беседник осторожно заметил:
   -  Я  говорил  раньше,  моя  королева,  и  готов  повторить:  обладая
сокровищами из хранилища древних, мы более не нуждаемся  в  "Медузе".  А
пытаясь во что бы то ни стало ее заполучить, мы встаем на  неизведанный,
опасный путь.
   Ее глаза блеснули холодным огнем.
   - Прекрасно, Пангой! Значит, ты хочешь, чтобы я выступила в поход без
"Медузы"? Хочешь, чтобы легионы роботов  улетели  на  завоевание  миров,
понимая при этом, что мудрецы  с  Тревелона  наверняка  выступят  против
меня, как они обычно выступают против любого завоевателя?  Понимая,  что
Тревелон может использовать "Медузу" в  борьбе  со  мной?  И  главное  -
прекрасно зная, что это за сокровище - "Медуза"?
   Он покачал головой:
   - Вы не правы, моя королева! Вы исказили смысл  моих  слов.  Я  знаю,
какая страшная сила заключена в "Медузе".  Я  знаю,  что  вечность  тому
назад, еще до того, как бог Валкир заключил  его  в  Железную  Башню,  с
помощью этого камня едва не завоевали Вселенную. Но осмелюсь дать совет:
сначала пошлите армаду роботов на Тревелон. Сокрушите  его,  прежде  чем
бросить  силы  против  остальных  миров.  Тогда  уже  никто  не   сможет
использовать "Медузу" против вас, поскольку злобные  карлики  Смерти  не
знают, как проникнуть  в  Железную  Башню,  чего,  кажется,  уже  нельзя
сказать об этом самозванце Зарлаке.
   Она недовольно передернула плечами:
   - Сейчас я не готова бросить вызов магам Тревелона.
   Он тонко улыбнулся:
   - Совершенно верно. Вы не готовы  к  завоеваниям  даже  миров  нашего
звездного скопления. Тогда зачем надо было  хватать  этого  толстенького
мага и землянина, тем самым вызывая ненужный интерес к себе  со  стороны
Зарлака и Тревелона? До сегодняшнего дня оба они старались  не  замечать
нашего  существования.  Они   знают,   что   вы   безраздельно   правите
Зангримаром, могут догадываться о вашем могуществе, но до сих пор вы  не
демонстрировали открыто  своей  враждебности  по  отношению  к  звездным
мирам. Мудрецы с Тревелона не могут знать, что вы проникли  в  Хранилище
Времени и завладели научными сокровищами старой империи.  Они  не  могут
знать, что вы оживили Космическое Зеркало, тем самым получив возможность
наблюдать за их советами и узнавать их планы. Так вы узнали о "Медузе" и
об их намерении украсть ее, прежде чем это сделает Зарлак,  чтобы  затем
надежно спрятать или уничтожить. Но, перейдя к  открытым  действиям,  вы
начали большую игру. Отныне мы уже не сможем действовать втайне.
   В  его  мягком  полушепоте  присутствовала  железная  логика.  Азейра
нетерпеливо поежилась при справедливом упреке.
   - Да, да, Пангой, я все понимаю. Но сейчас слишком  поздно  приводить
разумные доводы. Если я не вмешаюсь и не заставлю Кирина украсть  камень
для меня,  его  украдет  тревелонец  или  Зарлак,  и  тогда  они  смогут
воспользоваться им для отражения атаки моих легионов. Именно они, хотя и
не сознавая того, вынудили меня перейти к активным  действиям.  Так  или
иначе, дело сделано. Время словесных споров кончилось. А  сейчас  оставь
меня!
   Пангой вздохнул. И вот так каждый раз. Еще не было случая, чтобы  они
пришли к единому мнению.  Поклонившись,  он  мягкой  поступью  вышел  из
зеленого зала, оставив Королеву Ведьм сидящей в небрежной позе на  троне
наедине со своими мыслями.
   Стальные  стражи  вели  Кирина  и  Темуджина  по  извилистым   улицам
сверкающего  города.  Повсюду  они  замечали   признаки   высокоразвитой
технологии. Приглушенно гудели фабрики-автоматы, без устали  выдавая  из
своих цехов лучевое оружие, боевые самолеты и космические корабли. Мимо,
неизвестно куда и откуда, проходили колонны металлических воинов. В небе
над городом,  словно  стальные  насекомые,  кружили,  взмывали  вверх  и
обрывались  вниз  флаеры.  Фантастических  размеров  башни  ослепительно
сверкали.
   Попадались и люди, но очень  немного.  Похоже  было,  что  гигантские
роботы по численности давно превзошли прежнее население планеты.  Те  из
людей, кого им удалось увидеть за время, пока конвой вел их  по  улицам,
выглядели бледными и изнуренными, в  глазах  аборигенов  читался  страх,
поникшие плечи часто вздрагивали. Все  говорило  о  том,  что  делами  в
городе заправляли металлические воины.
   Через некоторое время пленников привели на площадку,  где  их  ожидал
флаер - летательный аппарат в  виде  овальной  платформы  из  блестящего
металла длиной футов десять с бортиком  по  периметру  кабины.  Один  из
роботов встал у кресла  пилота  перед  невысоким  пьедесталом  из  слабо
светящегося  кристалла,  внутри   которого   поблескивали   разноцветные
огоньки.  Над   поверхностью   пьедестала   робот   проделал   несколько
своеобразных движений, не ускользнувших от внимательного взгляда Кирина,
старательно  делавшего  вид,  что  вопросы  обращения  с  аппаратом  его
совершенно не волнуют. Ему вдруг пришло в  голову,  что  если  потом  им
придется удирать из этой  металлической  столицы,  то  умение  управлять
таким вот жучком может оказаться весьма кстати. Пока  что  он  не  нашел
ничего сложного.
   Овальная платформа легко оторвалась от земли и  устремилась  в  небо.
Невидимое излучение, испускаемое нижней поверхностью,  подняло  флаер  и
плавно, понесло вперед. Кирин не упускал  ни  одного  движения  стальных
пальцев, бегавших по пульту управления. Он обучался  искусству  вождения
воздушным кораблем.
   Вот они пронеслись между двумя башнями  из  стали  и  стекла,  каждая
высотой в милю. Затем  какое-то  время  парили  над  путаницей  дорог  и
переброшенных над ними ажурных мостиков. Корабль  держал  направление  к
сердцу древнего города. В конце концов  Кирин  решил,  что  это,  должно
быть, один из городов  империи,  брошенный  несколько  веков  назад,  но
каким-то чудом сохранивший за  тысячу  лет  после  падения  Карины  свою
систему управления. Но кто правил на планете  все  столетия  со  времени
крушения империи - люди или воины-роботы? Судя по бледным, изможденным и
испуганным лицам тех немногих людей,  что  встретились  им  на  пути,  в
начальниках здесь ходили железные гиганты.
   Они подлетали к центру города. Впереди появились  очертания  огромной
крепости. Судя по местоположению и размерам, это было средоточие власти.
Корабль мчался прямо вперед,  и  по  мере  того,  как  они  подлетали  к
крепости,  зоркие  глаза  Кирина  все   отчетливее   различали   колонны
металлических воинов, со всех сторон марширующих к центральной цитадели.
Бледные лучи короткими вспышками отрывались от крыши,  купола  и  мощных
стен - надежная защита от случайного  гостя  или  внезапного  вторжения.
Кирин сдвинул брови. Все-таки лучше бы они сразились за свободу. Похоже,
крепость совершенно неприступна. Так просто им отсюда не удрать...
   Но тут же он утешился, вспомнив, что как-никак, а он Кирин с Теллуса,
самый талантливый  из  всех  воров,  каких  знает  Звездная  Гроздь.  За
многолетнюю практику ему  довелось  побывать  в  местах  и  не  с  такой
охраной.  Он  часто  хвастал,  что  с  набором   воровских   миниатюрных
инструментов, с  которым  он  никогда  не  расставался,  с  доскональным
знанием всех видов дверей и запоров для него не существовало крепости, в
которую он не смог бы проникнуть.
   Хотя, с другой стороны, ему едва ли не впервые придется ломать голову
над  тем,  как  половчее  выбраться  наружу,  а  не   забраться   внутрь
крепости...
   Флаер скользнул над дворцом и  мягко  опустился  на  выступ  в  стене
крепости. Вокруг Кирина и доктора сомкнулся стальной отряд, и их  повели
в мрачный бастион за массивными воротами.
   Стальные створы за ними закрылись, и в лязге металла обоим почудилась
мрачноватая нотка безысходности.

5. ЗАЛ СО СФИНКСАМИ

   Камера,  куда  металлические  воины  водворили   Кирина   и   доктора
Темуджина, была обставлена скорее роскошно,  чем  с  обычным  удобством.
Глаз всюду натыкался на стены, обшитые панелями  из  бесценного  винного
дерева, растущего только на планетах-садах. Пол был выложен в  шахматном
порядке квадратами зеленого и желтого мрамора,  мерцающие  ковры  ручной
работы почти сплошь устилали его. Обшитые шелком  диваны  располагали  к
отдыху, а на низких подставках из редких пород деревьев  стояли  вазы  с
букетами ярких цветов.  С  бронзового  треножника  спиралями  поднимался
бледно-зеленый дымок, наполняя воздух тонким ароматом. Кирин  принюхался
и удовлетворенно хмыкнул. Это было изысканное сочетание жженой корицы  с
маслом белого нарда с Долмента.
   - Ничего себе, тюряга! - ухмыльнулся он. Темуджин угрюмо огляделся.
   - Знаешь, парень, - совсем не весело пропыхтел он, - здесь может быть
полно удобств, но это все-таки - увы! - тюрьма. - Он устало опустился на
один из мягких диванов и спрятал в ладонях свое полное красное лицо. - Я
не упоминал об этом раньше, но дело в том, что у себя на Тревелоне я  не
в особом почете у старших братьев  Ордена,  -  нехотя  заговорил  он.  -
Собственно, ради искупления грехов мне и доверили эту важную  миссию;  и
если бы  я  выполнил  ее  удачно,  то  получил  бы  прощение.  Увы,  все
обернулось хуже не придумаешь, задание я провалил, все кончено! О,  горе
мне, горе!..
   Но Кирин только рассмеялся и похлопал толстяка по поникшему плечу:
   - Выше голову, док! Наши дела не так уж плохи, а  со  временем,  быть
может, переменятся к лучшему. Кто бы здесь ни правил,  он  запросто  мог
запихнуть нас в холодное, мрачное подземелье. Из их любезного  обращения
я заключаю, что он - или они - пекутся о нашем здоровье, иначе зачем эти
нежности? Так что, старина, мы еще повоюем!
   Маг оторвал ладони от лица, в его глазах мелькнули живые огоньки.
   - С чего ты взял,  что  наши  дела  могут  измениться  к  лучшему?  -
недоверчиво спросил он. - У тебя что, есть какой-нибудь план?
   - Все может быть, - загадочно усмехнулся Кирин.
   - И ты всерьез полагаешь, что сможешь нас отсюда вытащить? Но как?  У
тебя же забрали лучевой пистолет, а у меня - силовой хлыст! Мы безоружны
и в окружении врагов...
   Он оборвал себя, увидев жест Кирина, призывавший  к  молчанию.  Дверь
медленно  открывалась.  Кирин  насторожился,  ожидая  увидеть  очередное
металлическое чудище, но вместо этого его глазам  предстала  молоденькая
девушка с подносом в руках, уставленным едой. Одобрительным взглядом  он
прошелся по ее соблазнительной фигурке. У нее было  на  что  посмотреть.
Стройная блондинка, с волосами, точно сотканными  из  золотых  нитей,  и
живыми, цвета изумруда глазами. Округлая линия бедер  притягивала  глаз,
полные губы были  созданы  для  поцелуя.  Короткая  рубашка,  серебряные
пластинки на груди, посеребренные туфли и шелковая  набедренная  повязка
не  могли  скрыть  ее  очарования.  На  вид  ей  можно  было  дать   лет
восемнадцать.
   -  Выходит,  не  все  они  здесь  железные?   -   усмехнулся   Кирин.
Устанавливая поднос на низкий столик, девушка  метнула  на  него  из-под
ресниц пытливый взгляд. На подносе дымились  блюда  с  ароматным  мясом,
лежали пирожные, стояла ваза с фруктами. Венчал поднос графин с вином.
   - Когда мы вошли в город, то видели на улицах нескольких  человек,  -
сказал Кирин, - и все они выглядели какими-то  бледными  заморышами.  Ты
смотришься совершенно иначе. Как тебя зовут, детка?
   - Каола, - тихо ответила она. - Каола с Нар. Я рабыня при  дворце,  и
потому ко мне относятся лучше, чем к городским жителям. Но я  не  должна
была заговаривать с вами: что, если она сейчас нас слушает?
   - Кто - "она"? Правительница города? - быстро спросил Кирин.
   Но девушка уже направилась к двери, знаками  давая  понять,  что  она
боится.
   - Если все горничные в этом отеле похожи на нее, - садясь  за  еду  и
как  бы  размышляя  вслух,  заметил  он,  -  то  я,  пожалуй,  не  прочь
задержаться здесь на некоторое время.
   В ответ Темуджин только застонал и обхватил голову руками.
   - Взбодритесь, док, выпейте вина, - подал совет вор. Пожилой  чародей
скорбно покачал головой.
   - Не говори мне о нем! - вздохнул он. - Именно из-за моего  пагубного
пристрастия к  этому  зелью  Орден  и  возложил  на  меня  столь  тяжкое
поручение... хотя... может быть,  одну  лишь  капельку...  -  неуверенно
пропыхтел  он.  Кирин  налил  ему  полный  бокал.  -   Исключительно   в
медицинских целях,  знаешь  ли,  -  попытался  он  оправдаться,  заметив
насмешливую улыбочку Кирина.
   Прошло несколько часов, прежде чем за ними явились  стальные  стражи.
Кирин счел за благо предупредить товарища против  поспешных  действий  и
необдуманных слов.
   - Смотрите и  слушайте  -  больше  от  вас  ничего  не  требуется,  -
отрывисто бросил он.  -  Разговоры  предоставьте  мне.  Но  держите  ухо
востро. Для нас сейчас важна любая мелочь. Никогда не знаешь, что  потом
может пригодиться.
   Чародей что-то недовольно пробурчал  под  своими  бандитскими  усами,
однако покорно зашагал из комнаты вслед за вором  под  охраной  роботов.
Они проходили коридорами и покоями, раз от разу  красивее  и  роскошнее.
Тысячи видов тщательно подобранных камней составляли мозаику контрастов.
Зеленый, как липа, мрамор с Вегана, желтый гранит с Аргонида и молочный,
светящийся бархатный камень с призрачной Луны. Лоснящийся голубой камень
из карьеров Ириана и этот неповторимый кроваво-красный алебастр, который
добывает в копях пустынных холмов на Бартоске тигровый  народ,  рыча  от
ярости под плетями  крылатых  людей  -  своих  хозяев.  Столь  редкое  и
необычное сочетание красок производило неповторимый эффект  изящества  и
утонченности.
   Наконец они вступили в огромный  зал,  чей  величественный  крестовый
свод терялся в сумрачной тени высоко над их головами. Мощные сфинксы  из
гладкого черного камня стояли вдоль стен  этого  зала,  их  зеленые,  из
крупных драгоценных камней глаза загадочно горели на сумрачных лицах.  В
зале со сфинксами  шел  пир,  отовсюду  слышались  приглушенные  голоса,
которые стихли  при  их  появлении.  Взгляд  Кирина  лишь  скользнул  по
разодетым в шелк лордам и скрытым под вуалями  дамам  и  остановился  на
статной, томного вида женщине, в небрежной позе  восседавшей  на  троне.
Она была восхитительна, безупречную красоту ее  обнаженных  рук  и  плеч
цвета зеленого жадеита не скрывало  закрытое  платье  из  переливающейся
серебром ткани.  В  шелковых  локонах  темнее  самой  полуночи  сверкала
бесценная тиара,  усеянная  бледно-красными  бриллиантами.  Встретив  ее
жгучий взгляд, Кирин уже не мог оторваться от этих  темных,  похожих  на
две черные звезды глаз.
   Он вдруг почувствовал, как вздрогнул стоявший рядом с ним толстенький
чародей.
   - Боги Вселенной! - едва слышно выдохнул Темуджин. - Я слышал об этой
женщине! Другой такой в нашей  галактике  быть  не  может.  Это  Азейра,
Королева Ведьм!
   - Значит, мы на Зангримаре, единственной планете  звезды  Сольфис,  -
задумчиво произнес Кирин. Но глаза всех присутствующих  были  устремлены
на них, и времени для разговоров не оставалось.  Королева  величественно
кивнула  головой,  и  стража  провела  пленников  к  особому  месту   на
возвышении, рядом с троном.
   - Прошу вас, досточтимые гости, присоединиться к нашему  празднеству,
- обратилась она к ним; ее голос, низкий, гортанный, завораживал.  Кирин
вознамерился было отпустить шуточку, сравнив любезность ее  слов  с  тем
фактом, что они очутились здесь  не  по  своей  воле  и  содержатся  под
стражей, но внезапно обычное остроумие изменило ему, и слова  так  и  не
слетели с языка.  Азейра  разглядывала  его  с  нескрываемым  выражением
любопытства и холодного одобрения. Ему показалось  даже,  что  в  глазах
королевы промелькнуло восхищение.  У  Темуджина  от  их  немого  диалога
противно засосало под ложечкой,  он  делал  всяческие  попытки  остеречь
своего молодого друга от коварства этой женщины, но тот вел  себя  будто
во сне и, похоже, уже мало что соображал.
   В конце концов маг бросил свои нашептывания и  без  остатка  предался
роскошному обеду. Судя по тому, что  он  слышал  об  изумрудной  даме  с
Зангримара,  Кирину  была  уготована  участь  многих  -  пасть   жертвой
ослепительного очарования ее непревзойденной красоты.
   Между тем пир, к которому Темуджин присоединился с видимой  неохотой,
был воистину великолепен. Процессии юных рабынь, одетых в той же манере,
что и девушка Каола, обносили гостей множеством разнообразных  блюд,  из
которых те поспешно выбирали себе по вкусу. На огромных блюдах чеканного
золота,  электрума,  серебра,  искрящегося  чейя  нескончаемой   чередой
проплывали то запеченный целиком лунный бык, то  жаренный  в  гвоздичном
масле шинке с Беги, то бифштекс из редкого фарвизийского снежного тигра,
то дымящиеся в подливе из ароматных трав клецки, то самый фантастический
по утонченности вкуса десерт с пирожными, консервированными  фруктами  и
желе.
   Темуджин  с  завидным   аппетитом   навалился   на   еду,   постоянно
прикладываясь к различным напиткам. Там были и зеленые вина с  Шазара  и
Беллерофона, и густой эль с Нетарны  и  Хорвера,  и  огненная  пурпурная
жидкость с Валтома, и покрытые инеем кубки искристого неола, и чего  там
только не было. Самые разные вина и ликеры на  любой  вкус  с  полусотни
миров.
   Пережевывая   кусочек    нежнейшего    мяса    чадорийского    оленя,
приготовленного в густом остром  соусе,  Темуджин  решил  примириться  с
положением пленника, здраво  рассудив,  что  если  бы  во  всех  тюрьмах
заключенным подавали подобные царские обеды, то  лишь  немногим  из  них
пришло бы в голову домогаться свободы!
   Азейра пригласила Кирина к разговору. В обычных условиях вор проявлял
в общении с женщинами и остроумие, и  галантность.  Но  это  загадочное,
излучающее свет существо внушало ему благоговейный страх.  Он  никак  не
мог отвести от нее глаз, без остатка отдавшись нежной музыке  мягкого  и
ровного, словно мурлыканье кошки, голоса. Она распространяла вокруг себя
едва ли не физически  ощутимую  ауру  пьянящего  сексуального  влечения,
противиться которому было и невозможно, и бессмысленно. Жадным  взглядом
он выхватывал то безупречной формы обнаженные руки королевы, то  плавный
изгиб тяжелых бедер, то зрелые округлости груди. За все это пиршество он
едва ли прикоснулся к стоявшим перед ним яствам и изысканным напиткам.
   Несмотря на действие чар, землянин пытался сохранить  здравый  смысл.
Не вызывало сомнений, что Королева Ведьм прибегла к манящей  силе  своих
соблазнительных форм, очарованию голоса и черной  магии  глаз,  чтобы  в
очередной раз завоевать поклонника, а потому, собрав волю  в  кулак,  он
боролся против женского колдовства с яростью мужчины.  Он  с  удивлением
отметил, насколько милы девушки, прислуживавшие  на  пиру,  -  воистину,
только женщина, беспредельно уверенная в  неотразимости  своей  красоты,
решилась бы окружить себя столь прелестными юными  созданиями.  Развивая
мысль, он пришел к выводу, что подобная самоуверенность имеет  в  основе
неслыханное самолюбие. Это давало ему в руки ключик  к  Азейре,  что,  в
свою очередь, могло помочь нащупать брешь в ее обороне. Если  бы  только
он мог противиться ее чарам, пренебречь ее прелестями...
   - Позвольте просить вас, госпожа, ответить прямо на прямой вопрос,  -
начал он быстро - что угодно, лишь бы кончить  эту  никчемную  словесную
пикировку. -  Признаться,  нам  с  другом  интересно,  почему  вы  силой
посадили наш корабль на своей планете.
   Ее миндальные глаза блеснули бриллиантовым огнем.
   - Ну что ж, - мягко сказала она. - Вот мой прямой ответ. Слушайте:  я
тоже хочу нанять вас для того, чтобы украсть "Медузу".
   Он вздрогнул, но сумел сдержать себя, надеясь, что лицо не выдало его
удивления. Прежде чем он нашелся, что ответить, она заговорила снова.
   - Отбросим недомолвки, - сказала Азейра. - Вы мне нужны для того  же,
для чего понадобились  Тревелону.  Только  вору  такого  класса  могу  я
доверить столь важную миссию.  Человек  менее  значитель