ненужной
информацией.
   - Ни в коем случае, поскольку изучать историю британской архитектуры  мне
ранее не приходилось, - съязвила Дороти.
   - А у меня сложилось впечатление, что вы знаете все. Вы говорите на таком
количестве иностранных языков, сколько не знает ни  одна  из  моих  знакомых
дам. Вы дипломированный врач и работали учителем в школе. Вы  бились  голыми
руками в одиночку со свирепыми тиграми-людоедами и исполинскими кровожадными
крокодилами во время их ежедневных набегов на ваш  центр  в  поисках  свежей
человечинки на обед.
   - Мне в самом деле было очень интересно. Тем более что в джунглях Америки
знания по истории архитектуры периода правления династии  Стюартов  получить
было практически невозможно. Видимо, постоянно отвлекали  свирепые  тигры  и
зубастые крокодилы, которых вы столь красочно живописали, не говоря  уже  об
исполинских пауках и змеях.
   Роберт улыбнулся. Улыбка очень шла ему, делая его лицо  мягче,  добрее  и
еще  привлекательнее.  Она  даже   ощутила   эту   улыбку   физически,   как
прикосновение на своем лице - легкое, трепетное, нежное движение пальцев  по
коже. Она внутренне потянулась к этому человеку,  страстно  желая  коснуться
его. Столь неожиданное чувство - да еще тогда, когда  его  невеста  загорает
где-то внизу у бассейна, почти рядом, - ужаснуло ее.
   Ей с трудом удалось восстановить самообладание  и  продолжить  экскурсию.
Она даже не помнила, действительно ли коснулась  его  или  это  было  только
виртуально. Следующие два часа она покорно и механически следовала за ним из
комнаты в комнату, с этажа на этаж, убеждая себя, что ничего  не  произошло,
что все идет нормально и это обычная, рядовая экскурсия.
   Она даже старалась вообще не смотреть на него, что было не очень  трудно,
поскольку в каждой из бесчисленных комнат было много интересного. В одной из
комнат, окна которой выходили на бассейн,  она  посмотрела  вниз  и  увидела
одинокую неприкаянную фигурку Стеллы, раскинувшейся на деревянном  лежаке  с
закрытыми глазами. Дороти стало стыдно за свой предыдущий порыв, но  процесс
раскаяния заглох, не успев развиться, когда она опять почувствовала стоящего
рядом  Роберта.  Даже  не  видя,  она  знала  о  его  приближении   по   тем
электрическим импульсам, которые тотчас побежали по ее телу и волосам.
   Дороти не осмелилась повернуться и посмотреть на него. Он  приблизился  к
ней почти вплотную и едва не касался ее своим телом. Она  почувствовала  его
живое тепло, его  ауру,  притягивающую,  обволакивающую  и  растворяющую  ее
сущность.
   - Знаете, я обратил внимание на то, как вы смотрели на  нас  со  Стеллой,
когда мы были рядом. У вас слишком живое, выразительное лицо. Вы  не  умеете
скрывать свои чувства. На вашем лице в тот момент было написано удивление  и
попытка разгадать, что же связывает нас, столь противоположных  людей?  Или,
точнее, что же я нашел в ней?
   О Боже! Неужели я настолько открыта и прозрачна? Она  молчала,  не  зная,
что сказать, ибо ситуация с каждым мгновением все осложнялась и  становилась
запутаннее.
   - Возможно, вы и  правы.  Кто  знает?  Может,  мне  больше  подходит  тип
женщины, способной ответить на  вызов  судьбы?  -  сказал  Роберт  мягким  и
вкрадчивым шепотом.
   Дороти все сильнее реагировала  на  его  близость,  на  обволакивающий  и
расслабляющий баритон его голоса,  на  струящуюся  от  него  мощным  потоком
энергию. Она почувствовала непривычное  для  себя  увлажнение  между  ног  и
никогда не испытанную  ранее  жаркую  пульсацию  внутри,  какими-то  волнами
нарастающее   снизу   отчаянное   желание   уже   не   робких   касаний,   а
уверенно-властных объятий мужских рук и полного слияния с мужским телом.  Ей
стало страшно.
   До этого она была знакома с такими ощущениями  только  теоретически.  Это
был  порок,  похоть,  разврат.  Низкое  чувство,   ничем   не   напоминающее
романтический образ отношений между юными влюбленными, с  томными  вздохами,
робкими и нежными поцелуями и целомудренным держанием  за  руки  под  луной.
Марк  иногда  целовал  ее  в  губы,  но  делал   это   очень   деликатно   и
предупредительно, не переходя грани допустимого предела. А нынешнее  чувство
действовало резко и мощно, как внезапное извержение проснувшегося вулкана.
   - Я не знаю, какая женщина вам нужна, - с трудом выдавила из себя Дороти.
   - Да, пожалуй. Никто из нас не может знать и судить  о  чем-то  уверенно,
пока сам не попробует. Так сказать, пока сам не изопьет воды.
   И тут он совершенно неожиданно коснулся ее!  Всего-навсего  провел  одним
пальцем по ее губам, но медленно и плавно,  повторяя  все  изгибы,  и  столь
чувственно,  что  между  ногами  она  почувствовала  уже  не  теплую   влагу
эротического позыва, а боль неутоленного вожделения, волной прокатившуюся по
всему телу, скручивая мышцы и вызывая помутнение  рассудка.  Груди  налились
тяжестью и болью, соски разбухли и затвердели, а глаза увлажнились слезой.
   - Не надо! - Ее затрясло крупной, нервной, безостановочной  дрожью.  Ноги
ослабели и стали ватными,  и  она  ничего  не  видела  перед  собой,  только
какие-то серо-белые полосы и вращающиеся бледно-розовые круги.  Сколько  это
длилось, она не помнила. Кажется, он даже испуганно  отшатнулся,  не  ожидая
столь бурной реакции. Когда Дороти немного  пришла  в  себя  и  восстановила
способность реально воспринимать окружающее, она увидела, что он  растерянно
стоит рядом с  ней,  у  окна,  не  решаясь  или  не  зная,  что  сказать.  -
Пожалуйста, больше так не надо! Просто  досмотрим  дом.  Она  уставилась  на
кончики туфель и никак не могла поднять  глаз,  оторвать  их  от  созерцания
привычных мелких деталей на них, каких-то рубчиков и швов. Ей было  страшно,
страшно вновь  увидеть  его  лицо  и  вновь  почувствовать  приступ  боли  и
страданий.
   Роберт не произносил ни звука. Он молчал,  потому  что  пытался  подавить
первобытный инстинкт, мощный и безрассудный, сминающий и отбрасывающий любую
логику, любые табу и нормы приличий. Наконец, почувствовав, что начинает уже
контролировать свои эмоции и голос, он хрипло выдавил из себя:
   - Конечно,  просто  посмотрим.  Наверно,  я  вас  переутомил.  Похоже,  я
переусердствовал.
   Да уж, в излишнем усердии его трудно обвинить.  Скорее,  в  чрезмерной  и
неожиданной  активности.  Должно  быть,  сейчас  сожалеет  о  своем   жесте,
поскольку не ожидал такой бурной и необычной реакции.  Тем  более  от  такой
неуклюжей, примитивной  самки  из  джунглей.  Теперь  пытается  восстановить
баланс в отношениях с  помощью  легких  шуток.  Роберт  напомнил  ей  тигра,
временно укрощенного снотворным. Но только временно.  Она  чувствовала,  что
тигр может проснуться в любой момент и вновь броситься на избранную жертву.
   Они спустились к бассейну, где и решили перекусить вместе со Стеллой, уже
успевшей слегка загореть, Эмили,  жена  управляющего,  принесла  три  порции
салата, ветчину и сыр.  С  учетом  влияния  деревенских  обычаев  и  свежего
воздуха, пробуждающего аппетит, принесенные порции  были  заметно  щедрее  и
внушительнее, чем лондонские. Но все же Дороти осталась голодной.
   - Не переживайте, - заметил ее страдания Роберт. - Ужин будет посолиднее,
чем ланч. Это просто старый английский обычай - кормить  холодными  салатами
днем в теплую летнюю погоду.
   После скудной трапезы им наконец удалось завершить турне по дому,  правда
чуть ли не бегом.  Осмотреть  земельный  участок,  особенно  фруктовый  сад,
наметили на следующий день. В шесть вечера они опять оказались у бассейна. К
этому времени Стелла завершила принятие воздушных ванн  и  водных  процедур.
Загар, похоже, прилипал к ней прямо на  глазах,  и  Дороти  вполне  искренне
сделала ей комплимент по этому поводу.
   - Правда? - Она попыталась  изогнуться  сразу  в  нескольких  плоскостях,
чтобы самой убедиться в произошедших  приятных  переменах.  -  Что  скажешь,
Роберт?
   - Угу. - Жених даже не посмотрел на нее, хотя думал в этот момент как раз
об их отношениях. О том трудном  разговоре,  который  предстоит  ему  с  ней
провести сегодня вечером. Пора разобраться  серьезно  и  окончательно  в  их
отношениях. Фактически их связь давно закончилась,  и  беседа  будет  носить
чисто формальный характер.
   - Я думаю, что данное междометие означает "да, - сказала Дороти.
   - А откуда вы знаете, что я имел в виду? - Голос Роберта звучал холодно и
отстраненно.
   Обе дамы с удивлением воззрились на него. Что за выпад?  Самое  странное,
что первой взорвалась Стелла.
   - А зачем грубить? Почему бы тебе  не  расслабиться  и  не  отдохнуть  от
командования всеми и вся? Почему ты всегда  распоряжаешься,  как  будто  все
обязаны действовать только в соответствии с твоим хотением? Почему ты...
   Этот взрыв давно сдерживаемых эмоций был прерван Робертом. Окинув мрачным
взглядом невесту, он жестко и медленно процедил:
   - Думаю, вам обеим лучше отдохнуть перед обедом. Эмили ждет вас на кухне.
Она покажет вам ваши комнаты.
   Дороти поспешила удалиться с места конфликта. Реакция Стеллы  изумила  ее
своей неожиданностью. Неужели на нее так повлияли мои высказывания по поводу
неравноправных взаимоотношений невесты и жениха? - подумала она.  Во  всяком
случае, оказавшись невольным свидетелем сцены  между  двумя  столь  близкими
людьми, она чувствовала себя неловко.

Глава 6

   Когда через пару часов Дороти появилась на  кухне,  она  нашла  там  одну
Стеллу. Стол был накрыт, но только на двоих, и та возилась  вокруг  кухонной
плиты, как заправская кухарка. Она была одета  в  легкие  брюки  и  шелковую
блузку, волосы были стянуты в хвост.
   - Роберт уехал, - сразу же пояснила она ситуацию, не дожидаясь вопроса.
   - Куда?
   - В Лондон. Поэтому я сказала Энтони и Эмили, что мы справимся  с  обедом
сами и им нет необходимости оставаться.
   - Так ты приготовила все это сама?  Она  не  смогла  скрыть  недоверие  в
голосе, ибо никак не ожидала, что у Стеллы, учитывая ее внешний инфантилизм,
окажутся такие кулинарные способности.
   - Ну что ты! Конечно нет, - засмеялась Стелла. -  С  ума  сошла?  Я  умею
готовить только тосты и яйца всмятку. Просто Эмили все приготовила  заранее,
а я разогреваю в точном соответствии с ее детальными инструкциями.  Она  мне
даже на бумажке записала, сколько времени разогревать каждое блюдо и  что  с
ним потом делать. Похоже, она очень боялась, что я все погублю.
   - Но ты справилась!
   - Ну, не совсем. Я забыла про суфле, и оно успело сгореть,  превратившись
в отвратительную черную массу. - Она налила в бокалы вина и присела за  стол
с легким вздохом. - Здесь  достаточно  еды,  чтобы  накормить  целую  армию.
Надеюсь, ты проголодалась, а то у меня совсем пропал аппетит.
   - Тебе не надо было вступаться за меня. Прости, - перешла на личные  дела
Дороти. У нее сжималось сердце при виде маленькой фигурки брошенной невесты,
выглядевшей еще более хрупкой и беззащитной без своей обычной косметики,  со
стянутыми в хвостик волосами.
   - Глупости. Это не твоя вина. - Стелла  подцепила  вилкой  пару  ломтиков
овощей, изучая их с преувеличенным  вниманием.  Затем,  передумав,  отложила
вилку и отпила немного вина. - Мы давно должны были решить этот  вопрос,  но
как-то все откладывали. Время летит быстро, и  все  в  жизни  проходит,  все
меняется. Мы  никогда  не  ссорились  всерьез,  но  и  никогда  серьезно  не
разговаривали. Просто в последние месяцы  все  как-то  механически  катилось
вниз. Ни дискуссий,  ни  всплесков  эмоций,  ни  развлечений  -  просто  два
благополучных человека изредка общаются и не хотят при этом  отравлять  друг
другу настроение.
   И так все и шло  благополучно,  пока  не  появилась  я,  мрачно  подумала
Дороти, остро ощущая свою вину. Единственным утешением для нее в эту  минуту
было обилие еды на столе. Еды было столько, что она вполне могла  восполнить
все упущенное не только во время сегодняшнего  ланча,  но  и  за  все  время
пребывания на английской  земле.  В  ресторанах  с  традиционной  британской
кухней подавали изящные тарелочки с крошечными  порциями  мяса,  обложенными
микроскопическими  дольками  разноцветных  овощей  для  обогащения  цветовой
палитры. Очень красиво, но безвкусно.
   А вот здесь было все  по-деревенски  просто,  но  зато  много  и  вкусно.
Настоящая манна  небесная,  нектар  и  амброзия  для  изголодавшего  тела  и
удовлетворения через желудок исстрадавшейся женской души. Кто это  придумал,
что  путь  к  сердцу  мужчины  лежит  через  его  желудок?  А  к   женскому?
Классическая сентенция  мужских  шовинистов,  угнетателей  женского  пола  и
узурпаторов-феодалов с их правом первой ночи. Ибо дорога к женскому сердцу в
не меньшей степени пролегает через хороший, обильный стол, а заодно -  через
изысканные комплименты, лучше тоже во время обеда  или  после  него,  но  не
вместо.
   - Итак, у вас, судя по всему, все закончилось? - подытожила Дороги.
   -  Да!  Я  вернула  ему  обручальное   кольцо   и,   откровенно   говоря,
почувствовала облегчение. Внешне все  было  очень  цивильно,  с  соблюдением
светских правил и приличий. Просто мы обсудили ряд вопросов, а не спорили по
ним. Роберт не любит сцен. Можно сказать, что мы расстались друзьями.
   - Ну, как говорится, лучше плохой результат,  чем  никакого.  По  крайней
мере, есть ясность.
   - Да, хотя, конечно, мне будет его не хватать. Мы привыкли друг к  другу.
Но привычки в отношениях между мужчиной и  женщиной  недостаточно.  На  этом
семью не построишь. Нужна еще и божья искра.
   - Я тоже так думаю. - Дороги вспомнила о Марке. Хотя вопрос о браке между
ними не стоял, но пару раз Марк в  шутливой  форме  предлагал  свою  руку  и
сердце. Но как можно выйти замуж за  человека,  которого  воспринимаешь  как
брата? Сразу возникает ощущение инцеста.
   К Стелле постепенно возвращалась ее привычная живость.  Ей  даже  удалось
взяться опять за вилку и нож и употребить их в дело, переправив с их помощью
в рот половину содержимого ближайшей тарелки.
   - Я поняла, что мне нужны  гром  и  молния  в  чувствах,  бушующее  пламя
страсти, а не приятное тепло у домашнего очага. Мне  не  нужно  то,  к  чему
стремится большинство женщин. Кроме того, Роберт всегда относился ко мне как
к ребенку, взбалмошному и не очень умному. Он старался не говорить  со  мной
на серьезные темы и не усложнять речь длинными фразами и заумными словами. А
то вдруг не пойму, о чем идет речь.
   - А ты говорила ему об этом?
   - А смысл? У меня не было желания вступать на  тропу  войны.  Я  чувствую
сейчас облегчение  оттого,  что  мы  расстались.  Это  печально,  но  это  и
освобождение. Так что я теперь вновь  свободная  женщина  и  примусь  искать
более приемлемого партнера.
   Стелла одним глотком осушила бокал и вновь  наполнила  его.  Несмотря  на
попытки храбриться, она выглядела достаточно жалко.
   - Думаю, при твоих данных ты найдешь себе партнера быстрее, чем я  смогла
бы найти и убить змею в джунглях, - по-женски поддержала ее  Дороти.  -  Она
наконец почувствовала давно забытое теплое чувство сытости и  довольства.  С
удовлетворением хорошо и с пользой поработавшего  человека  она  отложила  в
сторону вилку и нож и даже отставила опустевшую бутылку, чтобы не  заслоняла
горизонт. Теперь, должным  образом  подкрепившись,  можно  было  подумать  и
поговорить и о личной жизни. - Вот мне эту проблему решить гораздо  труднее.
Я прибыла в этот чужой  для  меня  мир  из  центра  другого  мироздания,  из
ниоткуда. Я здесь никому не нужна и посвящу свою большую,  как  и  тело,  но
печальную душу безответному служению другим людям.
   - Но у тебя есть Марк.
   - Марк? Ну, он, пожалуй, не столько мужчина, сколько просто друг.
   Обсуждение мужчин сопровождалось уборкой со стола и мытьем посуды.
   - Так в нем есть искра или нет?
   - Ну, мы так долго общались...
   - Ты уходишь от ответа.
   - Он прекрасный человек. Добрый, здравомыслящий, в то же время не  зануда
и не ретроград.
   - А ты спала с ним?
   - Как ты можешь?  -  Дороти  была  потрясена  этим  прямым  и  бестактным
вопросом. О таких вещах в ее прошлом мире не принято было говорить вслух.
   - Так спала или нет? - продолжала давить Стелла.
   - Ты должна понять, что...
   - Значит, нет, - решительно резюмировала Стелла.
   - Нет! - подтвердила Дороти, опуская глаза и заливаясь краской  стыда  от
непривычного  набора  слов  и  оттого,  что  не  сумела  оправдаться   перед
вопрошающим взглядом Стеллы.
   - А тебя когда-нибудь пытались соблазнить?
   - В нашей общине для этого не было  условий.  Там  у  каждого  были  свои
комнаты, но...
   - С тобой все ясно.
   Они встретились наконец  взглядами,  и  между  ними  возникло  молчаливое
взаимопонимание, Остаток вечера они просидели, болтая о  чем  угодно,  кроме
мужчин, особенно избегая упоминания таких имен, как Роберт и Марк.
   В половине одиннадцатого Стелла оторвалась наконец от кресла,  в  котором
сидела, уютно свернувшись клубочком, и направилась в спальню. Без нее Дороти
сразу почувствовала себя осиротевшей. Жизнь  в  одночасье  стала  скучной  и
одинокой, без ее фривольности, болтовни и хихиканья. Без человека,  которому
интересна твоя жизнь и чувства, который переживает за твои наряды и прически
и дает полезные советы по макияжу. Без ее девичьей болтовни про мужчин,  про
их повадки и замашки. Без того тайного понимания,  которое  возникает  между
женщинами. То есть без всего того, чего она была лишена  в  затерянном  мире
джунглей. И куда она хочет опять вернуться.
   А хочет ли? Впервые  она  задумалась  о  проблеме  возвращения  с  другой
стороны.  Конечно,  чувство  преданности  общине  осталось,  и  у  нее  есть
потребности и мечты, которые могут быть реализованы только в  том  мире.  Но
появились уже и новые привязанности, и новые  потребности,  и  новые  мечты,
связанные уже с этим миром.
   Перед уходом Стелла заботливо открыла новую бутылку португальской мадеры,
чтобы родственница и ближайшая подруга не осталась совсем одинокой, а  также
для поддержания бодрости духа и лирического настроения. И плевать на мужчин.
   С этой бутылкой и бокалом в руке Дороти перебралась из кухни  в  одну  из
самых маленьких гостиных на этом же этаже, которую она  запомнила  во  время
экскурсии по дому. Она  не  успела  выпить  и  половины  бокала,  как  вдруг
услышала звук шагов.
   Почти одна в огромном незнакомом доме. И вдруг шаги, какие-то зловещие  и
гулкие в тиши ночи. Правда, привидения в старых английских  домах,  наверно,
ходят бесшумно. Страх заполз в ее сердце. Конечно, это могла быть и  Стелла,
которой не удалось сразу заснуть, и она бредет по дому в поисках  испытанной
собеседницы для общения и утешения.  В  таком  случае  она  не  против,  ибо
привыкла утешать и успокаивать других людей и как врач, и как учительница, и
как просто женщина. Тяжелые шаги смолкли у двери,  видимо,  человек  заметил
выбивающийся  из-под  них  свет.  Секунда  -  и  последняя  преграда   перед
вторжением рухнула, дверь распахнулась.
   Дороти чуть не вскрикнула от ужаса, ибо на пороге стоял Роберт.
   - Но ведь вы уехали в Лондон? - Она приподнялась в  кресле,  затем  опять
сползла в него, чувствуя, как  подкашиваются  ноги.  Ее  руки  не  выпускали
бокала с вином. Сонно-мечтательное состояние, вызванное обилием еды и  вина,
мгновенно испарилось, а вместо него пришло  чувство  раздражения,  вызвавшее
спазмы дыхания и болезненную сухость во рту.
   - Кое-что забыл, - проинформировал ночной призрак. Он обогнул ее кресло и
прошел к дивану. Пристроив на  нем  свое  материальное  воплощение,  призрак
вытянул длинные ноги перед собой и человеческим голосом вопросил:
   - А что вы пьете?
   - Мадеру.
   - Гм, у  вас  неплохой  вкус.  И  разнообразный.  Привыкаете  к  радостям
цивилизованной жизни?
   В его голосе звучал вызов, как будто он провоцировал ссору. А почему бы и
нет? Возможно, он проехал полдороги до  Лондона,  накаляясь  от  з