к она сказала миссис Брин по-мексикански
"Угощайтесь чили!", взяла Чарли под руку и отбыла.  Уходя,  она  видела,
как миссис Брин стоит в толпе гостей, восхищающихся  Дороти,  от  досады
скрежещет зубами и говорит Чарли, чтобы  он  обязательно  приводил  свою
подругу как-нибудь еще.
   Чарли был на седьмом небе от счастья, потому что впервые в жизни  его
маме так  понравилась  девушка  из  "Шалуний",  что  она  пригласила  ее
заходить еще. Да и все были в таком восторге от Дороти, что  Чарли  чуть
не лопался от гордости. И тогда он предложил Дороти стать его женой.
   Дороти отнеслась к этому предложению, как  всегда,  скептически.  Она
вбила себе в голову, что миссис Брин восхищалась ею неискренне  и  перед
свадьбой все это откроется. Поэтому она попросила у Чарли время обдумать
предложение. Дороти говорит, ей показалось,  что  будет  очень  занятно,
если она  отплатит  миссис  Брин  за  гостеприимство,  пригласив  ее  на
свадебный завтрак. Оказывается, даже у таких девушек, как Дороти, иногда
возникает желание сделать что-нибудь приятное ближнему.

Глава 10

   Ну вот, Дороти принялась все обдумывать.
   Чарли, вообще-то, был совсем не тем мужчиной, которые нравятся таким,
как она. Потому что он все время говорил ей, что она замечательная, а он
по сравнению с ней никто. А Дороти предпочитает мужчин, которые  считают
верхом совершенства себя, а ее об этом периодически извещают. А если они
вдобавок  к  этому  соизволяют  принимать  от  нее  подарки,  тогда   ее
восхищению вообще не бывает границ. Чарли же пошел  неверным  путем:  он
осыпал ее орхидеями и трогательными  любовными  записочками,  в  которых
было написано "Ты - девушка моей мечты!" и всякое такое.
   Приблизительно тогда же мистер Зигфелд послал телеграмму в  Портленд,
штат Орегон, и вызвал  оркестр  под  названием  "Джаз-банд  Хендерсона",
который на родимой земле родился и вырос, а после стал  знаменитым.  Так
вот, этот джаз-банд наконец прибыл в Нью-Йорк, и мистер Бак ввел  его  в
"Шалуньи". В "Джаз-банде Хендерсона" был саксофонист  по  имени  Лестер,
который зарабатывал всего шестьдесят долларов в неделю. В результате  он
стал занимать деньги.
   Я все-таки считаю, что не стоит писать о том, что случилось, когда  у
Дороти вошло в привычку одалживать деньги  Лестеру.  Потому  что  именно
тогда, когда ее руки добивался миллионер, она, конечно же,  влюбилась  в
саксофониста. Объяснить это она могла только тем, что  на  саксофоне  он
играл божественно, ведь именно он разражался в блюзах  долгими  сольными
стенаниями. Да, наверное, саксофон будит  романтические  струны  в  душе
каждой девушки, у которой нет железной силы воли.
   В конце концов Дороти стала носить свои  костюмы  за  кулисы,  где  и
переодевалась при помощи рабочего сцены, и все потому, что так она могла
любоваться своим саксофонистом. А про то, чтобы улыбнуться Чарли  Брину,
который каждый вечер платил по двадцать два доллара за  место  в  первом
ряду, она и не думала.
   Но Дороти с саксофонистом могли только смотреть друг на  друга  через
сцену, потому что  сразу  после  "Шалуний"  джаз  отправлялся  играть  в
"Момарт", после чего они ехали домой спать, так как за ланчем и чаем они
играли в "Ритце".
   Каждый день Чарли водил Дороти в "Ритц" на ланч и чай,  а  вечером  -
ужинать в "Момарт". Это была душераздирающая история, потому  что  Чарли
думал: еще немного, и Дороти совсем к нему привыкнет и научится выносить
его общество долго. Он даже не догадывался, что  все  это  делалось  для
того, чтобы Дороти с саксофонистом могли глазеть друг на друга. Чарли  -
чудный парень, он никогда не замечает, что творится  вокруг  него,  даже
когда не пьет. А когда пьет, то замечает и того меньше.
   И вот как-то раз Дороти и саксофонист столкнулись за кулисами, и,  он
сказал ей, что ему опостылела жизнь джазмена, особенно потому,  что  сам
он никому не нужен. Это дало Дороти возможность продолжить разговор, и -
слово за слово - он в конце концов предложил ей выйти за  него  замуж  и
стать хранительницей его очага. Дороти решила попросить  совета  у  двух
своих подружек. Одна из них была главной в английском балете, а другая -
Глория, приятельница Джефферсона Брина.
   Глория предупредила  Дороти,  что  брак  с  саксофонистом  -  роковая
ошибка, сначала надо наобщаться с ним так, чтобы он надоел до смерти.  И
еще она сказала, что было бы очень глупо упускать  Чарли  Брина,  потому
что самое худшее, что от него можно ожидать, это алименты.
   Девушка из  английского  балета  была  очень  романтична  -  как  все
девушки, у  которых  на  пути  не  встречалось  достаточного  количества
мужчин. Она посоветовала Дороти выйти за того, кого выбрало ее сердце.
   Думаю, мне даже не надо писать, совету какой из подружек  последовала
Дороти. Она приняла предложение саксофониста, и они решили в воскресенье
поехать в Джерси-Сити и пожениться. Дороти попросила у Чарли  Брина  его
машину, только забыла сказать ему, зачем она ей понадобилась. Девушку из
английского балета и мистера Хендерсона она пригласила поехать с ними.
   И тут, единственный раз в жизни, Дороти показалось, что она совершает
ошибку. Потому что по дороге в Джерси-Сити  она  впервые  посмотрела  на
Лестера при дневном свете и поняла, что  где-то  в  Нью-Йорке  он  нашел
место, где умеют стричь на орегонский манер. Чем ближе они подъезжали  к
Джерси-Сити, тем больше Дороти думала о том, зачем она  это  делает.  Но
отступать было поздно, потому что  она  не  могла  испортить  весь  день
девушке из  английского  балета  и  мистеру  Хендерсону,  ведь  они  уже
настроились побывать на свадьбе. Так что Дороти сдержала свое слово.
   На вечер Дороти пригласила несколько человек гостей. И Чарли ездил  в
поместье к своему отцу за шампанским. Дороти выпила немного  шампанского
и стала лучше относиться к Лестеру. Она вывела его из  спальни,  где  он
пытался, уложившись в пятьдесят слов,  сообщить  телеграммой  новости  в
Портленд, штат Орегон, и объявила гостям, кто перед ними.
   Чарли Брин едва устоял на ногах. Жалко его было очень, потому что  он
никак не мог понять, что ему делать. Дело в том,  что  он  даже  не  мог
удариться в пьянство, потому что занимался этим уже много  лет.  Поэтому
он позвонил в клуб "Ракетка" и попросил заказать ему билет на первый  же
утренний пароход, отплывающий в  Европу.  После  чего  он  попрощался  с
Дороти,  пожелал  ей  счастья  и  сказал  саксофонисту,  что   если   он
когда-нибудь тронет Дороти хоть  пальцем,  то  будет  отвечать  по  всей
строгости закона. Когда Чарли, пошатываясь, вышел,  Дороти  поняла,  что
брак с Лестером все-таки не такая уж большая удача.

Глава 11

   Дороти стала жить с  Лестером  и  получила  возможность  слушать  его
рассказы о себе. Тогда-то она и узнала, что поначалу он был  кондуктором
в трамвае. На саксофоне он учился играть заочно, по  почте,  потому  что
мечтал быть  душой  компании.  Но  умом  он  так  и  остался  трамвайным
кондуктором и, хотя болтал непрерывно, ухитрялся сказать так  мало,  что
Дороти порой приходилось просить его поберечь свои мозги для  саксофона.
Тогда они обычно начинали обмениваться резкостями, а  потом  в  ход  шли
всякие предметы - фарфоровые статуэтки, подносы, мелкая железная утварь,
и Дороти начинала всерьез подозревать, что ее брак был ошибкой. Но когда
Дороти все как следует взвешивала, она решала потерпеть еще, потому  что
пообещала лютеранскому священнику в Нью-Джерси, что постарается.
   Иногда Дороти вспоминала, что влюбилась в него,  когда  он  играл  на
саксофоне, и тогда она просила  его  принести  саксофон  на  воскресенье
домой, они устраивали музыкальный день, и она снова в  него  влюблялась.
Утром в воскресенье Дороти вставала, готовила ему изысканный  завтрак  и
старалась быть с ним поласковее. После завтрака она приносила саксофон и
просила Лестера поиграть блюзы, потому что  от  блюзов  она  становилась
сентиментальной. К  сожалению,  оказалось,  что  блюзы,  которые  Лестер
играет сам по себе, человеческим ухом почти не воспринимаются.  Тогда-то
Дороти и поняла, что как трамваю необходим кондуктор, так и саксофонисту
- дирижер.
   В  конце  концов  Дороти  попросила  Лестера  прекратить  это  раз  и
навсегда. Поругались они тогда очень серьезно, Дороти даже  заперлась  в
спальне и позвонила в "Вестерн Юнион" - хотела послать каблограмму Чарли
Брину и спросить  у  него  про  адвоката,  потому  что  они  с  Лестером
оказались совершенно несовместимы. Лестер слышал каждое слово и чуть  не
разнес дверь в щепы. А Дороти вышла и стала говорить, что его  обвинения
беспочвенны. Тогда он ударил ее настольной лампой,  но  Дороти  схватила
железную подставку для дров и  выиграла  схватку.  Только  вместо  того,
чтобы попасть куда-нибудь в безопасное  место,  Дороти  угодила  Лестеру
прямо в челюсть, чем практически погубила его карьеру саксофониста.
   Лестер слег в  кровать  на  много  дней,  и  Дороти  приходилось  его
содержать. А как только муж привыкает к тому, чтобы  его  содержали,  он
тут же перестает приносить пользу.
   На следующий день после ссоры Дороти получила  каблограмму  от  Чарли
Брина, где он сообщал, что  фамилия  адвоката  Абельс  и  все  счета  по
разводу Чарли берет на себя.
   Дороти отправилась к  мистеру  Абельсу  и  рассказала  ему  про  свое
затруднительное положение. Но оказалось, что  мистеру  Абельсу  известно
про то, что Чарли  живет  на  очень  небольшие  деньги,  выделяемые  ему
семьей. А еще  ему  было  известно,  что  семейство  Бринов  не  слишком
обрадуется разводу Дороти. Мистер Абельс был из тех  адвокатов,  которых
состоятельные жители Нью-Йорка нанимают, когда их сыновья заводят романы
с девушками из низших слоев общества. Так что он позвонил миссис Брин  и
спросил ее мнение, а миссис Брин пообещала  ему  оплатить  счета  в  том
случае, если мистер  Абельс  будет  притворяться,  что  помогает  Дороти
получить развод, а на самом деле сделает все возможное,  чтобы  оставить
ее связанной узами брака. И мистер Абельс взялся выполнить  эту  задачу.
Он  послал  Чарли  каблограмму  следующего  содержания:  "В  Америку  не
возвращайся.  Пытаюсь  снова  наладить  отношения  с  Лестером.  Мне  не
телеграфируй. Дороти".
   А Дороти все удивлялась, почему от Чарли нет ни слова. Мистер  Абельс
ее успокоил, сказав, что миссис Брин и Мюриэл Деванант отплыли в Европу,
и Чарли  решил  задержаться  в  Париже,  чтобы  с  ними  встретиться.  В
доказательство он показал Дороти весьма сдержанную каблограмму от Чарли,
в которой говорилось: "Передайте мисс Шоу пожелания счастья.  Жду  здесь
маму и Мюриэл. Всего доброго. Чарльз Брин". Дороти ужасно  расстроилась,
потому что Чарли был ее  единственным  другом,  на  которого  она  могла
рассчитывать в любом случае.
   Мистер Абельс сказал Дороти, что она не может  предпринимать  никаких
попыток развестись, пока  Лестер  не  совершит  какого-нибудь  поступка,
считающегося в  штате  Нью-Йорк  противозаконным.  А  единственное,  что
считается  для  нью-йоркца  противозаконным,  это  когда  муж   начинает
интересоваться какой-нибудь посторонней женщиной. Поскольку Лестер давно
уже перестал интересоваться Дороти, мистер Абель посоветовал пустить все
на самотек, потому что это только  вопрос  времени.  Лестер  переехал  в
гостиницу, и все подружки Дороти за ним шпионили, но он не делал  ничего
предосудительного - только целыми днями лежал  и  читал,  потому  что  к
работе он так и не вернулся.
   Дороти не знала, что мистер  Абельс  платит  Лестеру  очень  неплохие
деньги за то, что он блюдет святость брака. Время шло, а Лестер никак не
желал  предоставлять  ей  доказательства.  Похоже,  ему   больше   всего
нравилось валяться в постели с газетой.
   Но тут у мистера Абельса начались  неприятности.  Потому  что  Лестер
стал задаваться вопросом, зачем ему все эти деньги, если его обложили со
всех сторон и развлекаться позволяют только в присутствии третьего лица,
то есть присматривающего за ним сыщика. И он занервничал, а  потом  имел
беседу с мистером Абельсом, выказывал  неблагодарность  и  грозился  все
рассказать. Мистер Абельс  понимал,  что  у  Лестера  просто  пошаливают
нервы, и ему в голову пришла замечательная мысль. Он прислал  к  Лестеру
своего знакомого, врача по нервам, чтобы тот помог ему успокоиться. Этот
врач  поставил  Лестеру  диагноз  и  прописал  кокаин.  Это  Лестера   и
успокоило. С  тех  пор  Лестер  не  доставлял  мистеру  Абельсу  никаких
неприятностей. Он превратился в настоящего домоседа и из  своего  номера
никуда не выходил.
   Как-то раз после утреннего представления  Дороти  с  Глорией  шли  из
театра и повстречали своего знакомого по имени  Клод,  который  когда-то
пел в хоре, но потом погубил свою карьеру, потому что приобрел  привычку
употреблять кокаин. Этот Клод вечно стоял у служебного входа и клянчил у
девушек по доллару. Увидев его, Дороти, как  обычно,  открыла  портмоне.
Но, к ее удивлению, Клод сказал, что деньги ему  не  нужны,  потому  что
теперь он получает сколько нужно "товара" практически задаром. И тут  он
огорошил Дороти, сказав ей: "Ну, ты представляешь?  Я  на  Шестой  авеню
повстречал твоего муженька. Он, оказывается, тоже подсел".
   Дороти чуть дара речи не лишилась - ведь кокаин дорог, и откуда же  у
Лестера на него деньги? А Клод сказал: "Лапочка, да у него  этого  добра
куры не клюют. Нашел, видать, теплое местечко".
   Дороти, естественно, решила, что Лестер стал приторговывать, но  Клод
говорит: "Выше бери! Чего ему работать? У него и так все  есть.  Он  его
даже раздает!" Тут  Дороти  сказала  про  Лестера  такое,  чего  я  даже
записать не могу, а Клод в ответ: "Лапочка, может, когда-то он им и был,
но сейчас это такая очаровашка!"
   Когда Клод наконец убрался, Глория сказала  Дороти,  что  привычка  к
кокаину  убивает  в  мужчинах  всяческий  интерес  к  девушкам,  поэтому
доказательства Дороти теперь вряд ли получит. И тут  Дороти  задумалась.
Они с Глорией сложили два и два и пришли к  выводу,  что  за  всем  этим
стоит мистер Абельс, который в глубине души Дороти не друг.
   Дороти решила, что неплохо было бы купить на Шестой авеню револьвер и
его пристрелить. Но у Глории был план получше. Она практически уговорила
Джефферсона Брина свозить ее в Париж развлечься. Пусть Дороти  поедет  с
ними, получит развод прямо в Париже и наслаждается мыслью о том, что  за
все эти удовольствия платят Брины.

Глава 12

   Когда мистер Абельс прослышал, что Дороти с Глорией плывут  в  Париж,
он телеграфировал миссис Брин.
   Узнав  эти  новости,  миссис  Брин  имела  с  Чарли  в  баре  "Ритца"
доверительную беседу. Она  сказала  ему,  что  раз  уж  Дороти  с  мужем
счастливо живут в  Нью-Йорке,  то  почему  бы  Чарли  не  отправиться  в
кругосветное  путешествие  в   противоположном   направлении?   В   один
прекрасный день он проснется в чужой стране, и будет светить солнышко, и
он вдруг поймет, что наваждение прошло, что он  свободен  от  Дороти,  и
тогда он пошлет телеграмму Мюриэл Деванант, девушке своего круга. И  все
сложится к лучшему, как в романах. Чарли согласился  отправиться  вокруг
света в компании человека, который будет показывать  Чарли,  что  и  где
следует осматривать. На самом деле это был переодетый  сыщик.  Тут  мама
Чарли  настолько  уверилась   в   успехе,   что   решила   экономить   и
телеграфировала мистеру Абельсу, чтобы он исключил Лестера из  платежной
ведомости.
   А Дороти с Глорией, приехав  в  Париж,  сразу  отправились  в  "Ритц"
искать Чарли. Им сказали, что он отправился в кругосветное путешествие и
писать ему некуда. Оставалось только одно -  самим  искать  французского
адвоката  и  получать  для  Дороти  развод.  В  дамской  комнате  одного
миленького кабаре на Монмартре они нашли объявление с адресом  адвоката,
который, как он уверял, говорил по-английски.
   Первым делом этот адвокат им сказал, что парижский судья  обязательно
захочет увидеть мужа Дороти лично, иначе развода ей не  даст.  Глория  с
Дороти стали думать, как доставить Лестера в  Париж.  И  оказалось,  что
единственный, кто может им помочь, это Клод.
   Клод принадлежал к тому  типу  людей,  которые  обожают  скандалы,  а
Лестер был  именно  из  тех  людей,  кто  обожал  их  устраивать.  Когда
семейство Бринов перестало платить ренту  саксофонисту,  Клод  предложил
Лестеру переехать к нему и стал  Лестеру  как  мать.  Но  Лестер  только
выказывал Клоду свое презрение  и  даже  швырялся  вещами,  а  Клод  все
скандалы старался заминать.
   Глория вступила в переписку с Клодом. Оказалось, что Лестер  так  зол
на мистера Абельса за то, что тот перестал выплачивать  ему  содержание,
что согласен приехать в Париж и развестись с Дороти.  И  Глория  послала
Лестеру с Клодом деньги на дорогу.
   Еще французский адвокат велел Дороти  найти  квартиру,  чтобы  у  нее
здесь имелось  законное  жилище  Он  направил  их  с  Глорией  к  своему
приятелю, который как раз занимался сдачей квартир.
   Квартира, которую  они  нашли,  принадлежала  знаменитой  французской
актрисе. И обставлена она была во французском стиле - то есть там, где у
нас, американцев, стоит стул, у французов вместо него кушетка А там. где
у нас кушетки, у них огромные двуспальные кровати.
   Одна из них, с атласным матрасом и  балдахином,  была  переделана  из
настоящей венецианской  гондолы,  а  другая,  с  четырьмя  прикроватными
столбиками и зеркалом над  ней,  принадлежала  некогда  мадам  Помпадур.
Дороти сказала, что. может, для французского суда это и законное жилище,
но, на ее взгляд, это жилище имеет вид совершенно противозаконного.
   Клод с Лестером прибыли в Париж и сразу,  как  только  выяснили,  где
находится полусвет, начали в нем  вращаться.  Пока  французский  адвокат
запускал  маховики  французской  судебной  машины,  Глория  посоветовала
Дороти расслабиться и получить удовольствие от незнакомого города.
   Сама Глория много где побывала - она ездит за границу  каждый  год  и
все свободное время проводит в Париже. Глория даже общается с настоящими
французами. Поэтому она знает про них всю правду - у  них,  оказывается,
очень возвышенные идеалы.  Мы,  американцы,  все  думаем,  что  французы
обожают  разврат,  иначе  зачем  бы  им  было  всюду   открывать   такие
непристойные заведения для нас, американцев. Но  сами  французы  никогда
туда не ходят, а на риск идут исключительно ради денег, а не ради любви.
   Каждый год миллионы американцев приезжают в Париж,  но  с  настоящими
французами они не общаются. Французы - народ разборчивый, и они  никогда
не приглашают американцев к  себе  домой.  Так  что  настоящие  французы
общаются только друг с другом и в  гости  ходят  только  друг  к  другу.
Глория велела Дороти попытаться познакомиться с какими-нибудь французами
- так она больше узнает о мире. Но Дороти сказала: "Да что они  знают  о
мире, если никогда никуда не ходят и ни с кем не видятся?"
   Глория  очень  рассердилась,  и  Дороти  пришлось  обещать,  что  она
постарается побольше вращаться в  обществе  и  даже  выучит  французский
язык. Дороти говорит, что первым словом, которое она узнала, было  слово
"саль"  ,  которое  употребляется  перед  всеми
иностранными именами. Например, "саль америкен" или "саль англе",  "саль
аллемань", "саль итальян" и так далее.
   В один прекрасный день Дороти представилась возможность познакомиться
с настоящим французом. Дороти отправилась  из  своей  квартиры  в  отель
"Крийон", где должна была встретиться за ланчем с Глорией. На Елисейских
Полях  один  французский  джентльмен  с  окладистой  бородой  очень   ею
заинтересовался. Сначала Дороти показалось, что она ошиблась, потому что
она всегда считала, что мужчины с такими бородами думают только  о  том,
что им по силам. Дороти тогда еще не знала,  что  французы  галантны  от
природы и от размеров бороды это не зависит. Ну вот, Дороти  на  него  и
внимания почти что не обратила, но