риехала?
     Эми молча обняла зятя, пряча улыбку на его груди. Она снова не знала, как долго здесь пробудет. Именно на такое поведение жаловалась Феба. Наверное, из-за этого Эми и казалась примадонной.
     А она даже не могла дать честный ответ.
     - Мне трудно ответить, потому что я не знаю, как пойдут мои тренировки в одиночку.
     - Ты никогда раньше не приезжала домой, - сказала Феба.
     Ты никогда не приезжала, когда мама была жива. Вот что хотела сказать Феба.
     Эми перевела дыхание. Ты права. Вероятно, я не приехала бы домой, если бы мама была жива. Я больше чувствую себя дочерью Гвен, чем собственной матери.
     Фебу, наверное, постоянно грызло это осознание неверности сестры.
     По твоим меркам я нелояльна, но я не могу жить по твоим меркам.

***

     На следующее утро Эми отправилась на каток и добросовестно принялась за программу тренировок, составленную для нее Оливером. На тот час, что катком завладели дошкольники и их мамы, она поехала в колледж и позанималась в тренажерном зале. Затем вернулась на каток и продолжила тренировку. В двенадцать пятьдесят пришел управляющий обновить лед перед публичными сеансами, и Эми поехала домой.
     Гвен меняла постельное белье, готовясь к приезду Йена с детьми.
     - Я надеялась управиться с этим до твоего возвращения, - посетовала она, - Не хочу, чтобы ты думала, будто мне нужна помощь.
     - Я не против помочь. - Эми подошла к кровати с другой стороны. - Ведь вы бы ждали помощи от Холл и, верно? Думайте обо мне как о Холли.
     Йен должен был приехать в субботу. Хэл одолжил фургон и вместе с Гвен и Эми поехал в аэропорт. Скотт и Эмили были измучены перелетом. Йен выглядел похудевшим и усталым, точно как Хэл на прошлое Рождество. Он обнял Эми.
     - Эмили в восторге, что ты будешь здесь с нами.
     Эми посмотрела на девочку. Она вынуждена была признать, что никогда не обращала особого внимания на эту свою племянницу. На семейных сборищах Эмили и Клер все время держались вместе, и с ними обращались как с единым существом. Единственный раз Эми подумала о ней отдельно, когда заметила, что Клер, дочка Фебы, лучше воспитана и не такая требовательная.
     И когда она вспомнила об этом, то поняла, что и Эмили раньше не обращала на нее внимания. Но сейчас она хватала Эми за руку и спрашивала, сядет ли та с ней рядом в фургоне.
     - С удовольствием, - сказала Эми. И внезапно коричневые тени на кисточке для румян показались ей не такой уж большой неприятностью.
     Самолет прибывал прямо в Айова-Сити, поэтому на обед они поехали к Фебе. Эми думала, что Эмили напрочь забудет о ней, как только увидит Клер, но Эмили не хотела иметь ничего общего с двоюродной сестрой. Она не пойдет смотреть новый велосипед Клер, не станет играть в ее комнате, она даже не сядет рядом с ней за обедом.
     - Что происходит? - шепотом спросила у Фебы и Гвен Эми, когда они убирали тарелки.
     - Эмили обижена на Клер, - объяснила Феба, - потому что у Клер есть мать, а у нее нет. На самом деле Эмили, конечно, злится па Джойс, но в этом она не признается, Почти теми же словами Гвен сказала летом про Фебу - что Феба сердита на сбою мать, по не может этого признать.
     - Надеюсь, ты не против, что она прилипла к тебе? - спросила у Эми Гвен.
     - Наоборот, я польщена.
     Наконец Элли удалось убедить всех четверых детей пойти погулять в парк, чтобы взрослые смогли посидеть и поговорить.
     - Дела действительно обстоят так плохо? - спросила Гвен.
     - Да, - ответил Йен, но он не жаловался и не казался отчаявшимся. - Конечно, мы трос в растерянности, но постараемся справиться.
     - Ты предполагаешь, что вы с Джойс снова сойдетесь? - спросил Хэл.
     - В ближайшем будущем - вряд ли. Сейчас я сосредоточен на Скотте и Эмили и значительно меньше на себе. Я хожу к психологу и надеюсь что-то понять. Да, Джойс требовательна и критична, но такая уж она есть. Что я пытаюсь понять - это почему меня привлек такой человек, почему я захотел жениться на трудной женщине?
     - Ты уже нашел какие-нибудь ответы? - спросила Эми.
     - Ни одного, - почти радостно ответил он. - Но я найду.

***

     Как большинству фигуристов, Эми требовался распорядок, а поскольку Гвен, жена военно-морского офицера, была к такому привычна, домашнее хозяйство наладилось очень быстро. Скотт и Эмили все еще оставались тихими и пугливыми, но предсказуемость составленного Гвен расписания действовала успокаивающе.
     - Наверное, с нами не очень-то весело, - прошептала, обращаясь к Эми, Гвен, когда как-то вечером они ждали детей, чтобы накрыть на стол. - Но может, это именно то, что им нужно.
     Единственное, о чем Гвен попросила Хэла, - чтобы Йен не слонялся целый день по дому.
     - Эми - это нормально, - сказала она. - Эми женщина. Но я не хочу, чтобы в доме постоянно находился мужчина, до того как ты выйдешь на пенсию.
     Поэтому Хэл нашел для Йена кабинет в колледже, и, пока дети были в школе, Йен отправлялся и работал с записями, которые присылали ему студенты. Эми убедилась, что для брата это так же хорошо, как и для Гвен.
     Эми не слишком прельщали тренировки в одиночку, но катание продвигалось достаточно хорошо. Каждое утро из колледжа приходил студент и записывал ее тренировки на видео. Она просматривала их, а затем отсылала Оливеру с экспресс-почтой. Он смотрел их и звонил, высказывая свои замечания.
     Она прожила в Айове почти неделю, но так и не заметила ничего, что оправдывало бы тревогу Джека. Гвен справлялась отлично.
     Наконец она как-то с катка позвонила Холли.
     - Скажи Джеку, что я в тупике. У твоей мамы, похоже, все в порядке.
     - Я не сомневаюсь. А почему ты не позвонишь Джеку сама? Я не нужна тебе в качестве посредницы.
     - Позвони лучше ты, ладно?
     - Хорошо, но только чтобы сказать ему, что он ошибся.
     Через два часа студент, открывавший каток, позвал ее к телефону.
     Это была Холли:
     - Он хочет знать, она чувствует себя сама собой или просто ведет себя как образцовая жена и мать?
     - Что он имеет в виду?
     - Для жены военного из маминого поколения потеря мужа, еще состоявшего на службе, может оказаться по-настоящему тяжелой. Она теряет не только его, но и свою работу. Нам это может показаться странным, но жена командира, а потом адмирала - это действительно было маминой профессией. Однако после его смерти она справлялась нормально. Она создала для себя новый распорядок, знакомилась с новыми людьми, ходила в музеи.
     Эми подумала, прежде чем ответить:
     - Ничего такого она сейчас не делает. - Теперь ее работой стала забота о Хэле, Йене, Скотте и Эмили. И об Эми. Она заботилась и об Эми.
     - Но ведь есть же другие дела? - спросила Холли. - Например, связанные с колледжем? А как насчет дома? В начале сентября мама говорила, что работы там невпроворот. Она сказала, что комнаты надо покрасить, кухню модернизировать, что на всех окнах плиссированные шторы, но уже несколько недель она об этом не вспоминает.
     - Я вообще не слышала, чтобы она об этом говорила.
     К этому времени Эми уже полностью остыла, поэтому, сделав минимальный комплекс растяжек, она поехала домой. Гвен не было, дом стоял притихший.
     Прежде чем принять душ, она прошлась по всем комнатам. Стены на самом деле нуждались в покраске, а на всех окнах, кроме кухонного, действительно висели плиссированные занавески, бархатные на первом этаже и ситцевые на втором. Отделка интерьера интересовала ее мать в последнюю очередь.
     А вот Гвен все лето ставила на каминную полку и стол полевые цветы, в керамических вазах изгибались изумрудные листья лапоротника, веселые охапки золотарника, мягкие, бледные стебли недотрог. Гвен любила красоту в своем доме.
     Она услышала шум подъехавшего автомобиля и выглянула из кухонного окна. Багажник был открыт, Гвен разгружала продукты. Эми поспешила на помощь.
     - Я сегодня говорила с Холли, - сказала она, когда они внесли покупки в дом.
     - Я рада. Мне очень приятно, что у вас сложились хорошие отношения. - Гвен подала Эми коробку с хлопьями.
     - Она сказала, что вы хотели сделать косметический ремонт и по-другому отделать дом.
     Гвен принялась складывать пакеты из-под покупок.
     - Это просто рефлекс. Мы с Джоном обычно покупали дом, когда переезжали, но никогда не могли позволить себе то, что хотели. Поэтому первый год я всегда проводила в тяжких трудах, чтобы сделать дом хоть мало-мальски приемлемым.
     - Вам это нравилось?
     - Да, очень.
     Эми не пришлось принимать никакого участия в отделке ее квартиры в Денвере, у нее на это не было времени. Но она могла себе представить, как было бы приятно заниматься его устройством.
     - А давайте что-нибудь сделаем вместе, а?
     Гвен покачала головой:
     - Я уже столько всего выкрасила, что можешь мне поверить - это не самое интересное занятие.
     - Сами мы красить не будем, - твердо произнесла Эми. - Мы наймем людей и заплатим им как следует, чтобы они все сделали быстро. Себе оставим только приятную часть. Когда начнем?
     - Первым делом я обычно оклеивала обоями ванную комнату. Это дешево, быстро, и там ты бываешь каждый день.
     - Тогда отложим приготовление ужина, - Эми по-прежнему не любила готовить, - и оклеим вашу ванную комнату.
     Она никогда в жизни не просматривала каталог обоев. Дизайнер всегда заказывал образцы и прикреплял их к стене, чтобы она выбрала, но теперь, после десяти минут пребывания в магазине стройматериалов, она уже была готова оклеить все помещения в своем кондоминиуме. Вокруг было так много приятных узоров!
     - Надо привезти сюда Эмили, - сказала Эми. - Когда я была ребенком, мне это нравилось. Может, понравится и ей.
     - Если ты не против, мы могли бы позволить ей выбрать бордюр для твоей комнаты, Тогда даже не придется перекрашивать. Просто наклеим, и все. И всегда сможем убрать, когда она уедет.
     Это звучало весьма заманчиво. Эми никогда ничего не выбирала для своей комнаты.
     - А вы разрешали Холли самой выбирать отделку?
     - Я Джеку разрешала выбирать для его комнаты, что он пожелает.
     Эми заложила кусочком бумаги страницу каталога, отмечая понравившийся ей узор.
     - Это было очень великодушно с вашей стороны.
     Эми понятия не имела, что ожидало в будущем ее и Джека, но одно она знала точно - никогда, ни под каким видом она не позволит Джеку выбирать краски.
     Теперь днем Эми помогала Гвен с обустройством дома. Гвен была гораздо опытнее, зато чутье цвета оказалось лучше у Эми, и если сообщения оставляла она, маляры и подрядчики обязательно перезванивали.
     Гвен уже давно познакомилась со всеми друзьями Хэла и Элеоноры по колледжу, но когда они с Эми бывали в городе, подыскивая ткани и ковры, они иногда наталкивались на женщин, которых Эми знала, а Гвен нет. Эти женщины принадлежали к профессиональному сообществу - жены врачей, юристов и банкиров. Эми знала их, потому что имела отношение к местным благотворительным организациям, а они оценили пользу от ее растущей славы задолго до того, как это понял кто-нибудь из друзей ее родителей. Свою первую публичную речь она произнесла перед Липтонской лигой женщин, организацией, в которую никогда не вступила бы ее мать.
     Это были аккуратные, элегантные женщины, привыкшие к тому, что их аккуратность и элегантность являются существенной частью карьеры их мужей.
     Когда Эми и Гвен сравнивали свой выбор с выбором миссис Сслфридж, жены адвоката, Эми заметила, что у Гвен, пожалуй, больше общего с этими дамами, чем с подругами Элеоноры. Но у нее никогда не будет возможности с ними познакомиться. Им не придет в голову пригласить в гости новую жену преподавателя музыки - деловые люди и община колледжа почти не соприкасались между собой, и через Хэла Гвен никогда с ними не познакомится. Ее подругами поневоле станут подруги Элеоноры.
     Если только ей не поможет Эми. Она решила познакомить этих дам с Гвен. Она устроит ленч и всех их пригласит! Это будет необычно, ее гости будут весьма удивлены этим приглашением, но придут.
     Эми задумалась о деталях. Если устраивать прием дома, кончится тем, что все хлопоты придутся на долю Гвен. Можно пригласить их к Стонтону, в самый приятный ресторан города, но она подозревала, что люди, которых она хотела пригласить, постоянно туда ходят.
     И ничуть это не ребячество - позвонить Гретхен и попросить ее совета, сказала она себе. Специально для этого она и наняла Гретхен. Действительно, та быстро нашла компанию, которая самолетом доставила из Новой Англии обед из съедобных моллюсков и омаров прямо в посуде для их приготовления. Эми оставалось только накрыть на стол и добавить кипяток. Это могла сделать даже она.
     - Моя мачеха - с востока, - говорила она, приглашая гостей, - и скучает по дарам моря. Не присоединитесь ли вы к нам?
     Она пригласила и Фебу, сделав это только из вежливости. Эми не ждала, что Феба уйдет с работы, чтобы поесть моллюсков в компании женщин, которые ее мало интересовали. Но Феба приехала. Сестры накрывали на стол, а потом убирали посуду, предоставив Гвен развлекать гостей.
     К концу вечера Гвен вызвалась разрезать и заново подрубить старые шторы из спальни, чтобы их можно было повесить в местном приюте. Оказалось, что она с удовольствием прослушает лекцию о восточных коврах во время следующей встречи Лиги женщин. Она дала понять, что им с Хэлом будет приятно получить приглашение на ежегодное собрание добровольного общества по сбору средств.
     - Я сначала не поняла, зачем ты это делаешь, - сказала Феба, когда сестры остались одни на кухне. - Подумала, что ты хвастаешься. Но я ошиблась, прости, пожалуйста.
     На следующий день ей нужно было возвращаться в Денвер. На этом настаивал Оливер:
     - Я должен посмотреть тебя живьем.
     - У тебя будет два дня, - сказала она ему. - Я приеду на два дня, не больше.
     Тесный мир профессионалов пребывал в возбуждении по поводу того, что Эми тренируется не в Колорадо, и тренеры начали выведывать, не собирается ли она уйти от Оливера. Но она не намеревалась уходить от него, разрывать свою тесную связь с Генри и Томми. Просто она хотела еще побыть в Айове.
     Профессиональный сезон начинался в октябре. Соревнования профессионалов на самом деле не были настоящими соревнованиями. Они представляли собой телевизионные программы, созданные в противовес футбольным матчам. О победе волновались только самые честолюбивые фигуристы, такие, как Генри. Но плата за участие была значительной, а реклама огромной.
     Прыжок, который должен был стать тройным сальховом, не получался. Эми знала, что технически катается не самым лучшим образом, и поделилась своей бедой с Томми.
     - Плохо, - заметил Томми. - Даже в своей самой лучшей форме ты здесь одна из худших фигуристок.
     Но профессионалы соревновались не в технике. Они соревновались в артистизме, а в этом Эми по-прежнему была одной из лучших. Ее новый материал был таким неожиданным, что она начала выигрывать сразу с большим отрывом.
     Поскольку соревнования записывались для будущих показов, у них оставалось свободное время в течение недели. Как-то днем в пятницу, когда Эми была дома в Липтоне, ей позвонила Элли.
     - О, тетя Эми, сделайте мне большое, большое одолжение! Пожалуйста, посидите с Алексом и Клер вечером в субботу.
     История оказалась запутанной, тут было замешано свидание с молодым человеком, который нравился Элли.
     - Я сама его пригласила. Вы можете себе представить? Никто из нас еще не ходил на свидание с мальчиком. И Чарлз никогда не приглашает на свидания. Я думала, эго потому, что он очень умный, но Ник сказал, что, может, из-за того, что он застенчивый и нервный...
     - Ник? Ты перезваниваешься с Ником?
     - Ну да. Ну, не совсем перезваниваюсь. Мы почти каждый день шлем друг другу сообщения по электронной почте, и он сказал мне, что я должна взять инициативу в свои руки и пригласить парня сама. Я, так и сделала и так перенервничала, что забыла, что еще сто лет назад пообещала маме, что посижу завтра вечером с детьми, и никто из моих подружек не может, и если я скажу маме, что хочу пойти на свидание, тогда сидеть придется им с папой, и я буду чувствовать себя последней...
     - Элли, ты так тараторишь, что я почти ничего не понимаю, но я очень за тебя рада. Когда мне подъехать?
     Когда Феба узнала об их плане, она пришла в ужас и позвонила Эми.
     - Я не могу этого позволить, - заявила она.
     - Папы и Гвен не будет. - Их пригласили на ужин к одной из новых подруг Гвен. - Йен ведет своих детей в кино, а я собираюсь взять напрокат видео. Ведь в Айова-Сити есть видео?
     - Джайлс может поехать в гости один. - Феба не давала сбить себя с толку. - Все поймут.
     - Но дело-то не в этом, - возразила Эми. - Послушай, Феба, тогда на озере ты сказала, что я никогда ничего не делаю для семьи, и...
     - Мне не следовало этого говорить, - перебила Феба. Она снова испытывала унижение. Она терпеть не могла, когда ей об этом напоминали.
     - Может, тебе не следовало говорить это тогда. Но когда-нибудь это надо было сказать, потому что ты права. В первый раз за всю свою жизнь у меня появилась возможность что-то для тебя сделать, и ты будешь занудой, если не позволишь. Более того, если ты отменишь свои планы, Элли придет в отчаяние, а это свидание, кстати говоря, очень много для нее значит.
     - Ты права, - согласилась Феба.
     - Значит, я приезжаю к семи.
     Когда Эми приехала, Феба с Джайлсом уже отбыли. Элли начала объяснять, сколько времени детям позволено сидеть у телевизора и когда их надо укладывать спать, когда раздался звонок в дверь. Элли побледнела. Эми пошла открывать, и теперь настал черед Чарлза побелеть. Он явно не ожидал увидеть перед собой знаменитую тетку Элли. Он опустил глаза, отдернул руку, как будто обжегся, и поздоровался с Элли так, словно она была сенбернаром, спасающим его из-под снежной лавины. Но для капитана шахматной команды он выглядел на удивление симпатичным.
     Эми никогда в жизни не сидела с детьми, но оказалось, что она прекрасно сумела нажарить пакет поп-корна с помощью микроволновой печки и почитать сказки. К счастью, дети не дрались и пошли спать почти добровольно. Затем Эми сидела и смотрела по видео отчеты благотворительных организаций, пока не вернулись Феба и Джайлс.
     - Элли ушла благополучно? - спросил Джайлс. - Они оба, наверное, ужасно нервничали.
     - Он так испугался меня, - ответила Эми, - что Элли показалась ему островком суши посреди разлившейся реки.
     Джайлс обнял ее и поцеловал в щеку.
     - И ты на что-то годишься, дорогая свояченица.
     Феба проводила ее до машины.
     - Знаю, что похожа на испорченную пластинку, но я до сих пор не могу понять, как это я тебе наговорила такое у озера. Я была просто сама не своя.
     - О, Феба... не терзай себя так.
     - Ты знаешь миф о Деметре и Персефоне?
     - Нет.
     - Это греческий миф. Демстра - богиня земледелия. Персефона - ее дочь. Аид, бог подземного царства, похищает Персефону, и Деметра настолько убита горем, что забывает о своих обязанностях. На земле царит постоянная зима. Она как жена Лота - женщина, которая оглянулась и превратилась в соляной столп. Они обе - символ слишком сильной скорби.
     - Значит, ты считаешь, что слишком сильно горевала?
     Феба кивнула:
     - После маминой смерти я иногда чувствовала себя таким соляным столпом, меня переполняло неизбывное горе. Но Деметра и жена Лота скорбели по потерянным детям, я же - по своей матери. Конечно, мама умерла слишком рано, это безусловно, но большинство людей теряют своих матерей. Разумеется, надо оплакивать свою мать, но я ужаснулась при мысли, что Элли или Клер будут так же парализованы моей смертью... Ведь прошло уже почти два года.
     Феба училась - училась прощать свои ошибки.
     На ней был эффектный кулон - кусок малахита на цепи из тяжелого серебра. Эми дотронулась до него.
     - Это мамино, да?
     Феба кивнула.
     - А ляпис-лазурь? Ты часто ее надеваешь?
     - Наверное, чаще чем все остальное.
     Эми не уди