ночи и проснуться на  рассвете  как
ни в чем не бывало.
   Линдсей рассмеялась, ведя его к себе в кабинет.
   - А одно из преимуществ зрелого  возраста  -  иметь  достаточно  здравого
смысла, чтобы вернуться домой пораньше.
   Ванклиф расхохотался. Он положил свой портфель на угол  стола  и  вытащил
оттуда пачку бумаг.
   - Если я не ошибся, это для вас, мисс Форрест.  И  разрешите  мне  первым
поздравить вас.
   Линдсей недоверчиво взяла бумаги, чуть ли не опасаясь заглянуть в них.
   - Извините за то, что заставил пребывать вас  в  неведении,  -  продолжал
Ванклиф. - Конечно, я мог бы обо всем сообщить вам вчера вечером, но... - Он
пожал  плечами  и  улыбнулся.  -  Даже  в  семейном  бизнесе   не   избежать
формальностей - нужно было принять решение большинством голосов, оформить  и
подписать документы.
   Он добродушно покачал  головой,  будто  все  вышеупомянутые  формальности
доставили ему удовольствие.
   Потрясенная Линдсей обуздала свои мятущиеся мысли и изумленно перелистала
страницы договора. Она подняла на него глаза, улыбаясь. - -  В  определенном
смысле вы творите историю. Это первый заказ,  принятый  новой  архитектурной
фирмой "Форрест дизайн".
   - Вот как? - поднял брови Ванклиф. - Что ж, вас следует поздравить!  Если
б я знал, что участвую в таком выдающемся событии, я бы принес шампанское.
   - Поверьте, - сказала Линдсей, смеясь, - этот договор  для  меня  гораздо
дороже, чем шампанское.
   - Во всяком  случае,  гораздо  приятнее  получить  в  десять  утра  такое
известие, чем выпить вина. -  Ванклиф  кашлянул.  -  Вообще-то  я  несколько
удивлен, что Маккрей не воспользовался случаем и не рассказал  вам  о  вашем
успехе еще вчера вечером.
   - Райан? - Линдсей подняла на него глаза. - Райан знал обо всем еще вчера
вечером?
   - Я полагаю, что он по крайней  мере  догадывался.  Ведь  именно  Маккрей
рекомендовал вас, когда "Кисмет" отказалась участвовать  в  конкурсе.  -  Он
сухо улыбнулся. - А среди тех, кто  представил  свои  работы,  вам  не  было
равных.
   - Отказался? - вскинула голову Линдсей, ее голос звучал резко,  как  удар
хлыста. Она посмотрела на Ванклифа. - Вы хотите сказать, что  Райан  Маккрей
не захотел, чтобы "Кисмет" участвовала в конкурсе?
   - Ну да, конечно. Именно он и настоял на этом.
   - Что ж, прекрасно, пусть катится ко всем чертям, -  прошептала  Линдсей,
забыв про Ванклифа. - Если он думает, что это  помирит...  -  Она  прикусила
язык, стиснула зубы, задышала спокойнее. - Понятно.
   Линдсей посмотрела на договор и с негодованием подумала: "Какой  ценой  я
получила его?" Может, это награда за помощь в ниспровержении Джефа? А может,
вечером на приеме в Райане заговорила совесть и он решил уступить  заказ  на
проектирование галереи Ванклифа, чтобы она  согласилась  на  мировую?  Видит
Бог, ей больше не нужен этот заказ. Страшно подумать, что она почти...
   Линдсей наконец вспомнила о Ванклифе и заставила  себя  скривить  губы  в
деланной улыбке.
   - Что ж, спасибо еще раз. Я с удовольствием поработаю с вами.
   - А я с вами. - Он наклонил голову и улыбнулся. - Гарантийное  письмо  мы
отослали по почте, и, разумеется, наш совет директоров намерен встретиться с
вами по возможности скорее. Быть может, увидимся на следующей неделе?
   - Согласна. - Линдсей проводила Ванклифа до  двери.  -  Ваши  сотрудники,
наверное, работали вчера до полуночи, чтобы подготовить бумаги.  Большинство
клиентов подождали бы на вашем месте до понедельника.
   - Вчера до полуночи? - Он весело рассмеялся. - Да что вы, мисс Форрест! Я
не жертвую всем ради работы. Нет, вчера вечером я просто-напросто отдыхал на
приеме у Брига. Проект, одобренный советом директоров, положили мне на  стол
сегодня утром. - Он улыбнулся Линдсей. - Если бы  это  произошло  раньше,  я
сообщил бы вам на приеме.
   Линдсей нахмурилась.
   - Но как же?.. Я хочу сказать, если Райан снял "Кисмет" с конкурса  вчера
ночью...
   - Боже мой, да кто вам сказал это? - Ванклиф обвел ее взглядом. - Маккрей
сообщил мне о своем отказе участвовать в конкурсе на прошлой неделе.
   - На прошлой неделе, - эхом отозвалась Линдсей, смущенно глядя на гостя.
   - По-моему, в пятницу.., нет, в четверг, к концу рабочего дня.
   - Значит, это произошло до...
   До того, как ему стало известно,  что  Джеф  сбежал,  неслышно  подсказал
Линдсей внутренний голос. До того, как кто-либо  из  нас  узнал  о  поступке
Вебстера.
   Она в каком-то странном оцепенении проводила Ванклифа до  двери.  Линдсей
помнила, что обменялась с бизнесменом перед  самым  его  уходом  подобающими
случаю словами, но не имела ни малейшего представления об их содержании.
   Почему? Почему Райан отказался проектировать галерею Ванклифа?
   Ему хотелось чего-то  исключительного?  Слишком  простенькая  работа  для
него? Правда, Линдсей не могла опровергнуть  одного:  что  бы  ни  заставило
Райана пренебречь договором на галерею, это  никак  не  связано  с  желанием
отомстить Джефу Вебстеру.
   Чувство вины не покидало Линдсей. Неужели Райан решил вдруг,  что  должен
вознаградить ее за три года страданий, и надеялся прекратить ссору с помощью
одного великодушного жеста?
   Нет, все не так просто, молча убеждала она себя. Линдсей казалось, что ее
каким-то образом обманули, что  Ванклиф  и  Райан  затеяли  запутанную  игру
втайне от  нее,  поэтому  и  заказ  на  проект  галереи  достался  ей  из-за
отсутствия главного конкурента.
   Она резко отвернулась от окна и прошла к двери приемной.
   - Марг, соедини меня с Райаном, ладно? Надо хотя бы поблагодарить его  за
щедрость!
   Марг выглядела в высшей степени озадаченной, но ничего не сказала.
   Линдсей  закрыла  дверь  в  свой  кабинет,  сдерживая   глубокий   вздох.
Признайся, упрекнула она себя, ты просто-напросто злишься, потому что  вчера
вечером выглядела настоящей дурой. Линдсей  нахмурилась.  А  Райан  спокойно
выслушал ее, не говоря ни слова, даже не  защищаясь  от  обвинений,  гневных
нападок, словно полагая, что должен выпить до дна и эту горькую чашу.
   Порой во время  долгих  бессонных  часов  вчерашней  ночью  она  начинала
понимать то, что не совсем понимала неделю назад. Линдсей  стало  ясно,  что
она не хотела терять Райана, совсем не хотела.
   Райан попросил ее вчера вечером довериться ему. Попросил  дать  еще  один
шанс. Может быть, вчерашняя ночь была и концом, и одновременно началом пути.
Может быть, они  в  состоянии  начать  все  заново,  забыть  прошлое  раз  и
навсегда. Может быть...
   В дверь осторожно постучали, и Линдсей  обернулась,  готовая  улыбнуться.
Но, заметив выражение лица Марг, замерла, чувствуя,  как  улыбка  слетает  с
губ.
   - Что случилось, Марг? Секретарша не сводила с нее глаз.
   - Линдсей, он.., он уехал.
   - Уехал? - прищурилась Линдсей.  -  Что  ты  этим  хочешь  сказать?  Куда
уехал?
   - Честно говоря, я не знаю.  -  Марг  покачала  головой,  явно  неприятно
пораженная услышанной новостью.  -  Трубку  взяла  прислуга,  она  была  так
расстроена, что я почти ничего не поняла из ее слов. Как я  догадалась,  она
пришла утром  на  работу  и  увидела  Райана,  который  уже  собрал  вещи  и
приготовился к отъезду. Он дал поручение адвокату продать  все,  потом  взял
чемодан - и был таков. Миссис Вандерштадт чуть не плакала, ты  же  знаешь  -
она обожает его.
   Линдсей на негнущихся ногах вернулась к столу и с трудом села. Хотя она и
старалась казаться спокойной, в голове у нее не было ни одной мысли.
   - Уехал? - все еще не веря, прошептала она. - Куда? И почему?
   У нее внезапно подвело живот и возникло знакомое ощущение беды, ведь  три
года назад она пережила подобное потрясение и задавала тот же самый  вопрос.
Теперь все повторялось вновь, как и тогда.  Гневные  обвинения,  скандальный
драматический уход, только на сей раз ушла она. Бесплодные попытки связаться
с Райаном - и печальный итог: его отъезд.
   Линдсей на мгновение закрыла глаза. Ее охватило оцепенение, казалось, она
покинула бренный мир и поплыла обрывком влажного бесцветного тумана, который
подкрался к окнам офиса.
   Она вспомнила наконец, что Марг все еще  смотрит  на  нее  в  недоуменном
молчании. Стремясь изо всех сил вселить жизнь в свой голос, Линдсей сказала:
   - Что ж, он обожает драматические отъезды, это просто один из них. -  Она
пододвинула к себе стопку непросмотренной корреспонденции. - Спасибо, Марг.
   Секретарша как-то нерешительно направилась к себе, потом  остановилась  у
выхода, оглянулась и посмотрела на Линдсей. Но, словно передумав,  осторожно
закрыла за собой дверь.
   Линдсей аккуратно отодвинула почту, подняла кофейную  чашку  со  стола  и
задумчиво посмотрела на нее.
   - Что ж, пожалуй, это...
   Ее слова прозвучали чересчур громко в наступившей тишине.
   Слезы внезапно обожгли ей глаза, она заморгала, сердито прогоняя их.
   - Ну и черт с ним!
   Он ничего не сказал вчера вечером ни о  конкурсе,  ни  о  своем  отъезде.
Райан преследовал, завлекал ее, требовал ответов  на  вопросы,  которые  она
дать не могла, и все это время знал, что покидает Бостон.
   Линдсей крепко закрыла глаза, чтобы  остановить  крупные  горячие  слезы.
Пошел он к дьяволу! Какие бы планы он ни вынашивал, они не интересовали  ее.
Больше не интересовали. У Линдсей  было  все,  в  чем  она  нуждалась,  чего
хотела, все прямо здесь, прямо в этой комнате!
   Теперь у меня есть все. Она резко отбросила волосы  назад.  Все,  чего  я
когда-либо  желала:  собственная  фирма,  один  из  крупнейших  заказов   на
проектирование частной галереи, какие выпадают только раз  за  многие  годы,
жизнь, в которой нет места для  Райана  Маккрея.  Передо  мной  нет  никаких
преград. Ничто не мешает мне устремляться к вершинам...
   Она какое-то время рассматривала кофейную чашку, затем подняла ее,  точно
бокал, и насмешливо чокнулась со своим отражением в окне:
   - За вас, мисс Форрест.
   Горло у Линдсей  болело.  Она  стояла  в  странном  оцепенении,  окидывая
взглядом свой кабинет  так,  будто  видела  его  впервые.  И  вдруг  Линдсей
почувствовала себя чудовищно одинокой в собственном  маленьком  алебастровом
королевстве.  Казалось,  она  попала  в  чужие  владения,  просто   случайно
заглянула в эти холодные, тихие комнаты.
   Линдсей отпила кофе и тут же поставила чашку на стол: она боялась уронить
ее - так сильно дрожали руки.
   Сейчас не время унывать!  Здесь  должно  было  рекою  литься  шампанское,
слышаться радостный смех и веселые поздравления, строиться  чудесные  планы.
Но вместо упоения к глазам подступали предательские, злые слезы. Что с  ней?
Почему вместо счастья она ощущает гнетущую пустоту? Почему ей кажется, будто
она лишилась самого дорогого на свете, а не получила блистательное  будущее,
преподнесенное на блюдечке с золотой каемочкой.
   Да потому, что ты любишь его, глупая,  глупая  женщина!  У  нее  внезапно
стиснуло горло, и Линдсей закрыла глаза, пытаясь спокойно вздохнуть.  Ты  не
переставала его любить все эти три года, надеясь, что он вернется, и  ожидая
его возвращения.
   И он любит тебя. Он пытался объяснить и доказать это. Он  даже  отказался
от конкурса проектов галереи Ванклифа в твою пользу, потому  что  знал,  как
это важно для твоей карьеры. Может быть, так, по-своему, он извинился за то,
что унизил тебя, за то, что заставил тебя терзаться в мучительном гневе  три
года назад; может быть, Райан даже пожертвовал интересами своей фирмы, чтобы
ты увидела, как он любит тебя.
   Вчера вечером он не сказал тебе об отъезде, ибо сам еще не знал этого. Он
не собирался покидать Бостон и хотел лишь как-то убедиться в том, что  нужен
тебе, но ты отвергла его и тем самым подтолкнула к бегству.
   И вот он уехал.
   Неожиданно для Линдсей вдруг стало очень  важным  найти  Райана.  Все  не
могло так просто окончиться. Даже если она  опоздала,  даже  если  вчерашняя
ночь разлучила их, она не должна допустить, чтобы все так окончилось. Только
не это, только  не  слепое  повторение  прошлого.  Они  обязаны  хотя  бы  в
последний раз попрощаться друг с другом.
   Дрожащей рукой  она  нажала  на  кнопку  переговорного  устройства.  Марг
ответила сразу.
   - Марг, позвони, пожалуйста, Агнес еще раз и выясни, куда уехал Райан.
   Нетерпение одолевало Линдсей, озноб усилился.  Она  поднялась  со  стула,
подошла к окну и постояла, глядя в него ничего не видящими глазами, пока  не
услышала позади себя стук открывающейся двери.
   На нее хмуро смотрела Марг.
   - Я толком ничего не поняла, Линдсей, но Агнес уверяет, что именно так он
и сказал,  слово  в  слово.  Он,  по-видимому,  пытался  заказать  билет  до
Нью-Йорка, но все самолеты или задерживались, или возвращались обратно из-за
тумана. Поэтому Райан погрузил свой багаж в  машину  и  сообщил  Агнес,  что
вместо полета предпримет путешествие в прошлое. - На  лице  Марг  отразилось
недоумение. - Ты что-нибудь понимаешь?
   Путешествие в прошлое. Но в какое прошлое? В  его  прошлом  было  столько
дорог, и все они переплетались между собой, как нити в гобелене.
   И все-таки, если разобраться, дорога была одна. Линдсей отошла  от  окна,
взяла сумку и плащ.
   - Марг, я уезжаю на уик-энд.
   - Уезжаешь? Ах, Линдсей. Сегодня днем тебя ждет у себя  Анжела  Боровейк,
потом Карл принесет бумаги на подпись, и договор с Ванклифом должен быть...
   - Дела подождут до понедельника, - спокойно сказала Линдсей,  направляясь
к двери. - Скажи всем, что я вернусь в понедельник.
   - Но как мне связаться с тобой? - затравленно спросила Марг.
   - Никак, - прошептала Линдсей, распахивая дверь кабинета. - Я буду жить в
прошлом.

Глава 10

   Это ошибка.
   Линдсей пыталась  не  думать  о  том,  что  ожидает  ее,  заставляя  себя
внимательно вести машину по дороге,  необычайно  оживленной  в  предвыходной
день. Впереди  взметнулась  к  небу  серебристая  арка  Сагаморского  моста,
разрезавшая  туман  словно  гигантским  лезвием  ножа.  Этот  мост  соединял
Кейп-Код с материком - прошлое с настоящим.
   Может быть, она не правильно поняла слова Агнес, и Райан поехал вовсе  не
на Кейп-Код. Или, быть может, отправился туда в  поисках  уединения,  решив,
что их чувство умерло и не стоит его воскрешать. Или, возможно, он  не  один
и...
   "Прекрати, - раздраженно оборвала себя она, - Райан там".
   Он, наверное, добрался утром до берега Сельдевой бухты и побрел на  север
по пустынным песчаным  холмам,  где  среди  высоких  золотистых  дюн  бежала
извилистая  асфальтовая  велосипедная  дорожка.  Воздух,  как  всегда,   был
пропитан влагой и солью, а на низкорослых соснах и  дубах  рассыпал  жемчуга
туман.
   Однажды днем они там любили друг друга, лежа на горячем песке, в ложбине,
где пучками росла трава. Голубоватые  сойки  бранились  над  ними  на  своем
птичьем языке, и ветер благоухал запахами  сосновой  смолы,  сухой  травы  и
моря. Райан накрыл ее своим нагретым  солнцем  телом,  и  они  ласкали  друг
друга, подчиняясь медленным, вечным ритмам движения моря и ветра,  связанные
такими глубокими, непостижимыми узами, о которых не смели и говорить.
   Темнело, когда ее "мерседес" приблизился к четырем заброшенным домикам  у
океана. Они стояли  вдалеке  от  других  строений,  приютившись  в  тенистых
ложбинах меж невысоких холмов, - горстка одиноких прибежищ, рассеянных вдоль
берега. Она затаила дыхание, всматриваясь в сгущающиеся сумерки.
   Линдсей не  ошиблась,  он  был  здесь,  как  она  и  предполагала.  Возле
последнего  дачного  домика  притаился   "масерати",   словно   таинственное
привидение, которые появляются на исходе дня. У Линдсей слегка дрожали руки,
когда она припарковывала "мерседес" впритык к машине Райана.
   В дачном домике было темно, и из него не  доносилось  ни  звука.  Линдсей
постучала, но никто не ответил, и она несколько раз подергала  дверь.  Вдруг
та неслышно распахнулась, как бы приглашая Линдсей войти.
   - Райан?..
   Резкий, тревожный голос Линдсей раздался в тишине, она нервно  сглотнула,
всматриваясь в тусклый свет. Господи, вдруг он приехал сюда с женщиной?..
   Линдсей прислушалась, замерев. Кругом  было  тихо,  лишь  ветер  бился  о
фронтон дома да вдалеке шелестели волны, накатывая на прибрежный песок.  Она
пригладила волосы и осмотрела просторную гостиную.
   Здесь ничего не изменилось. Все те же пышные диваны,  ковры  с  бахромой,
массивный камин во всю  стену,  обложенный  валунами,  по-прежнему  украшали
холл, будто время тут остановилось.  Они  проводили  в  этом  домике  долгие
вечера; их слившиеся тела озарял мерцающий свет  камина;  слова  восторга  и
крики неожиданных открытий перемежались шорохом рассыпающихся угольков.
   Раздвижная стеклянная дверь, ведущая на крыльцо,  была  открыта.  Линдсей
остановилась перед ней, гладя на окутанный туманом  берег,  вдыхая  тяжелый,
влажный запах песка и  соленой  воды.  Она  созерцала  пейзаж,  застывший  в
безмолвии. Полоска берега, открывавшаяся ее  взору  сквозь  обрывки  тумана,
была пустынна, лишь серебристая вода равномерно накатывала на песок.
   И вдруг она увидела Райана. Он медленно шел вдоль  кромки  воды,  опустив
голову, засунув руки в карманы светлой куртки. Райан остановился,  поковырял
носком ботинка в мокром песке, потом присел на  корточки,  взял  только  что
найденное сокровище. Повертев его в руке, он поднялся и бросил  дар  моря  в
мерцающую воду.
   Линдсей задвинула дверь  и  сошла  вниз  по  деревянным  ступенькам;  она
ненадолго задержалась, чтобы сбросить туфли. Ее босые ноги приятно увязали в
еще не остывшем песке, суховатая трава обвивалась вокруг лодыжек, когда  она
шла по пологому спуску к укатанной водой прибрежной полоске.
   Ни в одном из домиков,  оставшихся  за  спиной,  не  было  света,  и  она
подумала, что они с Райаном здесь одни  -  старые  знакомые,  приехавшие  на
поиски того, чего, возможно, и не  существовало  вовсе,  устремившиеся  сюда
сказать последнее "прости" своим мечтам.
   Отлив отступал, оставляя за собой холодный и  влажный  песок,  и  Линдсей
пошла по цепочке следов, протоптанных Райаном. Сумерки сгустились  почти  до
темноты, вокруг разливался странный неясный серый свет,  который  делал  все
таинственным и незнакомым.
   Райан оторвал глаза от земли, словно почувствовал,  что  кто-то  появился
рядом с ним на пустынном берегу. Он нахмурился и слегка встряхнул головой.
   - Линдсей?
   Он шагнул навстречу, не отрывая от нее  глаз,  точно  опасался,  что  она
вот-вот исчезнет бесплотным привидением в сизом тумане.
   Линдсей стояла, засунув руки в карманы куртки, подставив  плечи  влажному
ветру.
   - Я надеялась найти тебя здесь. - Линдсей поковыряла носком ноги  морскую
звезду, не зная, что сказать и куда спрятать лицо, совсем  растерявшись  под
взглядом спокойных синих глаз Райана. - Агнес сообщила,  будто  ты  продаешь
свой дом.
   - Нет особого смысла держать его. Линдсей нарисовала большим пальцем ноги
круг на влажном песке и тут же стерла его.
   - Она сказала, что ты опять уезжаешь.
   -  Да.  -  Он  говорил  безучастно,  по-деловому.  -  Я  не  имел   права
возвращаться сюда и разрушать твою жизнь, Лин, я понял  это  теперь.  Просто
думал, если вернусь, то смогу.., а, не знаю, черт побери! - Он отвернулся  и
посмотрел на океанский простор. - Я улетаю завтра.
   - В Нью-Йорк?
   Он обратил к Линдсей печальные глаза.
   - В Швейцарию.
   - В Швейцарию? - Она смотрела на Райана, цепенея от холода. - И  когда..,
когда ты возвратишься?
   На его лице появилось какое-то подобие мрачной улыбки.
   - Не волнуйся, Линдсей, на сей раз я уезжаю навсегда. Я не вернусь.
   Она изо всех сил старалась дышать ровнее. в одно сумасшедшее мгновенье ей
даже показалось, что почва ускользает у нее из-под ног.
   - Навсегда?.. Но...  -  Пораженная  услышанным,  она  беспомощно  махнула
рукой. - А как же "Кисмет"? Твоя работа с...
   - Я ликвидировал "Кисмет", - коротко ответил Райан, на щеке у него билась
жилка. - Буду работать недалеко от Цюриха.