щих в мацу кровь христианских младенцев, и патологическая любовь
авторов фэнтези к крови девственниц как ценному сырью для производства
маткомпонентов...
   Пользоваться кровью рекомендовали самые различные оккультисты.
Известный итальянский философ Марсилио Фичино, живший в XIV веке,
настоятельно рекомендовал "отсасывать кровь у молодых девушек или юношей,
как делают пиявки". Фичино утверждал, что это помогает предотвратить
наступление старости и болезней. Некоторые каббалисты считали, что в крови
растворены два низших уровня души и тот, кто ее пьет, потребляет жизнь в
жидком виде и обретает новые свойства. Например, его сны становятся
четкими, и он может "входить" в них по желанию.
   Наконец, можно просто вспомнить все русские словосочетания типа "родная
кровь", "кровная месть", или "кровопийцы-помещики" чтобы окончательно
понять, какое место она занимает в мифологическом сознании. Очевидно,
верой в чудодейственную силу крови объясняется и наличие в национальных
меню многих народов кушаний, приготовленных из крови животных, сырого
мяса, а также полупрожаренных бифштексов.
   Самый известный пример ритуального потребления крови - венгерская
графиня Эржбет (Элизабет) Батори, наиболее близким аналогом которой
является наша Салтычиха (вплоть до любви к серебряным пыточным щипцам). Об
этой жестокой помещице известно, что в своем стремлении омолодиться она
принимала ванны из крови специально убитых для этого случая молодых
девушек, - образ, потом неоднократно использованный многими - от ведьм
темных эльфов Вар Хаммера до некоторых деталей "Крови на Снегу"
 
   А в более позднее время питие крови в ритуальных целях приписывали
такой одиозной и небезынтересной личности, как барон Унгерн фон Штернберг.
   Белогвардейский офицер, считавший себя реинкарнацией Чингисхана,
потомок очень древнего рода, "знавший час своей гибели", человек, на
короткое время ставший правителем Монголии, был назван за жестокость
"безумным бароном".
   В апреле 1911 года в стремлении к бессмертию "недозволенными средствами"
   был уличен один из великих магистров ложи "Золотой Рассвет" - Сэмуэль
Мазерс. Лондонский суд счел доказанным случай потребления человеческой
крови с его участием. Юрий Воробьевский в своей статье "Пир Вампиров"
   упоминает о том, что психиатры, проверявшие Джумагалиева определили,
что на его представления серьезное влияние оказал перевод древней
инкунабулы "Черный туман". В ней говорится, что кровь девственницы
наделяет мужчину магическими возможностями и дает ему продолжение жизни.
   Питие крови поверженного врага в качестве жеста устрашения тоже
практиковалось достаточно часто по всей Европе. Разбойник и кондотьер
Гаэтано Маммоне, описанный у Дюма в "Луизе де Сан-Феличе", пил в целях
устрашения кровь побежденных врагов. В России это встречалось вплоть до
середины 19-го века (у украинских казаков), хотя на ум пастух Махаз из
рассказа Фазиля Искандера, описавшего ситуацию 30-х годов ХХ века. Убив
соблазнителя своих дочерей, он выпил крови негодяя в качестве
подтверждения совершенной мести.
   В определенных кругах специфические проблемы крови изучались. В начале
века огромную популярность среди европейской интеллигенции приобрели
лекции мистика Рудольфа Штайнера. В своей работе "Основы оккультной
медицины" автор утверждал, что в крови есть некие пластины, записывающие
информацию о внешнем мире и работе самого организма. Они несут ее к
сердцу. Именно в нем перерабатываются информационные потоки, формирующие
индивидуальное человеческое "Я"., которое меняется с каждым ударом сердца.
   Сейчас эти пластины соотносят с эритроцитами и соглашаются с тем, что
кровь несет гораздо больший заряд информации, чем принято считать.
   Среди слушателей Штайнера были Максимилиан Волошин, Владимир Ульянов,
Феликс Дзержинский... С особым вниманием лекции о магической медицине
слушал Александр Богданов, который, явно под влиянием услышанного, написал
в 1908 году роман-утопию "Красная звезда". В нем рассказывалось о
марсианской цивилизации, где построен своего рода биологический коммунизм.
   Каждый там делится капелькой крови с каждым. Так достигается всеобщее
братство и всеобщее бессмертие.После революции, когда в Москве был создан
первый в мире Институт переливания крови, Богданов возглавил его и
проводил там небезынтересные эксперименты типа полного переливания крови
от одного человека другому, после которого реципиент вроде бы заимствовал
какие-то черты сложения или характера донора. Умер Богданов, проводя
загадочный эксперимент над самим собой.
 
 
   Гематомания по Стефану Каплану 
 
   В завершение темы пьющих кровь в реальной жизни и тех, кто ее изучает,
отметим специальный научный центр, занимающийся изучением жизни
"вампиров", а также их переписью. Он называется Vampire Research Center,
находится в Нью-Йорке и является детищем покойного университетского
профессора Стефана Каплана.
   Каплан изучал вампиров не столько как культурологический феномен,
сколько искал проявления вампиризма в реальной жизни. Путем долгих
изысканий в разных странах он выявил слой людей, страдающих отклонениями
психики, которые просто не могут жить без "живой крови". При этом речь
идет не о повернутой крыше, а о расстройствах физиологического порядка, -
в психическом отношении эти люди абсолютно нормальны. Каплан ввел даже
специальное название этой болезни - гематомания.
   Как ученый, Каплан стремился отделить настоящих гематоманов от психов,
притворщиков и шарлатанов, и составил специальный вопросник, позволяющий
их отсеять - например, если заполняющий анкету пишет, что ему несколько
сотен лет, такой кандидат сразу же отпадает. Также отсеиваются те, кто в
ответ на вопрос"Как часто вы подпитываетесь и какова ваша обычная доза?"
   пишут, что им просто необходим целый литр теплой красной жидкости в
день.
   Настоящим гематоманам нужно совсем немного - граммов 20 - 30, да и то
два-три раза в неделю.
   Отпадают и те, кто, согласно своей профессии, работает на свежем
воздухе.
   Например, каменщик не может быть вампиром - ему непременно приходится
проводить много времени под прямыми лучами солнца. Те, кто работает
ночами, тоже отпадают: это время суток настоящие вампиры любят проводить в
одиночестве или с себе подобными. Сотрудники института Каплана не
проявляют никакого интереса к военным и вообще ко всем тем, кто должен
находиться в непосредственном контакте с другими людьми круглые сутки.
   Согласно анкете, чрезвычайно важно учитывать соотношение между весом и
ростом. Вампир не может быть толстым, он должен быть прям и поджар,
молчалив и бледен. Часто обладает красивыми чертами лица, привлекает
женщин магнетическим взглядом выразительных глаз. Бережет свое здоровье,
не принимает лекарств - химия вредна. Не курит, не потребляет наркотиков.
   Обычно выглядит значительно моложе своих лет - живая кровь помогает не
стареть и предохраняет от болезней. Естественно, гематоманы не боятся
ничего, связанного с религией и совершенно нормально относятся к чесноку.
   Хотя на три сотни претендентов только один проходит тест на вампиризм,
утверждается, что Капланом выявлены полторы тысячи " природных вампиров".
   Их имена есть в картотеке института, но доступ к этой информации закрыт
во избежание возможных осложнений в отношениях этих людей с соседями или
местными властями.
   "Последователем Дракулы" невозможно стать в результате контакта или по
желанию: им надо родиться. Кровь обычно берут из пальца, прокалывая его
иглой, или делают аккуратный надрез бритвой. Чтобы обеспечить нужную дозу,
гематоманы никогда не прибегают к насилию. Иногда расплачиваются с
"донорами" деньгами, но чаще обращаются к друзьям и знакомым, которые в
курсе их пристрастий. Сама процедура возбуждает обоих, доставляет
физическое наслаждение, но не сопровождается сексуальным контактом.
   Гематоманы лишены зова пола. Желающие проверить себя могут ответить на
краткий тест, составленный на основе анкеты центра:
   Вы худощавы?
   Вы бледны?
   Часто пользуетесь солнцезащитными очками и кремами от загара?
   Предпочитаете свечи электричеству?
   Чувствительны к изменению температуры?
   Выглядите значительно моложе своего возраста?
   У вас проникновенный, магнетический взгляд?
   Вы редко болеете, избегаете лекарств?
   Осуждаете тех, кто курит и потребляет наркотики?
   Вам приятно ночное одиночество?
   Вам неприятна сама мысль о воинской службе?
   Любите сырое мясо?
   Не очень интересуетесь сексом?
   Нравится заниматься оккультными науками?
   Любите одеваться в черное?
   Если вы ответили "да" на 12 вопросов, то, по мнению Каплана сотоварищи,
вы хорошо замаскированный вампир!
   В следующей статье
(http://www.rolemancer.ru/sections.php?op=viewarticle&artid=1272) мы
расскажем об эволюции образа вампира.
 
 
 
 
 
   ч. 4: Эволюция образа вампира в литературе и РПГ, или 
   О том, как складывался тот вампир, которого мы знаем 
 
 
 
   Проанализировав корни, на которых возник образ вампира, приступим
теперь к основному блоку материалов, рассказывающему о том, как появился и
развивался "собственно вампир".
 
 
   Первые шаги 
 
   Как можно было заметить по тексту о упырях, классический образ вампира,
так плотно засевший в нашем массовом сознании и столь популярный в РПГ и
фэнтези-литературе, является достаточно поздним по своему происхождению.
   Упырь как живой мертвец средневекового фольклора не был ни красив, ни
соблазнителен и представлял собой труп крестьянина, абсолютно лишенный
куртуазности и того лоска, который всегда отличал вампира стандартного. К
тому же упырь был существом не из легенд, а из деревенских сказок.
   существовавшим в народном, а не аристократическом фольклоре, где
артистическое или литературное изображение смерти или немертвых было
скорее связано с образом Grim Reaper-а, который есть классическая "Смерть
с Косой". Просвещенные писатели воспринимали его или как бабушкины сказки,
или как монстра недостаточно эпичного для роли противника благородного
героя.
   Прыжок образа вампира из народных сказаний в "большую литературу"
начался с конца 18 - начала 19 века и произошел по нескольким причинам.
Во-первых, в это время начинается фольклористика как целенаправленное
изучение народных сказаний и писатели-аристократы просто получают
возможность узнать о таковых, обращаясь к новому источнику сюжетов,
которые они естественно начинают активно эксплуатировать.
   Во-вторых, это время окончательного высвобождения литературы из-под
влияния церкви. Для нас это важно тем, что допустимость того, что после
смерти душа человека не устремилась в Рай или Ад, а каким-то образом
осталось в теле, появляется только тогда, когда общее давление церкви
ослабевает. Ранее нежить воспринимается как невозможное нарушение
естественного порядка и появляется лишь тогда, когда в голове возникает
предположение о том, что порядок в принципе может быть нарушен.
   В-третьих, образ вампира оказался связан с распространением жанра
романтизма, для которого характерны личностный взгляд на вещи, отчасти
свободный от общих штампов и первая попытка создать врага не столько
инфернального и лишенного положительных черт, сколько романтизированного,
с человеческим лицом, врага, которого можно понять и воспринять не как
лубочное зло, а как по-своему трагическую фигуру.
   Так как большинство работ по вампирам конца 18 века было написано в
Германии, их выход не остался без внимания литературных кругов, и потому
первые рассказы и стихи участием упырей появились в Германии.
   Самая ранняя поэма этого периода, где фигурирует вампирообразная
сущность - "Невеста Коринфа" Г„те 1797 года издания. Это римейк
древнегреческого рассказа о молодой невесте, которая возвращается к мужу в
качестве упыря и живет с ним, пока не обнаруживается ее немертвая природа.
О живых мертвецах писали и Оссенфельдер, и Бюргер, чья поэма "Ленора" была
рано переведена на английский и оказала заметное влияние и на Колдриджа,
чья "Крисабель" вышла в 1798-1800 и стал первой поэмой о вампирах в
Англии,, и на творчество молодого Шелли. Впрочем, имя Леноры попадается,
заметим, и у Эдгара По.
   Примерно одновременно с работой Колриджа появляется поэма Роберта Соута
"Талаба Разрушитель. (1801)" Эпический стихотворный роман был написан в
стиле Арабских ночей и посвящен борьбе героя со злыми магами, но на пути
его приключений Талабе встречается упырь его невесты, которого герой
поражает копьем. Впоследствии Соут пояснял, что образ он лепил на
материале заметок Турнефора и отчета о вскрытии Арнольда Павле.
   В 1800 в Mилане по матриалам работы Даванцатти была поставлена опера
Сильвестро Пальма "Я - Вампири", но ничего кроме факта постановки оперы
мне не известно, равно как и о поэме Джога Стагга 1810 года.
   В 1813, в поэме лорда Байрона "Гяур" появляется первое описание
вампиризма как проклятия, которое я позволю себе процитировать на двух
языках..
 
 
   But first, on earth as Vampire sent, 
   Thy corpse shall from its tomb be rent:
 
   The ghastly haunt thy native place, 
   And suck the blood of all thy race; 
   There from thy daughter, sister, wife, 
   At midnight drain the stream of life; 
   Yet loathe the banquet which perforce 
   Must feed thy living livid corpse.
 
   Thy victims as they yet expire 
   Shall know the demon for their sire, 
   As cursing thee, thou cursing them, 
   Thy flowers are withered on the stem.
 
 
 
   Но перед этим из могилы 
   Ты снова должен выйти в мир 
   И, как, чудовищный вампир, 
   Под кровлю приходить родную, 
   И будешь пить ты кровь живую 
   Своих же собственных детей.
 
   Во мгле томительных ночей, 
   Судьбу и небо проклиная, 
   Под кровом мрачной тишины 
   Вопьешься в грудь детей, жены...
 
   Когда с кровавыми устами, 
   Скрежеща острыми зубами, 
   В могилу с воем ты придешь, 
   Ты духов ада оттолкнешь 
   Своею страшною печатью 
   Неотвратимого проклятья...
 
 
   (Пер. С. Ильина)
 
 
   По тексту более-менее понятно, что, описывая вампира, Байрон
отталкивался в основном от греческой версии.
   В 1819-20 Джон Китс пишет "Ламию" по мотивам рассказа Филострата и
представлений 17 века о способности ламии принимать облик прекрасной девы.
   В его поэме жертва спасена от сверхъестественной соблазнительницы, но
все равно умирает от тоски по ней.
 
 
   Лорд Ратвен как первый литературный вампир 
 
   Однако это все еще упоминания о вампире как упыре. Первая серьезная
попытка "привнести образ классического вампира в современную мифологию"
   была сделана не столько собственно лордом Байроном, сколько его врачом
Джоном Полидори, который после смерти своего пациента и любовника
обработал его черновики и издал в апрельском выпуске литературного журнала
"Нью Мансли мэгэзин" от 1819 года повесть под названием "История Вампира
(Vampyre. A tale)". Во вступлении к повести давался рассказ о вампирах
Греции, указывалось, что "это очень распространенный миф" и приводился
отчет о вскрытии Павле.
   Краткое содержание истории вампира от Полидори таково. В Лондоне
появляется странный человек по имени лорд Ратвен - классический
байроновский типаж демонического соблазнителя, притягивающий и
отталкивающий одновременно. Собственно, этот образ (включая хохот и
пронзительный взгляд мертвых серых глаз) писался с Байрона, который четко
держал репутацию мрачного аристократа-декадента, которая старательно
подпитывалась слухами о том, что Байрон ежедневно пил уксус дабы
поддерживать бледный и трупоподобный цвет лица, или убил одну из своих
любовниц и пил ее кровь из кубка, сделанного из ее черепа.
   Ратвен привлекает к себе внимание главного героя, молодого аристократа
который после смерти родителей живет с сестрой, и невзирая на
предостережения друзей, они вместе путешествует по Италии и Греции. По
пути герой знакомится с мифом о вампире как существе, которое для
продления своей жизни раз в год должно погубить невинную девушку и выпить
ее кровь, и именно так при странных обстоятельствах гибнет греческая
девушка, которую он полюбил.
   Однажды в схватке с горными разбойниками Ратвен получает смертельную
рану и просит не хоронить его, а оставить его на скале так, чтобы первый
луч лунного света упал бы на его тело. Взяв с героя клятву никому не
говорить об этом событии в течение одного года и одного дня, лорд
"умирает", но когда наутро его тело собираются похоронить, обнаруживается
только одежда и ножны от кинжала, которым была убита возлюбленная героя,
который начинает догадываться, что с Ратвеном что-то не то.
   По возвращении в Англию молодой человек, подхвативший в пути горячку,
обнаруживает, что Ратвен под иным именем флиртует с его сестрой, добиваясь
свадьбы (естественно, день свадьбы - последний день срока
"неразглашения"). Потрясенный юноша встречается с ним и требует оставить
девушку в покое, но тот в ответ шантажирует его, утверждая что если он
предаст огласке факт его смерти, девушка тем более будет опозорена - их
отношения зашли слишком далеко. Сцена, однако проходит когда герой уже
находится в полубреду, и понять, умер Ратвен или все ему пригрезилось,
неясно. Вскоре юноша умирает, но после его смерти его друзья, которым тот
открыл тайну, уже после свадьбы врываются в дом жениха - чтобы выяснить,
что Ратвен исчез, а сестра героя "утолила жажду вампира (без комментариев,
поясняющих, каким именно способом)"
   Как можно было заметить, лорд Ратвен далек от вампира в современном
понимании. Он абсолютно нормально чувствует себя на свету, и его ночной
образ жизни вызван исключительно вредными привычками. Он не пьет кровь
постоянно - во всяком случае на процессе питания не делается акцента. Но
именно этим произведением была проведена грань меж вампиром и упырем.
   Упырь - уродлив, и почти везде его или наделяют зооморфными чертами,
или он отчасти разложился и его нельзя спутать с живым. Ратвен, наоборот,
красив и изыскан. Упырь относился к низшей мифологии и ими обычно
становились крестьяне или люди, находящиеся как бы на периферии общества.
   Ратвен - аристократ, и после появления этого образа вампир же стал
четко соотноситься с правящими классами.
   Можно сказать, что Полидори как бы наложил образ встающего из могилы на
уже бытовавший образ демонического (в прямом или переносном смысле)
   соблазнителя, обладающего сверхъестественными способностями продлевать
себе жизнь и красоту за счет соблазненных и покинутых жертв - вспомним
некоторые варианты легенды о бессмертном дон Жуане. Эта чувственность
особенно наложилась на пуританскую мораль викторианской Англии с ее "леди
не двигаются" - мечты о запретном сексе, естественно носящие демонический
оттенок, идеально наложились на архетип достокеровского вампира. В этом
качестве вампир как бы вытеснил суккуба, занимавшего ранее эту "нишу".
   Сюжет оказался очень популярен - в течение второй половины Х!Х века по
мотивам Полидори было поставлено несколько спектаклей, которые шли с
аншлагом. Ратвен возвращался в многих обликах, становясь вымышленной
знаменитостью не меньшей, чем затем Влад Дракула и фигурируя даже в
водевилях и комедиях. Мода была распространенна не только в Англии, но и
во Франции, где на эту тему писали даже Александр Дюма и Шарль Нодье, не
говоря о менее известных драматургах.
   Только в 1820 году по мотивам повести было написано три пьесы: "Лорд
Ратвен и вампиры" анонимно выходит в Париже. "Вампир" Шарля Нодье (очень
известный автор любовных пьес и романов), ставится в театре Де ла Порт
Сен-Мартен, тоже в Париже, а ее перевод Джеймсом Р. Планше под названием
"Вампир, или Невеста островов", ставится в Лондоне. В 1829 на основе
истории Нодье в Лейпциге ставится опера Генриха Маршнера "Вампир".
   Пьесы заимствовали или имя, или линию сюжета, хотя из соображений
единства места и действия первый раз Ратвена обычно убивали не разбойники,
а сам герой, заставший его на месте преступления, но вынужденный выполнит