бы не глаза, светло-голубые и безжизненные, которые очень старили его. На бедре у него красовался меч, сияющие новизной ножны которого наводили на мысль о том, что владелец не часто пользуется им. Джордан сам не знал почему, но его взгляд задержался на этом человеке. Что-то такое было в Аргенте, что-то... холодное.
     Мессир Гэвэйн стоял справа от графа Родрика, опершись о стену. Он преспокойно жевал холодную куриную ножку, похоже совершенно не беспокоясь о том, куда с нее капает жир. Джордан был не в силах выносить такое зрелище, желудок его бунтовал, и актер одарил рыцаря одним из самых своих хмурых взглядов. Гэвэйн посмотрел на него с пренебрежением и вновь перенес все свое внимание на куриную ногу. Мессир Гэвэйн Тауэрружский... Джордану показалось, что это имя ему откуда-то знакомо, но откуда именно - он никак не мог вспомнить. Возможно, мессир Гэвэйн был одним из не самых знаменитых героев Войны Демонов... Он был высок и мускулист, несмотря на возраст - далеко за пятьдесят, - его грудь и плечи поражали своей мощью. Кольчуга поблескивала из-под крестьянского плаща, и от взгляда Джордана не укрылась боевая секира, висевшая на боку у рыцаря, покрытые сединой волосы которого были подстрижены старомодно. Таких причесок не носили уже, наверное, лет десять. Его обветренное лицо покрывали резкие морщины, а темные глаза смотрели на Джордана с непередаваемым высокомерием. Мощь его иссеченных шрамами рук приводила в трепет, но, несмотря на кажущееся безразличие, он был напряжен не менее Джордана. Для пытливого наблюдателя все в Гэвэйне просто кричало о том, что он - опытный и искушенный в своем мастерстве воин. Актер вдруг подумал, что если этой троице придет в голову напасть на него, то первым, кого ему следует атаковать, будет мессир Гэвэйн. При этом Джордану придется проявить все свое проворство, потому что второго шанса ему просто не представится.
     - Вы изволите говорить о роли в постановке? - обратился Джордан к графу Родрику.
     - Это будет величайшая из ролей, которую Вам когда-либо доводилось сыграть, - ответил Родрик.
     - А какова плата? - поинтересовался Джордан.
     - Десять тысяч дукатов, - ответил Роберт Аргент. Голос его был ровным и звучал невыразительно. Взгляд его холодных немигающих глаз сосредоточился на актере.
     Джордану стоило огромного труда сохранить спокойное выражение лица. Десять тысяч дукатов! Больше, чем ему когда-либо удавалось заработать за год. Даже тогда, когда он был в зените славы. А это было так давно. Десять тысяч дукатов... Нет, здесь какая-то ловушка.
     - Предположим, только предположим, что меня интересует это предложение, - сказал он, стараясь тщательно подбирать слова, - и что же за роль предстоит мне сыграть?
     - Ничего сложного, - ответил Родрик, - принца, среднего из трех сыновей. Правда, существует большое количество деталей, которые Вам предстоит запомнить наизусть, но для актера с Вашей репутацией трудностей с этим быть не должно. В конце концов, Вы же Великий Джордан, - тут он сделал паузу и слегка нахмурился. - Мы будем использовать это имя, или Вы предпочитаете, чтобы я называл Вас иным, мирским, если можно так выразиться, именем?
     Актер пожал плечами:
     - Меня вполне устраивает это, к тому же я его заработал.
     - Ваше сегодняшнее представление произвело на меня весьма глубокое впечатление, - сказал Родрик. - Вы сами написали пьесу?
     - Разумеется, - ответил Джордан, - бродячий актер должен уметь выбирать материал, соответствующий уровню своей аудитории. Временами зрителю требуется остроумие и риторика, иногда - чародейство и пиротехника. Каждый раз по-разному. Вам понравился мой "Магистр Ордена колдунов"? Я немало потрудился в поисках прототипа и льщу себя надеждой, что сумел ухватить сущность героя.
     - Никоим образом, - вмешался мессир Гэвэйн. В его неприятном голосе послышались резкие нотки. Он покосился на обглоданную кость в руке и бросил ее через плечо. Желудок Джордана вновь подвергся испытанию, и актер зло стрельнул глазами в рыцаря.
     - Ах вот как? Не дадите ли Вы, мессир Гэвэйн, себе труд поведать мне, каков он был на самом деле?
     - Не пропускал ни одной юбки и слишком много пил, - сказал Гэвэйн.
     - Он был великим колдуном! - с горячностью воскликнул Джордан. - Это всеобщее мнение! Он спас Лесное Королевство от князя демонов! Хотя, конечно, о нем ходили всякие слухи, но мало ли что болтают люди? А потом... у меня все получается гораздо зрелищнее.
     Мессир Гэвэйн пожал плечами и отвернулся.
     - Полагаю, будет лучше вернуться к обсуждению предмета нашей беседы, - ледяным тоном произнес Родрик, бросив сердитый взгляд на рыцаря, - тем более что я до сих пор еще не услышал от Вас, принимаете ли вы наше предложение, господин актер?
     - Принимаю, - сказал Джордан, - ничего лучшего у меня сейчас нет.
     За десять тысяч дукатов он сыграл бы и лошадиную задницу в карнавальном представлении, причем не поскупился бы даже на звуковые эффекты, но сообщать об этом своим нанимателям Джордан отнюдь не собирался. Может, удастся расколоть их на аванс?.. Он посмотрел на графа Родрика:
     - Итак, ваша светлость, не перейти ли нам прямо к делу? В чем все-таки состоит моя роль и когда надо приступать?
     - Вы приступите немедленно, - ответил за всех Аргент, - Вам надлежит отправиться вместе с нами в Полуночный Замок и перевоплотиться в принца Виктора Редгартского.
     Сердце у Джордана ушло в пятки, секунду-другую он не мог решить, что было бы сейчас уместнее - завопить или грохнуться в обморок.
     - Давайте забудем об этом! Вы, конечно же, пошутили! Я не собираюсь впутываться ни в какой заговор и вовсе не желаю участвовать в совершении государственного переворота. Я как-то видел, как одного человека вздернули, растянули, а потом четвертовали. Бедняге понадобилось два часа, чтобы умереть, а вопить он перестал только потому, что охрип.
     - Речь вовсе не идет о перевороте, - мягко произнес Родрик. - Принц Виктор знает о подмене и дал на это свое согласие.
     Джордан подозрительно уставился на стоявшую перед ним троицу. Вид этих людей не позволял усомниться в серьезности сделанного ему предложения. Мессир Гэвэйн даже оторвал от стены свою спину и держался теперь прямо. Без всякой радости Джордан отметил, что правая рука рыцаря скрылась под плащом и замерла как раз в том месте, где висела секира.
     Джордан вновь перенес свое внимание на графа Родрика, вид которого внушал меньше опасений, чем угрожающая поза мессира Гэвэйна. Актер, насупившись, из последних сил постарался изобразить на своем лице вызов. Он засунул пальцы обеих рук за пояс, на котором висел меч, чтобы не было заметно, как они дрожат.
     - Если принц в курсе всего этого, тогда... о, тогда мне все понятно. Вы собираетесь использовать меня, как наживку-двойника, чтобы заманить наемного убийцу! Сделка не состоится. Я актер, а не мишень для лучников.
     - Мой дорогой друг, - начал граф Родрик, голос которого просто источал искренность, - позвольте уверить Вас в том, что мы не стали бы растрачивать ни единой крупицы вашего недюжинного таланта на исполнение роли простой приманки. Разрешите мне прояснить суть дела. Согласно закону и традиции, принцу Виктору надлежит участвовать в нескольких церемониях в Полуночном Замке. К несчастью, тяжелая болезнь приковала его к постели, лишив возможности исполнить необходимые обряды, что в свою очередь повлечет за собой потерю им прав наследника престола. Поэтому-то нам и потребовался человек, способный временно заменить принца и выполнить его обязанности. Только и всего.
     - А... - сказал Джордан, - теперь понятно.
     Он и на мгновение не допускал мысли, что Родрик сказал ему всю правду. Но на текущий момент он почел за благо сделать вид, что поверил в сказанное графом. В конце концов, если он что-то и узнал, будучи актером, это то, как аристократы умеют сорить деньгами. Если захотят, то и глазом не моргнув, швырнут под ноги артисту целое состояние. Надо только с умом раскладывать свои карты и нет-нет да и поглядывать себе за спину, тогда десять тысяч дукатов могут стать лишь началом...
     - Предположим, меня заинтересовала эта работа, - сказал он, как бы взвешивая каждое слово, - но ведь возникнут очевидные трудности. Внешность, например. Насколько мы с принцем похожи? Возможности применения грима ограниченны.
     - С этим как раз проблем не будет, - возразил Родрик, - я немного знаком с искусством колдовства. Достаточно одного простого заклятия, чтобы Вы стали двойником принца. Гораздо труднее вам будет убедить семью и друзей Виктора, что Вы тот, кем кажетесь. Вот для этого-то нам и понадобился актер Вашего уровня. Наши посланники исколесили всю страну в поисках подходящего человека. Можете себе представить, как мы обрадовались, когда нам донесли, что такой человек нашелся. Сказать Вам правду, мы и не знали, что вы находитесь в Редгарте...
     Джордан неопределенно пожал плечами:
     - У каждого на жизненном пути случаются взлеты и падения. Сделай вы мне такое предложение в это же время в прошлом году, я вынужден был бы отказаться. Я просто терялся от изобилия работы. Меня, если можно так выразиться, рвали на части. Но в данном случае вам повезло, я свободен и могу уделить вам все свое внимание.
     - В это же время в прошлом году, - вмешался Роберт Аргент, - Вы сидели в долговой яме в Хиллсдауне. Вы не играли в настоящем театре уже почти три года. Вы всего лишь бродячий актер, Джордан, и если вам не нужна эта работа, на ваше место найдется дюжина желающих.
     Джордан смерил его уничтожающим взглядом.
     - Таких, как я, - нет, - сказал он веско. - Я - Великий Джордан. Если вы произнесете еще хоть слово и то, что я услышу, мне не понравится, я удвою размеры гонорара. - Он демонстративно отвернулся от Аргента и глубокомысленно уставился на графа Родрика:
     - Эти чары, которые вы собираетесь наложить на меня, чтобы я стал похож на Виктора, могут ли они быть легко сняты после завершения работы?
     - Конечно, - ответил Родрик, - но сейчас, мой дорогой друг, мы некоторым образом торопимся. Нам предстоит неделя нелегкого пути в Полуночный Замок, и вскоре после того, как мы туда доберемся, начнутся церемонии. Боюсь, что мне необходимо услышать ваш ответ немедленно.
     "Десять тысяч дукатов... а может быть, и больше... Возможность начать все сначала... и роль, сыграть которую означает бросить вызов судьбе... Нет, здесь что-то не так. А мне плевать!"
     - Я с вами, - сказал Джордан, - можем отправиться, как только я запасусь свежей провизией.
     - Все необходимое у нас уже есть, - сказал Аргент - Пора произнести заклятие, Родрик. Мы и так уже потеряли уйму времени в этой грязной дыре.
     - Постойте, - воскликнул Джордан, - вы собираетесь совершить наложение волшебных чар прямо здесь? На виду у всех?
     - Никто не увидит нас в такой темноте, - возразил Родрик, - к тому же весь процесс требует очень мало времени и совершенно безболезнен. Уверяю, вам совершенно не о чем беспокоиться.
     Джордан покосился на Родрика с подозрением. Слова: "вам совершенно не о чем беспокоиться" постоянно повторяют странствующие дантисты, прежде чем, уперевшись коленом в вашу грудь, запустить вам в рот свои щипцы. Но спорить было не о чем. Это заклятие - неотъемлемая часть роли, которую он взялся сыграть. Он успел только подумать, что ему следовало проявить большую осторожность.
     Родрик попросил Джордана замолчать и поднял левую руку. Нахмурив брови, он что-то бормотал себе под нос. Джордан напрягал слух, чтобы различить едва слышные слова. Но те из них, которые ему удалось уловить, были сказаны на неизвестном языке. Они звучали резко, скрипуче и как-то... тревожно. Джордан сразу же подумал, не совершил ли он в конечном итоге ошибку? Граф Родрик замолчал и сделал резкое замысловатое движение левой рукой. Джордан почувствовал страх и удушье, а его кожа стала зудеть и чесаться, лицо исказила судорога. Чтобы коснуться его, актер попытался поднять руку, но не смог. Все тело его точно налилось свинцом. Он был не в состоянии поднять даже веки. Безуспешно старался он собраться с силами для сопротивления, и, когда стали совершаться первые превращения, злость уступила место панике. Кости его захрустели и затрещали, плоть содрогалась, кожа то вздымалась, то проваливалась, точно пузыри на водной глади. Ему хотелось убежать, хотя бы шевельнуться или закричать, но он не мог. Нараставший в нем ужас сделал новый виток, когда заливавшийся потом актер почувствовал, что все сильнее задыхается. Позвонки Джордана вытянулись, прибавляя ему два лишних дюйма роста. Боль пронзила трепещущие, удлинившиеся пальцы ставших изящными рук. Бугры новых мускулов вздулись под кожей груди, плеч и спины. Ноги стали длиннее, толще и мощнее. Черты его лица точно расплавились, а затем застыли, приобретя новые формы. Все изменения закончились так же внезапно, как и начались, и плоть Джордана успокоилась.
     Актер зашатался, но мессир Гэвэйн, немедленно оказавшийся рядом, подхватил его. Джордан, дыхание которого постепенно восстанавливалось, а сознание прояснялось, стоял теперь, оперевшись на руку рыцаря. Наконец силы вернулись к нему, и актер кивком поблагодарил Гэвэйна, помощь которого стала ему больше не нужна. Потом Джордан взглянул на свои руки так, точно держал в них что-то ужасное. Он поднес их к глазам, поворачивая то одной, то другой стороной. Это были чужие руки. И длина пальцев, и форма ладоней, и даже оттенок кожи были другими. Но пальцы слушались и даже ощущали ночную прохладу. Опустив руки, актер оглядел свое тело. Одежда ему явно не подходила. Он вытянулся, конечности его удлинились. Рубашка чересчур плотно обтягивала мощную грудь и широкие плечи, пояс болтался свободно на подобравшемся животе. Джордан испытал легкий прилив дурноты, его сознание сопротивлялось, не желая примириться с тем, что оказалось в чужом теле, но чувство это угасло, как только актер сумел перебороть его. Джордан был артистом, и ему не раз случалось перевоплощаться в различных людей. Он посмотрел на графа Родрика, сразу же отвесившего ему торжественный поклон.
     - Желаете зеркало, ваше высочество?
     Джордан тупо кивнул. Аргент достал из-под своего плаща маленькое зеркальце и вручил его Джордану.
     Лицо, смотревшее на него оттуда, имело правильные черты, хотя и казалось несколько мрачноватым. Его обрамляли блестящие густые волнистые черные волосы. Взгляд карих глаз казался неожиданно мягким, зато очертания рта - жесткими, он явно принадлежал человеку неумолимому. Довольно давно сломанный нос сросся не правильно. Обладателю этого лица было приблизительно лет двадцать пять, но из-за рта и глаз он выглядел старше.
     "Так-то вот, - подумал Джордан, - придется мне какое-то время пожить с лицом... принца Виктора".
     Возвратив зеркальце Аргенту, который тут же убрал его, Джордан повернулся к графу Родрику, уронив свою новую правую руку на эфес меча.
     - Когда вы говорили о волшебном заклинании, Родрик, я полагал, что вы имеете в виду нечто вроде иллюзионного трюка, - новый голос Джордана звучал немного глубже, чем тот, к которому он привык, но в общем-то неплохо.
     Родрик улыбнулся Джордану и покачал головой:
     - Иллюзия - слишком ненадежная вещь, чтобы полагаться на нее, тем более в Полуночном Замке. Заклятие наложено надежно, до тех пор пока не настанет время снять его. Физически вы теперь точная копия Виктора Редгартского.
     Джордан посмотрел на Аргента и мессира Гэвэйна:
     - Ну, что скажете? Похож? Аргент утвердительно кивнул:
     - Никто не сможет отличить, даже голос похож.
     - Голос похож, - согласился мессир Гэвэйн, - но вам придется выучиться манере разговора, свойственной Виктору. Принц отсутствовал при дворе почти четыре года, и это даст возможность объяснить некоторые отличия в поведении, но вам придется изучить до тонкостей многие мелочи. Попадетесь на этом - и мы все покойники.
     Джордан перевел взгляд на Родрика:
     - По-моему, я слышал, что разрешение принца на этот небольшой маскарад получено?
     - Несомненно, - подтвердил Родрик, буквально выстрелив глазами в Гэвэйна. Однако рыцарь сделал вид, что ничего не заметил. Тогда граф внимательно посмотрел на Джордана, и у актера все сжалось внутри. Слишком хорошо были известны ему подобные взгляды. Особая смесь искренности и сомнения, означавшая, что сейчас он услышит то, что должен услышать, и новость эта его не обрадует.
     - В настоящее время в Полуночном Замке сложилась довольно запутанная ситуация, - начал Родрик. - Король Малькольм скончался уже почти месяц тому назад, предположительно от яда. Его дочь, госпожа Габриэлла, обнаружила его мертвым в спальне. Кто из троих его сыновей сядет на трон, еще неясно, вот почему так важно, чтобы никто не узнал о болезни Виктора и его... уязвимости. Поправившись, он совершит необходимые обряды и предстанет перед народом, а до тех пор вы будете замещать его. Последствия могут оказаться весьма далеко идущими. В любой момент братья Виктора, распознав в вас самозванца, несомненно, пожелают уничтожить вас. Принцы весьма щепетильны в подобных делах.
     - Могу себе представить, - согласился Джордан. - Послушайте, а вы уверены, что сумеете дать мне впоследствии выйти сухим из воды?
     - Мы обо всем позаботимся, - уверил его Родрик. - Вам следует беспокоиться только о том, чтобы хорошо сыграть свою роль.
     Джордан задумчиво покивал головой:
     - Значит, король Малькольм мертв. После всех походов, которые он возглавлял, и битв, в которых сражался, умер от яда в собственном замке. Какая подлая смерть. Когда же это станет известно?
     - Пока регенту удается сохранить тайну, еще никто за пределами замка не знает об этом, - сказал Родрик. - Так надо. Если новость выйдет за стены дворца до того, как решится вопрос о наследнике, в стране могут возникнуть беспорядки. Вплоть до гражданской войны, чего никто из нас не желает.
     - Если Малькольма отравили, - сказал Джордан, как бы размышляя, - кто же мог сделать это?
     - Подозреваемых несколько, - сказал Аргент, - в их числе и братья Виктора - Луи и Доминик. Но прямых доказательств на сегодняшний день против кого-либо из них нет.
     - Сомневаюсь, что вообще найдутся подобные доказательства, - произнес Гэвэйн, - уж очень чисто все сделано. Вскрытие не обнаружило даже следов яда.
     Джордан помрачнел. Слишком много нового он узнавал, чтобы быть в состоянии сразу разобраться во всем. Он решил сосредоточиться только на самом важном, а именно на деталях, имеющих отношение к принцу, роль которого ему придется играть. Он молча вздохнул. Ему всегда была ненавистна политика и тем более придворные интриги. От их хитросплетений у него трещала голова. Он был уверен, что просто не в состоянии пускаться в столь замысловатые размышления. Старательно обдумывая все только что услышанное, он сформулировал очередной вопрос:
     - Гэвэйн, помнится, вы сказали, что принца Виктора не было при дворе четыре года. Где же он находился все это время?
     - Король отправил его в ссылку, - сказал Родрик, не дав Гэвэйну ответить, - в Кагалимар, маленький городок на границе. Виктору, как и его братьям, свойственна неукротимость, у него тяжелый нрав, ну и, в конце концов, однажды он немного хватил через край. Считалось, что несколько лет, проведенных в захолустье, охладят его чрезмерный пыл.
     - Все ясно, - произнес Джордан, - мне что же, досталась роль разбойника?
     - Виктор не настолько плох, - торопливо пояснил Гэвэйн, - он упрям и своеволен, но сердцем - настоящий принц. Я поклялся сложить голову, защищая его.
     Джордан отметил про себя, что говорить с Родриком и Гэвэйном надо отдельно, ибо их точки зрения на Виктора заметно различаются, и это было весьма важно. Тут новая мысль буквально оглушила его, заставив пристально посмотреть на Родрика.
     - Вы так до сих пор и не сказали, что в действительности заставило вас остановить свой выбор на мне. Хорошо, хорошо, я прекрасный актер, один из лучших, но ведь вокруг достаточно других, которые если и не лучше, то, по крайней мере, значительно популярнее, чем я сего