с огромными, широко раскрытыми серыми глазами, с румянцем на щеках и по-детски припухлыми губками. ?Красавица ты моя сладкая!- сказала она шутливо и вздохнула.- У тебя внешние данные, которым многие женщины могут только позавидовать. У тебя более чем солидный счет в банке. У тебя любящий отец и чудесный, хотя и вредный, брат. Что же тебе, милая моя, еще надо?? Повинуясь внутреннему порыву, она выдернула заколки, и волосы свободной волной хлынули на плечи. Теперь вместо светской дамы на нее смотрела из зеркала озорная девчонка, которой палец в рот лучше не класть.
     Снова готовая к бою, она вышла в холл и сразу же увидела Рикардо в группе элегантно одетых мужчин. Просто поразительно, как тянутся друг к другу мужчины на таких вечеринках, отметила Дорис с сарказмом. Можно подумать, что они обсуждают деловые вопросы.
     - Дорогой,- нежно промурлыкала она и погладила гибкими холеными пальцами лацкан его пиджака.- Я умираю от жажды, Ты ведь не хочешь, чтобы я умерла от жажды.
     - Конечно, нет, милая.- Рикардо театральным жестом приложил руку к сердцу и отошел с Дорис в сторону.- Воды или чего покрепче?
     - Чего покрепче.
     - Боже! Что я слышу?- Он насмешливо заломил бровь.- Ты хочешь повергнуть в шок это добропорядочное общество? Тебе здесь не нравится? Так давай просто возьмем и уйдем.
     Ресницы Дорис оскорбленно затрепетали.
     - Только трус бежит с поля битвы,- запальчиво объявила она.- Пусть Аделаида на это не рассчитывает!
     - А может быть,- странно изменившимся голосом сказал Рикардо,- тихонько проберемся на террасу и потанцуем там?
     Дорис решительно заявила:
     - Нет, это не вариант.
     - Испугалась?
     - Кого? Уж не тебя ли?- Она взглянула ему в глаза.- Конечно, ты всесилен и всемогущ и одним движением пальца можешь вызвать панику на валютной бирже. Конечно, тебя все уважают, и все боятся. Но я - нет!
     - А может быть, стоит бояться? Хотя бы чуточку?
     - Между прочим, я хотела выпить. Рикардо кивнул и через минуту вернулся с двумя бокалами - в одном была водка, в другом - апельсиновый сок.
     - Теодор наказывал тебя в детстве?- спросил он, наблюдая, как она схватила бокал с водкой, пригубила и зашлась кашлем.
     - Не за что было,- приходя в себя, сказала Дорис.
     - Так ты, выходит, была идеальным ребенком? Девочкой с картинки: фарфоровое личико и длинные белокурые волосы, заплетенные в косы.
     - Идеальным? Спроси у Фреда, он скажет, какой я была сорвиголовой. Ему от меня так доставалось!
     - А он?
     - А он без конца подтрунивал надо мной, но и любил до умопомрачения,- ответила Дорис, не понимая, к чему этот экскурс в прошлое.- Его приятели называли меня милашкой. Я и в самом деле проскочила через подростковый возраст, не испытав всех этих девичьих страданий с прыщами и плоской грудью.
     - Итак, ты всегда ощущала себя красавицей?
     - Представь себе. Но это меня нисколько не радовало. Мне иногда хотелось закричать: люди, почему вы любите во мне лишь мою внешнюю оболочку. Поймите, я - это больше чем просто дочь Теодора Адамсона или известная в определенных кругах манекенщица Дорис Адамсон. Иногда мне хочется все бросить, упаковать чемодан и уехать туда, где меня никто не знает...
     - Мне тоже иногда хочется общаться исключительно с кенгуру и крокодилами, днями напролет хоть в защитном комбинезоне цвета хаки и не думать о деньгах. Беда в том, что от себя не убежишь...
     Дорис куснула губу.
     - Ты говоришь совсем как Теодор и Фред,- беспокойно сказала она.- Они тоже советуют искать корень своих проблем в себе.
     Рикардо порывисто сжал ей руку:
     - Пойдем на террасу,- сказал он хрипло.- Не хочу никого видеть и слышать. Никого, кроме тебя.
     Голос его был таким душевным и всепонимающим, что Дорис не могла не подчиниться. Его присутствие внушало ей спокойствие и уверенность в себе, хотя по большому счету он был мужчина, а потому - опасен.
     На террасе и вправду оказалось прохладно, и из-за створчатых дверей доносились звуки музыки.
     - Можно пригласить тебя на танец?
     - Рикардо, не дури. Давай просто постоим и подышим свежим воздухом.
     Не говоря ни слова, Рикардо взял у нее из рук бокал и поставил его на баллюстраду.
     - Потанцуем?- спросил он уже настойчивее и привлек Дорис к себе.
     - Отпусти меня!- воскликнула она, приходя в бешенство.- Отпусти, а то...
     - А то - что?..
     - Учти, я буду кусаться.
     - Боже, я заинтригован! Я горю нетерпением испытать на себе всю силу твоего гнева!..
     - Черт тебя побери!- закричала Дорис.- Отвяжись от меня!
     - Не хочешь танцевать - не надо,- невозмутимо произнес Рикардо.- И вообще: что ты так волнуешься?
     - Я успокоюсь только тогда, когда нас будет разделять расстояние как минимум в пять шагов,- гневно выпалила Дорис.
     - О, это уже ключ к отгадке. К какой именно, подумай сама, а пока...
     Поцелуй длился с минуту, а когда Дорис смогла наконец вобрать в легкие воздуха, все, что она могла сказать, было: ?Зачем?? Этот порывистый и почти исступленный поцелуй потряс все ее существо, взбудоражил все чувства. Ей хотелось сейчас, чтобы он продолжался и дальше... Впервые со времени ухаживаний Бена ей безумно захотелось мужского тепла, захотелось принадлежать... Кому? Этому типу? ?Да, именно ему,- ответил внутренний голос,- И никому другому!? - Пусти меня! - взмолилась она, и в глазах ее сверкнули слезы.- Пусти! Ну пожалуйста! Мне надоело играть в эту игру.
     - А почему ты решила, что это игра? По щеке Дорис скатилась слеза:
     - Это нечестно - пользоваться своей силой.
     - А чем я должен пользоваться - своей слабостью? Но это женская привилегия.
     - Вернемся в зал, а?
     - Ты уверена, что хочешь этого? - нахмурился Рикардо.
     - Мы уже давно отсутствуем. Пойдут разговоры, подумают, что мы здесь невесть чем занимаемся.
     - Ты выглядишь такой недоступной. Одного взгляда на тебя хватит, чтобы они устыдились своих предположений,- с усмешкой заметил он, галантно подавая руку.
     Остаток вечера они свободно переходили от одной группы гостей к другой, вели непринужденную светскую беседу, смеялись и никому в голову не могло прийти, что Дорис пребывает в полном смятении чувств.
     Интересно, подумала она мрачно, все эти люди выглядят такими цветущими и благополучными. Неужели все это лишь видимость? Все эти улыбки, преувеличенно горячий интерес к собеседнику? Быть может, кого-то ждет утром финансовый крах, кого-то бросает муж или любовница, а они из кожи лезут вон, чтобы поддержать реноме счастливчика и оптимиста.
     Когда они возвращались обратно, Рикардо включил стереосистему, так что можно было немного помолчать. Но когда они вышли из машины, он поймал ее в объятия и поцеловал.
     Потерплю. Скорее отстанет, подумала Дорис, но когда поцелуй стал слишком уж затяжным, она спохватилась и попыталась вырваться. Когда это не получилось, обеими руками она толкнула Рикардо в грудь.
     - Ну пожалуйста! - еле слышно прошипела она.
     - Ты приглашаешь меня к себе?
     - Нет... Ни в коем случае...- Устало сказала она, прижав ладони к вискам.
     - Хорошо! Только не забудь: завтра вечером у нас ужин,- ответил он, садясь за руль.
     Дорис вздрогнула: опять какой-то званый вечер?
     - А если у меня другие планы?
     - Придется отменить,- безжалостно ответил он.
     - А если я не хочу отменять? - все еще пыталась она сопротивляться.
     - Все равно отмени. Я приеду в семь.
     - Ты когда-нибудь заранее ставишь своих партнерш в известность о своих планах?
     Лицо Рикардо расплылось в ухмылке.
     - Они во всем угождали мне - и имели на то основание.
     Намек был совершенно прозрачный, и Дорис не знала, куда спрятать взгляд.
     - Конечно,- мстительно сказала она.- Ты богат, гоняешь на дорогом автомобиле, шикарно одеваешься, да к тому же красив как падший ангел. Но поверь: ты можешь быть лысым, уродливым, неряшливо одетым и старым, и эти же самые женщины будут снова и снова тебе угождать... Вернее, твоему тугому кошельку.
     Рикардо задумчиво почесал затылок.
     - Если это комплимент, то он в равной степени относится и к тебе,- точнее, к твоему кошельку и кошельку твоего отца.
     Дорис промолчала. Она снова оказалась в нокауте.
     - Что-то мы сегодня чересчур много шумим,- с деланным смехом произнесла она.
     - Наоборот, мы сегодня деловые, как никогда. Мы уже выяснили, что не гоняемся за чужими кошельками, остается лишь выяснить - а чего же мы, собственно, хотим... Спокойной ночи, дорогая. Я посижу в машине и уеду, как только у тебя в окне загорится свет.
     - Спокойной ночи! - злобно пробормотала Дорис, зажигая свет в квартире и без сил падая на диван. Интересно, если она согласится лечь с ним в постель, каков он... Нет! Об этом лучше не думать. Черт бы тебя побрал, синьор Феррери!- проведя кончиком языка по опухшим губам, подумала она. Чтоб тебе провалиться!
     - Опаздываешь,- язвительно сказала Дорис, открывая Рикардо дверь.
     Тот небрежно бросил взгляд на циферблат золотых наручных часов ?Ролекс?.
     - Всего-то на семь минут. Надеюсь, это не криминал?
     Дорис сама оделась всего лишь две минуты назад, но Рикардо об этом, разумеется, не сказала.
     - Я умираю от голода,- капризно объявила она, и это было чистейшей правдой.- И вообще я злая, как черт.
     - Что, тяжелый день был?
     - Пересказать его по минутам? - с иронией поинтересовалась она.
     - Если не затруднит.
     Вспомнив все передряги этого бестолкового, хаотического дня, Дорис состроила гримасу.
     - Во-первых, утром я проколола шину и вынуждена была собственноручно менять колесо. В результате я опоздала к Жискару и сбила его график, это во-вторых. И дальше все шло так же вкривь и вкось. Одежда оказалась не того размера, Жискар пришел в ярость, разорался, Моника огрызнулась, и дошло чуть ли не до рукопашной.- Дорис тяжко вздохнула.- Я уже не успевала на ленч, а по дороге в школу манекенщиц обнаружила, что шина на колесе, которое я поставила утром, сдулась, а значит, до центра надо добираться на такси. Опоздать в школу манекенщиц - просто немыслимо, но еще более немыслимо поймать в промежутке между пятью и шестью вечера свободное такси. Погоди, куда ты меня везешь на сей раз?
     - К себе в гости.
     - А ужин?
     - Ты забыла, что перед тобой дипломированный шеф-повар?
     Дорис подавила вздох. Она предпочла бы ресторан, но боялась, что он сочтет ее трусихой.
     - Так ты сегодня весь день провел на кухне? - поинтересовалась она, наблюдая, как машина Рикардо въезжает в свободный ряд на автостоянке возле впечатляющего высотного здания.- А я думала, ты как нормальный трудоголик, не вылазишь из офиса и колдуешь с курсами акций.
     - У меня три офиса, и один из них оборудован прямо на дому. При сегодняшних средствах коммуникации дела можно решать не выходя из дома. Постучал по клавишам и стал богаче на миллион.- Он помог ей выйти из машины и захлопнул дверцу.- Рестораном у меня заведуют настоящие знатоки своего дела, и я приглядываю за ним, лишь когда есть время и настроение. Что касается дня, проведенного на кухне, то приготовить ужин на две персоны - для профессионала труд невеликий.
     Квартира Рикардо располагалась на верхнем этаже сорокаэтажного небоскреба и поражала своим великолепием. Отделка комнат была выдержана в бежевых, кремовых, коричневых и голубых тонах, мягкая мебель - в шоколадно-коричневых чехлах, а стены украшены яркими и, судя по всему, очень ценными панно. - Чувствуй себя как дома,- небрежно бросил ей Рикардо, сразу направляясь к бару.- Смешать тебе коктейль?
     Дорис подумала, что к ужину наверняка тоже будет вино и вообще с этим типом надо держать ухо востро: как бы он ее не подпоил.
     - Лучше минеральную,- сказала она.
     - Так безопаснее? - с понимающей улыбкой спросил Рикардо.
     Глаза их встретились, и Дорис с вызовом ответила:
     - Ас какой стати я должна тебе доверять?
     - Итак, будем держать круговую оборону,- иронически констатировал Рикардо.- Ты будешь чувствовать себя свободнее, если я дам тебе гарантии неприкосновенности?
     Пожалел волк козу, усмехнулась про себя Дорис. Речь уже пошла о гарантиях. Держи ухо востро, девочка!
     - Ты хочешь сказать, что мы наконец-то можем побыть самими собой, то есть посторонними друг другу людьми? - невинно спросила она.
     - Понимай это как угодно,- сухо отозвался Рикардо, и в голосе его проскользнула досада.
     Дорис воспитывалась в лучших частных пансионах, где ее учили быть спокойной и воздержанной. И тем не менее в обществе Рикардо Феррери она либо бросалась в ярость, либо комплексовала, как девочка-подросток. Вот и сейчас она абсолютно не знала о чем говорить.
     - Расскажи что-нибудь о себе,- сказал вдруг Рикардо, передавая ей бокал с водой.
     - Всю историю жизни от рождения до сегодняшнего вечера? - насмешливо спросила Дорис.- Про бегство от первого мужа тоже рассказать?
     - Твой бывший супруг мне совсем не интересен,- сухо ответил Рикардо, и глаза его зловеще блеснули. У Дорис холодок пробежал по спине. В темно-синем костюме, в белоснежной рубашке с шелковым галстуком цвета морской волны Рикардо выглядел как процветающий коммерсант из рекламного ролика - уверенный в себе, хищно грациозный, весь преисполненный ощущения собственной силы. И весьма, весьма опасный.- Куда интересней узнать, что заставило тебя стать манекенщицей,- продолжил он.
     - Случай,- беспечно пожала плечами Дорис.- Три года назад, сразу после того, как я вернулась в Австралию, мы с подругой пришли на показ мод в универсальный магазин, владелицей которого была мать другой нашей подружки. Одна из манекенщиц заболела, а у меня, как выяснилось, оказался тот же рост и размер. Не успела я опомниться, как на меня надели какой- то немыслимый наряд и вытолкнули на подиум. И я вдруг поняла, что именно для этого рождена.
     - Да и гонорары, видимо, у тебя неплохие.
     - Важнее, что мне эта работа нравится,- сказала Дорис.- Ну а тогда меня сразу же уговорили принять участие в показе мод, который состоялся через два дня, а там меня увидел Жискар и восторженно сообщил, что якобы я всем своим существом чувствую зрителя. Чуть позже я стала посещать частную школу манекенщиц, а остальное, как говорится, вопрос техники.
     - А тебе не приходило в голову стать модельером?
     - Нет. Модельер - тот же художник. Для этого нужно иметь призвание. А вот что мне нравится, так это подбор аксессуаров. Это целое искусство - подобрать обувь, пояс, шарфик к платью или костюму.- Дорис вошла во вкус и говорила без умолку.- Я уже не говорю про драгоценности, прическу, макияж. От точного выбора зависит успех всей композиции. Я часто высказываю свои предложения, и Жискар ценит мое мнение очень высоко.
     - Выходит, красота - заложница аксессуаров?
     - Женская красота - вещь загадочная,- ответила Дорис.- Она в сиянии кожи, в улыбке, в блеске глаз. А если внутри пустота и неуважение к себе и окружающим, как ни приукрашивайся - ничего, кроме жеманства, в ней не увидят. При некотором внимании к себе возраст, сложение, рост не играют роли и не помешают произвести нужное впечатление.
     - Произвести впечатление? Для чего? Чтобы лучше продать себя на рынке жизни?
     - А почему бы и нет? Разве не того же самого добивается мужчина, надевая изысканный костюм? - Она критически осмотрела костюм Рикардо.- Судя по покрою, это работа Дориана Сислея, лучшего австралийского модельера. А туфли - туфли ручной работы - то ли из Испании, то ли из Италии.
     Рикардо широко улыбнулся.
     - Выходит, я тоже играю?
     - Несомненно.
     - Кого же?
     - Респектабельного финансиста и в то же время лихого парня, способного на самые экстравагантные выходки.
     А что можно сказать о самом Рикардо Феррери - не бизнесмене, а человеке?
     Дорис почувствовала, что они ступают на скользкую дорожку.
     - В нем жесткая, граничащая с жестокостью целеустремленность странным образом сочетается с деликатностью и отзывчивостью.
     - Какая проницательность! - довольно усмехнулся Рикардо.- Но не перейти ли нам к главной цели вечера - ужину? Кто-то из нас умирал с голоду.
     В упоминании о цели вечера было что-то двусмысленное, но Дорис действительно слишком хотела есть, поэтому не стала спорить.
     На первое был подан суп с божественным ароматом лука и томатов - не блюдо, а амброзия; далее шли отборнейшие креветки в соевом соусе с гарниром из риса и овощей, а затем уже главное блюдо - фазан в винном соусе. Порции были соблазнительно маленькие, и Дорис съела все без остатка. Еще было вино - прозрачное и терпкое белое, а на десерт - фруктовое желе со взбитыми сливками.
     - Это был не ужин, а верх совершенства! - воскликнула Дорис, откидываясь на спинку кресла. Она была сыта, как никогда в жизни.
     - Спасибо, я старался,- скромно ответил Рикардо.
     - Видимо, для себя ты так не готовишь? Кстати, наверное, ты вообще не ужинаешь дома - всегда в какой-нибудь компании.
     - Дома я действительно ем весьма редко,- лениво отозвался Рикардо.- По негласному обычаю раз в неделю я ужинаю у мамы, потом частенько бываю у Сильвии с Габриэлем. Об официальных ужинах и дружеских вечеринках я вообще не говорю.
     - Между прочим, мне очень понравилась жена твоего брата - Сильвия,- призналась Дорис.
     - Редкой красоты женщина,- восторженно подтвердил Рикардо.- Искренняя, заботливая, с чудесным характером.
     Глаза Дорис ревниво блеснули. Рикардо подметил это и улыбнулся.
     - Не выпить ли нам кофе?
     - Не возражаю. Только сперва уберем со стола посуду и вымоем ее. Если, конечно,- Дорис искоса взглянула на него,- если, конечно, ты не против появления женщины на твоей кухне. Кстати, как тебя угораздило избрать специальность повара? - спросила Дорис уже на кухне, где они вдвоем мыли посуду.
     - Мой дед переселился из Италии сразу же после второй мировой войны. В Палермо он владел тремя ресторанами, по этой части он пошел и здесь. Мой отец, а потом и мы с братом по мере сил помогали: были официантами, мойщиками посуды, уборщиками, работали все свободное время и когда учились в школе, и в университете. Я получил диплом магистра экономики, а вскоре после этого папа скончался. А дед умер за пять лет до этого. Потом несколько лет мне приходилось днем сидеть в офисе, а вечерами работать в ресторане. Причем в качестве управляющего. Теперь это заведение лишь маленькая часть нашей империи, и мы его держим исключительно ради мамы - для нее это память об отце.
     - Она наверняка гордится вами.
     - А мы - ею. Мы вообще очень дружная семья.
     Рикардо занялся кофе, а Дорис завороженно смотрела, как он ставит чашечки на блюдца, насыпает сахар, добавляет ликер и сливки. Руки у него были крупными, мускулистыми, а движения - аккуратными и хирургически точными.
     - Мне скоро уходить,- сообщила Дорис, когда они, вернувшись в гостиную, пили кофе.
     - К чему такая спешка?
     - Сон профессиональной ^манекенщицы - семь часов, не меньше,- отшутилась она.
     - Тогда давай составим планы на следующую неделю,- сказал Рикардо.- Для этого, собственно, я и пригласил тебя к себе домой. На публике ты обожаешь спорить, выдвигать контраргументы...
     - И не спорю я вовсе,- запротестовала Дорис, но тут же рассмеялась: - Ну, разве что иногда.
     - Иногда - это всегда, когда я нахожусь рядом?
     Дорис искоса взглянула на него.
     - То, что я участвую в этом.? спектакле, вовсе не означает, что он мне по душе.
     - Я тебе настолько неприятен? - быстро спросил он.
     Дорис вдруг ощутила себя совершенно незащищенной - как улитка, выбравшаяся из своего домика.
     - Да нет,- честно призналась она.
     - Значит, ты меня боишься?
     Сказать ?нет? было бы неправдой - или чистой правдой. Даже сегодня вечером, когда его общество впервые казалось ей и приятным и легким, ее не покидало чувство опасности. И все же главной виновницей всех их предыдущих стычек была она - это следовало признать.
     - Скорее ощущаю какую-то неуверенность в твоем присутствии,- медленно ответила она. Лицо Ри