вечера принимал гостей. Мела представили. К. сказал ему несколько любезных слов, выразив уверенность в том, что ?такой красивый молодой человек непременно выберет себе даму сердца в цветнике длинноногих леди, в изобилии присутствующих на борту?.
     - Моя жена Дарья Александровна, - сказал он, и Мел церемонно склонился к Дашиной руке.
     - Не будем задерживать Мела, дорогой. Думаю, ему не терпится присоединиться к нашим очаровательным попутчицам, - лукаво улыбаясь, произнесла она.
     Мел бросил на Дашу свирепый взгляд, но, увидев ласковые смешинки в ее глазах, оттаял. Она тотчас перенесла внимание на другого гостя.
     Получив безобидный щелчок по носу, он дал себе слово не проявлять инициативы. Пусть дальнейшие шаги исходят от Даши! Он намеренно соблюдал по отношению к ней неизменную протокольную вежливость, встречаясь в ресторане или у бассейна. Дабы не возбудить никаких кривотолков, он старался держаться на расстоянии от нее. Для отвода глаз он познакомился с двумя ?очаровашками? из ?эскорта?, с которыми проводил время, свободное от общения с деловыми людьми.
     Сама мысль о том, что Даша находится рядом, палубой выше, почти над его каютой, не давала ему покоя. Когда же он представлял, как она ложится в постель, согретую мужем, и спит с ним до утра, сердце его и вовсе закипало от злости. Ворочаясь с боку на бок бессонными ночами, он иногда даже жалел, что согласился на этот круиз. Чтобы забыться, он переспал по очереди с каждой из ?очаровашек?, после чего их тройственный союз окреп. Но желал он, конечно же, только Дашу, с нетерпением дожидаясь, когда она наконец подаст ему знак.
     Теплоход держал курс на Неаполь. Разомлевшие от жары пассажиры расположились у бортика бассейна. Мел резвился с подружками, незаметно для других поглаживая и пощипывая их выпуклые места. Даша в красивом белом купальнике плавала у противоположного бортика.
     - Все-таки бедра у нее толстоваты, а ноги коротковаты, - сказала, наблюдая за Дашей, одна из девиц.
     ?Господи, - подумал Мел, - тебе бы иметь все это!? - и, спрыгнув в воду, размашистым кролем поплыл к середине. Заметив его, Даша нырнула. Разыграть случайное столкновение оказалось делом несложным.
     - Муж сегодня после обеда сойдет на берег. Вернется он только завтра, к отплытию... - успела шепнуть она, мило улыбаясь. Поплавав еще немного, Даша вышла.
     Чтобы остаться с ней наедине, Мелу предстояло решить непростую задачу: на вечер и ночь избавиться от подружек, в последнее время повсюду сопровождавших его. По счастью, в программе была запланирована экскурсия в Помпею и Сорренто с ночевкой в отеле. Отъезд был назначен на шесть часов вечера.
     - А не полюбоваться ли нам на итальянские красоты, а, девочки? - вытираясь широким полотенцем, предложил он. - Поездку я оплачу.
     Девицы с радостным щебетанием согласились. Договорившись встретиться с ними в автобусе, Мел ушел. Разумеется, ехать он никуда не собирался. После вечернего приема он надеялся увести Дашу к себе в каюту...

4

     Он прошел в спальню, облачился в белые брюки, подходящую к случаю рубашку, темно-васильковый блейзер и, придирчиво оглядев себя в зеркало, остался доволен. Как и всякий настоящий мужчина, он рассматривал не лицо, а костюм, чтобы все было ?тип-топ?. Распространяя несильный аромат дорогого мускусно-лимонного мужского одеколона, он вышел из каюты и запер ее на ключ. В банкетном зале собрались сливки общества. Столики на четыре персоны стояли почти впритык друг к другу, так как гостей было приглашено не менее сотни. Карточки с фамилиями приглашенных указывали места.
     Мел увидел Дашу, в сопровождении капитана и старшего помощника направлявшуюся к одному из центральных столиков. По-видимому, она была оставлена мужем на их попечение. На Даше было вечернее маленькое черное платье с заниженной плиссированной мини-юбочкой. На груди была приколота ярко-красная роза.
     Оглядев Дашу с ревностью и досадой, Мел, проворчав про себя: ?Скажи, какая Кармен нашлась?, не мог не признать, что выглядит она замечательно.
     Прочитав фамилии на карточках, Мел определил, что с ним сидят женщина и двое мужчин. Когда они подошли к столику, он узнал в даме средних лет управляющую общественным благотворительным фондом, с которой изредка встречался на деловых совещаниях, мужчины были ее подчиненными. Весело шутя на тему разоблачения их инкогнито, они заняли места и стали непринужденно разглядывать зал, который в блеске туалетов, сверкании драгоценностей, открытости улыбок выглядел очень празднично.

***

     Вечер начался с аперитивов, которые разносили официанты, одетые в черные костюмы. Набор вин и последовавших за этим блюд был великолепен. Перед каждым гостем стояло большое блюдо с рыбными закусками: икра обоих видов, суфле из креветок, нежная розовая семга; все это было мастерски украшено свежей зеленью. Когда гости утолили первый голод, поднялся капитан. Он провозгласил тост за всех присутствующих - надежду и движущую силу российской экономики и бизнеса. Голос подтянутого седовласого моряка дрогнул. В зале сидели в основном молодые люди от тридцати до сорока лет, с еще более молодыми женами и подружками. ?Как изменилась публика в круизах, - подумал он. - ?Новые русские?... Есть в них что-то новое, но русское ли?? Как вежливый хозяин, он выпил бокал стоя, до дна. Следующий тост произнес старший помощник. Тост традиционно русский: ?за прекрасных дам - украшение праздника?; мужчины пили стоя и целовали руки сидящим рядом женщинам; некоторые, наиболее смелые, подходили с этой целью и к другим столам. Веселье и шум набирали обороты. Где-то между супом-буайес и осетриной на вертеле начались танцы. В дальнем конце зала была небольшая площадка, освещаемая яркими сине-красно-желтыми бликами. Вначале играли быстрые танцы, пока гости еще могли двигаться более-менее слаженно. Мел считал себя слишком громоздким для модных ?трясок? и потому оставался за столиком несмотря на настойчивые приглашения его соседки. Один раз, уступив, он все же станцевал с ней западное переложение ?казачка?, но на самом деле он ждал, когда дамы, которых было заметно меньше, обзаведутся постоянными партнерами и перестанут обращать на него внимание.
     Потягивая ?бордо?, он следил за Дашей. Ее часто приглашали танцевать. Когда она подпрыгивала, он видел мелькание изящных кружев на черных штанишках, составлявших единый ансамбль с плиссированной короткой юбочкой. На Мела медленно, но неумолимо накатывала ярость. Даша принадлежит ему, по крайней мере, на сегодняшний вечер и ночь! Какого черта на нее пялятся эти молодые жеребцы? Черт бы побрал эту гнусную моду! Нет, он должен немедленно увести ее отсюда к себе в каюту, к себе в постель! Немедленно!!!
     Заиграли протяжную мелодию. Мел решительно встал и, стараясь сдерживаться, подошел к Даше. Наклонившись в церемонном поклоне, он пригласил ее и, взяв за руку, вывел на площадку. Светски улыбаясь, держа дистанцию, Мел вел Дашу между танцующими и тихо говорил:
     - Если я через десять минут не сдерну с тебя эти проклятые штанишки, которые ты всем показываешь, и не задеру эту похабную юбчонку, которая ничего не прикрывает, я трахну тебя на полу, прямо здесь! Я не могу больше сидеть с торчащим членом. Скоро его все заметят...
     Даша, скосив глаза вниз, нежно проворковала:
     - Успокойся, милый, пока ничего не видно...
     - Когда закончится этот танец, - улыбаясь, прорычал он, - ты выйдешь под любым, ты поняла, под любым предлогом и будешь ждать меня в музыкальном салоне четвертой палубы. Я приду за тобой через несколько минут...
     - Милый, я дрожу от нетерпения... Я хочу, чтобы ты меня... до смерти затрахал. Мне хочется взять в руку то, что у тебя торчит из-под блейзера. Я жду тебя в салоне... не задерживайся...
     Танец закончился; придерживая Дашу за локоть, Мел отвел ее на место и невозмутимо раскланялся. Вернувшись за свой столик, он принялся за невероятно вкусный десерт, который ему хотелось выплюнуть. Вскоре он заметил, как Даша, взяв бисерную черную сумочку, поднялась, что-то сказала, улыбаясь, капитану и, лавируя между столиками, быстро направилась к выходу из банкетного зала.
     Выждав несколько минут, Мел поднялся и пошел за ней. Удаляясь от банкетного зала, он убыстрял шаг, а по четвертой палубе уже бежал, дрожа от нетерпения. Ворвавшись в музыкальный салон, он не заметил ее в темноте, но она с коротким счастливым криком бросилась к нему. Молча схватив ее за руку, он почти поволок ее по коридору к своей каюте. Распахнув дверь, он втолкнул ее в просторную гостиную, повернул ключ и, оперевшись спиной о дверь, развернул лицом к себе. Все так же молча, задрал юбочку и молниеносным движением спустил черные штанишки.
     - Весь вечер мечтал об этом... Переступи, - приказал Мел и впился поцелуем ей в губы. Пока она переступала через белье и отбрасывала его ногой в сторону, он обнял ее и подтолкнул спиной к креслу.
     - Сядь, малышка.
     Когда она села, он поднял ее ноги и закинул на подлокотники. Затем встал на колени и застыл на несколько мгновений. Она была в длинных дорогих черных чулках с широкой кружевной резинкой; в обрамлении черных чулок и задравшейся юбочки ее розовая промежность с золотистыми завитками выглядела как раскрывшая створки раковина.
     - Как восхитительно ты пахнешь, - простонал он, уткнув голову между ее ног, целуя и лаская языком сокровенные места. Даша, откинувшись на спинку кресла, блаженно улыбалась и нежно перебирала его коротко подстриженные волосы. Подняв голову, он поймал ее губы и забрал их в рот с такой страстью, что Даша вскрикнула; рука его проскользнула в раскрытую глубину и начала нежный массаж. Когда она, по-детски коротко вздохнув, обвила руками его шею, Мел почувствовал такую полноту физического удовольствия, как будто осушил стакан воды в пустыне. Его лихорадочное возбуждение спало, он мог уже спокойнее вбирать ее в себя. Он насыщал ею свое обоняние, осязание и зрение. Он так изголодался за эти несколько дней круиза, когда, имея ее где-то в непосредственной близости, не мог ею обладать, что теперь, ощущая под руками податливое тело, быстро сбросил напряжение, отдавшись любовной игре. В этом он знал толк и обожал процесс подготовки партнерши к восприятию самого себя. Он знал, что язык и пальцы могут заставить женщину раскрыться так, что она забудет всякую сдержанность; когда женщина достигала пика наслаждения, он получал от этого почти такое же удовольствие, как от своего собственного оргазма.
     - Теперь я хочу поласкать тебя сзади, - шепнул он, - опустись на пол, девочка.
     Она исполнила.
     - Как спелые яблоки, нагретые солнцем: гладкие, розовые и теплые, - шептал Мел, обцеловывая ее ягодицы и заводя руку между упругими сферами.
     Даша, дрожа, взмолилась:
     - Милый, я хочу выпустить твоего большого малыша...
     - Да... Конечно, выпусти его...
     Она повернулась лицом к нему; ее взгляд уперся в мощную вздыбленность в брюках. Тихо засмеявшись, она сказала:
     - Малыш просится наружу...
     Она потянула молнию, и большой возбужденный член выскочил прямо ей в руки: под брюками не было белья. Вскрикнув, она взяла его в горстку и нежно, как птенца, погладила свободной рукой.
     Закрыв глаза, он наслаждался ее движениями.
     - Смотри, не разряди меня, девочка. Я хочу кончить в тебе... Давай снимем это пахабное платьице...
     Он поднял ее, повернул спиной к себе и расстегнул молнию - платье соскользнуло вниз; он расстегнул застежку лифчика и отбросил его в сторону; она осталась в длинных черных чулках. Мел встал, забрал ее грудь в ладонь, другую руку положил на пушистый холмик между ног и крепко прижал ее попку к своей возбужденной плоти.
     - Ты готова, малышка? - нежно прошептал он ей в ухо.
     Изнемогая от его прикосновений, она кивнула. Мел скинул с себя одежду и сел на жесткий стул, разместив ее у себя на коленях и крепко прижимая к себе спину.
     - Разведи ножки, детка, и раздуй животик... Он быстрым движением скользнул в нее. Когда она почувствовала его целиком в себе, двойной крик удовольствия огласил комнату.
     Даша не помнила, как они очутились в спальне в постели. Мел лежал рядом, медленно одаривая ее поцелуями. Он поочередно целовал ее ладони, потом щеки, губы. Спустился к шее, потом к ложбинке между грудями, потом надолго задержался на грудях, целуя и лаская их с особой нежностью. Он благодарил.
     - Тебе было хорошо? - тихо спросил он.
     - ...Божественно!
     Мел приподнялся, выдвинул какой-то ящичек у нее над головой и протянул Даше маленькую изящную коробочку:
     - Посмотри, детка, и скажи, как тебе нравится...
     Она открыла коробочку: на белом бархате покоилось золотое кольцо с крупным малиновым рубином, обработанным кабашоном, в осыпи из мелких бриллиантиков.
     - Я купил его для тебя еще в Стамбуле, выбрал твой камень, на счастье...
     - О Мел, это такая прелесть! Я даже не знаю, что сказать! И размер подобран прямо для среднего пальца. Мне хочется тебя расцеловать!
     - Зачем же сдерживать красивые порывы?! - серьезно сказал он. - Действуй!
     Он склонил к ней голову и нежно сжал упругую грудь. Даша, закинув руки ему на шею, начала целовать его лицо. Во второй раз за этот день он ощутил себя на вершине блаженства. Какую же власть над ним возымела эта женщина! Он спокоен и счастлив только тогда, когда она рядом, когда он может до нее дотянуться!
     Вдруг словно какая-то мысль остановила ее; оторвавшись от него, Даша резко откинулась на подушку.
     - У меня никогда не было такого изящного кольца, - задумчиво протянула она.
     - Теперь есть, - поставил точку Мел и поднялся с кровати. - Вставай, малышка, тебе надо еще раз появиться на этом гребаном вечере, дабы не было лишних разговоров; да и мне нужно кое с кем пообщаться.
     Он направился в душевую, когда ее тонкий голосок остановил его.
     - Мел, скажи правду, это - отступное, я имею в виду кольцо? Прощальный подарок? Ты намерен расстаться со мной?..
     - Боюсь, я не думал об этом, - замер он. - Ты считаешь, что следует рассмотреть и такую возможность?
     Она тихонько, с видимым облегчением рассмеялась.
     - На мой взгляд, не следует, - сказала она. - А как мне объяснить появление кольца?
     - Девочка, это уже твои проблемы... Я захотел тебя побаловать и исполнил свое желание... Дальше думай сама... Ты обязательно что-нибудь придумаешь...
     Сказав это, он скрылся за дверью душевой, где расслабленно опустился на банный табурет. Глупышка, она опасается, что он ее оставит, не подозревая, в какую рабскую зависимость он попал... Ему теперь секс не в удовольствие, если он не держит ее в своих объятиях! Только бы она не поняла... Мысль о том, что она раскроет его тайну, была пока еще нестерпима для мужского самолюбия!
     Поднявшись, Мел отрегулировал воду и вернулся обратно в спальню.
     - Малышка, вставай, не залеживайся... Маленькая лентяйка, - шутливо заворчал он, - ты встанешь или применить силу?
     Примени, - проворковала Даша и, протянув руку с новым кольцом, несколько раз подкинула его большой, устало обвисший член.
     - Не возбуждай меня снова, блудница; я должен восстановить силы для нашей первой ночи, которую мы наконец-то проведем в одной постели!
     - Ну, раз так, я встаю, - резво вскочила Даша и, покачнувшись, чуть не упала. Он едва успел подхватить ее.
     - Обними меня за шею, - поднял Мел ее на руки. - Я тебя сам обмою.
     В душевой он поставил ее на пол, взял пакет с пластиковым беретом, убрал под него короткую волну ее золотистых волос и встал вместе с нею под душ.
     - Держись за меня, детка.
     Возвышаясь над ней, положив себе на грудь ее голову, он тихонько водил ладонью по ее спине.
     - Прошла слабость? Ты в порядке?
     Мел вывел ее из-под душа и закутал в банную простыню.
     - Сейчас ты оденешься и вернешься в банкетный зал. Веди себя непринужденно, скользкие вопросы переводи в шутку. Концерт будет до часу ночи, потом до четырех будут танцы, с которых ты незаметно сбежишь и придешь сюда. Я буду ждать тебя с часу, дверь заперта не будет. Все, девочка, иди.
     Она взялась за ручку двери.
     - Малышка, - окликнул Мел и, когда она обернулась, склонился к ее розовому ушку, - я опять хочу тебя уложить...
     Он ласково вытолкнул ее из душевой. Обмываясь под душем, он не мог обуздать свое воображение, а оно настойчиво рисовало ему предстоящую ночь. Так долго они еще ни разу не были вместе... Всегда днем, всегда немного поторапливаясь... Сегодня она придет, он ее не спеша разденет, целуя каждый сантиметр открывающегося тела, и отнесет в постель... Затем заласкает руками и языком сладкую плоть... Потом медленно войдет в нее, двигаясь неторопливо... Страсть и силу он позволит себе лишь в самом конце, когда положит ее ноги себе на плечи и доведет до экстаза и ее и себя. Он прижмет ее, усталую, спиной к себе, заберет в кокон своих рук и ног и будет укачивать, пока она не заснет. Ей обязательно нужно немного поспать... На заре, когда через опущенные жалюзи проникнет в каюту первый прохладный бриз, а тела коснется бледная тень рассвета, он разбудит ее и попросит приласкать... Нежные длинные пальчики будут томно и лениво перебирать... Потом, когда он войдет в нее, она откинется назад, налитая грудь вздыбится, а руки будут вспархивать, как крылья птицы, в такт его движениям... Еще немного сна, и, наконец, перед завтраком, перед ее уходом, их слияние будет яростным и страстным, со всеми безумствами, которые возникнут в его голове. Он должен насытить ею себя на три-четыре дня до следующей ночи.

5

     По возвращении из круиза Мел не видел Дашу целых четыре недели. Эти дни были трудными в его любовной жизни. Губы, руки, тело хранили тепло и сладость ее плоти. После страстных тайных свиданий на теплоходе он отчаянно тосковал по ней, недоумевая, почему она не дает о себе знать. Встречи со случайными подружками он прекратил.
     Она позвонила в самом конце октября.
     - Мел, - услышал он ее взволнованный голос, - нам необходимо увидеться сегодня же... Случилось важное...
     Стараясь сохранять видимость спокойствия, он невозмутимо спросил:
     - А что все-таки случилось? Ты молчала целый месяц! Я думал...
     - Мел, я не могу долго объяснять! Я... беременна, и я уверена, почти уверена, - поправилась она, - что это твой ребенок. Нужно решать, избавляться или...
     - Что?! - взревел в трубку Мел. - О каком избавлении ты говоришь, если уверена, что это мой ребенок! Немедленно приезжай ко мне! Жду у лифта!
     Бросив трубку на рычаг, Мел принялся по диагонали мерить шагами комнату. Ребенок! Ему даже в голову не приходила мысль, что Даша может ошибиться относительно его отцовства. После тех невероятных сладостных и страстных слияний, там на теплоходе, его семя вполне могло остаться в таинственных Дашиных глубинах! Он никогда не выспрашивал ее о взаимоотношениях с мужем, но по тому, как она ему отдается, он чувствовал, что своим властелином Даша признала именно его, Мела. Ребенок перевернет всю его жизнь! Ребенок от Даши, это же счастье, подарок судьбы! Семья полноценная, с любимой женщиной и горластым малышом в придачу - и он уже не известный всей Москве ?жеребец?, а солидный, уважаемый бизнесмен, имеющий пользующийся доверием вкладчиков банк, уютный, большой, хлебосольный дом, очаровательную жену и даже ребенка! Стоп! Но Даша не его жена, значит, и ребенок будет считаться не его!
     Все эти мысли роились в его голове, пока он не нажал кнопку домофона, чтобы впустить Дашу.
     - Мел, - сказала она, едва он ввел ее в квартиру, - я должна тебе объяснить, почему я думаю...
     - Да, да, конечно, ты объяснишь мне все, но только потом, - прервал он, снимая с нее легкий модный плащ и опускаясь на колени, чтобы снять осенние сапожки. - Сейчас у нас есть более важное дело, малышка!
     - Но, Мел, я же пришла, чтобы вместе решить...
     - Все уже решено, - опять прервал ее он. - Я все обдумал, наш важный разговор займет не более пяти минут. А сейчас проходи в комнату... Я тебя раздену, я подержу тебя в руках, я должен вначале утолить свой голод. Неужели