Робин МАДЕРИК
   ИСКУШЕНИЕ



   ONLINE БИБЛИОТЕКА  http://www.bestlibrary.ru


ОТ АВТОРА

   Хотела бы уточнить тот факт, что я использовала семью из Лонгмедоу только
для  того,  чтобы  моя  героиня  жила  среди  реальных  людей  и  в  реально
существовавшем городе. Но насколько мне известно, в то время ни  человек  по
имени Джон Колтон, ни девушка Вера-Мария в городе не жили. Некоторые события
той революционной эпохи  описаны  с  документальной  точностью,  но  я  хочу
подчеркнуть, что не намеревалась описывать какую-нибудь конкретную семью.
   Информацию  для  своего  романа  я  черпала  из   очень   содержательного
исследования Барбары Кларк Смит "После революции".
   Хочу также добавить, что, хотя Лорд Перси является фигурой  исторической,
под его командованием не служил лейтенант Айронс.
   В заключение я хочу принести свои извинения за некоторые  неточности  при
воспроизведении речи доктора Джозефа Уоррена на  собрании,  посвященном  так
называемому "избиению". Мною были использованы отрывки из его  более  ранних
речей за три года до описываемых событий (т.е. в 1772 г.) по тому же поводу.

   Посвящается моей матери, которая научила меня с  уважением  относиться  к
слову, напечатанному.

ПРОЛОГ

   - Никогда не  думала,  что  я  играю  в  какие-то  игры.  Ваши  обвинения
безосновательны. Опасные игры - дело военных, а вовсе не мое! -  воскликнула
Вера.
   Вера была уверена, что ее убедительная речь развеяла сомнения Флетчера, и
уже направилась к выходу, когда он схватил ее за руку и потянул назад.
   - Нет, - твердо сказал лейтенант. Вера подняла свободную руку,  собираясь
ударить Флетчера, но он оказался проворнее. Теперь лейтенант держал  обе  ее
руки.
   - Лейтенант, как вы смеете? Отпустите, мне больно!
   - Стойте спокойно, и я не причиню Вам вреда.
   - Да Вы просто...
   - Нет, совсем нет...
   Они смотрели друг на друга, и необъяснимая таинственная связь между  ними
крепла с каждым мгновением. "Ведь он мой враг", - вздохнув, подумала Вера.
   Но прохладные открытые губы Флетчера уже прижались к ее рту. Он  все  еще
держал ее руки в своих, потом  отпустил  их,  чтобы  обнять  Веру  и  крепче
прижать к себе. Его губы скользили от розовых щек к тонкой нежной шейке,  он
целовал впадинку под горлом, каждую пульсирующую жилку, проводил  языком  по
коже, ощущая ее сладость. Флетчер не встретил сопротивления. Как только руки
миссис Эшли получили свободу, они нежно  обвились  вокруг  его  шеи,  пальцы
ворошили волосы на затылке и ласково  поглаживали  мускулистую  спину.  Вера
прижалась к нему всем телом, а ее пышные шуршащие юбки  обвились  вокруг  их
ног.
   - Любовь моя, милая, - нашептывал Флетчер, пряча лицо в  золотой  россыпи
ее волос.
   Все вокруг перестало существовать для них...

Глава 1

Бостон, январь, 1775 г.

   Грохочущая наемная карета в очередной раз подпрыгнула на ухабе, и молодая
женщина,  задремавшая  на  жесткой   деревянной   скамейке,   вздрогнула   и
проснулась. Оглядевшись вокруг, она с облегчением обнаружила, что в  карете,
кроме нее, никого нет.
   Вера-Мария Эшли, молодая  вдова  Уильяма  Эшли,  спешила  в  Бостон.  Она
выглядела усталой, рыжие  волосы  выбились  из-под  черного  чепца,  зеленое
дорожное платье помялось, а плед  упал  с  колен.  Вера  попыталась  размять
затекшие ноги. Дорога была  уже-сна,  и  Вера  чувствовала  себя  совершенно
разбитой. Она подняла плед, поправила волосы и откинулась на спинку сиденья.
   Но стоило ей закрыть глаза и задремать, как карету встряхнуло так сильно,
что у бедной женщины перехватило дыхание. Вера позвала  кучера  и  попросила
ехать  помедленнее,  но  он,  казалось,  ее  совсем  не  слышал.  С   трудом
дотянувшись до окна, она откинула плотную занавеску и хотела  уже  повторить
свою просьбу, но слова замерли у нее на губах. Они уже подъезжали к Бостону.
Пожалуй, ради этого стоило потерпеть неудобства: Вера не  ожидала  добраться
так быстро.
   За окном показались домики предместья. Утро было холодным, трава сверкала
на солнце, вся покрытая инеем. На фоне яркого утреннего неба  темнели  дубы,
вязы и каштаны. Казалось, что опытный живописец усилил контрасты  и  сгустил
тени деревьев, ветки которых облепили вороны. Вера выглянула в  окно,  чтобы
поскорее увидеть знакомые остроконечные крыши  Бостона.  Но  вместо  них  на
горизонте показался силуэт британского форта. Кровь прилила к щекам  молодой
женщины.  Вид  крепости  внушал  ей  такое  отвращение,  что  она   опустила
занавеску.

***

   Глубоко  вздохнув,  Вера  начала  с   особой   тщательностью   поправлять
растрепавшиеся  локоны,  плотно  завязала  под  подбородком   ленты   чепца,
закуталась в дорожный плащ, натянула перчатки, поочередно  поправляя  каждый
пальчик, и заправила их под рукава плаща.  Эти  приготовления  отвлекали  от
тревожных мыслей, не дававших ей покоя всю дорогу.  Вере  предстояло  пройти
проверку документов при въезде в форт. Об этом лучше было вообще  сейчас  не
думать, дабы заранее не накликать беду.  Молодая  женщина  всегда  старалась
следовать этому правилу и в мыслях устремилась назад, в Лонгмедоу,  где  она
только что провела четыре спокойных месяца в кругу своей семьи.
   Эти воспоминания не приносили покоя. Перед мысленным взором Веры  вставал
образ разъяренного отца, который никак не мог понять, что  больше  не  может
приказывать  своей  двадцатишестилетней  дочери.  Старый  Джон   Колтон   не
представлял себе, что удерживает его дочь в Бостоне, этом средоточии порока,
потонувшем,  как  и  все  большие  города  Северной  Америки,  в   грехе   и
преступлениях. Он был уверен, что только такие  упрямые  девчонки,  как  его
дочь, не понимают, насколько жизнь в Лонгмедоу достойней и безопасней.
   Вера отвечала очень резко, и это до сих пор тяготило  ее.  Она  причинила
отцу ужасную боль, когда заявила, что Бостон стал  ее  домом.  Но  это  было
правдой, от которой невозможно было уйти.
   Карету снова затрясло на ухабах, она заваливалась то  вправо,  то  влево,
страшно скрипела и, казалось, вот-вот развалится. Вера  вцепилась  руками  в
сиденье. Это не помогло, и пришлось упереться руками  в  боковые  стенки,  а
ногами в пол. Из оцепенения ее вывел только  голос  кучера,  заглянувшего  в
окошко на передней стенке кареты...
   - Уже форт, мэм, - пробасил он. - Там впереди повозки, но это  ненадолго.
Скоро подъедем к воротам.
   - Очень хорошо, - ответила Вера, наклоняясь вперед, чтобы он мог  слышать
ее, - я готова.
   - Да, мэм, - послышалось в ответ.
   Вера успела разглядеть вереницу повозок перед воротами  форта,  и  окошко
закрылось.
   Вера откинулась назад и стала ждать. Она слышала  кучера,  успокаивавшего
лошадей,  поскрипывание  колес  и  доносящиеся  издалека  выкрики  офицеров,
проверявших всех, кто хотел проехать в Бостон.
   Вера  пыталась  сосредоточиться  и  собраться  с   мыслями.   Сейчас   ей
требовалась вся ее выдержка: волнение может показаться подозрительным.
   Эти размышления прервал сильный толчок. Карета резко  остановилась.  Вера
едва не свалилась на пол.
   - Господи, спаси и помилуй, - прошептала она с мольбой.
   Солдаты начали осмотр багажа на крыше,  потом  раздался  стук,  и  дверца
кареты распахнулась. Яркий солнечный свет и поток холодного воздуха  хлынули
внутрь, унося остатки тепла. У Веры захватило дыхание и защипало в носу.
   - Прошу  Вас  выйти,  мадам,  пожалуйста!  -  обратился  к  ней  капитан,
командовавший солдатами.
   - Да, конечно. Спешу изо всех сил, - ответила Вера.
   В ее тоне, пожалуй, сквозило слишком  много  иронии,  хотя  просьба  была
произнесена  весьма  почтительно.  Держась  за  дверную  раму,  Вера   стала
спускаться вниз. Из-за неосторожного движения Верина юбка зацепилась за край
скамейки и обнажила до колена прелестную ножку в  белом  чулке.  Офицер  при
виде представшей перед ним картины покраснел до  корней  волос,  но  взгляда
отвести не смог: Вера была миниатюрной, прекрасно  сложенной  женщиной.  Она
резко одернула  юбку,  спрыгнула  на  землю  и  оказалась  лицом  к  лицу  с
нескромным капитаном. Это был невысокий мужчина средних лет.
   - Вы хотели поговорить со мной, сэр, - обратилась  к  нему  Вера  ледяным
тоном.
   Капитан  закашлял  и,  медленно  возвращаясь  к  действительности,  начал
задавать вопросы.
   - Как Вас зовут и чем Вы собираетесь заниматься в городе?
   - Я миссис Уильям Эшли и живу в Бостоне, сэр.
   - В самом деле? - ухмыльнулся офицер. Он  уже  собирался  сделать  беседу
менее официальной, но строгий взгляд Веры удержал его. Шмыгнув носом  и  еще
раз прокашлявшись, капитан продолжал:
   - Вы уезжали из города, не  так  ли?  Этот  дурацкий  вопрос  лишил  Веру
терпения.
   Она нахмурилась и с презрением уставилась на собеседника.
   - Я была в отъезде 4 месяца, а теперь, с Вашего  позволения,  возвращаюсь
домой. Может быть, Вас еще что-нибудь интересует, капитан? Например,  где  я
была и чем занималась?
   Капитан помрачнел, расправил плечи и посмотрел на Веру со злобой.
   - Попридержите-ка свой язычок, дамочка! -  начал  он  уже  совсем  другим
тоном. - Где, черт возьми, вы живете? Мне нужен Ваш адрес, понятно?
   - Если Вам это интересно, я отвечу, - холодно произнесла Вера. -  Я  живу
на Северной окраине, в собственном доме, который мне достался  после  смерти
мужа.
   - Английские военные на постое есть?
   - Нет, конечно, нет!
   Капитан  впился  пристальным  взглядом  в  лицо  хорошенькой  рыжеволосой
женщины. В ее зеленых глазах он прочел такое отвращение,  которое  заставило
его выпрямиться во весь свой небольшой рост, чтобы взглянуть  на  строптивую
леди с  высока.  Он  понял,  что  за  ее  резкостью  скрывалась  безудержная
ненависть американской патриотки к англичанину-оккупанту.
   - Все бунтуете у себя на Северной окраине? А ну-ка, покажите ваш пропуск.
Я хочу его проверить.
   Дрожащими руками Вера пыталась достать нужную бумагу. Она подняла тяжелую
полу плаща и стала рыться в кармане жакета. Губы  молодой  женщины  дрожали.
Господи, как она могла потерять контроль над собой?  Почему  не  сдержалась?
Теперь совершенно непонятно, чем все кончится. В конце концов  Вера  достала
пропуск,  который  каждый  выезжающий  из  города  должен  был  получить   в
Управлении провинцией. Она расправила его и подала офицеру.
   - Прошу Вас, сэр.
   - Благодарю.
   Капитан внимательно рассматривал  каждую  букву,  пытаясь  отыскать  хоть
какой-нибудь изъян. Но все было в полном порядке,  а  печать  губернатора  -
настоящей.
   - Ваш пропуск действителен, - наконец вынес он свой приговор,  -  но  это
еще не все.
   Повернувшись к Вере спиной, он крикнул:
   - Эй, Прайс, обыщи карету, и как следует. Пусть Рендолл тебе поможет!
   Вера пришла в ужас, представив себе, как эти англичане будут рыться в  ее
вещах, перебирать  ее  белье  и  рассматривать  предметы  дамского  туалета.
Покрасневшая и смущенная, она оглянулась вокруг в  надежде,  что  кто-нибудь
придет ей на помощь. Но кучер сидел на козлах неподвижно  и  безучастно,  не
выпуская вожжи из рук и не обращая никакого внимания на происходящее.
   Ни один человек из толпы,  собравшейся  у  ворот,  похоже,  не  собирался
вмешиваться.  Вера  решила  действовать  сама.  Она  подошла  к  капитану  и
обратилась к нему со словами:
   - Конечно, Вы можете обыскивать весь мой багаж,  сэр.  Я  никак  не  могу
этого предотвратить. Меня это совершенно не беспокоит - прятать мне  нечего.
Но скажите мне, ради Бога, что же за недозволенные предметы, которые я могла
бы провезти в Бостон? По-моему, Вас гораздо больше должен интересовать багаж
тех, кто выезжает из города. Всем известно, что в провинцию вывозят краденую
английскую форму и оружие.
   Вера закончила свою страстную речь и  перевела  дыхание.  Капитан  стоял,
скрестив руки на груди, и глядя на рассерженную женщину со все  возрастающим
любопытством, - Сударыня, должен отметить,  что  Вы  обладаете  поразительно
обширными познаниями в той области, которой Вам бы лучше вообще не касаться.
Боюсь только, они не помогут Вам доказать Вашу невиновность.
   Последние слова капитан  произнес  очень  резко,  отвернулся  от  Веры  и
направился к солдатам, которые вытаскивали вещи из кареты.
   Вера нахмурилась. Она была недовольна собой: не  стоило  так  горячиться.
Этот капитан оказался гораздо проницательнее,  чем  она  предполагала.  Вера
твердо решила ни во что больше не вмешиваться и не произносить ни слова.
   Но тут солдаты вытащили из кареты ее шляпную коробку и открыли, собираясь
перерыть сверху донизу. Молодая женщина тут же забыла обо всех своих  благих
намерениях и, подобрав юбки, бросилась вслед за капитаном.
   - Хотела бы я знать, - язвительно обратилась к нему Вера,  -  что  же  Вы
собираетесь отыскать среди моих шляпок? Очередную пушку, пропавшую из форта?
Но поверьте мне, сэр, даже если я надену все свои шляпки, пушка в коробке не
поместится. И пистолета там тоже нет. Как человек военный и  весьма  опытный
Вы могли бы догадаться об этом по ее весу. Да и  зачем,  ответьте  мне  ради
всего святого, стала бы я возвращаться в город с оружием? Уж не для того ли,
чтоб вернуть его Вам?!
   В толпе, стоявшей позади Веры,  начали  раздаваться  возмущенные  голоса.
Этого капитан уже не мог допустить. Он резко повернулся и подошел к Вере. Ей
показалось,  что  он  сейчас  ударит  ее  или  наденет  на  нее   наручники.
Инстинктивно Вера  отступила  назад  и  почувствовала,  что  чья-то  сильная
мужская рука схватила ее за  локоть.  Она  ощущала  железное  пожатие  через
плотную ткань плаща.
   - Капитан, мне кажется, леди права, - услышала Вера.
   Эти слова произнес мужчина, который подошел к ней сзади и  теперь  крепко
держал ее руку. По легкому акценту Вера сразу узнала в нем англичанина.
   Вера попыталась высвободиться, но безуспешно. Мужчина не обратил  на  это
никакого внимания и продолжал говорить спокойно и властно.
   - Капитан, ответьте, пожалуйста, разве я не прав?
   Вера продолжала вырываться, и неожиданный заступник слегка  встряхнул  ее
руку. Он одергивал Веру, как расшалившегося ребенка, и она подчинилась, сама
не понимая, почему.
   - Капитан, Вам давно пора приказать  солдатам  прекратить  обыск.  Своими
действиями Вы нарушаете права одного  из  граждан  Бостона.  Как  только  Вы
немного поразмыслите, то сразу поймете,  что  никаких  оснований  для  Вашей
подозрительности нет. Вы несправедливы, капитан.
   Как ни странно, слова незнакомца возымели  действие.  Капитан  оглянулся,
взгляды обоих мужчин встретились. Вере даже показалось, что капитан узнал ее
спасителя. Тут же был отдан приказ о прекращении  досмотра,  все  содержимое
шляпной коробки уложено на место, а сама коробка была вручена  Вере  молодым
пехотинцем.  Капитан  распорядился  пропустить  карету  в  Бостон,   а   сам
присоединился к солдатам, проверявшим выезжающие из города экипажи.
   Незнакомец поблагодарил капитана, а тот проворчал что-то  в  ответ  и  на
прощание махнул рукой,  сделав  жест,  напоминающий  армейское  приветствие.
Только теперь, когда опасность миновала, незнакомец отпустил Верину руку,  и
молодая женщина смогла наконец оглянуться и рассмотреть своего спасителя.
   Он был несомненно англичанином. В его аристократическом  лице  с  тонкими
чертами  чувствовалась  неожиданная  сила.  Упрямый  подбородок  был  гладко
выбрит, а темные волосы откинуты назад и плотно перетянуты  лентой.  Глубоко
посаженные серо-голубые глаза выдавали  кельтское  происхождение.  Костюм  и
шляпа, запылившиеся в пути, сохранили свою элегантность. Он смотрел на  Веру
с нескрываемым восхищением, не отводя взгляда от ее испуганного лица.
   Вера протянула незнакомцу руку,  затянутую  в  перчатку.  Он  ответил  ей
энергичным и коротким рукопожатием.
   - Простите меня, сэр, -  сказала  Вера,  -  я  очень  благодарна  Вам  за
участие, которое Вы приняли в моих злоключениях.
   Заметив слабую улыбку на его губах, она смутилась, но продолжала:
   - Я бы очень хотела чем-нибудь отплатить Вам за Вашу  доброту.  Простите,
как Вас зовут?
   - Айронс, - мягко ответил незнакомец.
   - Еще раз спасибо Вам, мистер Айронс,  -  повторила  Вера,  поднимаясь  в
карету.
   Она, поставила шляпную коробку на пол и выглянула в дверцу. Мистер Айронс
стоял рядом.
   - Простите, сударыня, - сказал Айронс, подойдя поближе и заслоняя свет, -
я спешу и буду очень признателен, если Вы позволите мне добраться  вместе  с
Вами до Бостона.
   Вера ничего не ответила, пытаясь найти  какую-нибудь  подходящую  причину
для отказа и не находя ее. Но Айронс сразу заметил нежелание молодой женщины
и не стал настаивать. Он сделал несколько шагов назад, и теперь  Вера  могла
видеть всю его высокую фигуру, освещенную солнцем.  При  ярком  свете  стало
заметно, как сильно потрепался в дороге его  костюм.  Лицо  Айронса  было  в
тени, но по его голосу Вера поняла, что он огорчен ее отказом.
   - Простите еще  раз,  сударыня,  -  продолжал  он,  -  я  не  должен  был
беспокоить Вас этой просьбой.
   - Ну что Вы, мистер Айронс, - воскликнула Вера, - я буду очень рада, если
Вы поедете со мной. Садитесь , пожалуйста.
   И в подтверждение своих слов  Вера  отодвинула  шляпную  коробку  в  угол
кареты, а сама подвинулась на край скамейки, подобрав юбки.
   Айронс молча сел напротив и вздохнул с  облегчением.  Наконец-то  он  мог
вытянуть уставшие ноги и немного отдохнуть. Он захлопнул дверцу  и  приказал
кучеру трогать. Карета медленно покатила через ворота,  мимо  заграждений  и
вереницы английских солдат, стоявших в три ряда вдоль дороги.
   Не прошло и нескольких минут, как  Вера  пожалела  о  своем  опрометчивом
решении.  В  присутствии   этого   незнакомого   мужчины   она   чувствовала
необъяснимое смущение. Это было совершенно непохоже на нее. С большим трудом
она заставила себя повернуться к незнакомцу и посмотреть ему  в  глаза.  Его
взгляд, обращенный прямо на Веру, только усилил ее беспокойство. Но  молодой
человек добродушно улыбнулся, сложил руки на груди и закрыл глаза.
   Вера облизнула пересохшие от волнения губы и взглянула в окно.  На  улице
все было  красно  от  ярких  английских  мундиров.  Они  всегда  внушали  ей
отвращение: ей казалось, что  они  обагрены  кровью  тех,  кто  сражался  за
свободу Америки.
   Молодая женщина отвернулась от окна и прикрыла лицо руками.  Беспокойство
не оставляло ее. Вера не могла не думать о  своем  соседе.  Он  задремал,  и
теперь она могла спокойно и внимательно рассмотреть молодого человека.
   Незнакомец был очень красив даже сейчас, несмотря на очевидную  усталость
и грязный костюм. Лицо с тонкими чертами  было  мужественным.  Темные  брови
разлетелись, как два крыла, а  чеканный  профиль  напоминал  изображение  на
старинных монетах. Судя по одежде, молодого человека можно  было  отнести  к
той многочисленной категории дельцов и коммерсантов, которые потеряли  часть
своего благосостояния после начала блокады. Его нельзя было  принять  ни  за
богача, ни за человека, обладающего значительной властью.
   После некоторых размышлений Вера пришла к выводу, что он  был  английским
купцом. Но ее не должны интересовать английские купцы! Что с ней происходит,
в самом деле. Все англичане - эти проклятые тори - ее враги!
   Что за непонятный интерес к совершенно незнакомому мужчине.  Ни  один  из
них не волновал Веру с тех пор, как три года тому назад умер ее муж. В конце
концов, что ей за дело купец он или нет?
   Вера приоткрыла занавеску и выглянула в окно. Холодный ветер  освежал  ее
горящие щеки, растрепал локоны, выбившиеся из-под чепца. Ветер принес запахи
родного дома, ради которого она оставила знакомые с детства места, где  была
так счастлива когда-то.
   Вера закрыла окно, сняла перчатки и стала поправлять волосы  окоченевшими
от холода пальцами. Бросив случайный взгляд  на  молодого  человека,  она  с
удивлением обнаружила, что он не спит, а пристально смотрит на нее.
   -