о-моему, бойцовский клуб сыграл свою роль, разве не так?
     "Проект Разгром" отменяется.
     Говорят, сегодня ночью по телевизору будет отличный матч...
     Сто человек молча смотрят на меня из темноты.
     Человек умер, говорю я. Игра окончена. Шутка зашла слишком далеко.
     И вдруг  из-за спин  бойцов раздается незнакомый мне голос руководителя
отделения:
     -   Первое  правило  бойцовского  клуба  -  никому  не  рассказывать  о
бойцовском клубе.
     Уходите домой, кричу я.
     - Второе правило бойцовского  клуба - никому никогда не  рассказывать о
бойцовском клубе.
     Бойцовский клуб закрыт. "Проект Разгром" отменяется.
     - Третье правило бойцовского клуба: в схватке участвуют только двое.
     Я - Тайлер Дерден, кричу я. Я приказываю вам выметаться!
     Но никто  на  меня  даже не  смотрит.  Все стоят и глядят друг на друга
через пятачок под лампой, так, словно в нем никого нет.
     Голос  руководителя  отделения медленно  перемещается по  помещению.  В
схватке участвуют только двое. Биться без обуви и голыми по пояс.
     Схватка продолжается столько, сколько потребуется.
     Эти слова звучат сейчас на шести разных языках в доброй сотне городов.
     Чтение правил закончено, а я все еще стою в круге света под лампочкой.
     - Пара, записавшаяся на первый бой - в  круг! - выкрикивает из  темноты
голос руководителя. - Очистить центр клуба.
     Я не двигаюсь с места.
     - Очистить центр клуба!
     Я не двигаюсь с места.
     Лампочка отражается в  сотне пар зрачков, внимательно глядящих  на меня
из темноты. Я  пытаюсь смотреть на этих людей теми глазами, которыми смотрел
на них Тайлер.  Выбрать лучших бойцов  для подготовки  к  "Проекту Разгром".
Кого из них Тайлер пригласил  бы работать в "Мыловаренный  завод на Бумажной
улице"?
     - Очистить центр клуба!
     Это  обычная  процедура  в  бойцовском  клубе.  Того,   кто  трижды  не
подчинился требованиям руководителя, исключают из клуба.
     Но  я  же  Тайлер Дерден. Я  придумал бойцовский клуб.  Я  написал  эти
правила.  Никого из  вас не было бы здесь,  если бы  не я.  И  я  приказываю
распустить клуб!
     - Приготовиться к выдворению члена клуба через три, две, одну...
     Круг смыкается, и полтысячи пальцев вцепляются в каждый дюйм моих рук и
ног, поднимая меня к свету.
     Приготовьтесь к эвакуации души через десять, девять, восемь...
     Меня передают  над  головами  толпы, из  рук в руки,  по направлению  к
двери. Я плыву. Я лечу.
     Это мой клуб, кричу  я. "Проект Разгром" - это  моя идея. Вы  не можете
выдворить меня. Я здесь командую. Расходитесь по домам.
     Голос руководителя отделения приказывает:
     - Пара, записавшаяся на первый бой - в круг!
     Я не уйду. Я не сдамся. Еще посмотрим. Я здесь главный.
     - Выдворить члена бойцовского клуба!
     Душа эвакуирована.
     Я медленно  вылетаю из дверей в темную,  холодную ночь, полную звезд, и
падаю на бетон  автомобильной стоянки. Руки, выбросившие меня,  скрываются в
проеме  двери,  которая  тут  же  захлопывается.  В  сотне городов  собрания
бойцовского клуба продолжаются. Без меня.

25

     Кажется, это  было годы  назад.  Тогда я  хотел заснуть.  Беспробудным,
тупым, мертвым  сном. Теперь больше  всего я  боюсь заснуть.  Я  у  Марлы, в
комнате  "8Г" отеля  "Регент".  Здесь, среди  всех запертых  в эти  клетушки
стариков   и  наркоманов,   мое  отчаяние  выглядит  вполне   нормальным   и
естественным.
     - Вот,  -  говорит Марла, которая  сидит,  скрестив  ноги  на  кровати,
протягивая мне  пригоршню стимулирующих таблеток, выдавленных из пластиковых
ячеек. - У  меня был парень, которого мучили ужасные кошмары. Он тоже боялся
заснуть.
     Что случилось с этим парнем?
     - Ах, с ним? Умер. Сердечный приступ, вызванный передозировкой. Слишком
много амфетаминов, - говорит Марла. - Ему было всего девятнадцать.
     Спасибо за информацию.
     Когда мы вошли в  отель, я увидел, что у  парня за стойкой  регистрации
половина волос на голове вырвана  вместе с корнем. Его голый скальп был весь
покрыт шрамами. Он поздоровался со мной. Пенсионеры, сидевшие в холле  перед
телевизором, повернулись посмотреть, кого это он назвал "сэром".
     - Добрый вечер, сэр!
     А сейчас он позвонит в одну из штаб-квартир "Проекта Разгром" и сообщит
о моем местонахождении. У них  на стене  висит карта города, на которой  они
обозначают мои  перемещения при  помощи канцелярских кнопок. Я чувствую себя
помеченным, словно перелетный гусь из передачи "В мире животных".
     Они все шпионят за мной, они видят таблетки в моей руке.
     -  Можно принять  сразу  все шесть, но  если ты не хочешь, чтобы у тебя
заболел желудок, надо засунуть их себе в задницу, - говорит Марла.
     Ничего себе новость.
     Марла говорит:
     -  Мне  они  уже  не  помогают. Позже  мы достанем что-нибудь покрепче.
Какие-нибудь настоящие наркотики  вроде  "крестиков", "черных красоток"  или
"аллигаторов".
     Я не собираюсь засовывать эти таблетки к себе в жопу.
     - Тогда принимай не больше двух за раз.
     Куда мы пойдем?
     - В боулинг. Там открыто всю ночь, и заснуть тебе не дадут.
     Куда бы мы ни пошли, говорю я, все принимают меня за Тайлера Дердена.
     - Так вот почему водитель автобуса подвез нас бесплатно?
     Да. И вот почему два парня в автобусе уступили нам места.
     - И что ты по этому поводу думаешь?
     Я  думаю,  что просто  спрятаться недостаточно.  Надо каким-то  образом
избавиться от Тайлера.
     -  Однажды у  меня  был  парень, который любил примерять мои платья,  -
говорит  Марла. - У  меня есть  шляпка с вуалью. Ты  можешь переодеться  и в
таком виде выбраться из отеля.
     Я  не буду  одеваться женщиной и не  буду засовывать  таблетки  себе  в
задницу.
     - Бывает и хуже, - говорит Марла. - У меня однажды был  парень, который
потребовал, чтобы я разыграла перед ним лесбийскую любовь с  надувной куклой
в человеческий рост.
     Наверное, когда-нибудь Марла будет так рассказывать и обо мне.
     У меня однажды был парень, который страдал раздвоением личности.
     - Однажды  у  меня был парень,  который решил  увеличить себе пенис при
помощи одного из этих приборов.
     Я спрашиваю Марлу, который час.
     - Четыре часа утра.
     Через три часа мне пора на работу.
     -  Прими таблетки, - говорит Марла.  -  Раз  они считают тебя  Тайлером
Дерденом, то  они пустят тебя  в боулинг-клуб бесплатно. Да послушай, прежде
чем мы избавимся от  Тайлера. почему  бы нам не устроить  шоппинг?  Мы можем
разжиться  хорошим  автомобилем,  одеждой,  компакт-дисками.  Давай  снимать
сливки с этой истории!
     Марла.
     - Ладно, проехали...

26

     Старая поговорка, что убивают тех, кого любят, верна.  Верно и обратное
утверждение.
     Еще как верно.
     Этим утром я отправился на работу и увидел полицейское оцепление  между
зданием,  в   котором  я  работал,  и  автомобильной  стоянкой.  Полицейские
останавливали и допрашивали людей, с которыми я работал. Всех, кто попадался
им.
     Я даже не стал сходить с автобуса.
     Я - Холодный Пот Джо.
     Из  окна  автобуса я  вижу,  что  окно-стена на  четвертом  этаже моего
офисного здания выбито, а внутри пожарный  в грязно-желтой робе отковыривает
обгоревшую  панель подвесного потолка. Дымящийся стол показывается  из окна,
толкаемый двумя пожарными, а  затем  падает  вниз с высоты четвертого этажа,
ударяясь об асфальт почти бесшумно, но очень эффектно.
     Стол разваливается на части, которые продолжают дымиться.
     Я - Комок В Желудке Джо.
     Это мой стол.
     Я знаю, что мой начальник мертв.
     Три способа приготовления  напалма. Я знаю, что Тайлер  собирался убить
моего начальника. Вот почему мои  руки  пахли бензином, вот почему я сказал,
что хочу уйти с работы. Я сам разрешил ему. Будь как дома.
     Убей моего начальника.
     Тайлер, Тайлер.
     Я знаю, что взорвался компьютер.
     Я знаю это, потому что это знает Тайлер.
     Я не хочу  этого знать, но я знаю, как просверлить  тонким  сверлом для
ювелирных   работ   крошечное    отверстие    в   трубке    монитора.    Все
обезьянки-астронавты знают  это.  Я  распечатал  заметки  Тайлера. Это новая
версия бомбы-лампочки, когда просверливают отверстие в  лампочке и  заливают
через  него  бензин.  Отверстие  заклеивают  воском   или  силиконом,  затем
вкручивают лампочку в патрон  и ждут, пока кто-нибудь  не войдет в комнату и
не включит свет.
     Трубка в мониторе вмещает гораздо больше бензина, чем лампочка.
     Сначала  нужно убрать пластиковую рамку  вокруг  катодно-лучевой трубки
или  же можно действовать  через  вентиляционные  прорези  в верхней  панели
монитора.
     Но еще до этого необходимо отключить монитор от сети и от компьютера.
     Телевизор тоже подойдет.
     Надо помнить о том, что малейшая искра - даже статическое электричество
от синтетического коврового покрытия - и вам конец. Вы превратитесь в  комок
горящей и визжащей плоти.
     В  катодно-лучевой  трубке может  сохраняться  остаточное напряжение до
трехсот вольт,  так что разрядите главный  конденсатор  при помощи отвертки.
Если в процессе этого вам пришел конец,  значит,  вы использовали отвертку с
неизолированной ручкой.
     Внутри трубки вакуум, так что, просверлив ее, вы услышите легкий  свист
- это воздух заполняет трубку изнутри.
     Рассверлите проделанное  отверстие  при помощи сверл  с увеличивающимся
диаметром,  пока  в него не начнет входить  воронка. Затем  заполните трубку
взрывчатым  или  легковоспламеняющимся веществом на ваш вкус. Неплох  в этом
случае самодельный  напалм.  Бензин,  смешанный  с замороженным концентратом
апельсинового сока или с кошачьим дерьмом.
     Замечательно  взрывается также смесь марганцовки и сахарной пудры. Суть
в  том, чтобы смешать хорошо горящее вещество с  тем,  которое  обеспечивает
большое  количество  кислорода для  горения.  Если  горение  идет достаточно
быстро, то его называют взрывом.
     Перекись бария и цинковая пыль.
     Аммиачная селитра и алюминиевый порошок.
     Nouvelle cuisine анархии.
     Нитрат бария под соусом из серы и древесного угля. Отличный порох.
     Bon appetit.
     Наполните всем  этим компьютерный монитор,  и  когда кто-нибудь включит
компьютер, у него под носом взорвутся пара-другая килограммов пороха.
     Беда в том, что я немного любил своего начальника.
     Если  ты американец мужского пола  и христианского вероисповедания,  то
твой отец - это модель твоего Бога. Иногда отца тебе может заменить карьера.
     А вот Тайлер моего начальника не любил.
     Полиция  ищет  меня.  Я последним покинул  здание  в пятницу вечером. Я
проснулся за рабочим  столом, с влажным пятном  от моего сонного дыхания  на
столешнице и голосом Тайлера в телефонной трубке, который сказал мне:
     - Выйди на улицу. У нас есть машина.
     "Кадиллак".
     Мои руки все еще пахли бензином.
     Автомеханик из бойцовского клуба спросил меня,  что  я хотел бы сделать
перед смертью.  Я  сказал,  что хочу уйти с  работы. Я сам разрешил Тайлеру.
Будь как дома. Убей моего начальника.
     Я доезжаю на автобусе  до конечной остановки,  большой, покрытой щебнем
площадки,  откуда пригородные  автобусы  отправляются  в  разные  стороны по
дорогам, разбегающимся между пустых автостоянок и вспаханных полей. Водитель
достает пакет с завтраком и термос, и смотрит на  меня через зеркало над его
головой.
     Я думаю, где бы мне спрятаться так, чтобы копы меня не нашли. С заднего
сиденья я вижу, что  кроме меня и водителя в автобусе  находится еще человек
двадцать. Я насчитал двадцать голов.
     Двадцать выбритых налысо голов.
     Водитель поворачивается в кресле и обращается ко мне:
     - Мистер Дерден, сэр! Я восхищен тем, что вы делаете.
     Я никогда не видел его прежде.
     - Вы должны простить меня, сэр, - говорит водитель, - но в комитете мне
сказали, что вы сами велели поступать подобным образом.
     Бритые  головы  поворачиваются к тебе  одна  за  другой.  Затем один за
другим бойцы встают. У одного в руках тряпка,  от которой несет эфиром. Тот,
который ближе всего к тебе, держит  в руке охотничий нож. Это автомеханик из
бойцовского клуба.
     -  Вы  -  смельчак,  сэр,  - говорит водитель, - вы  назначили домашнее
задание сами себе.
     Механик говорит водителю:
     - Заткнись. Стой на стреме и не болтай.
     В руке у одного из  обезьянок-астронавтов резиновая  лента. Ты  знаешь,
что сейчас тебе стянут яйца. Обезьянки начинают двигаться по проходу к тебе.
     Механик говорит:
     - Вы же знаете правила,  мистер Дерден. Вы же сами сказали. Вы сказали,
что если кто-нибудь попытается  закрыть клуб,  даже вы сами, то  ему отрежут
яйца.
     Помидоры.
     Абрикосы.
     Шары.
     Huevos.
     Представь только,  как лучшая  часть  тебя лежит в  пластиковом мешке в
морозильнике на Бумажной улице.
     - Вы же знаете: сопротивление бесполезно, - говорит механик.
     Водитель смотрит в зеркало и жует свой сандвич.
     Полицейская  сирена  завывает где-то вблизи. Вдалеке, в поле,  тарахтит
трактор. Птицы. Заднее  окно в  автобусе наполовину открыто. Облака. Высокая
трава на краю автобусной площадки. Пчелы или мухи гудят в траве.
     - Сейчас  мы сделаем  небольшую  операцию,  -  говорит  автомеханик  из
бойцовского клуба.  - На этот раз  это не просто  угроза, мистер  Дерден. На
этот раз мы их отрежем.
     Водитель автобуса говорит:
     - Это копы.
     Сирена воет уже где-то перед самым автобусом.
     Итак, с кем же мне придется бороться?
     Полицейский автомобиль подъезжает к  автобусу,  мигая красными и синими
огнями, и кто-то кричит снаружи:
     - Всем оставаться на месте!
     И я спасен.
     Вроде бы.
     Я могу рассказать копам про  Тайлера. Я расскажу  им все про бойцовский
клуб. Меня, скорее всего, посадят,  но тогда уже "Проект Разгром" станет  их
проблемой, и мне не придется больше смотреть на этот острый нож.
     Полицейские   взбегают  по  ступенькам  в  автобус,  и  первый  из  них
спрашивает:
     - Уже отрезали?
     Второй добавляет:
     - Режьте скорее, выписан ордер на его арест.
     Затем он приподнимает фуражку и говорит:
     - Ничего личного,  мистер Дерден.  Очень  рад, наконец, познакомиться с
вами.
     Вы совершаете огромную ошибку, говорю я.
     Механик говорит:
     - Вы нас предупреждали, что скажете именно это.
     Я - не Тайлер Дерден.
     - И на этот счет вы нас предупреждали.
     Я меняю правила. Пусть бойцовский клуб существует, но отныне  мы никого
и никогда не будем кастрировать.
     - Так, так, так, - говорит механик.
     Он уже находится на полпути ко мне и по-прежнему сжимает в руках острый
нож.
     - Вы сказали, что именно это и будете говорить.
     Ладно,  я -  Тайлер Дерден.  Он самый.  Я -  Тайлер Дерден  и  я диктую
правила, и я приказываю вам: уберите нож!
     Механик вполоборота спрашивает кого-то из идущих сзади:
     - Какой у нас рекорд на сегодняшний день?
     Ему отвечают:
     - Четыре минуты.
     Механик спрашивает:
     - А сейчас кто-нибудь засек время?
     Оба полицейских стоят у передней двери автобуса. Один смотрит на часы и
говорит:
     - Обожди чуток. Сейчас стрелка дойдет до двенадцати и тогда - валяй.
     Коп говорит:
     - Девять. Восемь. Семь.
     Я  выпрыгиваю  в  полуоткрытое  окно.  Я  падаю  животом  на  стекло  в
металлической раме, а у меня за спиной механик восклицает:
     - Мистер Дерден, не портите нам результат!
     Свисая из окна, я цепляюсь руками за черную резину задней покрышки. Мне
удается ухватиться за обод, и я пытаюсь вытянуть себя из окна. Кто-то держит
меня за ногу. Я кричу маленькому трактору вдали:
     - Эй! Эй, там!
     Кровь  прилила к моей голове, потому  что  я вишу кверху ногами. Я тяну
себя  в одну  сторону, но руки, ухватившие меня за щиколотки,  тянут меня  в
другую. Галстук плещется и бьет меня по  лицу. Пряжка моего  ремня за что-то
зацепилась. Пчелы, мухи и трава в дюймах от моего лица, и я кричу:
     - Эй, там!
     Руки, вцепившиеся в мои штаны, начинают стягивать их вместе с ремнем.
     Кто-то внутри кричит:
     - Прошла минута!
     Ботинки спадают с моих ног.
     Ремень вместе с пряжкой исчезает внутри окна.
     Чьи-то руки крепко держат мои ноги. Горячее стекло окна жжет мне живот.
Белая  рубашка пузырем окутывает  плечи  и  голову.  Я  по-прежнему цепляюсь
руками за обод колеса и кричу:
     - Эй, там!
     Мои ноги сложены и вытянуты. Брюки  кто-то стянул с меня совсем. Солнце
греет мне задницу своими лучами.
     Кровь стучит у меня  в висках, глаза  выпучены от  давления, все, что я
вижу  -  это белая  рубашка, висящая  колоколом  вокруг  моей головы. Где-то
вдалеке тарахтит трактор.  Гудят пчелы. Где-то. На расстоянии миллиона миль.
Где-то на расстоянии миллиона миль позади кто-то выкрикивает:
     - Две минуты!
     Чья-то рука, скользит у меня между ног.
     - Не делайте ему больно, - говорит кто-то.
     Руки, которые держат меня за щиколотки, находятся от меня на расстоянии
миллиона миль. Представьте себе, что  они находятся в  конце длинной-длинной
дороги. Направленная медитация.
     Не  надо  представлять, что  металлическая окантовка окна - это тонкий,
острый нож, который вспарывает вам живот.
     Не надо представлять, как люди в черном разводят ваши ноги в стороны.
     В миллионе, квадриллионе миль от  тебя  грубая, теплая  рука ухватывает
тебя за  основание корня, и  что-то  начинает давить все сильнее,  сильнее и
сильнее.
     Резиновая лента.
     Вы в Ирландии.
     Вы в бойцовском клубе.
     Вы на работе.
     Вы где угодно, но не здесь.
     - Три минуты!
     Кто-то вдалеке кричит:
     -  Вы  же сами  говорили,  мистер  Дерден:  "Не  вставайте  на  пути  у
бойцовского клуба".
     Теплая рука прикасается к тебе. За ней следует холодный кончик ножа.
     Другая рука обнимает тебя за плечи.
     Это - терапевтический телесный контакт.
     Время объятий.
     Тряпка с эфиром прижимается к твоему рту и носу.
     А затем - ничего. Даже меньше, чем ничего. Забытье.

27

     Обугленная   скорлупа  моего   сгоревшего   кондоминиума  выглядит  как
космическое  пространство,  черное  и   пустынное,  высоко   над  маленькими
огоньками  городских улиц. Окон нет, и желтая лента, которой  обычно полиция
ограждает  сцену преступления, полощет в воздухе  над  пропастью  высотой  в
пятнадцать этажей.
     Я  проснулся  на бетонном  полу. До  взрыва  пол был  застлан  кленовым
паркетом.  До взрыва на стенах висели  картины. До взрыва  тут была шведская
мебель. До Тайлера.
     Я одет. Я сую руку в карман и ощупываю себя.
     У меня все на месте.
     Испуганный, но невредимый.
     Подойди к краю  пропасти, на дне которой  на глубине  пятнадцати этажей
находится автомобильная стоянка, посмотри на огни города и на звезды  - и ты
пропал.
     Им нет до нас дела.
     Здесь, в безбрежной ночи между звездами и землей, я чувствую  себя  как
одно из животных-астронавтов.
     Собаки-астронавты.
     Обезьянки-астронавты.
     Люди-астронавты.
     Делай то, чему научили. Потяни за рычаг. Нажми на  кнопку. Ты все равно
не понимаешь, что делаешь.
     Мир сошел с ума. Нет больше  у меня начальника. Нет больше у меня дома.
Нет больше у меня работы. И никто кроме меня в этом не виноват.
     У меня ничего не осталось.
     Мой кредит в банке израсходован.
     Шагни через край.
     От забытья меня отделяет только полицейская лента.
     Шагни через край.
     Что меня держит?
     Шагни через край.
     Марла.
     Прыгни вниз.
     Марла втянута в эту историю, а она даже не совсем знает, в чем дело.
     Марла любит тебя.
     Она любит Тайлера.
     Марла не знает о различии между мной и Тайлером.
     Кто-то должен сказать ей. Уходи. Уходи. Уходи.
     Спасай себя.
     Ты спускаешься  на лифте  в  холл