К счастью, наш отряд предупредили, и мы спутали им все карты. Но, увидев
чудовищное зрелище, Уоллес пришел в неописуемую ярость. Убийц  схватили,
заперли в одном амбаре с их жертвами и устроили погребальный костер  для
тех и других.
   - Пусть так, - тихо сказала Кайра, покачав головой. - И  все  же  это
шайка разбойников, а вы станете одним из них,  когда  Эдуард  конфискует
ваши земли, ибо он считает Шокейн своим. Шотландцы его  поддерживают,  в
том  числе  Роберт  Брюс  и  другие  знатные  лорды,   претендующие   на
шотландский трон. Вам противостоят могущественные  силы.  А  чем  будете
сражаться вы? Камнями и дубинками?
   - Я буду сражаться огнем сердец моих людей! К тому же Уоллес не один.
Вы забыли об Эндрю де Морее, который  обладает  столь  почитаемыми  вами
богатством и властью. Он теснит англичан на севере и уже взял  несколько
замков, расположенных в его наследственных владениях. Восстание набирает
силу.
   - Если сюда придет Эдуард, то замок вы не удержите.
   - Эдуард воюет во Франции.
   - Если король пришлет армию...
   - Пришлет, не сомневайтесь.
   Кайра  закрыла  глаза,  проклиная  себя  за  то,  что   ввязалась   в
политические споры, да еще в ужасную ночь, принесшую ей  одни  потери  и
боль.
   - Да, король пришлет армию, вас убьют  или  возьмут  в  плен.  Эдуард
беспощаден к изменникам. Вас повесят,  выпотрошат,  кастрируют,  утопят,
четвертуют.
   - Он может  называть  меня  изменником,  но  я  никогда  не  предавал
человека, которому поклялся в  верности.  Пусть  Джон  Балиол  -  только
жалкая марионетка, лишенная трона, однако это наш  законный  король.  Мы
сражаемся под его знаменем  -  с  шотландским  львом.  Говорят,  молодой
Роберт Брюс, внук прославленного  воина,  очень  честолюбив  и  подпишет
договор с самим дьяволом, чтобы стать королем. Но если он заявит о своих
претензиях на трон, ему придется  сделать  выбор.  Нельзя  быть  королем
Шотландии и холуем  Эдуарда.  Вы  правы,  миледи!  -  Кайра  вздрогнула,
почувствовав на плече его руку. - Уоллес  -  мятежник,  объявленный  вне
закона, ему нечего терять. Ни  земельных  угодий,  ни  титулов,  которые
делали  бы  его  зависимым  от  английского  короля.  Он  не  желает  ни
богатства, ни власти, только свободы для  родины.  А  человек,  которому
нечего терять, может быть очень опасным.
   - Уоллес будет убит или схвачен, повешен, утоплен...
   - Миледи, вы когда-нибудь заткнетесь? - резко спросил он, поворачивая
ее лицом к себе.
   - Я с радостью помолчу, если меня оставят в покое.
   - Я пытаюсь объяснить вам, что происходит с этой страной.
   - Вы пытаетесь оправдать свое поведение.
   - Я не собираюсь перед вами оправдываться!
   - Тогда почему вы извинялись?
   - Повторяю, я ничем вам не обязан! Вы прекрасно сыграли шлюху, убедив
меня, что переспали с половиной замка.
   - Сэр, даже если бы я переспала со всеми мужчинами в  замке,  это  не
означает, что я хотела переспать с вами.
   - Хотела? Миледи, тут вам не придворный бал или  другое  развлечение.
Это война. Я захватил этот замок, я захватил вас.
   - Чтобы использовать и выбросить, лишив чести! Пусть, мол, этот Кинси
берет в невесты женщину, у которой вы были первым. Да вы такой  же,  как
он!
   - Благодарите Господа, что я  не  такой,  -  ледяным  тоном  произнес
шотландец. - Но удовлетворите мое любопытство. Что говорит лорд Кинси по
поводу вашей исключительной болтливости?
   Кайра, скрипнув  зубами,  отвернулась.  Если  бы  он  знал,  как  она
презирает человека, за которого по воле короля должна выйти замуж! Разве
ему придет в голову, что в тот момент, когда он напал на замок,  она  на
коленях молила Господа избавить  ее  от  Кинси?  Именно  такой  человек,
злобный, жестокий, и нужен Эдуарду здесь, в Шотландии. И сколько  бы  он
ни уверял ее, Кайра знала, что он надругался над женой Грэма...
   А потом убил.
   Знала Кайра и то, что по отношению к ней Кинси  удерживало  в  рамках
приличий только обещание короля женить его на владелице Шокейна. Тем  не
менее Дэрроу готов был избить ее, когда она  говорила,  что  не  следует
проявлять чрезмерную жестокость к людям, которых хочешь подчинить,  -  в
конечном итоге они восстанут и нанесут ответный удар. Но  Кинси  твердил
одно: шотландцы  -  дикари,  животные,  варвары.  А  это  при  том,  что
собственная мать - тоже шотландка!
   - Я не собираюсь обсуждать с вами лорда Дэрроу и тем более спорить  о
судьбе Шотландии. Вы дурак и умрете дурацкой смертью. Я  еще  спляшу  на
ваших похоронах, сэр, за то, что вы здесь учинили.  Все  по  праву,  да?
Желание человека - ничто,  женщина  -  просто  вещь,  победители-мужчины
всегда забирают вещи своих врагов.  Вы  забрали  Шокейн,  забрали  меня.
Значит, если король схватит вас, это будет справедливо?
   -  Вам  известно,  что  сделал  Кинси  Дэрроу.  Мы  взяли  Шокейн  по
справедливости.
   - Справедливость зависит от точки зрения, сэр.
   Они бы спорили до бесконечности, если бы их не прервал негромкий стук
в дверь.  Вспомнив,  что  совершенно  раздета,  Кайра  накинула  одеяло,
соскочила с кровати и бросилась в дальний угол.
   Шотландец, прищурившись, наблюдал за ней.
   - В чем дело? - крикнул он.
   - Аррен, прибыл твой кузен, - донесся снаружи голос Джей.
   Видимо, шотландец не  ожидал  приезда  родственника.  Откинувшись  на
подушки, он задумчиво созерцал дверь.
   - Ты слышишь, Аррен?
   - Слышу,  Джей.  Через  минуту  спущусь.  -  Он  встал  с  постели  и
направился к Кайре, судорожно прижимавшей к себе мех. - Что с вами?
   - Не люблю, когда меня застают врасплох, -  пробормотала  она,  вдруг
осознав, что он совершенно голый, а ее собственная нагота едва  прикрыта
меховым одеялом. Кайра почувствовала нечто странное, будто все тело жгло
пламенем. Она перевела взгляд на его руку,  большую,  сильную,  покрытую
старыми шрамами, и вздрогнула, охваченная желанием дотронуться до него.
   Это после всего, что он сделал! Захватил Шокейн,  сообщил  о  гнусных
намерениях и осуществил их!
   Она должна его ненавидеть, а ей почему-то нравятся его  выразительное
лицо, гордая осанка, низкий голос, умные и веские доводы.
   Он явился сюда, чтобы отомстить.
   - Вас ждут, - тихо сказала она, пытаясь  не  глядеть  туда,  куда  не
следовало. - Приехал ваш кузен...
   - Да.
   Он сдернул одеяло, и Кайра разжала пальцы.
   - Вы же не хотите меня!
   - Я не хочу вас хотеть! - возразил он.
   - Ваш кузен...
   - Подождет. И оставим разговор о чувствах,  миледи.  Когда-то  они  у
меня были. Но сейчас война, не так ли? Я здесь, Шокейн мой и вы тоже.
   Он не двигался, не прикасался к ней, однако ей казалось, будто воздух
между ними раскалился.
   Кайра подняла глаза.
   О Господи, он смотрел на нее с таким выражением!  Она  покраснела  до
корней волос, затрепетала и...
   Он молча отнес ее на кровать,  так  же  молча  отпустил  на  холодную
простыню и с глухим стоном овладел ею.
   Боли  она  не  чувствовала,  только   нечто   странное,   обжигающее,
нарастающее.
   Она не могла его остановить;
   Даже не пыталась.
   Ей совсем не больно. Напротив, в этом было что-то...
   Неожиданно все кончилось. Он уже  не  извинялся,  не  пытался  ничего
объяснить. Молча пригладил ей спутанные волосы и укрыл меховым  одеялом,
поскольку она дрожала.
   В камине ярко пылал огонь. Высокая фигура шотландца  казалась  темным
силуэтом, перемещавшимся по  комнате.  Он  быстро  оделся,  нашел  плед,
обернув им талию, перекинул свободный конец через плечо и  направился  к
двери. Кайра  подумала,  что  он  забыл  о  ней,  однако  на  пороге  он
задержался.
   - Сделаете хоть движение из этой постели в мое отсутствие - и  будете
наказаны, - произнес он не оборачиваясь.
   Кайра молчала. Несмотря на теплый мех, она не перестала дрожать.
   - Помните мои слова, миледи!
   Тяжелая дверь закрылась.
 
Глава 5 
 
   Сменившиеся  воины  направлялись  в  главный  зал  обедать,  и  Аррен
сообразил, что полдень давно миновал.
   Недавние враги, в том числе местный священник, ирландец  Корриган,  и
капитан Миллер, тоже сидели за столом.
   Корриган молча наблюдал,  а  Тайлер  разговаривал  с  Джоном  Грэмом,
который устроился на краешке стола, вытянув длинные  ноги.  Все  взгляды
были обращены на него, словно он развлекал компанию героическими сагами.
   - Да, парни, Эдуард совсем  не  простак,  -  говорил  Джон  уцелевшим
защитникам замка, среди которых было немало шотландцев.
   К столу подсел вошедший Брендан, радуясь возможности послушать своего
именитого родственника.
   - Не спорю, король Англии -  видный  мужчина,  недаром  его  прозвали
Эдуард Длинноногий. С лица тоже недурен. Истинный Плантагенет, настоящий
воин, в отличие от многих королей. Да что с того, если род Плантагенетов
проклят? Все знают их гнусные деяния, злобный нрав, склонность к  обману
и предательству. Когда в 1286 году наш  добрый  король  Александр  умер,
Эдуард поклялся Шотландии в дружбе, задумав брак  сына  и  наследника  с
Маргарет. Но малышка умерла - видно, сам Господь спас ее от брака с этим
сопляком! Тогда Эдуард на правах друга сделал все, чтобы  из  тринадцати
претендентов на шотландский трон выбрали Джона  Балиола.  Еще  бы!  Ведь
Балиол женат на дочери Уоррена, графа Суррея, одного из самых опытных  и
способных английских  военачальников.  Посадив  Балиола  на  шотландский
престол, Эдуард заставил  его  поклясться  в  верности.  Большая  печать
Шотландии была расколота и отправлена в Англию.  Но  Эдуарду  показалось
мало.
   Он постепенно отбирал власть у законного  короля,  пока  не  завладел
страной, на которую не имеет никаких  прав.  И  ему  позволили!  Слишком
многие  влиятельные  лорды  предпочли  склониться  перед  ним,  лишь  бы
сохранить владения в Англии.
   Но поверь дьяволу - и окажешься в аду. Взять хотя бы Уэльс.
   Что произошло в 1282 году, когда  Ллевеллин,  правитель  Уэльса,  был
разбит англичанами и погиб в бою? Эдуард  присоединил  Уэльс  к  Англии.
Неужели мы дадим ему поработить  и  нашу  страну?  Никогда!  Пусть  наши
вельможи передрались за корону, пусть готовы  продать  душу  дьяволу  за
богатства и земли, но Эдуард напрасно думает, что всех шотландцев  можно
купить.
   Среди объявленных им вне закона есть человек, который  не  преследует
личной выгоды, которому нужна одна награда - свобода его родины!
   - Ты предлагаешь тост за Уоллеса, кузен? - поинтересовался Аррен.
   Тот стремительно обернулся.
   Они были приблизительно одного  возраста,  оба  высокие,  крепкие,  с
темно-голубыми глазами, давно ставшими фамильной приметой, как и  густые
черные кудри. Несмотря на склонность к драматическим эффектам  и  мягкий
юмор, никто бы не упрекнул Джона  в  легкомыслии.  Беззаветно  преданный
Уоллесу, он был полон решимости избавить Шотландию от  английского  ярма
или умереть в борьбе за правое дело.
   - Аррен! - воскликнул  Джон,  спрыгнув  со  стола,  и  братья  крепко
обнялись. - Конечно, мы выпьем за Уоллеса, но за тебя тоже!  Поздравляю!
Вот это победа!
   - Не такая уж и победа. Крыса, за которой  я  охотился,  улизнула  до
нашего появления. В общем, мы захватили только замок, да и то на время.
   - Замок Дэрроу, - многозначительно произнес Джон.
   Аррен хотел объяснить, что Шокейн  перейдет  к  Дэрроу  только  через
брак, но промолчал, вспомнив замечание Кайры, что все зависит от прихоти
короля.
   - И его женщину, - негромко добавил кузен.  -  Похоже,  я  выбрал  не
лучшее время для визита, но я уже направлялся к тебе, когда  узнал,  что
ты двинулся на Шокейн.
   - Я не делал из этого секрета, - отозвался Аррен. - А  зачем  я  тебе
понадобился? Хотел принять участие? И где Уоллес?
   - Это он послал меня к тебе.  Нам  требуются  храбрецы  для  битвы  с
англичанами. - Джон снова примостился на краешке стола.
   - Битвы? Разве английская армия выступила в поход?
   - Да. После того как Уильям разделался с Хеселригом, пути назад нет.
   - Я слышал, Уоллес  вытащил  мерзавца  из  постели  и  перерезал  ему
глотку, - с удовольствием подтвердил капитан Миллер.
   Аррен воззрился на  молодого  человека,  которого  по  всем  правилам
следовало бы заковать в кандалы или проткнуть мечом.
   - Кинси Дэрроу никогда не был моим хозяином, сэр. О, я служу  леди...
- Капитан умолк.
   - И ты готов сражаться вместе с  мятежниками  за  свободу  Шотландии?
Хватит ли у тебя пороху, сынок, выступить  против  англичан?  -  спросил
Джон.
   - Да, сэр!
   - Однако вчера, сэр, вы говорили совсем другое, когда сошлись с моими
воинами в бою, - заметил Аррен, окинув его подозрительным взглядом. -  С
какой стати мы должны вам верить, капитан Миллер?
   - Парень говорит от чистого сердца, - вмешался  Корриган,  выходя  на
середину зала. - Тайлеру, Джастину, Конану, да  и  многим  парням,  сэр,
давно уже не по душе здешняя служба. Если Уильям Уоллес поднимает  народ
против угнетателей, он найдет в их лице пламенных борцов за свободу.
   - Аррен недоверчиво поднял бровь:
   - Это неминуемая смерть для каждого, попавшего в руки англичан.
   - Нам известно, какие зверства творят король и его прихвостни, сэр! -
воскликнул капитан.
   - Тогда вы очень заблуждаетесь, если думаете, что Уоллес не  способен
на ответную жестокость. Слухи о нем - чистая правда. Но войну  начал  не
он. Англичане убили его отца  и  брата,  когда  те  отказались  склонить
голову перед чужеземным принцем. Впрочем,  они  убивают  даже  тех,  кто
подчинился им, не щадя женщин и детей.  Хорошенько  подумайте,  что  вас
ждет. Последствия могут оказаться роковыми.
   - Итак, кузен, означают ли твои слова готовность оставить это  уютное
местечко и вступить в битву за Шотландию, как велит нам долг?
   - А ты сомневался?
   Усмехнувшись, Джон помотал головой.
   - Может, Уильям Уоллес не столь опытный полководец, но  здешние  края
он знает и сумеет воспользоваться даже малейшим преимуществом. Уоллес не
раз одерживал победы и  как  никто  другой  понимает,  что  силы  оружия
недостаточно, чтобы избавиться от  английского  владычества.  Он  хочет,
чтобы ты присоединился к нам. Вы могли бы встретиться...
   - Давай-ка лучше выпьем за успех нашего дела, - перебил кузена Аррен.
   Тот с озадаченным видом поднял брови, но потом до него дошло.
   - За Уильяма Уоллеса и его правое дело! - провозгласил Джон.
   - За свободу Шотландии! - добавил Аррен.
   Он заметил  Гастона,  разносившего  вино  и  эль.  Много  ли  услышал
пронырливый бритт? И правда ли, что все обитатели замка настроены против
Кинси? Хотя Аррен ненавидел Дэрроу, но сомневался, что все разделяют его
чувства. Среди мятежников есть предатели. Чем  более  высокое  положение
занимает человек, тем больше он теряет, выступив против короля Англии.
   Попивая эль, он наблюдал за собравшимися.  Его  воины  и  люди  Джона
провозглашали  тост  за  тостом   под   одобрительные   крики   недавних
противников, неожиданно воспылавших любовью к Шотландии.
   - За тех, кто вне закона! - сказал отец Майкл.
   Аррен взглянул на священника, озадаченный выражением его лица.
   - За тех, святой отец, кто борется за честь и свободу, - уточнил он.
   - За леди Кайру! - выкрикнул кто-то.
   В зале воцарилась тишина.
   Мужчины,  которые  горячо  утверждали,  что  ненавидят  Кинси,  сразу
менялись, когда заходила речь о его невесте, хотя каждый из них понимал,
что именно ее положение и богатство позволяют Дэрроу совершать  жестокие
рейды от имени короля.
   К тому же всем известна судьба жены Аррена. Он не скрывал, что явился
в Шокейн с намерением отомстить не только Дэрроу, но и его невесте.
   Все взгляды обратились на него. В  некоторых  читалось  беспокойство.
Отец Майкл и капитан Тайлер, озабоченные судьбой хозяйки,  должно  быть,
испытывали стыд, что с такой готовностью примкнули к врагу.
   - Да. За леди Кайру! - слегка поклонился Аррен, подняв кружку.
   "Пришел, увидел, победил!" - добавил он про себя. Награда победителю.
Захватить и взять. Что он и сделал.
   К тому же она здорово распалила его гнев.., и аппетит, если уж на  то
пошло. Он выполнил  свой  долг.  Отомстил.  Но  победа  теперь  казалась
отвратительной. Если бы  невестой  Дэрроу  была  та  плотная  белобрысая
девица, которую он увидел в часовне, или какая-нибудь визжащая от страха
дурочка...
   Ладно, дело сделано! Она получила по заслугам. А он...
   Он терзается от стыда и чувства вины, злясь на себя за это. Но кто бы
мог предположить, что он ее захочет? Они враги, к тому же он любил  свою
жену. Стоит ему закрыть глаза, и он видит Алесандру, слышит ее крики...
   И все же...
   Когда она вскочила с постели, испуганная стуком в дверь,  он  не  мог
отвести от нее глаз...
   Он не собирался больше прикасаться к ней! Ни потом, ни этой ночью, ни
теперь...
   Почему же его снова тянет в башню?
   Он туда не пойдет. У него полно дел. Он и так  уже  потратил  на  нее
слишком много времени. И ради чего?  Чтобы  слушать,  как  она  защищает
Эдуарда  или  угрожает  ему  всяческими  карами   -   от   виселицы   до
четвертования?
   Пусть сидит одна в башне.
   Услышав  очередной  взрыв  смеха,  Аррен  покачал  головой.  Судя  по
непристойным шуткам в его и ее адрес, воины  считали  насилие  над  леди
проявлением мужской доблести, за которую следует выпить.
   Ну и где же эти рыцари, защищающие честь дамы?
   Впрочем,  его  людей  можно  понять.  Они  изгои,  лишенные  семьи  и
домашнего очага, и привыкли считать  военные  трофеи  законной  добычей,
поэтому  для   них   совершенно   естественно,   что   их   предводитель
воспользовался своим правом. Но  чтобы  защитники  крепости  так  быстро
переметнулись  на  сторону  врага,  с  легкостью  отказавшись  от  своей
хозяйки?..
   Почувствовав на себе взгляд священника, Аррен подошел к нему.
   - Разве не чудо? - воскликнул Корриган.  -  Вчера  они  убивали  друг
друга, а сегодня братаются.
   Даже его, похоже, не волновала судьба хозяйки замка.
   - Таково свойство выпивки, святой отец. Посмотрим, что  станет  с  их
трогательной дружбой, когда они проспятся.
   - Ах, сэр Аррен! Мы живем в слишком тяжелые времена, чтобы никому  не
доверять.
   - Поверьте, святой отец, я знаю, кому можно доверять.
   Но меня удивляет  такое  сердечное  отношение  к  врагам.  Неужели  в
глубине души вы не проклинаете меня за то" что, я захватил замок?
   - Нет, сэр.
   - Позвольте в этом усомниться. Итак, вы утверждаете, что вы  истинный
шотландец и убежденный противник короля Эдуарда?
   - Я утверждаю, что я ирландец и убежденный противник короля  Эдуарда,
- усмехнулся Корриган.
   - Понятно. А как насчет вашей хозяйки, святой отец? - Аррен  поставил
на стол кружку и скрестил руки на груди. - Неужели вы не  испытываете  к
ней сочувствия? Не гневаетесь на нас за то, что мы с ней сделали?  Разве
не ваш прямой долг защитить ее от язычников, подобных мне?
   Священник помолчал, изучающе глядя на него.
   - Она вполне способна постоять за себя. Но как я понимаю, она  ничего
вам не сказала?
   - О, она много чего наговорила! Так чего она мне не  сказала,  святой
отец?
   - Я не вправе говорить об этом, сэр Аррен.
   - Да? А мне показалось, что вы говорите о чем угодно, когда  считаете
нужным, - сухо заметил шотландец.
   - Со стороны виднее, сэр. Не могли бы вы  сказать  мне,  каковы  ваши
дальнейшие планы относительно замка? Собираетесь ли вы предать его огню?
Сжечь на корню урожай, чтобы лишить Дэрроу будущих доходов?
   - Пока не знаю. Я всегда питал слабость к Шокейну.
   - А как насчет хозяйки? Вы не собираетесь ее сжигать?
   - Это никогда не входило в мои намерения.
   - Даже в качестве возмездия?
   - Даже в качестве возмездия.
   С минуту Корриган молча смотрел на него, затем пожал плечами.
   - Есть кое-что, что могло бы огорчить Дэрроу куда больше.
   - Больше, чем убийство? Вы меня заинтриговали, святой отец.
   - Брак.
   - Что?
   - Женитесь на хозяйке. Лишите его этих земель.
   - Святой отец, я был женат.
   - Знаю, н