ил, держа автомат наготове, целясь  в  ту  сторону,
откуда  летели  огненные шары. Шефер не мог точно прицелиться в
темноте, но зато он отчетливо помнил, откуда прилетел последний
огненный шар.
     Рокот автомата оглушал, у  Шефера  заложило  уши.  Вспышки
освещали   джунгли   болезненным  желто-зеленым  светом.  Шефер
целился в ствол дерева, у которого должен был  стоять  охотник,
но  не видел ничего, кроме разлетающихся во все стороны щепок и
листьев. Пули прошивали только дерево.
     Шефер отпустил курок и отскочил в  сторону,  ища  укрытие.
Слух  отказал  ему. В ушах звенело от адской какофонии. Как мог
он допустить такую непростительную  оплошность,  когда  выбирал
оружие?   Глаза  медленно  привыкали  к  темноте,  но  слух  не
возвращался.
     Шефер пополз вперед. Насколько видели глаза Шефера,  нигде
не  было  ни  движения. Даже ветка не шелохнется. Вокруг стояла
кромешная тьма. Охотник мог стоять в нескольких шагах от  него,
и  Шефер  не  заметил  бы  это.  Может, хищник притаился на том
дереве?
     По крайней мере, чудовище не стреляло в него.
     А вдруг он попал в убийцу? Скинул с  его  насеста?  Может,
ему все же удалось убить или ранить чудовище?
     Может,  оно  где-то прячется, найдя убежище и укрывшись от
пуль? Могло ли это существо спрыгнуть с такой высоты  и  ничего
себе   не  повредить?  Шефер  точно  знал:  он  бы  обязательно
покалечился. Но охотник был гораздо более ловким, чем человек.
     Шефер не знал, попал он или нет,  поэтому  решил  пойти  и
выяснить  это.  Надо  постараться взять инициативу в свои руки.
Взяв в каждую руку по автомату, Шефер  выбрался  из  убежища  и
двинулся к дереву.
     -- Черт!
     Шефер даже не понял, что произошло. Как мог он не заметить
такое  большое  существо,  пусть  даже  в кромешной тьме ночных
джунглей? Ведь для  удара  убийца  должен  был  подойти  совсем
близко.  Слух все еще не восстановился, но зрение-то в порядке!
Как бы  то  ни  было,  Шефер  не  заметил  охотника,  а  только
почувствовал  удар  в  грудь,  поваливший  его навзничь. И, что
самое плохое, при падении он выпустил из рук оба автомата.
     Шефер упал и откатился в сторону. К счастью, самообладание
не подвело -- через секунду он уже стоял  на  ногах,  сжимая  в
руке гранату.
     В лунном свете что-то слабо мерцало. Шефер потянул было за
чеку,  но  остановился, намечая цель. Это было не то существо с
желтоватой кожей, с которым он дрался в Нью-Йорке. Вместо  него
перед  Шефером  маячила практически невидимая зеленовато-черная
тень. Хотя до нее было всего несколько метров, Шефер  с  трудом
отличал ее от остальных джунглей.
     Господи, да это же камуфляж! Как же он сразу не догадался!
Судя по размеру прозрачной тени, перед Шефером стоял все тот же
убийца.
     Шефер размахнулся и бросил гранату.
     Хищник  заблаговременно  рванулся в сторону. Шефер даже не
видел этого, а только уловил еле заметное мерцание, метнувшееся
в сторону -- так ветер колышет листья. А ведь Шефер  уже  успел
забыть,  сколь  стремительна  эта тварь. "Для нее увернуться от
гранаты -- легче легкого", -- подумал Шефер, закрывая  глаза  и
отворачиваясь  от  вспышки  взрыва,  чтобы  уберечь способность
видеть в темноте.
     Начавший было возвращаться слух опять пропал, и  теперь  в
ушах  Шефера звучал целый симфонический оркестр. Сверху на него
посыпались  кусочки  коры  и  листья.   Внезапно   этот   дождь
прекратился,  и  Шефер  поднял  голову, внимательно вглядываясь
вверх. Так вот как передвигается эта тварь...
     Голубые искры медленно двигались в густой темноте  в  трех
метрах   над  землей.  Темный  контур  обрамляли  электрические
сполохи, и вся фигура сверкала, как экран телевизора  в  грозу,
вспыхивая  то черно-зеленым, то еще каким-нибудь цветом. Хищник
приближался. Оказавшись прямо перед  Шефером,  он  вспыхнул,  и
мерцание прекратилось. Возвышаясь над детективом в уже знакомом
Шеферу обличии, он смерил его тяжелым взглядом сверху вниз.
     На  его  роже  красовалась  новенькая маска. Наверное, она
необходима для  дыхания,  подумал  Шефер.  Похоже  на  то,  что
несколько  изменилось  и вооружение убийцы. Хотя Шефер не особо
хорошо разглядел чудовище в заброшенном доме, да  и  сейчас  не
собирался  изучать  его, но кое-что в убранстве убийцы казалось
новым.
     Во-первых,  с  руки  охотника  стекала   зеленовато-желтая
жидкость,  похожая  на жидкий неон. Значит, автоматная пуля или
осколок гранаты пробил что-то в оборудовании  охотника.  Похоже
на  то,  что  граната повредила и камуфляж чудовища. Камуфляжем
была электронная система, что-то вроде экрана невидимости, а не
краска и одежда. Если этот камуфляж так же хорошо действовал  в
городе, как в джунглях, то не удивительно, что охотник свободно
разгуливал по Нью-Йорку, не привлекая к себе внимания.
     Фосфоресцирующая    жидкость    вполне   могла   быть   не
гидравлической жидкостью механизмов, костюма, а кровью. Значит,
Шеферу  удалось  ранить  убийцу.  А  если  его  можно   ранить,
заставить истекать кровью, значит его можно и убить.
     Быстро,  собрав  все  силы для удара, Шефер выхватил нож и
всадил  его  через  черную  сеть  прямо  в  желто-серую   плоть
охотника.
     -- Это за Дача! -- крикнул он.
     Крик  вышел  приглушенный  --  слух  все  еще не торопился
возвращаться.
     Чудовище взревело от  боли.  Но  даже  этот  крик,  полный
ярости, боли и злобы, для Шефера был глухим, почти неслышимым.
     Шефер   не   успел  даже  подумать  о  том,  что  надо  бы
увернуться, а уже летел, отброшенный  ударом  ноги  неимоверной
силы. Нож остался в боку у охотника.
     Хищник  не  ожидал  ничего  подобного.  Выследить  и убить
жертву для охотника было спортом, чем-то вроде большой охоты. В
планы не входило получать раны самому. Игра строилась  на  базе
борьбы,  но  в  условия  не  входило  сопротивление жертвы. Для
охотника человек был жертвой, а не соперником.
     Итак, Шефер удивил охотника. Но удивление не будет длиться
вечно. Как только Шефер приземлился, он быстро вскочил на  ноги
и  бросился бежать. Пусть охотник ранен, с ножом в боку, но все
равно Шефер не мог сражаться с ним на равных условиях. Ведь  он
остался  без  автоматов, без ножа, а чудовище, хоть и раненное,
было во всеоружии. На мощном плече красовалась маленькая пушка,
обладающая  немыслимой  мощью,  пробивающая  дыры  в  стенах  и
валящая деревья.
     Конечно, вряд ли охотник станет стрелять из своей пушки на
близком  расстоянии  --  какая ж это охота? Но если Шефер решит
опять напасть, то раненный  охотник,  решив  обезопасить  себя,
вполне может выстрелить из пушки.
     Детектив  бежал  и  надеялся  только  на  то,  что слишком
занятый своей раной охотник погонится за ним не сразу. Человеку
надо было добежать до мулов  и  взять  какое-нибудь  оружие,  а
потом  добить  мерзавца.  Ведь  в  лагере оставалось достаточно
оружия -- молодец, Гансон!
     Шефер оступился, но в последнюю секунду все  же  умудрился
удержать  равновесие  и  остался  на  ногах.  Всего  в каком-то
десятке сантиметров от его ноги утес отвесно обрывался вниз.
     -- О, черт! --  вскрикнул  Шефер,  не  слыша  собственного
голоса.

Шефер хотел было отступить с края обрыва, но лапы охотника
сомкнулись на его голове, пальцы мешали смотреть, а черные
когти впились в щеки.
     Детектив  не  слышал,  как охотник подбирался к нему. Даже
без камуфляжа убийца мог застать  жертву  врасплох.  Теперь  он
поднял  Шефера,  обхватив  лапами  его  голову,  и  секунду тот
беспомощно, как котенок, болтался в воздухе.  Охотник  с  силой
швырнул его о ближайшее дерево.
     От  удара  у Шефера из глаз посыпались искры, и он кое-как
сел, оглушенный и неспособный пошевелить ни  рукой,  ни  ногой.
Охотник медленно приближался. Шефер взглянул вверх и плюнул. Он
оставался таким же дерзким, несмотря на беспомощность.
     --  Скажи  своему  парикмахеру,  -- прохрипел он, глядя на
черные жгуты волос, покачивающиеся в лунном свете, -- что  твоя
стрижка давно вышла из моды.
     Шефер  не  знал, говорил ли он, или просто шевелил губами:
слух еще не вернулся к нему.
     Охотник склонился над Шефером, и тот быстро  выкинул  руку
вперед  и  схватился  за нижний край маски. В конце концов, это
отлично сработало в Нью-Йорке. Но на этот раз маска так  просто
не  поддалась.  Она  чуть-чуть  съехала, и хищник отошел на шаг
назад, чтобы водворить  ее  на  место.  В  распоряжении  Шефера
оказалась одна-две секунды, чтобы исполнить задуманное.
     Шефер  откатился в сторону и схватил огромный сук толщиной
с собственную ногу. Качаясь, он поднялся на  ноги  и  что  было
силы  огрел  своей  импровизированной дубинкой врага по голове.
Маска опять съехала.
     Удар такой силы наверняка бы  убил  человека,  но  охотник
даже  не пошатнулся. Одной рукой он отбросил Шефера подальше от
себя, а другой в это время поправлял погнутую маску.
     Наполовину слепой и совершенно обезумевший, охотник  стоял
на  краю обрыва спиной к пропасти. Маска погнулась, камуфляж не
работал -- было от чего разозлиться  и  выйти  из  себя.  Шефер
знал, что лучшего случая ему не представится. Он опять встал на
ноги, взял сук наперевес и бросился на врага.
     От  удара  сук  переломился пополам. Шефер отскочил назад.
Чудовище пошатнулось, глядя  на  Шефера,  качнулось  сильнее  и
полетело вниз в пропасть.
     Слух ствол возвращаться к Шеферу -- он слышал, как охотник
упал на дно пропасти. Сначала ему показалось, что слух сыграл с
ним злую  шутку, ведь вместо глухого удара тела об землю Шеферу
послышался хруст и треск.
     Потрясенный Шефер ждал, что охотник вот-вот  выберется  из
пропасти.  Широко  открытыми  глазами он смотрел на край скалы,
ожидая увидеть там когтистую желтоватую лапу.
     Но этого не произошло. Шефер осторожно подкрался к  обрыву
и  глянул  вниз, почти уверенный в том, что сейчас бело-голубой
огненный шар отсечет ему голову, или черные  когти  вопьются  в
лицо.
     Ничего  подобного не случилось. Под обрывом лежал охотник.
Тело распласталось поперек ствола, видимо, дерево сломалось под
тяжестью упавшего тела. На груди, разгоняя  темноту,  светилось
большое   желто-зеленое   пятно.   И   прямо   в   центре  этой
люминесцирующей   раны   торчал   обломанный   сук,    насквозь
проткнувший чудовище.
     "Это еще ни о чем не говорит, -- сказал себе Шефер. -- Это
не значит, что бой окончен. Ведь сук мог и не проткнуть сердце.
Охотник гораздо сильнее и больше, чем человек, значит он должен
быть гораздо   более   выносливым   и  жизнеспособным".  Вполне
возможно, детектива еще ожидали сюрпризы.
     А, может быть, и нет.
     Что касается Шефера,  то  кошмарный  охотник  казался  ему
мертвее мертвого.

     Глава 19

     Проводник  сидел  на  корнях дерева, у ярко горящего огня,
поджидая. Он, правда, сам толком не знал,  чего  дожидается  --
наверно,  рассвета. Но уж не Шефера, это точно. Детектива он не
дождется. В лучшем случае до него донесется вопль, но и на  это
он не слишком надеялся.
     Он  снова и снова оглядывал лагерь, его руки нервно шарили
по карманам и проверяли ремень, чтобы еще раз убедиться, что на
нем нет не только оружия, но и ничего,  что  можно  принять  за
оружие.  Если  он  останется безоружным, ему, возможно, удастся
выбраться из этой передряги невредимым.
     Создание, что  погубило  восемь  лет  назад  целый  отряд,
пощадило  бывшую  с  ними женщину, которая не была вооружена. И
проводнику  не  раз  говорили,  что  единственное,  что  спасло
Салвати,  того  нью-йоркского  полицейского,  который остался в
живых, когда  все  бывшие  рядом  с  ним  были  убиты,  --  его
безоружность. Так что вооружаться проводник не слишком хотел.
     Он  не прикоснулся даже к карманному ножу. Так что разжечь
костер оказалось довольно трудно. Но с  этим  он,  слава  богу,
сумел  справиться.  Он  продолжал  заботиться  о костре со всей
доступной ему тщательностью -- в случае необходимости  пылающая
головня может превратиться в не такое уж и плохое оружие.
     Он  догадывался,  что в мешке Шефера оружия было более чем
достаточно, но у него были веские причины не  притрагиваться  к
нему.  Проводник  ни за что не согласился бы осмотреть вещмешок
Шефера или даже прикоснуться к боеприпасам, не  говоря  о  том,
чтобы  что-нибудь стянуть. Конечно, если ягуар или змея нападет
на него, ему придется защищаться голыми руками, -- но иметь при
себе винтовку слишком рискованно.
     Из непроглядной тьмы донесся шорох  потревоженной  листвы.
Проводник   настороженно   огляделся.   К  костру  приближалось
какое-то существо, оно двигалось  вертикально,  мелькая  темной
тенью в редких бликах лунного света. Проводник похолодел.
     Существо  приближалось,  стремительно  и  легко. Последний
шаг, и... у проводника отвисла челюсть. Детектив Шефер, живой и
невредимый!
     --  Дьявольщина,  да  ты  никак   живой!   --   воскликнул
потрясенный  проводник. Он увидел взведенный пистолет Шефера, и
это поразило его еще больше: Шефер  остался  жив,  хоть  и  был
вооружен. -- А как же насчет... То есть я хочу сказать...
     Единственное  возможное  объяснение  невероятного спасения
Шефера отпадало.
     -- Бог ты мой!.. -- только и смог вымолвить проводник.
     Он подскочил, когда Шефер, небрежно отбросив оружие прочь,
тяжело опустился на землю у дерева.
     -- М-м, -- утомленно проговорил он. --  Мне  это  кажется,
или твой английский действительно внезапно улучшился?
     --   Можешь   смеяться,   сколько   угодно,  --  отозвался
проводник, откидывая кожаный клапан одной из седельных сумок  и
выдвигая   телескопическую   антенну.  --  Господи,  просто  не
верится!
     Развалившись поудобнее, Шефер  забавлялся,  наблюдая,  как
проводник  трясущимися  руками  пытается  настроить  рацию.  Из
вьючной сумки слышались треск и завывания  помех,  и,  наконец,
механический голос произнес:
     -- Говорит Капа. Альфа, прием.
     Проводник взял микрофон и внятно проговорил:
     --  Капа  --  Альфа,  говорит "Девятая ловушка", соедините
меня с Компанией, немедленно.
     Он ожидал, глядя во все глаза на Шефера.
     -- Ты действительно прикончил его? -- спросил он тихо.  --
Ты убил его?
     Шефер улыбнулся и кивнул.
     "Сейчас,  --  думал Шефер, -- он, наверно, начнет задавать
вопросы. Пожалуй, захочет узнать, что произошло,  кем  было  то
создание,  которое  я  убил,  какова  судьба  Дача  и все такое
прочее... А, может, и нет -- да и черт с ним!" Он настиг тварь,
он убил ее, и не будет больше  ободранных  тел,  подвешенных  к
стропилам в Нью-Йорке!
     Где-то на побережье радист доложил генералу Филипсу:
     -- Сэр, я получил сигнал от "Девятой ловушки", он говорит,
что хочет переговорить с вами.
     Филипс  безрадостно  кивнул.  Он  ждал этого вызова, но не
хотел думать о том, что услышит.  Принуждая  себя,  он  пересек
комнату и взял микрофон.
     -- Говорит Филипс, -- устало сказал он. -- Приготовьте то,
что осталось от тела Шефера к отправке в Штаты, и...
     В динамике затрещало.
     --  Сэр,  вы  не  поняли,  --  послышался  голос  "Девятой
ловушки". --  Шефер  жив.  Он  убил  хищника.  Повторяю:  Шефер
остался жив!
     В  джунглях,  окруженный колеблющимся светом костра, Шефер
широко улыбнулся и отдал своему проводнику  насмешливый  салют.
Проводник  стоял  около  мирных мулов, вытаращившись на Шефера,
сжимая микрофон в руке.
     -- Боже праведный, -- прошептал Филипс, побледнев.
     Еще одно из этих созданий погибло. В прошлый раз  это  был
всего  лишь небольшой инцидент, происшедший в джунглях. На этот
раз речь шла не только об одиноком  охотнике  --  эти  существа
рассеялись  по всему Нью-Йорку. Теперь может произойти все, что
угодно.
     -- "Девятая", не прерывайте связь, -- приказал генерал. Он
обернулся. -- Перкинс, соединитесь с Вашингтоном,  пробивайтесь
напрямую   --   боевая   тревога.   Я   должен  переговорить  с
президентом!
     Перкинс  заторопился  выполнять   приказание,   а   Филипс
попытался проанализировать случившееся.
     Итак,  одно  из  существ  погибло  --  но не было никакого
взрыва.  Дач  рассказывал,  что  создание,  которое  он   убил,
погибая, сделало что-то с приспособлением, надетым на его левое
запястье, в результате чего и произошел взрыв. Возможно, сейчас
у  него  не  хватило времени привести механизм в действие перед
смертью?
     Таким образом, оно все еще лежит где-то тут,  в  джунглях,
со  всеми  своими неведомыми приспособлениями, только поджидая,
когда его найдут...
     -- Генерал, -- окликнул его кто-то, -- у нас есть отчет от
специалистов по анализу радарных сигналов -- они  зафиксировали
возмущения определенного рода.
     --  Дьявол, -- выругался Филипс. Он посмотрел вниз на свои
руки и обнаружил, что все еще  держит  окурок  сигары.  Затушив
его, он с отвращением отшвырнул его прочь.
     Может  быть,  это  уже  начало?  Существа  узнали о гибели
собрата?  Где  они  готовятся  нанести  ответный  удар?  И  что
произойдет,  если  Филипс  пошлет  своих  людей  за  трупом, не
дожидаясь, пока пришельцы подберут своего павшего товарища?
     Оправдан ли такой риск?
     -- Президент, сэр, -- раздался голос Перкинса.
     -- Проклятие, -- отозвался  Филипс.  --  Вызовите  ко  мне
офицера  из  службы  наблюдения  -- мне нужно с ними поговорить
сразу же, как закончу разговор с Президентом.
     Он снова взял трубку.
     -- Сэр, -- сказал он, -- боюсь, у меня плохие новости.
     Он в нескольких словах обрисовал ситуацию. Президент,  без
сомнения,  уже  был  кратко  информирован,  и  он  без вопросов
выслушал объяснения Филипса.
     -- Вы знаете положение вещей лучше,  чем  я,  генерал,  --
сказал  Президент.  --  Я полагаюсь на вас в этом деле -- но вы
знаете мою позицию. Мы не можем позволить себе сражаться. Мы не
можем  в  открытую  выступить  против  хищников.  Мне  нравится
уступать не больше, чем вам, но я не думаю, что это тот случай,
когда  можно  настоять  на  своем.  Дайте  им то, что они хотят
получить, чтобы сохранить их нейтралитет.
     -- А тот, мертвый...
     --  Я  не  обладаю  нужной  информацией,  чтобы  принимать
решения  по  этому  поводу, генерал. Делайте то, что вы сочтете
наилучшим -- но сведите риск до минимума. Мы делаем  ставку  на
то, что не имеем права потерять.
     -- Да, сэр.
     Когда связь прервалась, Филипс уже просматривал бумаги. На
очереди был рапорт офицера из службы наблюдения.
     Нечто  вылетело из Нью-Йорка -- и на этот раз его скорость
была  не  какие-нибудь  ничтожные  шестьсот  миль  в  час.  Оно
двигалось  так  быстро,  что  радар почти сразу же потерял его,
отметив лишь, что оно направлялось на юг.
     -- Они все покинули город? -- поинтересовался Филипс.
     -- Нет, -- последовал неожиданно  четкий  ответ.  --  Нет,
большинство из них все еще в Нью-Йорке.
     Филипс задумался.
     Может,  он все же сможет вести с ними свою игру. Например,
найдя  кое-что,  попробует  использовать  это  в  своих  целях.
Хищники  никогда не шли ни на какой контакт, но возможно, у них
теперь есть шанс изменить положение. В джунглях лежит  кое-что,
необходимое  им,  --  может, желание совершить обмен вынудит их
вступить в диалог.
     А если ему удастся склонить хищников к  переговорам,  есть
вероятность  того,  что  он  уговорит  их  прекратить  охоту  в
Нью-Йорке и не появляться в других американских городах. Этакий
обмен на какие-нибудь их приборы.
     Конечно, все  может  вылиться  в  катастрофу.  В  отместку
хищники  могут  все  взорвать,  --  но  это  может  оказаться и
грандиозной  возможностью,  которая  когда  бы   то   ни   было
предоставлялась человечеству.
     --  Подготовить  отряд,  --  рявкнул он. -- Вооружить всех
только ножами. Мы начинаем поиски.
     Жесткая улыбка скользнула по его губам. Рука потянулась  к
очередной сигаре.
     --  Пожалуй,  два  отряда,  --  добавил  он,  закуривая. И
потянулс