,  что  мать  обычно
ложится спать рано, а стало быть, все объяснения можно отложить до утра.
Оно и к лучшему. Она, конечно, все расскажет матери, но потом, потом...
   И все же, выйдя из такси у дома, Джун тотчас  увидела,  что  в  окнах
второго этажа еще горит свет, а у ворот припаркован автомобиль зятя.
   Сердце у нее замерло от недобрых предчувствий.
   Неужели  что-то  случилось  с  матерью?!  -  смятенно  думала   Джун,
лихорадочно роясь в сумке в поисках ключа. Боже, только не это!  Мне  бы
сообщили, непременно сообщили... Внезапно Джун сообразила,  что  провела
выходные на вилле ле Брени, а родня об этом понятия не имела.
   Наконец ключ повернулся в замке, но дверь  не  открылась,  оказалось,
что изнутри она заперта на засов. В отчаянии Джун шепотом выругалась,  и
тут дверь распахнулась. На пороге стоял ее племянник.
   - Тетя Джун! - воскликнул мальчик. - Ты откуда взялась? Мы думали, ты
отдыхаешь на Лазурном берегу.
   Джун заставила себя улыбнуться.
   - Я и отдыхала. - Она поверх головы Майки смотрела на дверь столовой,
откуда показалась Эрмина. - Что случилось? Мама не...
   - Бабушка чувствует себя хорошо, - сообщил Майки прежде, чем его мать
успела что-то ответить. - Мы тепе;', иуд ем жить с ней.
   - Что?! - не удержалась Джун от  удивленного  восклицания,  и  сестра
одарила сына-болтунишку раздраженным взглядом.
   - Иди в гостиную, спроси у папы, хочет ли он еще  кофе,  -  отрывисто
велела она. - Ну, пошевеливайся. Нам с тетей Джун нужно поговорить.
   Что верно, то верно, мрачно подумала Джун. моргая от яркого  света  в
прихожей, она внесла в дом багаж и, захлопнув входную дверь, привалилась
к ней спиной.
   - Ты скажешь, что случилось, или нет?
   - Скажу. - Эрмина обхватила руками плечи, словно пытаясь укрыться  от
неведомой  опасности.  В  отличие  от  Джун  сестра  была  брюнеткой   с
неприятным желто-смуглым цветом лица. Она страшно гордилась, что  сумела
выскочить замуж раньше Джун. - Между прочим, я могла, бы спросить у тебя
то же самое.
   Джун замялась, не желая раньше времени пускаться в объяснения.
   - Об этом мы поговорим позже. Почему  Майки  сказал,  что  вы  теперь
будете жить здесь?
   Эрмина вздохнула.
   - Ему бы помолчать... Это еще не решено окончательно, но..,  отрицать
не буду - мы с мамой и Эриком уже обсуждали это.
   Джун помотала головой, ощущая себя Алисой, которая падает в  кроличью
нору, - "все чудестраньше и чудестраньше".
   - Но  почему?  -  непонимающе  спросила  она.  -  Я  ведь  собиралась
отсутствовать лишь пару недель.
   - Да,  знаю,  -  легко  согласилась  Эрмина,  -  но  ты  ведь  всегда
жаловалась, что тебе трудно работать в двух местах.
   - Да не жаловалась я!
   - Ну, не ты, а мама, какая разница? Она всегда твердит, что ты  очень
устаешь. У тебя даже не было времени посидеть с Майки, помнишь?
   Джун моргнула. Неужели все дело в  том,  что  она  как-то  отказалась
посидеть с сынишкой Эрмины?
   - И все-таки...
   - Послушай, Джун, -  Эрмина  жестом  указала  на  дверь  гостиной,  -
посиди, отдохни, ладно? Я принесу тебе чаю, а потом мы спокойно обо всем
поговорим.
   Джун даже не шелохнулась.
   - Где мама?
   - У себя, где же еще? - фыркнула Эрмина. - В кровати, как и  положено
в такое позднее время.
   Решив не высказывать пока  своего  мнения  о  новостях,  которыми  ее
встретили, Джун подхватила вещи и пошла к лестнице на второй этаж.
   Быть может, мать объяснит,  почему  всего  лишь  через  неделю  после
отъезда Джун ее сестра со всем своим  семейством  решила  перебраться  в
родовое гнездо.
   Миссис  Фоулер  оторвалась  от  книги  и  с   некоторым   недоумением
воззрилась на вошедшую в спальню дочь.
   - Джун, - промолвила она, и Джун со смутным удовлетворением отметила,
что, по крайней мере, мать  испытывает  неловкость  от  случившегося.  -
Господи, что ты здесь делаешь?
   - Я здесь живу, - неприязненно напомнила Джун, но потом сказала себе,
что мать ни в чем не виновата, и устало опустилась на  краешек  постели.
Ладно, прочие проблемы подождут. - Как ты себя чувствуешь?
   - О, вполне сносно. - Миссис Фоулер слабо улыбнулась. - Вполне. А ты?
Выглядит надо сказать, неплохо.
   - Спасибо, - с невольным удивлением отозвалась Джун. - У меня  все  в
порядке. Просто... планы изменились.
   Миссис Фоулер покачала головой.
   - Могла бы нас и предупредить.
   - О да, конечно, -  с  сарказмом  согласилась  Джун.  -  Меня-то  кто
предупредил?
   И тут же устыдилась своей резкости, покаянно погладила  изуродованную
артритом руку матери.
   - Извини, мама. Не обращай внимания. Я просто устала.
   - И все  же  ты  должна  знать  правду,  -  объявила  миссис  Фоулер,
обеспокоенно глядя на дочь. - Понимаешь, все дело в  Эрике.  Он  потерял
работу.
   - Господи, опять! - простонала Джун.
   - Ничего не поделаешь.  -  Мать  вздохнула.  -  Понимаешь,  из  кассы
пропали кое-какие деньги, и, хотя Эрик клянется, что  он  здесь  ни  при
чем, кто-то на прошлой неделе видел его на скачках и...
   Она осеклась, но  Джун  и  так  все  поняла.  Эрик  был  неисправимым
игроком, и не в первый раз уже ее мать тратила свои и без того  скромные
сбережения, чтобы покрыть его грешки.
   - Но почему Майки сказал, что они теперь будут жить  здесь?  -  мягко
спросила она, - Это ты так решила?
   - По правде говоря, ничего другого мне не пришло в голову, - неохотно
призналась миссис Фоулер. - Теперь Эрмина будет просто  не  в  состоянии
выплачивать проценты по закладной на дом.
   - Но ведь Эрик когда-нибудь найдет другую работу?
   - Надеюсь. Похоже, на сей раз урок пошел ему впрок.  Все  зависит  от
того, как обернется судебное разбирательство.
   - Неужели они передадут дело в суд?!
   - Вполне возможно, - с горечью призналась мать. - И даже  если  этого
не случится, не могу же я бросить их на произвол судьбы, верно?
   - Верно. Итак, - сказала Джун негромко, что же теперь делать мне?
   - Решай  сама.  Это  твой  дом,  и,  если  захочешь  здесь  остаться,
оставайся. Но... - мать замялась, - я ведь давно уже поняла, что главной
причиной твоей болезни было переутомление.
   День изо дня ездить в Манчестер на работу, а по вечерам подрабатывать
уборщицей - кто такое выдержит?
   - И что же ты предлагаешь? - со вздохом спросила Джун.
   - Ох, не знаю... - Миссис Фоулер смешалась. - Я ведь не  могу  решать
за тебя, но мне кажется, что ты  была  гораздо  счастливее,  когда  жила
одна, в Манчестере.
   Джун прерывисто вздохнула. Она знала, что  к  этому  идет,  -  с  той
минуты, когда Майки выпалил ошеломляющую новость. Самое смешное, что  до
поездки во Францию Джун и впрямь втайне мечтала жить отдельно. Теперь же
ей хотелось одного: остаться в Хадфилде  и  ухаживать  за  матерью.  Она
подумывала даже оставить работу в магазине и подыскать местечко  поближе
к дому, но теперь, похоже, эти планы пошли прахом.  Джун  знала,  что  с
Эрминой и с ее мужем не уживется - ее отношения с зятем всегда оставляли
желать лучшего.
   Джун поняла и еще кое-что: ни за что на свете она не станет  делиться
с матерью своими мыслями.
   - Ты, пожалуй, права, мама, - сказала  она,  вымучив  улыбку.  -  Да,
такой выход будет наилучшим со всех точек зрения.
   В конце концов, Эрмина тоже любит маму, рассудила  Джун.  И  с  какой
стати я всегда считала,  что  лишь  я  одна  способна  быть  для  матери
поддержкой и опорой?
   - Ты уверена? - осторожно спросила миссис Фоулер. - Ты ведь так и  не
сказала мне, почему вернулась раньше срока. У Синтии что-то случилось?
   Джун подавила истерический смешок.
   - Нет, ничего. Все в порядке. Просто.., мне стало скучно, вот и  все.
Знаешь, в Сен-Рафаэле совершенно нечем себя занять.
 
Глава 15 
 
   Через две недели Джун переехала в симпатичную  квартирку  на  окраине
Манчестера.
   Несмотря ни на что, переезд  в  конце  концов  пошел  ей  на  пользу.
Занятая делами, она хоть как-то смогла отвлечься от невеселых мыслей.
   И, хотя жизнь ее  пока  не  вернулась  в  прежнюю  колею,  хлопоты  с
поисками квартиры и переездом внесли небольшое разнообразие.
   Владелец магазина обрадовался возвращению Джун, но  все  же  настоял,
чтобы она отдохнула еще пару недель, прежде чем приступит к работе.
   - Не хотите же вы опять свалиться только потому, что не отдохнули как
следует? - сказал он, и на его  лице,  обманчиво  моложавом,  отразилось
искреннее беспокойство.
   Мистеру Майлзу было за шестьдесят, но обычно он обращался с Джун так,
точно это она была хрупкой, преклонных лет дамой.
   Что ж. Господь свидетель - она и вправду ощущала себя сейчас  гораздо
старше  этого  славного  человека..,  но  сама  мысль  о  двух   неделях
праздности,  бесцельных  походов  по  магазинам  и  визитов  в   Хадфилд
наполняла Джун неподдельным ужасом. Она-то надеялась, что возвращение  к
любимой работе поможет ей окончательно забыться.
   Между тем семейство Эрмины окончательно обосновалось  в  доме  миссис
Фоулер, и Эрмина даже поговаривала о том, чтобы подыскать  себе  работу.
Даже Эрик поблагодарил Джун за  то,  что  она  согласилась  переехать  в
Манчестер, хотя тут же испортил хорошее впечатление, добавив, что долгая
жизнь с матерью сделала ее синим чулком.
   И почему только у людей - у мужчин в особенности - на уме одни только
сексуальные  приключения?  Можно   подумать,   что   без   этого   жизнь
неполноценна. А ведь Джун всегда хотелось только одного: найти человека,
который полюбил бы ее такой,  какая  она  есть,  -  со  зрелым  телом  и
смятенной девичьей душой...
   Синтия ни разу не дала о себе знать,  но  Джун  это  и  не  удивляло.
Насколько она знала подругу, та сейчас целиком поглощена приготовлениями
к свадьбе и вряд ли интересуется чем-либо еще. Хотя Синтия  и  не  знала
подробностей, она наверняка догадалась, что произошло между Джун и Анри,
и вправе считать, что Джун предала их дружбу.
   Другое дело - Анри. Хоть он и обманул Синтию, она, несомненно, готова
закрыть на  это  глаза  -  только  бы  добиться  своего.  Впрочем,  Джун
сомневалась, что причина такой снисходительности - неземная любовь. Анри
утверждал, что в их отношениях с Синтией нет и  грана  любви,  и  скорее
всего был прав.
   Не то чтобы это оправдывало его поведение...
   Как бы сильно  Джун  ни  хотелось  пожалеть  этого  человека,  нельзя
забывать, что он сам во всем виноват. Однако все существо  Джун  до  сих
пор трепетало, когда она вспоминала его неистовые поцелуи.
 
Глава 16 
 
   Все воскресенье перед выходом на  работу  Джун  разбирала  коробки  с
вещами, которые накануне привезла из Хадфилда. Там были книги  и  всякий
бумажный хлам. Джун уже сотню раз  давала  себе  слово,  что  непременно
избавится от  этой  обузы.  Однако  прежде  чем  выбросить,  она  решила
просмотреть архив.
   Джун перебирала свои фотографии и  с  болью  вспоминала  мечты  своей
юности, блаженного времени,  когда  казалось,  что  вся  жизнь  впереди.
Теперь-то ожидать уже нечего, и душевные муки, которые Джун испытала  за
минувшие дни, лишь доказывают это.
   Она наткнулась на фото Синтии, и, хотя ее так  и  подмывало  швырнуть
фотографию в груду ненужного  хлама,  Джун  сумела  сдержаться.  Как  же
молоды они были, как наивны! Джун тяжело вздохнула. Бедняжка  Синтия  не
виновата, что  Джун  влюбилась  в  мужчину,  которого  ей  так  хотелось
заполучить в мужья. Вот только будет ли она счастлива с таким человеком,
как Анри ле Брени? Сам-то он к этому  браку  не  стремится,  и  все  его
богатство вряд ли восполнит недостаток истинных чувств...
   Именно об этом Джун хотелось думать меньше всего. Так и  не  выбросив
фотографию, она сунула ее  на  самое  дно  коробки,  которую  отнесла  в
спальню.
   Одним из недостатков крохотной квартирки  было  отсутствие  кладовой.
Джун размышляла, не запихнуть ли коробку в  шкаф  для  одежды,  когда  в
дверь позвонили.
   У нее вырвался обреченный вздох. Кто бы это мог быть?  Насколько  она
знала, ее новый адрес пока известен родным да еще мистеру  Майлзу  -  но
он-то вряд ли станет давать его кому попало.
   Вытерев грязные руки о старые джинсы, она отправилась в прихожую. Вид
у Джун, конечно, был, мягко говоря, непрезентабельный, но  ведь  она  не
ждала гостей, да и глупо  наряжаться,  чтобы  разбирать  пыльные  старые
бумаги.
   Звонок повторился.
   - Иду, иду! - проворчала Джун, откидывая цепочку, и распахнула дверь.
- Я просто не сразу...
   - Здравствуй, дорогая.
   Все это время Джун была свято уверена, что больше не увидит  Анри  ле
Брени,  разве  что  на  свадебной  фотографии,  если,  конечно,   Синтия
соизволит  ее  прислать,  и  теперь  потрясение  молчала,  не  сводя   с
нежданного гостя округлившихся глаз.
   - Можно войти?
   Анри смотрел поверх ее плеча, в  открытую  дверь  гостиной,  и  Джун,
оглянувшись, пришла в ужас: коробки, книги, бумаги валялись в беспорядке
по всей комнате.
   - А.., э-э.., зачем ты  пришел?  -  выдавила  она,  теребя  треклятую
футболку.
   Мысли Джун  метались,  предлагая  сразу  несколько  ответов  на  этот
вопрос. Знает ли Синтия, что  он  здесь?  Поженились  они  или  -  Боже,
помоги! - расстались. Если расстались, чем это закончится для нее?
   Анри привалился плечом к дверному косяку.
   Впервые Джун видела его в  строгом  костюме,  и  дорогая  темно-синяя
ткань почти любовно  облегала  его  мускулистую  фигуру.  Боже,  как  он
красив! - обреченно подумала Джун. В чисто  английской  обстановке  Анри
бросался в глаза, словно яркая тропическая птица в заснеженном лесу.
   - Как поживаешь? - спросил Анри, пропустив  мимо  ушей  заданный  ему
вопрос.
   - У меня все в порядке, - быстро сказала она. - А... Синтия с тобой?
   В глазах Анри блеснул саркастический огонек.
   - А разве на это похоже? - осведомился он,  выразительно  оглянувшись
на пустую лестничную площадку.
   Джун  твердо  решила,  что  не  даст  себя  запутать,  и  воинственно
спросила:
   - Почему бы и нет? Разве что... - во рту у  нее  вдруг  пересохло,  -
разве что вы с ней расстались...
   Анри выпрямился.
   - Нет, мы не расстались, - безжизненным голосом ответил  он,  в  один
миг сокрушая все нелепые надежды Джун. - Синтия сейчас вовсю готовится к
свадьбе. - Он шумно выдохнул.  -  Может  быть,  все-таки  разрешишь  мне
войти?
   Нам нужно поговорить.
   - Думаю, нам нечего сказать друг другу...
   - Ошибаешься.
   Джун неохотно отступила - не хватало еще, чтобы новые соседи увидели,
что она любезничает с мужчинами на  пороге  квартиры!  В  конце  концов,
оправдывалась перед собой Джун, это последний шанс сказать Анри все, что
я о нем думаю.
   Захлопнув дверь, она провела Анри в гостиную.
   - Стало быть, ты уже не живешь с матерью, заметил он, оглядевшись,  -
и лишь сейчас Джун сообразила, что вообще не давала Анри своего адреса.
   - Откуда ты это знаешь? - напряженно спросила она.
   - Потому что сегодня утром я ездил в Хадфилд, - любезно пояснил Анри.
- По счастью, Синтия  еще  раньше  сказала  мне,  где  ты  работаешь,  а
администратор твоего  магазина  оказалась  весьма..,  любезной.  -  Джун
потрясение молчала, переваривая эти новости, и тогда он спросил:
   - У тебя найдется что-нибудь выпить?
   Она покосилась на крошечную кухоньку.
   - Разве что чай или кофе... Спиртного нет,  извини,  -  добавила  она
неловко, гадая, что подумали об этом визите мать и Эрмина.
   - Кола или пиво вполне подойдут, - ровным голосом ответил Анри.  -  Я
просто хочу пить.
   Сегодня жарко, думаю, ты и сама это заметила.
   Это был явный намек  на  ее  более  чем  легкомысленный  наряд.  Джун
поспешно нырнула в кухоньку, не желая показать, что смутилась.
   Она вернулась с банкой колы и увидела, что Анри сидит на купленном по
случаю потертом диванчике. Он не сразу заметил Джун,  и  она  со  стыдом
призналась себе, что его усталая, обреченная поза тронула ее до  глубины
души. Анри ссутулился, опустив голову и уронив руки на колени. На миг он
показался Джун несчастным и уязвимым.
   Что за чушь! - сурово отчитала она себя. Этот человек не  заслуживает
твоего сочувствия... И зачем вообще ты впустила его в квартиру?
   - На, возьми.
   Джун протянула  Анри  банку  колы,  стараясь  этим  обыденным  жестом
заглушить вспыхнувшую в сердце боль. Он молча взял банку, открыл, сделал
пару глотков и слизнул с губы клочок пены.
   - Спасибо.
   Джун пожала плечами,  ничего  не  ответив,  и  устроилась  в  кресле,
которое стояло у дальней стены. Тень былой насмешки  блеснула  в  глазах
Анри при этой попытке отдалиться от него, но он ничего не сказал и  лишь
несколькими глотками прикончил колу.
   - Я разговаривал  с  твоей  матерью,  -  сообщил  он,  возвращаясь  к
прерванному разговору. - Она и сообщила, что ты переехала в Манчестер.
   - Что ж, как видишь, это правда.
   - У вас в семье что-то случилось? - негромко спросил Анри.
   Хотя  Джун  вовсе  не  хотелось  посвящать  его  в  семейные   тайны,
неожиданно для себя она рассказала все.
   - Стало быть, причиной всему Эрик, - заключил Анри.
   - Ну да. Он потерял работу.
   - И что же случилось? Сокращение штатов или другие неприятности?
   До чего же нелеп разговор об Эрике, подумала Джун, но все лучше,  чем
если Анри заговорит об истинной причине своего прихода.
   - Мой зять  человек  азартный,  -  нехотя  призналась  она,  -  и,  к
несчастью, не всегда в состоянии обуздать свою страсть к игре.
   - Понимаю. - Анри, похоже, действительно понимал, о чем идет речь.  -
Стало быть, его уволили.
   - Да. - Джун вздохнула и едва слышно добавила:
   - Если бы только это...
   - Так его еще и обвиняют.., да? Финансовые злоупотребления?
   -  Что-то  в  этом  роде.   -   Джун   подумала,   что   слишком   уж
разоткровенничалась. Она села прямо, решительно расправив  плечи.  -  Но
ведь ты не затем пришел, чтоб поговорить о моем зяте?
   - Не затем. -  Анри  окинул  ее  темным  пронизывающим  взглядом,  от
которого у Джун всегда слабели ноги. - Я хотел еще раз увидеть тебя.
   - Ох, ради Бога...
   Анри с неподдельным отчаянием протянул к ней руки и взмолился:
   - Выслушай меня! Джун, ведь я действительно любил тебя.., и люблю  до
сих пор.
   Она порывисто вскочила.
   - Тебе лучше уйти.
   - Почему? - Анри тоже поднялся, и, хотя их  разделял  добрый  десяток
шагов, Джун явственно ощущала его отчаяние. -  Я  ведь  не  говорю,  что
откажусь от своих обязательств перед Синтией.
   Господь свидетель, если она и вправду носит мое дитя, я дам  ей  свое
имя и все, что она пожелает.  -  Анри  помолчал,  пытаясь  справиться  с
собой, и уже спокойнее продолжил:
   - Бабушка рассказала  тебе  о  смерти  Жаклин,  так  что,  думаю,  ты
поймешь, почему беременность Синтии в любом случае не доставила  бы  мне
радости, но, поверь, что бы ни было, я о ней позабочусь.
   Джун кивнула.
   - Я в этом никогда не сомневалась.
   - Да, конечно. - Губы Анри дрогнули в горькой  усмешке.  -  С  самого
начала ты искренне пыталась мне внушить, что я напрасно теряю время,  но
я не хотел тебя слушать.
   Она судорожно сглотнула.
   - Синтия должна была рассказать тебе обо всем раньше.
   - Да, наверное. - Анри на миг задумался. - Ей бы  следовало  помнить,
что мы католики. Мы не отняли бы жизнь не рожденного ребенка, пусть даже
и нежеланного.
   Джун опустила глаза.
   - Мне очень жаль, что так вышло...
   - Ты-то в чем виновата? - Анри, забывшись, шагнул к ней,  но  тут  же
замер, увидев на ее лице неподдельный испуг. - Боже мой, Джун,  во  всем
виноват только я. Только я! Тебе не в чем себя упрекнуть.  Радуйся,  что
можешь забыть обо всем, жить,  как  жила,  найти  человека,  который  не
погубит твою жизнь из-за глупой минутной прихоти...
   - Замолчи! - крикнула она,  не  в  силах  больше  слушать,  как  Анри
проклинает себя. - Пойми же, я виновата во всем не  меньше,  чем  ты!  С
самого начала я знала, что Синтия беременна, и все же.., все же...
   - Что "все же"? - перебил Анри.
   С искаженным от боли лицом он ждал ответа, и Джун