е годы уже не могли себе ничего такого позволить.
   Оказывается, в каждой карнавальной компании имеется человек,  который
устраивает специальное представление на потребу публике, например, надев
розовое трико, прыгает со здания почты в бак с водой. В их  карнавальной
компании этим занимался не кто иной, как отец Дороти,  мистер  Шоу.  Мне
пришлось спросить Дороти, не  страдал  ли  ее  отец  от  того,  что  ему
приходится этим заниматься? Оказалось,  что  однажды  у  него  случилась
накладка: он хронически пребывал в состоянии  алкогольного  опьянения  и
как-то раз, перепутав час выступления, прыгнул с крыши почты  в  бак  до
того, как в него налили воду. Дороти говорит, особого вреда ему  это  не
принесло, поскольку в  нем  самом  оказалось  предостаточное  количество
жидкости.
   Пока отец Дороти прыгал с крыш, ее мать жила в премиленькой  квартире
в Сан-Франциско. Она была настолько не приучена к  семейной  жизни,  что
никакого мужа рядом с собой выносить не могла, но время от времени в ней
просыпались материнские чувства, и тогда она посылала за Дороти. И отец,
препоручив  Дороти  заботам   проводника,   отправлял   ее   поездом   в
Сан-Франциско.
   На вокзале Дороти встречала мама в сопровождении какого-нибудь своего
богатого друга, который не отходил от нее ни на  шаг.  Они  восторгались
Дороти, покупали ей наряды, водили на бега и в рестораны и  пили  за  ее
здоровье  шампанское.  Но  в  один  прекрасный  момент,  обычно  посреди
какого-нибудь праздника, мама и  ее  друг  внезапно  теряли  материнский
инстинкт и с каким-нибудь посыльным отправляли Дороти в квартиру.  Потом
мама Дороти начинала забывать приходить домой,  и  Дороти  целыми  днями
сидела дома в компании  повара-китайца,  который  только  и  делал,  что
заполнял билетики какой-то  китайской  лотереи.  Так  что  Дороти  очень
радовалась, когда мама наконец приходила домой и отправляла ее обратно в
"Карнавальную компанию".
   Когда Дороти было двенадцать лет, отец получил телеграмму, в  которой
сообщалось, что мама Дороти внезапно скончалась на ипподроме Тиа-Ванна -
там  рухнула  переполненная  трибуна.  Дороти  говорит,  что   ее   отец
один-единственный раз выиграл пари - он поспорил, что среди погибших был
и один известный миллионер из Сан-Франциско. Оказалось, что да, так  оно
и было. Вот и все  про  маму  Дороти.  По-моему,  мама  Дороти  не  была
примером для подражания, поскольку позволяла прислуге играть в лотерее.
   К тому  времени,  когда  Дороти  исполнилось  четырнадцать,  она  уже
участвовала в праздниках, работала так называемой "подставкой".  Дело  в
том, что там устраивались состязания в бросании колец или ножей, и  тот,
кто выигрывал, получал этот нож Так вот, Дороти делала вид,  что  она  -
девочка из толпы и этот  нож  выигрывала,  а  потом  незаметно  отдавала
хозяину аттракциона. Потому что ножи, оказывается, покупали оптом по два
доллара за штуку, а зачем тратить два доллара зря? Но я сказала  Дороти,
что это, по-моему, обман публики, а Дороти ответила, что не такой  уж  и
обман, потому что лезвия у ножей все равно были  алюминиевые,  и  резать
ими так и так было нельзя.
   А когда Дороти было почти пятнадцать, ее отец попал в  беду.  Дело  в
том, что мистер Шоу снова  женился.  Это  очень  интересная  история,  и
произошла она из-за аттракциона, который назывался "Петля любви".
   "Петля любви" представляла собой трассу в  форме  мертвой  петли,  по
которой несся маленький автомобиль. Сделав мертвую петлю,  автомобильчик
взмывал в воздух и приземлялся на помосте, стоявшем поодаль.  Но  больше
всего публику интересовала блондинка  в  комбинезоне,  сидевшая  в  этом
автомобиле. Девушка должна была сделать мертвую петлю,  чтобы  встретить
свою Любовь. Любовью как раз и был мистер Шоу,  который  стоял  в  своем
розовом  трико  на  помосте,  встречал  блондинку  и  под  оглушительные
аплодисменты помогал ей спуститься с помоста. Дороти говорит, она так  и
не решила, чему так оглушительно аплодировали - то ли тому, что  девушка
делала мертвую петлю, то ли тому, что отец, несмотря на свое  состояние,
умудрялся спуститься с лестницы, не споткнувшись.
   В качестве  блондинки  "Карнавальная  компания"  обычно  использовала
какую-нибудь местную официантку, мечтавшую о карьере актрисы, на которую
надевали светлый парик. Но у них были трудности с официантками  -  после
нескольких "Прыжков любви" у них начинали ломаться позвоночники. Поэтому
менеджеру  все  время  приходилось  сводить  знакомство  со  все  новыми
официантками.
   Ну вот, как-то раз в городке под  названием  Модесто  менеджер  нашел
официантку, которая не сказала ему про то, кто ее мать. А ее  мать  была
хозяйкой  местной  гостиницы.  Оказывается,  девушка   испугалась,   что
менеджер, узнав, что у нее такая строгая родительница, не разрешающая ей
идти в циркачки, не возьмет ее в номер. И эта официантка, которую  звали
Хейзел, тайком от матери сбежала с "Карнавальной компанией". Хуже  того,
"Карнавальная компания" съехала из гостиницы, забыв попросить  у  портье
счет.
   В следующем городке их настигла хозяйка  гостиницы.  Дороти  говорит,
что появилась она с налитыми кровью глазами. Судьбе захотелось, чтобы на
Главной улице она оказалась как раз в  тот  момент,  когда  отец  Дороти
прыгал в своем розовом трико с крыши масонского храма.  И  хотя  хозяйка
гостиницы, когда мистер Шоу у нее останавливался, не  обращала  на  него
никакого внимания, увидев его прыгающим вниз, влюбилась до безумия.
   В конце концов менеджеру пришлось вступить  в  переговоры  с  матерью
Хейзел. Но вскоре стало ясно, что утихомирит ее только  одно  -  брак  с
мистером Шоу. Ничего не поделаешь - отцу Дороти пришлось на  это  пойти,
иначе "Карнавальную компанию" отдали бы под суд за похищение  официантки
и неуплату по счету. Их поженил лютеранский священник,  а  потом  у  них
было новомодное бракосочетание  в  клетке  со  львом,  и  Дороти  обрела
мачеху.
   Первым делом мачеха Дороти  отправила  Хейзел  обратно  в  Модесто  -
присматривать  за  гостиницей,  потому  что  считала,   что   работа   в
"Карнавальной   компании"   будет   слишком   тяжким   испытанием    для
нравственности Хейзел. Правда, по словам Дороти,  нравственность  Хейзел
прошла огонь, воду и медные трубы в Модесто, и  "Карнавальной  компании"
добавить было бы уже нечего.
   Сама мачеха Дороти осталась с "Карнавальной компанией". Она оказалась
настоящей мегерой - она больше не разрешала мистеру Шоу прыгать с  крыш,
и он начал терять индивидуальность. В конце концов дошло  до  того,  что
мистер Шоу мог развлекать публику одним-единственным способом: в  каждом
городе, куда они приезжали, он сочетался браком - то на воздушном  шаре,
то в клетке с тиграми - с миссис Шоу. Так что, говорит Дороти, если  кто
скажет про ее отца, что он не из тех, кто женится, она ответит,  что  ее
отец - рекордсмен Тихоокеанского  побережья  по  количеству  официальных
бракосочетаний.
   Но дела шли все хуже и хуже. Потому что миссис Шоу  хоть  и  выходила
замуж постоянно, вести себя, как подобает молодой жене,  она  так  и  не
научилась. Она вечно критиковала своего жениха, даже  перед  алтарем,  и
поэтому публика на церемониях никак не могла понять, что он в ней нашел.
Дороти говорит, ну кому охота платить  четверть  доллара  за  то,  чтобы
полюбоваться, как женятся на такой злобной бабе, которой и лет к тому же
под пятьдесят.
   Я лично не могу винить миссис Шоу в  том,  что  она  в  конце  концов
разочаровалась в своем избраннике,  потому  что  отца  Дороти  идеальным
мужем назвать было никак нельзя. Он, похоже, считал, что пьянство -  это
вид общественного протеста, а было это еще задолго до сухого  закона.  В
конце концов миссис Шоу по горло пресытилась  "Карнавальной  компанией",
ей захотелось обратно в свою гостиницу, особенно когда она узнала, что о
гостинице  пошла  недобрая  слава.  Оказывается,  ни  один  мало-мальски
симпатичный коммивояжер даже не думал оплачивать счета. А  когда  мачеха
Дороти узнала, что Хейзел перенесла завтрак с шести тридцати на  восемь,
она решила, что ее дочь зашла слишком  далеко.  Так  что  она  заставила
мистера  Шоу  отказаться  от  карьеры  и  отвезла  его  в   Модесто,   в
"Мэншен-Хаус".
   Мачеха предлагала и Дороти забрать с собой, но Дороти все обдумала  и
решила не ехать. Дороти говорит,  она  могла  бы  выдержать  Хейзел,  ее
мамашу или Модесто по отдельности, но все три  испытания  вместе  -  это
выше человеческих сил.
   И  Дороти,  естественно,  пришлось  самой   зарабатывать   на   хлеб.
"Карнавальная  компания"  собрала  деньги  и  купила  ей  никелированную
вафельницу, а менеджер сказал Дороти, что, пока она за нее не  выплатит,
ее даже освободят от платы  за  аренду  помещения,  где  эту  вафельницу
установят.
   Договорились, что Дороти будет жить под присмотром мистера  и  миссис
Аль Ле Вино, владельцев "Храма искусств", представлявшего собой палатку,
где мистер Ле Вино  пел  песни,  а  его  жена  в  белом  трико  под  них
танцевала. У мистера и миссис Ле Вино  была  идеальная  семейная  жизнь,
потому что им не нужно было останавливаться в гостинице - дом  себе  они
обустроили в той же палатке, потому что были  очень  домовитыми.  Дороти
говорит,  что  иногда  на  банкете  в  "Колони"  какое-нибудь   особенно
изысканное блюдо заставляет ее забыть о жарком миссис Ле Вино. С Ле Вино
одно было плохо - они прожили вместе семнадцать лет, но сюсюкали друг  с
другом, не переставая, и рано или поздно Дороти это должно было достать.
   Ну вот, когда Дороти пристроили,  они  с  отцом  попрощались,  и  его
увезли на вечные мучения в Модесто, где он и  пребывает  до  сих  пор  -
живет с миссис Шоу в "Мэншен-Хаус" и топит свое горе в  вине,  насколько
это ему позволяет сухой закон.  Единственное  его  утешение  -  это  муж
Хейзел. Хейзел отлично устроилась и вышла замуж. Дороти говорит, что  ей
не повезло только в одном - она опередила свое время. Потому  что  нынче
все девицы так себя ведут, а Хейзел оказалась только  первой  ласточкой,
неопытной и несмышленой. Замуж она вышла  за  "лучшего  парня"  во  всем
Модесто, редактора местной газеты. Фермеры расплачиваются с мужем Хейзел
виноградом и сушеным хмелем.  Мистер  Шоу  с  мужем  Хейзел  устроили  в
редакции настоящую лабораторию,  где  проводят  интереснейшие  опыты.  В
прошлом месяце Дороти послала отцу на день рождения лучший  дистиллятор,
какой только смогла найти.
   Вафельницу наконец доставили. К ней была приложена брошюра, в которой
говорилось, что "пользоваться вафельницей под силу даже ребенку". Это  и
навело Дороти на мысль препоручить агрегат  одному  местному  мальчишке,
чему тот был несказанно рад.  В  результате  то  вафельницу  приходилось
чинить, то всю прибыль съедал мальчишка.
   В  конце  концов  в  городе  Сан-Диего  с  "Карнавальной   компанией"
приключилась беда. Виной всему был один их сотрудник  по  прозвищу  Док.
Док торговал "Волшебным пятновыводителем" - покупал  в  ближайшей  лавке
хозяйственное мыло по пять центов за кусок, разрезал  на  части,  каждую
заворачивал в блестящую фольгу и продавал уже по двадцать пять центов.
   Но, похоже, этот Док вечно все  делал  не  так,  и  в  каждом  городе
оставлял вереницу обманутых мужей. Это-то его и сгубило: в Сан-Диего  он
не  только  продал   жене   бакалейщика   "Волшебного   пятновыводителя"
(сделанного из мыла, купленного на десять центов у ее же мужа) на четыре
доллара, но вдобавок воспользовался ее доверчивостью, а  еще  стащил  из
спальни часы бакалейщика. Часы стоили семьдесят пять  долларов,  поэтому
бакалейщик рассердился и донес на Дока властям.
   Помощник шерифа Сан-Диего взял след и настиг "Карнавальную  компанию"
в городке под названием Санта-Барбара. Оказывается, этот помощник шерифа
был  личностью  известной:  он  не  только  был  родом  из  старинной  и
обеспеченной семьи,  но  еще  очень  следил  за  нравственностью  девиц,
стоящих на пороге совершеннолетия.  К  тому  же  он  был  членом  совета
директоров исправительного дома для малолеток, а делом жены  бакалейщика
занялся лично потому, что она как раз была выпускницей этого  заведения,
и ее низкий моральный уровень давно не давал ему покоя.
   Так вот, помощник шерифа приехал  на  ярмарку  в  Санта-Барбару  рано
утром, когда публика еще не  собралась,  и  увидел  Дороти,  сидевшую  у
палатки Ле Вино и наблюдавшую за тем, как миссис Ле Вино вышивает ночной
чепчик. Он подошел к миссис Ле Вино и спросил про Дока, но взгляд его то
и дело устремлялся к Дороти. И практически с этой минуты стало ясно, что
его служебный долг - передать  Дока  в  руки  правосудия,  но  душа  его
тянется к Дороти. На Дока он  вообще  закрывал  глаза,  и  Док  до  того
обнаглел, что не пропускал ни одной юбки, а "Пятновыводителем"  торговал
направо и налево. Помощник шерифа же был занят только  одним  -  как  бы
зажать Дороти где-нибудь в уголке и начать ей рассказывать про то, что в
ее возрасте  надо  выбирать  людей  нравственных,  вроде  него,  которые
помогут ей из юной девушки стать взрослой женщиной.
   Просто удивительно, как Дороти дожила в  "Карнавальной  компании"  до
шестнадцати лет, толком и не узнав  жизни.  Вот  когда  мне  было  всего
тринадцать, я пела в церковном хоре, и почти каждый из мальчиков со мной
об этом заговаривал,  а  некоторые  шли  еще  дальше.  Но  "Карнавальной
компании" до церковного хора было далеко. Потому что  для  "Карнавальной
компании" нет ничего святого, они вечно  при  Дороти  отпускали  шуточки
насчет "любви", и Дороти так со смехом все и воспринимала.  В  церковном
же хоре любовь - дело святое, о ней говорят только  шепотом,  и  поэтому
она окружена ореолом тайны. А таинственное всегда притягивает. Поэтому в
нашем церковном хоре любви было  гораздо  больше,  чем  в  "Карнавальной
компании", для которой  ничего  святого  нет.  Так  что  у  Дороти  было
совершенно не правильное отношение к этому предмету, а ведь в  эти  годы
она как раз должна была мучиться  проблемами  девичества,  размышлять  о
жизни и ждать чего-то необыкновенного.

Глава 4

   По-моему, если девушка в шестнадцать лет нисколько не задумывается  о
том, какое будущее ждет ее с "Карнавальной компанией", она делает первый
шаг к пропасти.
   Оказывается, к тому времени  Дороти  уже  стала  закадычной  подругой
укротителя змей по прозвищу Кучерявый.  И  когда  ей  пришлось  выбирать
между ухаживаниями помощника шерифа и дружбой с человеком, все состояние
которого заключалось в коробке с ядовитыми змеями, Дороти  без  малейших
колебаний сделала неверный выбор. В конце концов помощник  шерифа  начал
беспокоиться за Дороти, поэтому пошел к Кучерявому  и  сказал  ему,  что
просто неприлично всюду появляться с юной  девицей,  вступающей  в  пору
расцвета, поскольку это наводит окружающих на нехорошие мысли.
   Кучерявый густо покраснел, но сказал  помощнику  шерифа,  что  они  с
Дороти вместе "просто хихикают" и ни о чем нехорошем даже не  помышляют.
А еще Кучерявый поблагодарил помощника шерифа за совет и сказал,  что  в
будущем будет относиться  ко  всему  серьезнее.  Поэтому  при  следующей
встрече с Дороти Кучерявый долго-долго на нее смотрел, а  потом  сказал:
"Да, старушка, ты, похоже, уже выросла!"
   В  "Карнавальной  компании"  Кучерявый  занимался  еще  и  тем,   что
расклеивал по всем улицам афиши, извещавшие о ярмарке. Дело было весной,
погода стояла чудесная. Кучерявый позвал Дороти пойти с ним.  Они  дошли
до квартала особняков, и тут  Кучерявый  выкинул  все  афиши  в  урну  и
предложил прогуляться по лесу.
   Они сели на трамвай и доехали до конечной остановки, где и  начинался
лес. Солнце ярко светило, в небе  порхали  прелестные  птички,  на  лугу
цвели фиалки - в такой атмосфере любой начинает думать о  любви.  Любой,
но не Дороти. Собственно говоря, она совсем не такая, как я, потому  что
я почти в  любой  обстановке,  если  нахожусь  наедине  с  джентльменом,
понимаю, что случиться может всякое.
   Ну вот, Кучерявый начал вроде как просто так расспрашивать  Дороти  о
том, что она думает о доме мистера и миссис Аль Ле Вино.  Сам  Кучерявый
считал его идеальным, хоть и находился он в палатке. Но  Дороти  сказала
Кучерявому, что он так думает только потому, что с ними не живет. А  что
касается ее, то она, кажется, исчерпала запасы терпения, и если  Аль  Ле
Вино так и будет называть Перл Ле Вино "моей  пампушечкой"  по  двадцать
раз на дню, она не выдержит и пристукнет его булыжником.
   А потом Кучерявый пытался объяснить Дороти, что хоть раз в жизни  все
люди испытывают такие чувства, и единственная разница между  Ле  Вино  и
остальными в том, что Ле Вино  эти  чувства  сохранили.  На  что  Дороти
сказала Кучерявому, что если он когда-нибудь начнет  замечать  такое  за
ней, пусть натравит на нее одну из своих змей.
   Тогда Кучерявый ненадолго замолчал. А потом сказал Дороти,  что  она,
наверное, еще слишком юна  для  разговоров  на  эти  темы,  и  предложил
вернуться обратно на ярмарку.
   Всю дорогу до ярмарки Кучерявый был очень грустный и не  произнес  ни
слова. И тут Дороти стала размышлять. И задалась вопросом: неужели  она,
если в кого-нибудь влюбится, станет такой же мерзкой, как Перл Ле Вино?
   Но была весна,  фиалки  источали  свой  аромат  и,  как  рассказывает
Дороти, в конце концов ей стало интересно, каково это, когда парень тебя
прижимает к себе и целует прямо в губы. А  это  доказывает,  что  Дороти
даже о любви думает очень неизысканно.
   Ну вот, Дороти все думала, пока не пришла к  выводу,  что  достаточно
всякого понаслушалась про эту самую любовь и пора уже проверить,  каково
это на самом деле, не слишком ли ее  разрекламировали.  Полагаю,  вы  не
станете обвинять Дороти в скептицизме - ведь она всю жизнь провела среди
людей,  которые  рекламировали  себя  как  пожиратели  змей  и   великих
фокусников, а на самом деле занимались надувательством.
   И когда Дороти решила все-таки сделать это, единственным, кто  пришел
ей на ум, был помощник шерифа, потому что Кучерявого она даже  не  могла
представить своим возлюбленным. Они вернулись  на  ярмарку,  и  помощник
шерифа был там - сидел, как всегда, у палатки Ле Вино,  делал  вид,  что
помогает Перл лущить горох, а на самом деле поджидал Дороти.  А  Дороти,
поскольку решила узнать все про "это", о Кучерявом и думать забыла, а  с
помощником шерифа, наоборот, была очень ласкова впервые с тех  пор,  как
он стал ездить за "Карнавальной компанией". В конце концов она пообещала
вечером сходить с ним в кино.
   Наступил вечер, Дороти бросила свою вафельницу и отправилась в кино с
помощником шерифа. И - какое совпадение - фильм был тоже про  любовь,  а
электрическое пианино все время играло "Ну целуй меня, целуй!", и Дороти
в конце концов разрешила помощнику шерифа взять  себя  за  руку.  Дороти
говорит, что доллара бы не пожалела за то, чтобы узнать, что он  в  этом
нашел, потому что ей лично это было ничуть не приятнее,  чем  держать  в
руке сырую вафлю. Поэтому Дороти все время себе говорила: "Нет, на самом
деле должно быть гораздо лучше. Или Ле Вино оба совсем ненормальные!"
   Когда они вернулись на ярмарку, там никого не было - кругом тишина  и
темнота, только луна светит. Они остановились около палатки Ле  Вино,  и
Дороти позволила помощнику шерифа пропеть песнь  о  том,  как  прекрасна
пора девичества,  особенно  когда  девушка  уже  приближается  к  порогу
зрелости. Когда он наконец выговорился, Дороти, стиснув зубы,  позволила
помощнику шерифа себя поцеловать. После этой процедуры, говорит  Дороти,
она чувствовала себя маленьким мальчиком, узнавшим, что  Санта-Клаус  на
самом деле не Санта-Клаус, а директор воскресной школы.
   Но оказалось, что все это время за палаткой прятался Кучерявый  -  он
хотел убедиться, что Дороти доберется до дому в целости и сохранности, а
когда она  позволила  помощнику  шерифа  себя  поцеловать,  он  вышел  и
довольно грубо велел До