напористо,  с  куражом.
Если хотите, можете вместо вступления просто отбить  чечетку
(хотя я на это так ни разу и не решился) только не  забудьте
после этого о резюмирующей части.

5. Улыбайтесь!

   Проорав последнее слово, следует  вплотную  приступать  к
реализации товара. На практике это означает, что  вы  должны
пройти вагон насквозь. Это программа-минимум. Программа-мак-
симум: продать хотя бы один экзкемпляр.
   Если вы будете  при  этом  стесняться,  смотреть  в  пол,
ждать, пока вас окликнут желающие приобрести журнал,  то  вы
выполните разве что программу-минимум. В этом случае  у  вас
могут купить экземплярчик разве что из жалости.
   Улыбайтесь! Вы должны щелкать зубами,  сверкать  глазами,
смущать девушек ("А вы не желаете?.. Нет?.. Не может быть, я
просто  не  могу  поверить!..  Неужели   действительно    не
желаете?.. Поразительно! Вы даже представить себе не можете,
как я разочарован..."). Если пассажир не  выказывает  явного
желания купить журнал, но смотрит в вашу сторону,  предложи-
те ему экземплярчик посмотреть: как правило,  никто  посмот-
реть не отказывается и процентов тридцать  посмотревших  ре-
шают раскошелиться --  остальных  следует  поблагодарить  за
проявленное к журналу внимание. Сообщайте направо и  налево,
что оглавление в конце, анонс на  третьей  странице,  демон-
стрируйте наиболее зрелищные иллюстрации. Вы должны постоян-
но атаковать!
   И ни в коем случае не забывать об обороне! Некоторые пас-
сажиры имеют дурную привычку бросать реплики  в  ваш  адрес.
Подобные выпады надо парировать  немедленно  и  безжалостно,
причем  свидетелями  вашей  победы  должно  быть  как  можно
большее количество окружающих.
   Например.
   Канун восьмого марта. В каждом втором вагоне  обязательно
находится мужик, который считает своим долгом заявить:
   -- В честь праздника женщинам нужно журнал не  продавать,
а дарить!
   Можно, конечно, просто послать его или не обращать внима-
ния -- если вы хотите продать как можно меньше  экземпляров.
Если же ставится противоположная задача, то вы просто обяза-
ны ответить:
   -- В честь праздникам женщинам нужно цветы дарить,  а  не
журналы фантастики!
   После чего симпатии населения обращены более на вас,  не-
жели на неосторожно раскрывшего рот пассажира.
   Другой пример. За один проход можно десять раз  услышать,
что нынче вся наша жизнь -- фантастика. На что  можно  отве-
чать: завидую, мол, а у меня  вот  --  сплошной  соцреализм,
только с журналом и отдохнешь...
   Бывают и крайние случаи. Вы произнесли рекламный текст  и
из середины вагона доносится:
   -- Эй, придурок, а ну давай сюда!
   Обычно этот зов джунглей звучит со стороны веселых компа-
ний. Завязывать с ними полемику нет  никакого  смысла,  оби-
жаться -- тем более. Но и не обращать внимания тоже  нельзя.
Выигрышная тактика здесь  может  быть  неожиданная:  сыграть
клоуна. Шута невозможно оскорбить по-настоящему -- он по оп-
ределению не может потерять лицо. Зато из  под  такой  маски
очень удобно оплевывать идиотов, перехватив у них инициативу.
   -- Оп-па-ля! Узнаю знакомое лицо! Кстати -- журнальчик не
желаете?
   Оскорбитель вынужден отвечать на вопрос  --  иначе  шутка
будет погублена. Ответ почти предопределен:
   -- Рад бы, да вот... читать не умею!
   Компания ржет. Вам же остается только широко улыбнуться и
сказать:
   -- Ах, так мы коллеги!
   После чего противник начинает судорожно размышлять,  счи-
тать это оскорблением или нет, а вы можете продолжать  прер-
ванную торговлю.

6. Товарный вид

   Продавать "ZET" мне было очень легко: я отлично знал  все
сильные и слабые стороны журнала  и  действовал  в  соответ-
ствии с этим знанием. К сожалению,  самую  большую  слабость
издания скрыть я не мог -- идиотские цветные вклейки с  аля-
поватыми картинами "на темы Толкина",  вставленные  в  номер
без моего ведома. Эти картины лишили меня, по  моим  подсче-
там, пятой части потенциальных покупателей.
   Очень удачно, что я поставил на  третьей  странице  анонс
основных произведений. В "Фэн Гиль  Доне"  Алексей  Свиридов
совершенно точно отметил, что это крикливая реклама  --  так
оно, конечно, и есть. Но мне вовсе не кажется, что эта  рек-
лама снижает художественный уровень журнала. Тексты  --  это
одно, реклама же -- нечто совершенно другое. Никто из пасса-
жиров электрички не стремиться с  наскока  оценить  достоин-
ства текста -- практически все решают дилемму купить-не  ку-
пить исходя из анонса и оглавления.
   Существенно помогало и то, что я не ставил в номер повес-
тей "с продолжением" -- покупатели справлялись об  этом  об-
стоятельстве достаточно регулярно.
   Некоторые начинали читать редакционное вступление  --  и,
как правило, после этого журнал брали. Динамичный  и  раско-
ванный стиль, кто бы что ни говорил,  вызывает  у  читателей
доверие.
   Встречались мне и люди, уже читавшие "ZET". В таких  слу-
чаях я не отказывал себе в удовольствии спросить: ну и  как?
Ответы были для меня достаточно лестны --  ровно  настолько,
чтобы соседи читавшего проявляли к журналу больший  интерес.
Часто спрашивали: нет ли следующих номеров?  Таких  приходи-
лось огорчать: мол, нет и не будет...
   Изредка попадались и настоящие знатоки фантастики -- "ди-
кие фэны", как правило. Такие  встречи  были  по-человечески
приятны и заметно увиличивали сбыт. С  некоторыми  из  таких
"диких" я не отказывал себе в удовольствии пообщаться  плот-
нее. Оказалось, что имя Лазарчука среди неорганизованных лю-
бителей фантастики известно уже  достаточно  широко  (честно
говоря, я на это и не надеялся). Щеголева знают меньше.  Пе-
левина же любит и знает далеко не так много народу, как мож-
но было бы ожидать...

7. Заключение

   В целом, проверка практикой подтвердила в общем  и  целом
правильность избранной мною для "ZET" редакционной политики.
Наслушался я в свое время замечаний и от издателей, и от фэ-
нов, и от коллег-редакторов. Ругали за  формат,  за  крупный
шрифт, за то, за недостаточно хорошие иллюстрации...  Может,
конечно, правильно ругали. Но!
   Цветная обложка крупного формата  видна  из  любого  угла
электрички.
   Крупный шрифт дает возможность не слишком насиловать гла-
за в прыгающем на стыках вагоне.
   Иллюстрации оказались достаточно  наглядными,  чтобы,  по
крайней мере, не отбивать у пассажира интерес к журналу.
   Может, в других обстоятельствах эти _достоинства_ и  обо-
рачивались _недостатками,_ но в электричках они были  именно
_достоинствами_ -- причем, совершенно неоспоримыми.
   Ну а то, что журнал мой оценили не только пассажиры  мес-
тного железнодорожного транспорта и "Священный  месяц  Ринь"
Лазарчука получил "Великое Кольцо",  внушает  мне  некоторые
надежды на будущее. Может, этот единственный номер "ZET"  --
не последняя моя удача?

          і і і і і і і і і і і і і і і і і і і і і і і і і і

             ііііііііііііЉ‰€              Сергей В. Бережной
                 іііЉ‰€ e  r  r  a        190068, СПб,
                 іііЉ‰іііііііііЉ‰€        Вознесенский пр-т,
                 іііЉ‰іііЉ‰€antastica     36-4
                 іііЉ‰іііЉ‰€              Издательство
                 іііЉ‰іііііііЉ‰€          TERRA FANTASTICA
                      іііЉ‰€
                      іііЉ‰€            тел. (812)-310-60-07
                      іііЉ‰€              FIDO 2:5030/207.2

          і і і і і і і і і і і і і і і і і і і і і і і і і і



                ЛЮБОВЬ К ЗАВОДНЫМ АПЕЛЬСИНАМ

    В российской фантастике большие перемены. Грозная  "чет-
вертая волна", вспухшая еще в начале восьмидесятых,  сначала
потеряла большую часть мощи от удара о тупые волноломы  гос-
комиздатов, после раздробилась о рыночные пирсы  и  то,  что
она вынесла на книжные лотки, можно пересчитать буквально по
пальцам. Но зато -- какие имена!
    Вячеслав Рыбаков. Писатель от Бога. Пишет мало, но прак-
тически все, им написанное, неправдоподобно талантливо.  Как
соавтор сценария фильма Конст. Лопушанского "Письма  мертво-
го человека" получил Госпремию РСФСР. Издал пока две  книги:
роман "Очаг на башне" в некогда нашумевшей серии "Новая фан-
тастика" и сборник "Свое оружие". И то, и  другое  сейчас  в
принципе невозможно достать: разошлось по любителям. Сам се-
бя считает невезучим: бесконечно долго не  может  выйти  три
года назад подготовленный  сборник  "Преломления",  задержи-
вается книга в серии "Русский роман"... И, в то же время  --
опубликованный в "Неве" новый  роман  "Гравилет  "Цесаревич"
(произведение, на мой взгляд, очень сильное) получает  прес-
тижнейшую премию Бориса Стругацкого "Бронзовая  улитка"  как
лучший фантастический роман  прошлого  года.  И  пренебрежи-
тельно игнорируется номинаторами Букера...
    Андрей Лазарчук. Автор, поразительно интересный для наб-
людения: начал с несложных по форме,  но  глубоких  философ-
ских рассказов, в повести  "Мост  Ватерлоо"  перешел  к  со-
циально-психологической литературе, потом напечатал  жесткий
триллер "Иное небо" (профессиональная премия "Странник" это-
го года)... Напечатанный в новом литературном журнале  "День
и ночь" роман "Солдаты Вавилона" (завершающая часть  трикни-
жия "Опоздавшие к лету"), похоже,  произведет  в  литературе
большой шум -- экспериментальная по  форме  философско-миро-
воззренческая проза такого  масштаба  появляется  далеко  не
каждое десятилетие. Впрочем, шум будет лишь  в  том  случае,
если литературный истеблишмент  снизойдет  до  чтения  "этой
фантастики"...
    "Эта фантастика", впрочем, давно и прочно осознает,  что
"толстая" литературная периодика скорее предпочитает  публи-
ковать посредственные  реалистические  произведения,  нежели
талантливый, но "не вполне реалистичный" роман. Более  того:
современное литературоведение просто не готово  воспринимать
современную фантастику. Как это ни парадоксально, профессио-
нальным критикам не хватает профессионализма, когда они  бе-
рутся говорить о произведениях, скажем, Стругацких.  Уровень
мышления нужен другой. Не выше, не ниже -- просто другой.
    Та же история с романами и повестями  Андрея  Столярова.
Он любит рассказывать одну историю из своей биографии. В са-
мом начале восьмидесятых он предложил издательству  "Молодая
гвардия" (тогда лишь оно более-менее регулярно издавало оте-
чественную фантастику) сборник. Рукопись ему вернули с  соп-
роводительным письмом, из которого  следовало,  что  повести
его прочитаны, но совершенно не восприняты.  Пожав  плечами,
Столяров предложил тому же  издательству  рассказы,  которые
считал неудачными. На этот раз ответ  был  более  благожела-
тельный. Из чисто спортивного интереса  Столяров  отослал  в
"Молодую гвардию" свои ученические рассказы (у каждого авто-
ра есть папка, в которой хранятся первые опыты  --  писатели
вообще народ сентиментальный). И получил в ответ  следующее:
"Ну вот! Можете же, можете! Удивительно быстро прогрессируе-
те, как писатель!"
    К сожалению, как дальше "прогрессировать" в эту  сторону
Столяров просто не представлял. И книжка в  "МГ"  так  и  не
вышла... Зато вышли другие. Сборник "Изгнание беса"  получил
премию "Старт" как лучшая дебютная книга фантастики,  медаль
имени Александра Беляева, два  рассказа  из  него  --  чита-
тельскую премию "Великое Кольцо". А сборник "Монахи под  лу-
ной", в конце концов, оказался премированным буквально  нас-
квозь: одноименный роман -- премия Бориса  Стругацкого,  по-
весть "Послание к коринфянам" и рассказ "Маленький серый ос-
лик" -- премия "Странник"... Пишет  Столяров,  как  правило,
вещи очень мрачные по настроению, его мир -- царство  Апока-
липсиса. И, в то же время, он тонкий стилист: проза его  хо-
лодна и совершенна, как поверхность полированного  стального
шара...
    Поразительно, подумает непредубежденный читатель.  Пове-
рить автору статьи, так  эти  писатели  должны  популярность
иметь немереную, -- вон премий-то сколько! А о них, вроде, и
не слышно ничего... Может  быть,  подумает  непредубежденный
читатель, для фантастов они, эти писатели, и хороши,  а  вот
по сравнению с Большой Литературой (он так и подумает,  неп-
редубежденный читатель: оба слова с большой буквы) -- не тя-
нут...
    Странные представления сложились  у  наших  читателей  о
фантастике. "По сравнению с Большой Литературой вся  фантас-
тика чиха не стоит -- все эти звездолетные бои и чудовища  с
колдунами..." Фантастика -- слово почти ругательное. Ее  ли-
бо любят и ценят, либо презрительно или  равнодушно  игнори-
руют -- всю разом, всю без  разбору.  Вот  попробуй  назвать
Булгакова фантастом -- да это же воспримут почти как  оскор-
бление! "Как?! Булгаков -- фантаст?! Да как же вы его  смее-
те равнять со всякими там..." --  и  дальше  перечисляют,  с
кем. А я, изволите ли видеть, никого ни с кем не равнял.  Я,
знаете ли, сказал,  что  Михаил  Афанасьевич  фантастические
произведения писал. Или вы полагаете, что "Мастер и Маргари-
та" -- кондовый реализм? А "Роковые яйца" -- что, РСФСР дей-
ствительно переживала "куриный кризис"? На что  же  вы,  ба-
тенька, обижаетесь?
    И что это вы, вообще, за деление придумали: Большая  Ли-
тература -- это, значит, хорошо, а фантастика -- стало быть,
плохо... Что, в Большой Литературе  графоманов  нет?  Или  в
фантастике -- литературных шедевров? Что? Есть? Тогда  како-
го лешего кривить губы при виде звездолета на обложке -- мо-
жет, это Лем! Или презрительно морщить нос  от  марсианского
пейзажа на другой -- может, это Брэдбери!  Или  хихикать  от
супермена в одних шортах на третьей -- может, это Стругацкие!
    Просто не знаю, кого благодарить за то, что  сидят  фан-
тасты -- все, гамузом! -- в этой загородке с  оскорбительной
надписью "не Большая  Литература".  Может,  господина  Хьюго
Гернсбека, создавшего в 1926 году первый  специализированный
журнал НФ? До этого момента никому и в голову  не  приходило
выделять фантастику в отдельную епархию. Мэри Шелли -- лите-
ратура. Уэллс -- литература.  Олаф  Стэплдон,  Карел  Чапек,
Олдос Хаксли -- литература. Но это уже, скорее, по  инерции.
А вот Теодор Старджон -- это, знаете ли, фантастика. И Урсу-
ла Ле Гуин -- извините, тоже. А вот Оруэлл --  наш,  Оруэлла
мы фантастам не отдадим. И Борхеса -- тоже.
    А может, товарищей из ЦК КПСС благодарить? Тех,  которые
в приказном порядке  обязали  некогда  советскую  фантастику
быть близкой народу,  понятной  ответственным  работникам  и
звать молодежь во втузы и светлое будущее? Те, которые  выш-
вырнули в Париж Евгения Замятина, тщились сделать  Булгакова
мелким чиновником, отказывали жене Александра Грина в  праве
быть похороненной рядом с мужем,  ломали  в  лагерях  Сергея
Снегова, травили Стругацких, возносили графоманов --  что  в
фантастике, что в прочих  областях  литературы,--  одинаково
конфисковывали рукописи -- и у Василия Гроссмана, и у Вячес-
лава Рыбакова...
    Есть такой литературный метод -- фантастика.  Как  любой
литературный метод, как любое литературное направление,  его
можно рассматривать как отдельный предмет исследования, про-
фессиональных интересов. Но с какой стати именно этот  метод
стал объектом пренебрежительного отношения, а  люди,  в  нем
работающие, все разом попали в литераторы второго сорта?
    Впрочем, мне не обидно за покойных Немцова, Охотникова и
Гамильтона, равно как и ныне здравствующих Казанцева, Медве-
дева и Ван Вогта. Мне обидно за Стругацких, произведения ко-
торых не понимают второстепенные литературоведы, берущиеся о
них писать -- а литературоведы высшего  класса  считают  это
ниже своего достоинства. Мне обидно за  Вячеслава  Рыбакова,
который никогда в жизни не  сумеет  мало-мальски  достоверно
описать какой-нибудь  "сопространственный  мультиплексатор",
но воспринимается критиками так, будто он пишет книги о  ро-
ботах. Мне обидно за Андрея Лазарчука, чьи философские  кон-
цепции уже не в состоянии воспринять традиционная  аудитория
фантастики -- а другой аудитории у его книг нет. Мне  обидно
за Андрея Столярова, который сам вынужден подводить  литера-
туроведческую базу под то направление, в  котором  он  рабо-
тает -- ибо знает,  что  ни  один  профессионал  за  это  не
возьмется. Не потому, что эта задача ему не по плечу, а  по-
тому, что слишком много чести -- сравнивать Столярова,  ска-
жем, с Хиндемитом...
    Мне обидно за многих авторов, которых я здесь не назвал.
Или вы думаете, что в России нет авторов, достойных упомина-
ния в одном ряду с Рыбаковым и Лазарчуком?..
    Но мне не хватило места даже на упоминание о  них.  Ведь
нужно еще сказать о том, ПОЧЕМУ  возникло  это  литературное
гетто.
    Потому лишь, что часть  фантастики,  сознающая  себя  не
просто развлекательным чтивом, всегда занималась проблемами,
которые реалистической литературе просто не под силу. Кто из
реалистов сумел осуществить социальное моделирование  в  тех
же масштабах, что и Лем? Никто -- разве что  отказавшись  от
своего реалистического инструментария. Как  средствами  реа-
листической литературы сделать роман о  взаимоотношениях  не
человека с человеком, а, скажем, человечества с другим чело-
вечеством? Или дать новую философскую концепцию развития ци-
вилизации?
     Большая часть этих проблем  далека  от  повседневности,
которой живет литература реалистическая. Естественно, что  и
литературоведы, занимающиеся ею, пытаются  и  фантастический
роман оценивать по тем же самым критериям. А с какой  стати?
Художественные задачи -- принципиально другие,  художествен-
ные средства -- тоже... И, как правило, критики просто не  в
курсе этих задач и этих средств. Как следствие  --  ксенофо-
бия ко всей фантастике. (Кстати -- именно проблема  ксенофо-
бии стало одной из базовых тем НФ).
    Фантастике, по-видимому, нужны свои профессиональные ли-
тературоведы...
    Сказал -- и сам испугался. Свои литературоведы -- это же
снова оно, гетто... Замкнутый круг? Что же --  фантастика  и
далее будет обречена на изоляцию? Свои критерии, свои крити-
ки, свои читатели -- все отдельное?
    Увы, похоже, что так. По крайней мере, до тех пор,  пока
не станут повседневностью контакты с иными мирами,  путешес-
твия во времени, объединенные сознания и кибернетический ра-
зум. Тогда всем этим займется литература реалистическая.
    А фантастика -- она и тогда будет идти впереди.
    И жаловаться на то, что ее считают  литературой  второго
сорта.

                                             Сергей БЕРЕЖНОЙ


          і і і і і і і і і і і і і і і і і і і і і і і і і і

             ііііііііііііЉ‰€              Сергей В. Бережной
                 іііЉ‰€ e  r  r  a        190068, СПб,
                 іііЉ‰іііііііііЉ‰€        Вознесенский пр-т,
                 іііЉ‰іііЉ‰€antastica     36-4
                 іііЉ‰іііЉ‰€              Издательство
                 іііЉ‰іііііііЉ‰€          TERRA FANTASTICA
                      іііЉ‰€
                      іііЉ‰€            тел. (812)-310-60-07
                      іііЉ‰€              FIDO 2:5030/207.2

          і і і і і і і і і і і і і і і і і і і і і і і і і і



                Сергей Бережной
                   РЕЦЕНЗИИ

____________________________________________________________

Айзек Азимов. Роботы и Империя. / Пер. с англ.  А.Абдураимо-
ва и О.Максименко; Худ. Г.Ябкевич.-- Петродворец: Петербург,
1992.-- ISBN нет.-- 352 с.; 10 т.э.; ТП+С; 84х108/32.
_____________________________________________________________

Гарри Гаррисон. Запад Эдема. / Пер. с англ.; Худ.  Г.Метчен-
ко.--  Екатеринбург:  Виктори;  Джаконда,    1992.--    ISBN
5-8791-4001-6.-- 400 с., ил.; 200 т.э.; ТП; 84х108/32.
____________________________________________________________

   Абордажная команда российских издателей с гиканьем и воп-
лями смела с палубы лайнера "Айзек Азимов" и крейсера  "Гар-
ри Гаррисон" все надстройки, похватала все,  что  лежало  на
виду, и скрылась в пучине экономических  пот