вопрос: что случилось?
   В общих чертах Филипп описал происшествие и пошел отвечать на  телефонный
звонок.
   - Послушай, Эми, ты хорошо ухаживаешь за любимым  человеком?  -  спросила
Джун, и в глазах ее блеснул огонек недоверия.
   - А почему ты сомневаешься? - удивленно спросила Эми.
   - У меня есть для этого основания. Когда в последний  раз  я  видела  вас
вместе, вы не очень ладили между собой.
   - Это тебя не касается, Джун! - Эми стиснула зубы.
   - О, извини, - прошептала девушка, - если я расстроила тебя...
   - Боюсь, что я могу расстроить тебя, - перебила Эми. - Ты бы  не  посмела
этого сказать, если бы за столом был Филипп.
   - Сказать что? - спросил Филипп, который услышал  конец  фразы,  входя  в
комнату. Возникла напряженная пауза.
   - Ничего! - только и сказала Эми.
   - Я вижу, вы ссоритесь, девочки. Не стоит, Джун, было бы хорошо, если  бы
все свои способности ты вкладывала в бизнес.
   Джун вспыхнула, Эми зло улыбнулась ей. Такую же злорадную улыбку  послала
она и Филиппу, подумав заодно, какая же она  дура,  если  вообразила,  будто
влюблена в этого человека.
   - Какое тебе дело, ссоримся мы или нет? - Вопрос  ее  прозвучал  довольно
невежливо. Губы Филиппа непроизвольно сжались, глаза потемнели.
   - Мне кажется, ты не слишком далеко ушла от школьницы, Эми.
   Если бы не Джун, она не, задумываясь, вылила бы  ему  на  голову  тарелку
супа. Но пришлось сохранять спокойствие.
   - Не знаю почему, но у меня абсолютно пропал аппетит. Оставляю вас друг с
другом для важных разговоров. Вы такие скучные люди!
   Эми выпорхнула из-за стола с легкостью бабочки. Минут через десять, когда
Филипп нашел ее на конюшне, в глазах жены  блестели  слезы.  Слезы  гнева  и
ненависти, однако она сумела взять себя в руки.
   - Уже закончили? Быстро же вы обсуждаете свои дела!
   - Эми, не глупи.
   - Ну,  ну,  насколько  я  понимаю,  ты  пришел  объяснить,  какой  я  еще
несмышленый ребенок.
   - Тема у меня другая - если хочешь, сражайся со мной, когда мы  одни,  но
не в присутствии посторонних.
   - Я вообще не хочу сражаться с тобой нигде, Филипп Старк. Это ты унижаешь
меня при посторонних! И я спрашиваю: кто ты такой, чтобы так поступать? Если
хочешь иметь жену, то и обращайся со мной как с женой.
   - Если бы ты была настоящей женой, всего этого не случилось бы.
   - Ненавижу тебя. Я действительно была дурой, когда думала.., думала...
   - Что ты думала?
   - Ничего. - Она встала и направилась к выходу.
   Он удержал ее за руку.
   - Что тебе сказала  Джун?  Судя  по  всему,  Филипп  догадался,  что  его
секретарь кое-что себе позволила.
   - Не намерена тебе этого говорить!
   - Какая упрямая у меня жена! Я отослал  Джун  в  Ривербенд,  прочитав  ей
хорошую нотацию.
   Глаза Эми удивленно расширились.
   - Отослал? Почему?
   - Почему? - весело передразнил ее Филипп. - Потому что ты моя жена, а она
всего лишь секретарь! И вообще, Эми, я давно хочу сказать: как это трудно  -
быть твоим мужем. - Взгляд его посуровел, губы плотно сжались.
   Комок подкатил к ее горлу.
   - Поэтому ты был.., был в таком плохом  настроении  все  эти  дни?  А  не
потому, что у тебя болела голова?
   - Какая голова! - отмахнулся Филипп.
   - А я-то.., не сумела догадаться раньше... Но я.., я же не могу  вот  так
просто отправиться с тобой в постель. Еще  минуту  назад  я  так  ненавидела
тебя.
   - Но эта минута прошла! - воскликнул Филипп,  и  в  глазах  его  появился
какой-то блеск.
   - Не совсем. Пока я не простила тебя и все еще сержусь.
   Эми выпалила эти слова и тут же пожалела о них, увидев, как посмотрел  на
нее Филипп - словно на маленькую злючку.
   - Мы начали неделю в полной гармонии друг  с  другом.  Давай  вернемся  к
этому  состоянию,  -  серьезно  предложил  он,  но  серые  глаза  его  снова
потеплели.
   - Хорошо, - согласно кивнула Эми.
   - Отлично. Давай закончим наш ланч.  Не  знаю,  как  ты,  а  я  чертовски
голоден!

Глава 5

   Они успокоились, и снова жизнь дома вошла в норму.
   Боб по несколько часов в день проводил на огороде и в курятнике, стараясь
привести в порядок то, что сам испортил, и получил законное вознаграждение в
виде ежедневного катания на тракторе под надзором Филиппа. А Мери, видя, как
меняется сын, старательно вела домашнее хозяйство. Он мыла и убирала в доме,
стирала белье и готовила еду. Исчезло выражение постоянной  растерянности  в
глазах.
   Но Эми понимала, насколько хрупко это идиллическое равновесие, вечно  оно
продолжаться не может, и нужно принимать какое-то решение. В обстановке этой
гармонии ей больше не хотелось бороться с  Филиппом.  Часто  она  спрашивала
себя, куда делась вся ее воинственность, и чувствовала при этом, как  пылают
щеки от стыда за свое поведение, за то, что она изводила Филиппа,  заставляя
его жалеть о браке с ней. Какими странными казались ей теперь и  собственное
строптивое желание, и сама мысль о том, что она непременно  должна  обуздать
Филиппа Старка, чтобы  не  быть  порабощенной  самой...  Что  ей  предстояло
сделать для этого, она пока не знала,  однако  то,  что  уже  уяснила,  было
значительным прогрессом в  их  семейной  жизни:  теперь  замужество  уже  не
казалось ей безрассудным поступком.
   Как человек трезвый, Эми отдавала себе отчет, что в глубине  души  хотела
этого. Видимо, она всегда была чуточку влюблена в него. А гнев и  ненависть,
вспыхивающие порой в ее сердце, возникали от ущемленной гордости.  Осознавая
это, она прекрасно понимала и другое - Филипп не любит ее так, как она любит
его. Что же лучше? Быть замужем  за  человеком,  которого  ненавидишь,  либо
выйти за человека, которого любишь, но который не  любит  тебя?  И  главное:
коль решила смириться, как сделать последний шаг?
   По иронии судьбы, в том, что муж ее не  любит,  Эми  убедила  неожиданная
встреча с Анной Ленгли, женщиной, чьи отношения с Филиппом были  когда-то  у
всех на виду. Однако в конце концов она  вышла  замуж  за  человека  намного
старше ее, состоятельного и уже  дважды  разведенного.  С  Анной  Ленгли,  о
которой она столько слышала, Эми довелось познакомиться в Ривербенде.
   Супруги взяли Боба и Мери, чтобы выполнить  обещание  и  покатать  их  на
самолете,  а  заодно  показать  земли,  намеченные  к  продаже.  Когда   они
приземлились неподалеку от офиса в Ривербенде, на взлетной полосе стоял  еще
один самолет, увидев который, Филипп хмуро произнес:
   - Ленгли.
   Вскоре супруги Старк были в офисе. Увидев  их,  Джун  сконфузилась  и,  к
большому удивлению Эми, покраснела.
   - О... Филипп! - помощница начала  заикаться.  -  Здесь..,  здесь  мистер
Ленгли, он по.., просил разрешения пролететь  над  нашими  землями  и  вз..,
взглянуть на них...
   - Не волнуйся, Джун, все в порядке, - успокоил ее Филипп и раскланялся  с
супружеской парой, стоящей у окна.
   - Анна, Роджер, как поживаете? Я рад, что мы с Эми вас встретили.
   Анна и Эми молча взглянули друг на друга. Пауза затянулась.  Анна  Ленгли
была  высокой,  темноволосой  элегантной  женщиной  лет  тридцати.   В   ней
чувствовалось какое-то необыкновенное внутреннее совершенство,  которое  Эми
запомнила со времени их встречи в Далкейте несколько лет назад.  Сейчас  она
стала еще более утонченной и изысканной.
   - Познакомься, Роджер, это Эми. - Анна сделала шаг  вперед.  -  Не  знаю,
помнишь ли ты ее, дорогой, - спросила она, обращаясь к мужу,  господину  лет
на двадцать старше ее, но все еще в хорошей форме. - Это  Эми  из  Далкейта,
соседка Филиппа.
   Снова возникла пауза, еще более неловкая. Когда  заговорил  Филипп,  Джун
закрыла глаза.
   - Мы с Эми недавно поженились, Анна.
   Глаза элегантной женщины сверкнули, свидетельствуя, что новость для нее и
неожиданна, и неприятна. Но уже через секунду она нашлась:
   - Я предвидела это! Примите наши  поздравления,  желаю  вам  счастья.  Ты
присоединяешься, Роджер? - Она повернулась к мужу и взяла его под руку.
   - Филипп?
   - М-м-м?..
   Был вечер того же дня, после обеда  они  задержались  в  библиотеке,  что
стало  у  них  привычкой  -  переходить  из  гостиной  в  библиотеку  и  там
разговаривать. За окном снова забарабанил дождь.
   - Тебе не кажется, что нужно  рассказать  мне  об  Анне  Ленгли?  -  тихо
спросила Эми.
   Он положил ногу на ногу и устремил взгляд на огонь в камине.
   - И что бы ты хотела услышать?
   - Почему ты не женился на ней? Почему она выглядит.., немного грустной? И
почему не смогла скрыть удивления, услышав, что мы женаты? Странно, что муж,
с учетом ее прошлой жизни, повез Анну в Ривербенд  якобы  покупать  какие-то
земли.
   - Ты не правильно видишь взаимосвязь событий, Эми. Кампорская  равнина  -
лучшие земли, и почему бы не купить их,  коль  скоро  они  начнут  приносить
большую прибыль?
   Муж оторвал взгляд  от  огня.  Он  выглядел,  как  заметила  Эми,  весьма
задумчивым.
   - И вообще я бы хотел, чтобы эти земли купила Ленгли, для нее даже сброшу
цену.
   - Почему же у нее такое преимущество перед  другими?  -  поинтересовалась
Эми.
   Какое-то время он сидел молча, затем пожал плечами.
   - Я чувствую себя должником, и Ривербенд мне  это  отчетливо  показал.  Я
виноват в том, что не смог сделать Анну счастливой. И еще есть тысячи других
причин.
   - А если цены на землю возрастут? - запротестовала Эми. - Даже если и  не
возрастут, все равно ты продаешь земли намного ниже их стоимости.
   - Упадут или возрастут цены, станет ли эта  земля  вообще  золотой  -  не
имеет значения, - нахмурился Филипп. - Я это делаю в интересах Ленгли. Но за
любую мою лошадь Роджер заплатит максимальную цену.
   Эми посмотрела на него долгим взглядом.
   - Теперь, кажется, я все понимаю, - медленно заговорила она. - Но  почему
Роджер Ленгли женился на ней, зная о вашей связи?
   Филипп слабо улыбнулся.
   - Роджер Ленгли - в душе наездник, и для него обольстить  женщину  -  все
равно что обуздать лошадь. Здесь есть спортивный интерес.
   - Так ты  хочешь  сказать,  что  он  женился  на  Анне  ради  спортивного
интереса?! - воскликнула Эми.
   - Зачем так упрощать, дорогая? К тому же я порвал  с  ней  уже  два  года
назад.
   - А почему вы расстались?
   Эми была уверена, что он не ответит на вопрос, и, подумав, добавила:
   - Я спрашиваю не из простого женского любопытства...
   - Неужели?
   - Да, - твердо сказала Эми. - Интуиция подсказывает мне, что  ваш  разрыв
как-то связан с дальнейшими событиями, так почему же  я  должна  блуждать  в
потемках? - И она упрямо вздернула подбородок.
   Филипп снова улыбнулся каким-то своим тайным мыслям.
   - Ну, хорошо. Анна узнала, что не может иметь детей.
   Эми удивленно вскинула глаза.
   - Поэтому она вышла замуж не за тебя, а выбрала человека, у которого  уже
была семья? Филипп, как это печально!
   - На самом деле не столь драматично, как тебе представляется.
   - Как же так? Если двое людей любят друг друга...
   - Эми, все это лишь плод твоего воображения.
   Он говорил одно, а печальные  серые  глаза,  как  ей  казалось,  говорили
совсем другое.
   - И теперь ты не простишь ее, Филипп, да?
   Он снова посмотрел на нее.
   - То сожаление, которое сегодня не укрылось от тебя, связано не со  мной,
а с тем, что у нее не будет детей.
   - Значит, на мне ты женился столько потому, что тебе было все  равно,  на
ком жениться после нее?
   - Эми! - Губы Филиппа дрогну ли в усмешке. - Ты  хочешь  сказать,  что  я
сделал тебе предложение,  лишь  бы  только  жениться?  Неужели  я  похож  на
мужчину, который не может без этого прожить?
   - Не забывай половину Далкейта, полученную в придачу к жене.
   - Это точно. В некотором смысле ты  уникальная  женщина,  Эми,  -  весело
сказал он.
   - Все, что ты рассказал и сделал,  можно  прокомментировать  единственным
словом - практичность.
   - Ну хорошо, а как же понять то, что мы считаемся хорошими друзьями?  Это
помещается в твоей схеме?
   - Не только помещается, но  имеет  наибольшую  ценность  и  нравится  мне
больше всего, - проворчала Эми.
   - Значит, все-таки признаешь, что мы друзья?
   Она поджала губы и нехотя кивнула.
   - То, что мы пленники брака без любви,  для  меня  очевидно.  Я  не  знаю
другого; какую цель ты преследуешь? До сих  пор  это  была  тайна  за  семью
печатями, хотя теперь, кажется, я начинаю кое-что понимать.
   - Эми, - мягко начал Филипп, - да, я высоко ценю определенные удобства  в
браке, но не сбрасываю со счетов и любовь. С моей точки зрения, любовь - это
чувство прочное и вечное, а не радость одного  дня.  И  когда  ты  приложишь
усилия к тому, чтобы наш брак стал браком по любви,  то  сама  поймешь  это.
Пока же романтика и лунный свет как постоянные спутники любви занимают  тебя
больше всего. И я совершенно не представляю тебя без этого.
   Муж улыбнулся и поправил себя:
   - Впрочем, к тебе это не относится. Ты не та девушка,  которая  не  может
прожить без романтики.
   Эми нахмурилась.
   - Интересно, почему ко мне это не относится?
   Он лениво поднял бровь.
   - И ты еще спрашиваешь?
   - Почему ты не представляешь  меня  романтической  девушкой,  неспособной
прожить без лунного света?
   Не пытаясь скрыть усмешку, Филипп ответил:
   - А разве ты не та Эми, ради которой над Сиднейской гаванью летал самолет
с развевающимся флагом? На полотнище люди могли прочесть  признание  некоего
молодого человека, умоляющего выйти за него замуж.
   - И это доказывает мою неромантичность? - В глазах Эми  блеснули  гневные
огоньки. - Я не давала ему ни малейшего повода надеяться!
   - Возможно, и не давала. Но я хорошо помню, как газеты  обвинили  тебя  в
жестокости и бессердечности за то,  что  ты  отклонила  предложение  руки  и
сердца этого молодого человека. - Он усмехнулся.  -  Да,  все-таки  в  твоей
жизни были романтические минуты, признаю это;
   - Конечно, были, - с достоинством согласилась Эми, не отводя  взгляда  от
его серых глаз. - Но никто не заставил меня выйти замуж  с  помощью  лунного
света и роз. Одному тебе это удалось.
   - Ну, тебе всего двадцать, - мягко сказал Филипп, не обращая внимания  на
последнюю фразу.
   - Пусть двадцать, но я не считаю себя полной дурой и должна разобраться в
твоих откровениях. Дай мне время. Не возражаешь?
   Филипп медлил с  ответом.  Он  только  окинул  внимательным  взглядом  ее
стройную фигуру в серых брюках и милом белом свитерке.  Скользнув  по  копне
распущенных волос, задержался на лице. И вдруг глаза его изменились,  в  них
появилось нечто такое, отчего Эми затаила дыхание. Она поняла,  что  было  в
этом взгляде.  Восхищение!  Да,  да,  он  восхищался  ею  так,  как  мужчина
восхищается любимой женщиной. Казалось, между ними возникли  вдруг  незримые
чувственные потоки. Нет, подумала скромница, когда  по  спине  ее  пробежали
мурашки сладостного предвкушения. Не может он решиться сейчас,  после  того,
как только что рассказал об Анне! Эми стыдливо отвела взгляд  в  сторону  и,
едва видя перед собой дверь, поспешила из комнаты, моля Бога,  чтобы  Филипп
не догадался, чего это ей стоило.
   Несколько дней Филипп провел в Ривербенде.
   Эми было о чем подумать. Появление Анны Ленгли  придало  ее  мыслям  иное
направление. Ей вдруг вспомнилось, что, рассказывая об  Анне,  Филипп  и  не
отрицал того, что любит ее. Теперь все  стало  понятно!  Он  никогда  бы  не
женился на ней, не будь у него в прошлом неудачной любви. Эми терзала теперь
только одна мысль: что же делать?
   Но и последующие дни не принесли никакого решения - слишком противоречивы
были ее чувства. Все случилось в один  вечер.  И  то,  что  произошло,  было
довольно неожиданным...
   Она играла Шопена, когда Филипп приехал домой. Они не  виделись  уже  два
дня. Время было послеобеденное, и Мери бросилась разогревать  все,  что  ему
оставила. Воспользовавшись моментом. Боб докладывал кумиру о своих последних
достижениях.
   Эми сменила ноты, перейдя на более нежную  мелодию.  Когда  муж  вошел  в
гостиную и закрыл за собой дверь, она подняла голову и  спокойно  посмотрела
на него, стараясь держать чувства под контролем.
   Он был одет по-домашнему - в джинсах и черном свитере. Эми  увидела,  что
муж чем-то озабочен. Глубокие морщины прорезали лоб,  серые  глаза  смотрели
печально. Филипп коротко спросил:
   - Что нового?
   - Ничего. Я.., я собиралась задать тот же вопрос.
   - Почему?
   - Ты выглядишь усталым и расстроенным. Поэтому...
   Он пожал плечами.
   - Я действительно очень устал. Оказалось, это жуткая работа -  составлять
накладные на землю.
   Он расположился в кресле и попросил:
   - Поиграй еще, у тебя прекрасно получается. Где ты этому научилась?
   - У матери Анабеллы в школе. Она  часами  мучила  меня  за  инструментом,
упорная была женщина. Но своего добилась - я полюбила это занятие.
   - Она была учителем музыки?
   - Нет, пожалуй, кем-то большим, - задумалась Эми. - Можно  сказать,  моей
строгой наставницей в школе.  Теперь  же,  оглядываясь,  я  вижу:  она  была
женщиной, которой я не перестану восхищаться.
   Эми замолчала, продолжая играть и краешком глаза  наблюдая  за  Филиппом.
Руки его на подлокотниках кресла несколько раз сжались,  но  выражение  глаз
было неуловимым. Эми ушла в музыку; казалось, прекрасная мелодия  лилась  не
из-под клавишей, а из ее души, растревоженной  памятью  о  матери  Анабелле,
суровой,  но  мудрой  наставнице,  у   которой   были   свои   непоколебимые
представления обо всем, в том числе и о роли жены в семье...
   Погруженная в свои мысли, она играла около часа, пока  не  почувствовала,
что устала и ее клонит ко сну. А уж Филипп, должно быть, и  подавно  спит  в
кресле. Эми тихо закрыла крышку рояля и встала. Но муж не спал.
   - Извини, дорогая. Сегодня я не очень хорошая компания для тебя.  К  тому
же музыка расслабляет, уводит от реальности.
   Эми немного помедлила и села в кресло.
   - Должно быть, это звучит странно,  -  пожала  она  плечами,  -  но  могу
предложить только  такой  способ  расслабления,  хотя  обычно  от  жен  ждут
другого... Не думаю, что  мое  музицирование  способно  заменить  секс.  Так
ведь?
   Она внимательно посмотрела на Филиппа, пытаясь уловить, какое впечатление
произвели ее слова. Тубы его чуть шевельнулись, и вопрос, который он  задал,
прозвучал совсем неожиданно.
   - Тебя снова беспокоит Анна, да?
   - Да, - не стала лукавить Эми. - Но тебя может удивить, что  я  думаю  по
этому поводу.
   Черная как смоль бровь дрогнула и вопросительно изогнулась.
   - Ну, продолжай, продолжай. Давай, удиви меня.
   Эми опустила глаза, разгладила складки длинной шерстяной юбки, которую  в
этот вечер надела с темно-зеленым кардиганом из ангорской шерсти, отделанным
крошечными перламутровыми пуговицами. Длинные волосы, собранные на затылке в
хвост простой зеленой лентой, открывали лицо, подчеркивая  его  молодость  и
очарование.
   - Ты думаешь.., ты веришь.., словом, быть  женой  -  это  мое  призвание,
Филипп?
   Он прищурил глаза, внимательно разглядывая супругу.
   - Прошу, объясни подробнее. Пока я не совсем понимаю,  что  ты  имеешь  в
виду.
   - Мне вдруг  показалось,  что  я  могу  быть  довольно  хорошей  женой  -
трудолюбивой, заботливой, аккуратной. Наверное, тебе смешно это слышать?
   - Нет. - Филипп оживился. - И когда же ты все это поняла, сегодня?
   Эми захотелось рассказать, о чем она думала  за  роялем,  вспоминая  мать
Анабеллу и ее наставления, касающиеся роли жены и матери,  но  вместо  этого
ограничилась скупой констатацией факта:
   - Я размышляла несколько дней, когда тебя не было.
   - Ясно...
   Он помолчал, не сводя с нее взгляда, и спросил:
   - Так что ты предлагаешь, Эми?
   - Это решать тебе. - Она помедлила и добавила:
   - Если ты все еще думаешь, что мы сможем составить семью.
   - Вот уж никогда в этом не сомневался. - Взгляд его стал заинтересованным
и собранным. - А с твоей стороны глупо воображать  себя  жертвой  выдуманной
драматической истории о нас с А