тычки  на  границе  двух
банановых  республик грозили перерасти в нешуточный вооруженный
конфликт.
     Но теперь такой опасности больше не  существовало.  Шефер,
сидя  за  своим  любимым  столом,  размышлял  о  том,  имела ли
операция Дача отношение к этому приступу благоразумия,  или  же
оно объяснялось просто изменением политической обстановки.
     -- Otra cerveza, senor? -- спросил бармен.
     --  Si,  --  ответил  Шефер,  потом добавил, -- Смотри, не
наплюй в стакан в этот раз.
     Шефер не знал, понимал ли бармен английский. В этих местах
на первом  месте  стояли  диалекты  индио  и  майя,  потом  шел
испанский,  и  крайне  редко  можно  было  встретить  человека,
говорящего на английском.
     Шефер повернулся лицом к двери: на нее упала тень.  В  бар
вошел  высокий,  по  местным  стандартам,  бородатый  мужчина в
зеленом костюме,  стоптанных  башмаках  и  зеленой  широкополой
шляпе.  Он остановился, стараясь привыкнуть к полумраку. Бармен
поднес детективу пиво, и тот расплатился,  не  спуская  глаз  с
незнакомца.
     Казалось,  что  у  мужчины  нет  с  собой  оружия,  и  это
выглядело неестественно -- такой человек должен быть вооружен.
     Взгляд незнакомца  упал  на  Шефера,  и  он  пошел  к  его
столику.  В  баре  было  немного людей, и только американец был
блондином.
     Мужчина долго смотрел на Шефера сверху вниз.
     -- Вероятно, это вы ищете проводника, -- наконец сказал он
на английском языке, но с большим акцентом.
     -- Быстро тут расходятся слухи, -- проговорил Шефер, делая
глоток пива. -- Присаживайтесь.
     Мужчина опустился на скамью напротив него.
     -- Мне  сказали,  что  вы  полицейский  из  Нью-Йорка,  --
помолчав, начал незнакомец. -- И у вас много врагов в Ла Косте,
Меделлине, Кали.
     -- Это помешает вам стать моим проводником?
     --  Нет,  --  мужчина улыбнулся, обнажив ряд крупных белых
зубов. -- Просто из-за этого я возьму с вас больше.
     Шефер пожал плечами.
     -- Это не имеет значения, -- сказал он. -- Но на этот  раз
меня  не интересуют наркотики. Я ищу norteamerikanos, пропавших
в районе границы восемь лет назад.
     -- Восемь лет назад?
     -- Да, -- кивнул Шефер.
     -- Восемь лет -- большой срок, senor.
     Шефер опять пожал плечами и объяснил:
     -- Я был занят. Только сейчас у меня дошли руки  до  этого
дела.
     -- Не было ли среди них женщин? Они все были мужчины?
     --  Norteamericanos,  si,  все мужчины. Шестеро, -- сказал
Шефер.
     Отряд Дача насчитывал  шесть  человек.  И  пятеро  из  них
погибли в этой чертовой парилке.
     --  Был  ли  там кто-нибудь еще? Говорите, вы ищете только
этих шестерых?
     -- Может, там и был кто-нибудь,  но  я  ищу  шестерых,  --
подтвердил  Шефер.  --  Их,  и  кое-что еще. То, что приходит в
жару.
     Проводник внимательно смотрел на Шефера.
     -- А что приходит в жару? Человек?
     -- Не знаю, -- задумчиво произнес Шефер. -- Но я хочу  это
узнать.
     --  А-а,  --  протянул проводник, улыбаясь. -- Понятно. Вы
сумасшедший, мистер  полицейский  из  Нью-Йорка.  А  поэтому  я
возьму с вас еще больше.
     Шефер тоже улыбнулся.
     -- Думаю, мы договоримся, -- сказал он.

     Глава 17

     Весь следующий день ушел на сборы.
     Шефер  думал,  что собрал все необходимое, но у проводника
было другое мнение. Он раздобыл двух мулов, запасся  веревками,
одеялами, арканами, взял побольше воды и еды, а также несколько
коробок,   содержимое   которых   не   стал  показывать  своему
неблагодарному работодателю.
     Шефера удивило, что в багаже  проводника  совсем  не  было
оружия, у него не было даже ножа. Когда он спросил об этом, тот
только пожал плечами.
     --  Вы  уже запаслись всем этим, senor. Уверен, у вас есть
все, что надо.
     Они поднялись на горный хребет. Мулы петляли взад и вперед
по крутому     склону,     заросшему     буйной     тропической
растительностью.  Проводник  рассказал Шеферу, что в свое время
он работал на армию США. Шефер не стал его  расспрашивать,  или
просить  доказательств  --  но  это  не значило, что он поверил
своему проводнику.
     Проводник же доверял Шеферу -- об этом говорило то, что он
был безоружен. Но детектив не верил этому  показному  миролюбию
-- ничему не верил.
     На  ночь  они разбивали лагерь в джунглях на южной стороне
хребта.
     Ранним утром, на четвертый день пути,  проводник  сообщил,
что   они   переходят  границу.  Шефер  внимательно  огляделся.
Холмистые джунгли выглядели совершенно одинаково и  спереди,  и
сзади.  Воздух  тоже  не стал ничуть прохладнее, и непроходимые
заросли не стали реже.
     Шефер  отметил  единственное   отличие   --   теперь   они
спускались, а не поднимались. Они перевалили через хребет.
     Через  полдня  проводник остановил своего мула на ничем не
примечательном с первого взгляда месте. Он ничего  не  говорил,
просто  улыбался  и  выжидательно  смотрел  на Шефера. Детектив
понял, что это место чем-то примечательно.
     Вначале Шефер не мог разглядеть ничего необычного.  Кругом
были  все  те же опостылевшие джунгли. Приглядевшись, Шефер все
же заметил кое-что примечательное -- то, что хотел показать ему
проводник. Перед Шефером раскинулись руины какого-то лагеря.
     Шефер кивнул головой, давая этим понять, что он  понял,  в
чем дело. Потом спешился и осторожно пошел вперед.
     Когда-то  здесь  был  большой  лагерь -- несколько зданий,
построенных в  традиционном  центрально-американском  стиле  --
стены   из   бамбука,   настеленного   на   деревянный  каркас,
тростниковые крыши. В некоторых домах  пол  был  из  камня  или
бетона,  что  для этих мест являлось крайней редкостью -- здесь
всех обычно устраивал земляной пол.
     Лагерь   забросили    давно,    и    буйная    тропическая
растительность  жадно  поглотила  остатки созданного человеком.
Хотя по краям лагеря  все  еще  стояли  два  здания,  утопая  в
зелени. Из руин доносился шум крыльев птичьих стай, писк и визг
грызунов.   Шефер   спугнул   змею   --  она  уползла,  блеснув
серебристым боком.
     Рассматривая руины, Шефер обнаружил груду ржавого  черного
металла. В конце концов детектив понял, что это были обгоревшие
части   развороченного  вертолета.  Дальше  громоздился  ржавый
грузовик с безбортовой платформой и генератор, в  другом  месте
догнивали  проржавевшие  железные  бочки и баки, плиты каменных
полов, некоторые из них были покрыты копотью. Все  это  поросло
мхом  и лианами. Нигде не было видно трупов, хотя спустя восемь
лет от них вряд ли что-то могло остаться.
     Проводник сказал что-то про партизанов  и  повстанцев,  но
Шефер  не  стал  его слушать. Здесь все и так было ясно. Раньше
здесь был отличный лагерь, но кто-то уничтожил его. Шефер видел
воронки, оставленные гранатами, зияющие сквозь заросли кустов и
лиан,  следы  пуль  на  обгорелых  и  ржавых  бортах  машин   и
механизмов. Детектив знал, кто зашел в этот закоулок джунглей и
уничтожил  лагерь.  Попахивало  одной из операций его братца --
грязное дельце, но что делать.
     Почему   именно   этот   лагерь?   Ведь   Дач    занимался
спасательными  операциями,  а  не  розыском  секретных баз и их
уничтожением. Может  быть,  тут  держали  заложников?  Вот  это
похоже  на  правду.  Если  Дач  пришел  сюда за заложниками, то
удалось ли ему спасти их?
     Но разве сейчас это имеет значение?
     Каким образом связан разрушенный лагерь  с  чудовищами?  С
убийцей,  ободравшим Лемба? Прирезавшим столько человек в тире?
Переломавшим ему самому столько ребер? Ведь Дач не мог потерять
весь свой отряд в подобной  операции.  Освобождение  заложников
было  его  работой, его хлебом. Может быть, чудовище было одним
из  защитников  лагеря?  Или  его   послали,   чтобы   отобрать
заложников, спасенных Дачем?
     Господи,  как  много  вопросов! И ответов на них пока нет.
Шефер нахмурился и вернулся к своему мулу. Здесь не было  ключа
к решению его загадки. Можно недели копаться в этом хламе, но в
итоге не найти ничего стоящего.
     --  В таких местах не бывает побежденных и победителей, --
сентенциозно изрек проводник. -- Только джунгли.
     -- Заткнись, -- бросил Шефер, неловко вскочив в седло.  Он
был   не   в  настроении  выслушивать  комментарии  из  плохого
кинофильма. Если проводник думал,  что  подобная  куча  ржавого
металла впечатлит его, он ошибался.
     -- Куда дальше? -- спросил Шефер, устраиваясь в седле.
     -- Откуда я могу знать, senor?
     Шефер  повернулся  в седле и свирепо глянул на проводника.
Улыбка тут же пропала с лица мужчины.
     -- Э-э, возможно, вот сюда, -- указал он.
     Шефер кивнул и, пропустив  проводника  вперед,  поехал  за
ним.

Они миновали лагерь и одну-две мили ехали на северо-восток,
вниз по узкой равнине. Шефер не спорил, но и не думал, что
это верный путь.
     Джунгли  здесь стали гуще и какими-то не такими. Казалось,
они попали на другую планету -- Марс, Венера, все, что  угодно,
только  не  Земля. Это ощущение было во всем: и в деревьях, и в
траве, и в переплетении лиан.
     И здесь было жарче.
     На  четвертый  день  они  перешли  маленькую   речушку   и
спустились  в  равнину,  по  которой  текла широкая река. Здесь
джунгли стали совсем странными. Шефер  огляделся  по  сторонам,
пытаясь определить, что же неестественного было во всем этом.
     --  Чувствуете  ли  вы  это? -- спросил проводник, заметив
беспокойство Шефера.  --  Вы  говорили,  что  ищете  того,  кто
приходит в жару?
     Да, тут было неимоверно жарко.
     --  Туземцы  говорят,  что в одну очень жаркую ночь восемь
лет назад здесь в полночь взошло солнце, -- произнес проводник,
охватывая широким жестом все пространство вокруг.
     Шефер молчал, он смотрел прямо перед собой.
     В непроходимых джунглях была плешь, дыра, в которой  тонул
солнечный  свет. Когда его мул подошел ближе, Шефер увидел, что
это было больше, чем брешь. Это был  кратер.  Конечно,  большая
его  часть утопала в зелени: ничто не может долго противостоять
джунглям. На дне кратера поблескивал  водянистой  грязью  пруд,
почти заросший папоротником и темно-зеленым плющем.
     Очевидно,  что-то взорвалось здесь не так давно, и взрывом
разнесло джунгли в радиусе километра. Для взрыва такой мощности
потребовалось бы несметное количество взрывчатки, но все  равно
должны были бы остаться следы крушения. Но их не было.
     --  Боже  мой,  --  выдохнул  Шефер. -- Господи, что здесь
произошло?
     Он не мог оторвать глаз от искореженных джунглей.
     -- Что сделал этот подонок с моим братом?
     Но ведь Дач ускользнул отсюда однажды. Вернулся ли он сюда
потом? Умер ли здесь? Не здесь ли погребен отряд  Дача?  Билли,
Хокинс, Брайн -- не здесь ли они остались?
     Интересно,  что  покажет счетчик Гейгера? Вероятно, его бы
заклинило. Такой кратер вполне мог бы образоваться после взрыва
атомной бомбы. Но кому понадобилось  оружие  такой  мощности  в
забытых Богом джунглях?
     Весь  вечер  Шефер  исследовал  кратер,  пытаясь  отыскать
разгадку его возникновения. Но нет, ничего. Нигде  не  было  ни
обломка,   ни  какого-нибудь  предмета,  отброшенного  взрывом.
Ничего такого, что помогло бы разобраться в происшедшем.
     Наконец Шефер вылез из кратера и подошел к их лагерю.
     -- Что теперь? -- спросил он у проводника.
     Тот пожал плечами.
     -- Не знаю. Тропа заканчивается здесь.
     Шефер знал, что  проводник  вел  его  не  по  тропе.  Этот
человек  знал,  куда  его вести. Разрушенная база и этот кратер
были  местными  достопримечательностями.  Все  местные   жители
знали,   что   причиной   их  возникновения  послужили  события
восьмилетней давности. Наверняка  сюда  водили  всех  тех,  кто
искал пропавших без вести восемь лет назад.
     Казалось,   проводник  ничего  больше  не  знает.  Или  не
собирается выкладывать то, что знает.  Но  Шефер  не  торопился
идти на попятную.
     -- Разобьем лагерь здесь, -- решил он.
     Проводник пожал плечами.
     В ту ночь Шефер долго сидел у костра, думая -- размышляя и
вспоминая.
     Он  вспоминал,  что  Дач  говорил  о  неведанном охотнике.
Вспоминал, как они с братом в детстве охотились в лесу  у  дома
их  отца.  Они не рассматривали охоту как спорт, это точно. Для
них   охота   была   вызовом,   самостоятельностью,   проверкой
самообладания пред лицом природы.
     Однажды,  в  далеком детстве, в день открытия сезона охоты
на оленей, братья вместе с оравой местных мальчишек отправились
на охоту. Многие из них выпили перед тем, как выйти из  дома  и
от этого у них в глазах сияли странные огоньки.
     Шефер  тогда  подумал,  что  они  похвалялись  друг  перед
другом, какие они неистовые и умелые. Мальчишки  загнали  оленя
--  большого  самца  с  ветвистыми  рогами  --  и  стали в него
стрелять, наслаждаясь и наблюдая, как животное истекает  кровью
в студеном октябрьском воздухе.
     Глядя   на  бессмысленную  безобразную  жестокость,  Шефер
почувствовал неимоверное отвращение к охоте. Но потом  подумал,
что  сам  не  так уж отличается от всех этих подонков: ведь они
все вместе стояли вокруг оленя, вместе бросали вызов природе  в
такой извращенной форме.
     Разница  была  только  в  том,  что  мальчишкам  надо было
подбадривать себя, надо было почувствовать экстаз убийства. Они
жаждали видеть кровь. Охота превращалась для них в своего  рода
извращенное развлечение, иначе в ней не было смысла. Братьев же
тошнило от этого.
     Шефер   задумался  и  решил,  что  существует  потрясающая
разница между  убийством  ради  развлечения  и  убийством  ради
спасения  собственной  жизни.  В тот далекий день он решил, что
никогда не станет убивать ради забавы, и сдержал слово.
     Но это не значило, что он вообще никого никогда не убивал.
     Шефер сидел у затухающего костра и  смотрел  на  умирающее
пламя,  лижущее яркие угли. Датчик в его шее внезапно дернулся.
Он не впивался острыми жалами в  артерию,  а  просто  дергался,
вызывая неимоверную боль.
     Скорчившись  от боли, детектив понял, что это значит. Хотя
ничего подобного он раньше не чувствовал,  но  надо  было  быть
идиотом, чтобы не понять, что происходит.
     Чудовище,  всадившее  этот датчик, привлекал Шефер. Теперь
же тварь дала понять, что не забыла о своей  дичи.  И  если  бы
хищник  был  в  Нью-Йорке,  то  вряд  ли  стал бы беспокоиться,
напоминая о себе. Значит, охотник где-то поблизости.
     -- А, сукин сын, -- прошипел Шефер, до боли сжимая кулаки.
-- Ты пришел!
     Шефер  огляделся,  пытаясь  разглядеть  врага   в   ночных
джунглях,  но ничего не увидел. Детектив чувствовал, что хищник
где-то здесь. Хоть Шефер  и  не  разгадал  тайну  происхождения
чудовища  -- ведь кратер ничего нового не рассказал ему -- зато
у Шефера была возможность сразиться с врагом один на один.
     А если ему удастся убить чудовище,  то  кому  будет  какое
дело до того, откуда оно взялось?

     Глава 18

     Проводник  с интересом наблюдал, как Шефер распаковывает и
проверяет подарочки приятеля из ФБР. Он подбросил в  догорающий
костер дров, чтобы было лучше видно, что делает Шефер.
     --  Очень  большая  винтовка,  -- заметил проводник, когда
Шефер вытряхнул содержимое железного чемодана.
     -- Это? -- Шефер вопросительно поднял свое оружие. --  Это
не  винтовка.  Это  дробовик.  Полностью  автоматический. Когда
слышишь его стрельбу, кажется, что находишься в аду. Comprende?
     -- Comprendo, -- отозвался проводник.
     Шефер очень надеялся  на  этот  автомат.  Он  был  гвоздем
программы.  За  спиной у детектива уже болтался обычный автомат
М-16, а на поясе расположились  гранаты  и  ножи.  Шефер  хотел
встретить проклятого убийцу во всеоружии.
     Подрагивание датчика в шее усилилось, и Шефер подумал, что
хищник подбирается все ближе и ближе. Детектив стал торопиться:
не дело,   если   охотник   настигнет   его   за  разговором  с
проводником. А если в перекрестный огонь попадут мулы,  в  этом
тоже не будет ничего хорошего. Шефер не хотел оплошать впопыхах
и  тщательно  осмотрел  свое  снаряжение.  Неверный свет костра
усложнял задачу.  В  тюках  со  снаряжением  была  и  лампа,  и
карманный  фонарь,  но Шефер не собирался пользоваться ими: так
его стало бы еще лучше видно в черных джунглях.
     -- Оставайся здесь,  --  бросил  он  проводнику,  закончив
сборы.
     Проводник  смотрел,  как  Шефер  выпрямился, держа автомат
наготове и вышел из дрожащего круга костра, бесшумно  скользнув
во мрак джунглей.
     Шефер выбирал направление наугад. Первой его задачей стало
поскорее  уйти  подальше  от  мулов.  А второй -- найти укрытие
понадежней, где охотник не сможет его подстрелить издалека, как
оленя, беззащитно стоящего посреди поляны.
     Когда Шефер углубился во тьму окружающих костер  зарослей,
пульсация  датчика  немного  уменьшилась. Забравшись подальше в
джунгли, детектив начал петлять, двигаясь медленно и  настолько
бесшумно,  насколько это позволяла темнота экваториальной ночи.
Оказалось, что по  пульсации  датчика  несложно  выяснить,  где
находится  враг  и  в  каком  направлении движется. Когда Шефер
двигался в сторону своего лагеря, датчик бился сильнее  и  боль
увеличивалась.  Когда  же  Шефер  удалялся  от  врага,  боль  и
пульсация  уменьшались.  Достаточно  просто.  Он  не  прошел  и
километра, а уже выяснил местонахождение врага.
     Тогда,  в  Нью-Йорке, охотник застиг свою жертву врасплох,
но на этот раз Шефер был готов к  схватке.  Он  знал,  кто  его
враг.  Конечно, неизвестно, откуда пришел охотник, что ему надо
на Земле,  но  зато  Шефер  был  готов  столкнуться  с  могучим
чудовищем   ростом   в  два  с  половиной  метра.  Детектив  не
волновался; он знал, что победит.
     Высокомерный убийца задумал поединок один на один, захотел
испытать  силу  воли  своей  жертвы.  Иначе  он  не   стал   бы
предупреждать  Шефера  о  своем  приближении.  Это была угроза,
вызов, призыв выйти и сражаться, как мужчина с мужчиной. Хищник
хотел показать, что знаком с правилами честного поединка.
     Шефер же не собирался демонстрировать  свое  мужество.  Он
просто   хотел   прикончить   убийцу.   Вернее  всего  было  бы
подобраться сзади и снести чудовищу голову. С этой мыслью Шефер
кружил по джунглям, пытаясь по спирали подобраться к  охотнику.
Конечно,  хищник  будет  знать,  что  Шефер приближается, но не
поймет, с какой стороны.
     -- Ты хочешь mano a mano? -- бормотал Шефер про  себя.  --
Так?  Один  на  один? Побеждает сильнейший? Ну, черт возьми, ты
можешь...
     Раздался взрыв,  многократно  повторившийся  эхом.  Дерево
сзади  Шефера взорвалось бело-голубым огнем, разливая неистовое
мертвое сияние. На смену ночной темноте пришел сверкающий хаос.
     -- Что... Черт! -- Шефер нырнул в ближайшие кусты.
     Охотник выстрелил опять. Падая в кусты,

     Шефер   заметил   вспышку,   увидел   летящий   снаряд   и
инстинктивно откатился в сторону, вжался в грязь.
     Снаряд  опять  попал  в  дерево,  перерубив  ствол лесного
гиганта. Какое-то время оно висело,  поддерживаемое  ветвями  и
лианами, потом вздрогнуло, качнулось и начало падать.
     Эхо,   со  стоном  повторяющее  взрыв,  замерло,  и  Шефер
метнулся за невысокую гряду камней,  выступающих  из  подлеска.
Огромное дерево с глухим гулом упало на землю.
     "Что-то  чересчур для mano a mano," -- подумал Шефер. А он
еще строил предположения относительно замыслов охотника!
     Первый выстрел  прозвучал  издалека  --  предупредительный
выстрел,   как  решил  Шефер.  Хищник  предупреждал,  что  идет
охотиться и убивать.
     Второй  выстрел  был  опасен,  противник  попал  чертовски
близко.  Охотник не хотел чрезмерно усложнять игру. Видел ли он
в темноте?  Использовал  ли  инфракрасные  или  другие  приборы
ночного видения?
     По   ту   сторону   скал  расцвел  еще  один  бело-голубой
фейерверк.
     -- Ну ладно, -- процедил Шефер, -- Теперь моя очередь!
     И вскоч