ходящего, охватившего меня.
   Обычно я жадно смотрела на проносящиеся за окном пейзажи.  Однако  теперь
сидела,  как  деревянная,  со  сложенными  на  коленях  руками,  с  глазами,
устремленными в никуда. Всякий раз, когда я думала о том, что меня чуть было
не арестовали, дрожь  сотрясала  мое  тело.  Никогда  не  забуду  я  Джорджа
Хавершама,  бросающего  мне  обвинение.  Что,  если   Адам   заставил   меня
подвергнуть огромному риску ни в чем не повинную пару?
   - Все хорошо, - успокоил меня сидящий рядом Адам. - Не  думай  больше  об
этом.
   Я повернула к нему пепельно-серое лицо.
   - Легко сказать - не думай о розовом  слоне.  Не  желая  этого,  поневоле
будешь о нем думать. Поэтому когда ты советуешь  забыть  о  Хавершамах,  это
только оживляет мои воспоминания.
   - Верно. - Он взял мою руку. - Ну, тогда ты не думай о чем-нибудь другом.
Не думай о том, что находишься в Англии, не думай о ее истории, помпезной  и
церемонной. Не думай о Букингемском дворце и Биг Бене.
   Адам продолжал перечислять то, что ожидало меня в Лондоне, и эти  картины
действительно вставали у меня  перед  глазами.  Понемногу  они  затмили  все
остальное - я начала осознавать, что направляюсь в  один  из  самых  великих
городов мира.
   Когда мы сошли с поезда, Адам нанял экипаж. Я  думала,  что  нас  ожидает
номер  в  каком-нибудь  отеле.  Но  мне  следовало  бы  уже   привыкнуть   к
неожиданностям.  Надо  сказать,  что  первые  мои  впечатления  от   Лондона
оказались  благоприятными.  Улицы  были  полны   омнибусами,   экипажами   и
роскошными каретами. На тротуарах богато одетые аристократы соседствовали  с
простолюдинами, а покупатели - с продавцами.
   Позвякивание сбруи и цоканье копыт  смешивались  со  звуками  шарманок  и
криками уличных торговцев. Мы быстро ехали  по  широким  улицам,  освещенным
тусклым светом солнца, и  я  радовалась,  видя  зеленеющие  парки,  цветущие
деревья, здания, тронутые временем.
   Вскоре мы оказались в  районе,  застроенном  изящными  особняками  времен
королевы Анны. На окнах  домов  висели  кружевные  занавески,  ступени  были
тщательно вымыты.
   Когда кучер остановился перед одним из таких зданий, я удивилась:
   - Чей это дом?
   - На данный момент - наш. Здесь мы будем ограждены от чужих глаз.
   Я подождала, пока сгрузят наши чемоданы.
   Адам распорядился, чтобы более крупные вещи привезли  фургоном.  Пока  он
расплачивался с кучером, я думала о Джаспере. Ждет ли он нас внутри, готовый
по-прежнему исполнять обязанности тюремщика? Но  по  моему  спокойному  виду
невозможно было догадаться о том, что  творилось  у  меня  в  душе.  Любимый
человек снова стал для меня чужим.
   В этот момент к нам приблизился полицейский в высокой каске  и  униформе.
Мне на помощь приходил закон! Адам с легкостью признался в  том,  что  отдал
Хавершамов в руки правосудия только из-за того, что так ему было сподручнее,
и я боялась, что,  когда  придет  время,  он  избавится  от  меня  столь  же
беспощадно. Судьба давала мне шанс.
   Если я решу закатить сцену, Адам вряд ли сумеет мне  помешать.  Я  вполне
могла побежать навстречу полицейскому, поведать ему историю моего похищения.
Не знаю, что удержало меня, однако с губ моих так и не  сорвались  мольбы  о
помощи.
   Полицейский прикоснулся рукой к каске.
   - С добрым утром, - сказал он и улыбнулся. Адам тоже поприветствовал  его
и взял меня под руку.  За  нами  последовал  кучер  с  багажом.  Особняк,  к
которому мы шли, выглядел вполне безобидно. Однако, вполне  возможно,  когда
белая дверь за нами захлопнется, он окажется моей новой тюрьмой.
   Адам вытащил из кармана ключ, открыл дверь, а  после  повернулся  и  взял
меня на руки.
   - Новобрачную следует перенести через порог.., даже если это порог  всего
лишь арендованного дома.
   Прикосновение его было прикосновением влюбленного  мужчины,  глаза  мягко
смотрели на меня, а губы нежно улыбались. Мои руки автоматически обвили  его
шею. Я поняла, что моя любовь удерживала меня крепче, чем любая  цепь.  Адам
опустил меня на ноги в прелестном белом холле, потом дал  кучеру  на  чай  и
закрыл за ним дверь.
   - Успокойся. Здесь ничто не угрожает тебе. - Он  наклонился  и  поцеловал
меня. - Я люблю тебя, Шарль.
   Все вокруг померкло, когда его  уста  слились  с  моими.  Ищущий  язык  и
нетерпение губ Адама заставили позабыть обо всем на  свете.  Волна  ощущений
захлестнула  меня,  и  я  оказалась  не  в  состоянии  ни   рассуждать,   ни
протестовать.
   - Пойдем, - хрипло  сказал  он,  увлекая  меня  наверх.  -  Осмотрим  дом
позднее.
   В спальне Адам подтолкнул меня к кровати - я не видела ничего, кроме  его
лица с полуприкрытыми глазами, а он целовал меня снова и снова.  Сердце  мое
неистово  билось,  и  я  жадно  отвечала  на  завораживающие  ласки.  Каждое
соприкосновение с его телом наполняло меня огнем желания. Чувства  мои  были
полны им - и только им одним.
   Одежда наша оказалась на полу. Адам прижался ко мне,  и  я  почувствовала
его грудь на моей, а ноги - между моими ногами. Он целовал мои губы и шею, с
изумительной медлительностью подбираясь к грудям. Когда Адам  нежно  охватил
губами один за другим розовые твердые соски, их будто бы пронзили  маленькие
остренькие иголочки. И если когда-то я думала, что в минуты  нашей  близости
мне уже просто не может быть лучше, я ошибалась. Он  раздвинул  мои  ноги  и
вошел в меня.
   С каждым новым движением мы поднимались к вершинам блаженства. И мы  были
одни в целом мире, где единственными звуками, наполняющими  этот  мир,  были
слова любви. Наконец мы достигли кульминации - и  наслаждение  взорвалось  в
нас тысячами мерцающих искр.
   Потом мы тихо лежали. Не было нужды в словах.  Я  прижалась  к  Адаму  и,
умиротворенная, заснула. Вечерние тени заползли в комнату, когда  я  открыла
глаза. Адам, приподнявшись на локте, смотрел на меня и нежно улыбался.
   - Когда ты спишь, у тебя вид ангела,  и  в  то  же  время  ты  бесконечно
соблазнительна. - Он погладил меня по спутанным  волосам,  ловя  непослушные
пряди, падающие на лоб.
   Его собственные темные волосы были взъерошены и  придавали  ему  забавный
мальчишеский вид.  Когда  Адам  улыбался,  выражение  его  лица  становилось
одновременно строгим и нежным. Я дотронулась до его щеки.
   - Я люблю тебя.
   - Знаю, - улыбнулся Адам, а потом поцеловал меня в нос и слегка укусил за
мочку уха. -Очень вкусно... Но, наверное, нам стоит  посмотреть,  нет  ли  в
доме какой-нибудь еды. Или ты хочешь поужинать где-нибудь еще?
   Только в этот момент я заметила, что на улице горят  фонари.  Значит,  мы
весь день прозанимались любовью и проспали!
   - Моя женушка умеет готовить? - спросил Адам, вставая.
   - Да нет, я не очень хорошая повариха, -  призналась  я.  -  У  нас  дома
замечательная кухарка-ирландка, миссис  О'Фланнери.  Она  не  разрешает  мне
совать нос в кухню, говорит, что нынешняя  молодежь  -  настоящее  бедствие.
После нескольких моих неудач на кулинарном поприще  эта  женщина  сдалась  и
перестала учить меня готовить.
   - Да что ты говоришь! - изобразил Адам разочарование.
   Он встал. И  я  с  сожалением  увидела,  что  он  одевается.  Меня  очень
возбуждал вид его обнаженного тела и то, что я одна могу любоваться им...
   В этот момент мои эротические фантазии прервал звонок в дверь.  Я  тотчас
же напряглась.
   - Не волнуйся, дорогая, - сказал Адам, видя мою реакцию. - Вероятно,  это
прибыл фургон с багажом. - Он поцеловал меня и вышел.
   Наконец-то  мне  представилась  возможность  осмотреться.  Спальня   была
хорошо, но как-то безлико меблирована. На каминной полке я не нашла  никаких
вещей, говорящих о личностях владельцев дома. Бледно-голубые стены  украшали
картины в золоченых рамах. Я слышала о так называемых домах-сейфах и  теперь
спрашивала  себя,  не  является  ли  наш  особняк  одним  из  них.   Местом,
предназначенным для того, чтобы держать  человека  подальше  от  посторонних
глаз. Но я не  позволила  себе  предаваться  мрачным  размышлениям.  Быть  с
любимым уже счастье!
   Я услышала голоса, а потом входная дверь захлопнулась. Через минуту  Адам
вернулся.
   - Привезли твой сундук. Я велел поставить его внизу. Поскольку наши планы
неопределенны, ты, возможно, не захочешь его распаковывать.., пока.
   Мне не понравился несколько зловещий подтекст его слов.
   - А что должно произойти?
   - Поживем - увидим.
   - Почему ты не хочешь сказать мне?
   - Я не могу! - И его глаза потемнели. - Шарль, постарайся не думать ни  о
чем и наслаждайся нашим пребыванием в Лондоне.
   - А я смогу осмотреть в нем что-нибудь, кроме этого дома?
   - Конечно, ты вовсе не пленница.
   - А кто же тогда?
   - Моя жена. - Тон его был искренним. - Разве на данный  момент  этого  не
достаточно?
   - Вполне достаточно.
   Я женщина, которая всегда гордилась собственной независимостью и наличием
здравого смысла, вдруг превратилась во влюбленную дурочку!
   Опасения, что мне не позволят  осмотреть  Лондон,  оказались  напрасными.
Почти целую неделю мы вели себя как новобрачные,  которым  абсолютно  нечего
делать,  кроме  как   любоваться   достопримечательностями.   В   живописных
ресторанчиках мы перепробовали почти все блюда, прогулялись  почти  по  всем
бульварам и даже покатались на лодке по Темзе. Со всех стен на нас  смотрели
фотографии королевы Виктории.
   Адам с  удовольствием  заходил  в  дорогие  магазины,  и  мы  никогда  не
возвращались с пустыми руками. Дома я изображала девицу  легкого  поведения,
надевая кружевное белье и соблазнительно улыбаясь Адаму, а после,  когда  он
увлекал меня в постель, притворно протестовала. Еще мне нравились прелестные
ночные рубашки, в которых я чувствовала себя настоящей гетерой - и  все  это
для него.
   В  сопровождении  красивого  и  влюбленного  мужчины  я   спускалась   по
Риджент-стрит к Пикадилли. В семнадцатом  веке  в  "Доме  Пикадилли"  велись
азартные игры. Говорили, что именно здесь  сэр  Джон  Саклинг  потерял  свое
состояние. А на Пикадилли, 139 лорд Байрон провел большую часть своей  жизни
в качестве женатого человека.
   - Откуда ты все это знаешь? - спрашивал Адам удивленно.
   - Мой отец профессор литературы, получивший образование в Англии,  забыл?
Думаю, что благодаря его рассказам я могла  бы  с  закрытыми  глазами  найти
дорогу в Лондоне.
   - Значит, мне повезло: у меня есть личный гид.
   Он улыбнулся, и я откликнулась:
   - Мне тоже повезло.
   Мы бросили монетки в фонтан, увенчанный статуей купидона, и  я  подумала,
что хотела бы, чтобы эти чудесные дни никогда не кончались.  Мы  заходили  в
различные кафе и однажды  пообедали  в  знаменитом  "Критерионе".  А  как-то
вечером были в театре.
   Вестминстерское аббатство мне очень  понравилось.  Я  никогда  не  видела
более  красивого  храма.  В  течение  сотен  лет   все   английские   короли
короновались здесь, на священном камне, похищенном Эдуардом I.
   - Он привез его из Шотландии. Коронованный воришка. -  Уголок  рта  Адама
при этих словах дернулся. Видимо, он тоже неплохо знал британскую историю.
   - Да, ты в отличной компании, - съязвила я. Но  он  не  поймался  на  мою
удочку, и я была этому рада. Несмотря на то что я сама бросила камень в  его
огород, мне не хотелось уничтожать ту атмосферу счастья,  которая  царила  в
наших отношениях.
   Дни проходили в праздных развлечениях, а ночи были полны страстной любви.
И я все больше и больше забывала о том, что мы находимся в Лондоне не только
для того, чтобы наслаждаться его красотами и обществом друг друга. Я  летала
как на крыльях... И вдруг всему этому пришел конец.
   Адам повез меня в Хэмптон-корт - великолепный  дворец,  часто  посещаемый
королевой Елизаветой. Я нашла его таким же интересным, как  и  Букингемский.
Только сады его, в  отличие  от  Букингемского,  были  открыты  для  широкой
публики. Идя по дорожкам парка, я старалась  вспомнить  все,  что  мне  было
известно об этом месте.
   - Впервые пьеса Шекспира "Генрих VIII" исполнялась именно  здесь,  а  сам
автор играл в ней одну из ролей. Ты об этом знал?
   Адам покачал головой. И я пустилась рассказывать ему о том, как  королева
Мария I  проводила  здесь  медовый  месяц  со  скучным  и  мрачным  Филиппом
Испанским. Я была так поглощена зрелищем башен, увитых  виноградом,  запахом
розмарина и гибискуса, что  поначалу  не  заметила  озабоченности  Адама.  И
только когда он вынул золотые часы, я поняла, что Адам вовсе не наслаждается
прогулкой.
   - Ой, извини, - быстро сказала я. - Может, хватит на сегодня?
   - Ты устала?
   - Я подумала, что, может быть, ты устал.
   - Ну, немного. Может, пройдемся по Гайд-парку? - спросил он небрежно, и я
без всяких подозрений приняла его предложение.
   С того момента, как мы въехали в огромный парк через Мраморные ворота,  я
почувствовала дуновение истории. Ведь Гайд-парк являлся местом встреч еще во
времена Бена Джонсона, и свидетельств тому в литературе было множество.  Под
этими раскидистыми деревьями происходили дуэли, думала я, пока наш экипаж  с
грохотом проезжал мимо огромных дубов. Сколько драматических событий связано
с этими местами! Первая жена Перси Шелли утопилась именно  в  Серпентайне  -
искусственном пруду, вырытом в центре парка.
   Похоже, впервые за неделю нашего пребывания в  Лондоне  Адам  знал,  чего
именно хочет.
   - Я всегда мечтал проехаться верхом по "дороге королей". Когда-то по  ней
коронованные особы направлялись  на  охоту,  теперь  это  просто  тропа  для
верховой езды, - сказал он.
   Ну, конечно, сейчас он предложит покататься верхом, и я уже приготовилась
запротестовать, что  одета  неподобающим  образом.  Но  Адам  расплатился  с
кучером и, взяв меня под руку, повел через парк. Мы остановились  у  садовой
скамейки, откуда могли наблюдать за тем, как по тропе проезжают всадники  на
гордых скакунах.
   - Не хочешь чего-нибудь выпить? - спросил Адам.  -  Тут  неподалеку  есть
буфет с прохладительными напитками. Может, принести тебе клубничного льда?
   - Лучше лимонаду.  -  День  выдался  слишком  теплым  для  Лондона,  и  я
обрадовалась возможности посидеть и ослабить завязки капора.
   Если бы Адам не посмотрел на часы, прежде чем скрыться за вязами, я бы не
заметила в его уходе ничего подозрительного. Отчего его так волновало время?
Во время наших прогулок я ни разу не видела, чтобы он смотрел на  часы...  А
сейчас вынимал их из кармана уже второй раз за день.
   Солнце заставляло меня жмуриться, было жарко.., и все же  по  моей  спине
пробежал холодок. Чувство безмятежности  покинуло  меня.  Адам  сделал  так,
чтобы мы оказались в этом месте в определенное время. Интуитивно  я  поняла,
что это означает: он с кем-то должен был встретиться.
   Внезапно Гайд-парк потерял для меня все свое очарование.  Густая,  темная
листва показалась мне зловещей. Я почувствовала себя бесконечно  одинокой  и
беззащитной.
   Волнения и смутные страхи, на время оставившие меня,  вернулись.  Значит,
Адам просто разыгрывал из себя праздного путешественника, беззаботного днем,
страстного ночью, а сам все  это  время  ждал  своего  часа.  Слезы,  как  и
солнечный свет, слепили меня.
   Гнев,  смешанный  со  страхом,  заставил  меня  вскочить.  Не   думая   о
последствиях своих действий, я пошла туда, где только что скрылся Адам.  Да,
мне следовало знать все. Слова о том, что я могу  доверять  ему,  показались
мне всего лишь уловкой. Он никогда не прекращал обманывать меня. Даже теперь
мое будущее, вероятно, зависело от воли какого-то незнакомца. Адам  Деморест
просто играл со мной.
   За деревьями я нашла маленький буфет  с  прохладительными  напитками.  Но
Адама там не было. Я остановилась, не  зная,  что  делать  дальше.  Куда  он
делся? Я прошла мимо  нескольких  покупателей,  надеясь  увидеть  среди  них
знакомую фигуру в бежевом пальто и светлых брюках. Но тщетно. Однако Адам не
мог уйти далеко. Не мог.., если только.., если только кто-то не ждал  его  с
лошадью или каретой.
   Мне не оставалось ничего другого, как вернуться к скамейке, на которой он
меня оставил. И я принялась наблюдать за галопирующими всадниками.
   Прошло примерно четверть часа, прежде чем Адам вернулся с двумя стаканами
лимонада.
   - Такая очередь, - заявил он, садясь. - Думал, что никогда не дождусь.
   Как легко он лжет, пронеслось у меня в  голове,  когда  я  брала  у  него
стакан. Если бы я не знала, что он говорит  не  правду,  то,  без  сомнения,
поверила бы его  объяснениям.  Глаза  Адама  были  устремлены  на  человека,
едущего мимо верхом и держащего за повод еще одну лошадь без седока. Мужчина
был примерно ровесником Адама, однако лица его я не  разглядела  -  на  него
бросал тень козырек жокейской шапочки. Одет он был  в  костюм  для  верховой
езды, но в его посадке  была  какая-то  неуклюжесть,  выдававшая  отсутствие
опыта в обращении с лошадьми. Я почувствовала на себе  взгляд  Адама  -  мне
показалось, что он напрягся в ожидании моего замечания.
   Все было организовано так профессионально, что  я  испугалась.  Очевидно,
всадник поджидал Адама с лошадью. Они вместе проехали небольшое  расстояние,
а потом Адам вернулся, притворяясь, что пытался раздобыть мне лимонад.  Даже
теперь мне хотелось верить в то, что я ошиблась. И если бы он промолчал,  я,
должно быть, уговорила бы себя, что так оно и было.
   - Я тут подумал, что мы уже достаточно пробыли в Лондоне. Пора  двигаться
дальше.
   Я еле удержала стакан - руки у меня задрожали. Так, он получил указания!
   - И куда, ты думаешь, мы можем поехать?
   - В Линвуд-холл конечно же. Я вскинула на него удивленный  взгляд.  Зачем
он везет меня к моим друзьям, разве только... собирается оставить меня  там?
Если я и представляла для него интерес, то в прошлом.
   - Что случилось,  дорогая?  Думал,  ты  обрадуешься.  Оттуда  ты  сможешь
написать отцу. Он будет рад узнать, что ты в гостях у его старого друга.
   - А если я не хочу туда ехать?
   - Здесь мы больше не можем оставаться, - заявил он категорично.
   Я посмотрела на Адама, недоумевая, как может он подчиняться кому бы то ни
было.
   - Это как-то связано с деньгами? У меня еще остались деньги, которые отец
дал мне на поездку.
   - Нет, не с деньгами.
   - Должно  быть,  дом,  в  котором  мы  остановились,  недешево  стоит?  -
продолжала выпытывать я.
   - Вообще-то это было что-то вроде щедрого подарка.
   - Тогда почему мы не можем остаться здесь еще  ненадолго?  -  Я  пыталась
выиграть время. Мне не хотелось, чтобы он отвез меня  к  Линвудам,  а  после
навсегда исчез из моей жизни.
   - Мы приедем в Лондон  в  другой  раз,  -  сказал  он,  глаза  его  стали
серо-стальными.
   Я поняла, что он лжет. Очевидно, мой муж готовился разорвать  узы  нашего
мнимого брака, принесшего мне столько боли и счастья.

Глава 12

   Чтобы добраться до Линвуд-холла, надо было  сначала  доехать  поездом  до
маленькой прибрежной деревушки, а оттуда еще пять миль трястись по  сельской
дороге.  Стояла  прекрасная  погода,  небо  было  голубым,  словно  лепестки
незабудок.
   - Почему ты такая грустная? - спросил Адам, беря меня  за  подбородок.  -
Разве ты не хотела  съездить  к  Линвудам.  Кроме  того,  там  ты  будешь  в
безопасности.
   - Может, я хочу  быть  не  в  безопасности,  а  с  тобой!  -  Сердце  мое
разрывалось от горя. - Прошу тебя, не оставляй меня там!
   - Что заставляет тебя так думать? - удивленно поднял он брови.
   - Ты будешь делать то, что тебе велели, - вяло ответила я.
   Адам неискренне рассмеялся.
   - А почему ты считаешь, что моими действиями кто-то руководит?
   Наверное, мне следовало сказать, что я  знаю  о  его  тайном  свидании  в
Гайд-парке, но мне было слишком больно видеть,  как  он  открыто  обманывает
меня. В любом случае, он скажет только то, что захочет и  когда  захочет.  Я
знала, что Адам любит меня. Но точно так же была уверена, что, что бы  я  ни
сказала, это не изменит его решений и образ