- Разбираемся.

- Значит, "или".

- Были основания такое предполагать?

- В ее возрасте от старости не умирают.

- А сколько ей было?

- Двадцать шесть. Неработающая, замужняя. Что вас интересует еще?

- Давайте переговорим где-нибудь на улице.

- Сначала я хочу посмотреть... Впрочем, сейчас, наверное, нельзя? Понимаю.

- Где сейчас ее муж?

- Эдуард? В командировке, под Москвой. В фирме должны знать точно. Кстати,
вы же наверняка захотите осмотреть его кабинет.

- Кабинет?

- Первая дверь справа по коридору. Она всегда заперта, но в офисе есть
запасной ключ. Уверяю, ничего интересного вы там не обнаружите. Никаких
скелетов в шкафу - все на виду. Наверняка вам об этом уже настучали. Кто
будет звонить в фирму?

- Мой шеф, - спихнув сестру подошедшему Катышеву, Волгин зашел в квартиру
Анны Ивановны.

Опрос жильцов подъезда принес некоторые результаты. Предполагаемого убийцу
видели несколько человек, и его приметы в целом совпадали с теми, что уже
сообщила бдительная старушка. Парень двадцати с небольшим лет, высокий,
смуглый, спортивного телосложения, в желтой матерчатой куртке и темных
штанах. На третьем этаже обнаружился мужик, хорошо разбирающийся в машинах,
и от него стало известно, что подозреваемый скрылся на белой "восьмерке" с
кузовом кабриолет.

- Таких тачек в городе - с гулькин хрен, - авторитетно заявил Катышев,
когда они с Волгиным вышли к подъезду перекурить. - Может, и вообще одна.
Смотайся к гаишникам, прокинь по компьютеру. Бля буду, к вечеру мы его
сожрем. Чего рожу кривишь?

- Не люблю, когда все слишком просто получается. Не бывает так. Свидетели
косяком прут, показания - один в один, и все просто из штанов выпрыгивают,
чтобы мы их записали.

- Брось! Картина-то очевидная. Типичнейшая бытовуха. Девка с е...арем
чего-то не поделила, слово за слово, хреном по столу, он ей - в торец, она
вопить начала, ну, он и придавил малость, чтоб утихла. Шмон навел для
обставы, чтобы мы про ограбление подумали, или же просто решил - зачем
задаром пропадать? Заметил, что бабок в хате нет? Одна мелочевка в сумке,
ей даже на "памперсы" не хватило бы - а она привыкла ни в чем себе не
отказывать.

- "Памперсы" ей без надобности, детей же нет.

- Теперь-то, конечно!

Катышеву очень хотелось раскрыть убийство. На текущие сутки он являлся
ответственным от руководства РУВД и утром при сдаче дежурства с него будет
учинен спрос, как он сумел организовать работу. Раскрытие убийства "по
горячим следам" - очень хороший показатель, остающийся в памяти
вышестоящего начальства.

- Ну, где же эти, из "Полюса"?

Катышев звонил в контору, директором которой являлся муж потерпевшей,
поставил там всех на уши и теперь ждал результата. Словно услышав его
вопрос, подъехала красная "шкода-фелиция", и ББ, высморкавшись на газон,
блеснул интуицией:

- По ходу, ключи заслали.

Из малолитражки вылез невысокий худощавый мужчина в дорогом костюме,
совершенно не подходившем к простецкому веснушчатому лицу, осмотрелся и
подошел к ним.

- Простите, не вы из милиции будете? Катышев выражением лица дал понять,
что вопрос излишен.

- Моя фамилия Федоров, Сергей Юрьевич. Начальник производства ЗАО "Полюс".
Нам звонили...

- Это был я. Начальник отдела уголовного розыска подполковник Катышев.
Привезли?

- Да, но мы не очень поняли, что случилось. Несчастный случай?

- В ее-то возрасте? - Катышев усмехнулся и так надавил взглядом, что
Федоров покраснел, достал и убрал сигареты, проделал еще несколько
суетливых движений и закончил тем, что пожал плечами.

- Следуйте за мной, - приказал Катышев, дождавшись финала пантомимы, но у
дверей остановился и пропустил Федорова вперед.

В кабинете, как и было обещано Ларисой, ничего интересного не обнаружилось.
Убийца за дверью не прятался, и предсмертной записки Инны на столе не
валялось. Кожаный диван, пара кресел, стол с компьютером и прикрученный к
полу сейф, из замка которого торчал ключ. В сейфе нашлось немного денег,
договор на покупку квартиры, пакет учредительных документов "Полюса" и
разные деловые бумаги, большой ценности явно не имеющие. В столе помимо
письменных принадлежностей лежал альбом с семейными фотографиями.

- Не густо, - разочарованно протянул Катышев, хлопая пустыми ящиками стола.
- Сергей, оставайся здесь за старшего, а я в управу отскочу. Направлю
кого-нибудь к гаишникам и в "Полюс". Будут проблемы - звони.

Эксперт задержался в кабинете недолго. Щелкнул "Зенитом" обстановку,
поискал и не нашел отпечатков пальцев. После его ухода Волгин пристроился
на диване и открыл фотоальбом.

Инна и Эдуард среди гостей. Шикарный кабак, сверкающие бутылки и
улыбающиеся лица. Эдуард произносит тост. Инна и Эдуард танцуют. Вполне
довольны друг другом и жизнью. Инна на отдыхе: чистый заграничный пляж,
жаркое солнце, неестественно синее море и черные скалы. Дискотека,
ресторан, гостиничный номер, в котором фотограф застал Инну не полностью
одетой.

- Они в прошлом году ездили, - пояснил Федоров хриплым голосом.

- Позже вас официально допросит следователь, а пока просто побеседуем, без
протокола. В двух словах: что у вас за контора, какие заморочки, где сейчас
директор, что слыхали про него и про жену.

- Контора как контора, с девяноста третьего года существуем. Я - почти с
самого начала. Начинали с перепродажи подержанных машин, потом тюнингом
занялись, то есть переделкой серийных машин под эксклюзив...

- Я в курсе этого термина.

- Я - начальник производства. Потихонечку, что называется, "жиром обросли".
Сейчас - и запчасти, и новые тачки, и сервис с парой заправок. Нормально
живем. Я, правда, только свою часть подробно знаю, все, что касается
переделки машин. В механику особо не лезем, так, в основном наружные
прибамбасы вешаем да сиденья кожей обтягиваем. У вас есть машина? Какая
модель?

- Иномарка.

- Жаль. Мы в основном с "Жигулями" работаем... Могу предложить хороший
деревянный руль.

- Не стоит. При трении дерева о дерево вырабатывается электричество.

- Простите, что?

- Неважно. Так где у нас сейчас муж?

- Эдуард Анатольевич Локтионов находится в командировке, в Москве. У нас
там давние и хорошие партнеры, поставки на довольно крупные суммы, так что
Эдуард Анатольевич предпочитает летать туда сам. Леночка, наша секретарша,
прозванивала гостиницу, но пока найти его не может.

- В командировки он от жены бегает?

- Видите ли...

- Но слухи доходили?

- . Да, - Федоров помялся, и добавил: - Леночка как-то ляпнула. Но без
всяких фамилий! И чисто между нами...

- Естественно. А что у нас с "крышей"?

- Понимаете, это не мой профиль.

- Тем не менее что-то слышать и видеть вы были должны. За пять-то лет!

- Ну, есть у нас бандиты. С ними Эдуард Анатольевич все вопросы лично
решает. В последнее время, я слышал, были какие-то проблемы. - Федоров
понизил голос до шепота: - Финансовые.

- Что за бандиты? - так же тихо спросил Волгин и, представив себя со
стороны, не мог сдержать ухмылку.

- Не знаю. Но старшего зовут Филин...

2. За несколько дней до событий. Весть из прошлого

Вечером начался дождь, похолодало так, что по дороге из гаража домой Актер
вымок до нитки и дал себе слово, что на следующий день, в воскресенье,
возиться с машиной не станет, а проведет генеральную уборку квартиры.
Совсем грязью зарос, а ведь скоро жена приезжает.

Возиться с ужином не хотелось. Актер подогрел в микроволновке гамбургер и
умял его с пепси-колой, после чего забрался в ванну с горячей водой и
ароматной пеной. Обычно такими вещами баловалась жена, он предпочитал
короткий душ или настоящую баню, но сейчас решил поплескаться. Закрыв
глаза, он, умиротворенный, вспомнил о Карине и Викторе. Скоро они вернутся.
Как он по ним соскучился!

Незаметно он задремал и проснулся в остывшей воде. По-быстрому сполоснулся,
почистил зубы и уснул, кажется даже раньше, чем голова его коснулась
подушки.

Через пять минут в спальне выключился телевизор.

Вот уже много лет, начиная с той ночи после финальной Работы, он спал без
сновидений, но в этот раз приснилась какая-то гадость, и встал он с тяжелым
сердцем. На улице люди радовались хорошей погоде и спешили использовать
последние теплые дни, а он слонялся по квартире и чем дальше, тем больше
верил в приближение неприятностей, хотя особой мнительностью никогда не
отличался.

На полке книжного шкафа он заметил "Сонник" Г. Миллера и удивился: никогда
раньше брошюра не выставлялась на видное место. Карина читала ее редко, а
сам он, это уж точно, ни разу в нее не заглядывал. Поколебавшись, раскрыл и
стал искать объяснения увиденным картинам, понимая, что делает это зря. Так
и вышло: неудачная игра на бирже, семейные ссоры, горести утраты близких.

Брошюра отлетела в угол.

С Питером соединили быстро, связь была идеальной, но ответили только с
десятого гудка. Трубку сняла, конечно же, теща, отношения с которой
изначально сложились в точности так, как рассказывают в анекдотах. Актер
чертыхнулся.

- А Кариночка еще спит... Ты не мог бы перезвонить позже? - теща говорила
сладким голосом, призванным скрыть ее истинное отношение к зятю. - Ах да,
это же так дорого! Я забыла. Не вешай трубочку.

Нет, он собирался повесить! "С каким бы удовольствием я вздернул тебя,
старая сука", - в который раз подумал Актер.

Теща не торопилась. Сперва, наверное, пошла на кухню, где хлебал свой
утренний чай "белые ночи" ее муж, потомственный академик и подкаблучник,
поделилась едкими догадками о причинах раннего звонка и только потом
прошлепала по коридору в обратную сторону и постучала в комнату дочери.
Хорошо, что у них в квартире не было второго телефона, - она не преминула
бы подслушать.

Карина ответила, и у него отлегло от сердца. Какие, к чертям, могут быть
неприятности? Он самый счастливый человек на свете, и этим все сказано, он
самый сильный, любого, посмевшего причинить неприятность, он сотрет в
порошок!

- Я спала. Что-то случилось?

Она выросла в мире, где не надо было бороться за существование, детство
прошло без слез, а в школьные годы величайшей бедой был "трояк"
по-французскому. За это он и любил ее...

- Конечно, нет! Просто я очень скучаю по тебе.

...и не только за это. Не любить ее было нельзя, и Актер временами не
верил, что такое счастье досталось именно ему. По большому счету,
абсолютно...

- Я тоже. Так у тебя все нормально?

...незаслуженно. Актер был готов на все, чтобы защитить свое счастье.

- Нормально. Но очень плохо без тебя. Кто бы подумал, что он умеет говорить
такие слова? От чистого сердца, а не ради выполнения задания. Не ради
Работы.

- Я тоже скучаю, маленький. Потерпи немножко, хорошо? Уже недолго осталось.

Актер представил, как она стоит в коридоре, за много тысяч километров от
него, и переступает босыми ногами на холодном паркете.

"А старая карга прячется за углом и подслушивает", - скомкал идиллическую
картину другой Актер, начисто лишенный лирики, но умеющий классно выполнять
Работу.

- Как Витька?

- Вчера тебя нарисовал.

- Похоже? - Актер даже рассмеялся от умиления: художественными талантами
сын никогда не блистал, но каждую неделю ломал по пачке фломастеров.

- Как в зеркале, сам увидишь. Ну, мы пошли баиньки, ага? А то вчера легли
поздно...

Тонкая иголка ревности оцарапала сердце. В Питере прошла ее юность. Первая
любовь, слезы в подушку и поцелуи при белых ночах, товарищи по универу...
Заставил себя спросить нейтрально:

- Эрмитажем любовались?

- С девчонками посидели немного. Когда еще увидеться придется?

- Я понимаю, но ты не увлекайся.

- Ревнуешь, глупенький?

- Есть немного. Все, не стану больше отвлекать. Отдыхайте. Целую!

- Пока-пока! Я тебя тоже очень крепко целую. Тебя и твою блондинку!

- Какую блондинку?

- Которая сейчас с тобой.

Он рассмеялся, еще раз поклялся в любви и повесил трубку. Ладони вспотели,
как будто жена действительно застукала с любовницей.

За четыре с лишним года совместной жизни он изменил Карине только однажды,
в чем и признался практически сразу, явившись домой среди ночи.

Совратительницу звали Инной.

Что дернуло его с ней связаться? Нет ответа... Во время свидания он смотрел
на часы, чтобы не опоздать домой, и все-таки опоздал - Инна перевела
стрелки. Она сама его добивалась, с его стороны не было сделано и полшага
навстречу. Добилась - и потеряла всякий интерес. В дальнейшем, при
встречах, даже не здоровалась. Так она делала сотню раз до него и еще
столько же, наверное, после.

Карина простила, отнеслась с пониманием, хотя и находилась тогда на
четвертом месяце беременности. О разводе не помышляли и в дальнейшем к этой
теме не возвращались, только однажды, во время какой-то поездки по городу,
она попросила показать дом, где живет соперница. Он заехал во двор, и как
раз в этот момент Инна вышла по своим делам.

- Ничего особенного, - сказала Карина.

О близости с другими женщинами он с тех пор и не думал, хотя на работе, по
непонятным причинам, со временем приобрел репутацию завзятого бабника.

Нет, одно слово - "Актер".

Прозвище, родившееся много лет назад и в другом городе, подходило как
нельзя лучше.

Закончив телефонный разговор, он взялся за пылесос, с которым управлялся
куда хуже, нежели с ножом или пластической взрывчаткой, и стал наводить
порядок. Предчувствия, навеянные ночными видениями, постепенно пропали.
Уборка заняла часов пять, но результат того стоил. Когда квартира
засверкала, Актер облачился в спортивный костюм и выбрался в парк, где
долго изводил себя всякими упражнениями. Вокруг собрались физкультурники,
привлеченные его мастерством. Актер помахал им рукой и, не вступая в
спортивные дискуссии, трусцой направился к дому, неимоверно довольный
собой.

После душа и сытного, по полной программе, обеда Актер позволил себе
немного расслабиться и выбрался в кафе, расположенное в подвальчике
соседнего дома. Это кафе нашла Карина, и до рождения Виктора они частенько
заходили сюда провести вечер, привлекаемые отменной кухней и
доброжелательной атмосферой. Когда, единственный раз в их присутствии,
вспыхнула драка, Карина вцепилась в локоть мужа, опасаясь, что пристать
могут и к ним. О том, что супруг может запросто "урыть" всю толпу и даже
вставать ему для этого не придется, она, конечно же, не догадывалась.

Она вообще ничего не знала о его прошлой жизни, кроме официальной легенды,
разработанной пять лет назад человеком, которому Актер был обязан всем и
которого даже в мыслях позволял себе называть только безликим инициалом -
"Л.".

Забыв дурные предчувствия и расслабившись, Актер взял холодного пива с
воблой, сделал первый глоток у стойки, потом не торопясь выбрал столик.

На душе было легко и свободно.

И оставалось так до тех пор, пока в зале не появился следующий посетитель.

В понедельник Актер вышел из дома пораньше и перед работой, убедившись в
отсутствии наружного наблюдения, заехал на Северное кладбище. Оно было
пустынно. Место для закладки тайника выбрали много лет назад, но оно до сих
пор соответствовало всем требованиям.

Он прошел по центральной аллее, повернул направо и еще раз направо, по
горбатому мостику перешел ручей и сбился с шага перед могилой с
покосившейся оградой и замызганной табличкой: "Плотников Аркадий Борисович
17.08.59 - 2.09.91". Под этим псевдонимом Актер прибыл в город весной
девяносто первого, попал под арест и должен был умереть - но не умер.
Вмешался Л., и вместо Актера ночью второго сентября в общей камере
новозаветинского СИЗО удавили совсем другого человека.

Актер прибрал мусор у могилы Плотникова, носовым платком протер табличку,
постоял, опустив голову и мысленно еще раз попросив прощения.

Как будто это что-то значило...

Следовало быстрее снять закладку и уходить, но Актер, по непонятной
причине, тянул время, и, когда уже собрался войти в склеп, расположенный
чуть дальше могилы Плотникова, словно из-под земли рядом с ним появился
широкоплечий среднего роста мужик с короткой стрижкой, одетый в черный
френч со стоячим воротничком и светлые брюки. Мужчина перебирал янтарные
четки. Заметив Актера, коротко кивнул, перевел взгляд на склеп и спросил
низким голосом, ни к кому вроде бы не обращаясь:

- Интересуешься стариной, браток?

- Постоянно.

- И я. Конкретно, красиво.

Вздохнул и остался стоять, разминая могучие плечи.

Актеру пришлось ждать, и он вспомнил дальнейшие события воскресного дня.

Погода была прекрасной, пиво - отменным, с воблой он не ошибся, а по радио
передавали любимый им "Люксембургский сад" в исполнении Джо Дассена. Актер
поднял кружку и, обозначая, что пьет за здоровье бармена, сделал большой
глоток, когда в зал вошел мужчина.

Он был одет не по погоде - в кепку из плотной клетчатой ткани и кожаную
куртку - и производил впечатление опытного тренера по вольной борьбе.

В душе Актера ничто не шелохнулось. Он хлебнул еще пива и принялся отдирать
от ребер рыбки икру, когда на стол легла широкая тень.

- Разрешите?

В зале было полно свободных столиков, и Актер молча дал понять, что в
компании не нуждается, но "тренер", не обращая внимания, сел.

- Добрый вечер.

- Кому-то, может, и добрый.

- Пожалуйста, претензии не ко мне. Я всего лишь посредник, который должен
передать сообщение. Зови меня Пашей.

- Посредник Паша? Это что-то новенькое. Про любимчика Пашку песенка,
помнится, была, а посредник... Кроме того, я привык получать сообщения на
свой пейджер.

Актер говорил спокойным, чуть ироничным тоном, продолжал чистить рыбу, но
сердце сжалось: вот они, обещанные неприятности.

- Посредники, как правило, связаны с торговыми операциями. Но я не
занимаюсь коммерцией. И не играю на бирже.

Последнее Актер добавил, вспомнив книжку Миллера.

- Наш общий знакомый просил напомнить тот вечер в декабре девяносто
третьего.

- В декабре девяносто третьего, как и в любом другом, был ровно тридцать
один вечер.

- Двадцать второе число. Вы были с ним на даче в Горелово, утром он
собирался лететь в Москву. Во время обеда, после третьего тоста, - вы пили
"Абсолют-курант", - он отошел позвонить, а вернувшись, сказал: "В Москве
хорошая погода". В кафе продолжала играть музыка, теперь пели про дувший с
моря ветер, за окном улыбалось солнце, но Актер ощутил на лице колючие
снежинки, как и тогда, без малого пять лет назад, когда после обеда они
стояли с Л. во дворе его дачи и говорили о будущем.

Л. собирался в первопрестольную, поиграть в большую политику. Актер
оставался в провинциальном Новозаветинске, и, в перспективе, их жизненные
пути должны были разойтись, но с этого же дня вступал в действие другой
неписанный уговор: в течение пяти лет, если жизни или карьере Л. будет
угрожать опасность, и опасность эта придет из новозаветинского прошлого,
Актер должен будет произвести "зачистку".

"В Москве хорошая погода..."

Пароль был назван правильно. Значит, опасность пришла. Нарушить уговор
Актер не мог. Даже мысли такой не возникло. Только сердце пропустило удар,
и в горле возник шершавый комок.

"В Москве хорошая погода".

Черт его знает, был тогда снегопад или оттепель, но так или иначе Актеру
это ничего хорошего не сулило.

Он выжидательно посмотрел на посредника.

- На словах наш общий знакомый просил передать, что посылка находится в
условленном месте, а обстоятельства таковы, что с делом надо управиться как
можно быстрее.

- Я могу с ним связаться? Ведь столько времени прошло!

- Исключено. Такая попытка может причинить непоправимый вред. И, насколько
мне известно, подобное не предусматривалось, - в голосе посредника звучало
легкое сочувствие.

Что ж, все верно...

- Кроме того, он просил передать, что эта просьба - последняя. Но она
должна быть выполнена исключительно качественно.

- А что, прежде были причины жаловаться? - Актер невольно оскалился, на
мгновение сбросив маску счастливого отца семейства и добросовестного, но
недалекого менеджера частной фирмы.

- Мне об этом ничего неизвестно. Я пр