бви,  желания  и
потребности друг в друге. Он увлек ее за собою на  подстилку,  раздвинул  ей
ноги и, наконец, возлег на ложе  ее  женственности.  Нависнув  над  ней,  он
втягивал в себя морской воздух и ее запах.
   - Холли...
   Она поняла непроговоренный вопрос, общепринятую условность первого  раза,
позволяющую в последний момент повернуть назад, и с благодарностью  за  этот
жест благословила его. Благословила душераздирающим поцелуем и, мяукнув  как
котеночек в знак полной покорности, она обхватила ногами его бедра и приняла
глубоко в себя. И вот он  уже  в  ней  -  врезается,  ласкает,  поглаживает,
наполняет всю ее  восходящим  по  спирали  наслаждением.  Луна  скрылась  за
облачком, и она изгибалась навстречу каждому его толчку, каждому  запретному
приказу, который шептал он в ночную тьму.
   - Скажи мне, что ты моя, - удалось выдавить ему, слегка обуздывая себя  в
ней.
   Как могла она жить без него, без его любви, без его тела? - Да.
   Она обхватила  ладонями  впадинки  на  его  спине,  заставляя  его  снова
полностью войти в себя, и вот уже ритм движений,  резких  туда  и  ласкающих
обратно, участился и наконец  Холли  почувствовала  как  она  содрогается  и
распадается на тысячи кусков сверкающего наслаждения. И вместе с ней в  этом
звездном дожде ощущений был он, он вошел в него вместе с ней, скользя  в  ее
объятиях, чтобы остаться там навсегда. Пребыть, насыщенный, цельный, любимый
он держал ее в своих руках и прислушивался к звукам моря, к биению их сердец
и к самому сладкому из всех звуков к голосу Холли.
   - Я - твоя.

Глава 7

   Добавив на свой второй бутерброд с ветчиной еще  немного  майонеза,  Эвен
навалил на него сверху толсто нарезанные помидоры и зелень. Широко  улыбаясь
тому, что вся эта конструкция не разваливается, он аккуратно поднес  сандвич
ко рту. Перед тем как откусить, он спросил:
   - Ты точно не хочешь? А то давай, сделаю такой же.
   - Нет, спасибо.
   В свете давешнего занятия  любовью  Холли  испытывала  прилив  энергии  и
отнюдь не чувствовала себя голодной. Она сидела на кухне Эвена, привалившись
спиной к буфету и положив ноги на разделочный столик. Ей  вполне  достаточно
было смотреть, как Эвен ест  свой  сандвич.  Как  правильно  она  поступила,
доверившись Эвену, уж вместе-то они придумают как покончить с  этим  фарсом,
который затеял Стью. А на остаток  ночи  у  нее  один  враг  -  мечтательная
улыбка, которая так и норовит проползти украдкой на ее губы.
   Или это все из-за шампанского, которое звенит у нее в крови?
   - А мне так нравится, когда ты называешь меня "славной девочкой".  Ты  об
этом знаешь?
   - Да. - И он продолжал смотреть, как она улыбается, скорее себе чем ему.
   - Еще есть какие-нибудь вопросы, "славная девочка"? - спросил он,  прежде
чем откусить еще здоровенный кусок.
   - Ага, насчет твоего аппетита, откуда у тебя такой, от морского  воздуха,
что ли? - она склонилась в сторону так, что  локтем  чуть  не  касалась  его
тарелки. - Или от того, что ты на мопеде переездил? - игриво  спросила  она.
Он покачал головой и промямлил с набитым ртом:
   - От физических упражнений на пляже, -  и,  подмигнув  ей,  отхлебнул  из
картонной упаковки апельсинового  сока.  Зазвонил  телефон,  но  после  двух
звонков умолк. Ошибка, наверное,  предположил  он,  но  у  него  создавалось
впечатление, что телефон выжидает и вот-вот вторгнется в их  жизнь.  Покачав
головой и нахмурившись, он обратился к Холли:
   - Совеем от телефона я оторваться не могу, но, по-моему на какое-то время
нам надо вывезти тебя из Кейпшелла. Давай сообщим об этом  Энни  и  уберемся
завтра с утра пораньше.
   Ей представилось уединенное убежище где-нибудь в Поконосе, а  может  быть
даже, в Карибском бассейне, этакий Эдем, где они смогли бы насладиться вновь
обретенной близостью. Ведь сентябрь еще так далеко.
   - Ну и какие будут предложения? Как ты смотришь насчет моей  нью-йоркской
квартиры? Там нам, вероятно, гораздо проще будет со всем управиться и  в  то
же время найдется необходимое для нас  уединение.  Она  печально  улыбнулась
ему:
   - Я буду скучать по этому месту, но ты прав,  что-то  в  последнее  время
многовато здесь местных звонков. Ох,  до  чего  же  мне  не  хочется,  чтобы
остаток твоего отпуска прошел на Манхэттене!
   - Да, но ведь мы будем рядом друг с другом.
   Он одарил ее одной из своих коварных улыбок. Полотняные брюки по-прежнему
были на нем, но рубашку и пиджак он снял, как  только  они  пришли  домой  с
пляжа.
   Глаза ее пробежались по его великолепным мускулистым рукам,  по  курчавой
подстилке темных волос, покрывающих его грудь, и  скользнули  прямо  вниз  к
более темному волосистому кусту, окружающему пупок. Ведь говорил же  он  ей,
что поиск решений - его конек. Это -  лучшее,  чем  он  может  похвастаться.
Теперь она не была уверена, что  именно  это  самое  лучшее,  чем  он  может
похвастаться. Но как же  у  него  получается,  быть  одновременно  настолько
фантастически сексуальным и одновременно таким практичным?
   Он вытер рот и посмотрел на нее.
   - Возвращаясь к проблеме с твоим  бывшим,  хочу  сказать,  что  по-моему,
лучшим способом разрешить  ее,  были  бы  переговоры.  Только,  Холли,  тебе
придется пойти на  них,  подготовившись  как  можно  лучше  и  раздобыв  всю
возможную информацию.
   Она медленно перевела взгляд на его лицо. Меньше всего сейчас ей хотелось
говорить о Стью, но Эвен прав: чем раньше она покончит со всей этой  дрянью,
тем лучше.
   -  То  есть  ты  хочешь  сказать,  что  мне  придется  склонить  Стью   к
компромиссу? Он коротко кивнул:
   - Если только...
   Он отправил в рот ломтик чипсов и стал задумчиво жевать.
   - Что, "если только"?
   - Мы знаем, что Стью согласен отказаться от негатива, если  ты  вернешься
на  работу.  А  теперь  нам  необходимо  узнать,  отчего  он   не   согласен
отказываться. Он так и будет  настаивать,  чтобы  ты  позировала  ему,  если
только мы не раздобудем  в  качестве  контраргумента  нечто  очень  большое,
скажем, нечто такое, в чем он боялся бы огласки.
   Холли резко выпрямилась:
   - То есть что-нибудь противозаконное?
   - Или постыдное, - он поднял руку. - Ну-ка, давай, говори о  нем  первое,
что приходит на ум. Быстро!
   Она пожала плечами:
   - Ну, он как навозный жук, ничего не выбрасывает...
   - Хм, - Эвен с сомнением поглядел на  нее,  после  чего  отряхнул  с  рук
хлебные крошки.
   - Первое впечатление всегда говорит о многом. И это на  самом  деле  было
твое первое впечатление о нем?
   Она покачала головой и стала смотреть, как  он  открывает  холодильник  и
роется в морозилке среди упаковок с замороженными готовыми блюдами.
   - Решительный...  Нет,  беру  свои  слова  назад.  Самое  главное  -  его
манипуляции над людьми. Я же рассказывала, как он заполучил меня в  качестве
модели. - Она поудобнее облокотилась о буфет. - Я была наивная и глупая.
   Она умолкла и принялась тщательно рассматривать ногти. - А  если  честно,
очень наивная и крайне глупая.
   Эвен отошел от открытого холодильника, и снисходительно улыбаясь, взял ее
за подбородок и нежно поцеловал в губы.
   - Ты была молодая, тебе нужна была работа, вот он и воспользовался  этим,
Холли, как подходящим моментом.
   Она отмахнулась от его снисходительной точки  зрения,  и  он  вернулся  к
холодильнику. Она очень  много  узнала  о  себе  с  тех  пор,  как  все  это
безобразие началось, а также очень много  узнала  о  своем  бывшем  супруге.
Кроме того, он и понятия не имеет о том, что значит слово "компромисс".
   Эвен достал из морозилки мороженое и выразительно пожал плечами.
   - Ну что, если это правда,  то  придется  забыть  о  переговорах  с  ним,
придется тебе вышибать клин клином. Ты не рассматривала  возможность  нанять
частного сыщика?
   Она не ответила, и он обернулся  через  плечо.  Они  долго  и  пристально
смотрели друг на друга.
   - Нет, Эвен, не рассматривала, уж больно это как-то выглядит непорядочно,
скользко, понимаешь?
   Эвен не сводил с нее взгляда. В этот раз ему нечего было сказать.
   - Ты что, думаешь, что я все такая же наивная, да?
   Когда он, по-прежнему не говоря ни слова, перевел взгляд  на  свои  ноги,
она продолжила:
   - Ну, может, мне и в самом деле хотя бы подумать над твоим  предложением,
ты знаешь каких-нибудь сыщиков?
   - Могу тебя даже кое с кем свести. - Он зацепил локтем дверь морозильного
отделения, и она закрылась с легким стуком. - Или, если хочешь, я  сам  этим
займусь.
   - Подожди, не так быстро, ведь я даже  не  решила  еще  о  чем  попросить
частного сыщика. А тебе часто приходится по  долгу  службы  пользоваться  их
услугами?
   - Нет.
   Он подошел к ней через  всю  кухню,  развернул  мороженое  и  вручил  ей.
Приперев ее к буфету, он раздвинул ей колени  и  встал  между  ними.  Она  с
самого начала не хотела этого разговора, а теперь по изменившейся  интонации
его голоса, поняла, что и Эвен устал от этой темы,  хотя  мысль  переплюнуть
Стью в его жизни была интересной.  Положив  одну  руку  ему  на  плечо,  она
откусила кусочек апельсиновой глазури.
   - А как они себя рекламируют в  желтой  прессе?  Как  детективы  или  как
частные сыщики? Нет, забудь, что я спросила, мне  вообще  вся  эта  идея  не
нравится.
   Он запустил под нее руки и изо всех сил прижал к себе.
   - Поговорим-ка об этом позже.
   Он тоже откусил мороженого и искусно смешал  апельсиновый  аромат  своего
рта с ее.
   - Совсем попозже, - добавил он, подымая ее на руки,  и  она  обвила  свои
ноги вокруг его пояса. Пока они подымались по лестнице и шли по  коридору  к
его спальне, у нее пропали последние мысли о бывшем муже и частных  сыщиках.
По руке ее стекало растаявшее мороженое, апельсиновая глазурь, но не  успела
она этого пресечь, как Эвен опередил ее.
   - Какая замечательная у тебя на вкус кожа, - сказал он, игриво рыча.
   - А у  тебя  всегда  такой  замечательный  аппетит  после  того,  как  ты
занимаешься любовью?
   - После? - Он остановился и слизал сладкую липкую жидкость с ее  пальцев.
- Ты хочешь сказать "перед", дорогая!
   - Что это ты там лижешь вместо мороженого? - шепнула она ему на ухо.
   Он внес ее в спальню, дыхание его ускорилось, но Холли знала, что это  не
от того, что он внес ее по лестнице и пронес по коридору до своей комнаты.
   - Это очень личный вопрос, "славная девочка"...  -  Язык  его  исследовал
впадинку у основания ее шеи.
   - Может быть, - удалось выдавить ей, - ты.., аааа.., объяснишь...
   - Нет, лучше покажу, -  сказал  он,  пинком  захлопывая  за  собой  дверь
спальни.
   В воздухе носился запах свежих  помидоров,  перца  и  базилика,  и  Холли
вдыхала его как дорогие духи. Сады и огороды Кейпшелла ломились от овощей  и
фруктов, и она была очень рада, что они додумались привести с собой корзинку
в Нью-Йорк.
   Наткнув помидорчик на вилку  с  длинной  ручкой,  Холли  опустила  его  в
кипяток и подождала пока не лопнет красная кожица.
   Простая работа по нарезанию, измельчению, помешиванию, снятию проб обрела
новое чувственное измерение. Ей всегда  нравилось  готовить,  но  на  ум  ей
пришло, что особую радость она испытывает от  того,  что  готовит  пищу  для
Эвена.
   Играла "Голубая рапсодия" Гершвина, и она смотрела через залитую  солнцем
кухонку шикарной квартиры Эвена, расположенной на крыше  небоскреба,  сквозь
открытые французские окна прямо на  террасу.  Там,  расположившись  на  этой
невероятных размеров лоджии, сидел он, смотрел на  нее  и  махал  ей  рукой,
одновременно разговаривая по радиотелефону.
   Она послала ему воздушный поцелуй и тихо рассмеялась сама себе, бросая  в
готовящийся на медленном огне соус свежий базилик. Квартиру свою он  оформил
так, что  подобна  она  была  кабинету  первоклассного  зубного  врача.  Она
оглядывала сверкающие  белые  поверхности,  пестрый  кафельный  пол,  медные
кастрюли. И как он до такого додумался? Что может  быть  дальше  от  правды?
Прибыли они всего два часа тому назад, и уже все эти три  тысячи  квадратных
футов казались ей родными.
   Он подошел сзади, обвил ее руками за талию и лизнул за ухом. Он был очень
рад, что дал своей домработнице недельный отпуск, уединение было как  нельзя
кстати.
   - Можешь меня поздравить, только что я стал дядей в одиннадцатый  раз.  -
Не выпуская ее из рук он чуть-чуть отодвинулся, чтобы  она  смогла  неуклюже
поцеловать его в щеку.
   - Прими мои поздравления!
   - У моего брата Кена и его жены Карлы родилась девочка, и они назвали  ее
Аннабель. Семь фунтов и тринадцать унций, голубоглазая и с курчавыми темными
волосиками.
   Он отнял у Холли деревянную ложку и положил ее в тарелку.
   - Пойдем, я покажу тебе фотографии моей семьи.
   Холли заколебалась:
   - Подожди,  вот-вот  будет  двенадцатичасовой  выпуск  новостей,  я  хочу
посмотреть.
   - Мы, Холли, мы хотим посмотреть, - сказал  он  и  укоряюще  погрозил  ей
пальцем.
   - Это же наше общее дело, - он включил маленький телевизор на столике для
завтрака. Через пять минут Холли повернулась к нему и улыбнулась.
   - А Деннис Кратчи обо мне даже не упомянул, и знаешь  что,  по-моему,  он
больше и не собирается, по крайней мере, некоторое время.
   Эвен скептически посмотрел на нее. Руки, которыми  до  этого  она  плотно
обнимала себя за талию, разошлись в стороны.
   - Нет ты только подумай, с какой стати  ему  рассказывать,  что  он  меня
видел в Кейпшелле на набережной прошлой ночью? Ведь это значило бы рисковать
тем, что меня обнаружит кто-то другой, а это ему вовсе не нужно. Ну а  здесь
он, конечно, может установить наблюдение за моей квартирой, но искать у тебя
ему и в голову не придет.
   Он смотрел, как она прикрыла глаза и с облегчением выдохнула:
   - Да.
   Этого он уже стерпеть не мог. Его Холли в экстазе  от  временной  победы,
когда настоящая битва еще и не начиналась, до  истечения  срока  ультиматума
Стью Хамелтона еще около двух недель.
   - "Славная девочка", я хочу, чтобы ты поразмыслила над тем, что я  сказал
насчет частного сыщика.
   - Мне эта мысль не нравится, в этом есть что-то нечистое. - Она вернулась
к плите, перемешала соус и добавила в него свежепомолотый перец.
   - Вот, - сказала она, и, на всякий  случай  подставив  под  ложку  другую
руку, аккуратно поднесла прямо ему ко рту горячий соус, - попробуй  и  скажи
свое мнение.
   Он с улыбкой сдался, поскольку ему также,  как  и  ей,  хотелось  одного:
забыть обо всем на свете, жить настоящим  моментом,  заполненным  изысканной
пищей, новорожденной племянницей, а главное  -  любовью  и  смехом  Холли  и
взглядом ее, как бы говорящим, что вот он земной  рай.  Завтрашнего  дня  не
существовало, только сегодняшний, а также  сегодняшняя  ночь.  Эвен  пригнул
голову и покорно попробовал соус, после чего облизал губы.
   - Эй, как здорово! А когда мы есть будем?
   - Сейчас, вода закипит, я сразу и заряжу.
   Она открыла упаковку  макарон  в  форме  штопора,  вытащила  одну  штуку,
разломила и приложила по половинке к каждому уху.
   - Ну, что скажешь?
   Он посмотрел на нее с наигранно подозрительным видом:
   - "Галстучки"? Ел.
   - А "ангельские крылышки"?
   - Тоже, но таких закрученных в мой дом еще никому не удавалось пронести.
   - Поимей совесть, моя мама моему папе все время такие варит, и он до  сих
пор не загнулся.
   Смеясь, он потянулся, чтобы выключить телевизор, и  тут  показали  сводку
погоды из Карибского моря. С тех пор, как  семнадцать  лет  назад  он  начал
летать, он не пропускал ни одной сводки погоды. Над Карибским морем  бушевал
тропический шторм,  который  совершенно  определенно  хотел  превратиться  в
ураган.
   Едва услышав это,  он  снял  со  стены  телефон  и  набрал  номер  службы
управления полетами Эй-эс-ай.  Начинался  сезон  ураганов  и  даже  малейшая
вероятность урагана немедленно сказывалась на летных планах.
   Когда через двадцать  минут  они  вынесли  тарелки  на  террасу,  большие
глиняные плиты под ногами Холли были теплыми. На улице было солнечно и очень
приятно.
   - Как нам повезло, это  больше  похоже  на  осень,  чем  на  август  Эвен
выдвинул из-под столика со стеклянной крышкой стул, и когда она уселась,  он
приподнял ее волосы, заплетенные в тугую косу, и поцеловал ее в  шею.  Нежно
сдавив ее за плечи, он согласился:
   - Да, повезло нам.
   Она положила голову ему на руку, а потом взяла ее  в  свою  ч  поцеловала
После этого они долго и нежно смотрели на город.
   Перед ними простирался Центральный парк, окрашенный несколькими оттенками
зеленого, и узорчатый как вышитая подушка. Озеро посреди него  сверкало  под
полуденным солнцем будто пронизанное  металлическими  нитями.  Она  прикрыла
глаза, стараясь до мельчайших подробностей сохранить в памяти это мгновение,
каждую черточку, каждый звук, каждое ощущение. После ланча Эвен провел ее  в
свой кабинет, стены которого были покрыты  фотографиями,  некоторые  из  них
были черно-белые, некоторые желтые от старости,  последние  фотографии  были
цветными.
   Сюжетов на фотографиях было множество; единственное, что удалось заметить
Холли - так это то, что на каждой был запечатлен момент,  когда  Эвену  было
хорошо. На одной был Эвен с друзьями детства, они стояли на  причале  и  все
держали крабов, которых только что поймали,  на  другой  -  Эвентинейджер  с
братьями и друзьями в форме спасателей строят на берегу живую  пирамиду.  На
одной пожелтевшей вырезанной из газет фотографии Эвен и симпатичная  девушка
месят тесто для  пиццы  в  кафе  Кейпшелл;  на  нескольких  были  изображены
родители Эвена в окружении здоровых, энергичных  внуков.  Холли  внимательно
рассматривала каждую фотографию, а Эвен давал беглый комментарий, что на ней
изображено.
   - А сколько у тебя братьев?
   - Нас пятеро, - он указал на одну из самых больших фотографий, на которой
по меньшей мере двадцать  совершенно  разных  улыбающихся  людей  стояли  на
лужайке  на  фоне  навеса  фисташкового  цвета,  а  на  заднем   плане   был
внушительных размеров дом. Среди прочих стоял улыбающийся Эвен, а на  плечах
у него сидел маленький мальчик. Мальчик, судя по всему, был занят  тем,  что
пытался запихнуть в ухо Эвену  свой  пирожок.  Холли  склонилась  поближе  и
постучала ногтем по стеклу, прикрывающему фотографию:
   - Расскажи мне побольше об этой.
   - Это мы устроили официальные проводы семье моего  отца,  как  раз  перед
тем, как они уехали в Ньюпорт, штат Флорида. Ох, и удивили же мы его  тогда,
когда все это устроили. А вот это наш дом  в  Сэдлривер,  на  плече  у  меня
Натан, сын моего брата Рика. Я потом целый час пирожное из уха выковыривал.
   Холли любовалась оживленным выражением его лица, а он пояснял:
   - Натан, тогда, сидя у меня на плечах, на всю жизнь оттянулся, а вот  это
рядом с Кеном - Джейн, - сказал он, указывая на  плачущего  ребенка.  -  Она
чуть с ума не сошла, никому не хотела уступать место на плечах у дяди Эвена.
   Она села на край его рабочего стола и улыбнулась ему.
   - Я смотрю, тебе очень много  радости  доставляет  твоя  семья,  особенно
дети, правда?
   Он кивнул:
   - Ничего, ты  с  ними  скоро  тоже  познакомишься,  мы  ведь  каждый  год
стараемся у них в Нейпензе собираться - либо на День благодарения,  либо  на
Рождество,  получается  настоящий  трех  или  четырехдневный  цирк,   только
оборудован лучше и кормят много и вкусно.
   Холли  заметила,  что  на  фотографии,  кроме  ребенка,  есть  еще   одно
недовольное лицо. Справа поодаль, сложив  руки  на  груди,  чрезмерно  худая
блондинка стояла и смотрела на Эвена. Холли задала молчаливый вопрос, указав
на нее глазами, хотя интуитивно уже знала, что это за женщина.
   - А это - Синтия, моя бывшая жена.
   - Послушай, ты так добр к детям, а можно мне спросить: а почему у вас  их
не было?
   Он засмеялся резко и коротко:
   - Поверь, не от того, что я ее плохо уговаривал, она все время  говорила,
что она не готова, что время не то, а  на  самом  деле  она