ь из этого дерьма? Девять шагов... Нет, не могу больше, не
могу...
   Когда в морозильнике открылась  дверь,  я  сидела  на  ледяном  полу,
прижимая колени к подбородку. Хотелось спать, безумно хотелось спать. Не
будите меня, пожалуйста!
   - Ну что, метелка, может, что вспомнила? - спросил  Серега,  выпуская
мне в лицо облако дыма.
   - Н-е-т, - замотала я замерзшей головой.
   - Тогда сиди дальше. Скоро рубщик приедет.
   Он тебя разделает на  котлетки.  Народ  сожрет,  не  боись.  Обваляем
котлетки в сухарях и продадим за несколько часов.
   Сжав кулаки, я сказала:
   - Мальчики, я знаю человека, который выплатит за меня эти деньги.
   Мои слова вызвали интерес.
   - Давай колись,  коли  жить  хочется,  -  сощурив  поросячьи  глазки,
произнес Серега.
   -  Его  зовут  Александр.  Я  могу  назвать  номер   его   мобильного
телефона... - Прости, Шурик, но другого выхода у меня нет.
   - Называй. - Серегин приятель достал сотовый и застучал  по  кнопкам.
Услышав голос Шурика, он сплюнул на пол и издевательским тоном произнес:
   - Послушай,  если  хочешь  увидеть  свою  бабу  живой,  гони  за  нее
пятьдесят тысяч баксов. В противном случае мы разделаем ее на котлеты. Я
слышал, что у красивых баб вкусное мясо.
   Затем он протянул трубку мне и криво усмехнулся:
   - Поплачься любимому.
   -  Шурик,  миленький,  -  запричитала  я.  -  Вытащи   меня   отсюда,
пожалуйста! Представляешь" меня держат в морозильной камере! Я  уже  ног
не чувствую. Помоги мне, родной! Ты единственный человек, к  которому  я
могу обратиться за помощью. Только сделай это побыстрее, иначе я  совсем
замерзну Тут даже стены во льду, а у меня одежда легкая."
   Серега выхватил у меня трубку и грубо сказал:
   - Ну что, проникся, фраерок? Деньги подвезешь по адресу...
   Дверь морозильника снова захлопнулась, и я осталась одна. Сколько мне
тут еще сидеть? Час?
   Два? Три? Тридцать три! Я и десяти минут  не  выдержу...  Хорошо  там
Антонине у горячей плиты.
   Ресторан  чертов!  Они,  похоже,  здесь  и  в  самом   деле   потчуют
посетителей человечинкой...
   Когда наконец братки пришли за мной,  идти  я  уже  не  могла.  Особо
церемониться они не стали:  подхватили  под  руки  и  через  черный  ход
поволокли  к  темно-синему  джипу  Шурика.  Далее  открыли  дверь  и   в
буквальном смысле слова закинули на заднее сиденье. Серега, надсмехаясь,
произнес:
   -  Наверное,  ты  элитная  проститутка,  если  мужик,  не   торгуясь,
отваливает за тебя такие бабки...
   Только мне кажется, что даже  самая  навороченная  из  вас  не  стоит
больше полтинника. Хотя, хрен его знает, может, ты через задницу  как-то
по-особенному даешь...
   Шурик включил мотор и, не говоря ни слова, до упора  выжал  газ.  Мне
тоже не хотелось разговаривать. Я растирала замерзшие руки и плакала  от
боли.
   Эта боль была мне отдаленно знакома. Маленькой  девочкой  я  забывала
иногда надеть теплые варежки.
   Я каталась на санках, лепила снежки и  не  замечала,  как  постепенно
немеют руки.  К  концу  прогулки  они  становились  синими,  с  багровым
оттенком. Затем я прибегала домой, громко ревела и прикладывала  руки  к
батарее. Боль была долгой и ноющей. А  сейчас  все  повторялось  заново,
только ныло уже все тело.
   - Хватит реветь, - первым нарушил молчание Шурик.
   - Может, заедем в больницу? Я не могу больше терпеть!
   - Сейчас приедем на мою дачу,  и  я  окажу  тебе  первую  медицинскую
помощь. Водочка и бурный секс.
   Всю дорогу до дачи я скулила и  тряслась,  как  маленькая  собачонка.
Представляю, какой у меня был видок!
   Дача Шурика построена была с размахом. Три этажа, застекленный зимний
сад, бассейн с подогревом... Страшно подумать, сколько  он  вбухал  сюда
денег. Конечно, мне и  раньше  приходилось  здесь  бывать,  но,  сказать
честно, не часто.
   На воздухе я почувствовала  себя  значительно  лучше.  Озноб  заметно
уменьшился, хотя и  не  прошел  совсем.  Я  остановилась  у  бассейна  с
прозрачной водой, опустила руку и почувствовала приятное тепло.
   - Позже искупаемся. - Шурик взял меня за  талию  и  повел  в  дом.  -
Сейчас не до купания. Ты совсем слабая,  так  и  утонуть  можно.  Первым
делом нужно выпить водочки.
   - Я не пью водку. Я бы выпила виски или джин.
   - При обморожениях всегда пьют водку, - не согласился со мной  Шурик.
- Знаешь, как лакают водку на  Северном  полюсе?!  У  меня  там  товарищ
работал. Деньги из воздуха делать научился, но стал алкоголиком.  Потому
что от мороза водкой спасался.
   - Я не на Северном полюсе, - огрызнулась я и поднялась на крыльцо.
   У входа меня встретила молодая девушка по имени Таня. Она приехала на
заработки с Украины. Случайно вышла на Шурика,  который  взвалил  на  ее
плечи практически все. Уборка, стирка, готовка -  всем  этим  занималась
Таня. Она же была за сторожа. Никакой дополнительной охраны  в  доме  не
было,  так  как  всю  территорию   дачного   поселка   охраняли   бывшие
спецназовцы.
   Таня была воспитанной девушкой и всегда  встречала  меня  с  радушной
улыбкой на лице - щирой, как говорят украинцы. Наверно точно так же  она
встречала  и  жену  Шурика.  По  всей  вероятности,  ей  было  абсолютно
безразлично, кого Шурик привозит в дом. Но  небезразличны  выплачиваемые
им деньги. А Шурик платил ей щедро. Ему нравилась ее чистоплотность,  ее
кулинарные способности и ее умение держать язык  за  зубами.  Последнее,
пожалуй, больше всего.
   - Очень рада вас видеть, - как всегда,  заворковала  Татьяна,  -  Вам
приготовить обед? У меня почти все...
   - Мы не голодны, - на полуслове оборвал ее Шурик. - Мы  хотим  только
одного - уединиться на пару часов. И еще. Принеси из бара бутылку водки,
графин с апельсиновым соком и несколько бутербродов.
   - Бутылку водки?!
   - Да, именно водки. Ты не ослышалась.
   - - Но ведь вы не пьете водку...
   - Это тебя не касается.
   Таня опустила  глаза  и  ушла  на  кухню.  Мы  поднялись  в  огромную
гостиную, где иногда занимались любовью, лежа на косматой шкуре.
   Шурик подошел к окну и нажал на кнопку, опускающую жалюзи.
   Я обхватила тело руками и громко чихнула.
   - Шурик, мне бы горячую ванну. Так ведь и заболеть недолго.  Потрогай
мой лоб. У меня, кажется, жар начинается.
   - Сейчас выпьешь водочки, и все  пройдет,  -  беспечно  махнул  рукой
Шурик.
   Татьяна  вкатила  в  гостиную   сервировочный   столик,   уставленный
тарелками и бутылками, подвезла его к дивану и, переминаясь  с  ноги  на
ногу, боязливо сказала:
   - Хозяин, я  бы  хотела  сходить  в  магазин  на  станцию.  С  вашего
позволения, конечно. Я вам сейчас все равно без надобности.
   - Иди, иди, прогуляйся, - улыбнулся Шурик.
   Когда Татьяна ушла, он подошел к столику и  налил  мне  полную  рюмку
водки.
   - Прими-ка, милая, для согрева.
   Я не стала спорить и, осушив рюмку до  дна,  закусила  бутербродом  с
черной  икрой.  По  телу  разлилось  приятное   тепло,   голова   слегка
закружилась. Шурик налил вторую и протянул мне.
   - Если не хочешь загреметь в больницу, пей.
   - А может, лучше горячая ванна?
   - Какая, к черту, ванна? Давай пей и не забивай себе голову.
   Выпив около трех рюмок, я почувствовала, что опьянела.
   - Маргарита, ты и в правду сидела в морозильнике? - выразил недоверие
Шурик.
   - В морозильнике.
   - Холодно?
   - Ну, понятное дело, не жарко.
   - Мне все это не нравится, Маргарита! Сначала ты шляешься  неизвестно
где в течение суток.
   Затем твоя подруга - проститутка, заметь, - убивает китайца и  крадет
у него пятьдесят тысяч долларов. Потом крадут тебя, сажают в морозильник
и требуют вернуть ворованные деньги. Ты хоть понимаешь, что, если бы  не
я, ты уже  давно  была  бы  на  том  свете?!  Теперь  ты  моя  должница,
Маргарита! Вступив в  переговоры  с  бандитами  я  рисковал  собственной
жизнью!
   Выпив очередную рюмку, я смахнула слезы и надкусила бутерброд.
   - Не переживай, папуля. Я отдам тебе эти деньги. Не сразу, по частям.
   - Дело не в этом. Ты, Маргарита, в любой момент можешь подмочить  мою
репутацию. И что я должен думать о тебе, если  твоя  подруга  занимается
проституцией! Это не  укладывается  в  голове:  бизнес-вумен  и  уличная
девка... Что вас может связывать?! Может, вы на пару  обслуживали  этого
китайца?! Рита, зачем тебе это? Ведь у тебя  есть  собственный,  хороший
бизнес!
   Я поставила рюмку на пол  и  отвесила  Шурику  звонкую  пощечину.  Он
обиженно дернулся:
   - Никогда не смей поднимать на меня руку...
   Тебе никто не давал подобного права... Никто. Ты  должна  ползать  на
коленях и целовать мои ноги.
   Я спас тебе жизнь, я вытащил тебя из дерьма.
   Я рисковал, в конце концов.
   - Мог бы и не рисковать. Мог бы вызвать милицию. Тогда бы  вообще  не
пришлось платить.
   - Милицию... А ты уверена, что вызови я милицию, ты бы осталась жива?
Я глубоко в этом сомневаюсь. Дорога была каждая минута. Дело даже  не  в
деньгах. Я уверен,  Рита,  что  ты  не  брала  этих  денег.  Зачем  тебе
воровать, если ты всегда сможешь заработать такую сумму.
   Шурик уткнулся крашенной головой в мои колени и сказал:
   - Ладно, забудем. Просто впредь старайся быть осмотрительной в выборе
знакомых.
   А теперь ублажи старика. Если бы ты  только  знала,  как  я  по  тебе
соскучился!
   - Да иди ты! - Я схватила бутылку и  отхлебнула  прямо  из  горлышка.
Если этот мерзкий старикашка сейчас дотронется до меня, я... Я не  знаю,
что сделаю. Надоело имитировать оргазм, все надоело, все...
   - Ну пожалей меня, моя девочка! Вчера я изнывал от желания,  но  тебя
не было дома. Пришлось отправиться  в  бордель.  Молоденькая  девушка  в
цветном кимоно и сандалиях на высокой пробковой  подошве  угостила  меня
сакэ. Мне всегда нравились японки, Рита. Они такие безропотные! Я сел  с
ней у жаровни прямо на пол и смотрел, как шипят в масле рисовые  шарики.
Потом она налила мне сантори. Наверное, ты никогда не пила ни  того,  ни
другого.  Сантори  мне  понравилось  больше.  По  вкусу  оно  напоминает
шотландское виски. Мою девушку звали Сацуми. Она такая тоненькая,  такая
стеснительная... - На этих словах Шурик всхлипнул. - Чуть  позже  Сацуми
натерла мое тело каким-то ароматным  маслом.  Ах,  какие  у  нее  нежные
ручки, Рита, но ты куда лучше ее. Она, глупая, раздвинула  ноги  слишком
рано.
   Мой член еще  не  набух.  Она  действовала  механически,  как  робот.
Никаких чувств и никаких эмоций. Я даже не понял, кончила она или нет.
   Впрочем, не важно. Трахаясь с ней, я думал о  тебе,  Рита.  Только  о
тебе. Сейчас ты возбудишься. Я записал секс с японкой на камеру.
   Я бросила на Шурика брезгливый взгляд.  Но  он  его  не  заметил.  Он
подошел к видику, вставил в него кассету и защелкал пультом.
   - Ритуля, стоит тебе посмотреть, как я кувыркаюсь с этой японкой, все
твои болячки пройдут и .ты воспрянешь духом.
   На экране появилась совокупляющаяся парочка. Шурик лежал сверху.  Его
дряблые ягодицы ходили яростно и быстро. Он тяжело сопел  и  постанывал.
Девушка-японка не издавала ни звука.
   Шурик изловчился и ущипнул ее за грудь. Я бы на ее  месте  взвизгнула
от боли, но она по-прежнему молчала. В момент кульминации Шурик дернулся
всем телом, громко закричал и, удовлетворенный,  откинулся  на  постель.
Девушка продолжала лежать без движений, не открывая глаз.
   По экрану телевизора побежали черные полосы.
   - Ну как? - с гордым видом спросил Шурик.
   - Принеси пожалуйста, градусник, - попросила я. - Мне  что-то  совсем
плохо.
   - Милая, бурный секс вылечит тебя от всех болячек! - Шурик и не думал
выполнять мою просьбу. Вместо этого он расстегнул  штаны,  вытащил  свой
увядший стручок и сказал:
   - Только ты, дорогая, способна подарить  мне  настоящее  наслаждение.
Только ты... Ты стоишь намного больше, чем пятьдесят тысяч долларов...
   Морщинистые руки в коричневых старческих пальцах  затеребили  мужское
достоинство.
   - Рита, ты любишь смотреть, как я занимаюсь мастурбацией? А  помнишь,
как мы занимались мастурбацией вместе? Я  занимаюсь  этим  с  пятнадцати
лет. Хотя полюции были у меня намного раньше. В подростковом возрасте  я
мастурбировал ночью,  под  одеялом,  чтобы  не  видели  родители...  Мне
нравится,  когда  ты  смотришь...  Высуни  язычок,  детка,   мне   будет
приятно... О-о-о... А-а-а...
   Слабая струя спермы брызнула ему на живот.
   Шурик взял полотенце, тщательно вытер  покрасневший  член  и  сел  на
диван.
   - Ритуля, умоляю тебя, будь поактивнее,  -  произнес  он,  поглаживая
свое "хозяйство". - Неужели ты ничего не  чувствуешь?  Мы  же  несколько
дней были в разлуке!
   - Тем не менее, это не помешало тебе пойти в бордель.
   - Ну, - не сердись, крошка. Ты же видела эту японку Она как доска!
   - Может, и как доска, но ты набросился на нее, словно  изголодавшийся
волк! - Ревновать я, конечно, не ревновала, но надо было ему пострадать.
   - Будешь тут изголодавшимся волком, если ты  пропадаешь  не  известно
куда, - обиделся Шурик.
   - А ты, милый, почаще ходи по борделям.
   Только меня ты тогда не увидишь, учти!
   Щеки мои пылали. Было и холодно и жарко одновременно. Наверное, это и
есть лихорадка.
   Хотелось закутаться с головой  в  теплое  одеяло  и  лежать,  лежать,
лежать... Шурик, однако, ничего не желал замечать.  Он  рывком  притянул
меня к себе и впился в губы. Я слегка отстранилась, с трудом сдерживаясь
от того,  чтобы  не  плюнуть  ему  в  лицо.  Сейчас  я  была  не  в  том
расположении духа, чтобы терпеть все это. Шурик, пуская  тягучие  слюни,
засунул язык в мой рот. Затем, решив, что  наши  желания  совпадают,  он
принялся меня раздевать. Я попыталась сопротивляться, но это завело  его
еще больше. Не говоря ни слова, он продолжал срывать с меня одежду.
   - Шурик, ты с ума сошел! Постой! - возмутилась я.
   Но он ничего не видел, кроме моего тела.
   - Давай, Ритуля... Будь  поактивней,  прошу  тебя!  Твое  тело  такое
шершавое, словно  его  натерли  пемзой.  Это  на  тебя  так  морозильник
подействовал?
   Шурик без особого труда раздвинул мои ноги.
   Сопротивляться у меня не было сил, но и впускать  его  в  себя  я  не
хотела.
   - Отпусти, старый козел! - вырвалось  из  моей  груди.  -  Немедленно
слезь! Неужели ты не видишь, что я сейчас потеряю сознание?!
   Шурик  саркастически  улыбнулся.  Даже  "старый  козел"  на  него  не
подействовал. Пересохшее влагалище  горело  от  грубых  толчков.  Так  и
эрозию заработать недолго! Я лежала  без  движения,  как  та  японка  на
кассете, и думала о том, когда все это наконец закончится.
   Закончилось. Шурик наклонился над моим ухом и прошептал:
   - Ты сегодня не хочешь трудиться, моя девочка. Мне это  не  нравится,
учти.
   Обмотав чресла полотенцем, он поднял жалюзи  и  вышел  на  балкон.  Я
поплелась в ванную, которая находилась на том же  этаже.  Перед  глазами
стоял мастурбирующий Шурик. Старый, зажравшийся боров, имеющий  связи  и
деньги... Он думает, что все в этой жизни можно купить... Убить бы  его,
к чертовой матери, хоть одной тварью на свете будет меньше. В  последнее
время я слишком долго терпела его выходки.  Один  только  анальный  секс
чего стоит. Я отнюдь не считаю  анальный  секс  из  ряда  вон  выходящим
явлением, но ведь всему есть предел. Шурик даже  кремом  не  пользуется,
потому что от  крема  на  его  дряхлом  пенисе  выступает  аллергическая
сыпь...
   Остудив голову под струей холодной воды, я закуталась в банный  халат
и вернулась в гостиную.
   Чувство опустошенности не покидало меня.
   Я бродила из угла в угол, натыкалась на кресла и пыталась  согреться.
Неожиданно я вспомнила о Ксюше, убившей китайца. Она сделала  это  из-за
денег. Я тоже хочу убить Шурика. Выходит, я ничем не отличаюсь  от  нее?
Вообще-то, ничем. Просто она спит за деньги, а я нахожусь на содержании.
Конечно, содержанкой быть "почетнее", но не настолько же! Шурик стоял на
балконе, закутанный в полотенце, и курил. Подойдя поближе, я  уставилась
на его спину, усыпанную веснушками. В этот момент что-то  привлекло  его
внимание, и он перегнулся  через  перила.  Не  справившись  с  временным
помутнением рассудка, я изо всех сил толкнула его вниз.  Сухощавое  тело
семидесятилетнего мужчины, моего любовника, оказалось совсем легким.
   Он упал беззвучно, словно растворился в летнем, душноватом воздухе.

Глава 8

   Бог ты мой, что же я натворила... Нет, этого не может быть...  Может,
еще как может... Но я же ничего особенного не сделала! Я не стреляла,  я
не размахивала ножом... Я не злодейка... Я.., я  толкнула  его.  Неужели
убить так просто? Раз - и человека больше нет. Человека? Шурика, который
истязал меня последние несколько лет. Ну и что? Ну и что,  что  истязал.
Мое агентство - оно возникло  его  стараниями,  а  я...  А  я  оказалась
неблагодарной тварью. Я - убийца, и теперь меня будут судить.
   По заслугам ли? Не знаю. Наверное, да. Хотя...
   Нет, о мертвых нельзя  говорить  плохое...  Не  буду,  воздержусь.  А
может, Шурик жив?
   Я перегнулась через перила и застыла на месте.
   Шурик лежал на газоне лицом вниз.  Руки  раскинуты  в  стороны,  ноги
неестественно подогнуты.
   Кукла, большая тряпичная кукла... А ведь он даже не закричал. Почему,
интересно? Не успел испугаться или умер от испуга в воздухе? Мертвый...
   Мертвый, конечно. А я-то надеялась. На что?
   Внезапно мне захотелось стать  маленькой  девочкой  и  спрятаться  за
мамину юбку. Ведь за смерть Шурика придется отвечать. И на что только  я
растратила свою жизнь? Вышла бы замуж, родила бы ребятишек... А  теперь?
По этапу пойду?
   Издав пронзительный стон,  я  выбежала  из  гостиной,  спустилась  по
дубовой винтовой лестнице, выскочила во двор и, теряя силы,  наклонилась
над телом Шурика.
   - Шурик... Шурик... - затрясла я его за плечо, - Шурик, ты живой?
   Ответа не последовало. Я  подняла  голову  и  посмотрела  на  балкон.
Третий этаж, высокий...
   Шансов у Шурика не было. Это действительно конец. И для меня -  тоже.
Скоро приедет милицейский "воронок", и я... Нет! Только не это! Такое  я
не смогу пережить, хоть ты тресни, не смогу!
   - Шурик, ты умер?  Шурик,  миленький...  Ответь  мне,  пожалуйста.  Я
должна знать... Может, ты скажешь, что сам упал с  балкона?  Я  тебя  не
сталкивала... Я вообще находилась в другой комнате...
   Ну какого черта тебя понесло на балкон? Может, ты был пьян?! А может,
тебе стало плохо? Голова закружилась, например...
   Слезы текли из моих глаз ручьем, но я продолжала говорить:
   - Если бы ты только знал,  Шурик,  как  же  я  испугалась,  когда  ты
упал...  Я  чуть  дуба  не  дала  от  страха.  Ты,  дружочек,  наверное,
перетрахался.
   В твоем возрасте это вредно. Ты ведь всегда знал меру.. В деньгах,  в
связях... Ты только не знал меры в сексе... ТЫ очень любил трахаться.  И
это в семьдесят лет... Так нельзя, Шурик. Мужчины в  твоем  возрасте  не
делают этого вообще... Получается, что ты  дотрахался...  Дотрахался  до
такой степени, что сиганул с балкона.
   Укоризненно посмотрев  на  безжизненное  тело,  я  села  на  землю  и
обхватила колени руками.
   - А может, ты наркотиками баловался? Сотни людей  прыгают  с  балкона
только потому, что сидят на наркотиках. Принял допинг - и превратился  в
птицу... Хотя я вроде не замечала, чтобы  ты  баловался  наркотиками.  А
может, я и в самом деле не замечала?.. Но, Шурик, признаться честно,  ты
меня достал... Ты думал, наверное, что с твоими  деньгами  можно  купить
все что угодно, но ты ошибался. В этой жизни за все, дорогой мой,  нужно
платить. Вот ты и расплатился. Плата ведь разною бывает.
   Чей-то пристальный взгляд заставил меня прерваться.
   Рядом со мной стояла Татьяна. Ну вот, вовремя пришла... Я  по-глупому
развела руками и сказала:
   - Вот, с балкона упал...
   Татьяна понимающе кивнула.
   - Равновесия не удержал, - продолжила я. - Он сексом  чересчур  много
занимался. А потом ему плохо стало. Он вышел на балкон покурить.
   Видимо, голова з