тивоположном конце стола, где
подавали кантонские блюда.  После обеда они спустились в каюту. Вскоре
пришел Пако и доложил,  что японцы поселились в одной каюте, в 39-й, и
теперь все время будут вместе.
     - Я  правильно  тогда  решил  -  сразу  же провести операцию,  не
откладывая.  И хорошо,  что мы быстро обработали чемодан и вернули  на
место. Теперь мы уже не смогли бы положить его обратно. Все получилось
великолепно.
     Уайт наклонил голову:
     - Но почему они вдруг приняли меры предосторожности?  Может быть,
заподозрили что-нибудь? Проверили чемодан и догадались?
     Донахью разлегся на диване.
     - Чепуха.  Если бы догадались,  то не ходили бы по очереди в бар.
Просто решили быть осторожными, потому что приближаются к американским
берегам.  Не  надо преувеличивать достоинства японских разведчиков:  у
них явно дутая репутация. Все эти разговоры о том, что японские шпионы
действуют во всю и в Америке, и на Филиппинах, и в южных морях, сильно
преувеличены. Мы сами себя пугаем и дезориентируем.
     Уайт покачал головой:
     - А я считаю очень опасным такое отношение к японской разведке. У
нее  богатый опыт.  Уже в пятнадцатом веке в Японии разработали теорию
разведки и привели в стройную систему все типы агентурных  комбинаций,
в том числе и...
     Донахью перебил его:
     - Это  все  азиатские  первобытные  приемы.  Самурайская разведка
вполне соответствовала вооружению самураев -  мечу  и  луку.  Все  это
устарело  и  может  произвести  эффект  только на тибетских пастухов и
каких-нибудь ботокудов.
     - Весь  мир  знает  о  том,  как  ловко  работали японские шпионы
накануне русско-японской войны.
     - Эту  легенду  распространили  сами  русские,  чтобы  как-нибудь
смягчить впечатление от их скандального поражения.
     Уайт покачал головой:
     - Все-таки как просто получилось...  Хваленые японские разведчики
- и так легко дали себя обыграть.
     - Вся  история  разведки  заполнена  такими  случаями,  -  сказал
Донахью.  -  Даже  самые  умные  и  хитрые  разведчики  сплошь и рядом
остаются в дураках и в свою очередь одурачивают других.
     - На этот раз очко в нашу пользу.  Теперь очередь японцев. На чем
же они подловят нас?
     Донахью пожал плечами:
     - Если бы боксеры знали заранее,  куда  их  ударят,  пришлось  бы
отменить навсегда этот вид спорта. Вся прелесть разведки заключается в
том, что ты не знаешь, какую пакость готовит тебе враг.
     Уайт взял с полочки японскую книжку и стал ее перелистывать.
     - Между прочим,  я познакомился с японочкой,  - сообщил он. - Она
студентка, учится на медицинском, американская подданная.
     - Откуда она?
     - С острова Оаху. Сейчас едет в Окленд к знакомым.
     - Наверняка японская шпионка. - Донахью подмигнул. - Очевидно, ей
приказано  следить  за  тобой,  А всех толковых шпионов японцы бросили
против настоящего противника,  противника номер один,  то есть  против
России.
     - По-твоему, Япония не собирается воевать с нами?
     Донахью энергично мотнул головой.
     - Ни в коем случае.  И особенно сейчас.  Вчера в салоне я  слушал
радио.  Немцы  уже полностью разгромили русских в Белоруссии и пошли к
Смоленску.  Генерал Кроули из Сингапура,  с которым я  вчера  играл  в
бридж,  говорит,  что русские сложат оружие через месяц,  не позже.  И
тогда японцы двинутся на Сибирь.  Поэтому им  надо  как  можно  скорей
выбраться из китайской трясины. - После паузы Донахью добавил: - Скоро
мы начнем с божьей помощью расшифровывать все  японские  телеграммы  и
окончательно  убедимся в том,  что японские генералы повернулись к нам
задом и смотрят в сторону Урала.
     Уайт подошел к карте на стене:
     - Итак, две трети пути пройдено, путешествие близится к концу.
     Донахью усмехнулся:
     - Ты говоришь об этом с  явным  сожалением.  Японочка,  очевидно,
запала тебе в душу. Будь осторожен с ней.


ВАШИНГТОНСКАЯ "МАГИЯ"

                          18 июля 1941 года
     Морской атташе  -  маленький,  одетый  со  строгим изяществом,  в
английском духе - усадил Терано и Идэ в кресла у окна,  выходившего на
Массачусетс-авеню.
     - Представляю,  как вы измучились...  - атташе  покачал  головой,
смазанной бриллиантином.  - Не только физически, но и душевно, круглые
сутки в  нечеловеческом  напряжении.  Помню,  лет  десять  назад  меня
посылали в Рим с одним пакетом. Мы срочно меняли шифры...
     - Я слышал об этой истории,  - сказал Идэ.  - У  морского  атташе
пропали документы, и ему пришлось...
     - Да,  он застрелился.  И  мне  надо  было  ехать  транссибирским
экспрессом, потом через Москву и Берлин. Это было ужасное путешествие.
Особенно когда ехал по Сибири.  Целых десять дней ни  одной  спокойной
минуты. До сих пор вспоминаю и вздрагиваю.
     - В Риме все произошло из-за учительницы  языка,  -  бесстрастным
голосом произнес Идэ. - Он мог винить только самого себя.
     Морской атташе пошевелил усиками:
     - А с вами ехали красавицы?
     - Какие-то ехали, - Терано махнул рукой, но нам было не до них.
     Атташе наклонился вперед и шепнул:
     - А Акияма находился далеко от вас?
     - Какой Акияма? - удивился Терано.
     Идэ тоже сделал недоумевающее лицо. Атташе обвел взглядом обоих и
шепнул:
     - Не знали?
     - Что случилось?  - Терано тоже перешел на шепот.- Я знал Акияма,
который работал в Джакарте по линии специальной службы.
     - Он самый.  Но это... - атташе сделал многозначительную паузу, -
строго между  нами.  Он  ехал  с  вами  на  одном  пароходе.  В  числе
пассажиров   были   два   американских  дипкурьера,  они  везли  почту
токийского посольства и харбинского генконсульства.  В пути они  свели
знакомство  с двумя очаровательными итальянками из шанхайского ночного
клуба и не смогли устоять... Короче говоря, Акияма провел операцию.
     - А кто эти дипкурьеры? - спросил Идэ. - Военные?
     - Нет,  чиновники  государственного  департамента.  Среди  взятых
документов   оказались   копии   нескольких   телеграмм,  отправленных
американским посольством в Токио государственному секретарю.  Одна  из
них довольно любопытная. Относится к началу этого года.
     - А мы не перехватывали ее в свое время?  - спросил  Идэ.  -  Наш
четвертый отдел...
     - Нет, она нам была неизвестна. Очевидно, прошла по коду, который
еще не удалось раскрыть аналитическим путем.
     Морской атташе прошел в соседнюю комнату и открыл небольшой  сейф
в стене,  вынул кожаную папку,  извлек из нее листок и передал Терано.
Тот прочитал и показал Идэ.
На листке был напечатан текст телеграммы, переведенной на японский язык:
                         27 января 1941 года
                        Из Токио, от посла Гру
               В Вашингтон, государственному секретарю*.
     Перуанский посланник  в Токио сообщил чиновнику нашего посольства
о том,  что ему удалось узнать не только от японской стороны,  но и из
других  источников  о  наличии  намерения  у  Японии  в случае разрыва
отношений с Америкой неожиданно напасть  на  Перл-Харбор,  бросив  все
силы  и технику на проведение атаки.  Сам перуанский посланник считает
эти слухи абсурдными,  но тем не менее счел нелишним уведомить  о  них
одного из моих подчиненных.
(* Все приведенные в повести расшифрованные радиограммы - подлинные.)
     Терано покрутил головой:
     - Выходит, что уже пронюхали. Наверно, наши дипломаты выболтали.
     - Ничего  страшного.  Перуанский посланник не придает этому слуху
никакого значения.  И сам Гру,  по-видимому,  тоже не верит. В прошлую
субботу  германский  морской  атташе  сказал мне,  что недавно он имел
откровенную беседу с видным американским адмиралом в отставке, близким
к  Белому  дому.  Тот  заявил:  японцы никогда не осмелятся напасть на
Перл-Харбор - только сумасшедшие могут решиться на это.
     Терано и морской атташе засмеялись.
     - А еще что-нибудь интересное взяли? - спросил Идэ.
     - Докладную  записку  Гру - его соображения относительно уступок,
которые американская  сторона  могла  бы  сделать  нам.  Очень  ценный
документ. Акияма сделал хорошее дело.
     - Кроме этих итальянок еще  кто-нибудь  помогал  ему?  -  спросил
Терано.
     - Один человек из штата пароходной прислуги. Стюард.
     - Стюард?  -  переспросил  Терано  и посмотрел на Идэ.  - А какой
национальности?
     - Подождите  минутку,  спрошу,  освободился  ли посол.  Он с утра
заперся у себя.
     Морской атташе вышел из комнаты. Терано шепнул:
     - А не тот ли стюард-филиппинец, который был в нашем коридоре? Со
сплющенным носом?
     Идэ наклонил голову и со свистом втянул воздух:
     - Я   несколько   раз   замечал,  как  он  ходил  взад-вперед  по
коридору... Мне показалось это подозрительным.
     - Получается,  что  он  наш человек.  Ему было приказано помогать
Акияма и заодно охранять нас.
     Идэ кивнул головой:
     - А нам об этом не сказали, чтобы мы не успокаивались.
     В дверях показался морской атташе и пригласил Терано и Идэ пройти
к его превосходительству.
     Посол, адмирал  Номура,  несмотря  на  служебное время,  был одет
по-домашнему - в ночной халат. Он сидел за массивным столом из черного
полированного   дерева.   Перед   ним   лежали   продолговатые  листки
шелковистой бумаги,  на них были начертаны китайские изречения и стихи
- посол занимался каллиграфией.
     Морской атташе подошел к столу и замер от восхищения:
     - Хо-о...  изумительно!  У  вашего  превосходительства  настоящий
сунский стиль!
     Посол поправил очки и прищурил единственный глаз.
     - Ты ничего не понимаешь.  Это  тебе  не  покер.  Раньше  у  меня
получалось кое-что, а теперь нет силы в росчерках. Не тот взмах кисти.
Прошу сесть.
     Посол отставил  от себя малахитовую тушницу,  положил кисточку на
подставку и,  шаркая шлепанцами,  надетыми на босую  ногу,  подошел  к
дивану. Офицеры сели на стулья с высокими спинками.
     - Спасибо вам за труды, - сказал посол и коротко поклонился.
     Терано и Идэ вскочили и,  держа руки по швам,  согнулись пополам.
Посол жестом предложил им сесть.
     - Вы выполнили чрезвычайно ответственное поручение, - начал тихим
голосом адмирал,  четко произнося каждое слово,  - и доставили  все  в
полной сохранности.  Завтра уже пустим машинку в ход. Я не верю шифрам
министерства иностранных дел. Самые крепкие и надежные шифры это наши,
флотские. Скоро японо-американские переговоры вступят в острую стадию.
И хорошо,  что  мы  до  начала  этих  чрезвычайно  важных  переговоров
обеспечили безопасность нашей переписки с Токио. Благодарю за отличное
выполнение  крайне  важного  задания,  за  все   ваши   исключительные
старания.
     Посол чуть заметно  двинул  головой.  Офицеры  снова  вскочили  и
ответили поклоном. Посол продолжал:
     - Мне только что сообщили, что министром иностранных дел назначен
адмирал  Тойода.  Ему  будет  очень  приятно  услышать  о заслуге двух
доблестных офицеров императорского флота.
     Открылась дверь,  и  секретарь  доложил  о  приходе католического
священника Драута. Посол сказал:
     - Проведи его в комнату рядом с библиотекой. Я переоденусь.
     Терано и Идэ откланялись и  прошли  в  кабинет  морского  атташе.
Японка-горничная принесла виски и сифон с содовой водой.
     Морской атташе плотно прикрыл дверь, затем включил радиоприемник.
Передавали репортаж о матче боксеров. Гости устроились на диване около
радиоприемника, атташе подсел к ним:
     - Я   вам   рассказал   относительно  Акияма.  Теперь  вы  должны
поделиться со мной секретами. Как идет подготовка?
     Терано стал  рассказывать  о  состоявшемся  2  июля совещании под
председательством императора.  Было принято решение  ввести  войска  в
Индокитай  и  готовиться  к  дальнейшим действиям в южном направлении.
Пока воздержаться от нападения на Россию,  хотя Гитлер требует  этого.
Очевидно,    после   падения   Москвы   начнется   развал   советского
административного аппарата и  командования  войск.  Турецкий  посол  в
Токио в доверительном порядке сообщил генералу Тодзио о том, что турки
готовятся к вводу войск на Кавказ и в район  Баку.  Квантунская  армия
начнет  в  подходящий  момент продвижение в глубь Сибири.  Сейчас пока
лезть в Россию не  стоит.  Надо  сперва  разрешить  проблему  нефти  и
каучука, то есть проблему Юга.
     Морской атташе сказал:
     - Вчера я был на банкете в шведской миссии.  Советник германского
посольства сообщил,  что бои уже начались на линии  Днепра,  а  группа
армий "Север" двинулась на Ленинград.
     Репортаж о боксе кончился. Стали передавать объявления с музыкой.
     - У нас начали готовить карты Ирана, - сказал Идэ. - Для будущего
десанта на побережье Персидского залива.
     Морской атташе осушил рюмку и громко вздохнул:
     - И вот в такое время сидишь здесь,  перебираешь дурацкие бумажки
и шляешься по раутам и коктейль-парти. За мной ходят по пятам шпики из
Эф-Би-Ай,  ничего не дают делать.  Я уже не раз просил отозвать  меня.
Особенно  после истории с Кавабата и Йокоги.  (Эф-Би-Ай - сокращенно -
Федерал Бюро оф Инвестигейишн - Федеральное бюро расследований США.)
     - А  что  случилось  с Йокоги?  - спросил Идэ.  - Ведь он опытный
работник.
     Атташе провел мизинцем по усикам:
     - Угодил в западню.  Ему подсунули матроса с  "Пенсильвании".  Он
завербовал матроса и купил липовые данные о крейсере "Феникс", а когда
пошел на следующее свидание,  его сцапали и засадили в тюрьму.  Только
благодаря послу удалось кое-как замять дело.
     - У вас здесь интересная и очень нужная работа, - сказал Идэ. - И
на  Гавайях  -  тоже.  Там  надо  приготовиться  как следует.  Создать
агентуру для  массированных  акций  на  земле.  В  нужный  момент  эта
агентура специального назначения сыграет большую роль.
     Атташе внимательно  посмотрел  на   Идэ.   Узкая   физиономия   с
холодными, как у ящерицы, глазами внушала доверие.
     - В Гонолулу сидит  генконсул  Кита,  он  связан  с  нами.  Очень
толковый  человек.  Ему  помогают  два  офицера флота,  прикрывающиеся
чужими фамилиями.  Скоро у них прибавится  работы.  Кита  будет  занят
систематическим наблюдением за гаванью и аэродромами. Вы не поехали бы
туда?
     Идэ тихо откашлялся в руку:
     - Я с удовольствием, но...
     - Это можно быстро устроить. Посол поддержит меня перед адмиралом
Нагано, и вас откомандируют из моргенштаба в наше распоряжение.
     - Мне  бы  не  хотелось  ехать  на  Гавайи  в  качестве чиновника
генконсульства,  - сказал Идэ. - За мной будут все время следить. Меня
смущает также, что я не знаю местных условий, скудный опыт...
     Атташе остановил его жестом руки:
     - О вашей работе в Бангкоке и Шанхае я слышал.  Только на Гавайях
придется действовать более мягко. Кое-чего нельзя будет делать...
     Терано тихо рассмеялся.
     - Когда у человека звание  мастера  дзюдзюцу  четвертой  степени,
наверное,  трудно удержаться.  - Терано кивнул в сторону Идэ. - У него
еще одно достоинство. Как подобает чистокровному кагосимскому воину, у
него иммунитет в отношении женщин. Они вызывают у него тошноту.
     Атташе улыбнулся:
     - Значит,   вкусы   у   нас   расходятся.   Я  большой  поклонник
золотоволосых красавиц. Но я имею с ними дело лишь после того, как они
завербованы. А до этого даже не смотрю в их сторону.
     - Где мы будем жить? - спросил Терано.
     - Для вас заказаны номера в "Фэйрфаксе",  недалеко отсюда. Только
там...  - атташе показал на стены и потолок,  - ни слова о  деле.  Где
сейчас адмирал Ямамото?
     - Он был в Токио,  когда мы уезжали. Уже закончили план атаки, но
придется  отшлифовать  детали,  это  займет  время.  И  надо  провести
несколько репетиций.
     Атташе показал головой на дверь.
     - К нашему адмиралу скоро  приедет  помощник  -  профессиональный
дипломат.  Они  вдвоем  начнут  крутить голову Хэллу,  будут тянуть до
нужного момента.  - Он повернулся к Идэ.  - Итак, будем считать вопрос
решенным.  Подумаем,  под  каким соусом послать вас в Гонолулу.  Может
быть,  сперва  поедете  куда-нибудь  в  Бразилию  или  Мексику,  чтобы
приобрести  защитную окраску,  и уже потом направитесь на Гавайи.  Там
такие красотки... Виноват, забыл, что они вас не волнуют.
     - Вы не ответили на один вопрос, - сказал с улыбкой Терано, - это
не так важно, но все-таки хотелось бы узнать...
     - Какой вопрос? - атташе тоже улыбнулся. - Насчет девочек?
     - Нет. Кто тот стюард, который помогал Акияма?
     - На пароходе?  - Атташе наморщил лоб.  - Насколько мне помнится,
Акияма говорил,  что это был филиппинец,  бывший боксер,  с  перебитым
носом.
     Терано и Идэ переглянулись.

                               19 июля
     Начальник управления   морских  операций  адмирал  Старк  положил
телефонную трубку.  На его одутловатом лице с коротким носом появилась
гримаса разочарования:
     - Сборная тихоокеанского флота проиграла сборной армейцев.  Счет:
пять - два.  Все шло хорошо до восьмого гейма, и вдруг они два хомрана
закатили, мерзавцы.
     Донахью с огорчением покачал головой:
     - Наших тренировал радист с "Энтерпрайза",  раньше был в  команде
"гигантов".
     - Пусть он провалится к черту. Из-за него я проиграл сто долларов
генералу  Майлсу.  -  Старк  набил  трубку.  -  Так  вот...  Я сообщил
секретарю президента обо всем,  а он доложил самому.  Молодцы, здорово
обтяпали  джапов!  Насчет  награды...  -  Старк  несколько  раз пыхнул
трубкой.  - Вы провели дело настолько секретно,  что  ради  сохранения
тайны  придется  пока  воздержаться от награждения всех вас.  Примерно
через  полгода,  после  каких-нибудь  маневров,  представим   всех   к
награде...  придумаем  предлог.  Значит,  этот  код  у  них называется
"пурпуровым"?  ("Джапы" - презрительная кличка японцев,  употребляемая
американскими расистами.)
     - Да. Пользоваться им будут посольства в Америке, Англии, России,
Германии, Италии...
     Старк перебил:
     - Мне  уже докладывал об этом Уилкинсон.  Перехватом и обработкой
телеграмм, идущих по "пурпуровому" коду, будем заниматься мы и армейцы
вперемежку:   один   день   мы,   другой   -   они,  чтобы  обеспечить
бесперебойность. Как часто джапы будут менять кодовые таблицы?
     - В четные дни два раза, в нечетные - три.
     - Перехватываемые японские телеграммы будем условно  именовать...
-  Старк  поднял  глаза  к  потолку  и  решительно  кивнул головой,  -
"магической  информацией"...  или  просто   "магией".   Перехватом   и
расшифровкой  "магии" у нас будет ведать отдел разведки скрытой связи.
Уилкинсону уже даны указания.  Он  доложил  мне,  что  непосредственно
дешифровкой  "магии" будет ведать капитан второго ранга Сэффорд.  А ее
переводами  займется  секция   переводов   капитан-лейтенанта   Элвина
Крамера. Уилкинсон сказал, что начальник японского направления капитан
третьего ранга Макколла уже приступил к формированию группы. Ты будешь
состоять  при  начальнике  разведывательного управления.  Какие у тебя
отношения с Уилкинсоном?  В  такой  максимально  доверительной  работе
надо,  чтобы  личные отношения между офицерами,  посвященными в тайну,
были безупречными.
     Донахью пожал плечами:
     - Мы с Уилкинсоном непримиримые враги за биллиардным и  картежным
столами.
     - Отлично.  Но тебе придется  быть  непосредственно  связанным  с
Сэффордом и начальником японского направления. Как у тебя с ними?
     - Сэффорд - мой однокашник.  Макколла я  знаю  мало.  Человек  он
суховатый, педантичный. Но, говорят, умница.
     - Надеюсь,  вы  сработаетесь.  А  в  помощь  Крамеру   в   группу
лингвистов,  которые будут переводить "магию",  можно назначить твоего
коллегу по операции... этого, как его... Блэка...
     - Нет, Уайта.
     - Какой у него чин?
     - Старший лейтенант.
     - Справится?
     - Он великолепно знает японский,  учился в Токио,  в университете
Кэйо,  обладает незаурядными лингвистическими  способностями,  светлая
голова