лько легенды.
     - Болезни! - воскликнул Хелл. - Болезни - это дыхание  Дьявола.  Если
они контролировали Дьяволов - они использовали колдовство, а  значит,  они
знали магию.
     - Нет никакой магии,  -  повторил  старик.  -  Я  не  знаю,  как  они
сражались болезнями, но Мартин Сейр из Н'Орлеана - знает. Он изучал это, а
не я. Но я знаю, что в  этом  нет  никакой  магии,  -  он  продолжил  свой
рассказ. - И вот эти огромные кипящие нации нападали друг на друга, потому
что война значила для них больше, чем для нас. Для нас - это что-то  вроде
жестокой, веселой, опасной игры, но  для  них  -  это  была  страсть.  Они
сражались по любому поводу и никогда - из чистой любви к битве.
     - Я люблю сражаться, - сказал Хелл.
     - Понятно, но вот понравилось бы тебе просто уничтожить тысячи  людей
за горизонтом? Людей, которых ты никогда не видел?
     - Нет. Война должна быть - человек на человека и,  как  максимум,  не
дальше, чем на расстоянии ружейного выстрела.
     - Точно. И вот приблизительно в конце Двадцатого  века,  древний  мир
погрузился в войну, словно рог с порохом, охваченный огнем.  Поговаривали,
что сражались все нации и битвы  происходили  здесь  и  там,  на  морях  и
континентах. Не только нация против нации, но  раса  против  расы,  белые,
черные, желтые и краснокожие, все были погружены в титаническую борьбу.
     - Желтые и  краснокожие?  -  вторил  эхом  Хелл.  -  В  Озарках  есть
несколько человек, которых мы зовем Негги, но я никогда  не  слышал  ни  о
желтых, ни о краснокожих.
     - Я сам видел желтых, - сказал Старый Эйнар. - Есть несколько городов
желтых на  самом  краю  западного  океана  в  районе  называемом  Фриския.
Краснокожая раса погибла, уничтоженная болезнью называемой  Серая  Смерть,
которая косила их более активно, чем другие народы.
     - Я слышал о Серой Смерти, - сказал Хелл. - Когда  я  был  маленьким,
был жив еще один старый-старый дед, который говорил, что его  дед  жил  во
времена Серой Смерти.
     Старый Эйнар улыбнулся.
     - Я сомневаюсь, Хелл. Это было больше  двух  с  половиной  сотен  лет
назад. Как бы то  ни  было,  -  продолжил  он,  -  великие  древние  нации
погрузились в войну и, как я уже сказал, начали сражаться  болезнями.  Или
одна из наций открыла секрет Серой Смерти, или  она  появилась  сама,  как
смешение двух или более болезней, я  не  знаю.  Мартин  Сейр  сказал,  что
болезни - это живые существа, так что, все может быть. Во  всяком  случае,
внезапно Серая Смерть навалилась на мир, охватив практически  всех.  Везде
она поражала армии, города, деревни. После обнаружения первых ее признаков
шесть из десяти человек умирали. В  мире  воцарился  хаос.  Нет  ни  одной
книги, напечатанной в это время. Об этом времени существуют лишь легенды.
     Война закончилась. Армии внезапно оказались неприкрытыми  и  сгорели,
прежде чем успели двинуться. Корабли в океанах были  поражены  болезнью  и
дрейфовали, пока не рассыпались в прах, или пока их не  уничтожили  другие
корабли. В городах  мертвых  хоронили  прямо  на  улицах.  Потом  они  уже
оставались лежать там, где упали. Оставшиеся в живых  бежали  из  городов.
То, что  осталось  от  армий,  вскоре  превратилось  в  нечто  вроде  банд
грабителей. На третий год чумы в мире практически не  осталось  стабильных
правительств.
     - И что все это остановило? - спросил Хелл.
     - Я не знаю. Они перестали  болеть,  они  приспособились  и  изобрели
прививки. Те, кто сделал их и выжил, смог перенести болезнь во второй раз,
кое-кто, обладавший иммунитетом, не делал прививок вообще, а все остальные
- умерли. Серая Смерть  свирепствовала  в  мире  три  года,  и  когда  она
прекратилась, согласно Мартину Сейру,  каждый  четвертый  погиб.  Но  чума
приходила меньшими волнами снова и снова. Только чума в четырнадцатом веке
древних,  называемая  Черная  Смерть,  могла  как-то  сравниться  с   этой
напастью.
     Но все это было только начало. Древняя  транспортная  система  просто
разрушилась; в городах начался голод. Голодные банды принялись  грабить  в
сельской местности и вместо одной большой войны появился миллион маленьких
стычек.  Везде  было  оружие  Древних  и   эти   битвы   были   достаточно
кровопролитны, хотя и не похожи на колоссальные нашествия  великой  войны.
Год за годом города приходили в  упадок,  и,  к  пятнадцатому  году  Серой
Смерти, население сократилась  на  три  четверти  и  цивилизация  рухнула.
Сейчас варварство охватило мир, но только варварство, а не  дикость.  Люди
до сих пор помнили  могучую  древнюю  цивилизацию  и  везде  были  попытки
восстановить  старые  нации,  но  они  рухнули  из-за  отсутствия  великих
лидеров.
     - Как и должны были рухнуть, - сказал Хелл. - И  мы  получили  взамен
свободу.
     - Возможно. Но в первом веке после Чумы, осталось совсем  немного  от
Древних. Их города разрушались бандами грабителей,  налетавших  по  ночам.
Они не интересовались ничем,  кроме  пищи  и  металлических  монет  старых
народов. Они принесли невероятный вред. Остались немногие, все еще умевшие
читать, и в холодные ночи обычно устраивались походы в древние библиотеки.
Книги сжигались. Хуже всего то,  что  пожары  охватывали  руины.  Не  было
организованной борьбы  с  огнем.  Пламя  само  в  конце  концов  затухало.
Исчезали бесценные книги.
     - Они остались только в Н'Орлеане, так? - спросил Хелл.
     - Да, я и отправился туда. Приблизительно через двести лет после Чумы
- сто лет тому назад - мир постепенно стабилизировался. Он стал похожим на
наш  сегодняшний   мир   с   небольшими   городами-фермами   и   огромными
пространствами  брошенной  земли.  Снова  был  изобретен   порох,   начали
использовать ружья, большинство  грабительских  банд  было  уничтожено.  И
затем внутри города  Н'Орлеана,  построенного  рядом  с  древним  городом,
объявился молодой Джон Холланд.
     Холланд был редким  человеком,  жаждущим  знаний.  Он  нашел  остатки
древней библиотеки и начал медленно расшифровывать архаичные слова  в  тех
немногих книгах, которые уцелели.  Мало-помалу  к  нему  присоединились  и
другие, и по мере того, как о них начали распространяться слухи,  люди  из
других районов начали приходить с  книгами.  Так  была  рождена  Академия.
Никто не учил здесь; просто это была группа  людей,  живущих  своеобразной
монашеской коммуной.  Не  было  попыток  практически  использовать  знания
древних. Пока молодой человек, по имени Теран, не начал мечтать. И мечтать
не о чем-нибудь, а о восстановлении старых силовых машин,  которые  давали
питание городу, а но передавалось по проводам!
     - Как это? - спросил Хелл. - Как это, старина Эйнар?
     - Ты не поймешь. Теран был энтузиастом; его не останавливало даже то,
что у него не было ни угля, ни  нефти,  чтобы  запустить  эти  машины.  Он
верил, что когда питание для силовых машин понадобится, то его можно будет
получить, поэтому он и его последователи излазили  все  вдоль  и  поперек,
чиня и восстанавливая. И он оказался прав; когда было нужно питание -  оно
было здесь.
     Это был подарок от человека по имени Олин, который  открыл  последний
секрет Древних под названием атомная энергия. Он  передал  его  Терану,  и
Н'Орлен превратился в чудо-город, где горел свет и вращались колеса.  Люди
приходили из разных точек континента  и  среди  них  двое,  которых  звали
Мартин Сейр и Хоакин Смит. Они пришли из Мехико вместе с  кровной  сестрой
Хоакина, сатанински прекрасным существом, чаще называемом Черная Марго.
     Мартин Сейр был гением. Он принялся изучать медицину и,  меньше,  чем
через  десять  лет,  он  открыл  секрет  жесткого  облучения.  Он   изучал
стерилизацию, но открыл - бессмертие!
     - Значит Бессмертные действительно бессмертны? - пробормотал Хелл.
     - Может быть, Хелл. Как минимум, они выглядят гораздо  моложе  своего
возраста, но... Да, Хоакин Смит тоже  был  гением,  но  другого  рода.  Он
мечтал об объединении всех людей в стране. Но я думаю, сейчас он мечтает о
большем, Хелл; люди говорили, что он остановится,  когда  будет  управлять
сотней городов. Я думаю, что он мечтает о Всеамериканской Империи или... -
голос старого  Эйнар  дрогнул,  -  о  Мировой  Империи.  Видимо,  он  взял
бессмертие у Мартина Сейра  и  сменял  его  на  энергию.  Началось  Второе
Просвещение, а  в  Н'Орлеане  собрались  гении.  Он  сменял  бессмертие  у
Кольмара на оружие, он обещал его Олину за атомную энергию,  но  молодость
Олина уже прошла, и он отказался, отчасти  потому,  что  не  хотел  ее,  а
отчасти потому, что не слишком хорошо относился к Хоакину Смиту.  И  тогда
Повелитель  выкрал  секрет  атомной  энергии  у  Олина,  и  начался  новый
Крестовый поход.
     Н'Орлеан, находясь под магнетизмом  личности  Повелителя,  был  готов
сдаться. И сдался к его удовольствию. Он  поднял  армию  и  отправился  на
север. Везде города были захвачены или с радостью сдавались. Хоакин Смит -
удивительное существо. Люди тянутся к нему, города радуются ему, даже жены
и дети убитых присягают ему на верность - настолько он благороден.  Только
здесь люди ненавидят его, говорят  о  нем,  как  о  тиране,  и  говорят  о
свободе.
     - Как мы, горные жители, - сказал Хелл.
     - Но даже горные жители не устоят  против  ионных  лучей,  о  которых
Кольмар вычитал в древних книгах. Они не устоят против резонатора  Эрдена,
который вызывает взрыв пороха за многие мили от места боя.  Я  думаю,  что
Хоакин Смит победит, Хелл. Более того, я думаю, что это будет  не  так  уж
плохо, потому что он - великий правитель и может возродить цивилизацию.
     - На кого они похожи, эти Бессмертные?
     - Мартин Сейр такой же  холодный,  как  горный  камень,  а  Принцесса
Маргарет - это черный огонь. Даже мои старые кости становятся  моложе  при
одном взгляде на нее, а умный молодой человек не смотрел бы на нее вообще,
потому что она - совершенно безжалостная, бессердечная и  бесчестная.  Что
касается Хоакина Смита, Повелителя, - я не могу найти слов, чтобы  описать
столь сложный характер, хотя я хорошо знаю его. Он невысок, но  невероятно
силен, добрый и жестокий, в зависимости от того, что ему больше подходит в
данный момент. Он невероятно умен и опасно очарователен.
     - Ты знаешь его! - повторил Хелл и добавил с любопытством: -  Как  же
тебя зовут, старый Эйнар, если ты знаешь Бессмертных?
     Старик улыбнулся.
     - Когда я был рожден, - сказал он, - мои родители назвали меня  Эйнар
Олин.



                          3. ПОВЕЛИТЕЛЬ НА МАРШЕ

     Хоакин Смит продвигался  вперед.  Хелл  Тарвиш  прислонился  к  двери
магазинчика железных изделий Файла Ормсона в Ормистоне  и  смотрел  сквозь
поля и леса, сквозь голубые горы Озарок на юге. Именно там он и должен был
быть со своим горным народом. Но когда усталый всадник  принес  новости  в
Селуи, и к тому времени, как Хелл добрался до Ормистона - было уже слишком
поздно. Озарки превратились в захолустную провинцию расширяющейся Империи.
Повелитель стал лагерем рядом с  Норс  и  послал  своих  представителей  в
Селуи.
     Селуи  не  собирался   сдаваться.   Наоборот,   города   образованной
Конфедерации Селуи послали своих людей из Блум'тона, из Каира, и  даже  из
далекого  Ч'каго,  стоящего  на  берегах  пресного  моря   Мит'ган.   Люди
Конфедерации ненавидели маленьких, юрких темных ч'кагцев, потому  что  еще
не забыли кошмарное поражение у Голодного Камня, но против  Хоакина  Смита
годились любые союзники.  Ч'кагцы  были  достаточно  хорошими  воинами,  и
сердцем и душой болели за дело, потому что, если Повелитель возьмет Селуи,
его Империя разрастется до опасных размеров.  Она  слишком  приблизится  к
пресным морям, расстилаясь от океана на востоке до гор  на  западе,  а  на
севере доходя до слияния М'сиппи и М'сури.
     Хелл знал, что впереди его ждет битва. Очень жаль, что он не сражался
в Озарках за своих людей, но будет  сражаться  за  Ормистон.  В  настоящий
момент это был его дом и он нашел себе работу у  Файла  Ормсона,  кузнеца,
такого же плечистого, как Хелл и всего на голову  ниже.  Приятная  работка
для его могучих мускулов, хотя в данный момент делать было нечего.
     Он смотрел на мирный пейзаж. Хоакин Смит  продвигался  вперед,  а  за
деревней фермеры продолжали работать на полях. Хелл слушал медленную песню
Сева:

                     Именно это нужно земле:
                     Сначала вспахать, потом - семена,
                     Затем взборонить, затем прополоть,
                     И дождь, чтобы вырос большой урожай.

                     Вот что нужно мужчине:
                     Сначала обеты, потом и дела,
                     Потом стрела и потом клинок,
                     И наконец могильщик с черной лопатой.

                     Вот что нужно его жене:
                     Сначала сад, без сорняков,
                     А потом дочка, а после - сын,
                     А после сделанной работы теплый камин.

                     Вот, что нужно его ребенку...

     Хелл перестал слушать.  Это  все  песни,  а  Хоакин  Смит  наступает,
наступает вместе с людьми из ста городов,  с  черным  флагом,  на  котором
изображена золотая змея. Эта змея, сказал Старый Эйнар, была Змея Мидгард,
и, согласно древним легендам, она опоясывала мир.  Это  был  символ  мечты
Повелителя, и на мгновение Хелл почувствовал проблеск симпатии к  подобной
мечте.
     - Нет! - буркнул он себе под нос. - Свобода  -  лучше,  и  именно  мы
размозжим голову Змее Мидгард.
     Сбоку от него раздался голос.
     - Хелл! Хелл Тарвиш! Ты настолько  горд,  что  не  замечаешь  простых
смертных?
     Это была Вейл Ормистон. Ее фиалковые  глаза  насмешливо  смотрели  на
него из-под растрепавшихся медных волос. Хелл покраснел - он не  привык  к
манерам девушек долины, которые флиртовали открыто и прямо,  что  было  бы
невозможно для стыдливых девушек гор. Правда, ему - в определенном смысле,
нравились  подобные  штуки  и  ему  нравилась  Вейл  Ормистон,  и   он   с
удовольствием вспоминал вечер два дня назад, когда он сидел с ней рядом на
скамейке под деревом возле колодца Ормистонов и  говорил  не  меньше  трех
часов. И он припомнил прогулку по полям, когда она  показала  ему  вход  в
огромную древнюю канализационную систему, которая шла под руинами древнего
города и, до сих пор, уходила на мили под холмы, и Хелл слушал ее рассказы
о том, как будучи маленькой девочкой, она заблудилась  здесь,  и  ее  отец
приказал высадить кусты ежевики, которые до сих пор прикрывали вход.
     Он ухмыльнулся.
     - Это дочь самого главного в деревне называет себя простой  смертной?
Твой отец возьмет с меня двойной налог, если услышит об этом.
     Она тряхнула своим шлемом металлических волос.
     - Он так и поступит, когда увидит, как ты приоделся  в  Селуи.  -  Ее
глаза заблестели. - Для чьих глаз это было куплено, Хелл?  Тебе  бы  лучше
приберечь денежки.
     - Сохраняя серебро  -  теряешь  удачу,  -  ответил  он.  Кроме  всего
прочего, с ней было легко разговаривать. - Во всяком  случае,  лучше  твоя
улыбка, чем звон монет в кошельке.
     Она засмеялась.
     - А ты быстро учишься, горный! А что если я скажу, что ты мне  больше
нравился в лохмотьях, со своими мощными загорелыми мускулами, торчащими из
рукавов?
     - Ты так и говоришь, Вейл?
     - Да!
     Он хмыкнул, и поднял свои руки к плечам. Раздался  хруст  разрываемой
материи и широкая дыра появилась в его рубашке.
     - О! - простонала она. - Хелл, ты - чудовище! Но это  только  шов!  -
Она принялась копаться в сумке на поясе. - Давай я зашью.
     Она стала рядом с ним и он  мог  чувствовать  ее  дыхание  у  себя  в
волосах, теплое как весеннее солнце. Он почесал подбородок,  задумался,  и
затем выпалил то, что собирался сказать:
     - Я снова хотел бы поговорить с тобой вечером, Вейл.
     Он почувствовал спиной, как она улыбается.
     - Правда? - промурлыкала она довольно.
     - Да, если Энох Ормистон не пригласит тебя первым.
     - Но он уже пригласил, Хелл.
     Он знал, что она говорит это специально.
     - Прости, пожалуйста, - коротко сказал он.
     - Но я сказала ему, что занята, - закончила она фразу.
     - А это действительно так?
     Ее голос перешел на шепот.
     - Нет. Разве что ты скажешь мне об этом.
     Он громко рассмеялся.
     - Тогда я говорю тебе об этом, Вейл.
     Он почувствовал прикосновение. Она приблизилась к  его  шее,  но  это
было всего лишь для того, чтобы откусить нитку.
     - Вот, - сказала она весело. - Однажды починено - в два раза новее!
     Прежде чем Хелл успел ответить, раздался звон молота Файла Ормсона  и
размеренная мелодия его песни Кузнеца. Они слушали в то время,  как  удары
молота отбивали мелодию песни.

                И вот ох-ох-хо!
                Когда я пою, то звоню,
                Каждым ударом, ударом, ударом!
                Пока метал не станет мягким как масло,
                Пусть мой молот и клещи высекает искру,
                Словно на пирушке дьяволов внизу - низу - зу!
                Словно на пирушке дьяволов внизу!

     - Я должен идти, - извинился Хелл. - Мне нужно работать.
     - Что кует Файл? - спросила Вейл.
     Внезапно улыбка сползла с лица Хелла.
     - Он кует меч?
     Вейл уже не была веселой, как минуту назад. Над  ними  нависла  тень,
тень Империи. С голубых холмов Озарок наступал Хоакин Смит.
     Вечер. Хелл наблюдал за блеском медной луны на медных волосах Вейл  и
откинулся на скамейку. Правда, сейчас она не была пуста; ее  занимали  две
смеющиеся пары,  но  их  приняли  в  свой  круг  достаточно  просто.  Хелл
предпочел бы быть один. И дело  не  в  застенчивости  горного  жителя,  от
которой он уже избавился, потому что со своим веселым мягким характером он
с легкостью нашел себе друзей в деревне Ормистон; это был просто отголосок
настроения, охватившего их обоих, когда они сидели  на  скамейке  рядом  с
калиткой Вейл Ормистон на краю города. За ними  темнел  каменный  дом,  ее
отец отправился в город по делам Конфедерации за помощью, которая  прибыла
вечером, отчего люди в деревне веселились. Только желтый  свет  фонаря  от
керосиновой лампы Хью Хельма, фермера, который подвез  Хелла  из  Норса  в
Ормистон.
     Именно на этот свет смотрел задумчиво Хелл.
     - Я люблю сражаться, -  повторил  он,  -  но  почему-то  вся  радость
прошла. Словно ожидаешь наступления грозы.
     -  Как,  -  спросила  Вейл,  обеспокоенным  тихим  голосом,  -  можно
сражаться с магией?
     - Нет такой вещи, как магия, - сказал юноша, повторяя  слова  Старого
Эйнара. - Нет ничего похожего.
     - Хелл! Как ты можешь говорить подобные глупости?
     - Я повторяю лишь то, что мне сказал знающий человек.
     - Нет магии! - повторила Вейл. - Тогда объясни мне,  что  дало  такую
силу колдунам с юга. Почему этот Хоакин Смит никогда не проиграл ни  одной
битвы? Что похитило смелость у воинов из Лиги Мемфиса, отличных воинов?  И
что - я видела это своими  собственными  глазами  -  толкает  повозки  без
лошадей в Н'Орлеане по улицам, и что освещает  город  по  ночам?  Если  не
магия, тогда что?
     - Знание, - ответил Хелл. - Знание Древних.
     - Знание Древних - это чистой воды магия, - сказала девушка. - Всякий
знает, что Древние были волшебниками, колдунами и  магами.  Если  Холланд,
Олин и Мартин Сейр - не колдуны, тогда - кто они? Если Черная Марго  -  не
ведьма, тогда мои глаза никогда не видели ведьм.
     - Разве ты видела их? - вмешался Хелл.
     - Ну конечно, всех, кроме Холланда, который уже умер. Три года назад,
во время Мемфисского перемирия, мы с отцом ездили в Империю. Я видела всех
их в городе Н'Орлеан.
     - А она, какая она?
     - Принцесса? - Глаза Вейл опустились долу. - Люди  говорят,  что  она
красавица.
     - Но ты так не думаешь?
     - И что, если она действительно  красива?  -  агрессивно  воскликнула
девушка. - Ее красота похожа на ее  моло