один или два
раза  что-то  отрывалось  от  стаи  и  падало в  море,  но  Картера  это  не
беспокоило, ибо он  знал, что лунные  твари не умеют плавать. Наконец, когда
стало ясно, что все ночные призраки вместе  с обреченными пленниками улетели
в  сторону Саркаманда, к своей  великой бездне, галера  вновь вошла в гавань
между  серых  скал. Вся  ее  жуткая команда  высадилась  на берег  и  начала
прочесывать   безжизненную  скалу  с  ее  башнями,  замками   и  крепостями,
вырезанными в гранитных монолитах.
     Ужасными были находки, обнаруженные в безоконных  мрачных  склепах: там
оказалось великое  множество  оставшихся после  бурных  пиршеств объедков  в
различной  стадии  разложения.  Картер  старался  убрать с дороги  предметы,
которые в  некотором роде были живыми, и в  ужасе сторонился иных, о которых
ничего  определенного  сказать  было  нельзя.  Меблировка  смрадных  домов в
основном сводилась к причудливым табуретам да лавкам, вырезанным  из стволов
лунного  дерева  и  разрисованным  изнутри непонятными и дикими орнаментами.
Повсюду были разбросаны оружие, инструменты и поделки, в том числе несколько
крупных   рубиновых  идолов   в   виде   фантастических   тварей   неземного
происхождения. Эти идолы, хотя и сделанные из драгоценного камня, не вызвали
у Картера желания прихватить их с собой или рассмотреть повнимательнее, и он
даже не поленился разбить их молотком вдребезги. Он собрал разбросанные пики
и  дротики   и,  с  одобрения  Пикмана,   раздал  их  упырям.  Такое  оружие
собакоподобным прыгунам  было в новинку, но после нехитрых объяснений они им
легко овладели.
     На  верхних  склонах  утеса  было  больше храмов,  нежели  жилищ,  и  в
многочисленных каменных покоях  обнаружили  ужасные резные  алтари  и  жутко
перепачканные купели и святилища для поклонения вещам более чудовищным,  чем
жуткие  боги на вершине Кадата. От заднего придела одного из  больших храмов
тянулся  низкий  черный  проход, по  которому  Картер,  держа  в руке факел,
углубился далеко в  недра скалы  и  вскоре попал в высокий неосвещенный  зал
огромных размеров, стены  которого были испещрены демоническими барельефами,
а в центре зиял чудовищный бездонный  колодец, как в том ужасном монастыре в
Лен-ге, где восседает неописуемый верховный жрец. На  противоположной темной
стене за кошмарным  колодцем Картер, как ему  показалось, различил небольшую
дверь  из  кованой,  бронзы,  но  почему-то испытал необъяснимый страх  и не
рискнул  ни отворить ее,  ни даже приблизиться к ней,  и поспешил обратно по
проходу   к  своим  неприглядным  союзникам,  которые  бродили  по  храму  с
беспечностью  и равнодушием,  ему  в данный момент чуждыми.  Упыри  проявили
живейший  интерес  к объедкам пиршества лунных тварей -- и не без пользы для
себя. Они  также  нашли бочку крепкого лунного вина и покатили ее к причалу,
чтобы потом использовать  напиток  для дипломатических нужд,  впрочем троица
спасенных  упырей, памятуя  о  его дурном воздействии на них в  Дайлат-Лине,
предупредили  соплеменников  не пить это вино.  В  одном из подвалов ближе к
воде нашли горы рубинов  из  лунных  каменоломен, как необработанных, так  и
отполированных, но, когда  упыри поняли,  что камни  несъедобны,  они тут же
утратили к ним  интерес.  Картер не  стал брать с собой рубины,  ибо слишком
хорошо знал их добытчиков.
     Внезапно  часовые  на  причалах  издали  возбужденный  визг,  и  жуткие
фуражиры,  бросив свои занятия и  столпившись на берегу,  устремили взоры на
море. Между серых скал  в  гавань быстро проскользнула  новая черная галера.
Стоявшие на ее палубе полулюди сразу могли бы заметить следы налета на город
и подали бы сигнал тревоги чудовищам в трюме. К счастью, упыри все еще  были
вооружены  пиками и дротиками,  которые  им Картер раздал, и по его команде,
поддержанной тварью, ранее бывшей Пикманом, они выстроились в боевой порядок
и изготовились помешать высадке команды галеры. Из поднявшегося на прибывшей
галере шума явствовало, что команда обнаружила перемену обстановки в городе,
и, судя  по  тому, как  резко  остановилась  галера, стало очевидно, что  на
корабле  приняли  во  внимание превосходящие  силы  упырей.  После минутного
колебания  пришельцы безмолвно развернулись  и  ушли  в море,  но  упыри  ни
секунды  не сомневались,  что стычки избежать не удалось. Либо темная галера
отправилась  за подкреплением,  либо ее команда  попытается  сойти  на берег
где-то  в другом месте, поэтому  к вершине островной  скалы  тотчас  же была
выслана  разведывательная  группа,  чтобы  вести  наблюдение  за  действиями
противника.
     Через несколько  минут  упыри  вернулись  и с  волнением  сообщили, что
лунные  твари и полулюди  высаживаются  на восточной части скалистого мыса и
карабкаются вверх по тайным тропам и уступам, где и горный козел не пройдет.
И почти сразу же после того галеру вновь увидели в узком проливе, но лишь на
мгновение.  А еще через  какое-то  время второй вестник спустился с  вершины
утеса  и  доложил,  что на другой стороне мыса  высадился  еще  один  отряд,
причем, судя по его многочисленности, галера  вряд ли могла вместить столько
пассажиров. Галера  же,  медленно подгоняемая  поредевшими  гребцами, вскоре
показалась между серых скал и встала на якорь  в  зловонной гавани, точно ее
команда  вознамерилась наблюдать за будущей битвой  и  оказать  своим бойцам
необходимую поддержку.
     К  этому времени Картер и Пикман разделили упырей на три группы, две из
которых должны  были выйти  навстречу  наступавшим  колоннам  противника,  а
третья  остаться в  городе. Обе ударные колонны быстро  овладели  скалами на
своих направлениях, а из третьей группы сформировались  сухопутный и морской
отряды.  Морской  отряд под  командованием  Картера  обосновался  на галере,
которая двинулась к  недоукомплектованному вражескому кораблю. Последний тут
же  ретировался в  открытое море. Картер не стал его преследовать, ибо знал,
что его воины могут понадобиться в городе.
     Тем временем жуткие полчища лунных тварей и  полулюдей уже оккупировали
вершину скалистого мыса, страшными  силуэтами  отпечатавшись на  фоне серого
сумеречного  неба.   Омерзительно-тонкими  руладами  взвыли  флейты,  и  вид
беспорядочной  процессии  монстров был  не  менее  тошнотворным, чем  запах,
исходящий от  жабоподобных  лунных тварей.  А  потом показались  оба  отряда
упырей,  дополнив жуткую панораму на вершине скалы.  Со всех сторон полетели
дротики, и  раскатистый  визг и  звериный  вой  полулюдей  слился  с  адским
всхлипыванием флейт, произведя неописуемую демоническую какофонию. То и дело
с узких  хребтов скалистого мыса  в воду  летели  тела --  и те  из них, что
падали в гавань, тут же пожирались подводными  хищниками, о чьем присутствии
свидетельствовали бурлящие пузыри на воде.
     Полчаса  продолжалась великая битва, пока на западном утесе захватчиков
не уничтожили  почти  полностью. На  восточном же утесе, где находился вожак
воинства  лунных  тварей, упырям  не  сопутствовал  успех,  и  они  медленно
отступали к склону  центральной скалы. Пикман приказал  быстро  выслать туда
подкрепление из города, и приданные силы оказали существенную помощь воинам.
А когда завершилась битва на западном утесе, победители-упыри тоже поспешили
к  соседнему  утесу  на  помощь  соплеменникам. Им  удалось  переломить  ход
сражения, и  они  вынудили  нападавших вернуться на узкий хребет. Полулюди к
этому времени были  почти все перебиты,  но уцелевшие  жабоподобные отчаянно
бились огромными пиками, которые они  сжимали в своих  могучих лапах. Момент
для использования дротиков был упущен, и битва перешла в рукопашную.
     По  мере того  как возрастал накал боя,  число падающих  в  море  жертв
увеличивалось.  Многие  упавшие  в  воды  гавани   стали  жертвами  незримых
подводных  хищников,  из  тех же,  кто упал в открытое море, кому-то удалось
выбраться на прибрежные скалы, и стоявшая все это время поблизости вражеская
галера подобрала из  воды нескольких лунных тварей. Прибрежные  утесы, кроме
места  высадки  монстров,  были абсолютно неприступны,  так  что  никому  из
упырей, расположившихся на вершине скалы, не удалось  спуститься к передовой
линии  боя.  Кого-то из  них  пронзили насмерть  пущенные с вражеской галеры
дротики, кого-то убили  лунные  твари,  но кое-кто все  же  уцелел. Когда же
сухопутному  отряду уже  более  ничто не угрожало, галера Картера  вышла  из
гавани и  отогнала  вражеский  корабль  далеко  в  открытое  море,  а  потом
бросилась  на помощь  упырям,  которые остались на скале  или  барахтались в
воде. Лунных тварей, выброшенных на прибрежные скалы, быстро уносили прочь.
     Наконец, когда галера лунных тварей ушла далеко от острова и вторгшееся
воинство  закрепилось  в  одном месте, Картер выдвинул  значительные  силы с
восточной части мыса в тыл врагу, после чего  судьба битвы была  предрешена.
Атакованные с  двух флангов, боевые порядки мерзких  захватчиков были быстро
расчленены и сброшены в море,  и к вечеру вожаки упырей решили,  что  остров
вновь очищен от неприятеля. Вражеская  галера  тем временем  исчезла, и было
решено  покинуть  остров-утес,  пока  превосходящие силы  лунных  тварей  не
собрались в кулак и не бросились в новую атаку на победителей.
     Итак,  к ночи Пикман и  Картер собрали всех оставшихся в живых упырей и
после пересчета обнаружили, что в ходе вчерашней битвы они потеряли четверть
состава.  Раненых  разместили  в  трюме,  так  как  Пикман  всегда  выступал
противником старого обычая  упырей  убивать  и  пожирать  трупы  раненых,  а
здоровых воинов посадили  на  весла  или расставили там,  где их присутствие
могло  быть  полезно.  Галера  заскользила  под  низкими   фосфоресцирующими
облаками,  и  Картер без сожаления покинул остров жутких  тайн,  и перед его
мысленным  взором  стоял  неосвещенный  зал  с  куполообразным  потолком,  с
бездонным  колодцем  в центре  и  отвратительной бронзовой дверью  в  стене.
Рассвет застал корабль на рейде саркомандс-кого базальтового причала, где их
до сих  пор  терпеливо дожидались ночные  призраки-часовые,  сидевшие, точно
черные  рогатые  горгульи,  на поверженных  колоннах и  разрушенных сфинксах
страшного города, что возник и угас до появления на земле человека.
     Упыри разбили  лагерь среди саркомандских  обломков, выслав вестника за
ночными призраками, которые должны были стать их скакунами. Пикман  и прочие
вожаки  пылко выразили Картеру  благодарность  за оказанную  помощь.  Теперь
Картер  понял,  что  его  планы  близки к  осуществлению  и  что  он  сможет
воспользоваться помощью своих страшных  союзников не  только  для  выхода из
этой части сновидческого мира, но и для успешного завершения поиска богов на
вершине неведомого Ка-дата и чудесного  предзакатного  города, который  боги
столь странным образом не допускали в его сны. Он говорил об это с  вожаками
упырей,  поведав им все, что было ему известно о холодной пустыне, где стоит
Кадат,  и  о  чудовищных  птицах  шантак,  и  о  горах, в которых  вырублены
двуглавые стражи Кадата. Он говорил о том, насколько опасны птицы шантак для
ночных призраков, и  о том,  как  гигантские  лошадиноголовые птицы с криком
уносятся  прочь от черных  расщелин  высоко  на  серых  хребтах,  отделяющих
Инкуанок от чудовищного Ленга. Еще он рассказывал о тайнах ночных призраков,
изображенных  на  фресках в  безоконном  монастыре  неописуемого  верховного
жреца, и о том, что даже Великие боги их  боятся, и  что их владыка вовсе не
ползучий  хаос Ньярлатотеп,  а  древний  седой  Но-денс, Повелитель  великой
бездны.
     Обо всем  этом Картер поведал  столпившимся вокруг него упырям, и потом
изложил свою просьбу и  сказал, что считает себя вправе попросить их о такой
же услуге,  как  и  та,  что  была  не  так давно  оказана им собакоподобным
прыгунам.  Он  изъявил желание,  чтобы ночные  призраки  перенесли  его  над
гористой страной птиц шантак прямо в холодную пустыню, туда, куда не ступала
нога смертного. Он хотел перелететь к ониксовому замку на вершине неведомого
Кадата в  холодной пустыне  и упросить Великих богов  подарить  ему чудесный
предзакатный город, к которому они его не допускают; он не  сомневался,  что
ночные призраки  доставят  его  туда  без особого  труда, и  он  минует  все
опасности,   подстерегающие   его  на  равнине  и   на   ужасных   двуглавых
горах-сторожах, что навечно притаились  в  серых сумерках. Рогатым  безликим
тварям это путешествие ничем не  грозит, ибо их страшатся даже сами Великие.
И  даже  если  Великие  предпримут  какие-то  неожиданные  шаги,  ибо  самых
неожиданных вещей следует ждать от Великих,  привычно надзирающих за  делами
добрых земных богов, ночным призракам их не следует бояться, так как внешние
адские  пределы  не  опасны  безгласным  скользким  летунам,  чьим  владыкой
является не Ньярлатотеп, а могущественный древний Ноденс.
     Стая  из   десяти-пятнадцати   ночных   призраков,   продолжал  Картер,
несомненно  отпугнет  птиц  шантак,  хотя,  возможно,  стоит  взять  с собой
нескольких упырей, чтобы совладать с этими крылатыми тварями, ибо их повадки
лучше  известны  упырю, чем человеку.  Крылатый отряд  мог бы  высадить  его
где-нибудь  в легендарной ониксовой цитадели  и  затаиться в укромном месте,
дожидаясь  его  возвращения или условного сигнала,  когда он пройдет  внутрь
замка помолиться земным богам. Если же кто-то из упырей захочет сопровождать
его  в  тронный  зал Великих, он  будет  им благодарен,  ибо их  присутствие
придаст больше значимости и  достоинства его просьбе. Он, впрочем,  не будет
на этом настаивать и  хочет лишь с их помощью долететь до Кадата и вернуться
обратно,  а  их последнее путешествие  будет либо к  чудесному предзакатному
городу, если боги отнесутся  к его просьбе благосклонно, или назад  к вратам
Глубокого Сна  в зачарованном лесу, в случае если его  молитвы  не  возымеют
действия.
     Пока  Картер говорил,  все  упыри  слушали его  с великим  вниманием, и
вскоре небо почернело от слетевших  стай ночных призраков, за которыми ранее
послали  вестника.  Крылатые   твари  уселись  полукольцом  вокруг  упырьего
воинства,  дожидаясь, пока собакоподобные вожаки закончат обсуждение просьбы
земного  путешественника. Упырь-Пикман  с  серьезным видом  долго лопотал со
своими соплеменниками, и  в конце концов Картеру предложили даже больше, чем
он ожидал. Как он помогал упырям в битве с лунными тварями, так и они окажут
ему помощь в дерзком путешествии  к пределам, откуда никому еще  не довелось
вернуться, и они готовы выделить ему своих  союзников,  ночных призраков, не
только в  нужном  количестве,  но и все  их  воинство, и  ветеранов  прежних
сражений, и молодых ночных призраков, за исключением лишь небольшого отряда,
оставшегося на захваченной  черной галере, и раненых в бою на острове-утесе.
Они  будут готовы к полету, когда  он  пожелает,  а  по  прибытии  на  Кадат
внушительный отряд упырей будет сопровождать  его все время, пока  он  будет
говорить с земными богами в их ониксовом дворце.
     Испытывая огромную радость  и  благодарность, Картер вместе  с упырьими
вожаками  приступил к выработке плана дерзновенного путешествия. Они решили,
что крылатое воинство полетит высоко над  чудовищным Ленгом,  над безымянным
монастырем  и  ужасными  каменными деревнями и  сделает  остановку  лишь  на
гигантских серых пиках,  чтобы переговорить  со столь пугающими птиц  шантак
ночными призраками,  чьи подземные лазы  проникли  глубоко в  недра  скал. А
потом,  следуя  советам, полученным  от  обитателей тех  горных  лазов,  они
выберут конечный маршрут, и приблизятся к неведомому Кадату либо со  стороны
пустыни  и   гор  к  северу  от  Инк