шла. Под
расстегнутой  кофточкой  виднелся  такого  же  цвета  купальник.   Наряд
дополняли синие  парусиновые  туфли,  золотые  серьги  в  виде  колец  и
кокетливая белая кепочка.
   Она захватила  с  собой  плетеную  темно-синюю  корзину  и  небольшую
сумку-холодильник, хотя Кейр и предупредил, что о еде позаботится сам.
   Тем не менее  Доминика  накануне  вечером  испекла  морковный  пирог,
уложила в корзину немного  фруктов,  сыр,  бутылку  минеральной  воды  и
термос с ароматным кофе.
   В три минуты одиннадцатого к подъезду ее дома подкатил  уже  знакомый
темно-зеленый  "рейнджровер".  На   Энгусе   были   замшевые   шорты   и
светло-зеленая рубашка спортивного покроя. Он окинул Доминику задумчивым
взглядом, затем на его губах промелькнула тень улыбки, и он протянул  ей
руку.
   Она пожала ее и поинтересовалась:
   - Означает ли это, что смотр строя завершен?
   Он продолжал удерживать ее руку в своей.
   - Вы потрясающе выглядите, Доминика. Даже  погода  сегодня  отличная,
хотя я опасался, что сбудется ваше предостережение и удача  на  сей  раз
повернется ко мне спиной.
   Она беззаботно рассмеялась и, не в силах подавить пробежавший по телу
легкий трепет предвкушения, шутливо заметила:
   - Вы и сами неплохо выглядите, Энгус. Удалось  вам  найти  достаточно
пустынный берег?
   Берег оказался не совсем пустынным, выручало то, что день был будний.
Полукругом высились зеленые утесы, на  золотой  песок  набегал,  пенясь,
восхитительный прибой. Сверху пригревало теплое солнышко. После того как
они искупались, Энгус установил зонт и расстелил плед рядом с  небольшим
каменистым мысом.  Затем  начал  доставать  еду...  Холодного  цыпленка,
хрустящие рогалики,  греческий  салат  со  сливочной  брынзой  "Фета"  и
сочными черными маслинами... Сервировку  дополнили  фарфоровые  тарелки,
столовые приборы с яркими пластмассовыми ручками,  бокалы  с  оловянными
ножками, льняные салфетки и ведерко для охлаждения вина.
   Доминика молча наблюдала за этими приготовлениями, расчесывая  мокрые
волосы.
   - Очень впечатляюще для холостяка, - пробормотала она, доставая  крем
от загара.
   - Я не заслужил ваших похвал. Это постаралась моя экономка.
   Доминика улыбнулась.
   - А если бы вам пришлось полагаться только на самого себя, что бы  вы
сделали, чтобы не умереть от голода на берегу моря?
   Он отбросил со лба влажные темные волосы и обвел глазами пляж.
   - Прыгнул бы в автомобиль и доехал до ближайшего "Макдоналдса".
   Доминика рассмеялась.
   - Я бы не возражала. Обожаю гамбургеры.
   Энгус сокрушенно взглянул на разложенные яства.
   - Вот тебе и раз. Это разобьет сердце миссис Браун.
   - Ни в коем случае. Обещаю отдать должное  ее  мастерству.  Я  обожаю
холодных цыплят и салаты, а икра выглядит просто божественно.
   Энгус молча достал вино. Минералку  они  уже  успели  выпить,  утоляя
жажду  после  купания.  Доминика  с  трудом  оторвала  взгляд   от   его
темно-синих купальных шорт с красной каймой  и  широких  плеч,  покрытых
бронзовым загаром.
   - Для человека, который впервые увидел море в семнадцать лет,  вы  на
удивление хорошо плаваете.
   Он штопором вывинтил пробку из бутылки и ответил негромко:
   - Вы тоже прекрасно плаваете. - Он разлил вино по бокалам. Она  молча
взяла бокал из его рук и  сделала  глоток.  Повисла  напряженная  пауза.
Может быть, нам стоит сменить тактику? Не будем пытаться вести  светскую
беседу, угощая друг друга любезностями, - предложил Энгус.
   Он поставил перед Доминикой тарелку и положил в нее кусочки  цыпленка
и салат. Доминика сделала над собой усилие и произнесла:
   - Я собиралась спросить, ночевали ли  вы  уже  в  "Лидком-Плейс",  но
потом передумала.
   - Я переберусь туда в следующие выходные.
   - Значит, вы собираетесь жить там постоянно?
   - Почему вас это удивляет?
   - Сама не знаю, - призналась Доминика. Можно было  предположить,  что
такой бизнесмен, как вы, предпочтет жить в Сиднее.
   - Я сохраню  за  собой  городское  жилье  и  действительно  собираюсь
большую часть времени проводить в городе, но.., простите  меня...  -  Он
иронически  взглянул  на  нее.  -  Мне  предстоит  многое   изменить   в
"Лидком-Плейс". Я собираюсь привести в  порядок  пастбища  и  выращивать
племенной скот. Обнесу поля новой оградой,  поправлю  плотину...  Еще  я
планирую приобрести несколько скакунов и, возможно,  попробую  разводить
тонкорунных овец.
   - Бабушка Лидком когда-то держала крупный рогатый  скот.  Думаю,  она
выслушала бы ваши планы с восторгом. Значит, в душе вы все-таки немножко
фермер?
   - Очевидно, - пробормотал Энгус. - Мне в юности хорошо удавались  две
вещи - перегонять стадо верхом  и  разбирать  и  собирать  автомобильные
моторы.
   - Кто бы мог подумать... - Доминика вдруг замолчала и нахмурилась.  -
Но три недели назад вы не смогли починить мой мотор.
   - Видите ли... - Энгус неторопливо доел цыпленка и аккуратно  положил
на тарелку нож и вилку. - На самом деле я  мог  бы  его  наладить  -  на
какое-то время.
   - Так почему же вы этого не сделали? - возмутилась Доминика.
   - Виноват, мэм...
   - Только не начинайте снова! - предостерегла она.
   - Мне хотелось пообедать с вами, вот, собственно, и все, - сказал  он
просто.
   - На войне и в любви все средства хороши, так, что ли? Поэтому у  вас
сейчас такой самодовольный вид, Энгус Кейр?
   - Ну что же, можно и так сформулировать. Он оглядел ее  с  головы  до
ног. - Между прочим, сейчас вы похожи на очаровательную, хотя и довольно
суровую русалку, способную довести человека до погибели.
   Почему-то от этих слов Доминика невольно расслабилась.
   - Вы не  откажетесь  провести  со  мной  выходные  в  "Лидком-Плейс",
Доминика? - (Она замерла, на миг даже перестала дышать.) -  Неужели  вам
неинтересно увидеть  поместье  таким,  каким  мечтала  его  видеть  ваша
бабушка?
   - Это  единственная  причина,  по  которой  вы  меня  приглашаете?  -
выговорила наконец Доминика.
   - Нет. Я собираюсь угостить вас ужином, устроить танцы и прогулку  по
побережью... - Он обвел взглядом пляж. - Мы можем покататься верхом. Все
это поможет нам получше узнать друг друга.

Глава 3

   Наступил  час  отлива.   Несколько   нетерпеливых   чаек   дожидались
неподалеку, чтобы поживиться остатками  их  трапезы,  и  громко  спорили
между собой из-за будущей добычи. Доминика смотрела па их красные  лапки
и  блестящие  бусинки  глаз  и  чувствовала,  как   ее   словно   плащом
обволакивает влажное тепло. Берег опустел, последний замешкавшийся рыбак
поспешно собирал свои вещи.
   -  Вы  приглашаете  меня  не  для  того,  чтобы  почувствовать   себя
полновластным хозяином владений и совратить меня в моем старом  доме?  -
спросила Доминика и сама не узнала свой голос.
   - Совратить вас? - Он скептически пожал плечами. - Как? Силой?
   - Откуда мне знать, каким способом вы привыкли получать удовольствие?
- бросила она дерзко. - Но...
   - Я сам вам скажу, - перебил он, обжигая ее уничтожающим взглядом.  -
Я привык в первую очередь доставлять удовольствие даме.
   Она с досадой пожала плечами, не в силах скрыть смущение.
   - Пусть так. Но зачем мужчине и женщине  проводить  выходные  вместе,
если не для  секса?  И  вы  не  подумали,  что  возвращение  в  поместье
воскресит во мне печальные воспоминания?
   - Этого не случится, если вы  действительно  такая  реалистка,  какой
хотите казаться, Доминика.  Вам  до  сих  пор  удавалось  то,  чего  так
откровенно жаждет ваше тело.
   Доминика привстала на колени и уперла кулаки в бедра.
   - Знаете, почему я поехала сегодня с вами?
   - Догадываюсь, - процедил он,  вытягивая  ноги  и  небрежно  подпирая
голову рукой. - Хотели пожалеть обездоленного мальчика, заплакавшего при
виде моря. Но на самом деле - чтобы доказать, насколько вы неуязвимы для
влечения, которое мы испытываем друг к другу.
   Доминика втянула в себя воздух.
   - И еще... - Он сел, не  отрываясь  глядя  в  ее  негодующие  голубые
глаза. -  Думаю,  мне  доставит  удовольствие  ощутить  себя  владельцем
"Лидком-Плейс",   особенно    если    эта    поездка    положит    конец
покровительственному поведению, которое  вы  так  умело  демонстрируете,
Доминика Харрис.
   Доминика вскочила на ноги. В следующую секунду Энгус вынырнул  из-под
зонта и привлек ее к себе.
   - Только не говорите, - произнес он еле  слышно,  сжимая  в  объятиях
оцепеневшую Доминику, что мы, после того как  сняли  одежду,  не  думаем
непрерывно об одном и том же.
   Яркий румянец, заливший ей щеки, был красноречивее всяких слов.  Кейр
улыбнулся.  Благоразумие  и  моральные  принципы,  привитые  с  детства,
требовали от Доминики опровергнуть эти домыслы. Она собиралась  заявить,
что они вовсе не обнимают друг друга, это  он  обнимает  ее,  и  без  ее
согласия. Но то самое чувство, которое искрой вспыхнуло между  ними  два
дня назад, снова воспламенило  ее.  Только  теперь  Доминику  прикрывало
гораздо меньше одежды. И его шорты не могли скрыть необузданное  желание
здорового мужчины.
   Ее сердце забилось сильнее, когда его  руки  скользнули  вверх  к  ее
груди, прикрытой купальником. Но следующая мысль, мелькнувшая в  голове,
была: "Довольно!" Ни одному мужчине не позволено  дотрагиваться  до  нее
против ее воли без того, чтобы... Что?
   Добиться  от  нее  ответной  реакции,  пусть   чисто   инстинктивной,
заставить  ее  восторженно  ахнуть,  потерять  голову.  А  эти  сильные,
прекрасные руки оказались еще и очень  мудрыми  и  нежными:  они  сумели
высвободить  ощущения,  которые  поднимались  в  ней   волнами   чистого
восторга.
   Энгус еще крепче прижал Доминику к  себе,  и  она  услышала,  как  он
прошептал ее имя. В следующую секунду его губы отыскали ее губы,  и  она
отдалась поцелую с неожиданной для самой себя страстью.
   Остановил их удар грома. Сверху закапали первые редкие  капли  дождя.
Какое-то время они с недоумением смотрели вверх на черную грозовую тучу,
набегавшую с моря.
   Энгус отстранился от нее и пробормотал со сдержанной иронией:
   - Какие еще вам нужны доказательства?
   Но не успел ни один из них сказать  еще  хотя  бы  слово,  как  дождь
хлынул в полную силу, а  тучу  алмазным  зигзагом  перечеркнула  молния.
Доминик и Энгус, не сговариваясь, схватили в охапку вещи и  бросились  к
дорожке, ведущей на  автостоянку.  И  когда  они  шлепнулись  на  мягкие
передние сиденья "рейнджровера", гроза уже бушевала вовсю.
   - Ой, с меня вода  бежит  ручьями  прямо  на  сиденье,  -  простонала
Доминика, дрожа, и смахнула со лба мокрые волосы.
   - Возьмите вот это... - Он потянулся назад и достал  легкий  жакет  с
подкладкой из клетчатой фланели. - И полотенце, и плед  -  все  промокло
насквозь.
   - Спасибо, но как же вы?
   - Я быстро согреюсь. Вы, кажется, говорили,  что  захватили  с  собой
кофе? Это единственное, о чем не подумала миссис Браун.
   - Да! И еще морковный пирог. - Доминика торопливо закуталась в  жакет
и открыла свою корзинку.
   Через пять минут она протянула ему  чашку  дымящегося  кофе  и  кусок
морковного пирога на бумажной  тарелочке.  Налив  кофе  себе  и  отрезав
второй кусок, она откинулась на сиденье.
   Он поставил чашку на приборный щиток, попробовал пирог и сказал:
   - Послушайте, Доминика,  я  не  хочу,  чтобы  между  нами  оставались
недомолвки.
   - Я... - неуверенно пробормотала она.
   - Я хочу сказать, что вы виноваты в этом не больше моего. Потому  что
никто из нас не смог устоять. Если вы не желаете признаваться ни  в  чем
остальном даже самой себе, признайтесь хотя бы в том,  что  поцелуй  был
потрясающий!
   - Вы правы, - промолвила она после небольшой паузы, в течение которой
гроза начала стихать. - Но идти до  конца  мне,  во  всяком  случае,  не
хочется пока...
   Он вытянул руку вдоль  спинки  ее  сиденья  и  посмотрел  на  нее  со
спокойным любопытством.
   - Вы хотите, чтобы я пришел  к  вашей  маме  на  ужин  в  пятницу?  -
неожиданно спросил Энгус.
   Доминика внутренне сжалась, предчувствуя очередной обмен  колкостями.
Грозу уносило в море, и напряжение снаружи спадало, тогда как  в  салоне
оно, наоборот, сгущалось. Доминика сделала над собой  усилие  и  подняла
глаза на Энгуса.
   Я не позволю этому человеку заманить меня в постель, подумала она. Не
допущу,  чтобы  меня  захлестнула  волна  чувственности,   хотя   нельзя
отрицать, что сделать это будет не так-то просто. И пока не улажу мамины
дела, ни за что не начну с вами встречаться, так и знайте, Энгус Кейр!
   В этот момент бледный солнечный луч пробился сквозь  тучи  и  осветил
салон автомобиля.
   Доминика в замешательстве смотрела на перемены,  которые  происходили
за  стеклом.  Переведя  взгляд  на  Энгуса,  она  увидела,  что   вместо
презрительной усмешки,  которой  она  от  него  ожидала,  в  его  глазах
заплясали опасные огоньки.
   - Меня всегда восхищало в людях упорство, даже если оно  противоречит
моим интересам, пробормотал ее спутник. -  Но  если  вы  возомнили,  что
опасность позади, вы ошиблись. Я сдаваться не намерен. Итак, ужинаем  мы
с вами и вашей мамой в пятницу - да или нет? А то, если предпочитаете, я
могу поужинать с ней наедине...
   - Нет, - выпалила Доминика и испытала сильное желание застрелить его,
потому что в его глазах она прочитала откровенную насмешку.
   - Если вы действительно опасаетесь,  что  я  начну  подбивать  ее  на
что-то рискованное, то полагаю, вам просто необходимо присутствовать  на
ужине.
   Она стиснула зубы.
   - Хорошо.
   Кейр взялся за ключ зажигания.
   - Вы позволите доставить вас домой?
   Он выехал с  автостоянки,  но,  притормозив  у  поворота  на  главную
дорогу, снова посмотрел на нее.
   - Ну что, этот день не оправдал ваших ожиданий?
   -  Это  был,  -  ответила  она  с  угрюмой  искренностью,   -   самый
замечательный день за последнее время.
   - Не может быть! - пробормотал Энгус. - Так и  хочется  положить  эти
слова под подушку, чтобы ночью увидеть сладкие сны, мисс Харрис.
   - Вы невозможный человек, - сказала Доминика.  -  Вы  хоть  сами  это
знаете?
   - Женщины награждали меня разными эпитетами, но такого среди  них  не
встречалось.
   -  Им,  должно  быть,  просто  не  хватало  характера,  -  парировала
Доминика.
   - Возможно, - согласился он. - Подумать только, какое счастье, что  я
с моим раздутым самомнением наконец встретил такую, как вы.
   На этот раз у Доминики  хватило  благоразумия  уклониться  от  спора.
Вместо этого она сказала дипломатично:
   - Погода снова наладилась. Наверное,  она  все-таки  окончательно  на
вашей стороне.
   От пикника на побережье  до  ужина  у  мамы  оставалось  десять  дней
передышки. После пикника Доминика рассталась с Эпгусом вполне  дружески.
Он не предложил ей встретиться в этот промежуток времени  и  настоял  на
том, чтобы она оставила себе жакет. Пока он помогал ей выйти из машины и
передавал ее вещи, у нее создалось впечатление, что он спешит и  мыслями
перенесся куда-то уже в другое место.
   Она поблагодарила его со сдержанной вежливостью, попрощалась и  вошла
в свой подъезд, не оглядываясь назад.
   Когда Наташа на следующий день захотела узнать,  как  прошел  пикник,
Доминика только отшутилась. Она не позволяла себе ни малейшего намека на
расслабленность, работала сосредоточенно и плодотворно и через несколько
дней придумала модель  спортивного  костюма,  который  привел  Наташу  в
восторг.
   Она также упаковала жакет  Энгуса  и  отослала  его  в  главный  офис
компании "Кейр и Конвей" на другой же день после пикника.
   На третий день она по пути с работы заехала за  почтой  и  обнаружила
довольно увесистую посылку, пришедшую на ее имя. Дома она скинула туфли,
приготовила себе чай и,  развернув  пакет,  увидела  внутри  две  книги.
Записки не было, однако на  оберточной  бумаге  она  обнаружила  логотип
компании "Кейр и Конвей".
   Первая книга оказалась великолепно изданной историей моды, и Доминика
с жадностью погрузилась в чтение.
   Другая была романом. Доминика вспомнила, что они с  Энгусом  говорили
об этом романе за обедом на обратном пути в  Сидней.  Доминика  вскользь
заметила, что хочет почитать его, но не успела купить, а он сказал,  что
прочитал уже половину и получает большое удовольствие.
   Еще через три дня она получила новую посылочку, уже не такую тяжелую,
с прежним адресом  отправителя.  На  этот  раз  пакет  содержал  диск  и
короткую записку от Энгуса,  в  которой  он  выражал  надежду,  что  она
одобрит его выбор. Доминика вставила диск в плеер и  перенеслась  в  мир
экзотической джазовой музыки, на фоне которой  перекликались  тамтамы  и
дудка.
   Но как ей  быть  с  этими  подарками?  Книга  о  моде  подсказала  ей
несколько фасонов для детских платьев, а также новые интересные цветовые
сочетания. От романа  она  не  могла  оторваться,  а  мелодия  постоянно
звучала у нее в голове, и она напевала ее с  утра  до  вечера.  Так  что
Энгус едва ли мог придумать что-то интереснее,  признала  Доминика.  Он,
как видно, не пропускал мимо ушей ни одного ее слова.
   Доминика невольно задумалась  о  том,  что  могло  бы  заинтересовать
Энгуса. И над тем, не следует ли ей ответить любезностью на любезность.
   Она долго смотрела на  маленькую  акварель  в  художественном  салоне
недалеко от своей студии.
   Акварель представляла сценку из  провинциальной  жизни.  На  ней  был
изображен кактус и молодой гуртовщик верхом на лошади. Но не пробудит ли
это болезненные воспоминания?
   Затем Доминика стряхнула с себя оцепенение и решила, что проблема  не
в том, чтобы засыпать его ответными дарами, но как и когда поблагодарить
его за подарки.
   За три дня до ужина у мамы ей  представилась  такая  возможность.  Но
пришлось минут пятнадцать объяснять по телефону разным  людям,  кто  она
такая, прежде чем ее  соединили  с  Кейром,  что  изрядно  подкосило  ее
уверенность  в  себе  и  заставило  усомниться  в  правильности   своего
намерения.
   Когда Энгус наконец взял трубку, его голос звучал как-то растерянно.
   - Доминика?
   - Да, Энгус. Извините, что отвлекаю вас, но...
   - Не извиняйтесь, - перебил он.  -  Мне  следовало  дать  вам  прямой
номер, но сейчас я действительно немного занят.
   -  Ах..,  ну  что  же...  -  Она  сознавала,  что  говорит  холодным,
отчужденным тоном, но никак  не  могла  изменить  его.  -  Я  постараюсь
покороче.
   Спасибо большое за книги и диск. Мне все понравилось. Но я звоню  еще
и по другой причине. Я получила предложение по поводу нашей блэктаунской
собственности. Цифра немного меньше вашей, но зато...
   - Тогда не соглашайтесь, - решительно произнес он.
   Доминика перевела дыхание и вежливо возразила:
   - Позвольте мне закончить. Да, немного меньше... -  Она  сказала,  на
сколько  именно.  -  Но  зато  они  предлагают  очень  выгодные  условия
соглашения, крупный залог, обещают перевести деньги  в  течение  месяца,
так что...
   - Они надеются этим заставить вас согласиться на цену ниже  подлинной
стоимости, Доминика. Назовите им мою цифру и не уступайте ни пенни.
   - Не уверена, что у меня хватит духа,  -  призналась  она.  -  Словно
отказываешься от синицы в руке ради журавля в небе...
   - Подумайте о том,  сколько  новых  платьев  и  бутылок  французского
шампанского сможет купить ваша мама на разницу  в  цене,  -  посоветовал
Энгус.
   - А вы уверены,  что  они  непременно...  -  импульсивно  проговорила
Доминика и беспомощно замолчала.
   - Если они и откажутся, то обязательно появятся другие. Пришло  время
проявить твердость характера, Доминика,  хотя,  разумеется,  решать  все
равно вам. Послушайте, извините меня, мне надо сейчас идти, но вечером в
пятницу мы увидимся.
   Телефон замолчал, и Доминика  возмущенно  уставилась  на  трубку.  Не
только потому, что он закончил разговор первым,  но  и  потому,  что  он
использовал против нее ее собственные слова о твердости характера.
   В пятницу,  когда  Доминика  приехала